Текст книги "Наследник (СИ)"

Автор книги: Анатолий Логинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

– Как же, забыли, – усмехнулся Олег. – Ты же помнишь? И вообще, что это мы все обо мне. Расскажи хотя бы немного о себе, что ли…

– Да не о чем особо рассказывать. Вышла замуж, детей пока нет, – она вздохнула. – Про мужа ты очевидно что-то должен был слышать. Иван Григорьевич фон Берг, корабельный инженер. Сейчас в командировке на Тихом океане, что-то там с радиобнаружителями связано.

– Иван? Нет, не слышал. Фон Берг… – Олег ненадолго задумался. – Из остзейцев? Родственник академика Берга?

– Из остзейцев. С академиком ошибаешься, не родственники, однофамильцы. Ну и занятия одинаковые…, – согласно кивнула Лидочка. – Такой правильный и педантичный, просто ужас… Так и хочется назло ему что-нибудь устроить…, – она вздохнула и кокетливо откинулась на спинку кушетки. От этого движения шелк на груди натянулся так, что у Олега стало тесно в брюках.

– Ты… меня соблазняешь или…? – прерывистым шепотом спросил он.

– Нет, показываю, – неожиданно зло, прошептала Лида. – Дурачок… Машина внизу, номер «СПБ28-51АА». Шоффера я отпустила, так что… Жду через четверть часа, понял?

– Понял, четверть часа…, – слегка растерянно ответил Олег. Такого он точно не ожидал.

– Иди, – взмахом руки отпустила его Лида. – И не задерживайся…

Олег выскользнул из кабинета, осмотрелся. Народ веселился и никого не интересовал одинокий юноша, даже с титулом Его Императорского Высочества. На всякий случай приняв озабоченный вид, Олег проскользнул в Аванзалу и бочком-бочком прошел мимо столиков с картежниками. Никого из знакомых не встретив и облегченно вздохнув, он спустился по лестнице. Вот тут, как назло, наткнувшись на отца в сопровождении начальника Третьего Отделения Собственной Канцелярии.

– Олле, – отец явно был чем-то озабочен. – Ты куда? Костю не видел?

– Я… что-то отвык от шумного общества, папа. Отдохну немного у себя в комнате. А Костю… нет, не видел с самого полонеза[26]. Он после первого же танца сразу в Аванзалу ушел и…

Михаил выслушал сына с небрежным видом, явно занятый каким-то своими мыслями.

– Хорошо, спасибо. Иди, – отец с начальником переглянулись и пошли к лестнице, сразу забыв об Олеге.

Переодеваясь у себя в комнате, Олег вдруг подумал, что поляк с петербуржцем могли говорить и о Константине. Но эти мысли промчались стаей реактивных самолетов, вытесненные предвкушением невиданного приключения.

Мобиль у госпожи фон Берг оказался не из представительских, но и не простенькой народной моделью. Электромобиль «Мерседес Электро» со сменной батареей немецкой же сборки, как заметил Олег по значку на панели. В обычном состоянии он наверное и не обратил бы на это внимания, но сейчас почему-то замечал самые неожиданные мелочи. Вроде волнения на посту охраны, пропустившего их практически без осмотра. Или пары скоростных автомобилей, которые обогнали из «Мерседес», дымя бензиновыми выхлопами. Или почему-то мерзнущих, несмотря на включенный Лидочкой обогрев салона, ладоней.

Гатчино городок небольшой, так что доехали до дома Бергов быстро и молча. Олег заметил, что гараж на новомодный американский манер пристроен к дому и въехать в него можно прямо улицы. А обнаружив это, приготовился выбираться из салона, чтобы отрыть ворота. Но Лида очередной раз удивила его, достав откуда-то небольшой пульт с антенной. Ворота открылись автоматически, после того как она нажала большую красную кнопку.

– Ничего с-себе, – невольно вырвалось у него при виде столь неожиданной картины. Лидочка даже ухом не повела, сосредоточенно загоняя мобиль в гараж. Установив машину строго по нарисованным на полу меткам, она выключила двигатель и нажатием на другую кнопку включила закрытие ворот. И только когда ворота закрылись, а помещение залил свет от двух электрических лампочек, она повернулась к Олегу.

– Понравилось? – спросила она с неожиданно тоскливой интонацией. – Вот так и живем… Муж у меня инженер, если ты не забыл еще. И не красней и не волнуйся так. В доме никого, кроме нас нет. Прислуга приходящая, а для облегчения быта Иоганн всяких приспособлений понаделал… В общем, пошли, – словно на что-то решившись, она открыла дверцу мобиля и вышла из салона в гараж. Напомнив Олегу своим видом первый раз прыгающих с парашютом однокурсников.

– Лид– дочка, – слегка заплетающимся языком спросил он, выбираясь из машины, – а ты уверена…

– Стоп, стоп, Олежек. Ну хотя бы ты не читай мне морали, договорились? – неожиданно разозлилась Лида. – Пошли, – схватив Олега за руку она потащила его в дом. Но вопроеки его ожиданиям, не в спальню а на кухню. Которая действительно поражала воображение количеством всяких электрифицированных приспособлений, от ледника до неких маленьких машинок, режущих хлеби жарящих тосты. И даже, к удивлению Олега, специальных открывателей бутылок.

– А разливательного приспособления нет? – пошутил он, разглядывая со спины разливающую вино Лиду. Выглядела она в своем бальном платье «а ля курсистка» столь соблазнительно, что Олег тут же мысленно надавал себе подзатыльников за свои предыдущие глупые выходки.

– Не подавай идею, – повернувшись и протягивая ему бокал, усмехнулась Лидочка. – Не дай бог, сболтну ненароком и появится… Чин-чин, – она легко и грациозно коснулась его бокала своим.

– Чин-чин, – выпили по глотку, потом еще по одному. Все это время Лида старательно ловила взглядом глаза Олега. Потом не выдержала, отобрала у него бокал и поставив не глядя оба куда-то на боковой столик, сама впилась губами в его губы. Олег ответил. И вообще, кто бы стал в такой ситуации сопротивляться. Потом они шли по коридору, изредка отрываясь друг от друга, чтобы сбросить очередную мешающую вещь. А потом оказались в освещенной ночником спальне, половину которой занимала огромная, словно училищный плац постель…

Сколько времени прошло, пока он очнулся, Олег не смог бы сказать, наверное, даже под гипнозом. Возможно час, а может и полночи. Вот только то, что Лидочка несколько раз получила настоящее наслаждение, он запомнил на всю жизнь. Как и свой испуг, когда это случилось в первый раз. Сейчас же он лежал, смотря вверх, в еле-еле различимый в свете ночника потолок. В голове вместо мыслей крутилась какая-то легкомысленная мелодия. Он лежал совершенно опустошенный. Сердце колотилось, как после трехверстного пробега с полной выкладкой. Спать хотелось, но взбудораженный организм сопротивлялся накатывающейся усталости. И Олег завис в каком-то непонятном состоянии полудремы. Сбоку, навалившись на левую руку, сонно дышала Лидочка. Откуда-то из-за дверей слышалось равномерное тикание настенных часов. Казалось, мир застыл и это будет продолжаться вечно. Он лежал, бездумно глядя вверх и незаметно для себя проваливаясь в сон…

В это же время по шоссе от Гатчино в Санкт-Петербург мчались, вглядываясь в ночь, сотрудники Дворцовой Охраны на скоростных паромобилях. А на повороте с шоссе из Гатчино в Псков на дорогу до Малой Ящеры столкнулись два мобиля, прчем оба с бензиновыми двигателями. Только один оказался обычным «крестьянским мобилем» – полувездеходом. А второй – бронированным специзделием. И сейчас один из мобилей жарко горел на поле, куда он вылетел после столкновения. А вокруг второго суетились выбравшиеся из машины сопровождения люди…

Олег проснулся и с недоумением огляделся. Постель, огромная как взлетное поле аэродрома, прикрытые портьерами окна. Он, укрытый одеялом, лежит один. Откуда-то доносится тикание настенных часов и странное жужжание.

«Черт побери! – он неожиданно вспомнил все. – Лидочка… черт побери!» – почему-то ничего кроме этих слов ему в голову ничего не приходило.

Он осмотрелся. И с удивлением обнаружил банкетку с аккуратно сложенной одеждой. Торопливо встал. Оделся быстрее, чем по тревоге в училище. И вышел в коридор, сразу встретив идущую навстречу с подносом Лиду.

– Проснулся? А я хотела тебе завтрак в постелб подать, – она выглядела так, словно ничего не ночью не между ними не было. А то, что он спал в ее кровати – самое обычное дело.

– Пойдем тогда в столовую, – предложила она. – И не смотри на меня так…

– Как? – только и смог ответить вопросом на вопрос Олег.

– Словно я – падшая женщина. Не было у меня никого кроме мужа и… тебя, – неожиданно призналась она. Поднос задрожал в ее руках, зазвенела ложечка в стакане чая.

– Я… не смотрю, – попытался оправдаться Олег. – Просто… самому стыдно, – неожиданно признался он.

Они вошли в столовую и Лида поставила осторожно, словно бомбу, поднос на стол.

– И не стыдись, – вдруг сказала она. Наблюдая, как он неуклюже, стараясь не задеть ее даже кончиком пальца, выписывает к вокруг круги вокруг стола. – Садись и ешь. Мужа я не люблю, у нас с ним брак по расчету. А с тобой… в тебя я, кажется, влюбилась еще до нашего с тобой первого поцелуя. И ночью… мне… было с тобой хорошо. Но, – она присела за стол, – продолжения не будет, милый Олежек. Договорились?

Он молча кивнул, глотая овсянку. Сцена отдавала каким-то идиотским спектаклем, из тех, что так любят смотреть по дальновизору селянки. Но это была самая настоящая жизнь.

Тем более, что он еще не знал о ночном происшествии и не мог даже догадываться, что все произошедшее за эти сутки едва не поставит человечество на грань всеобщей атомной войны.

Из газет:

«1 сентября в персидском остане Казвин произошло разрушительное землетрясение. По поступившим сообщениям превратилось в развалины более двадцати одной тысячи домов. Погибло, по официальным данным, 12000 человек…»

«Петербургскiя вѣдомости» 02.09.1962 г.

«Майнила, 08.11.Над Тихим океаном пропал дирижабль Lockheed L-104 американской авиакомпании Flying Tiger Line с 107 людьми на борту, перевозивший военных из Калифорнии на Филиппины. По количеству жертв это крупнейшее исчезновение дирижабля…»

«Московскiя вѣдомости» 09.10.1962 г.

«В городской управе началась выдача новых номерных знаков всочайше утвержденного общероссийского образца. Одновременно с этим происходит перерегистрация плательщиков дорожного налога. Указывается, что с первого числа декабря текущего года все владельцы транспорта, не поменявшие номерных знаков, будут штрафоваться, а их средства передвижения временно арестовываться и ставится на специальную «штрафную» стоянку до уплаты суммы штрафа…»

«Московскiя вѣдомости» 01.11.1962 г.

«Из певческого хора г. Васильева еще 28 июня скрылся 14-летний мальчик Михаил Никольский. Убитые горем родители, а также занимающийся этим делом следователь, просят добрых людей указать все, что им известно о местонахождении подростка…»

«Петербургскiя вѣдомости» 02.12.1962 г.

ПРИМЕЧАНИЯ:

[1] Название верхненемецких диалектов и основанного на них литературного немецкого языка

[2] После того, как все произошло. От лат. Post factum – букв. «после сделанного»

[3] Айсбайн (букв – ледяная нога) – сытное мясное блюдо немецкой кухни, приготовляемое из свиной ножки.

[4] Застольное пожелание здоровья

[5] Inselaffe – островная обезьяна, немецкое прозвище англичан

[6] В переводе с латыни – Пусть сгинет мир, но торжествует правосудие

[7] Спецназ морского флота Великобритании (как и в нашей реальности)

[8] Законодатель мод, «задающий тон»

[9] Так же, как и в нашей реальности, Эдуард VIII отказался от престола из-за любви к разведенной американке Уоллис Симпсон

[10] Фифти-фифти – букв. «пятьдесят на пятьдесят» т. е. пополам

[11] Реальное соотношение сил по ракетам – Британия имеет 18 ракет «Блэк Эрроу» (дальность пуска до 4500 км), США – 183–129 «Атлас» Д и Ф (до 11000 км) и 54 «Минитмэн 1» (9300 км), еще 20 «Минитмен» (11000) до конца года. Германия – 305, в т. ч. 45 «Тюр» (3200), 60 «Донар» (2800), 126 «Хель» (12500), 54 «Водан-1» (10200) и 20 «Водан-2» (10200). Россия – всего 236, из них 6 «Булава» К-71 (9500 км), 128 «Палица» Я-16 (13000), 18 «Кистень» К-51 (1200 км), 36 «Кастет» Я-12 (2080 км) и 48 «Ослоп» Я-14 (4500 км)

[12] Кодовое наименование начальника (директора) СИС

[13] СБС – сокращение от английского названия специальная лодочная служба – Special Boat Service

[14] Латынь, буквально «имена ненавистны», т. е. – не будем называть имен

[15] В нашей реальности известен как «балтийский чай» – смесь водки и кокаина. Такая смесь продлевает и усиливает эффект от приема кокаина

[16] Филистер – человек с обывательским кругозором и пуританско-ханжеским поведением

[17] Последний абзац – слегка измененные слова М. Тэчер.

[18] Напомню, что Николай 2 после мятежа сослал Великих Князей, замешанных в нем в Охотск на вечное поселение (см. предыдущие книги)

[19] Вообще в Империи официально действовало трудовое законодательство, по которому работник должен был иметь два дня отдыха в неделю при максимальной продолжительности рабочего дня в девять с половиной часов. Причем обеденный перерыв продолжительностью в час входил в официальное рабочее время. Т. е. фактическое рабочее время составляло 42,5 часа в неделю (против 46 у американцев, 45 у немецких рабочих и служащих, и 48 в Англии)

[20] Совладение – акционерная компания, капитал которой используется преимущественно для приобретения контрольных пакетов акций других компаний.

[21] Так в Российской империи называли азербайджанцев

[22] Название чернильной автоматической ручки.

[23] Вакация – время отдыха, свободное от учебы или службы время

[24] Ретирада – устаревший военный термин, означавший отступление

[25] Напомню, что раньше партизанами называли диверсионные отряды армии. Как, например, кавалерийский отряд Дениса Давыдова в войну 1812 г., действовавший в тылу французской армии. Поэтому «партизанская»– это диверсионная подготовка

[26] Бал традиционно начинали с полонеза

Antebellum

Antebellum[1]

Si vis pacem – para bellum

(Хочешь мира – готовься к войне)

Дневник великого князя Олега

1 мая 1963 г. Вторник. Прибыл в Александровское. Назначен дублером субалтерн-офицера во второй взвод первого эскадрона. Мне повезло попасть на стажировку в прославленный 12-й гусарский Ахтырский генерала Дениса Давыдова полк. До Великой войны полк стоял в самом Харбине, а потом его перевели сюда. Но здесь рядом большой аэродром, на котором есть все необходимое для переброски полка, от дирижаблей до винтолетов. Интересное место для службы, иногда даже боевые выходы бывают… Природа тут великолепная, но климат пока непривычный. К тому же место пост. дислокации – не самый крупный поселок в этих местах. Глухая провинция, хотя и рядом с Харбином.

САСШ (USA). г. Лэнгли. Апрель 1963 г.

Небольшой провинциальный городок в Северо-Американских Соединенных Штатах известен был разве что в широких кругах немногочисленных поклонников не самой популярной в мире игры «гольф». Потому что расположенное на окраине города поле считалось одним из лучших в мире и, естественно, лучшим в Соединенных Штатах. Впрочем, апрель никак не мог считаться хорошим месяцем для игр на свежем воздухе. Поэтому приехавшие в Лэнгли на выходные господа всего лишь воспользовались удобной фешенебельной гостиницей. В которой, в связи с «мертвым сезоном», постояльцев не было и хозяева с удовольствием уступили ее всю за скромную плату для проведения встречи членов «Клуба любителей шахмат». Среди которых оказались и глава Секретной Службы Роберт Кеннеди, а также губернатор Техаса Дэн Муди, банкир Самуэль Лоеб и заместитель государственного секретаря Ален Поэр. Впрочем, в зале ресторана при гостинице действительно шел самый настоящий шахматный турнир, причем победителя ждал довольно солидный приз в десять тысяч долларов. Впрочем, четверку «ОВП – очень важных поклонников» приз, да и сам ход соревнований интересовал мало. Для соблюдения внешних приличий поучаствовав в церемонии открытия и посмотрев на начало игры, четверка «ОВП» скрылась в изолированном от внешнего наблюдения и прослушивания кабинете на третьем этаже. Вход на который охраняли сотрудники секретной службы и службы безопасности банка «Кун, Лоеб и Ко».

– Господа, буду краток, – по-деловому начал разговор Самуэль Лоеб, – от наших партнеров получены сведения, что через два месяца «царь», – он произнес это слово с ужасным акцентом, – планирует назвать наследника. По всем признакам это будет совсем не Константин…

– Что они предлагают? Покушение и переворот? – Муди, представитель республиканцев в этом неформальном комитете, как техасец всегда бравировал своей прямолинейной грубоватой простотой. Впрочем, избирателям это нравилось, а что еще нужно, чтобы стать губернатором штата. Разве что ум и хитрость, чтобы удержаться на своем месте. И умение маскировать это под маской «своего парня».

Лоеб молча кивнул, словно не решаясь озвучить столь роковые слова.

– Учитывая ситуацию… Я – за, – Ален Поэр представлял в комитете многочисленный и слой богатых французских эмигрантов. Родившийся во Франции, но всю свою сознательную жизнь проживший в Штатах, он тем не менее ненавидел Россию и русских, предавших «Прекрасную Марианну» и германцев, оторвавших от нее провинции в Европе и колонии в Африке. Поэтому его мнение можно было предсказать сразу. Так же, как и мнение Лоеба. В стране назревал очередной кризис, грозящий более тяжелыми последствиями, чем кризисы девятого и двадцать девятого годов. В первом и втором случае выйти из кризисных явлений помогли войны.

– А что думаете вы, Роберт? Что говорит наша разведка, – Муди смотрел на Кеннеди настороженно. Он вообще недолюбливал «яцеголовую интеллигенцию», особенно с Востока. А Кеннеди, кроме того, был из демократической партии и представлял нынешнюю администрацию.

– Данные, полученные нами, подтверждают информацию англичан, – неторопливо, обдумывая каждое слово, ответил Роберт. – Но я бы не спешил с… окончательным решением. Если припомнить историю нынешнего столетия, когда… Великая война… разразилась в результате ложной оценки другой стороны… тогда чрезвычайно трудно выносить суждения в Вашингтоне относительно того, к каким результатам в других странах приведут наши решения.

– Это ваше мнение, или…? – спросил Лоеб.

– Это чисто мое мнение. По мнению… лиц, принимающих решение, данное событие не должно состояться. Никаких публичных выступлений допускать нельзя, – теперь Кеннеди выглядел несколько обеспокоенным. – Но я еще раз прошу обдумать ваши позиции. Говорят, что когда Британия потерпела полное поражение, король спросил у Фишера: «Как же это случилось?» На что он ответил только: «Ах, если бы знать?!» И мне не хотелось бы, чтобы после обмена ядерными ударами, сидя в убежище посреди отравленной пустыни, мы задавали бы друг другу эти вопросы и слышали аналогичные ответы.

– Вы пессимист, Роберт, – констатировал Лоеб. – Если ваша служба провела, как мы ранее договаривались, операцию прикрытия, отвечать придется не нам.

– В таком случае, я согласен с общим решением, – согласился Роберт.

– Принято единогласно, – подытожил Лоеб

Желтороссия. пос. Александровское. Май 1963 г.

Все воинские части похожи друг на друга и каждая из них отличается своими особенностями. И касается это не только расположения гарнизонов или вооружения. В первую очередь отличается то, что можно назвать, если следовать примеру интеллигентов, служебной атмосферой в части. Вообще в воздушной кавалерии отношения между офицерами и нижними чинами всегда отличались. Надо признать, в той же бронекавалерии воевать можно только дружному экипажу, да и гореть в подбитой машине всем вместе, но особых обычаев не появилось. В воздушной же кавалерии, как в итоге решил для себя этот вопрос Олег, отношения в части были похожи на казачьи. У казаков же и офицеры, и нижние чины могли быть не только земляками, а даже родственниками. Отчего, при соблюдении субординации в служебное время, общались они между собой как равные. Во всяком случае в двенадцатом гусарском было именно так. Возможно, дополнительно влияло на складывание таких отношений и комплектование частей авиадесанта – воздушной кавалерии только добровольцами. Но как бы то ни было, сегодня кандидат-прапорщик Михайлов вместе со всем личным составом эскадрона, включая командира и всех субалтерн-офицеров, отмечали увольнение двух унтер-офицеров сверхсрочной службы.

Расположились на поляне, явно издавна подготовленной для такого рода празднований. Деревянные столы и скамейки уже потемнели от времени, но выглядят крепкими. Для укрытия от дождя можно натянуть тент, для которого предусмотрены столбы и канаты из парашютных строп.

– Не удивляйтесь, прапорщик, – взводный, корнет Васильев, как всегда, появился внезапно и бесшумно. – Первоначально, когда мы сюда только передислоцировались, это была столовая для нижних чинов. А теперь, как видите, место для совместных торжеств по случаю эскадронных праздников.

– Интересно… Скажите, Анатоль, а такие… совместные торжества не сказываются на дисциплине? – Олег заинтересованно посмотрел на взводного.

– Шутите, Олег…, – усмехнулся он, – вы же уже на разводах и учениях были. Заметили хотя бы один случай, чтобы кто-то не выполнил распоряжение или пытался его оспорить? Дружба дружбой, а служба службой… Все-таки когда вместе выбрасываешься с парашютом и вместе бегаешь от егерей противника, пусть даже и условного, становится как-то не до формального соблюдения устава. Впрочем, пойдем, там уже только нас ждут.

Действительно, за то время, пока они обменивались мнениями, у столов собрался практически весь эскадрон. Ждали, конечно, не их, а командира эскадрона. Но до столов они добрались вовремя. Ротмистр Шимский Игорь Алексеевич появился буквально через минуту после того как Олег и Анатолий заняли места за столом.

– Смирно! – рявкнул старый вахмистр, сидевший во главе стола.

– Вольно! Без чинов, – скомандовал в ответ Шимский. Неторопливо занял место за столом, взял в руки заранее наполненную стопку и только после этого сказал.

– Господа офицеры, унтер-офицеры и гусары. Сегодня мы провожаем наших соратников в статскую жизнь – вахмистра Загорского и капрала Шварценгерра. Семен Дормидонтович Загорский, отслуживший в нашем эскадроне полный срок, как вы знаете, уходит на заслуженный пенсион. Заслуженный не только по выслуге лет, но по его делам во время службы…, – ротмистр рассказал, как вахмистр помог ему, молодому поручику в первые годы службы, о том, как воевал с вахмистром плечом к плечу против хунхузов. Потом предложил выпить за здоровье ветерана. После того, как выпили первую и народ слегка закусил, ротмистр снова встал.

– Капрала Арнольда Алисовича Шварценгерра, полагаю, никому представлять не надо. Георгиевский кавалер, отличный боец и соратник. И мне очень жаль, что он решил связать свою дальнейшую карьеру не с воздушной, а с броневой кавалерией. Но в тоже время я рад, что он остается кавалеристом! Хочу заметить, что поступление в Николаевское кавалерийское училище – не самое простое дело. Но наш соратник сумел преодолеть все препоны на пути к своей заветной мечте и поступить именно в училище его мечты… – еще несколько минут командир эскадрона расхваливал капрала и закончил пожеланием. – Так пусть же все его мечты исполняются. И надеюсь, мы еще успеем увидеть на его плечах блеск генеральских погон! – под громкий смех и дружеские подначивания все выпили второй раз. После чего ротмистр попрощался ос всеми и, выпив еще рюмочку «на посошок», ушел. За ним поодиночке и парами, стараясь не мешать разгорающемуся веселью, покинули пикник и остальные офицеры.

Олег ушел с праздника вместе с взводным. По дороге к домам они прошли мимо «американки» – полосы препятствий, введенной, по слухам, генералом Петром Семеновичем Махровым по образцу, используемому штатовцами в корпусе морской пехоты. Правда, никаких документов, подтверждающих эту версию, не сохранилось. Да и полоса препятствий используемая в корпусе морской пехоты САСШ, которую Олег видел на фотографиях, мало походила на используемую в российской армии. Но название закрепилось и даже попало в некоторые документы.

Не сговариваясь, Олег и Анатолий остановились и несколько минут наблюдали, как бойцы четвертого эскадрона отжимаются, затем прыгают в окопы, из которых метают учебные гранаты. Потом бегут по лабиринтам, перелазят через стенки и стреляют из духовых ружей. И вновь бегут к финишу. По традиции в четвертый эскадрон попадала вся «молодежь», которая к упражнениям относилась серьезно и старательно. Но все равно не могла сравнится с опытными ветеранами из первого и второго эскадронов, шутя выполняющими все положенные нормативы.

– Анатоль, как ты считаешь, – спросил Олег, когда они, насмотревшись, пошли дальше, – что лучше – наша или германская организация воздушной кавалерии?

– Ну, ты спросил, прапорщик. Тут надо серьезно думать, – попытался отшутиться Васильев.

– А все же? – не отставал Олег.

– Ну, неужели вам об этом в училище не говорили? И как ты только его закончить сумел, если столь простых вещей не помнишь, – притворно удивился Васильев.

– Говорили, конечно, я даже полные двенадцать за организацию войск получил, – отпарировал Олег. – Но мне интересно твое мнение, как практика.

– Хорошо, давай порассуждаем, – вынужденно согласился Анатолий. И усмехнулся. – Как всегда, на службе говорим о праздниках, а на праздниках – о работе. Итак, германцы… После Тихоокеанской войны германцы разделили своих егерей-парашютистов на два типа. Первый – это собственно парашютисты-егеря, легкая пехота, предназначенная для ведения в первую очередь диверсионных и противудиверсионных боев. Они сведены в отдельные батальоны. А вот для ведения «большой войны» и стратегических десантов во время нее они создали штурмовые дивизии. Оснащенные специально приспособленными для десантирования видами тяжелого вооружения, от броневиков до гаубиц. Но для переброски и высадки такой дивизии необходимо провести операцию действительно стратегического уровня. Представь, Олег, сколько нужно усилий, чтобы подавить возможное противодействие противника только в районе пролета эшелонов этой дивизии. Это при том, что тяжелую технику можно перебросить только на очень уязвимых дирижаблях… Не зря даже богатая Германская Империя может содержать всего семь таких дивизий. И одновременно высадить не более трех. Ну, а если посмотреть на вооружение, то парашютно-егерские батальоны вооружены слишком легко для какой-либо серьезной заварушки. А штурмовые парашютно-егерские дивизии – избыточно тяжело для всего, кроме очередной Великой Войны. То есть первые годятся для диверсий и гонять легковооруженных партизан, но не способны подавить серьезное сопротивление, например восставших сипаев[2]. Вторые могут подавить восстание даже частью своих сил, но стоят слишком дорого. Ну, я считаю, что именно поэтому наши, российские воздушные кавалеристы, организованы и оснащены иначе. Если внимательно рассмотреть, мы имеем нечто промежуточное между легкой пехотой и тяжелыми механизированными частями. Именно поэтому наши части столь успешно действовали и против банд хунхузов и против восставшей бухарской армии. А наличие оружия поддержки в эскадроне позволяет успешно действовать даже таким частям в отрыве от основных подразделений…

– Но ведь специализированные войска эффективнее? – изобразил удивление Олег.

– Не всегда, – вздохнул Анатолий. – Вспомни, например, Средневековье. Универсальные воины-рыцари и специализированные арбалетчики. На кого бы ты поставил?

– Так…, -задумался Олег. – Кажется я понял, в чем дело. Например, при столкновении на равнине арбалетчиков разобьют не напрягаясь. А вот при осаде замка…

– Вот именно, все зависит от обстоятельств. А вообще, мон шер[3], давайте я вас к нашему оперу отведу и вы с ним другу другу на мозги капайте. Андэстэд?

– Понял, не дурак, – засмеялся Олег. – Слушай, а кинематограф сегодня будет? Пойдем?

Васильев посмотрел на часы.

– Ну, если наш Старый Ворчун не поднимет нас по тревоге, можно и сходить. Осталось полтора часа до сеанса. Тем более, что сегодня, как я узнавал, новую фильму привезли.

– И какую же? – заинтересовался Олег.

– «О бедном гусаре замолвите слово». Комедийная…

– Что-то новое, надо обязательно посмотреть, – удивился Олег. Обычно местный военный клуб не баловал народ новинками, привозя и показывая уже ставшие популярными картины. А тут вдруг такая неожиданность. Если же добавить название и жанр, то пойти на киносеанс Олегу хотелось все больше и больше. Он недавно приехал в отдаленный гарнизон, но уже через пару недель начал лучше понимать, почему военные так стремятся в отпуске уехать куда-нибудь поближе к цивилизации. Даже в училище и то была возможность походить по городу. А в отдаленном гарнизоне, тем более в неспокойной местности это уже почти недоступная роскошь. Все же когда изо дня в день в вокруг мелькают одни и те же лица. А все новые развлечения заключаются в чтении, прослушивании радио и походам на привозимые изредка, как, например, сегодня новинки кинематографа… устаешь чисто морально…

– Ну, в кино, так в кино, – согласился Анатолий.

Тихий океан. Десятая оперативная эскадра ТОФ[4]. Май 1963 г.

Чуден Тихий океан в хорошую погоду. Раскинувшись на многие мили вокруг, он неторопливо гнал волны куда-то вдаль, словно стараясь убежать от идущих крейсерским ходом кораблей. Походный порядок мирного времени десятой оперативной эскадры включал несколько колонн кораблей. В центре гигантским железным айсбергом резал волны авианосец «Император Петр Великий». Мателотом к нему шел линкор «Петропавловск». Несмотря на меньшие размеры, ощетинившийся стволами орудий линкор выглядел намного брутальнее и опаснее, чем больше напоминавший плывущую плоскую гору «Петр». Кроме этих двух кораблей в колоннах шли сопровождающие их тройка крейсеров и почти два десятка эсминцев и сторожевых кораблей. Постепенно колонны разворачивались в обычный для авианосной группы походно-боевой ордер, включающий две зоны охранения – дальнюю и ближнюю. Линкор оттянулся вправо и лег на параллельный курс, как бы прикрывая авианосец от далекого уже материка и в тоже время не перекрывая директрису взлета-посадки самолетов.

На командном пункте авианосца царила обычная деловая атмосфера. Вахтенный офицер расположился за своим пультом, изредка поглядывая за другими постами и несущими на них дежурство кондукторами и матросами. Все было спокойно, пока с одного из сторожевиков не пришла радиограмма об обнаружении шумов подводной лодки. Капитан-лейтенант Вернадский, действуя строго по наставлению, передал текст полученной радиограммы с вестовыми командиру и командующему эскадрой, одновременно передав руководителю полетов приказ на подъем противолодочных винтолетов. Ситуация, если смотреть субъективно, казалась вполне обычной, если бы не одно «но». В этом районе германские, английские и американские подлодки обычно не появлялись. К тому же немецкие и штатовские подводные лодки обычно подходили к эскадре не скрываясь, в надводном положении. От англичан же, по последним, доведенным перед самым выходом из Порт-Маклая, указаниям, можно было ожидать любых провокаций. Обнаружение лодки прямо по курсу эскадры косвенно подтверждало эти сведения. Поэтому Илья Владимирович приказал подготовить к вылету два противолодочных самолета «Лунь». Из восьми самолетов разведывательного варианта тяжелого штурмовика-бомбардировщика «Гриф» на борту авианосца имелось четыре разведывательно-дозорных и столько же патрульно-противолодочных. Вот два из четырех последних летные техники и начали готовить к вылету. Пока на самолетах проводили предполетную подготовку, буксировали к лифту и выводили на стартовую позицию, сторожевик и винтолеты гоняли лодку. Она увеличила скорость и маневрировала, пытаясь уйти от преследования. Лодка меняла глубину и даже выпустила пару акустических ловушек, одновременно резко разворачиваясь на прежний курс, ведущий вглубь ордера. Но винтолетчики цепко держали ее «ушами» своих сбрасываемых буев и держали связь со сторожевиком. Который, развив полную скорость, успевал оказаться на пути подлодки. Командир подводников, похоже, в конце концов понял, что прорыв не удается и решил не разряжать зря аккумуляторы. Подводная лодка отвернула на юг и демонстративно сбросила ход до малого. Со сторожевика, возвращающегося на свое место в строю, доложили об этом на авианосец. Но Вернадский приказал винтолетам продолжать наблюдение за лодкой. Так что пока в воздухе появились два «Луня», винтолеты типа «Морской Ворон» кружили над скрывающейся под водой добычей как черные вороны из песни.