Текст книги "Архимаг (ЛП)"

Автор книги: Анатолий Вассерман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)

– И все же, даже если ты заберешься на самый верх, помни, для меня ты всегда останешься внизу, – заметила Ллос, злобно напоминая ему об относительности положений.

Эррту насупился.

– Не убивай эту, – проинструктировала Ллос. Она махнула рукой и сильный порыв энергии поднял Кь’орл с пола и заставил ту барахтаться и кувыркаться в воздухе. – Она может мне еще пригодиться.

– Убить её? – спросил Эррту, словно считая саму эту мысль абсурдной. – Её пытки приносят мне удовольствие, о, Леди Наслаждения и Боли.

– Я иду одной дорогой с бейлорами, – заметила Ллос и просто пропала в клубах черного дыма. – И позаботься, чтобы она не использовала свои способности, дабы предупредить Демогоргона или Граз’зта. Или любого другого лорда демонов.

Эррту сидел на своем стуле, постукивая когтистыми лапами перед своими горящими глазами.

Так много ненависти.

Он питался этим.

Глава 3
Необычное возвышение.

– Я думаю, ничего не изменилось. Нужно четыре тысячи, – говорил Бренор позже в 1485 году. За окном бушевала зима, но в Митрил-Халле все казалось уютнее, чем за много прошедших лет. Туннели между Фелбарром и Адбаром находились под постоянной охраной, и курьеры регулярно курсировали между тремя дворфскими крепостями. С каждым сообщением они приносили новости о волнении, растущем вокруг похода на Гаунтлгрим. Казалось, угроза нападения орков отошла на второй план.

– Может потребоваться больше, – заметил король Коннерад. – Харнот уперся, но Ортео Спайкс постоянно шепчет ему на ухо. И теперь молодой король думает, что величайшая задача Адбара – поставить как можно больше войск для похода на Гаунтлгрим.

– Может быть, он положил глаз на престол, – заметила генерал Дагнабет.

–  Не бывать такому, – сказал Бренор. – Но пусть жадный молодчик думает, что хочет, если это даст мне столько воинов, сколько требуется.

– Если Гаунтлгрим таков, каким ты его описывал, нам может стать трудно держать три цитадели Серебряных Пустошей открытыми и защищенными, – сказал Коннерад, и что-то в его тоне заставило Бренора замолчать – далеко не в первый раз за эти декады предвкушения. Бренор посмотрел на Дзирта, который кивнул своему другу, очевидно тоже замечая манеру поведения другого короля.

– Может быть, настало время выражаться яснее, друг мой? – язвительно спросил Бренор.

Коннерад с недоумением посмотрел на него.

– Я знаю твою душу, молодой Браунавил, – сказал Бренор. – Я знаю тебя не хуже, чем знал твоего отца.

После этих слов все глаза устремились на молодого короля Коннерада.

– Ты не возьмешь трон Гаунтлгрима, – продолжил Бренор.

– Я не хочу, – ответил Коннерад.

– Но… – начал Дзирт.

Коннерад вздохнул, фыркнул и не ответил.

– Но ты хочешь пойти, – снова заговорил Бренор.

Коннерад снова фыркнул, словно само предложение казалось ему нелепым.

Но Бренор даже не моргнул, и его пристальный взгляд, наконец, заставил Коннерада зашевелиться.

– Ну да, – согласился молодой король.

– У тебя есть Митрил-Халл, – ответил Бренор. – Мы уже проходили через это, парень. Я никогда не потребую такого от тебя.

– Я всю жизнь провел в этих залах, – сказал Коннерад, после чего Бренор согласно кивнул.

– И половину этой жизни твоя задница сидела на троне, – заметил рыжебородый дворф. – Это тяготит тебя, да? Да, я знаю это, парень.

– Это тяготит его задницу не больше, чем твою, когда ты ушел, – бросила Дагнабет, своим критическим тоном заставляя Бренора, и всех остальных, замолчать.

– Ты, разумеется, не думаешь, что король Бренор должен этой цитадели больше, – оборвал Коннерад генерала.

– Я никогда не говорила такого, – ответила она.

– Тогда что?

– Да, – согласился Бренор. – Что?

Генерал Дагнабет сглотнула, её тяжелый вздох показал, что женщина находится на перепутье, пытаясь понять, куда уведет её сердце.

– Мой дед прогнал серых дворфов из Митрил-Халла, – начала она. – Мой отец и дед подготовили трон к возвращению короля Бренора из Калимпорта, и оба они отлично послужили тебе.

– Да, как и мой собственный отец, – сказал Коннерад Браунавил. – Он служил королю Бренору и королю после него.

– Действительно, твое наследие ничуть не больше моего, – выпалила Дагнабет, заставляя остальных резко выдохнуть.

– Полегче, он твой король, – предупредил Удар Бунгало.

– Мой король, который желает уйти, ты хотел сказать, – начала Дагнабет. – Да и ты сам собираешься стать щитом Бренора.

Кэтти-бри, стоявшая в стороне, усмехнулась. Когда Бренор перевел взгляд с Дагнабет, разглядывая свою приемную дочь, он заметил, как та одобрительно кивает генералу.

– О чем ты, девочка? – потребовал Бренор ответа от молодой, но способной женщины-генерала. – Просто скажи!

– Мои собственные права на трон Митрил-Халла ничуть не меньше, чем права Коннерада. Если исключить тот факт, что ты передал власть Банаку, его отцу, – выпалила генерал.

Удар Бунгало вскрикнул, но Коннерад остановил его, поднимая руку.

– Я не оспариваю твой выбор Банака. Мои отец и дед легли мертвыми под пирамиду из камней.

– Но? – снова вставил Дзирт.

– Но моя подруга не думает, что Митрил-Халл нуждается в управляющем, когда я вместе с тобой отправлюсь в Гаунтлгрим, король Бренор, – пояснил Коннерад. – Она думает, что Митрил-Халлу нужна королева.

Бренор тяжело уставился на генерала Дагнабет, которая твердо встретила его взгляд, не отступая ни на шаг перед обвинениями.

– Трон не мой. И не мне его отдавать, – сказал он, в конце концов, и оба они повернулись к Коннераду.

– Королева Дагнабет? – размышлял вслух молодой Брауневил. Затем, он усмехнулся и кивнул. Они с Дагнабет на протяжении всей жизни были близкими друзьями, военная элита в гордых рядах Митрил-Халла.

Он повернулся к Бренору.

– Она говорит правду, – подтвердил он. – Нет никого более достойного, нет никого, заслужившего этого больше. Если бы моего отца убили в войне против Обальда, кого выбрал бы Бренор – меня или Дагнабет?

Бренор пожал плечами, не желая думать об этом.

– Если бы ты выбрал меня – моя подруга Дагнабет послужила бы тебе так же хорошо, как служила мне, – продолжил Коннерад. – Но если бы ты предпочел Королеву Дагнабет, то знай, у неё не было бы друга и генерала преданней, чем я.

– Но теперь ты уходишь, – сказал Бренор, и повернулся к Дагнабет. – А ты остаешься.

– Королева Дагнабет, – ответил Коннерад Бренору. Он не спрашивал, ибо Бренор – как и все остальные – был не вправе высказать свое мнение. Выбор наследника оставался за королем Митрил-Халла. И Коннерад был им.

– Ты спрашиваешь или ставишь в известность? – заметил Бренор.

– И то, и другое.

– Тогда, да и да! – воскликнул Бренор.

– Королева Дагнабет! – закричал Удар Бунгало, и громкие возгласы «ура» и «хей-хо» наполнили зал аудиенций, разносясь затем по коридорам Митрил-Халла.

Дагнабет с почтением поклонилась, а затем выпрямилась. Она казалась дрожащей. Женщина окинула взглядом сурового предводителя Митрил-Халла.

– Мой первый приказ будет самым легким, – сказала она Коннераду и Бренору. Дворфа улыбнулась и повернулась к Удару Бунгало. – Когда дроу будут изгнаны из Гаунтлгрима, ты вернешься ко мне, Удар Бунгало. Митрил-Халл не может без тебя.

– Слава моему королю! – сказал Бунгало,  ударяя кулаком о кулак. Ему потребовалось некоторое время, чтобы осознать, почему все в зале смотрят на него с усмешкой.

– Слава моей королеве! – смущенно поправился Веселый Мясник, и Дагнабет громко засмеялась.

Совет трех дворфских цитаделей состоялся во втором месяце 1486 года. Дагнабет была официально объявлена правительницей Митрил-Халла, а король Коннерад, теперь генерал собиравшейся армии Бренора, даже не отправился в Фелбарр, слишком занятый подготовкой войска Митрил-Халла к походу на запад.

Король Харнот казался ошеломленным осознанием того, что какой-либо дворф может сам уступить трон. Бренор знал, что он был молод, и королевские пути были для него новы. Быть может, спустя век бремя упадет на его плечи, если, конечно, Харнот сможет прожить столь долгий срок – в чем Бренор не был уверен, помня безрассудное поведение молодого короля на войне и последовавшее за этим упрямство.

Хотя король Эмерус казался не менее удивленным, он одобрительно кивнул.

Несколько мгновений спустя, когда Эмерус объявил, что тоже отрекается от трона, чтобы вместе со своим старым другом Бренором отправиться на Гаунтлгрим, залу собраний наполнил хор вздохов, к которым, однако, не присоединился Бренор.

– Что я слышу? – разочарованно и недоверчиво выкрикнул Харнот.

– Что ты теперь самый старый дворфский король на Серебряных Пустошах, – сказал Дзирт.

– Сумасшествие! – кипятился молодой дворф, ударяя кулаком по столу. – Всю мою жизнь отец рассказывал мне о короле Бреноре и короле Эмерусе. А теперь вы оба уходите? Мы выиграли войну, вся земля в шрамах, а вы бросаете нас?

– Шрамы заживут, – торжественно сказал Эмерус, его звучный голос давал понять, что он не смотрел на это серьезно. – Со мной или без меня, или Коннерада, или Бренора. Фелбарр получил своего наследника, как и Митрил-Халл. – он наклонился и посмотрел на другую сторону стола. Парсон Глейв кивнул, выказывая величайшее почтение своему королю, теперь ставшему его подданным.

– Цитадель Фелбарр принадлежит мне, – объявил жрец.

– Ура королю Парсону Глейву из Фелбарра! – провозгласил Эмерус, поднимая и осушая свою кружку.

– Ура, – повторили остальные.

– И ура королеве Дагнабет из Митрил-Халла! – воскликнул Бренор, и неистовые возгласы снова наполнили зал.

Бренор посмотрел на Эмеруса и кивнул, искренне благодарный и взволнованный тем, что его друг рука об руку с ним отправиться в поход, дабы освободить старейшую родину клана Делзун.

– Из Митрил-Халла в первый день весны! – добавил Рваный Дайн. – И пусть земля содрогнется под шагами четырех тысяч  дворфских сапог!

– Восьми тысяч, ты хотел сказать, – поправил Бренор, с такой силой поднимая свою кружку, что половина её содержимого выплеснулась наружу. – Большинство из нас имеют две ноги!

– Ура! – весело закричали окружающие.

– Я должен был порвать тебя как только ты пришел сюда, – рычал огромный белый ящер.

– Тебе стоит пересмотреть свои опасные идеи, – пришел спокойный честный ответ архимага. Именно он навестил пещеру Араутатора, Старой Белой Смерти, полностью готовый встретить натиск дракона.

– Попытки вернуть Тиамат на первичный материальный план потерпели крах, и потому я понимаю твое разочарование, великий дракон, – добавил Громф. – Но Ллос тоже проиграла свою битву за управление магией. Это игры богов, и мы можем сделать лишь то, что можем и немного больше. Мир не стоит на месте, как и Араутатор, как и я.

– Философия слабака, – ответил дракон. – Так игнорировать неудачу.

– Так цепляться за неё, когда жизнь продолжается, – парировал Громф, цокая языком и покачивая головой.

– Ты издеваешься надо мной?

– Я могу только издеваться над тем, что считаю жалким, – ответил архимаг. – Но я никогда не считал таковым тебя, разумеется.

– Жизнь продолжается без моего сына, – заметил дракон.

– Тебя действительно это беспокоит? Я достаточно знаю тебя и твоих сородичей, чтобы понимать, как наиграна твоя тревога.

Дракон усмехнулся, издав низкий и грохочущий звук, звучавший словно прелюдия к землетрясению, и, как знал Громф, зачастую таковым и являвшимся.

– Ты хорошо был вознагражден за свои услуги на этой войне, – напомнил ящеру Громф.  – Сокровища из одного только Сандабара… – он позволил мысли остаться невысказанной, покачивая головой.

– Тогда, пожалуй, оставим прошлое позади, – согласился дракон. – Так что привело тебя сюда, в мой дом?

– Ты был не одинок в своей последней битве, – объяснил Громф. – Там был не только твой сын. Вместе с ним мы нашли ело благородного дроу, убитого вместе с Аурбанграссом.

– Но это был не твой нетерпеливый и наглый племянник, – прокомментировал ящер.

– Да, не Тиаго, – согласился Громф. – Любимый аристократ Матроны Матери Бэнр. Хотя лично для меня он вырос сущим наказанием.

– Это не он.

– ...переварен? – сухо спросил Громф.

Дракон замолчал и, оценив колкость, издал удивленный смешок, заурчав в ответ.

– Это честный вопрос, – заметил архимаг.

– Его тут нет, я не видел его с того момента, как оставил битву на мосту Сарубрин, – ответил дракон.

– Битву, в которой он катался на твоей спине?

– Угу.

– Битву, после которой ты полетел прямо домой?

– Угу.

– Должен ли я исследовать все обстоятельства?

– Тиаго сбросил с моей спины, не иначе как еще один дроу, с луком, который стрелял молниями.

Громф издал глубокий вздох. Опять Дзирт.

– Дзирт сразил его в самый разгар воздушного сражения?

– Я такого не говорил.

– Ты говорил… – Громф остановился и молча повторил про себя точные слова дракона.

– Умный лучник сострелил его седло, и Тиаго упал вниз, – пояснил дракон. – Мы были неподалеку от затемнения Ллос, поэтому до земли были мили и мили. Можете обыскать земли внизу, на севере от цитаделей дворфов. Может сможете найти там дроу – размазанным по земле.

Громф кивнул, хотя едва слышал дракона, проигрывая всю картину в своих мыслях. Он, конечно, знал о магической силе эмблемы Дома Бэнр, которая могла придать телу невесомость от одного прикосновения.

Так что Тиаго, возможно, не был мертв, и все еще был здесь – и, наверное, все еще охотился на Дзирта.

– Он такой идиот, – пробормотал себе под нос архимаг, но этого было не достаточно, чтобы скрыть слова от ушей старого дракона.

– Кто? – спросил Араутатор. – Лучник или твой племянник? Или ты, быть может, про меня? В таком случае я могу решить, что внезапно проголодался.

– Дракон, ты меня утомил, – сказал Громф, взмахивая рукой. Осле этого движения, Араутатор бросился вперед, длинная шея ящера вытянулась и он щелкнул зубастой пастью над головой архимага.

Или над проецируемым изображением того, так как архимаг нынче был очень далеко, и стал еще дальше, когда смертоносные челюсти дракона щелкнули подле его копии. Громф почти мгновенно телепортировался прочь, оставляя яростно рычащего Араутатора сидящим в защитной стойке.

– Они выходят в первый день весны, – сказала Доум’вилль Тиаго.

– Ты уверена?

Эльфийка одарила его долгим взглядом. Она вытерла с лица грязь и маскировку, а затем начала расплетать волосы. Женщина не путешествовала по этой территории без некоторой незначительной маскировки. Кто-то мог узнать в ней дочь Синафейн.

– Дворфы везде кричат об этом, – пояснила она. – Их полно около стены, которую они возвели вокруг того места, где раньше возвышалась Черная Стрела. Потому что убеждены, что Лоргру вернется.

– И он вернется?

Доум’вилль пожала плечами.

– Тебе стоит внимательнее разведывать обстановку, иблис, – огрызнулся Тиаго.

И мне стоит убить тебя во сне, в ответ подумала Доум’вилль, но ничего не сказала.

– С тех пор, как Бренор обратил орков в бегство, нигде нет ни следа монстров, – ответила она. – Даже те дворфы, которые скептически относятся к походу на запад, пришли к выводу, что все будет хорошо.

– А что так манит их на западе? – заметил Тиаго, отходя  к северо-восточному краю лагеря и глядя на костры, озаряющие далекие холмы.

– Это имеет значение?

Дроу резко обернулся.

– Как долго ты собираешься играть в эту игру, Тиаго?

Тиаго вздохнул, его ноздри широко раздувались. Так, словно он хочет броситься на неё и придушить, подумала Доум’вилль.

– Герцог Тиаго, – послушно исправилась женщина, опуская глаза. – Дзирт пойдет с ними, – сказала она. – И эта женщина, Кэтти-бри. Не стоит недооценивать её. Ходят слухи, что она – избранная Миликки, и её магические таланты, и тайные, и божественные, довольно значительны.

– Тогда она сможет должным образом освятить могилу Дзирта, – сказал Тиаго, поворачиваясь к огням костров. – Даже без его головы.

Ну разумеется, сказал меч в голове Доум’вилль, и женщина прыснула. Тиаго снова обернулся.

– Ты мне не веришь? – со злостью рявкнул он.

– Меня забавляет мысль об обезглавленном Дзирте, – не соврала Доум’вилль.

– А ты станешь моей забавой, – ответил Тиаго и уставился на неё. – Сейчас.

Доум’вилль снова потупила взор, и не стала сопротивляться, когда Тиаго толкнул её на одеяло.

Терпение, повторял магический меч каждый раз на протяжении всего её испытания. Планирующий далеко вперед разумный клинок снова и снова убеждал её, что она получит свою месть. Но более выгодным и удобным образом. Спустя некоторое время пришел черед Доум’вилль задержать взгляд на холмах, освещенных кострами далеких дворфских лагерей. Несмотря на решимость женщины подавить свою тоску, её мысли неизбежно улетали на восток, и, каждый раз, направлялись через реку. Она любила Сверкающий Лес зимой, когда сосновые ветви низко склонялись под тяжестью выпавшего снега. Эльфийка думала о санях, которые несли бы её между деревьями. Лес нависал над головой тяжелым пологом, словно огромная крыша, сквозь отверстия в которой струился свет звезд. Это бледное сияние рассыпало сверкающие огоньки по покрытой снегом земле.

В голове женщины звучала эльфийская песня. Множество голосов, уносившихся к бесконечному ночному небу, сквозь полог ветвей, взывая к узорам мерцающих огней и произнося имя этого существа. Несущийся Рак никогда не нравился Доум’вилль. Это скопление ярких звезд, сложившееся в один огромный коготь. Ближайшие звезды намечали второй, меньший контур. Все это было похоже на какое-то астральное существо, манящее наблюдателя за собой этим своим когтем. Сейчас, как и тогда, Доум’вилль хотела ответить на этот призыв. Ее взгляд был устремлен в небо, к миллионам и миллионам звезд, сиявшим в холодной ночи.

В Подземье, в Мензоберранзане, нет звезд. Конечно, этот мир имел собственную красоту, освещенный магическими огнями, вырисовывавшими сталактиты и сталагмиты. Но там не было звезд.

И эльфы Мензоберранзана в едином порыве не возносили своих голосов к небесам.

Терпение, Маленькая Лань, послышался голос в её голове. Картины славы и великой силы наполнили её мысли, и за ними женщина потеряла вид звезд, словно гигантское облако похитило вечную тайну. Ранним утром, спустя две декады, Тиаго и Доум’вилль разбудили звуки барабанов. Вспомнив о значении этого дня, пара бросилась к высокой наблюдательной точке, располагавшейся на крутом холме, и внимательно вгляделась на юго-восток сквозь лучи восходящего солнца. Перед ними шли дворфы. На знамени армии вырисовывался гуманойд, созданный из живого огня. Существо воздело руки вверх, держа в них большую наковальню и трон. Первые ряды прошли к югу от Тиаго и Доум’вилль. Их линия растянулась на многие мили, полная тяжело нагруженных мулов.

Рядом несся дроу, верхом на белом единороге. Подле него ехала женщина с огненными волосами, на похожем скакуне. Однако, её существо, казалось, было создано из самого света, спектрального и игристого.

Доум’вилль бросила взгляд на Тиаго. Дроу пристально смотрел на это шествие. Все его сны маршировали прямо перед ним.

– Ладно, это уж было слишком, – язвительно бросил Громфу Джарлаксл, когда тот вернулся в комнату, где они с Киммуриэлем ждали его.

– Ты считаешь меня легкомысленным? – спокойно осведомился голос Громфа, словно предвещая начинающуюся бурю.

– Или глупым, – бросил Джарлаксл. – Зачем ты дразнил древнего дракона?

– Думаешь, я слаб? – спросил Громф, со зловещими нотками в голосе, которые он оттачивал веками. Казалось, над головой Джарлаксла сгущаются тучи. И тьма.

– Я думаю, что дракон – сильный противник, и боюсь, ты немного пере…

– Так я теперь дурак?

Джарлаксл вздохнул.

– Он знал, что в любой момент сможет сбежать, – прервал Киммуриэль, после чего мысленно добавил Громфу. – Джарлаксл думает, что там был ты сам, а не умная иллюзия. В связи с этим стоит признать его опасения не напрасными. Дракон, это все же дракон.

Громф позволил своему веселью перетечь к псионику.

– Тем самым телепортом, которому ты научил его, – заметил Джарлаксл.

– Научил? – ответил псионик. – Это не очень правильное слово. Я открыл возможности. Архимаг понял, как проходить сквозь менее-ощутимые двери.

– Это не первый раз, когда я использую новые способности, – напомнил им Громф. – Я нахожу их… интересными.

– То, что вы смогли так хорошо сконцентрироваться, многое говорит о вашей дисциплине, Архимаг, – с поклоном произнес Киммуриэль. – Я впечатлен, что один из наших ничтожных уроков завел так далеко.

– Я хотел посмотреть, смогу ли выполнить телепорт в экстремальных условиях, – сказал Громф, обегая взглядом обоих своих спутников, чтобы оценить их реакцию.

– Тогда это отличная игра, – бросил Джарлаксл.

– Ты слышал мой разговор с драконом?

Наемник кивнул.

– Тиаго почти наверняка все еще жив. Найди его.

– Я, право, надеялся отыскать его труп. Ради такого дела я бы мог постара… ну ладно, поискать, – ответил Джарлаксл.

– Это не предложение, – сказал Громф. – Найди Тиаго. Используй своих разведчиков. Всех их. Тиаго жив, и он на севере. Найди его.

– А ты вернешь его Квентл и будешь прощен? – осмелился поинтересоваться Джарлаксл. – Потом ты поведаешь ей все, что знаешь про мои действия с сестрами, чтобы улучшить собственные шансы у её двора.

Он ожидал целую тираду, но Громф среагировал на удивление раздраженно.

– Я не буду предавать тебя, и рассказывать о твоей роли в появлении медных драконов, – сказал архимаг. – Не сейчас. Но я тебя предупреждаю, не вздумай дать мне причины сделать это. Я знаю все, что ты творишь, брат. Никогда не забывай.

Громф замолчал и вздохнул, а затем продолжил:

– Я пошел!

И пошел, мгновенно исчезая из комнаты.

– Странная встреча, – заметил Джарлаксл.

– Обе встречи с архимагом сегодня – странные, я согласен, – заметил Киммуриэль.

– Громф в печали.

– Ллос не достигла успехов в своей миссии по захвату владений магии.

– Хуже того, Громф теперь понимает, что добейся она успехов – места рядом были бы зарезервированы для матрон матерей и их женщин-протеже. Он стоит на вершине власти, но знает, что в Городе Пауков его пьедестал не то, чтобы очень высок.

Киммуриэль пожал плечами, словно это не играло никакой роли, и Джарлаксл понимающе улыбнулся. Было не похоже, чтобы псионик изменил своим принципам из-за каких-то изменений. Его наградой было только знание, судя по тому, что понял о товарище Джарлаксл.

– Архимаг найдет свой путь, – в конце концов сказал Киммуриэль и направился к выходу из пещеры, которую Бреган Д’Эрт сделала своей базой на Серебряных Пустошах.

– Это не он, – бросил Джарлаксл, заставляя Киммуриэля замереть, пройдя всего несколько шагов по коридору. Псионик медленно повернулся и уставился на ухмыляющегося наемника.

– Стоял перед драконом, – пояснил Джарлаксл. – Ты так плохо думал обо мне, поверив, что меня можно обмануть магической иллюзией, проецируемой картинкой?

Киммуриэль начал отвечать, но прикусил язык, и Джарлаксл снова понимающе улыбнулся. Он был крайне доволен тем, что его друг-псионик ясно понял контекст его слов. В конце концов, Киммуриэль передал Громфу неприятную остроту в адрес Джарлаксла.

И у него не было причин полагать, что Джарлаксл мог подслушать их разговор.

Потому что, разумеется, Джарлаксл  не мог. Он просто догадался, наблюдая за общением архимага и Киммуриэля. Но теперь, разумеется, реакция псионика заставила главаря наемников понять, что он попал в цель.

– Сколько наших разведчиков тебе нужно, чтобы найти Тиаго, – встряхнулся Киммуриэль, пытаясь сменить тему.

– Только ты, – ответил Джарлаксл, и псионик с подозрением приподнял бровь.

– Если Тиаго все еще жив, он бегает за Дзиртом, а значит, не так далеко от марша Бренора, – пояснил Джарлаксл. – Среди окружения Бренора у меня уже есть Амбер и Атрогейт. Используй свою псионическую энергию, чтобы увидеть их глазами дворфов, идущих следом. Так ты найдешь Тиаго и расскажешь Громфу то, что он хочет.

Киммуриэль кивнул и вышел, а Джарлаксл прислонился спиной к стене, обдумывая эту встречу. Что-то было за пределами его понимания. Что-то, касающееся Киммуриэля, скорее всего только Киммуриэля, но в чем был замешан и его брат. Он не боялся, что Киммуриэль попробует избавиться от него, чтобы единолично править Бреган Д’Эрт. Совсем наоборот, псионик желал, чтобы Джарлаксл был рядом, принимая все мирские тяготы этой роли.

Нет, что-то другое, размышлял наемник, что-то , лежащее за рамками их отношений, что-то, лежащее, вероятно, даже за пределами Бреган Д’Эрт.

Семеро дворфов возглавляли огромную армию Серебряных Пустошей, уводя её от Моста Сарубрин. Они образовали построение из двух, трех и снова двух человек. Король Бренор Боевой Топор стоял в центре этой группы, следуя во втором ряду. Рядом с ним шли Удар Бунгало и Коннерад Браунавил. Амбер Гристл О’Мал и Атрогейт двигались позади, словно его персональные телохранители.

Двое других охранников присоединились к свите Бренора в самом начале марша. Это был подарок, переданный ему королем Эмерусом Боевым Венцом своим последним приказом в качестве лидера Цитадели Фелбарр. И можно было быть уверенным, что не было на свете вещи, способной взволновать дворфских девушек Кулак и Фурию – Таннабричес и Маллабричес Феллхамер – сильнее, нежели это  назначение. Особенно, когда старый друг Бренор поставил их идти впереди себя.

Прямо впереди себя, возглавляя армию!