Текст книги "Жестокий муж (СИ)"
Автор книги: Анастасия Воронцова
Соавторы: Арина Вильде
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)
Глава 26
Захар
Дверь за Юлей и Дианой закрывается и я иду к мини-бару. Без выпивки тут не обойтись.
Я блять в таком шоке, что не передать.
Как только получил информацию, где искать Юлю, сразу же рванул в Лондон. Без четкого плана и понимания зачем хочу ее видеть. Без каких-либо подробностей. Просто имя и место работы.
Она не должна была прийти в отель на интервью. Но от судьбы не сбежишь.
Пять лет прошло.
Глупо держать обиду на женщину, что из-за тупости и ревности вонзила в спину нож.
Но задетая гордость дает о себе знать даже спустя столько времени.
Хотел увидеть страх в ее глазах. Хотел, чтобы умоляла меня о пощаде. Хотел, чтобы испытала весь спектр эмоций от нашей встречи, но по итогу ахуел я.
Дочь.
У меня есть дочь.
Ей четыре года.
Я пропустил целых четыре года из ее жизни и меня она воспринимает как чужака, который ей к тому же совершенно не нравится.
Открываю бутылку виски, наливаю полный стакан и залпом выпиваю. Жжёт. Но это ничто по сравнению с тем, что я чувствую внутри. Пару дней назад я думал, что ничто не может меня выбить из колеи, но мать его, вот она реальность.
Я прохожу к окну, смотрю на ночной город и пытаюсь хоть как-то унять бурю в голове. Юля умело скрывала ребёнка от меня все эти годы.
В голове не укладывается. Какого чёрта? Я мог бы всё изменить, мог бы быть рядом, но Юля решила за нас обоих. Какое права она имела решать за меня? Чёрт, она просто стёрла меня из жизни нашей дочери.
Диана...
Не могу перестать думать о ней. Эти большие глаза, полные недоверия, как будто я враг, от которого надо держаться подальше.
Мысли мелькают, как вспышки, не дают сосредоточиться. Рука снова тянется к бутылке, когда в дверь раздается стук.
Обслуживание номеров?
Взгляд натыкается на неубранную посуду после ужина с Юлей и Дианой.
Подхожу, не задумываясь, открываю дверь – и тут же замираю. На пороге стоит Ева.
Она улыбается своей самой соблазнительной улыбкой, а глаза сверкают от удовольствия. В руках небольшой чемодан, на ней лёгкое пальто – одежда явно не подходящая для Лондона. Она проходит мимо меня, как будто всё в порядке.
Я немного в ахуе от такого поворота событий.
– Сюрприз! – она растягивает слова, обнимает меня, прижимаясь к груди. – Захар, я так соскучилась. Ты даже не представляешь, как долго я ждала этого момента. Целую неделю не видела тебя!
На автомате закрываю дверь и делаю пару шагов вглубь комнаты, но уже чувствую, как во мне закипает недовольство.
У меня ощущение, словно у Евы чуйка есть, которая всегда дает ей понять, что на ее территорию потягаются. Иначе как это можно объяснить?
– Ева... – начинаю, но она меня не слушает. Продолжает говорить, не обращая внимания на то, что моё лицо явно не выражает радости.
– Решила прилететь к тебе, устроить сюрприз. Всё равно ведь скучаешь по мне, верно? А мне дома заняться нечем. Я и подумала, слетаю к тебе. Ты будешь работать днем, а я по магазинам пройдусь, а вечером устроим себе романтик.
Она гладит меня по груди, её пальцы скользят вдоль рубашки, но я уже отстраняюсь.
– Какого черта ты здесь делаешь? – голос звучит холоднее, чем я сам ожидал. Не хватало еще, чтобы Ева и Юля увидели друг друга. Да и я еще не знаю, как ей о дочери рассказать. Скандал же закатит внеземных масштабов.
Ева на секунду притихает, её лицо меняется, но она всё ещё держит свою игру. Делает шаг ко мне ближе, снова обнимает, как будто ничего не случилось. Ластится, понимает что сделал глупость, хочет сгладить ситуацию и притупить мое недовольство.
– Я думала, что ты будешь рад меня видеть. Ты говорил, что у тебя много работы, так я решила помочь тебе расслабиться. – Её тон такой же тягучий, как мёд, она явно пытается завлечь меня, но я сейчас совершенно не в том настроении.
– У меня много дел, – резко отвечаю. – Мне сейчас не до этого.
Ева делает вид, что обиделась. Губы поджимаются, она слегка отходит, но руки по-прежнему скользят по моим плечам. Пытается сыграть на жалости, но я слишком хорошо изучил все ее уловки за эти годы совместной жизни.
– Захар, что случилось? Почему ты такой холодный? – она пытается снова войти в моё личное пространство, её пальцы касаются моей шеи, а взгляд стал ещё более соблазнительным. – Ты ведь говорил сегодня , что скучаешь по мне… Так вот она я.
Ева тянется к ремню на моих брюках и я перехватываю ее руки.
У меня сейчас совсем не то настроение.
Я только что узнал, что у меня есть дочь.
– Ева, – произношу жёстко, встречаясь с её взглядом. – У меня был жутко тяжелый день. Я устал. И в следующий раз, прежде чем решишь сделать такой сюрприз еще раз, позвони мне.
Я расстегиваю пуговицы на рубашке, собираюсь пойти в душ и лечь спать, а завтра рано утром найти сотню убедительных причин, чтобы отправить Еву обратно.
Мне нужно остаться здесь еще на несколько дней, у меня две важные встречи, я еще не решил, что делать с Юлей.
– Ты в последнее время сам не свой, Захар. Это меня расстраивает. Я начинаю чувствовать себя лишней в твоем доме.
– О чем ты говоришь? Это наш дом, Ева, – поворачиваюсь к ней.
– Но иногда мне кажется… – она замолкает и хмурится. Потом садится на край кровати, стягивает с шеи тонкий шарф.
В глазах я отчетливо вижу скопившиеся слезы. Она кажется такой грустной и потерянной.
– Что это? – она удивленно спрашивает и наклоняется, чтобы поднять с пола куклу, которую забыла в моем номере Диана.
Вот черт.
Я подхожу к ней, резко выдираю из ее рук игрушку.
– Наверное, от прошлых постояльцев осталось.
Бросаю куклу на кресло.
– Может, выпьем? Я видел их винную карту, вино очень даже неплохое.
Ева склоняет голову на бок. Смотрит на меня прищурившись.
– Ты что-то не договариваешь, Захар? Я слишком хорошо тебя знаю и могу с точностью сказать, что ты сейчас что-то от меня скрываешь.
Я тяжело вздыхаю. Блять, я еще не придумал как сообщить охренительную новость о том, что я внезапно стал отцом Еве.
Она медленно поднимается с кровати и смотрит на меня, её взгляд скользит по комнате и внезапно останавливается на неубранном после ужина столе. Три набора столовых приборов.
– Кто здесь был? – её голос срывается на резкий тон. – Это женщина? Ты ради нее сюда прилетел? А я как дура приперлась, думая, что ты скучаешь!
Я сжимаю челюсти, сдерживая раздражение. Чёрт, это не то, что мне нужно сейчас.
– Ева, прекрати истерику, – голос звучит жёстче, чем я хотел. – О каких женщинах ты вообще говоришь?
– А что это тогда по-твоему? Я не глупая. Не нужно рассказывать сказки о том, что это был ужин с партнерами. Ты отгородился от меня сразу же, как увидел меня. Даже не дал себя поцеловать. И эта кукла… Только не говори мне, что ты завел на стороне отношения и она родила тебе ребенка, потому что я не смогла… – ее голос срывается.
Я понимаю, что тянуть некуда. Все равно рано или поздно придется обо всем рассказать.
– Я должен тебе кое-что сказать.
Она хмурится, глядя прямо на меня. Я ощущаю, как напряжение в комнате растёт, и мне совершенно не хочется сообщать эту новость таким образом. Но выбора нет.
– Ты права в одном – у меня есть дочь, – выдавливаю я. – Но не от любовницы. От Юли. Ей уже четыре года. Я только что узнал.
Ева смотрит на меня, и её лицо мгновенно искажается. В её глазах загорается шок и ярость. Она делает шаг назад, как будто я дал ей грубую пощечину.
– Что? – её голос дрожит от злости. – Дочь? От Юли? Ты... ты изменял мне с ней? Клялся, что ни за что и никогда не притронешься к ней, говорил, что она тебя как женщина вообще не интересует, а сам трахал ее? Сначала ее, потом в этот же день ко мне приезжал? Так получается?
Её лицо вспыхивает от ярости, и вот уже начинается истерика. Она не даёт мне даже возможности объяснить, что произошло, обвиняя меня во всём, что только возможно. Хотя на самом деле все так и было. Говорил, что Юля меня не интересует и это лишь фиктивный брак, но сам давно превратил его в настоящий.
– Ты поэтому развод не оформлял все это время, чтобы на мне официально женится, да?
Я чувствую как истерика набирает обороты. Но вместо того, чтобы попытаться успокоить Еву, я безумно злюсь и срываюсь. Я вымотан. Я устал. Но вместо того, чтобы просто лечь спать и отдохнуть, я блять должен терпеть это.
Она никогда не умела вовремя остановиться. Но сейчас я и сам не знаю, что делать. Держусь из последних сил, чтобы не сорваться.
– Если тебя что-то не устраивает, Ева, ты можешь взять билет на ближайший рейс, собрать свои шмотки и до моего приезда съебаться из дома. Я не намерен отчитываться перед тобой о том, что случилось пять лет назад, – мой голос звучит холодно и резко. Я знаю, что скорее всего пожалею об этих словах, но в данный момент я хочу чтобы она либо заткнулась, либо свалила на хуй.
Она резко замолкает, ее лицо вытягивается от удивления. Я с ней так никогда не разговаривал.
– Что с тобой, Захар? Ты… ты изменился, – её голос тихий, почти шёпот, и я замечаю, как она делает шаг назад, будто боится, что я ее ударю.
Я хмурюсь, чувствую, как меня всё больше накрывает. Чёрт, да неужели я теперь должен ещё и её успокаивать?
– Ева, я не изменился, – отвечаю грубо. – Просто мне сейчас не до твоих истерик, понимаешь? У меня есть дела поважнее.
Она смотрит на меня, её лицо побледнело, и я вижу, как она пытается взять себя в руки. Её истерика резко сменяется напряжённым молчанием, и вдруг она делает шаг ко мне.
– Захар, – её голос теперь мягкий, даже умоляющий. – Ты должен понять, как это выглядит для меня. Как мне реагировать на то, что у тебя есть ребёнок от другой женщины, когда у нас столько лет не получалось завести своего?
Я замечаю, как её руки дрожат, когда она тянется ко мне, пытаясь коснуться моей руки. Взгляд, который раньше был полон ярости, теперь изменился – в нём отражается боль, отчаяние.
– Ты должен понимать, что это шок для меня. Ты знал, как сильно я хотела ребёнка… А теперь вдруг появляется ребёнок от Юли. Я… Я просто не знаю, как с этим справиться. – Она замолкает, смотрит на меня с надеждой, но я молчу, потому что не знаю, что сказать.
– Давай поужинаем где-то, – внезапно предлагаю я. Мне становится душно и тесно в номере вместе с Евой.
Я отворачиваюсь. Достаю из шкафа черную рубашку.
– Ты избегаешь разговора со мной, да? – ее голос срывается. Ненавижу эту драму. – Я хотела быть тебе женой, но снова эта Юля. Ты к ней теперь уйдешь, да? Она смогла тебе родить ребенка, а я нет. Я бракованная и никому не нужная.
– За что бред тебе в голову приходит? – вздыхаю. Подхожу к ней, обнимаю.
Её глаза наполнены слезами, и в этот момент она кажется настолько хрупкой и ранимой, что я не могу оставить её в таком состоянии.Она цепляется пальчиками за мою рубашку. Так отчаянно. Вся дрожит от страха и эмоций.
– Захар... – шепчет она, пряча лицо в мою грудь. – Я просто не знаю, как с этим жить. Мне кажется, что я потеряла тебя. Она твоя жена, а не я. Мы снова в той точке, что и пять лет назад. Я лишняя, а она хозяйка в твое доме.
– Ты не потеряла меня, – медленно говорю я, хотя сам не до конца уверен, что именно пытаюсь ей доказать. – Но мне нужно разобраться с ситуацией. Я пока еще не решил, что с этим всем делать. Но тебя это никак не коснется.
Она всё ещё сжимает мои руки, её слёзы пропитывают ткань рубашки. Я не готов ее сейчас успокаивать.
– Захар...
– Ева, успокойся и не надумывай лишнего.
Снимаю ее руки со своих плеч и опускаюсь в кресло. Прикрываю глаза, сжимаю виски.
– Ладно, любимый, давай поговорим завтра. После перелета я чертовски устала. Нужно выбрать ресторан. И вещи распаковать.
– Ева, завтра ты уедешь первым же рейсом, так что нет надобности распаковывать чемодан.
Она поднимает на меня глаза, полные шока.
– Что? Захар, ты не можешь так...
– Могу.
Она открывает рот, но я уже не слушаю. Слишком устал от этих сцен. Завтра она уедет. А что будет потом – это уже другой вопрос.
Глава 27
Юля
Диана крепко спит в постели, а меня колотит нервная дрожь.
Я чувствую безумное отчаяние. И страх. Страх, что Захар решит отомстить мне самым изощренным способом и отнимет у меня дочь.
Отцу скорее всего давно наплевать на меня. Мы пять лет не поддерживали связь. Он скорее отречется от дочери, чем потерпит убытки.
Это так несправедливо.
В детстве я не осознавала этого. Не замечала. Я хотела какую-то игрушку – и она тут же у меня появлялась. Я хотела новый телефон, ноут, часы – и на следующий день они были у меня в руках. И только повзрослев я поняла, что любовь к ребенку не измеряется деньгами. Она измеряется вниманием, отношением, уважением и пониманием друг друга.
Мне становится душно в номере, я открываю дверь и выхожу на балкон. Мы на четвертом этаже. Достаточно высоко, чтобы я не смогла сбежать через окно.
Перед глазами усеянная фонариками площадь. В голове – пустота.
Меня передергивает от пронизывающего ветра. Мне следовало взять куртку.
Отпускаю перила, чтобы уйти, как вдруг взгляд скользит вниз и внутри все переворачивается. Я замечаю Захара и Еву, которые вышли из отеля.
Я не могу оторвать взгляд от блондинки.
Узнаю ее без труда спустя столько времени.
Вижу её даже отсюда – идеально уложенные волосы, дорогая одежда, ослепляющая уверенность в каждом движении.
У меня внутри груди все переворачивается.
Видеть ее рядом с ним спустя столько времени почему-то безумно болезненно. Я отчаянно желала, чтобы они разошлись. Чтобы эта сука не смогла удержать Захара. Чтобы ей ничего не досталось.
Но вот она. Прямо перед отелем. Одета в дорогущие шмотки и сумочка ее дороже моей месячной зарплаты.
Она улыбается, ластится к Захару. Они пересекают площадь и заходят внутрь одного из ресторанов.
Как он посмел привезти ее сюда? К моему ребенку!
Он ни капли не изменился. Ему все так же плевать на чувства окружающих.
Интересно, как Ева восприняла новость о том, что у него дочь есть?
Или он не сказал ей?
Наверное, если она выглядит такой счастливой, то этот разговор еще не состоялся.
Я возвращаюсь в номер, чувствуя, как меня накрывает волна ярости и обиды. Захожу в ванную, включаю воду и делаю её максимально горячей, почти обжигающей.
Но даже это не помогает. Меня всё равно трясёт. Так же, как в нашу первую брачную ночь. Когда я поняла, за кого именно вышла замуж.
Не знаю сколько времени проходит, когда я, наконец, беру себя в руки и немного успокаиваюсь. Я вытираюсь, сушу волосы, а потом иду в комнату и осторожно ложусь рядом с Дианой, пытаясь уснуть.
Но мысли о не ясном будущем переполняют меня.
Чувствую, как ярость и страх впиваются в меня, будто осколки стекла, по которым я прошлась босиком. Я поворачиваюсь на бок, прислушиваюсь к ровному дыханию дочери.
Что, если он уже принял решение?
Что, если он захочет забрать ее?
Я зажмуриваюсь сильнее.
Я вздыхаю. Он ведь не изменился. Контролирует, ломает, а потом уходит, оставляя за собой только осколки.
Но в этот раз я не могу сломаться. Не ради себя, а ради дочери. Она заслуживает лучшего. И я не позволю Захару разрушить ее жизнь, как он сделал это со мной.
***
Я просыпаюсь от странного ощущения. В комнате будто кто-то есть, и я практически кожей чувствую чей-то пристальный взгляд на себе. Всё внутри напрягается, тело моментально напрягается.
Я открываю глаза и вздрагиваю от неожиданности.
Захар.
Он стоит рядом с кроватью, нависает надо мной, внимательно изучая моё лицо. Его взгляд холодный и спокойный, будто он всё это время ждал, когда я проснусь.
Сердце замирает на мгновение, и я резко сажусь в постели. Одеяло сползает обнажая грудь под тонкой ночнушкой и я натягиваю его обратно на себя.
Чёрт!
Я не хочу его видеть сейчас, но он уже здесь, в номере, без предупреждения, нарушает мои личные границы.
Поворачиваю голову, и вижу, что Диана всё ещё спит, свернувшись рядом на кровати. Мы с ней настолько вымотались, что, должно быть, проспали до обеда.
– Что ты здесь делаешь, Захар? – пытаюсь говорить спокойно, но голос предательски дрожит.
Захар молча прячет руки в карманы, переводит взгляд с меня на спящую Диану. Его лицо остаётся непроницаемым, как будто то, что он собирается сказать – самая обычная вещь на земле. И находится здесь в порядке вещей.
– Через пять часов у нас самолёт, – наконец произносит он, его голос спокойный, даже чересчур.
– Что? – мой шок почти сразу вырывается наружу. – Какой самолёт?
Неужели так быстро?
Я чувствую, как внутри всё закипает. В голове не укладывается, что он опять всё решил сам, не спросив меня, как будто я – никто.
– Ты должна собраться, – спокойно продолжает он, словно не замечая моей реакции. – Я уже заказал еду в номер. Поешь, потом времени не будет.
– Захар, ты с ума сошёл? – я не верю своим ушам. – У меня здесь целая жизнь! Работа, дом… Ты не можешь просто так...
– Я уже всё уладил, – перебивает он, даже не моргнув. – Мы возвращаемся домой, Юля. У меня нет времени на твои истерики и бессмысленные споры, – его голос звучит холодно, как лёд. – Тебе лучше спокойно собрать чемодан и улететь со мной. Ты уже не маленькая девочка, Юля, должна быть рассудительна. Что с тобой делать я еще не решил.
Его тон бескомпромиссный, и от этого внутри у меня всё переворачивается.
– Это я должна быть рассудительной? – шиплю, боясь разбудить дочь. – Это ты, Захар, приехал туда, куда тебя не приглашали. Еще и любовницу свою притащил. У тебя дочь в соседнем номере живет, ты вообще в курсе?
Я замечаю в его глазах удивление.
– Я видела вас вчера, выходящих из отеля, когда на балконе была, – поясняю, чтобы не возомнил себе, что я слежу за ним.
– Ева уже улетела, – спокойно произносит Захар, не отворачивая взгляда.
– Улетела? – злость резко сменяется удивлением.
– Утренним рейсом.
Я не ожидала такого поворота, поэтому резко замолкаю, не зная что еще сказать.
Тишина повисает в комнате, и мы оба словно застываем в этом моменте, пока пробуждение Дианы не спасает нас от дальнейшего разговора.
Она просыпается, оглядывается и тут же замечает Захара. Её глаза наполняются страхом, и через мгновение она начинает плакать.
– Мамочка...? – её голос дрожит, маленькие руки вцепляются в одеяло.
Она пугается незнакомца. Он для нее абсолютно незнакомый чужой человек.
Я притягиваю ее к себе, обнимаю, гладя по волосам.
– Зайка, это Захар. Ты видела его вчера. Помнишь? – говорю я, стараясь успокоить её.
Я поворачиваюсь к нему.
– Выйди, Захар. Ты пугаешь её, – мой голос звучит жестко, и я не пытаюсь скрывать своё раздражение.
Захар сглатывает, и я замечаю, как его лицо напрягается. Он явно с трудом контролирует себя. Его переполняют эмоции, и на мгновение мне кажется, что он уйдёт. Но вместо этого он садится на край кровати, совсем рядом с Дианой. Его выражение меняется, и он говорит ласковым голосом:
– Привет, малышка. Как спалось? Тебе здесь нравится? – его взгляд становится мягче, когда он смотрит на неё.
Моё сердце сжимается. Он обращается к Диане совсем не так, как ко мне.
Диана не отвечает.
– Ты знаешь, где твой папа? Ты бы хотела с ним познакомиться?
Я замираю, забываю как дышать.
Одними губами произношу: «Не смей».
Но Захар меня не слушает.
Он уже получил внимание дочери.
Она поворачивается к нему, ее глаза загораются.
Конечно она хотела бы познакомиться со своим отцом. Она подросла, начала многое понимать, и в последнее время все ее разговоры были вокруг того, что у всех есть папы, а у нее нет.
– Ты знаешь моего папу? – с придыханием спрашивает она, очарованная Захаром.
Я прикусываю губу изнутри. На глаза наворачиваются слезы. Я не могу ничего с этим поделать. Не могу запретить ему говорить правду.
– Конечно, малыш. Потому что я твой папа. Я очень долго искал вас с мамой и наконец-то нашел. Больше я вас не потеряю и мы всегда будем вместе.
Какой же он лицемер и лжец!
Глава 28
Погода за окном такая же отвратительная, как и мое настроение.
Откидываюсь на удобную спинку сидения. Сжимаю пальцы до побелевших костяшек, присутствие Захара ощущается слишком остро.
Напряжение накапливается в салоне автомобиля, еще немного – и заискрит воздух. В груди становится тяжело. Я совсем расклеилась после вчерашней ночи.
Запрокидываю голову назад и дышу глубже. Пытаюсь не дать панике взять верх. Но, кажется, переживаю одновременно несколько катастроф и катаклизмов. Жмурюсь, хочу скрыть, как плохо стало.
Диана рядом молчит. Малышка всё ещё ошеломлена новостью о внезапно появившемся отце. За то, что правда открылась так глупо, испытываю невероятный стыд.
Преодолевая новую вспышку злости, давлюсь воздухом от возмущения. Смотрю на него, и ядом расползаются воспоминания. На бешеной скорости гнев вытесняет все остальные эмоции.
Черт, разве так можно? Он головой вообще думает? Нельзя так давить на детскую психику. Да и что он ожидал? Решил, что дочь бросится прямо на шею? Для неё он всё ещё чужой.
Обычно моя девочка очень болтлива, но после внезапного откровения бывшего мужа рот всю дорогу на замке. Лишь поглядывает изредка то на меня, то на него. Понимаю, что как только останемся с ней наедине, меня ждёт серьёзный разговор.
Вздыхаю, закатываю глаза. У меня нет плана. Вообще. Максимум, что я могу сейчас – подчиниться. И это бесит. Нервы на пределе, будто вот-вот взорвусь.
Когда перед нами открываются металлические ворота, выпрямляюсь и осматриваюсь вокруг.
Я помню этот район. Здесь обосновались одни из самых элитных жилых комплексов города. Высокие красивые дома с ухоженной территорией, где всё продумано до мельчайших деталей. И я не дура, прекрасно понимаю, зачем мы приехали. Но от этого не легче.
Билецкий плавно паркует машину у входа. Выходит первым, открывает пассажирскую дверь. Коротким жестом указывает направление.
– Спасибо, – тихо бормочет дочь. В звонком голосочке звучит неуверенность, но она делает шаг навстречу. Может, малышка ещё не доверяет ему полностью, но готова слушать. Выхожу следом.
Проходим мимо удивленного консьержа. Любопытный взгляд задерживается на нас дольше, чем принято. Подходим к лифту. Захар давит на кнопку, и я ощущаю, как тянет низ живота неприятное предчувствие.
У дверей квартиры мне становится ещё хуже.
Делаю шаг внутрь. Апартаменты тут же обдают меня своей бездушной роскошью. Просторные комнаты залиты холодным светом. Полированный мрамор под ногами блестит, как лёд. Белоснежные стены, и ничего личного, кроме дорогих предметов интерьера и дизайнерской мебели. Даже воздух здесь какой-то неживой.
Я прислушиваюсь к звукам в доме.
Юля, хватит. Соберись. Прав Гордеев, пора включать мозги и действовать.
Черт! Как же злость разрывает. На себя, на свою слабость. Почему тогда не хватило смелости? Перед отцом, перед мужем... Дура! Вляпалась по уши, опять в ловушку угодила. Всё из-за того, что снова не подготовилась как следует.
Но что сейчас вспоминать о былом. Нужно что-то делать. Только почему внезапно захотелось разреветься?
Прохожу дальше. Устраиваю Диану на диване, даю игрушку.
– Малыш, посиди здесь, ладно?
– Но, мам... – в её голосе сквозит растерянность.
– Я скоро вернусь, – стараюсь говорить спокойно, хотя сама едва держусь. – Пойдём, – обращаюсь уже к Захару.
Его тёмная бровь вопросительно взлетает вверх. Мы заходим в кухню, и, конечно, здесь тоже всё безупречно. Я останавливаюсь у окна, обнимаю себя руками. Совсем не знаю, как выстроить с ним общение. И не понимаю, чего он хочет от меня...
Позади себя слышу шаги. Так что долго тянуть не собираюсь, перехожу к сути.
– Давай начистоту. Я хочу знать, что нас ждёт дальше.
– Ну, давай прикинем. Может, семейный ужин? Или сразу к психологу с пакетиком валерьянки? Хотя нет, подожди… Я же тут тиран и разрушитель судеб, забыл. Наверное, нужно ещё пару психических травм дочери добавить, пока не поздно. Ты же знаешь, я именно за этим вас сюда привез, да?
Торможу ядовитые слова на выдохе. Скотина.
– Я не хочу ссориться, Захар, но ты сам недавно сказал, что теперь ты в нашей жизни надолго. Признаюсь, я этому не рада. Совсем. И я не хотела, чтобы ты нас нашёл. Но если так вышло, давай учиться находить общий язык. Не так, как пять лет назад. Тебе придётся со мной считаться – я мать твоей дочери, – выдавливаю из себя.
Да, всё правильно. Плевать, что сердце разрывается на части от одной только мысли. Но нужно попробовать выстроить тонкий мостик, по которому я смогу пройти при первой же возможности.
Кадык Билецкого дергается, а моё сердцебиение вновь учащается. Смотрит на меня так, словно видит впервые. Бред какой-то. Может, и правда тронулся головой? Я же не знаю, как он жил все эти пять лет. Не зря Роман сказал…
Захар выдыхает. Кажется, он принимает брошенный под ноги белый флаг. Мощные плечи слегка расслабляются, выражение лица становится менее жестким, но я вижу, как внутри него идет борьба. Смотрит на меня, как будто раздумывая, стоит ли верить.
– Ну а дальше что? – спрашиваю с раздражением. – Захар, я не стану больше жить моментом. Ты сказал, чтобы я не делала глупостей, и я не собираюсь, но скажи – что нас ждёт дальше? Снова запрешь меня, только теперь вместе с Дианой? Так не пойдёт. Ты привёз меня домой, – продолжаю, глядя ему в глаза, – но у меня здесь тоже остались кое-какие связи.
Это ложь. Нет у меня никаких связей. Нет ресурсов. Но если скажу правду, он получит полную власть над ситуацией. Я не могу позволить себе показать, что растеряна. Мои слова звучат жестче, чем я планировала. Но он должен понять, что я больше не боюсь... Или хотя бы постараться убедить себя и его в этом.
Захар делает шаг ко мне, медленно, словно проверяя мою реакцию. Я не двигаюсь, не отступаю. Внутри всё бурлит, но снаружи сохраняю лицо. Несколько секунд пялюсь в одну точку.
– Связи, да? – произносит, прищурив глаза. В хриплом голосе с ядовитыми нотками звучит насмешка. Я молчу, сжимаю губы, и от этого он только сильнее хмурится.
Он, наверное, думает про Гордеева. Ну и пускай. Мне так даже проще.
– Да, представляешь себе? Ты не сможешь просто сделать вид, что держишь все под контролем. Рано или поздно я найду способ…но предлагаю тебе мирный план.
– Чего ты хочешь?
– Я хочу нормальную жизнь, Захар. Ту, которую ты у меня отобрал. Хочу работать, развиваться. Находиться рядом с дочкой…. всегда. И тебя рядом видеть только в качестве ее отца, а не своего надзирателя. Попробовать жить как нормальная семья…
Семья. Запинаюсь и вздрагиваю. Слишком чужое и неправильное слово в нашей ситуации. Мы семья? Как это вообще возможно после всего, что было? Но, взяв себя в руки, продолжаю:
– Будем жить как пара после развода, вместе воспитывать дочь.
Билецкий неожиданно разворачивается к подоконнику и задумчиво смотрит в окно. Секунды тянутся бесконечно… Космос, космос, приём, я здесь…
– Ты можешь работать. Я верну тебе телефон и займусь новыми документами для вас. Настоящими. Но ты тоже не охуевай, Юль. Мудаком своим передо мной не размахивай. Знаем, плавали. Ничего он мне не сделает, и ты тоже. А вот я могу. Заберу дочь и катком по тебе пройдусь. Я всю твою липу у себя храню. В любой момент пущу в ход. Знаешь, что будет?
Киваю. Спорить не решаюсь. Не нужно сейчас триггерить Захара, пока он вроде как настроен на компромисс.
– Да.
– Вот и умничка, Юль. Располагайся, я скоро заеду. И дочь подготовь, объясни ей всё. Язык у тебя нормально подвешен, справишься.
Ненавижу! Как же я тебя ненавижу. Но молча сглатываю.
– Хорошо.
