Текст книги "Оскал Фортуны-2. Под несчастливой звездой."

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 83 страниц) [доступный отрывок для чтения: 30 страниц]

Глава V. Новые чувства и впечатления

Орловский:

Дамы и господа! Стоп! В моем доме женщины сами решают, Скрывать им свой облик или показывать.

И. Штраус

Оперетта "Летучая мышь"

Айри предполагала, что жрец будет недоволен появлением Треплоса, но такая вспышка гнева оказалась для нее полной неожиданностью. Когда он замахнулся посохом, девочка очень испугалась и даже решила пока не поздно сбежать. Но тут же вспомнила постоянное чувство голода, преследовавшее ее последние два года, похотливые взгляды и липкие ручонки «крысенышей» из банды портовых воришек. На душе стало тоскливо. Взяв у хозяина гостиницы папирус и чернила, она стала подниматься на галерею, мысленно ругая Тусета: «Подумаешь, ну пришел ко мне дружок, решили мы немного позабавиться. Ничего же плохого не случилось?»

Едва она это подумала, как сандалия соскочила со ступеньки, листки разлетелись, а чернила лишь чудом не выплеснулись на новый хитон. Сейчас же заболела скула, вспомнив удар Треплоса. Присев, Айри стала быстро собирать папирус, чувствуя, что это кто-то из богов напомнил ей об истинных намерениях "приятеля". "Благодарю тебя, Сет", – тихо пробормотала она, с сожалением понимая, как прав оказался жрец. Не появись налетчики, не видать бы ей приданого. Вот и получается, что у господина есть все основания на нее злиться.

Осознав эту простую мысль, девочка решила как можно скорее оправдаться в глазах господина.

У дворца Сентора Касса она передала привратнику слова Тусета. Тот на удивление быстро сходил за слугой. Важный, одетый в новенький хитон мужчина принял у нее послание жреца и велел ждать ответа.

Почти два часа Айри просидела у ворот, отвечая на многочисленные вопросы привратника. Оказывается, слухи о необыкновенных сокровищах, найденных неким келлуанского магом где-то на краю света, уже гуляли по Нидосу, обрастая самыми фантастическими подробностями. Говорили о горах золота и серебра, о волшебных свитках и прочей чуши. "Может быть, именно эти рассказы и привлекли внимание налетчиков?" – подумала девочка, слушая болтовню скучавшего стражника.

Слуга появился неожиданно. Теперь он держал себя очень любезно и передал ей свернутое в трубочку послание, написанное на тонкой, выделанной коже и запечатанное висячей, свинцовой печатью на витом шнуре.

Засунув пергамент за хитон, девочка поспешила в порт. Здесь ей без труда удалось установить, что писец Менхотеп сегодня отсутствует на рабочем месте. Помня наказ жреца, не привлекать к себе внимания, она не стала выяснять в канцелярии порта, куда он делся. Айри подкараулила раба-уборщика, выносившего мусор и, отдав ему все кольца, спросила про Менхотепа. Пугливо пряча медь в замызганную набедренную повязку, худой пожилой мужчина с затравленным выражением лица тихо проговорил:

– Я слышал, его срочно отправили в Келлуан.

Кивнув на прощание, девочка поспешила в гостиницу. Она не знала, кто такой Менхотеп, и зачем он жрецу, но предполагала, что именно этот писец приходил к ней в гостиницу. Его исчезновение девочке очень не понравилось. Выросшая среди преступников, она не понаслышке знала о человеческом коварстве. Гадая, с чем все же связано нападение на их номер, со слухами о сокровищах, якобы привезенными жрецом из-за моря, или с таинственным ночным визитом, Айри не расслышала, как ее кто-то тихо окликнул.

Девочку остановил громкий голос, показавшийся ей знакомым.

– Да постой ты!

Она вздрогнула от неожиданности и пугливо оглянулась. Вокруг спешили по своим делам вечно озабоченные нидосцы.

– Я здесь!

В переулке стояла высокая женщина в длинном радланском платье светло-синего цвета. Густые темно-каштановые волосы были перекручены цветастым платком на даросский лад, а лицо прикрывал круглый ольвийский веер.

– Вы меня, госпожа? – переспросила удивленная девочка.

Та кивнула, взмахом руки приглашая подойти ближе, одновременно отступая в глубь переулка. Айри насторожилась. Судя по богатому платью, прическе и вееру, женщина не походила на подруг налетчиков, но зачем она ей понадобилась?

Девочка осторожно сделала пару шагов, готовая, если что мигом сорваться с места и удрать. Едва женщина оказалась в тени домов, она опустила веер. Пару секунд Айри ничего не могла понять. Густо нарумяненное лицо с подведенными глазами, ярко – красными губами и наклеенной родинкой у подбородка показалось ей смутно знакомым.

– Это я – Треплос! – чуть слышно прошипела незнакомка и еще раз махнула рукой. – Иди сюда.

– Ну, уж нет! – рассмеялась девочка. – Не дождешься! Все-таки отыскал себе покровителя? Это он велел нарядиться женщиной?

– Молчи! – поэт прикрыл лицо веером. – Мне надо срочно встретиться с магом!

– Он же сказал, что не хочет тебя видеть, – напомнила Айри, продолжая насмешливо улыбаться. Несмотря на то, что в глазах юноши читался откровенный страх.

– Речь идет о его жизни, – тихо сказал он. – Я знаю, почему напали налетчики!

– Откуда?

– Мыши рассказали! – передразнил ее поэт и просительно проговорил. – Ты должна помочь мне встретиться с Тусетом.

Айри колебалась. После сегодняшней ночи она не верила ни одному его слову. Но что если на этот раз парень прав, и магу действительно грозит серьезная опасность? Во всяком случае, Треплос казался очень испуганным.

– Пойдем, – решительно заявила она. – Я поговорю с Алексом.

– Зачем мне этот варвар! – вскипел юноша. – Веди прямо к магу!

– Он охранник, – объяснила девочка. – Вот пусть и решает: важные у тебя новости или нет! Я больше не хочу неприятностей!

– А… Теперь все равно, – Треплос в сердцах махнул рукой. – Пошли, куда хочешь.

– Где ты так вырядился? – не удержалась от вопроса Айри, когда они подходили к гостинице.

– В публичном доме, – буркнул поэт.

Девочка скривилась. "А ведь недавно говорил, что любит, – с непонятной горечью подумала она. – У мужиков всегда только одно на уме: вино да шлюхи".

Заметив её гримасу, Троеплос пояснил:

– Это не то, что ты думаешь. Я там прятался.

– От кого? От собственного…

– От налетчиков! – оборвал ее юноша, наклонившись к самому уху. – Они меня похитили, но я сбежал и скрывался у "Ночных звездочек".

– Ого! – усмехнулась Айри. – Знаешь, где спрятаться.

Но тут они подошли к воротам, и разговор пришлось прекратить. Девочка важно сказала привратнику, кивнув на Треплоса:

– Эта женщина к мудрецу Тусету.

– У твоего хозяина хороший вкус, детка! – осклабился здоровенный детина, пропуская их во двор.

– Как закончишь с магом, милашка, может, и меня обслужишь? – он заржал и звонко шлепнул поэта по заду.

Юноша вздрогнул, потом облил стражника презрительным взглядом.

– Тебе на меня пять лет копить надо, недоумок!

Привратник не обиделся.

– А вдруг тебе понравится, красавица?

Но Треплос уже торопливо шел по двору, отчаянно поводя бедрами. Детина проводил его масляным взглядом и тяжело вздохнул:

– Ах, какая женщина!

Айри подошла к окну и осторожно заглянула в комнату в щель между неплотно прикрытых ставен. Охранник сидел на полу и что-то шил.

– Ты быстро, – проговорил он, не поднимая головы. – Кто с тобой?

– Открой и увидишь, – проворчала девочка. Ей еще никогда не удавалось приблизиться к нему незамеченной.

Юноша отложил в сторону платье, встал, потянулся, и тихо ступая, подошел к двери. "Интересно, а он узнает Треплоса", – подумала Айри, махнув рукой поэту.

– Вроде ты уже ушел? – спросил Алекс, глядя на того в упор.

Девочка разочарованно вздохнула.

– Мне нужно срочно переговорить с магом, – с апломбом заявил поэт.

– Зачем? – поинтересовался юноша, все еще не пуская их в номер.

– Это не твое дело! – вспыхнул поэт. – Я буду говорить только с Тусетом!

– Тогда иди отсюда, – Алекс схватил девочку за руку и втащил в комнату, явно намереваясь закрыть дверь.

– Постой! – остановил его милетец. – Я знаю, почему на нас вчера напали! Но скажу только жрецу!

– И я знаю, – зевнув, отозвался охранник. – Из-за папирусов, которые принес вчера ночью… один человек.

На поэта стало жалко смотреть. Он вдруг резко осунулся, широкие плечи опали, в глазах мелькнула безнадежность.

– Алекс, дай, пожалуйста, мне поговорить с магом.

– Заходи, – поколебавшись, кивнул тот. – Только он спит.

– Я подожду, – заверил ободренный Треплос.

– Почему ты в таком виде? – шепотом спросил Алекс. – От кого-то прячешься?

Поэт кивнул.

– Когда я вышел из гостиницы, меня схватили налетчики, – начал он свой рассказ. – Они думали, что я слуга Тусета, и под угрозой смерти велели выкрасть те самые папирусы.

– Они так и сказали "папирусы"? – уточнил юноша.

– Нет, – покачал головой Треплос. – Ночью я должен выбросить в окно деревянный футляр. Тот, что принесли вчера.

– Это уже лучше, – пробормотал Алекс. – Пойду будить Тусета.

Жрец проснулся сразу. Сев на кровати, он потребовал воду для умывания и только потом заметил в комнате незнакомую женщину.

– Кто это? – сурово спросил он у Алекса. – Почему она в моей комнате? Ты привел шлюху?

Губы юноши чуть скривились в намеке на улыбку.

– Это Треплос и у него к вам важный разговор, мудрец.

Тусет пригляделся. Женщина сорвала с головы ярко – каштановый парик, и старик узнал милетского поэта.

– Надеюсь, дело действительно важное, – проговорил он, подставляя сложенные лодочкой ладони под струю воды.

– Речь идет о вашей жизни, господин маг, – почтительно проговорил Треплос.

– Даже так! – вскинул брови жрец. – Тогда это серьезно. Подожди, пока я умоюсь.

Чистый и посвежевший старик уселся в кресло, жестом указав юноше на табурет. Тот присел напротив и тихо сказал, опустив глаза:

– Мне бы хотелось поговорить наедине, господин маг.

Жрец приказал слугам выйти на галерею. При этом он заметил, что губы Айри презрительно скривились, а Алекс сохранил свою обычную невозмутимость.

Едва за ними закрылась дверь, поэт быстро заговорил:

– Уважаемый маг, я случайно оказался хранителем страшной тайны, которую собираюсь рассказать только вам! Я знаю, почему налетчики пытались вас ограбить! Все дело в документах, которые передали сегодня ночью!

"Примерно так я предполагал", – с тревогой подумал жрец и спросил:

– Откуда ты знаешь?

– Меня пытались заставить их выкрасть, – ответил юноша. – Они хотели снять с меня кожу заживо, если я откажусь. Это страшные люди. Беспощадные убийцы, которые ни перед чем не остановятся.

– Как же ты спасся и почему пришел ко мне?

– Они сели обедать и перестали смотреть за мной, – объяснил Треплос. – Воспользовавшись этим, я перелез через стену и скрылся. Они пытались меня догнать. Я спрятался в публичном доме "Ночные звездочки". Там женщины дали мне эту одежду и помогли накрасить лицо, чтобы меня никто не узнал.

Он умолк.

– Ты не ответил, почему пришел ко мне? – напомнил Тусет.

– Как честный человек, я не мог не предупредить тебя о страшной опасности, – преданно глядя ему в глаза, ответил юноша. – Мы же вместе плыли на корабле, терпели трудности и лишения морского путешествия…

Жрец усмехнулся.

– И мне очень нравится твоя служанка, – торопливо добавил поэт. – Если ты позволишь, я хотел бы взять ее в жены.

Старик потер рукой подбородок.

– Нидос сейчас слишком опасное место для всех нас. Мы едем в Келлуан.

– Господин! – Треплос встал и поклонился. – Возьми меня с собой.

Жрец даже растерялся, услышав столь необычную просьбу.

– Ты так её любишь? – спросил он первое, что пришло на ум.

– Да! – пылко вскричал поэт и уже тише добавил. – Они меня убьют, если поймают. Сдерут кожу с живого и закопают в соль.

Тусет понимающе улыбнулся: "Ты просто хочешь отсюда смыться".

– Но мне не нужно так много слуг, – сказал он. – Да и что ты можешь делать?

– Я могу быть твоим охранником! – предложил Треплос.

– У меня уже есть Алекс.

– Только прикажи, и я докажу, что он ничего не стоит! Я знаю борьбу, кулачный бой и умею обращаться с мечом!

Жрец усмехнулся и велел позвать слуг.

– Алекс, – громко сказал он. – Этот юноша хочет быть моим охранником и говорит, что легко справится с тобой.

– Я первый борец Милеты! – вскричал он, стаскивая платье через голову. Оставшись в одной набедренной повязке, он заиграл мускулами.

Алекс молчал, с тихой грустью глядя на эту демонстрацию.

– Что скажешь? – спросил у него Тусет.

– А что говорить? – пожал тот плечами. – Ты сам, мудрец, предложил мне стать твоим телохранителем. Если считаешь, что я недостоин, пусть им будет Треплос.

– Я хочу узнать, кто из вас лучше, – важно проговорил жрец. – Боритесь.

– Не умею, – пожал плечами Алекс. – Я не борец. Я воин.

– Тогда докажи это! – вскричал поэт и бросился на молодого человека.

Через миг многострадальная голова поэта с гулким треском ударилась о пустой сундук. Обозленный юноша вскочил и, вытянув вперед длинные руки, попытался схватить противника.

Тусет заметил, как Алекс метнулся в сторону, перехватывая его за кисть и выворачивая самым неестественным образом. Поэт взвыл и, согнувшись, стал быстро перебирать ногами, торопясь за движением противника. Тот, спокойно держа его руку, подвел юношу к сундуку и заставил сесть.

– Достаточно, мудрец? – спросил он у жреца, выворачивая сустав и пресекая очередную попытку Треплоса встать.

– Хватит, – кивнул тот. – Отпусти его.

Юноша поднялся, потирая руку и злобно глядя на охранника.

– Мне очень жаль, – развел руками Тусет. – Но ты оказался недостаточно хорош.

– Господин маг! – поэт побледнел. – Если я останусь здесь, то умру жестокой и страшной смертью. Умоляю, помоги мне уехать из города.

– Ничего не могу сделать, – покачал головой жрец. – Попробуй попросить у Алекса немного серебра, чтобы сесть на корабль.

Убитый этими словами юноша, ни на кого не глядя, поднял с пола платье и направился к двери, провожаемый злорадными взглядами Айри.

– Мудрец, – разорвал наступившую тишину голос Алекса. – Пусть он задержится.

Треплос вздрогнул и с надеждой взглянул на охранника.

– Зачем? – нахмурился Тусет.

– Я тоже хочу поговорить с тобой наедине, – сказал юноша.

– Подождите за дверью, – велел Айри и поэту заинтересовавшийся жрец.

Алекс подошел к столу, только в отличие от поэта садиться он не стал.

– Я так понимаю, что вся эта суета связана с теми… папирусами, которые передал вам писец Менхотеп, – полувопросительно, полуутвердительно сказал юноша. – Эти документы так важны для вас?

Тусет задумался, и чуть поколебавшись, ответил:

– Да.

– Я не знаю, что там написано, – проговорил Алекс. – И не хочу знать. Но поскольку я служу вам, позвольте кое-что сказать.

– Говори, – разрешил старик.

– Вы должны спрятать эти листки так, чтобы ни я, ни Айри не знали, где они лежат.

– Зачем? – удивился Тусет.

– Если я правильно понял, они нужны очень…, – юноша замолчал, видимо, подбирая подходящее слово. – Знатным людям. Я и Айри можем попасть к ним в руки, нас, наверняка, будут пытать. Опытный палач может заставить говорить любого. Поэтому будет лучше для всех, если мы будем знать о них как можно меньше.

– Я понимаю, – кивнул Тусет, удивляясь тому спокойствию, с каким произнес эти слова Алекс.

– И еще хочу предложить вам кое-что, – продолжил охранник. – Бандиты не знают, что ищут. Им известно только о папирусах в футляре. А если заменить их?

– Как это? – не понял жрец.

– Я думаю, вы, мудрец, сумеете составить и написать такой текст, – чуть усмехнувшись, разъяснил Алекс. – Который обманет не только неграмотных налетчиков, но и их хозяев.

Старик удивленно вскинул брови.

– Даже если они все-таки разберутся, это даст нам дополнительное время.

– Я прикажу Айри принести чернила и папирус! – решительно проговорил Тусет, пораженный такой простой идеей охранника.

– И еще, мудрец, – Алекс вздохнул. – Не прогоняй Треплоса. Он может пригодиться.

– Зачем? – сразу нахмурился жрец. – Ты же его победил?

– Я думаю, во всем Нидосе найдется немного людей, которых я бы не одолел, – сказал юноша. – Но сейчас, когда у тебя появились могущественные враги, нужно усилить охрану. Я же не могу одновременно находиться рядом с тобой и сторожить наши комнаты. А Айри лишь девочка.

– Тогда, может быть, лучше нанять настоящих воинов? – предложил Тусет.

– Это дорого, – покачал головой юноша. – И есть риск предательства. А Треплос уже доказал тебе свою преданность.

Жрец задумался.

– Он хочет взять в жены Айри. – тихо проговорил он.

– А у тебя, мудрец, есть более достойный кандидат? – спросил телохранитель.

– Я хочу выдать ее за своего брата, – еще более понизил голос Тусет. – Он добрый человек, хотя и немного ленивый.

– Думаю, если Треплос так хочет убраться из Нидоса, – раздумчиво проговорил Алекс. – Он согласится оставить Айри в покое. Поставьте это условием принятия на службу.

– Позови их, – велел жрец.

Молодой человек направился к двери, но вдруг остановился на полпути.

– Только я тебя очень прошу, мудрец, спрячь папирусы так, чтобы никто не видел.

Прежде чем старик что-то сказал, он открыл дверь.

Айри и поэт вошли в номер. Жрец заметил, что на щеках девочки гневно ходят желваки.

– Я решил взять тебя, Треплос, – сказал Тусет.

– Готов слушать твой зов год, господин, – юноша опустился на колени.

– Но ты должен кое-что сделать, – покачал бритой головой старик.

Треплос с тревогой посмотрел на келлуанина.

– Поклянись всеми богами, что не станешь просить руки Айри.

Девочка возмущенно фыркнула и, отвернувшись, тихо, но отчетливо проговорила:

– Да я и сама ни за что за него не пойду!

– Я клянусь, – быстро согласился поэт.

– Вот и хорошо, – довольно улыбнулся жрец. – Ты будешь помогать Алексу и во всем его слушаться. Понял?

– Да, господин, – поклонился Треплос, поднявшись.

Он все еще был в одной набедренной повязке и держал в руках сложенное платье.

– Мудрец, – обратился к жрецу Алекс. – Ему нельзя оставаться в таком виде.

– Конечно, – согласился тот. – Купи ему какой-нибудь старый хитон.

– Нет, нет, – покачал головой охранник. – Я имею ввиду совсем другое.

– Что же?

– Налетчики его знают. Надо попробовать изменить ему внешность.

– Это как? – живо заинтересовался старик.

– Сделаем из него… келлуанина!

– Что?! – в один голос вскрикнули жрец и Айри.

– Я не знаю языка! – моментально возразил поэт.

– И не нужно, – улыбнулся Алекс, сразу став тем, кем был на самом деле, совсем молодым человеком, почти мальчишкой. – Ты будешь немым келлуанином.

– Хм…м…м…, – Тусет покачал головой. – И как ты это сделаешь?

– С помощью вот этого! – охранник широким жестом показал на разложенные баночки с косметикой. – У тебя же есть краска для тела. Не хватит – возьмем у Караха. Она точно есть в гостинице

– Голову острижем! – улыбнулась Айри и плотоядно потерла ладошки. – Наденем парик! Побреем, где надо!

Треплос сглотнул комок и затравлено посмотрел на них и своего нового господина.

– Тогда твои шансы остаться в живых сильно повысятся, – с улыбкой заверил его Алекс.

– Действуйте! – махнул рукой жрец и вдруг нахмурился. – Айри, ты сделала то, что я приказал?

– Конечно, господин! – девочка протянула ему кожаный свиток с литой печатью.

Тусет хмыкнул.

– А что с писцом?

– Его нет, – понизила голос служанка. – Говорят, что он срочно уехал на Родину.

– Пусть судьи будут благосклонны к его душе, – опустил глаза жрец. – И проводят ее на Поля Блаженных.

– Думаешь, он мертв, мудрец? – спросил сразу посерьезневший Алекс.

– Скорее всего, – Тусет разорвал печать и углубился в чтение.

Пробежав несколько строк, витиевато написанных по радлански, Тусет не смог сдержать горький вздох: "Опять пьянка и танцовщицы. О Сет, дай мне силы пережить еще и этот вечер".

– Алекс! – громко сказал он, отложив свиток. – Сегодня вечером ты будешь меня сопровождать во дворец Сентора Касса.

– Слушаюсь, мудрец, – юноша поклонился с еле заметной улыбкой.

Почувствовав раздражение, Тусет махнул рукой.

– Идите в баню! И сделайте из него келлуанина.

– Спросить у хозяина паланкин? – робко спросила Айри.

– Нет, – покачал головой жрец. – Сентор Касс пришлет носилки и охрану.

Он грозно свел выщипанные брови и с угрозой проговорил:

– Ты и Треплос остаетесь в гостинице. Ведите себя пристойно! Поняла?

– Клянусь всеми богами, что не дам… ему даже пальцем дотронуться до себя, господин! – пылко ответила девочка, прижав кулачок к груди.

– Я тоже помню свое обещание, господин, – встрял в разговор поэт, бросив на служанку презрительный взгляд.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Тусет. – Идите и прикажите хозяину прислать мне молока с медом.

Алекс подошел к Айри и что-то тихо сказал ей на ухо. Девочка кивнула и, подталкивая в спину поэта, вышла из комнаты.

– Мудрец, – проговорил охранник, подойдя к столу. – Это правда, что Сентор Касс Крумон очень богат?

– Один из богатейших людей Нидоса, – подтвердил жрец.

– Ты не мог бы продать ему кое-что?

Тусет вспыхнул:

– Забываешься? Я не какой-то купец! Я второй пророк храма Сета!

– Такие вещи какие-то купцы не предлагают, – покачал головой юноша, нисколько не впечатленный гневной тирадой господина.

– О чем ты?

– Пожалуйста, пойдем со мной, – предложил Алекс.

Заинтригованный келл с преувеличенной неохотой поднялся с кресла.

Вдвоем они прошли в комнату слуг. Молодой человек, поднатужившись, перевернул сундук с сокровищами на бок. Острием кинжала осторожно выковырял две длинные клепки. Раздался легкий щелчок. Тусет удивленно вскинул брови. Алекс снял чуть приподнявшуюся тонкую панель. И тут жрец догадался, что сундук имеет двойные стенки. Юноша поднял над головой светильник. Желтоватый, тусклый свет отразился в золотых и серебряных нитях плотно уложенной ткани.

Алекс достал сверток и развернул его. Жрец ахнул. Небесно-голубая материя, легкая и блестящая с необыкновенными цветами, вытканными серебром и золотом.

– Дыхание богов!

– Да, мудрец.

Тусет осторожно взял из рук охранника ткань.

– Я слышал, что в Амарне жрецы Пуата пробуют восстановить древнее искусство изготовления "Дыхания богов", – пробормотал он. – Но это что-то необыкновенное. Радланский шелк по сравнению с этим просто половая тряпка! Эта материя достойна самого Келл-номарха!

– Если хочешь, можешь преподнести ему подарок, – сказал юноша. – Есть еще такой же кусок за задней стенкой.

– Откуда? – вскричал удивленный жрец.

– Энохсет говорил, что отыскал это на разбитом корабле шестнадцать лет назад, – пояснил Алекс.

Тусет пощупал материю.

– Это из Уртании. Только оттуда привозили такое великолепное "Дыхание богов". Возможно, кто-то из ее жителей сумел выбраться из города, но погиб в море. А почему ты скрыл такое сокровище от меня и Нарона?

– Это придумал Энохсет, – объяснил молодой человек. – Он предполагал, что за перевозку нас до Келлуана придется дорого заплатить, вот и решил припрятать самое ценное.

Жрец аккуратно свернул материю.

– Отрежь мне кусок, чтобы можно было завернуть Книгу Сета, – попросил он. – А остальное пусть пока лежит в тайнике.

Охранник кивнул.

– Сделаю при первой возможности.

– Айри знала? – спросил жрец.

– Ей никто не говорил, – покачал головой молодой человек. – Ткань прятали мы с Энохсетом. Но она девочка умная, могла догадаться.

– Какие еще секреты ты от меня скрываешь?

– Это был последний, – улыбнулся юноша. – Я хочу, чтобы ты предложил это Сентору Кассу. Все, что он заплатит, мы поделим на три части. Тебе, мне и в приданое Айри.

– Заверни ее в полотно, – распорядился Тусет.

Они вышли из комнаты слуг. Жрец в задумчивости уселся в кресло. Алекс принес белый сверток и встал у стены, сложив на груди руки. Едва старик уложил ткань в сумку рядом с Книгой Сета, как в дверь постучали.

Пришла служанка и принесла на подносе запотевший кувшин с молоком и маленький кувшинчик с медом.

– Посмотри, как там дела у Айри, – распорядился Тусет, размешивая мед.

Юноша кивнул и направился к двери, привычным движением проверяя кинжалы в ножнах на браслетах.

Попивая прохладное молоко с медом, жрец стал размышлять. Донос Минхотепа на наместника и его придворных не произвел на старика впечатления. Воры, развратники, сквернословы, но никаких явных доказательств их принадлежности к геданам. Но вместе с письмом нидосского олигарха материалы таили большую опасность для принца Бэсаата. Если раньше не отвернут голову самому Тусету. От этой мысли стало еще тревожнее. Захотелось как можно скорее оказаться в Абидосе в своем доме в объятиях любимой наложницы. Жрец вздохнул. Алекс прав, папирусы надо спрятать. И он даже знает куда. Вот только для этого ему нужно остаться в номере одному.

За дверью послышались шаги и негромкий стук.

– Кто там? – насторожился старик.

В комнате появился улыбающийся Алекс.

– Представляю нового слугу второго пророка храма Сета в Абидосе!

Он отступил в сторону и широко распахнул дверь.

В человеке, который вошел и поклонился Тусету, очень мало осталось от жителя Милеты. Смуглая кожа Треплоса стала светло-коричневой, оттеняя белоснежную юбку, золотистые кудри исчезли под дешевым париком. Глаза были подведены, как и полагается, снизу зеленой краской, сверху темно-синими тенями.

Жрец удовлетворенно хмыкнул.

– Ты похож на келлуанина.

– Я старался, мудрец, – поклонился поэт.

– Ты видел себя?

– Нет, мудрец, – покачал головой юноша.

– Возьми зеркало на столике.

Поэт долго разглядывал себя в серебряный овал.

– Теперь тебя даже… родственники не узнают, – с улыбкой сказал Алекс.

– Лишь бы не узнали налетчики, – вздохнул Треплос, осторожно кладя зеркало на столик.

Тихо скрипнула дверь. Вошла Айри с какими-то тряпками в руках.

– Ты забыл свое платье, – с неприкрытой издевкой проговорила она.

– Оставь себе, – фыркнул поэт. – Это дорогая одежда. Я оставил за неё в залог тот серебряный браслет.

– Оно мне не подойдет, – съязвила девочка. – Я не такая лошадь, как твои знакомые… шлюхи!

Тут у Тусетра блеснула догадка, как ему избавиться от слуг.

– Вещь надо вернуть хозяевам, – со значением проговорил он.

– Но, господин, – встрепенулся Треплос. – Не кажется ли вам, что мне сейчас лучше не появляться в городе?

– Думаю, в таком виде тебя никто не узнает, – сказал жрец. – Но, на всякий случай, пусть с тобой сходит Алекс.

Охранник кивнул.

– Сорок дней со дня смерти Энохсета прошли?

– Да, мудрец, – удивленно ответил юноша.

– Тогда ты можешь смело развлекаться с проститутками, – улыбнулся жрец. – Жду вас к вечеру.

Он с удивлением заметил, как по лицу Алекса пробежала легкая тень замешательства.

– Только возьми с собой какую-нибудь безделушку, – сказал Треплос. – Одного браслета на нас двоих не хватит! "Ночные звездочки" заведение солидное, там самые искусные шлюхи в городе!

Айри презрительно фыркнула.

– Самым лучшим публичным домом Нидоса считается "Гнездо любви", – наставительно проговорила она.

– Тебе лучше знать, – с ядовитой усмешкой сказал поэт.

Девочка вспыхнула.

Треплос взял у нее платье, и аккуратно свернув, положил в сумку вместе с париком и веером. Из комнаты слуг появился Алекс. Его лицо приобрело обычное бесстрастное выражение, но старик понял, что молодой человек явно волнуется.

"Странно, как будто он первый раз идет в публичный дом? – с легким недоумением подумал жрец. – Если так, он точно не моряк!"

Синхронно поклонившись, молодые люди вышли.

"Куда бы еще отослать Айри?", – тут же забыв о них, стал размышлять Тусет.

Спускаясь с галереи вслед за беспечно насвистывавшим Треплосом, Александр с трудом сохранял невозмутимый вид. Те комплексы, что, казалось, навсегда остались за океаном, вновь вернулись, наполнив душу непонятным, сладким томлением. Он вспомнил служанку, которая разбудила его в саду Наместника, и чуть не споткнулся.

К счастью поэт ничего не замечал. Привратник в воротах проводил их удивленным взглядом. А мысли Алекса продолжали лихорадочно метаться подобно мухам над кучей мусора: "Может ну его? Я еще маленький. Мне всего шестнадцать. Даже не совершеннолетний! Какой мне публичный дом? Пусть борзописец у шлюх остается, а я где-нибудь рядом в кабачке посижу, пивка попью с воблой?"

– Пойдем большими улицами, – предложил Треплос. – Подальше, зато безопаснее.

– Тебе виднее, – пожал плечами Александр.

"А что подумает этот парикастый красавчик, если я оставлю его в публичном доме, а сам уйду? – пришло в голову Алексу. – Тусет же дал недвусмысленный приказ "развлекаться".

– В твоей стране есть такие большие города? – обернувшись, спросил его поэт.

– Есть, – ответил Александр. – Но я в них не был.

– Я всю жизнь хотел выбраться из Милеты, – сказал Треплос. – Думал, что едва попаду в Нидос, так сразу сделаюсь богатым и знаменитым.

– Может, еще станешь, – буркнул Алекс.

Какое-то время они не разговаривали. Александр все никак не мог решить: ступить ли ему на "тернистый путь греха" или отложить как всегда на неопределенный срок окончательное "обретение мужественности"?

Видимо, долго молчать поэт просто не мог.

– Наш господин очень хороший человек.

– Угу, – отозвался Александр, терзаемый во истину гамлетовской дилеммой.

– Не забыл, что у слуги кончился траур, и сам вел идти развлекаться. С таким заботливым хозяином слугам легко.

– Угу, – промычал Алекс.

– Не знаю, как на счет "Гнезда любви", – продолжал как ни в чем небывало Треплос. – Но девчонки в "Ночных звездочках" просто красавицы! Я познакомился с их старшей. Она ольвийка, зовут Грейла. Прекрасна, как светлоокая Фрода богиня любви!

Тут он начал описывать свою знакомую с такими подробностями, что Александр ощутил, как кровь приливает к его щекам. Пьяные разговоры тонганских матросов по сравнению с речью поэта были все равно что "Веселые картинки" в сравнении со "Спид-инфо". Собеседник Алекса поражал знанием женской анатомии и цветистостью оборотов.

– Как ты попал в публичный дом? – спросил Александр, чтобы прервать этот эротический монолог.

Треплос, обрадованный тем, что ему наконец-то удалось расшевелить нелюдимого охранника, стал с жаром рассказывать:

– Не успел я пройти и ста локтей, как на меня в каком-то переулке набросились пятеро здоровых мужей.

– Пятеро? – недоверчиво спросил Алекс.

– Ну да! – подтвердил поэт с такой решительностью, что Александр сразу понял, что он врет.

– Я не владею такими приемами как ты, но кое-что умею, и троих свалил. Но меня по голове ударили, и я упал без памяти. Очнулся в каком-то дворе. Меня стали пытать, хотели, чтобы я выкрал у мага те самые папирусы…

Тут юноша запнулся и понизил голос.

– Сам понимаешь, я отказался. Нельзя столь бесчестным образом обходиться с уважаемым человеком. Тут-то налетчики и сказали, что снимут с меня кожу живьем.

– Ты испугался? – спросил Алекс, пряча улыбку.

– Нисколько! – скривил губы в гордой усмешке поэт. – Либрийские мужи не знают страха!

– Как же ты спасся?

– Я воззвал ко всем богам, – ответил юноша, устремив гордый взгляд в небеса. – И те послали мне удачу! Разбойники сели есть и забыли обо мне. Я сумел взобраться на стену. Налетчики побежали за мной! Да куда им до меня на своих-то кривых ногах. Я лучший бегун в Милете!

В это время они подошли к узкому полутемному переулку, в глубине которого что-то мелькнуло. Александр положил руку на меч. Но никто не попытался их остановить.