Текст книги "Танец на осколках души (СИ)"

Автор книги: Анастасия Трусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 46 страниц)

– А, ведь, я давно свою семейку не видела, – задумчиво произнесла я. – С тех пор, как из Светлого леса вернулась, оставив Киерана следить за своими родственниками. Надо бы это исправить…

Не став ничего больше объяснять, я надела на голое тело первое же попавшееся платье и вызвала Драйка:

– Вызови в зал Киерана. А затем, сообщи моей семье, что я хочу её видеть, в полном составе, там же, через пять минут. Кого не будет, пусть пеняет на себя.

– Да, госпожа.

Когда я пришла в зал, Киеран уже ждал меня там.

– Во время моего отсутствия были какие-то проблемы? – спросила я его.

– Нет, госпожа, никаких, – ответил демон. – Точнее, те проблемы, которые начинали проявляться, я устранил.

– Да? И как звали эти «проблемы»? – поинтересовалась я. – Надеюсь, не Деланей? Бабуля мне, знаешь ли, дорога.

– Ваша почтеннейшая бабушка сама устранит, какую хотите, проблему и меня заодно, – Киеран заметно вздрогнул, видимо, вспомнив о чём-то. – А проблемы, от которых я избавился – это две ваши тёти – Замира и Тефта Кавэлли.

Я помнила эти имена, но не помнила внешности их хозяек.

– И в связи с чем?

– Эти двое захотели созвать семейный Совет, на котором был бы поставлен вопрос о том, чтобы отстранить вас от власти, мотивируя это тем, что вы не справляетесь со своими обязанностями.

– Да неужели? Глупые женщины! – буркнула я. – Кто бы их в этом поддержал? Мои братья и дядя и так долго ждали, когда я достигну совершеннолетия, чтобы посадить меня на этот чёртов трон!

– В их план и не входило ваше полное свержение, госпожа Милена. Я же сказал, что вас хотели просто отстранить. Формально, вы бы, всё равно, считались повелительницей.

– То есть, они хотели сделать то же самое, что и мои дядя с братьями в самом начале? Просчитались они. Не только из-за тебя, Киеран, но ещё и из-за того, что самый старший член семьи по мужской линии – мой дядя Верде, их бы не поддержал. Нет, он меня не любит, но… Он поклялся признать меня, если я смогу заставить Ферокса отказаться от притязаний на Зиграден. И клятву он свою исполнил. Нарушать он бы её не стал ни в коем случае. А теперь, я хочу знать, что сотворила моя любимая бабуля Деланей.

– Ничего, госпожа.

– Врёшь своей госпоже, Киеран?! – злобно оскалилась я. – Не вздумай ещё раз это сделать, иначе, отправишься вслед за «проблемами», которых ты устранил! Или ты думал, что я не замечу твоей реакции на имя Деланей?!

– Простите меня, госпожа! Я не думал, что это имеет какое-то значение! – Киеран упал на колени.

– Запомни, Киеран! Всё, что я спрашиваю, имеет значение! Я понимаю, что я тебе не нравлюсь, как и ты мне. Люцифер, когда, буквально, подарил тебя мне, подложил нам обоим огромную свинью. Но, прошлого уже не вернуть и ты – мой слуга навечно! По крайней мере, если будешь мне хорошо и честно служить. Если – нет, то… коса, которую ты для меня сделал, развалит твоё тело на две ровные половинки и ни одна регенерация тебе не поможет! Надеюсь, ты меня услышал. А теперь, рассказывай. Я, кстати, не позволяла тебе ещё подниматься! – заметила я, что мужчина собирается встать с колен.

– Прошу прощения, госпожа Милена, – Киеран, вновь, опустился на пол и продолжил. – Пока вас не было, госпожа Деланей, в принципе, решила все накопившиеся проблемы.

– Какие именно? – удивилась я (какие проблемы могли накопиться в течение нескольких дней?).

– Самые обыкновенные, госпожа. Встречи, документы, запросы… Она, ни в коем случае, не выходила за рамки своих полномочий, поэтому я и не вмешивался.

– А чего ты тогда так дёрнулся при её имени?

– Она, довольно, быстро и жёстко расправлялась с теми, кто, как она считала, выказывал недовольство новой повелительницей, то есть, вами, госпожа, – пояснил Киеран. – Очень жёстко.

«М-да, даже если демон считает кого-то жёстким, значит, моя бабуля, действительно, развлекалась по полной».

– Ладно, с Деланей разобрались. А сейчас, будет семейная встреча.

– Милена, – в зал зашёл мой дядя Верде. – Рад, что ты вернулась целой и невредимой из Светлого леса. Но, ещё больше я рад, что ты вернулась целой и невредимой из камер господина Велиара.

– Я тоже очень этому рада, дядя, – ответила я. – А мне тут Киеран кое-что уже успел рассказать. Я так поняла, что пока меня не было, тут мои любимые тёти чуть дворцовый переворот не устроили?

– Переворот – это сильно сказано. Совершили глупость, да и всё. Но, ты уверена, Милена, что с проблемами, в твоё отсутствие, надо разбираться именно таким способом? Действительно ли надо было давать полномочия своему слуге – убивать нас?

– Не старайся выглядеть идиотом, дядя! – фыркнула я. – Ты и сам прекрасно знаешь, что по-другому с вами не получится. Демоны понимают только силу и жестокость, и семья Кавэлли не исключение. Или, как ты хотел, чтобы я правила? Словами, уговорами и поощрениями? Тогда, у моих тёток точно был бы повод отстранить меня за то, что я со своими обязанностями не справляюсь!

– Ты права, конечно, но такое решение от тебя… было неожиданным.

– Какое именно? То, что я разрешила Киерану убивать своих родственников, в случае чего? – полюбопытствовала я.

– Да.

– А по-моему, это было самым разумным и ожидаемым решением. А теперь, может, сядешь, дядюшка? – предложила я. – А то скоро вся наша дружная семья соберётся вместе.

После моих слов, действительно, стали «подтягиваться» остальные члены семьи Кавэлли.

– Рада вас всех видеть, мои дорогие родственники, – поприветствовала я всех. – К сожалению, как я знаю, не все дожили до моего возвращения. Ну, что ж… Тут уж ничего не поделаешь. Сами виноваты. У меня есть только один вопрос по этому поводу. Есть ли здесь, среди присутствующих те, кто поддерживал моих драгоценных тётушек?

Тишина стояла полная. В том, что поддерживали двух идиоток, признаваться никто не хотел.

– Неужели никому не понравилась их идея? – обвела я взглядом присутствующих. – Как-то не сильно мне в это верится. А ты что скажешь, Деланей?

Деланей посмотрела на меня очень внимательно, а, затем, ответила:

– Нет, Милена. Твоих тётушек, действительно, никто больше не поддержал. По крайней мере, насколько мне известно.

– Что ж, ладно. Тогда, переходим к следующему вопросу, – начала я. – Деланей, я знаю, что ты тут занималась всеми делами, пока меня не было. Да?

– Да, это так, – кивнула демонесса.

– Отлично. Тогда мне от тебя нужен будет отчёт по всему тому, что здесь происходило.

– Как скажешь, Милена.

– Госпожа Милена, – заговорила одна из женщин Кавэлли, имя которой я, признаюсь, не помнила. – Я думаю, мы все бы хотели услышать о том, что было в Светлом лесу. Слухов ходит много, а что было на самом деле…

– И какие же ходят слухи? – поинтересовалась я.

– Говорят, что вы убили короля светлых эльфов и его семью.

– Это не слухи. Это, действительно, так. Собственно, из-за этого, я и провела у господина Велиара целых три дня. Повелитель Люцифер решил, что я вышла за рамки его приказа, убив Темедэля и его семейку. Ещё какие-то вопросы?

– Не верю! Как какая-то полукровка могла убить эльфийского короля?! – не удержала себя в руках одна из моих родственниц (по-моему, она мне приходилась то ли двоюродной бабушкой, то ли троюродной…).

Первой моей мыслью было послать её… к повелителю. Чтобы она у него узнавала – правда это или нет. Но, затем, мне пришла в голову другая идея.

Я взяла в руки свою косу. Как только я это сделала, меня обдало волной жажды убийства.

– Что это? – вопрос, заданный напряжённым голосом, поступил от той самой моей дальней родственницы.

Да, не все знали о том, что я обзавелась своим собственным демоническим оружием. А точнее, знал об этом только дядя, который, как-то раз, пришёл ко мне тогда, когда я тренировалась со своей косой.

– Что это? – переспросила я. – Это – Проклятье Света, моё оружие. И оно сейчас очень голодное. А мне его надо кормить. Ты! – ткнула я в свою, то ли двоюродную, то ли троюродную бабушку. – Подойди ко мне!

– Зачем?

– Я что, ещё и объяснять тебе что-то должна?! – разозлилась я. – Подойди!

В зале наступила гробовая тишина. Все ждали дальнейшего развития событий. Женщина неуверенно встала, огляделась на присутствующих, словно, ища поддержку… Но, все продолжали молчать – помогать ей никто не собирался и ввязываться в это тоже.

Даже если вы из одной семьи – это, вовсе, не означает любовь и поддержку. Это, вообще, ничего не означает. Здесь тебе никто не поможет, кроме тебя самой. Вот такой он… мир демонов.

Поняв, что поддержки от семьи ей ждать не приходится, женщина, всё-таки, подошла ко мне.

– Так, ты не веришь в то, что я могла убить эльфийского короля, верно? – начала я и, когда демонесса кивнула, продолжила. – То есть, получается, что ты не веришь словам своей собственной главы. Так?

Демонесса не ответила. Это взбесило меня ещё сильнее.

«Как она смеет не отвечать на прямо заданный вопрос?! Кем она себя возомнила, чтобы не подчиняться мне?!».

– Ладно, не хочешь отвечать – не надо, – сквозь зубы произнесла я, почти не ощутив знакомого укола холода в груди. – Я, на твоём примере, покажу, как закончил свои дни Темедэль! Думаю, после этого, неверующих не останется!

Один взмах косой и голова женщины отделена от тела. Обезглавленное туловище, мешком, падает на пол, а голова укатывается под ноги Верде, который, с видимой брезгливостью, отталкивает её от себя ногой. А ещё через какое-то мгновение, тело и голова превращается в пыль.

С недовольством заметив, что кровь попала на платье, я обратилась к присутствующим:

– Надеюсь, больше ни у кого не осталось сомнений по поводу того, что и слухи, и я говорим правду? Если же, всё-таки, сомнения у кого-то есть, я готова их выслушать. Ну?

Сомнений ни у кого не нашлось.

– Отлично. Раз по поводу Светлого леса всё разрешилось, будет ещё кое-что. Я хочу, чтобы вы все принесли мне одну клятву, – объявила я. – Думаю, никто не будет возражать.

– Я давал тебе клятву верности в день твоего официального принятия власти, – ответил Верде. – Не вижу смысла давать её ещё раз.

– А кто сказал, что я говорю о клятве верности? – искренне удивилась я. – Речь, вовсе, не о ней.

– А о чём же тогда?

– Я хочу, чтобы каждый из присутствующих, поклялся именем Чёрной богини, что у него нет сомнений в моём праве – править Зиграденом. Что у него нет сомнений ни в моей силе, ни в моей компетентности. Итак, я жду.

Лица демонов посетило недоумение.

– Зачем тебе это? – задал интересующий всех вопрос Элендар.

– Хочется, – коротко ответила я. – А что? Вам так сложно дать эту клятву?

Я знала, что под этой клятвой солгать никто не сможет. Если будет, хоть малейшая, неуверенность в собственных словах, магия клятвы тебя убьёт. Чёрная богиня не прощает тех, кто клянётся её именем и лжёт при этом.

– А если я откажусь давать эту клятву? – спросила меня одна из родственниц.

– Откажись, – легко согласилась я. – И тогда, посмотрим, что будет.

Демонесса заметно нервничала. С одной стороны, она явно была во мне не уверена, а с другой… она не знала, к чему приведёт её отказ. Хотя, при ложной клятве, её ждала смерть.

– Я отказываюсь, – наконец, приняла она решение. – Я не буду давать эту клятву.

– Да? Какая жалость, – я улыбнулась – улыбка была доброжелательной и мягкой. – Тогда… иди сюда.

Глава 48

Глава 48.

Демонесса подошла ко мне. Я нутром чувствовала, что она меня боится. Несмотря на то, что я, по сути, демон, лишённый магии. По логике Преисподней, считай, калека. То, чем могу пользоваться, всего лишь, «контроль крови» и коса. И, тем не менее, я чувствовала страх. Наверное, его источником было убийство моей троюродной бабушки. И не зря… Как только демонесса подошла ко мне достаточно близко, я встала и спросила в последний раз:

– Всё ещё отказываешься дать клятву?

– Да.

Больше с ней разговаривать я не видела смысла. «Убей! Убей её! – словно, кричала мне коса. – Убей!». Повторять мне было не нужно. Демонесса умерла также быстро, как и её предшественница.

Смотря на то, как тело рассыпается пеплом, я не чувствовала удовлетворения. Только злость и досаду. Слишком быстро. Слишком легко. Без мучений, без страданий. Я считала, что не так должна была закончить жизнь та, кто сомневался во мне.

Я обвела взглядом своих родственников. Взгляд остановился на одном из мужчин Кавэлли.

– Ты! – ткнула я в него пальцем. – Подойди!

Замешкавшись на долю секунды, мужчина подчинился.

– Ну, что? – я дружелюбно улыбнулась. – Ты сможешь дать мне клятву или нет?

– Если не дам, то ты убьёшь меня так же, как и её?

– Совершенно верно. Конечно, я бы хотела сделать это по-другому. Помедленнее, помучительнее, но… я не хочу тратить на это время. Так что, можешь радоваться, что, в случае чего, ты умрёшь быстро.

– Тогда… меня ждёт лёгкая смерть, – мужчина усмехнулся, дав понять – каков его ответ.

– Ты решила убить нас всех? – спросил Верде, смотря на пепел уже трёх Кавэлли.

– А почему нет? – пожала я плечами. – Зачем мне те, кто сомневается на мой счёт? Кто может предать меня в любой момент? Те, кто, как мои дорогие почившие тётушки, захочет отстранить меня от власти? Мне проще убить, чем ждать чего-то подобного изо дня в день. Ты со мной не согласен, дядя?

– Мне кажется, что ты должна дать нам время! – резко сказал демон.

– Да? Прямо так и должна? Запомни, дорогой дядюшка. Я никому ничего не должна, кроме себя самой. И на что время-то? На то, чтобы вы удостоверились – достойна я или нет? Ох, насмешил! Я никому из вас ничего не буду доказывать! Я просто убью всех тех, кто считает, что я – недостойная правительница! И если из-за этого, мне придётся истребить всех Кавэлли, то… так тому и быть!

– Ты, действительно, готова сделать это?!

– Да, готова. Не вижу в этом ничего особенного или ужасного. Только вот… вы бы, хоть, сопротивлялись, что ли. А то, моей косе слишком скучно вас убивать. Она хочет сражения, а не принятия судьбы, – я, наугад, выбрала одну женщину и двоих мужчин. – Вы, трое. Может кто-либо из вас дать клятву?

Все трое переглянулись и отрицательно покачали головами.

– Отлично! – я, нисколько, не была расстроена данным фактом. – Тогда… предлагаю вам попытаться защитить свои бессмертные жизни!

Коса ликовала. Предвкушая битву не на жизнь, а на смерть, она радовалась. Для неё – это был смысл её подобия жизни. Убивать без сопротивления ей, на самом деле, было скучно. Впрочем, как и мне. Я хотела видеть жажду жизни. Я хотела видеть желание бороться за неё. Я хотела почувствовать стремление выжить. А затем… я хотела уничтожить эту жажду, стремление, борьбу!.. Вцепиться в глотки тем, кто отчаянно хочет жить! Вот то, чего я хотела. Вместо безропотного принятия смерти, я хотела схватки.

У моих родственников не оставалось выбора. Точнее, выбор был, лишь, один. Умереть так же, как трое их предшественников, либо попытаться убить меня – свою главу. Они выбрали сражение.

Здесь мне пригодились все уроки Драйка и Лекса. И помощь косы – тоже. Сражаться с демонами оказалось сложнее, чем с эльфами. Не потому, что они были моими родственниками и это рождало во мне сомнения – вовсе нет. Просто манера сражения была, абсолютно, иной. Эльфы сражались, если можно так сказать, прямолинейно – без уловок, без хитрости. Они действовали напрямик, не скрывая ничего. Демоны же… От них можно было ожидать, чего угодно. Удар в спину? Без вопросов. Обман? Запросто. Всё, что угодно, чтобы выжить. Только вот… моя коса, как ни странно, была сильнее их оружия. Может, это была, своего рода, компенсация за полное отсутствие магической силы? Может быть, но тогда я об этом совсем не задумывалась. Я просто наслаждалась. Наслаждалась битвой, запахом крови… Наслаждалась близостью смерти! Наслаждалась недоумением и растерянностью в глазах Кавэлли за миг до того, как их жизнь обрывалась. Наслаждалась… наслаждалась тем, что я – демон. Демон, который не связан ни моральными принципами, ни совестью, ни жалостью. «Я – существо желаний и следую, лишь, им».

– Кто следующий?! – радостным возгласом спросила я, стоя посреди зала, с окровавленной косой в руке, сама в брызгах чужой и своей крови.

Добровольцев, почему-то, не нашлось. Пришлось выбирать самой. Как итог: ещё шесть членов семьи Кавэлли были мною убиты. С учётом того, что род и так не сильно многочисленный… поредел он заметно. А я была довольна. Раненая, уставшая, в крови своих родственников, но довольная.

Я бросила взгляд на оставшихся в живых Кавэлли:

– Ну, что? Продолжим?

Вперёд вышел Верде:

– Я клянусь именем Чёрной богини, что у меня нет сомнений в праве Милены Кавэлли править. Я клянусь именем Чёрной богини, что у меня нет сомнений ни в силе Милены Кавэлли, ни в её компетентности. Да будет Мать демонов свидетельницей моих слов.

Примеру Верде последовали и остальные. Сначала Деланей, затем, мои братья. А потом и другие.

«Так, значит? Демоны верят, лишь, силе. Они будут сомневаться в тебе до тех пор, пока не покажешь им, что ты способен на всё. Что ты, без раздумий, убьёшь любого. Только тогда, они тебе поверят».

– На сегодня семейный Совет закончен, – объявила я в полной тишине. – Вы меня утомили, – и, не дожидаясь ответа, я первая покинула зал.

«Всё-таки, я прекрасно провела время, – пришла я к выводу. – И возможные перевороты пресекла и силу свою опробовала. Мне понравилось. Жаль только, что оставшиеся в живых, так быстро сдались. Я бы, с удовольствием, поиграла со своими братишками. Особенно, с Лэйратом. Помнится, он сам хотел прервать мою жизнь. Хотя, в другой раз… – я вспомнила тот случай, когда брат предлагал мне переспать и поморщилась. – Ничего такого в сексе между родственниками не вижу, но… Лэйрат мне не нравится. В нём… слишком мало силы. Нет того, что я чувствовала, находясь рядом с Фероксом, Аббадоном, Велиаром. С Лэйратом… неинтересно. Как и со всеми другими моими родственничками».

Внезапно, моё внимание привлекла чуть приоткрытая дверь, ведущая в одну из многочисленных комнат дворца. Мне показалось, что там что-то сверкнуло.

Я открыла дверь. Комната оказалась совершенно пустой. За исключением одного. Здесь повсюду были зеркала. Я, с любопытством, осмотрелась. Действительно. Ничего, кроме зеркал. И моё отражение было в каждом из них. Вся в крови, счастливая…

«Нет, это не я! – я отшатнулась от ближайшего зеркала. – Такое… разве, могла я такое совершить?!».

А затем, я, неожиданно, успокоилась: «Да, могла. Могла потому, что иначе никак. По-другому, здесь уважение не получить. И если моя демоническая бездушная часть, совершая это, наслаждалась… Это не так уж и плохо».

Смотря в зеркало, я стёрла кровь со своего лица. А затем… отражение изменилось. На меня, с укором и печалью, смотрела Кэтэрина.

– Что ты так смотришь на меня, глупая бабочка? – вслух спросила я. – А чтобы ты сделала, оказавшись на моём месте? Забилась бы куда-нибудь в угол и плакала бы? Простила бы всех своих врагов? Что ещё ты могла бы сделать, с твоей глупой наивностью?! И прекрати смотреть на меня с такой жалостью!

Эти сине-зелёные глаза, смотрящие на меня… Эта грусть, что они выражали… Всё это вывело меня из себя. Удар косой и зеркало вдребезги. И нет больше этого немого укора Кэтэрины.

– Что на тебя нашло, Милена? – спросила меня Дайона, когда я оказалась во сне. – Ты, почти в половину, сократила численность своей семьи.

– Почему тебя, вдруг, интересует что-то, что не касается Адалиссы или Кэтэрины? – я неприятно усмехнулась. – Но, если хочешь ответа на свой вопрос… Мне просто надоело возиться со своими родственниками. Постоянно ожидать от них неподчинения, подвоха… Теперь, по крайней мере, в семье Кавэлли всё будет спокойно.

– А другого способа – успокоить их – не было?

– Нет, не было. Дайона, мы говорим о демонах, а они понимают только страх и силу. По-другому, с ними никак.

– Что ж… Как скажешь. Сегодня сон о Кэтэрине будет последним.

– Почему?

– Её жизнь заканчивается в этом сне. Но, после этого, ты многое поймёшь, Милена. И много, что вспомнишь…

Снова раздаётся грохот и я, с ужасом вижу, как небо покрывается сетью чёрных молний. Поднимается такой ветер, что деревья падают, а в ушах стоит громкий гул. Я вижу, как ветер, словно, скручивается в чёрный гигантский вихрь. И такой вихрь не один. Их множество. Возникая повсюду, они вырывают с корнями деревья, швыряют камни!.. Чёрные молнии ударяются в землю. Трава начинает полыхать. Земля покрывается глубокими трещинами, раскалывается!.. Я слышу чей-то вой. Страшный, заунывный… Слышу чьи-то вопли, крики!.. Я зажмуриваюсь от страха.

Я чувствую, как меня кто-то, с силой, дёргает за руку, заставляя подняться с земли. Я открываю глаза, и вижу свою маму. Она держит меня, и я чувствую, как из-под её пальцев льётся тепло. Оно, словно, окутывает меня, согревает, лечит… Я ощущаю, как тело перестаёт болеть, как останавливается кровь… Ещё секунда и я чувствую себя совсем как сегодня утром.

– Самаэль! – она смотрит куда-то мне за спину. – Забирай её и убирайся отсюда!

– Что здесь происходит, Адалисса?! – я слышу взволнованный голос ангела смерти, хотя из-за шума, едва могу разобрать слова. – И… кто сделал это с ней?! Это… Аббадон?!

– Ты… ты знал о нём! – в голосе мамы безудержная ярость. – Знал и молчал!

– Я дал клятву – я не мог сказать.

– Ах, клятву он дал?! Ну, смотри теперь, к чему привела твоя клятва! Надеюсь, ты доволен результатом?!

– Да, я виноват. Но то, что сейчас происходит… это твоя злость, Адалисса?!

– Нет. Хотя, было бы гораздо лучше, если бы это было так. Это – открываются врата бездны! И всё из-за того, что ты, Самаэль, позволил этим двоим встречаться!

– Врата бездны… Я считал их, всего лишь, легендой… Но, при чём здесь Кэтэрина и Аббадон?!

– Сейчас это уже не имеет значения. Да и нет времени это объяснять. Открытие врат нужно предотвратить. И я это сделаю. Скорее всего, моё тело не выдержит такой нагрузки и мне понадобится какое-то время, чтобы, вновь, обрести физическую оболочку. Пока меня не будет, присмотришь за Кэтэриной.

Мама отпускает мою руку, поворачиваясь ко мне спиной. У меня возникает жуткое чувство, что я вижу её в последний раз. Я не понимаю почти ни слова из разговора мамы и Самаэля, но… я прихожу к выводу, что во всём, что сейчас происходит, виновата я! Виновата в том, что не рассказала ей об Аббадоне… Не рассказала о своей новой любви… О встречах… Не рассказала ничего! И вот… к чему это привело. Теперь, из-за этого, вокруг творится сущий кошмар! А мама хочет сделать что-то, после чего я её не увижу!

– Мама… – я тяну к ней руки, но Самаэль перехватывает их, прижимает к себе, не даёт приблизиться.

– Где Аббадон?! – единственное, что он спрашивает, не обращая внимания на мои попытки вырваться.

– Ушёл. Но, не вздумай пытаться убить его, Самаэль!

– Почему?! Ты хочешь, чтобы я всё так и оставил?! Чтобы я забыл о том, что он сделал с Кэтэриной?!

– Да, именно этого я и хочу. Не смей лишать демона разрушения жизни! Если ты это сделаешь… последствия могут быть ужасными! В том числе, и для Кэтэрины! Для неё, наверное, в особенности… Объяснять некогда, поэтому просто запомни то, что я тебе сказала! А теперь, уходи!

Самаэль больше ни о чём не расспрашивает маму. Он берёт меня на руки… Он так делает, когда хочет, вместе со мной, перенестись на небольшое расстояние. Но сегодня… я чувствую, что он перенесётся куда-то очень далеко! И я больше не увижу маму… никогда. Меня не покидает это ощущение.

– Самаэль!.. Самаэль, пожалуйста!.. Я хочу остаться с мамой! – кричу я, но мужчина мне не отвечает.

Последнее, что я вижу, это как мама делаешь шаг прямо в один из чёрных вихрей и исчезает… Исчезает навсегда. Это был последний раз, когда я её видела.

Я нахожусь в совершенно незнакомом месте. Это – дворец Самаэля. Он ничем не похож на наш с мамой маленький домик в лесу. Мне здесь не нравится. Здесь неуютно и страшно. Высокие своды потолка, чёрные колонны, длинные коридоры… настолько огромные залы, что в них гуляет эхо. До окон мне не достать – они слишком высоко. Но то, что я вижу в них… это – чёрное небо. Ни солнца, ни облаков… Лишь, чернота.

Самаэль отводит меня в купальню, даёт всё необходимое и оставляет одну. Я осторожно смываю с себя следы крови. Я стараюсь не думать о произошедшем, но… не получается. Больно… Так больно, что хочется кричать. И я плачу… плачу навзрыд! И я не могу остановиться… Я вспоминаю смех Аббадона, его прикосновения…

«Аббадон… Он разрушил всё! Уничтожил! Моя счастливая жизнь… разбилась вдребезги! И мама… Как же я перед ней виновата! Она же осталась там… Смогу ли я, когда-нибудь, вообще, её увидеть?».

– Кэтэрина… – заходит Самаэль.

Мужчина заходит ко мне, садится рядом… Я прижимаюсь к нему, цепляюсь за него… Я плачу, совершенно забыв о том, что я мокрая от воды, без одежды… Всё это сейчас было неважным. Самаэль стал для меня единственной поддержкой. Тот, ради которого я появилась на этот свет… Тот, чью любовь я предала… И тот, который несмотря на всё это, сейчас рядом со мной. Успокаивает, шепчет что-то ласковое…

– Самаэль… Самаэль, прости! – говорю я между всхлипами. – Если бы… если бы я тебя послушала!.. Если бы я тебя послушала, ничего бы не произошло! Мама… мама, я так виновата!

– Ты ни в чём не виновата, Кэтэрина. В произошедшем нет твоей вины. Во всём виноват, лишь, Аббадон. И я. Мне нельзя было соглашаться давать клятву. Я должен был рассказать о твоём знакомстве с демоном разрушения Адалиссе. Даже если бы ты возненавидела меня после этого…

– Я бы… я никогда не смогла бы тебя возненавидеть!

– Я знаю, – с какой-то горечью говорит мужчина. – Я знаю. Ты никого не смогла бы возненавидеть. Даже Аббадона…

А я понимаю, что Самаэль прав. Я не ненавижу Аббадона. Несмотря на то, что он сделал. Не могу… Я не могу разбудить в себе это чувство – ненависть. Я чувствую боль, горечь… и всё. Я даже не могу сказать, что не испытываю больше никаких хороших чувств к Аббадону.

Больше, ни я, ни Самаэль, не проронили ни слова.

Когда я немного успокаиваюсь, я вспоминаю, в каком виде нахожусь перед Самаэлем. Я прошу оставить меня одну. Самаэль, после некоторого сомнения, уходит.

Оставшись одна, я домываюсь, одеваюсь и выхожу в коридор. Я помню, куда Самаэль мне говорил идти после того, как я закончу. Я иду по коридору, в полнейшей тишине. И тут, я улавливаю звук голосов. Один голос – голос Самаэля. А второй – незнакомый. Я подхожу ближе, хочу увидеть собеседников. Я прячусь за колонной, чуть выглядывая из-за неё.

Самаэль говорит с незнакомым светловолосым мужчиной.

– Девушка, которую ты привёл сегодня… это же Кэтэрина? – спрашивает незнакомец.

– Да, Астарот. Это она.

– Если ты привёл её сюда… Адалисса бы этого никогда не позволила. Что произошло? Где Адалисса?

– Я не знаю. Адалисса сказала только то, что открылись врата бездны. И что она закроет их, скорее всего, потеряв, на какое-то время, свою физическую оболочку.

– Врата бездны? Разве, они существуют?

– После того, что я увидел… думаю, что – да, существуют. Хотя… причина их открытия… совершенно неясна.

– Покажи мне то, что ты видел.

Самаэль приближается к мужчине. Последний кладёт пальцы на виски ангела смерти, закрывает глаза… А через секунду лицо незнакомца искажает злость.

– Говоришь, что не знаешь, что произошло? – светловолосый мужчина не повышает голоса, но от его звучания у меня по спине бегут мурашки страха. – А я думаю, что ты прекрасно всё знаешь, Самаэль. То, что случилось между Аббадоном и Кэтэриной… Их близость… Не знаю – как, но, похоже, именно это вызвало открытие врат бездны (если это были они). Ты так не считаешь?

– Нет никаких подтверждений тому, что именно Кэтэрина и Аббадон стали катализатором произошедшего. Адалисса не говорила этого прямо.

– Такая возможность слишком высока, Самаэль. И ты прекрасно это понимаешь. И если это так… Если это всё Кэтэрина и Аббадон… Если Адалисса потеряет своё тело… Повелитель убьёт Кэтэрину, если узнает. Аббадона подвергнет наказанию, а её убьёт. Он возложит на них вину за исчезновение Чёрной богини и будет, в общем-то, прав. Что ты тогда будешь делать?

– Я буду защищать её, до последнего.

– Даже от повелителя?

– Даже от него.

– Ты глупец, Самаэль. Неужели эта бабочка того стоит? Тем более, после того, что с ней сделал Аббадон? Не чиста, не невинна… осквернённая демоном разрушения. Тебя, от части, можно было бы понять, если бы не последнее. Невинность и чистота всегда привлекают демонов. Но этого у Кэтэрины теперь нет. Так, зачем, ради неё, идти на какие-то жертвы? Не понимаю тебя.

– Тебе и не нужно меня понимать, Астарот.

Я не хочу слушать дальше. Я тихо ухожу, чтобы меня не заметили.

Я в спальне Самаэля. Я думаю над разговором, который я услышала. Я не знаю, что такое – врата бездны, но… выходит, что я, на самом деле, виновата… виновата во всём. Вихри, молнии… слова мамы о том, что её тело исчезнет… И за это меня кто-то может убить.

«Кто такой – повелитель? – размышляю я. – Почему он захочет убить меня из-за мамы? И почему Самаэль говорит, что будет защищать меня от него? Я же… совсем этого не заслуживаю». Я, также, вспоминаю, что незнакомец говорил обо мне. Осквернённая демоном разрушения… Я не знаю, что это значит, но от этих слов, как будто, всё переворачивается внутри. Не чиста, не невинна… Не знаю – почему, но я чувствую себя… грязной. Ведь, я не чиста…

Взгляд натыкается на зеркало. Я подхожу к нему, смотрю на своё отражение. Моё отражение… вот к чему я испытываю ненависть! Я жалкая… Виноватая… Отвратительная!.. Глупая… Не имеющая права на жизнь. Ведь, после всего, что я сделала… как я могу дальше существовать?

Я никогда не задумывалась о смерти. Даже полюбив когда-то само её воплощение, я не ассоциировала смерть с собой. Никогда не думала, что могу умереть… Что меня не станет… А сейчас… я сама этого хочу. Но, как это сделать? В голове ни одной мысли.

Перед моими глазами возникает ваза. Высокая, тяжёлая… Не знаю, что с подвигло меня на это, но я роняю её на пол. Ваза разбивается, оставляя после себя, лишь, осколки. Я беру один из них в руки. Он очень острый. И я вспоминаю, как как-то раз, увидела страшную для себя картину. Как маленькую птичку убивает коршун. Я помню, что у птички была ранена шея, из неё текла кровь… Если… если я сделаю, также, с собой, я, как и та птичка, умру?

Снова взгляд на зеркало. Я прикасаюсь острым сколом осколка к своей шее. Мне страшно, но я не передумаю. Не поверну назад. Я надавливаю на кожу… Я вижу капли крови… Затем, я резко делаю взмах осколком, разрезая шею…

«Кэтэрина, Кэтэрина – ты призвала свою смерть».

Я вижу, как кровь, потоком, хлещет из раны. Я слабею, падаю на пол…

«Кэтэрина, Кэтэрина – несчастная глупая бабочка».

Последнее, что я помню, это как моя сущность, словно, отделяется от тела. Я вижу себя со стороны. Я вижу свои пустые застывшие глаза… Я вижу одну единственную слезу на своей щеке…