Текст книги "(Не)любимый муж (СИ)"
Автор книги: Анастасия Соловьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
17
– Волнуешься? – спрашивает Ярослав, когда мы подъезжаем к ресторану, в котором будет проходить светское мероприятие.
– Немного, – честно отвечаю я.
Я надела шикарное вечернее платье, выгодно подчёркивающее фигуру. Сходила в салон красоты и доверилась профессионалам, которые лучше знают, какой макияж подходит для такого важного события. Сейчас я похожа на жену крутого бизнесмена и мне нечего стыдиться. Восхищение, сияющее в зелёных глазах Ярослава, лишний раз это подтверждает.
Но я всё равно нервничаю. Совсем чуть-чуть. Никогда не была на светских мероприятиях, поэтому не знаю, как правильно себя вести.
– Я буду рядом, Майя. Всё пройдёт хорошо. Доверься мне.
Любит он говорить про доверие. Я собираюсь ляпнуть очередную колкость, но Ярослав берёт мою руку, проводит большим пальцем по тыльной стороне ладони, рисует подушечкой круги на запястье. Так интимно и приятно, что хочется прикрыть глаза и довольно замурчать. Сердце, покрытое коркой льда, начинает оттаивать. И все обиды улетучиваются.
Почему мы так редко друг друга касаемся? Почему не целуемся, не спим в обнимку?
Ах, да, Майя, нельзя наорать на мужчину, оскорбить его своей чересчур эмоциональной и грубой реакцией, а потом ожидать от него ласки и тепла. Ты сама заварила эту кашу, так что расхлёбывай теперь, лови жалкие крохи внимания и радуйся, что Ярослав вообще с тобой разговаривает.
– Спасибо. За поддержку, – тихо произношу я.
Всего одно прикосновение – и внутри меня уже разразилась буря противоречивых эмоций. Это пугает.
Я осторожно выдёргиваю пальцы из его ладони. Не успеваю заметить реакцию Ярослава. Он выходит из машины, открывает дверцу и вежливо подаёт мне руку.
– Именинник – давний приятель моего отца. Только праздник этот кажется мне лишним. Георгий Борисович раньше владел сетью ресторанов итальянской кухни, ему принадлежал крупнейший торговый центр, несколько гостиниц. Но потом он связался не с теми людьми, бизнес у него отжали, два ресторана сожгли, забросив в окно коктейли Молотова. Сейчас Георгий Борисович на грани банкротства, но, боюсь, даже его близкие об этом не знают. Он из тех людей, кто будет до конца изображать успешный успех, а потом пойдёт и повесится, оставив жену и детей разбираться с долгами.
– Ужасно. А ты откуда об этом знаешь?
– Отец рассказал. Георгий Борисович проболтался ему по пьяни, о чём потом сильно жалел.
– Странно, – я тру переносицу, старательно напрягаю память, но никак не могу ухватиться за ускользающую мысль. – Я уже слышала это имя.
– Может, ты в интернете о нём читала. Известный бизнесмен всё же, пять лет назад даже в выборах участвовал, мэром города хотел стать. Правда, он был кандидатом-двойником, у него фамилия совпадала с конкурентом нашего нынешнего мэра. Тогда-то Георгий Борисович и связался с опасными людьми… Майя, что случилось? Ты побледнела.
Яркий свет люстр бьёт по черепной коробке, улыбающийся администратор ресторана превращается в мыльное пятно. Я цепляюсь за Ярослава и дрожащим, каким-то не своим голосом спрашиваю:
– Какая фамилия у этого человека?
– Кравцов.
Мы пришли на день рождения отца Егора.
К горлу подбирается тошнота, а в ушах молоточком стучит одна и та же фраза: «Мой бывший где-то рядом». Почему мы оказались именно на этом мероприятии? Как такое возможно, что отец Ярослава тесно общается с отцом Егора? Это дурная шутка, розыгрыш, кошмар наяву!
– Майя, тебе плохо? – словно сквозь толстый слой ваты, доносится до моего сознания голос Ярослава.
– Да, дай мне минутку, пожалуйста. Голова закружилась, со мной такое бывает.
Я справлюсь. Прошло четыре месяца, и я теперь другая – жена успешного бизнесмена, гордая, красивая и уверенная в себе, сексуально раскрепощённая, дерзкая, смелая. На мне дорогие шмотки, на безымянном пальце сияют два золотых кольца, а в сердце не осталось былой любви – только чёрное пепелище.
– Всё в порядке. Идём, – обворожительно улыбаюсь Ярославу, и тревога в его глазах постепенно исчезает.
Мы заходим в банкетный зал, где происходит основное торжество. Огромный фуршетный стол с закусками, живая музыка, белоснежные скатерти и разодетые официанты. Я фальшиво улыбаюсь представительным мужчинам и их расфуфыренным барышням. Хватаю бокал шампанского и делаю большой глоток, надеясь, что алкоголь успокоит разрывающееся от волнения сердце.
– Ты отлично справляешься, – шепчет на ухо Ярослав, и его тёплый голос действует лучше самого крепкого алкоголя. В шампанском больше нет нужды. Я ставлю бокал на стол, вздёргиваю подбородок, уверенно улыбаюсь своему мужу. Всё же зря я с ним так.
– А где Георгий Борисович?
– Не знаю. Но только что пришёл его сын. Пойдём, нужно с ним поздороваться.
18
Поворот головы стоит мне невероятных усилий. Егор не один. За локоть его держит разукрашенная Маринка. Никогда не видела на ней так много косметики. Блин, красивая же девчонка, зачем столько тональника использовать?
Я смотрю на эту слащавую парочку, но не чувствую привычной боли. Только обиду, горечь и смятение. Я хотела им отомстить, ткнуть в лицо обручальное кольцо, и вот моё желание сбылось. Так почему я этому не рада?
Ярослав ведёт меня к двум предателям. Идти тяжело: ноги словно налиты свинцом, а пол устлан острыми гвоздями. Маринка первой замечает наше приближение. Её лицо смешно вытягивается, в глазах плещется искреннее недоумение. Она толкает Егора в бок, и он тоже выглядит шокированным. И немного растерянным, что ли.
– Добрый вечер, – здоровается он с Ярославом, отвечает на его рукопожатие, но взгляд бывшего сфокусирован на мне. Маринка впивается ногтями в его локоть, и Егор натянуто улыбается. – Разрешите представить вам мою невесту, Марину.
– Добрый вечер, – муж удостаивает мою бывшую подругу беглым пустым взглядом и снова обращается к Егору. – Не знал, что ты жениться надумал. Поздравляю. Но я тоже времени зря не терял. Познакомься с моей женой, Майей.
Глаза Егора округляются, а челюсть, кажется, вот-вот упадёт. Он часто моргает, переводит удивлённый взгляд с меня на Ярослава и обратно. Наверное, решил, что это шутка. И я его понимаю – ситуация абсурдная, нарочно такого не придумаешь!
– Добрый вечер, Майя. Приятно познакомиться, – блеет он потерянно. Боже, Егор, да возьми ты себя в руки! Смешно смотреть.
– Неужели? – удивлённо приподнимаю брови. – Но мы же знакомы. Или у тебя деменция случилась в столь юном возрасте? Сочувствую, если так. Ну ничего, ты теперь не один. Марина близких людей в беде не бросает, можешь ей довериться.
Усмехаюсь, заметив, как стремительно краснеет шея бывшей подруженьки. Что же она тональником-то всё не замазала? Ай-яй-яй, непорядок.
– Ты!.. Да как ты смеешь? – шипит Маринка. Её лицо искажает гримаса ненависти, которая тут же сменяется наигранным смехом. – Ты шутишь, да, Майя? Ярослав, почему вы согласились на такой дурацкий розыгрыш?
Надо отдать моему мужу должное – он не задаёт глупых вопросов, не таращится удивлённо на меня и на Егора, а совершенно спокойно отвечает:
– Я не люблю розыгрыши. Мы с Майей познакомились пару месяцев назад, сразу почувствовали взаимное влечение. Я решил не терять времени зря: сделал ей предложение и был невероятно счастлив, когда она ответила мне согласием. Мы поженились на прошлой неделе.
Ярослав поднимает мою руку и целует ладонь, глядя мне прямо в глаза. Я смущённо улыбаюсь, обрадованная его словами.
Но Маринка всё портит. Она полностью овладевает собой, больше не плюётся ядом и не задаёт глупых вопросов. Напротив, она заливисто смеётся, прижимает руки к груди, изображая дикий восторг.
– Майюш, я так за тебя рада! Это настоящее счастье – встретить любимого человека, с которым ты совпадаешь во всём: и во взглядах на будущее, и в музыкальных предпочтениях и, что самое главное, в интимной сфере. Сама ведь знаешь, если в сексе всё плохо, то подобные отношения обречены, – она взмахивает волосами и победоносно улыбается. – Конечно, у вас с Ярославом только всё начинается, и на этом этапе сложно понять, совпадают ли ваши потребности или нет. Вот мы с Егоркой решили пожениться только после того, как очень хорошо друг друга узнали. Он предложил мне руку и сердце прямо на нашу годовщину! Представляешь, как это было романтично?
Меня будто засасывает в мерзкую ледяную трясину. Сначала отказывает слух, затем частично парализует тело. Губы Маринки ещё шевелятся, но я не разбираю её слов. Кажется, на меня смотрит Ярослав, даже о чём-то спрашивает, но я отрицательно мотаю головой.
Егор довольно усмехается. Маринка ржёт.
В голосе Ярослава звучит сталь. Он говорит что-то двум предателям, и улыбка сползает с их лиц. Но глаза Маринки всё равно светятся триумфом.
– На годовщину? – надтреснутым голосм уточняю я.
– Да, Майя. Мы с Егорушкой начали встречаться ещё в октябре прошлого года.
– Совет вам да любовь, – через силу произношу я, ощущая, как умирает во мне последняя надежда. – Яр, мы что-то задержались здесь. Пойдём, я проголодалась.
Пока муж ведёт меня в неизвестном направлении, я кусаю губы, призывая на помощь физическую боль. Она не даст сойти с ума, вернёт в реальность.
Они трахаются с октября прошлого года. А мы с Егором начали встречаться в июне. Получается, всего пять месяцев он был мне верен. И то не факт. А я ведь надеялась, что Маринка говорит правду. Но она врала: не было никакого спонтанного секса по великой любви, они с Егором целенаправленно обманывали меня семь долбанных месяцев! А если бы я их тогда не застукала? Так, стоп. А не подстроила ли это всё Маринка? Она ведь знала, что я хочу устроить Егору сюрприз…
– Расскажешь, что это было?
Ярослав требует, а не спрашивает. Его взгляд жёсткий, челюсти плотно сжаты, а между бровей залегла глубокая складка. Он злится на меня или на Маринку с Егором? Впрочем, какая разница?
– Я знакома с этими прекрасными людьми. Вот всё, что тебе стоит знать.
– Просто знакома? Майя, они унижали тебя на моих глазах! Что это за цирк с конями? Какой-то малолетний щенок и его подзаборная шавка позволяют разбрасываться грязными намёками в адрес моей женщины. Это непозволительно! Я знал, что у Кравцова избалованный сынок, но не подозревал, насколько всё запущено.
– Я не всё слышала, в ушах звенело… Что они говорили?
– Не важно, – морщится Ярослав. – То есть ты не посвятишь меня в историю вашего знакомства?
– Нет. Это личное.
– Ясно. Поехали домой. Обойдётся Кравцов без нашего присутствия.
Ярослав заводит машину, резко давит на газ. Я вжимаюсь в кресло, наблюдаю за тем, как всё быстрее и быстрее проносятся мимо однотипные здания. Хорошо, что у меня временно отказал слух. Судя по тому, насколько зол сейчас Ярослав, бывший или Маринка ляпнули откровенную дурость. С них станется, оба не умеют следить за языком.
Как я могла не замечать, что два самых близких человека трахаются за моей спиной? Ведь были же признаки: оба не брали трубку в одно и то же время, Маринка слишком явно интересовалась нашей сексуальной жизнью, намекала, что я мучаю бедного мужика своей холодностью. И вскользь она часто упоминала, как мне повезло заполучить богатого и красивого мажора. Я думала, она по-доброму завидует. По-дружески. Ага, конечно.
Прибыв домой, Ярослав уходит выгуливать собак. Ну а я принимаю контрастный душ, то обжигая своё тело почти кипятком, то вызывая озноб ледяной водой.
Ложусь в кровать, всё ещё дрожащая, опустошенная. Так гадко я себя никогда не чувствовала. Словно в дерьме извалялась. Восемь месяцев Егор трахал Маринку, а потом ложился в постель со мной. Какая же мерзость!
Раздаются тяжёлые шаги, и в спальню заходит Ярослав. Он пытается обнять меня. Успокаивающе гладит мои волосы, спину, но я дёргаю плечом, пытаясь сбросить его руку.
– Я не хочу, Яр.
Во мне клокочет столько негативных эмоций, что любое действие, даже самое невинное, я воспринимаю агрессивно.
– Майя, поговори со мной. Тебе станет легче.
– Нет! Я не хочу ни спать с тобой, ни уж тем более разговаривать. А если тебе неймётся – можешь потрахаться с кем-нибудь на стороне. Я не против.
19
– Какого хрена ты несёшь, Майя? – комнату озаряет яркий свет, и я вижу перед собой разгневанное лицо Ярослава. Теперь его злость направлена на меня. Справедливо.
– Ну а что? Я спать с тобой не хочу, поэтому логично, что ты начнёшь искать развлечения на стороне. Так лучше я буду знать, что ты мне изменяешь, чем каждый день мучаться в сомнениях.
– Ты, блять, сама себя слышишь? Я не из тех, кто будет трахаться с другими бабами, когда у меня есть законная жена. Тем более, мы это заранее обсудили и договорились не ходить налево. Ты забыла?
– Нет. Я передумала, – пожимаю плечами, стараясь не сорваться на крик. – Яр, это ты сейчас говоришь, что против секса на стороне, но кто знает, что будет через месяц. Может, мы поубиваем друг друга или же между нами возникнет новая договорённость – о свободных отношениях. Что так смотришь? Одному тебе можно на ходу менять заранее установленные правила?
– Почему тебя так задели мои слова о чувствах? – он трёт ладонью переносицу, недоуменно качает головой. – Майя, я тебя не понимаю. Вижу, что ты делаешь мне шаг навстречу, а потом снова прячешься в своей панцирь. Я ничего о тебе не знаю и поэтому не могу помочь.
– Не нужно обо мне беспокоиться. У нас же брак по расчёту, ты забыл?
– Разве это значит, что мы должны оставаться чужаками? Я бы тупо трахал тебя да подкидывал деньги на карту, если бы ты оставалась циничной расчётливой стервой, какой хотела казаться в нашу первую встречу. Но я чувствую отклик с твоей стороны. Твои взгляды, случайные касания, смущённые улыбки, вскользь брошенные фразы – они ведь не на пустом месте возникают. Я тебе нравлюсь. Признай это.
– Ты слишком высокого о себе мнения!
– А ты дурочка, которая боится чувствовать. Я догадываюсь, что ты пережила нечто болезненное, возможно, тебя предали близкие люди. Но нельзя же зацикливаться на прошлом.
– Слушай, заткнись! Я же просила не лезть ко мне в душу!
– Своим поведением ты отталкиваешь людей, которым ты не безразлична. Если продолжишь и дальше бросаться на всех подряд, то рискуешь остаться в одиночестве. И никакие деньги мира не заглушат пустоту в твоей душе.
– Ты что, психоаналитиком себя возомнил? – я не сдерживаюсь, толкаю его в грудь, но Ярослав перехватывает мои руки. Смотрит тяжёлым взглядом, чего-то ждёт.
– Я сделаю вид, будто не слышал твоих слов об измене. Постарайся заснуть. Сейчас ты не в состоянии здраво рассуждать.
Я не могу вырваться из его стальной хватки, поэтому наклоняюсь и кусаю его в плечо. Сильно кусаю, болезненно, дико, и Ярослав, матерясь, отпускает меня. Ощущаю во рту металлический привкус, с сожалением понимая, что снова перегнула палку.
Но лучше так, чем подсознательно ждать от него предательства. Если раньше у меня возникали сомнения, то после сегодняшней вечера я на сто процентов уверена в своём решении. Только грубый расчёт, никаких чувств, симпатий, влюблённостей! И никакого секса. Не могу трахаться без эмоций, не моё это. Я слишком спонтанно решилась на брак по расчёту. Переоценила себя. Думала, что смогу.
– Я не отказываюсь от своих слов. Ты можешь трахаться, с кем угодно. Мне плевать. С тобой я больше спать не хочу. Надеюсь, силой брать ты меня не станешь. А если тебя что-то не устраивает – подавай на развод. Брачный контракт мы ещё не составили, так что никакого нарушения нет. Устные договорённости не имеют юридической силы!
Ярослав сжимает и разжимает кулаки, тяжело дышит. Его взгляд настолько мрачный и тяжёлый, что мне становится физически плохо. Мутит, ладони потеют. И в сердце словно шипы впиваются, заставляя несчастную мышцу кровоточить.
– Я тебя услышал, – он едко усмехается. – Только смотри, не пожалей о своих словах.
Ярослав уходит, громко захлопнув за собой дверь.
Ночью я не сплю. Трясусь под двумя тёплыми одеялами, ворочаюсь, прокручиваю в голове события минувшего дня. Как бы плохо и тошно мне не было, я уверена в своих действиях. И совсем не жалею о сказанном. Ни за что не пожалею!
После этого проклятого дня мы с Ярославом становимся чужими людьми. Отныне я ночую в соседней комнате, и мы почти не пересекаемся в сером огромном доме. Я развлекаюсь изо всех сил: каток, роллердром, аэротруба, прыжки с моста, плавание на корабле, путешествие в ближайшие города и даже в столицу, концерты, театры, подпольные артхаусные мероприятия. Я старательно пытаюсь убить время и почувствовать себя хотя бы чуточку счастливой.
Хреново это признавать, но деньги не приносят мне радости. В кругу незнакомых людей я остро ощущаю собственное одиночество. И каждый раз, расплачиваясь карточкой Ярослава, я испытываю жгучий, сокрушительный стыд. Это не заработанные мною деньги, это чужое. Я самозванка. Я не вывезла, не справилась.
В какой-то из дней я отправляюсь в лес, чтобы покричать в пустоту. Надеюсь волшебным образом исцелиться. Становится легче, но всего лишь на сутки.
Спустя неделю бесполезных попыток почувствовать себя живой, я перестаю валять дурака и начинаю ходить на курсы вождения. И впервые сажусь за учёбу. Переписываю конспекты, которые мне скинула староста, делаю рефераты, готовлюсь к ближайшим практическим занятиям. Чтобы перевестись на заочное, нужно сдать сессию. А до неё осталось совсем немного.
По вечерам я выгуливаю собак. Испытываю нечто похожее на радость, когда настороженный Джанго наконец-то лижет мою руку. И разрешает себя погладить.
– Спасибо тебе, дружище. Ты не представляешь, как я рада… Знаешь, Джанго, я полная дура. Беспросветная. Ненормальная. Может, ты слышал поговорку «Язык мой – враг мой»? Так вот, Джанго, это про меня. Сначала говорю, а потом думаю. Я наделала кучу ошибок… Оттолкнула всех вокруг. Мне очень-очень плохо. И одиноко.
Я замираю, когда слышу странный шум неподалёку. Но дует ветер, и я понимаю, что это шелестит опавшая листва.
Через пару дней, в обед, звонит Ярослав. Мы разговариваем впервые за полторы недели молчания.
– Майя, нужно, чтобы сегодня ты сыграла роль моей любящей жены. Дубров, ради которого и затевался этот брак по расчёту, наконец согласился со мной встретиться. Сначала он хочет увидеть мою компанию, а потом поговорить о делах в неформальной обстановке. Приезжай к шести. Я буду ждать тебя в своём кабинете. Адрес сейчас сброшу.
– Окей. Как мне одеться?
– Да без разницы. Дуброву наплевать на дорогие шмотки.
– Хорошо. Я буду.
Вздохнув, откладываю телефон и треплю за ухом Вичера. Он спит у моих ног, пока я дописываю очередной конспект. Справившись со скучным рефератом и отправив его на почту преподавателю, я надеваю милое сиреневое платьице для встречи с Дубровым.
Захожу в компанию Ярослава. Вежливый охранник спрашивает цель моего визита и, услышав ответ, приветливо улыбается. Лифт медленно поднимает меня на седьмой этаж. Я наблюдаю за сменяющимися на табло цифрами и понимаю, что вся трясусь от страха и волнения. Не исключено, что после этой встречи Ярослав подаст на развод. Если он наладит контакт с Дубровым, то больше не будет во мне нуждаться.
И я навсегда попрощаюсь с Джанго и Вичером.
Секретарша на ресепшене вежливо объясняет, где находится кабинет Ярослава.
– Только он сейчас не один, – настороженно предупреждает девушка.
– Я знаю, – беспечно отмахиваюсь от её слов.
Наверное, Дубров уже пришёл. Отлично, не хочу оставаться с Ярославом наедине.
Поправляю волосы, растягиваю губы в фальшивой улыбке и решительно толкаю дверь.
От увиденной картины я умираю.
Падаю в беспросветную пропасть.
Навсегда.
Ярослав прижимает к стене Маринку и страстно её целует. Скользит руками по её талии, задирает блузку. А она обвивает руками его шею и тихонько постанывает, отвечая на щедрые ласки моего мужа.
20
Во мне бурлит неконтролируемая слепая ярость. В глазах темнеет, я задыхаюсь, руки дрожат. Со всей дури захлопываю дверь кабинета, чтобы заявить о своём присутствии.
Ярослав отстраняется от Маринки, брезгливо вытирает губы и как ни в чём не бывало смотрит на меня. С неподдельным интересом смотрит, и в его глазах совсем нет раскаяния! Зато Маринка лыбится, вся раскраснелась, блузку поправляет, кончиками пальцев касается губ, пытаясь этим тупым действием акцентировать внимание на предательстве Ярослава. Как будто такое можно забыть за две секунды! Я же не рыбка Дори, не страдаю провалами в памяти. К сожалению.
– Почему именно с ней? – спрашиваю мужа, тыкая пальцем в Маринку.
– А какая разница, с кем я тебе изменяю? – усмехается Ярослав, присаживаясь в чёрное кожаное кресло. Сцепляет руки в замок, насмешливо приподнимает левую бровь. Ему плевать на мои душевные терзания, на боль, разрывающую несчастную сердечную мышцу!
– Майюша, а чему ты удивляешься? – невинным голоском интересуется Маринка. – Ты никогда не умела делать мужчин счастливыми.
– Зато ты всегда умела раздвигать ноги.
Ярость, клокочущая внутри, распирающая грудную клетку, находит выход. Я приближаюсь к Маринке, замахиваюсь и со всей силы даю ей пощёчину.
Теоретически я могу понять предательство Егора, а поступок Ярослава вообще нельзя считать изменой, ведь я сама дала на неё добро. И скрыла от него, чем именно провинилась Маринка.
Со скотским поведением мужчин я бы примирилась, просто вычеркнула бы их из жизни – и смело пошла дальше, в счастливое будущее. Но предательство лучшей и единственной подруги ни понять, ни осознать до конца я так и не могу. Дружба – это святое, а мужики редко остаются с нами на всю жизнь.
– Ты охренела? – взвизгивает Маринка, хватаясь за щёку. В глазах её вспыхивает лютая ненависть. Как я не замечала этого раньше? – Идиотка совсем?
Она делает шаг мне навстречу, видимо, желая отомстить.
– Только попробуй, – предупреждаю я стальным голосом. – Будешь царапины и синяки тоналкой замазывать. И перед Егорушкой своим оправдываться, почему ты вернулась домой в таком виде.
Рискнёт или нет? Вижу, что Маринка хочет ответить мне, но боится. Бросает умоляющий взгляд на Ярослава, но не получает никакой поддержки с его стороны. Он даже не смотрит на Маринку. Всё его внимание приковано ко мне. Раздражает.
– Думаю, вам нужно поговорить наедине, – Ярослав встаёт с кресла и толкает дверь, которая находится за его рабочим столом. – Переговорная к вашим услугам, девочки.
Что-то в его поведении не вписывается в общепринятые стандарты, но об этом я подумаю позже. Сначала нужно разобраться с Маринкой.
Дверь за нами тихо закрывается, и мы с бывшей подруженькой остаёмся одни в большом светлом помещении. Я сажусь за огромный длинный стол и с нескрываемым презрением разглядываю Маринку. Вульгарно размалёванное лицо, грудь, почти вываливающаяся из выреза блузки, ярко-красные длинные ногти. Раньше она не выглядела такой доступной. Или специально для Ярослава вырядилась?
– Ну и что же ты молчишь? – хмыкает Маринка. – Язык проглотила? Или думаешь, прощать ли своего мужика? Он ведь миллионер, жалко, наверное, денежный мешок потерять?
– Когда ты успела стать такой дурой?
– Ой, не корчи из себя невинную чикулю. То с богатеньким Егором замутила, потом, когда тебя обломали, нашла ещё одного идиота, который повёлся на твоё смазливенькое личико. Да только не умеешь ты мужиков удовлетворять. Все ко мне сбегают, потому что я щедро одариваю их теплом и лаской.
– Ноги умело раздвигаешь, я поняла.
– Как видишь, мои методы прекрасно работают. Мужики же примитивные создания, им сиськи покажи, минет классный сделай – и всё, они уже у твоих ног валяются. Я недавно эту фишку просекла.
– Странно. Почему же качественный отсос не помог тебе с Егором? Семь месяцев он трахал нас обеих, а ведь мог бросить меня и встречаться только с тобой. Что-то не сходится.
На лице Маринки выступают красные пятна, а в глазах появляется новая эмоция – то ли обида, то ли уязвлённое самолюбие.
– Да потому что все мужики сначала на тебя западают! Я Егора окучивала не один день, он нудил, трахаться не хотел, а потом, когда всё случилось, чувствовал себя виноватым. Я, конечно, ему мозги вправила, но расставаться с тобой он не спешил.
– Из жалости?
– Нет. Чувства у него были великие, – презрительно фыркает Маринка. – Но это не мешало ему трахать нас по очереди. Типичный мудак, одним словом.
Я откидываюсь на неудобном стуле. Ненависть, клокочущая злость, гнев и обида сменяются странной апатией. На правой щеке Маринки алеет пятно от оставленной мною пощёчины. Я всегда считала, что решать проблемы нужно словами, а тут не сдержалась – применила физическую силу. Да и в последнее время я часто теряла над собой контроль. И всё из-за кого? Из-за вот этой тупой девицы и лживого бывшего, который спал с моей подруженькой, но при этом якобы испытывал ко мне чувства? И я позволю себе опуститься до их уровня? Да они не достойны даже моего презрительного взгляда, а я всерьёз убивалась из-за них четыре месяца подряд. И зациклилась на прошлом так сильно, что наделала кучу ошибок в настоящем…
Но прежде чем навсегда выбросить этих двух личностей из головы, я должна кое-что выяснить.
– За что ты меня ненавидишь, Марин? Я считала тебя своей лучшей подругой. Мы ведь с восьми лет вместе.
– Да уж спасибо, что облагодетельствовала меня своей ценной дружбой, – истерично восклицает Маринка. – Теперь, кажется, ты у нас самая тупая. Вспомни школу, вспомни универ. Всё вспомни, дорогая Майюшка.
– Может, перестанешь ёрничать и ответишь по существу?
– Ты всегда была лучше меня! Во всём! И в учёбе, и в личной жизни. За тобой волочились самые красивые парни школы, а ты так просто, так легко им отказывала. Да любая на твоём месте бы с ума сошла от счастья! Тебе цветы дарили, валентинками забрасывали, а мне доставались лишь объедки. Ты даже понятия не имеешь, как это унизительно, когда с тобой встречаются только ради того, чтобы подбить клинья к твоей лучшей подруге!
– В смысле? Антон, Олег, Кирилл – они все интересовались мной?
– Ну конечно! Они знали, что ты их нахрен пошлёшь, поэтому придумывали разные варианты, как подобраться к тебе поближе. Я сначала не догадывалась об их настоящих мотивах. Дурой была.
– Почему же ты мне ничего не говорила?
– Признаваться в своей второсортности, в своей ненужности? Ну уж нет, я не хотела перед тобой унижаться.
– Разве я виновата в твоих комплексах?
– Вот видишь, ты всегда считаешь себя лучше других! – Маринка наливает в пластиковый стаканчик воду и нервно пьёт.
Я не чувствую никакой вины. Детский сад, штаны на лямках! Она могла рассказать мне о проблемах с парнями, я бы обязательно чем-нибудь помогла, поддержала. Я ведь не в ответе за чувства других людей. Ею цинично пользовались школьные красавчики, но вместо того, чтобы злиться на них, Марина возненавидела меня. Бесполезно искать в этом логику.
– Зачем ты продолжала со мной дружить, если терпеть меня не могла? – задаю резонный вопрос. Всё ещё не могу понять Марину.
– А почему бы и нет? Благодаря тебе я знакомилась с лучшими парнями школы, да и всего города тоже. Ты всегда дарила мне щедрые подарки на день рождения и новый год. Наушники, телефон, планшет, смарт-часы, дорогие сумки и косметику. Конечно, ведь у тебя же появился богатенький отчим, который не жалел денег на падчерицу! А у меня семья простая, подобная роскошь нам даже и не снилась.
– Нет, ты точно ненормальная. Эти деньги достались нам после смерти отца, и они закончились, когда мне исполнилось восемнадцать. Вернее, мама перестала мне их давать… Я же объясняла. И уж, если быть честной, я тратила деньги только на подарки для тебя и мамы, потому что я люблю радовать близких мне людей.
– Ага, ни в жизнь не поверю, что отчим не даёт тебе денег. Вечно делаешь из меня дуру, – психует Маринка, бьёт ладонью по столу. – Добренькая наша Майюшка. Тьфу, аж тошно! Я себе таких дорогих вещей позволить не могла и вечно чувствовала стыд, когда мы обменивались подарками. Очень неприятно ощущать себя нищенкой.
– Об этом мы тоже разговаривали, и ты сказала, что всё нормально. Если бы я знала, что тебе неприятно – никогда бы себе такого не позволила.
– Я умею хорошо притворяться.
От этого разговора начинает болеть голова. Всё, что я когда-то делала от чистого сердца, воспринималось Маринкой как оскорбление, как унижение и жирный намёк на её бедность, несостоятельность, второсортность. Но откуда я могла знать? В лицо она говорила совсем другое… Кажется, я совсем не умею читать людей.
– Так ты со мной дружила из корыстных целей?
– Ну да. С учёбой ты мне тоже помогала, всегда давала списывать, рефераты подправляла, даже половину курсовой работы за меня написала! Тебя так легко было развести, – она мерзко усмехается. – Притворилась тяжело больной, а ты поверила – и две ночи не спала, доделывая мою курсовую! Ох, такая ты глупенькая, Майя.
– Да уж лучше быть глупенькой, чем злобной закомплексованной актрисулькой, – пожимаю плечами, вперившись взглядом в закрытую дверь. Интересно, Ярослав подслушивает? – Зачем ты умоляла о прощении, когда я застала тебя с Егором?
– Надеялась, что ты поведёшься. И почувствуешь себя наконец человеком второго сорта. Я везде брала бы с собой Егора, а ты поглядывала бы на него несчастными влюблёнными глазками и страдала, понимая, что упустила такого классного мужика.
– А к Ярославу зачем полезла? Завидно стало, что у него больше денег, чем у Егорушки?
Марина крутит пальцем у виска и противно смеётся.
– Хотела отомстить. Ещё раз. Люблю тебя обламывать, наблюдать, как ты бледнеешь, смотришь так потерянно. Оборжаться можно. Тем более Ярослав легко повёлся, явно мужик секса недополучает. За полчаса его уломала.
– Не боишься, что Егор обо всём узнает?
– Он тебе никогда не поверит, – елейным голоском произносит Маринка. – И мужа своего ты теперь бросишь. Знаю ведь, что ты принципиальная, измены не прощаешь. Так что я выиграла, Майюшка. Теперь я на коне, а ты валяешься где-то там, у моих ног.
Я встаю, окидываю бывшую подружку безразличным взглядом и сухо произношу:
– Советую тебе обратиться к психоаналитику, иначе рано или поздно ты захлебнёшься желчью.
Толкаю плечом дверь и захожу в кабинет Ярослава. Маринка, снова покраснев от злости, семенит следом. Но, увидев моего мужа, мгновенно меняется в лице, изображая из себя святую невинность.
– Ярослав, извини за это недоразумение, – пренебрежительно указывает она в мою сторону. – Приятно было с тобой пообщаться. Надеюсь, ещё увидимся. И продолжим то, на чём остановились.
– Мы переходили на «ты»? – ядовито спрашивает мой невозмутимый муж.
– Ну… после всего, что между нами произошло, это естественно! – Маринка смущённо смотрит в пол. Не знай я, что это актёрская игра, точно бы поверила. По ней плачет театральный колледж.
Ярослав опирается локтями о стол, скрещивает пальцы в замок и добродушно так улыбается. Слащаво, неестественно. Я хмурюсь, с интересом разглядывая его лицо и не ощущаю даже намёка на гнев или ревность. Сейчас меня терзает любопытство. Я предвкушаю гром, который вот-вот грянет. Шестым чувством угадываю, что под милейшей улыбкой Ярослава спрятана неприязнь.
