Текст книги "(Не)любимый муж (СИ)"
Автор книги: Анастасия Соловьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
31
– Спасибо, Евгений Семёнович, – благодарю старенького профессора, который наконец-то принял мои конспекты и написанный от руки реферат.
– Готовьтесь, Майя, на экзамене я буду задавать дополнительные вопросы, – стращает меня преподаватель, но в уголках его губ затерялась довольная улыбка. Я хорошо сдала все модульные работы, защитила реферат на отлично, так что Евгений Семёнович мною доволен, но никогда этого не признает.
– Спасибо ещё раз. До свидания!
Выбегаю из аудитории, прижимая к груди ненавистный реферат. Я его два вечера писала, рука отваливается, синяки под глазами такие огромные, что их ни одна тоналка не скроет, но результат того стоил. У меня хорошие допуски к сессии, если постараюсь – выйду на повышенную стипендию. Хотя блин, я же на заочку хотела перевестись.
Радость быстро исчезает, словно её и не было. Привычные сомнения гложут душу. Что делать со своей жизнью? Маринка в универе почти не появляется, а даже если бы я её и видела каждый день – разве это повод бросать учёбу? За прошедшую неделю я так прониклась образованием, что начала получать удовольствие от самого процесса познания.
Но университет не принесёт мне денег. Стипендия слишком крохотная, её хватает только на три похода в магазин. А я хочу зарабатывать, надоело пользоваться карточкой мужа и постоянно чувствовать себя виноватой. Раз наш брак из фиктивного стал настоящим, то и вкладываться в семью должны оба. А то фигня получается: Яр пашет целыми днями, а я тут на всём готовеньком живу, даже не готовлю и не убираю дом, потому что этим занимаются специально обученные люди. Да и не испытываю я сильного желания куховарить, драить полы и наглаживать мужу рубашки. Лучше запишусь на курсы интернет-маркетинга, например, или усядусь за курсовую работу.
Спрятав реферат в сумке, я выхожу из универа, ловлю маршрутку и еду в автошколу. Уже вторую неделю посещаю курсы вождения, и меня всё устраивает. Кажется, что в жизни наступила белая полоса. Таня притихла после своего неудавшегося побега и ведёт себя адекватно: на хрен не посылает, факи не показывает, даже улыбается вполне приветливо и собак иногда выгуливает. Я всё жду, когда девчонка снова сорвётся. Не верю, что идиллия продлится долго. Тем более завтра у Тани день рождения.
Поначалу я думала, что её вечное присутствие в доме плохо скажется на наших с Ярославом отношениях, но всё вышло наоборот. Мы несколько раз ночевали в дорогих апартаментах, и оказалось, что новая обстановка безумно меня заводит. И Яра тоже. Мне нравится секс на шёлковых простынях кинг-сайз кровати, на подоконнике, в джакузи и особенно на лоджии, прижавшись голой грудью к прохладному стеклу, возбуждаясь от мысли, что нас могут увидеть случайные прохожие.
Яр понял, чего я хочу, потому что в следующий раз мы трахались в его машине на парковке. Развратно, жадно, ошеломляюще. Оргазмы оглушали, я даже не помню, сколько их было. Вот так неожиданно выяснилось, что я люблю секс в общественных местах.
От воспоминаний о недавнем безумии моё дыхание невольно учащается, я свожу ноги и пытаюсь сконцентрироваться на учёбе. Ни в коем случае нельзя расслабляться. Но поздно. Я уже предвкушаю близость с Яром. Интересно, куда он поведёт меня сегодня? В ресторан, а потом в гостиницу? Или мы снова займёмся сексом в его автомобиле?
Чёрт, разве можно так сильно хотеть собственного мужа? Стоит мне только вспомнить потемневший взгляд Яра, его хриплый шёпот, его бесстыжие губы и пальцы, как я мгновенно становлюсь влажной.
С трудом отбрасываю посторонние мысли в сторону. После автошколы я долго шляюсь по торговым центрам. Не могу выбрать подарок для Тани. Она любит винтажную одежду, странные украшения и дичайше-яркую косметику. Будь я волшебницей, сделала бы так, чтобы мама Тани смягчилась хотя бы немного и стала уделять родной дочери больше внимания. Но увы, сказки в нашей жизни – редкость, поэтому я покупаю декоративную коллекционную шкатулку в виде черепа. Уверена, Тане понравится этот уродец.
Приезжаю домой, прячу подарок в шкафу и только собираюсь сесть за учёбу, как слышу странные звуки, доносящиеся со второго этажа. Вздыхаю. Недолго длилась спокойная жизнь.
Спускаюсь вниз. Таня под громкую музыку режет ножницами своё платье. На полу валяются разорванные в клочья рубашки и футболки.
Со всей дури захлопываю дверь, чтобы девчонка обратила на меня внимание.
– Чего припёрлась? – злобно шипит она, продолжая методично резать красивое платье.
– Тебе помочь? – подхожу к её столу, хватаю палетку теней для век и бросаю её в стену. Раздаётся треск, белая поверхность окрашивается в серо-коричневые цвета. У клининговой компании только что добавилось работы.
– Ну зачем ты это сделала? – кричит Таня. – Это были мои любимые тени!
– А платье, которое ты безжалостно кромсаешь, разве не было твоим любимым? А эти футболки и рубашки? – указываю на безнадёжно испорченную одежду.
– Это другое! – мотает головой девчонка, и я вижу, что у неё дрожат губы.
– Раз уж ты взялась уничтожать свою индивидуальность, то избавься и от косметики, и от обуви. В чём проблема?
– Никому не нравится мой стиль, – произносит Таня так тихо, что я еле разбираю слова.
– Главное, чтобы тебе он нравился.
Присаживаюсь рядом с ней, тянусь к её телефону и выключаю музыку.
– Ага, тебе легко говорить, ты нормально одеваешься, – бурчит девчонка.
– Я никогда не умела бунтовать, всегда мирилась с обстоятельствами. Увы, мне не хватает смелости. И я немножечко тебе завидую. Я бы никогда не припёрлась в университет в странной одежде. И из дома я бы никогда не ушла, и матери бы не посмела возразить… А ты всё это смогла.
– А смысл? Сегодня надо мной опять издевались в школе, сказали, что у меня нет чувства стиля и я похожа на сбежавшую из дурки идиотку.
– Да потому что у твоих одноклассников кишка тонка поступить так же, как поступила ты. Всё, что не вписывается в общепринятые нормы, вызывает у людей отторжение. Им страшно, они злятся, потому что не понимают тебя. И немного завидуют твоей смелости. Так что прояви великодушие – не злись на тех, кто слишком узко мыслит.
– Ты очень странная.
– Уж кто бы говорил, – хихикаю я, заметив, что Таня улыбается.
– Жаль, что школу нельзя бросить. Ещё полгода ходить в этот ад.
– Неужели всё настолько плохо?
– Да нет, раньше было нормально, пока в нашу школу не перевёлся Авдей. Спортсмен, красавчик, мажор. Он мне сразу понравился, – Таня тяжело вздыхает. – Авдей решил приударить за мной: сел рядом, просил рассказать о школе, даже до дома пару раз проводил. Я поверила в его заинтересованность. Но оказалось, что он просто поспорил с пацанами из моего класса.
– Ублюдок!
– Ага. Авдей пообещал, что влюбит в себя самую страшненькую девушку в классе. Он снял на телефон наш первый поцелуй, разослал одноклассникам видеозапись. Все ржали. Особенно девчонки ухахатывались: мол, как я могла всерьёз поверить, что такой красавчик обратит на меня внимание. Даже подруга смеялась… Теперь уже бывшая.
– И после этого ты начала ярко краситься и одеваться? И решила, что любишь Ярослава? – догадываюсь я. По датам всё сходится.
– Да. Ярик всегда меня понимал, поддерживал, выслушивал. Никогда не обижал, не выставлял на посмешище. Он идеальный. Как такого не любить?
– Но ты ведь не любишь? – осторожно спрашиваю я. Боюсь, девчонка начнёт всё отрицать, но Таня меня удивляет.
– Наверное, нет… Я сегодня видела Авдея. Чуть не сдохла от радости… Я даже готова его простить. Когда-нибудь.
– Знаешь, когда прощаешь обидчиков – становится легче. На себе проверено.
Таня поднимается и начинает собирать разорванную одежду. Я ей помогаю. Даже музыку снова включаю, чтобы нам было веселее. Через полчаса мы, переглянувшись, заказываем на дом пиццу. Когда с работы возвращается Ярослав, мы с Таней поглощаем вредную еду и смотрим по телеку вторую серию «Эйфории».
– Спелись всё-таки? – довольно усмехаясь, спрашивает муж.
Таня кивает, продолжая с интересом смотреть молодёжный сериал.
Подбегаю к Яру и крепко-крепко его обнимаю.
– Я соскучилась, – шепчу ему на ухо.
– Так поехали отсюда, – предлагает Яр.
– С удовольствием.
Таня отвлекается на секунду от телевизора и смотрит на нас, слегка прищурив глаза.
– Ладно, я выгуляю Джанго с Вичером, – произносит она так, словно делает нам огромное одолжение. – Валите уже, голубки. Тошнит от вашей слащавости.
Мне кажется или Таня только что одобрила наш союз? Я бегу наверх, быстро переодеваюсь, а внутри всё клокочет от радости и предвкушения страстной ночи. Я так поглощена своими мыслями, что не сразу слышу, как звонит телефон. И уж совсем не ожидаю увидеть на экране номер мамы.
Сегодня пятница, восемь вечера. Что могло понадобиться маме в это время?
Я с опаской беру смартфон. Надеюсь, не случилось ничего плохого.
– Привет, милая, – щебечет мама. – Как ты, как дела?
– Хорошо. Ничего интересного не произошло.
– Разве? – удивляется мама. – А почему же ты ничего не рассказала о своём замужестве?
– Откуда ты узнала? – внутри всё холодеет.
– От Витюши. Представляешь, его знакомый, Аркадий Леонидович, видел тебя в гостинице пару дней назад. Да ещё и не одну, а в обнимку с известным бизнесменом!
– Это мог быть мой парень, а не муж, – растерянно бормочу я.
– У Витюши есть связи, он всё проверил. Вот так, совершенно случайно, мы узнали, что ты вышла замуж за Ярослава Разумовского, владельца известной страховой компании. Доченька, ну что же ты молчала? И когда познакомишь нас со своим мужем? Витюша очень этого хочет!
32
– Майя, что тебя тревожит? – Яр гладит моё обнаженное плечо, слегка приподнимается, чтобы заглянуть в глаза.
– Ничего, всё нормально, – слишком поспешно отвечаю я.
– Скажи просто, что не хочешь говорить о причинах своей тревоги. Врать зачем? – Яр убирает руку, но пытливого взгляда не отводит.
Я кладу голову ему на грудь, чтобы избежать дальнейшего зрительного контакта. Целую в ключицу, задумчиво провожу кончиками пальцев по тонкому шраму на его предплечье.
– Откуда он? – спрашиваю, желая скрасить неловкую паузу.
– Неудачно упал с велосипеда на стекло. Это давно было, ещё в начальных классах.
– А я не умею кататься не велосипеде. Хотела научиться, но как-то не сложилось.
– Почему?
Мы лежим на кровати в шикарном номере люкс, за окном барабанит дождь, а мягкое сияние настенного светильника идеально дополняет романтическую атмосферу. Хочется быть ленивой и беззаботной, обнимать Яра после жадного секса в коридоре и болтать о всяких глупостях. Но вместо этого я снова прокручиваю в голове недавний разговор с мамой. Не нравятся мне её слова, её наигранный смех и постоянное упоминание Витюши. Никогда он мною не интересовался, а тут вдруг воспылал отеческой заботой, с зятем познакомиться хочет. Неужели всё дело в богатстве Ярослава? Ну да, он бизнесмен, достигший успеха, но Витюше-то какая разница? Отчим тоже обеспеченный, у него есть связи, друзья, шикарная жизнь.
– Майя, ты меня слышишь?
– А? Что? Ты о чём-то спрашивал?
– Да. Но это уже не важно, – Яр гладит мои волосы, касается пальцами шеи и плеча. По коже бегут мурашки, я вздрагиваю и улыбаюсь. Всё ещё не привыкла к реакции своего тела, каждый раз удивляюсь, что у меня так быстро получается вновь захотеть Яра. Иногда хватает нескольких минут на восстановление.
– Извини, я устала сегодня. Хочу спать.
Над головой раздаётся тяжёлый вздох, тёплое дыхание ласкает щеку. Яр отстраняется, и я испытываю острый приступ страха. Вот сейчас он уйдёт в ванную, а когда вернётся – ляжет ко мне спиной и заснёт, даже не поцеловав перед сном. Я недавно призналась ему, что после секса нуждаюсь в обнимашках, в тепле и заботе. Он понял, больше никогда не отворачивался от меня.
Но сейчас я вру, и Ярослав это чувствует. Он имеет право вести себя отчуждённо, но я безумно боюсь остаться наедине со своими невесёлыми мыслями. В груди нещадно жжёт, паника накатывает удушающими волнами. Я тянусь к Яру, нахожу его губы и прижимаюсь к ним, без слов умоляя помочь мне, приласкать, утешить.
Он мягко отвечает на поцелуй, не углубляя его, а лишь касаясь моих губ своими, наслаждаясь нашей близостью, в которой нет сексуального подтекста, только странное восторженно-щекочущее чувство в груди и в солнечном сплетении.
– Мне звонила мама.
Прервав поцелуй, Яр снова обнимает меня за талию, а я опираюсь подбородком о его грудь и смотрю на чувственные губы, которых только что касалась. В глаза заглянуть пока не решаюсь, быстро пересказываю суть телефонного разговора с мамой.
– И почему ты так встревожена?
– Отчиму всегда было на меня наплевать. А тут вдруг переживать начал, встретиться хочет. С чего бы вдруг?
– Кем он работает?
Перед Яром не нужно долго распинаться, объяснять суть своих переживаний – он сразу зрит в корень. За это я его очень уважаю.
– Точно не знаю. Отчим занимает руководящую должность в строительной фирме своего двоюродного брата.
– Успешная фирма?
– Вроде да. У Виктора есть квартира в центре города, большой двухэтажный дом, дорогая техника, машина тоже классная. Ну, мне так кажется. Он обеспеченный человек, вряд ли ты его интересуешь из-за денег. Я зря распереживалась…
Чувствую себя мерзко из-за того, что подозреваю Витюшу в меркантильности. Очень хочу ошибаться.
– Майя, если твой отчим обеспеченный, почему ты жила в общаге, работала официанткой в сомнительном заведении и говорила, что у тебя нет денег? – голос Яра становится сухим, недоверчивым. Я вижу, как кривятся его красивые губы, как напрягается челюсть.
– Виктор решил, что с восемнадцати лет я должна сама себя обеспечивать. Это касается и жилья, и пропитания, и всего прочего.
– Виктор решил? А твоя мама его поддержала? – гневно вопрошает Яр.
– Да, конечно, – хочу, чтобы голос звучал беззаботно, но он срывается на последнем звуке.
Яр целует меня в макушку, обнимает так крепко, что дышать становится невозможно. Я делаю вдох, а из губ вырывается жалобный всхлип. Чёрт, напрасно затронула эту тему. Слишком она болезненная, дерёт что-то внутри, корёжит и печёт даже спустя два года.
– Кроме дома и машины что-то ещё указывает на обеспеченность твоего отчима? Путешествия, рестораны, покупка новой техники, развитие собственного бизнеса?
– Нет, Виктор очень экономный. Дома убирается мама, готовит тоже она, по ресторанам они не ходят – отчим не любит пафосные заведения. На море они в последний раз были два года назад. Потом отчим стал много работать, ему не до путешествий.
– Что-то не сходится.
– Виктор – мудак, придерживающийся старых взглядов на жизнь. А ещё он скряга, любит копить деньги, а не тратить их. Я просто накрутила себя, не ожидала, что мама позвонит в пятницу вечером. Она ведь не разговаривает со мной, когда дома торчит отчим…
– А как давно твоя мама живёт с Виктором?
– Давно. Больше шести лет, – я целую Яра в упрямый подбородок, касаюсь щекой его плеча. – Он появился в нашей жизни вскоре после смерти отца. Папа умер от рака… Его долго лечили: курсы химиотерапии, консультации у разных врачей, период ремиссии, когда казалось, что всё наладится. Я плохо помню то время, всё словно в тумане, некоторые моменты отрывочны, скомканы. Папину улыбку помню, мамины рыдания за стеной, противный запах лекарств… Несколько лет отец боролся с болезнью, но проиграл. А через год мама встретила долбанного Витюшу. Продала отцовский дом, избавилась от всех его вещей, уволилась с любимой работы и переехала к малознакомому мужику. И меня за собой потащила.
– Мне очень жаль, Майя…
– Всё нормально, – я быстро смахиваю одинокую слезинку. – Уже много лет прошло, да и отца я плохо помню. Жаль только, что я от квартиры отказалась…
– В смысле?
– Он оставил мне жильё в наследство, а я переоформила его на маму. Поступила необдуманно, эмоционально… Безуспешно хотела достучаться до мамы. Я ведь была жутко на неё обижена за эту абсурдную идею с лишением денег. Вот и предложила переписать на неё квартиру. Пыталась доказать, что мне плевать на материальные блага. Пусть они с Витюшей подавятся своими принципами дурацкими, я со всем справлюсь одна. Без денег, без квартиры, без чужой помощи!
– И она согласилась? Серьёзно? Забрала жильё у родной дочери?
Яр меняет положение: садится, опираясь о спинку кровати, хмурится. Я примерно такую реакцию и ожидала, ведь прекрасно понимаю, что мама поступила ужасно.
– Витюша сказал, что это отличная идея, что так я быстрее повзрослею. А мама его всегда слушается, во всём. Она безумно любит отчима, пылинки с него сдувает… – я поглядываю на помрачневшего Яра, и дурные мысли снова отравляют разум. – Ты думаешь, отчим врёт о своём богатстве?
– Вполне вероятно. Но мне нужны доказательства. Я не хочу голословно обвинять твоего отчима, поэтому наведу о нём справки, – Яр притягивает меня к себе, смотрит серьёзно, хотя его голос звучит мягко: – Ты очень сильная девушка, Майя. Спасибо, что рассказала мне обо всём.
– Да не за что, – улыбаюсь, еле сдерживая подступающие слёзы. – Кому ещё такое рассказывать, как не собственному мужу?
– Тане, например?
Я мотаю головой, радуясь, что проницательный Яр решил сменить тему. Хватит на сегодня откровенных разговоров!
– Ты шутишь? Тане? Да ни за что на свете!
– Почему? Кажется, вы подружились, – посмеивается Яр.
– Когда кажется – креститься надо. Мы всего лишь смотрели вместе сериал. Отличный, кстати, рекомендую.
– На самом деле я знал, что вы подружитесь, – заявляет мой самоуверенный муж.
– Ты что, ясновидящий? – возмущённо вскрикиваю и хмурю брови.
– Вы просто очень похожи. И да, я хорошо разбираюсь в людях. Подловила.
– Да ну тебя! – собираюсь шутливо толкнуть Яра в плечо, но он перехватывает мои руки, тянет их на себя и жадно приникает к моим губам.
Для приличия пытаюсь вырваться, но спустя несколько секунд сдаюсь на волю победителя. И углубляю поцелуй, желая в крепких объятиях Ярослава забыть обо всех печалях.
33
– Почему ты одетый? – я выхожу из ванной, закутанная в белое полотенце, и с удивлением обнаруживаю, что Яр застёгивает последние пуговицы на рубашке.
– У Тани день рождения. Пора её поздравлять.
– В пять часов утра?
После тяжелого разговора о родителях мы с Яром занялись сексом, потом немного подремали, но проснулись среди ночи и снова набросились друг на друга. Яр первым пошёл в душ, а я ещё повалялась немного и тоже решила взбодриться под прохладной водой. Даже кроватка к себе не манит, рядом с мужем я научилась обходиться четырьмя часами сна и чувствовать себя превосходно. Наверное, во всём виноваты эндорфины, дофамины и прочие гормоны счастья, в которых я не разбираюсь.
– А почему бы и нет? – хитро прищуривается Яр. Он явно что-то скрывает.
– Колись давай: зачем нам будить Таню, когда за окном ещё лютая темень?
– Я скажу. Только ты для начала оденься, хорошо? А то я ведь не железный.
– Эй, пощади бедную девушку!
Срываю с себя полотенце и швыряю его в Яра. Под голодный оценивающий взгляд мужа начинаю одеваться. Медленно, дразняще, становясь в разные соблазнительные позы, пока натягиваю чулки и нижнее бельё. Но Яр крепкий орешек, не ведётся на мои провокации. Значит, точно что-то серьёзное задумал!
– Ещё полгода назад я выбрал подарок для Тани, – чуть хрипловатым голосом произносит Яр. – Она фанатеет от странной музыки, особенно от Билли Айлиш. И так получилось, что сегодня состоится её концерт.
– Ты купил билет на Билли Айлиш? Ух ты, она же с ума сойдёт от счастья! – я аж подскакиваю на месте, от восторга хлопаю в ладоши и смеюсь. – Я бы на месте Тани в обморок грохнулась, серьёзно!
– Тоже любишь странную музыку?
– Не-а, русский рок. И Thirty Seconds to Mars. Отдала бы все деньги мира за обнимашки с Джаредом Лето. Жаль только, что прошлый концерт я пропустила, – запинаюсь, начинаю усиленно прокручивать в голове одну догадку. Я всегда проверяю, какие музыкальные группы и известные певцы выступают в нашей стране. Билли Айлиш среди них точно не было.
Открываю телефон, чтобы проверить себя. Никаких концертов в Киеве. Зато в Праге есть один, сегодня вечером.
– Мы должны пораньше разбудить Таню, потому что к десяти нам нужно быть в аэропорту. Летим прямым рейсом в Прагу.
– Твою дивизию! – ошеломлённо вскрикиваю я, напрочь забывая любые цензурные слова, из-за чего издаю странные звуки.
– Не пойму: это радость или возмущение? – усмехается Яр.
– Это значит – нам срочно нужно ехать домой, собирать вещи, приводить себя в порядок. Блин, я же совершенно не готова! Почему ты не предупредил? Как вообще билеты купил? Ты знаешь данные моего загранпаспорта?
– Конечно, знаю. Он у тебя на самом видном месте лежит.
– Да ты ещё и в моих вещах копался! Кошмаррр! – издаю нелепый смешок, а потом прыгаю Яру на шею. – Ты сумасшедший. Предупреждать же о таком надо. Мы на один день летим?
– Да, завтра вечером обратный рейс. Повезло, что день рождения Тани пришёлся на субботу.
– А как всё пройдёт? Мы будем гулять, а Таня на концерте тусить?
– Слишком много вопросов, женщина, – Яр мягко отпускает меня и указывает на дверь. – Пойдём, время не резиновое.
По дороге выясняется, что я права – Таню мы оставим на концерте, а сами будем наслаждаться вечерней Прагой. Ночуем мы в одной гостинице, но номера находятся на разных этажах, чтобы я, не смущаясь, кричала во весь голос.
– Между прочим, в дорогих отелях должны быть звуконепроницаемые стены, так что зря ты выбрал разные этажи, – бурчу себе под нос.
– В моём доме тоже стены хорошие, но ты всё равно не можешь расслабиться.
– Это другое, – не собираюсь признаваться Яру, что мне просто нравится разнообразие: новые гостиницы, новые рестораны, новые впечатления. В доме мы всегда успеем заняться сексом, а вот крутые апартаменты я не каждый день вижу, есть в них что-то особенное.
Пока Ярослав стучится в комнату Тани, я бегаю по дому и не знаю, за что хвататься. Никогда не была за границей. Что с собой брать, кроме паспорта? Какую одежду, вещи, косметику? А лететь долго? А страховка нужна? А вдруг меня не пропустят, по какой-то причине скажут, что мне не разрешено посещать другие страны?
Внизу слышится радостный вопль. Смеюсь и почёсываю за ухом взбудораженного Джанго. Ох, завидую я Тане. Девчонка получила лучший подарок на день рождения.
– Стой, а с кем собаки останутся? Их же надо выгуливать! – держу в одной руке пустой рюкзак, во второй – несколько платьев, и наблюдаю за Яром, возле которого козликом скачет взбудораженная Таня.
– Их накормит и выгуляет Макар, мой друг. Джанго и Вичер хорошо его знают.
– А почему я его не знаю?
– Потому что я не успел вас познакомить, – спокойно отвечает Яр, а затем поворачивается к беснующейся сестре. – Так, бери только самое необходимое – мы пробудем там всего один день. Тань, ты слышишь?
– Ни хрена не слышу! – визжит Таня. – Офигеть, я вживую увижу и услышу Билли Айлиш! Боже, девчонки из моего класса обзавидуются. Нужно срочно выложить сторис в Инстаграм, пусть знают, как мне повезло!
Яр только качает головой, хотя сам улыбается, наблюдая за Таниным безумием и моей растерянностью. Он опять обращается к сводной сестре, чуть меняя тон голоса, делая его более строгим, и девчонка наконец возвращается в комнату.
– А ты чего застыла с платьями в руках? – спрашивает он. – Майя, они тебе не понадобятся. Мы будем гулять по городу и пить местное пиво. Так что бери удобную обувь, тёплую одежду, джинсы или штаны. И не спорь, в этом всём тебе будет комфортнее, чем в лёгких обтягивающих платьях!
– Хорошо, – усердно киваю, а затем срываюсь с места и собираю вещи. Спорить вообще не вариант, Яр лучше шарит в путешествиях.
Каким-то чудом мы вовремя выезжаем из дома. В аэропорту меня потряхивает, я изумлённо смотрю на огромное блестящее здание, на сотни людей вокруг, на яркие вывески и рамки металлодетектора, через которые нужно пройти.
– Сними верхнюю одежду и ремень с джинсов. Положи их вместе с телефоном в пластиковый контейнер, – объясняет Яр, увидев моё замешательство. – Просто смотри, как делаю я, и повторяй. Хорошо?
– Да.
– Ни разу не летала?
– Нет, на море мы добирались поездами и автобусами.
– Не дрейфь, – хлопает меня по плечу счастливая Таня. – Я первый раз тоже боялась, но тут вообще париться нечего, всем плевать. Пройдёшь через сканер, затем покажешь паспорт пограничникам – и всё, можно идти на посадку.
– А вопросы не задают?
– Ну такое. Очень редко. Да и то банальщину, например, какая цель вашего визита или есть ли у вас обратный билет.
– Вы немного меня успокоили, – благодарно улыбаюсь Яру и Тане, а затем беру себя в руки и без единой заминки прохожу все контроли.
Вообще я умею подавлять волнение и беспокойство, всегда справляюсь с ними в одиночку, но сейчас, рядом с близкими мне людьми, я позволяю себе немного расслабиться и открыто проявлять любые эмоции.
Я сжимаю руку Яра, когда самолёт разгоняется перед взлётом, а потом мы поднимаемся в воздух. Быстро, резко, ошеломительно прекрасно. Уши закладывает, в голове немного гудит, а внизу живота приятно тянет, будто перед сексом. Прикусив губу и стараясь говорить как можно тише, я делюсь с Яром своими впечатлениями.
– Слышал о таком. У женщин возникают приятные ощущения, когда они сильно раскачиваются на качелях или взлетают на самолёте, – Яр подмигивает мне и, пока Таня увлечённо смотрит в иллюминатор, прикусывают мочку уха. – Можем уединиться в туалете, если пожелаешь.
– К такому виду экстрима я пока не готова, – признаюсь с сожалением. – Слишком странные ощущения от полёта, и уши болят. Это нормально?
– Да, скоро должно пройти.
И правда, через десять минут ко мне возвращается слух, но голова кажется ватной, что ли, и воздух слишком сухой, я чувствую, как пересыхают глаза. Но это всё мелочи. За крошечным окном виднеются облака, синее бесконечное небо и крыло нашего самолёта. Когда мы снижаемся, подлетая к Праге, я замираю от восторга. С такой высоты города кажутся мелкими, причудливыми, они словно сошли с гугл-карт.
Я делаю несколько фотографий, постоянно указываю рукой то на возвышенности, то на извилистые речушки и дороги. Таня откровенно ржёт надо мной, а Яр пронзает своим блестящим зелёным взглядом и улыбается краешком губ.
Пройдя паспортный контроль в аэропорту, мы садимся в такси и едем по Праге. Таня прилипает к правому окну, я – к левому, а Яр решает по телефону рабочие вопросы. Мы оставляем вещи в шикарном отеле, а потом обедаем в уютном ресторанчике. Яр заказывает вкуснейший чесночный суп и запечённые в меду рёбрышки.
– Вепрево колено попробуем вечером. С набитыми пузами гулять не хочется, – объясняет он свой выбор.
– Да пофиг! – отмахиваюсь от его слов. Хочу поскорее пройтись по европейским улочкам, увидеть Карлов мост собственными глазами, сойти с ума от распирающего счастья!
– А давайте разделимся, – предлагает Таня, попивая апельсиновый сок. – Я хочу сама по городу полазить, а вечером уже встретимся, после концерта Билли Айлиш. Очуметь, Билли Айлиш! Никак не осознаю собственное счастье.
– Уверена, что хочешь гулять одна? – чуть нахмурившись, уточняет Яр.
– Ну да. Я ведь уже была в европейских городах, да и телефон у меня с собой, точно не потеряюсь. К тому же, братец, я теперь совершеннолетняя, мне няньки не нужны!
– Рад это слышать.
Таня, получив разрешение, тут же выбегает из ресторана. Я перевожу взгляд на Яра. Как же мне повезло его встретить! Не представляю, чем бы я сейчас занималась. Скорее всего, пахала бы на новой работе, ублажала бы капризных гостей очередного посредственного ресторана и выслушивала гадости от соседок.
Кажется, я всё же стала Золушкой, только с бала убегать не собираюсь. Никогда-никогда!
– Готова к прогулке? – Яр обнимает меня за плечи, касается губами щеки.
– Да. Конечно.
– А на звонки почему не отвечаешь? – он смотрит на телефон, который гаснет, так и не дождавшись ответа. Я отключила на нём звук и вибрацию, не хочу, чтобы мне испортили такой прекрасный день.
– Мама никак не успокоится. Я с ней дома поговорю, объясню, почему не хочу видеть отчима.
– В понедельник у меня будет необходимая информация про Виктора.
– Вот в понедельник всё и решится. Сейчас есть только мы и Прага. Остальные явно лишние.
Беру телефон и пишу маме сухое сообщение: «Я очень занята. Поговорим позже». Не колеблясь ни секунды, решительно выключаю смартфон. Этот день принадлежит моей новой семье: Ярославу и Тане. Маму своим близким человеком я больше не считаю.
– Ну что, идём? – улыбнувшись, тяну мужа за руку, и он поддаётся, встаёт со стола и целует меня прямо в уютном пражском ресторанчике.
– Готовься, к вечеру у тебя будут гудеть ноги от долгой ходьбы, – угрожающе произносит Яр, но я пропускаю его слова мимо ушей.
Открываю двери и полной грудью втягиваю свежий европейский воздух. Он пахнет счастьем и свободой.
