Текст книги "Волшебство на грани (СИ)"

Автор книги: Анастасия Калямина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Тут уже Альфред её перебил:

– А вот игроки, оставшиеся на земле, к карточкам не имеют отношения. Их задача поймать и наклеить фирменную наклейку на лоб зелёных уродливых карликов, бегающих внизу по полю. Как только наклейка достигает лба карлика, (мы их Крысиками называем) тот исчезает, а команде присуждается 30 очков. И эти карлики прыткие, очень агрессивные существа с острыми зубками, и умеют за себя постоять, даже сами на игроков кидаются. – Тут Альфред, изображая акулу, клацнул зубами. – Карликов, правда, на поле всего 10, но процесс их ловли поистине захватывающий и чреват травмами…

– Я всегда знал, что маги сумасшедшие! – воскликнул Димка, и почесал затылок. – Бегать за карликами по полю, ловить пластиковые карточки: вот вам заняться нечем!

– Не удивлюсь, если кубок мира по этому виду спорта есть! – Лично я был на стороне магов. Судя по описанию, игра выносит мозг, и надолго.

– Ага, «Сизокрылы», команда Сулитерии, его уже второй год подряд выигрывает!.. – заметил Альфред.

– Вот я не понимаю, чего вы так все взъелись на эту Сулитерию… – Задумался Димка, быстро перескочив от темы картфола, которая ему наскучила. – Вроде нормальная девушка, только нервная очень, и Кари с ней довольно тепло общается…

– Уверен, что эта «нормальная девушка», готовит нам какую-нибудь гадость! – Альфреда от этой мысли передернуло.

Я снова вспомнил сумасшедшую тётушку Сулитерии.

Серебринка мне рассказывала, что родители Сулитер погибли в битве с «ДС», когда в очередной раз готовили наступление колдунов «ОбГаТра», эта организация тогда почти перестала существовать, но Гадритте и оставшейся шайке удалось покинуть Чалиндокс. Гадритта, хоть и не желала, но воспитывала дочь своего покойного брата. Много лет Трегторфы жили в скитаниях, Гадритта восстанавливала организацию, и «ОбГаТр» становился сильней, к ней примыкали разные тёмные личности и злодеи из других миров. Тогда Гадритта решила вернуться в Чалиндокс, и, вместе с «ОбГаТром» натворила много ужасных дел. В битве, которую они в очередной раз спровоцировали, погибли королева Желлистина с королём Иксбертом. Это был самый большой успех Гадритты. А Сулитерия злодействами не увлекалась, и тётушке это не нравилось. Она ей часто говорила «Да какая из тебя спортсменка! Не позорь семью! Ты злая колдунья!»…

– А что касается нашей сестрёнки, то, я её не понимаю, почему Карси общается с этой ведьмой! – пробурчал Альфред.

– Может, Сулитер не так уж и безнадёжна?.. – Если честно, я относился к Сулитерии нейтрально, и было всё равно, общается она с Карси или нет. Думал, что вреда от этой дружбы не будет, но ошибался. Иногда я заражался сентиментализмом Карсилины и пытался разглядеть в таких, как Трегторф, нечто хорошее. Ну что за наивность!

– Все Трегторфы злые! – перебила Мартина. – Они жутко ненавидят династию Фротгерт, и хотят сжить нас со свету.

– У наших семей многовековая вражда. – Пояснил Альфред. – ОбГаТр думает, что колдунов никто не воспринимает всерьез, что никто им не доверяет и не уважает их. Трегторфы уже много колдунов заставили в это верить, да и колдуны те прекрасно знают. А самое весёлое, что они с тех времен привыкли верить, что мы – причина их недоразумения, и озлобились. Теперь не представляют жизни без злодейских поступков.

– И почему? – Поинтересовался Димка, смотреть в окно ему уже надоело.

– Когда-то давным-давно в семье Фротгерт у брата королевы родилась девочка, и девочка эта оказалась колдуньей. – Ответил Альфред. – А до этого у Фротгертов колдунов в семье не рождалось. Её родители, переживали, что дочь увлечётся тёмной магией, потому что они считали, что все колдуны злые. Девочка была очень доброй, и никому не вредила. Однажды она тяжело заболела и умерла, и никто не знал причину, даже окрестные чародеи оказались бессильны, сказали только, что девочку прокляли. А потом, у Фротгертов родился сын, Иксберт, он тоже оказался колдуном, что очень напугало его родителей. И тогда Гмар, отец мальчика, потребовал от своей сестры Карсилины, королевы листонской, объявить всех колдунов вне закона. Его сестра очень удивилась просьбе, ведь не все колдуны были злыми и не хорошими. Впрочем, не знаю, какие аргументы приводил Гмар, но на следующий день колдунов объявили отступниками. Родители Иксберта думали, что он никогда не увлечётся чёрной магией и не станет вредить людям, а еще они скрывали, что у него когда-то была сестра. Но, в один прекрасный день, когда Иксберт уже был довольно-таки здравомыслящим юношей, к ним в особняк забрёл незнакомец, скрывающий своё лицо. Гмар с женой тогда на охоту уехали и оставили сына дома, не подозревая, что может произойти. Незнакомец этот поведал юноше, что тот является колдуном, и что у Иксберта была сестра по имени Мария, такая же колдунья, как и он. Но девочка умерла, а виноваты в этом Гмар и его жена. Испугались, что дочь может начать использовать злые чары, и избавились от неё, не дождавшись пока колдунья вырастет. Иксберт был очень взбешен, он сначала кричал на незнакомца, что тот лжёт, что Иксберт не может быть колдуном, он волшебник, и сестры у него не было. Но незнакомец был настойчив, он попросил того применить «Ширмаколтин» на одном из слуг, ведь заклинание это действует только у колдунов. И юноша, не представляя, что значит заклинание, да и у волшебника бы не сработало, запустил «Ширмаколтином» в слугу, который принёс ему с гостем чай. Смертельный луч ударил прямо в грудь, и бездыханное тело слуги упало возле камина. Тут-то Иксберт и понял, что незнакомец прав. А, найдя доказательства существования сестры и её заросшую травой могилку, юноша озлобился и очень возненавидел своих родителей. Однажды ночью он сбежал, не оставив записки. И начал вынашивать план мести за смерть сестры, а еще ему казалось дикостью, что Фротгерты объявили всех колдунов вне закона. Долго он скитался по стране, а Незнакомец настаивал на том, что Иксберт должен убить своих родителей, за то, что они убили его сестру. Постепенно вокруг колдуна собирались сторонники, они практиковались в самых жестоких заклятиях и учили всему этому Иксберта. Всё доброе и человечное постепенно выветривалось из этого человека, уступая место ненависти, пустоте и злобе. Наконец, вместе со своей тёмной шайкой, он пробрался в дом к родителям и убил их, применяя самые жестокие из пыток в арсенале злых колдунов. Родители перед смертью клялись ему, что не убивали его сестру, а сыну желали только самого хорошего. Но Иксберт был непреклонен. Он очень сильно ненавидел Фротгертов, и ему внушала отвращение мысль, что он сам носит такую фамилию, что он одной крови с ними. После того, как он убил своих родителей, то заявился в королевский замок, прямиком к королеве Карсилине и публично отказался от фамилии «Фротгерт», перевернув её на «Трегторф». Тогда еще королева не знала, кто причастен к смерти её брата, а выходку Иксберта посчитала простым недоразумением…

Да, заметил я, а эта королева очень похожа на мою Карси, такая же наивная, как и она. Неужели все Фротгерты такие сентиментальные, или это только к тем, чьё имя «Карсилина» относится?

А между тем Альфред увлечённо продолжал:

– …Хотя, Иксберт и крикнул ей, перед тем, как покинуть замок «Я приготовлю вам большой «сюрприз»!». Королева лишь рассмеялась, а вскоре после этого погиб её муж, его смерть была подстроена непосредственно Иксбертом. Да и сама королева после этого не долго прожила. Через пять лет, Трегторф и его шайка расправились и с ней. Управление королевством взял на себя двоюродный брат Карсилины, Кольберт. Своих детей у него не было, поэтому он должен был передать узды правления сыну Карсилины, Гмару II (названному в честь покойного брата), когда тому исполнится семнадцать лет. А за поимку Иксберта объявили по всему королевству награду, и всю его семью назвали преступниками, которые достойны смертной казни. Вскоре и Кольберт был убит, он не дожил всего один год до вступления Гмара II на трон. Поэтому, юноше пришлось становиться королем в шестнадцать лет, а из родственников у него оставалась только младшая сестра Лоли. И теперь целью шайки злобных колдунов являлись король и его сестра. Молодой король усилил охрану, и всюду ходил со свитой хорошо обученных боевых магов, да и сестру старался от себя далеко не отпускать. И вот однажды Иксберт был пойман, а на следующий же день казнён. Ему отсекли голову, сожгли его тело и развеяли над рекой Листрой. Раньше люди верили, что таким образом можно помешать, злому духу вернуться. Однако с Трегторфами не было покончено. Король, правда, охрану не снял, но однажды допустил промашку, когда позволил Лоли во время фестиваля Равноденствия погулять по ярмарке одной. Девочка пропала, и лишь под утро кто-то нашёл её окровавленное бездыханное тело в одном из амбаров, а рядом записку «Война продолжается! Твоя ненавистная Л. Трегторф», оставленную дочерью Иксберта… С тех пор и продолжается наша вражда. – Закончил Альфред. – А сердца Трегторфов наполнились жестокостью.

Надо заметить, не смотря на всё своё дурачество, он был хорошим рассказчиком.

– Какой ужас. – Высказался Димка.

Кстати, мы уже приехали.

***

Нас пригласили разместиться в комментаторской лоджии. Оказывается, Мартина с Альфредом не плохо справлялись с ролями комментаторов. Лоритта устало расположилась сзади на кресле.

– А вы и не говорили, что этим подрабатываете. – Заметил я, обращаясь к Мартине.

– Ты не спрашивал! – Ухмыльнулась та и потянулась за микрофоном.

Вслед за ней микрофон взял и Альфред, который скучающим взглядом смотрел, сквозь стекло нашей лоджии, как подтягивается на места народ. Затем, он всё-таки не удержался, включил микрофон, и начал болтать в него всякую чушь. Чушь эта разносилась по всему стадиону.

– …А спонсор спонсора нашего спонсора… – Болтал он, но Лоритта не дала ему закончить, пригрозив кулаком, и пристыжено шикнув:

– Может, хватит?!

– И что я такого сказал? – не понял Альфред.

– Боюсь, что приличные люди тебя не поймут…

– Бабушка, ну где ты здесь видишь приличных людей? – с улыбкой перебил Альфред.

Лоритта не нашлась, что ему ответить и недовольно промолчала.

– Слушай, Мартина, а твоего брата родители не роняли головой вниз? – как бы невзначай поинтересовался Димка.

Мартина одарила его обиженным взглядом, но в ответ ничего не сказала. Альфред его слов не слышал, снова включив микрофон и рассказывая в него анекдоты.

Тут скрипнула дверь, и в комментаторскую лоджию вошел низенький пузатый паренек, стриженый под «Бобика», с волосами белоснежного цвета, наверное, крашеный.

– Эээ… – промолвило это «чудо».

Даже Альфред, глядя на него, замолчал.

– Юноша, вам чего? – поинтересовалась Лоритта.

– Можно Карсилину, буквально на пару слов… – ответил паренек, поборов смущение.

– Зачем это?.. – не поняла Карсилина, да и паренька видела первый раз в жизни.

– Да ладно тебе, Карси, зачем же так сразу человека отталкивать. – Съязвил я. – Ты бы мягче всё объяснила…

Альфред засмеялся. Кари больно ткнула меня в бок и вышла, вместе с беловолосым пареньком, за дверь.

***

Когда они шли по коридору, направляясь к раздевалкам игроков, паренек сообщил:

– Простите, что беспокою, но Сулитерия хочет вас видеть…

– Она со мной после матча поговорить не может?

– Это срочно.

Больше он ничего объяснять не стал и повел ее дальше. Затем он остановился возле женской раздевалки и постучал кулаком в желтую дверь.

– Сулитер! К тебе пришли!

– Да, Да... – Раздался приглушенный возглас.

– Я пойду.… А то мое место сейчас займут, я там бутерброд с колбасой оставил!

И он убежал, а Кари вошла в раздевалку и увидела там Сулитерию, прислонившуюся спиной к стене, и вытянувшую ноги на соседнюю скамейку.

– Привет, Сулитер…. А что с тобой случилось? – поинтересовалась Карси, заметив, что она как-то странно держится за ногу.

– Я ногу подвернула. – Ответила подруга, морщась от боли. – А как теперь с такой ногой играть, ума не приложу!

– Давай, вылечу. – Предложила Карси, садясь рядом с Сулитерией.

Та попыталась отодвинуться, чуть не забыв о больной ноге, но вовремя спохватилась, чтобы себя не выдавать.

– Нет! – крикнула Сулитерия. – Я боюсь, когда волшебники пытаются меня лечить.

Карси чуть на месте не подскочила от её возгласа.

– И что предлагаешь?

Сулитер посмотрела на нее несчастным взглядом и прошептала:

– Карси! Сыграй вместо меня, пожалуйста!..

– Я же не умею играть в картфол. – Карси в этот момент подумала, что у Сулитерии жар, даже ладонь к её лбу приложила, чтобы температуру проверить.

Та лишь отмахнулась:

– Да всё просто! Летаешь на кресле, собираешь зелёные карточки...

– Как, это всё?! – не поверила Карсилина.

– Скажи, когда взлетать будешь, «Даринбабан». Кресло летит туда, куда ты хочешь лететь. Это не страшно. Или ты боишься? Если трусишь, так и скажи…

– Я не боюсь. – Перебила Карси, это замечание её задело, она ненавидела, когда обвиняют в том, что она трусит. При этом обвинении у Карсилины полностью отключался здравый смысл, и она могла пойти на любую авантюру, чтобы доказать обратное, даже если велика вероятность травмироваться, или того хуже. – Хорошо. Я заменю тебя.

– Спасибо! – Воскликнула Сулитер. – Ты самая лучшая подруга!

Затем она попросила Карсилину помочь ей дойти до трибун. Когда они дошли, Сулитер плюхнулась на первую попавшуюся скамью и вздохнула с облегчением.

– Тебе ж переодеться надо. – Вспомнила она.

– Интересно, во что? – фыркнула Карси.

– Хотя бы вот в это.

Сулитерия взмахнула рукой, и вместо обычной одежды, на Карсилине появилась темно-серая форма «Сизокрылов». А так же темно-серый мотоциклетный шлем.

– Шлем-то мне зачем? – Приглушенно спросила Карсилина.

– Это для того, чтобы все думали, что ты, это я. И травм меньше получишь. Голова, например, целой останется.

– Ну, спасибо. – Ухмыльнулась Карси, она и без нее знала, что картфол опасная для жизни игра. – Кстати, меня ведь могут потерять в комментаторской лоджии…

– А ты скажешь им потом, что сидела в числе болельщиков команды «Сизокрылы».

– Но…

– Иди уже!

Манипуляция удалась.

Карси ушла вниз, туда, где собираются участники команд. А Сулитерия думала «И зачем я выполняю просьбу тётушки? Только бы Кари не разбилась!». Сулитер прекрасно понимала, что против воли тети Гадритты не пойдешь, она боялась.

Как это ни печально, но Карси была единственной подругой Сулитерии. Ведь Гадритта не разрешала своей племяннице дружить с кем-либо, она считала, что настоящий злой колдун должен существовать в гордом одиночестве, не считая приспешников.

А в это время Карсилина стояла за защитным барьером, отделяющим игроков от игрового поля, и желая поскорее снять с себя неудобный шлем. Соперники «Сизокрылов» стояли в «кучке» и, хихикая, поглядывали на нее.

– Что смешного?! – наконец возмутилась Кари.

– Променяла свое кресло на летающий моторчик? – с издевкой сказал кто-то из другой команды. – Или ты купила себе прицеп с пропеллером?

– Не ваше дело. – Ответила Карси.

– Да что ты, Сулитер! Неужели ума не хватает объяснить, зачем тебе шлем…

Наконец Коврий Супин, щупленький парень по прозвищу «Супчик», играющий в команде «Сизокрылы», решил заступиться:

– Хватит к ней приставать!.. А ты, Сулитер, не обращай внимания…. И сними этот дурацкий шлем!

– Не собираюсь. – Отказалась Кари, вот еще, чтоб они поняли, кто она такая! – Я болею ветрянкой. Все лицо красными пятнами покрылось.

– Я же тебя видел сегодня. И лицо твое совершенно нормальным было… – И почему Супчик такой настойчивый?

– Меня на выходе из раздевалки подкараулили недоброжелатели. И навели ветрянку!

– Ясно. – Сдался Супчик.

– Кстати, ты не помнишь, где мое кресло?

Коврий удивленно указал ей куда-то вправо, буркнув: «Оно там».

Через пять минут Карси забрала бордовое кресло на колесиках из коридора и присоединилась к команде.

– Сейчас сигнал подадут! – воскликнул Супчик, его керамическая зеленая свинья-копилка довольно хрюкнула.

– Может твоей свинье монетку дать? Видимо, она проголодалась… – девушка с коротко стриженными черными волосами (из другой команды) подошла к Коврию.

– Убери от нее свою руку!!! – забеспокоился Супчик.

– Почему это?..

– Укусит!

Черноволосая сконфуженно одернула руку и недовольно прошипела: «Противный ты!». Затем она обернулась к Карсилине и неприязненно заявила:

– А тебе, Трегторф, я желаю разбиться на этом матче! Меньше народу, больше кислороду!..

– Ну, уж не надо! – обеспокоено вмешался Супин…

***

Матч начался.

Мартина с Альфредом увлеченно комментировали игру. В адрес Сулитерии заметили, что та странно ведет себя.

Карсилина жалась где-то в углу поля, начисто забыв, за какими летающими карточками нужно гоняться. Правда, перед этим, она минут десять вспоминала заклинание, заставляющее кресло Сулитерии лететь. «Не выспалась, деточка!» – Воскликнул по этому поводу Альфред». «А шлем-то, она зачем напялила?» – Удивлялась Мартина. «Решила осложнить себе игру! – Подхватил Альфред. – И куда делось ее былое мастерство?».

Лоритта заснула, заткнув уши ватой. Ее храп, благодаря рупору (который изредка подносил к её рту Альфред, чтобы оживить стадион посторонними звуками), был слышен на всю округу.

А меня очень напрягало, что Карси до сих пор не вернулась. И о чём так долго можно болтать с этим белобрысым школьником?

– И где её носит. – Буркнул я.

– А я думал, Карси уже пришла… – не в тему заметил Димка, отвлекшись от игры.

– Действительно… – Прошептал Прохор Мылченко.

– Ну, проснись! – Я встал с кресла и встряхнул Димку, уж больно он мне сонным показался.

– Чего? – Недовольно буркнул тот. – Семён, отвяжись. Не видишь, я матч смотрю!

– Мне нужно её найти. – Решил я, и мне было плевать, пойдёт ли кто-нибудь со мной искать её или нет.

– Сейчас найдём. – Согласился мой отец.

– Семён, прости, конечно, но, иногда ты ведёшь себя, как псих. – Высказал мне Димка, недовольный тем, что я его встряхнул.

– Какие мы нежные! – съязвил я.

Он хотел пойти вместе со мной, но я он его помощи отказался, а вот от помощи своего отца отказаться не смог, тот был настойчив. И мы двое отправились на поиски. Сначала эти поиски не увенчались успехами. Затем, где-то на первой трибуне, ближе к выходу, обнаружили Сулитерию. Причем, целый ряд, на котором она сидела, пустовал.

– И что это мы тут делаем? – издевательски спросил Я. – Ты же вроде играть должна!

– Я ногу подвернула… – Ответила Сулитер, стараясь не смотреть мне в глаза. Или она думала, что я пойму: она врёт, или для этого была какая-то другая причина. Да всё равно…

– А кто вместо тебя играет?– Поинтересовался мой отец, причём весьма вежливо.

Последовала пятиминутная пауза и всхлипы Сулитерии, затем, та промямлила:

– Она иг… играет.

– Кто она? – не понял я. – Отвечай!

Сулитер сомневалась, стоило ли говорить. Она боялась сказать это, но вместе с этим, она боялась этого не сказать. Ее разрывало на части.

– Ну же! Говори, кто играет! – потребовал я, меня раздражало, что она строила из себя всю такую несчастную.

Сулитер колебалась, колебалась, затем не выдержала и сообщила:

– Кари играет…

– Что! Кто позволил?! – возмутился я. Или, Трегторф так прикалывается?

– Я попросила, меня заменить. – Призналась Сулитер. – Я ничего плохого не хотела…

– Как это, не хотела! А ты в курсе, что Карси играть не умеет! – Крикнул на нее Прохор, вот теперь поддельная вежливость из его тона пропала.

– Я… не хотела. Объяснила Карсилине несколько правил, сказала, как летать на кресле…

– Ты спятила! – как же эта Сулитерия меня раздражала. – Небось, притворяешься, что нога болит!

– Нет, Семён, это не так. – Вздрогнула Сулитер, принимая вид бедной запуганной овечки. – Это не правда!

– А если она разобьётся… – произнес мой отец.

– Не разобьётся! – перебил я.

– Я, правда, не хотела… – всхлипнула Сулитер.

Я с недоверием на неё посмотрел и решил:

– Все! Нужно остановить игру! Иду к судье и прошу отстранить Карси от игры.

– Судья не имеет права отстранять игроков, это вам не футбол с красными карточками. В картфоле игроки выбывают только одним способом: если выбьет игрок другой команды. – Объяснила Сулитерия.

– Что значит «выбьет»?! – услышав это, я взволновался ни на шутку. – Игрока покалечить что ли должны?!

– Нужно что-то придумать! – насупился Прохор, расхаживая взад-вперед. – Чтобы потом не бегать по полю и не собирать косточки…

– Прохор Платонович! – возмущенно перебил я, я его нарочно не называл «папа».

Сулитерия отчаянно что-то соображала. Нужно спасать ситуацию. Плевать, что с ней потом тетя Гадритта сделает, главное, Карсилина цела останется. Но как это сделать…

– …Вы только посмотрите, что выделывает Сулитерия! – раздался оглушительный возглас Мартины по всему стадиону. – Какие лихие рискованные виражи! Какой пилотаж!..

Карси отчаянно старалась уйти от преследования. Какой-то длинноволосый парень из команды соперников явно намеревался вывести её из игры. «Рейсмарони-Макарони» – выкрикивал он, удерживаясь на своем летающем самокате.

Увёртываясь от заклинаний, Карси сделала две петли, какой-то рывок, и только чудом не выпала с кресла. Дальше она чуть не сбила Супчика, летящего верхом на свинье-копилке, к счастью, тот вовремя пригнулся.

– Она долго не продержится! – заметил Прохор, смотря на поле.

– Он что, идиот!– ужаснулся я. – Почему не останавливают игру?!

– Потому что все по правилам. – Ответила Сулитер.

– Надо вмешаться!.. – я обеспокоено ходил взад-вперёд, пытаясь сосредоточиться.

– Без паники! – призвал Барон Мылченко, хватая меня за руку, и останавливая. Я при этом почувствовал, что он дрожит.

– У меня есть идея! – неожиданно воскликнула Сулитерия.

– Давай, говори! – потребовал я.

– Если кого-то из нашей команды выбьют, есть шанс выйти вместо него на поле! – ответила та.

– И это все? – засомневался Прохор.

– Да. – Кивнула Сулитер. – У вас есть другие предложения?

– Согласен. Это единственный выход.…

– На поле пойду я! – тут же решил я.

– Почему?

– Ну не Сулитерии же тащиться с ее подвернутой ногой!

– А мог бы и я слетать…

– Нет. Сам справлюсь! – заверил я.

Сулитерия указала нам, где находятся раздевалки игроков и пожелала удачи.

Три игрока команды «Сизокрылы», сидящие на замене, никак не хотели меня пускать. Тогда Прохору пришлось усыпить их. Игроки сразу же повалились на лавочки и захрапели.

Тут как раз из игры выбыл Супин. Его копилка разбилась вдребезги, а он сам отделался переломом ноги.

– Нужно придумать, на чем ты полетишь. «Леталио» там блокируется. – Сказал Прохор, когда мы были в раздевалке, и я натягивал форму «Сизокрылов».

И кто придумал эти нелепые карманы у формы?

Отец взглянул на летательные приспособления трех спящих игроков, и ничего из этого не пришлось ему по вкусу. Занавеску-самолет он сразу отбросил, в ней запутаться во время полета можно. Летающий портрет министра спорта тоже не подходил, а на полетной автомобильной покрышке Прохор вообще не представлял, как летают.

– Н.. да… – Засомневался он. – Что только не придумали маги использовать для полета. Даже я в свое время на лопате летал, правда, не в игре, а так, по городу. Что за лопата это была! Древко из березы сделано, а наконечник титановый. Красота! Правда, не долго мне эта лопата служила. Старый приятель взял ее у меня покататься и нечаянно в пруду утопил.

– Как там насчет того, на чем полечу? – я вынужден был его перебить и отвлечь от ностальгических мыслей.

– К сожалению, не могу ничего порекомендовать. Хочешь, на занавеске лететь можешь.

– Ну, давайте…

– Стоп! А это что ещё за банка? – и тут Прохор Мылченко обнаружил под ногами банку, наполненную прозрачной розовой массой, открыл крышку, жижа пахла лавандой.

Вот что было написано на этикетке: «Волшебная мазь «Суперполёт». Если намазать мазью подошвы ботинок, то ботинки смогут летать! Управляется «Даринбабаном» и «Глушманом». Летит туда, куда вы хотите лететь. Предупреждение: «Выветривается когда-нибудь»».

– Придумал! – воскликнул он. – Намажь этой мазью подошвы ботинок!

– Зачем? – не понял я, забирая у него банку. Жижа в ней не внушала доверия.

– Прочитай этикетку.

Прочитав этикетку, я неохотно последовал совету отца. Правда, мазь была на ощупь противная, как слизь или болотная тина, хорошо хоть не серо-зеленого цвета.

– Почему я не взлетаю? – я вытер руки об чью-то кофту, висящую на крючке.

– Ты волшебного слова не сказал. – Ответил Прохор.

– Ах, да…

– Ну, все. Иди. Хотя стой! Шлем надень!

Отец кинул мотоциклетный шлем, лежащий до этого на скамейке. Я нахлобучил шлем на голову, вышел из раздевалки и побежал на поле. Наконец, когда вышел на поле, то чуть не зажмурился от яркого солнечного света, пробивавшегося сквозь купол стадиона. Ко мне сразу же подлетел судья на стульчике и, яростно размахивая руками, проговорил.

– Юноша! Где вы бродите?! Не подводите команду! Вы десять минут назад должны были здесь быть! Я уже хотел вас всех оштрафовать…

– Серьезно?

– Вы тут мне не хамите! – рассердился судья. – Кстати, где ваша полётная техника? «Леталио» у нас блокируется!

– У меня обувь полётная! – ответил я. – «Даринбабан»!

И взлетел, чуть не заехав ногой судье по лбу. Тот с презрением отступил в безопасное место.

***

Карсилина все никак не могла отделаться от преследующего ее длинноволосого парня. «У него, что, личные счеты с Сулитер?!» – подумала Кари. Тот, как назло, не отставал.

Он зловредно запустил в нее «Рейсмарони-Макарони». И на этот раз попал точно в цель. Сначала кресло резко затормозило и зависло в воздухе. Длинноволосый торжествовал. Затем кресло резко перевернулось спинкой вниз. Карси, взвизгнув, перекувырнулась через голову, чуть не сорвалась, но в последний момент успела вцепиться в спинку кресла и повисла.

Длинноволосый приготовился к новому нападению, и уже открыл рот, чтобы произнести заклинание. Но я помешал ему это сделать, крикнув:

– «Безобразнетс»!

Мощный магический заряд ударил парня прямо в живот. Тот ойкнул, упал с самоката и, шепнув «Пухапух», стал падать вниз. Самокат рухнул следом.

У Карси не было времени думать, кто послал в длинноволосого заклинанием. Сейчас главное было не сорваться. Шлем ужасно мешал. Одна рука соскользнула с кресла. Теперь Карси висела, зацепившись одной правой. Но пальцы предательски скользили.

– Ай! – крикнула она, срываясь вниз.

Началось стремительное падение. Сейчас расшибется. И – прощай этот мир…

Кари зажмурилась, готовясь к удару о землю…

Но этого не произошло. Я её поймал, не давая упасть.

Потом Карсилина почувствовала, что ее поставили на твердую поверхность и отпустили. Кари пошатнулась и чуть не упала. Затем открыла глаза.

– Какое чудесное спасение! – раздался голос Альфреда.

– Ура Сулитерии и ее спасителю! – воскликнула Мартина.

Стадион взорвался бурными аплодисментами.

Я стоял рядом с Карси, которая не понимала еще, кто её спас, и оба мы были в дурацких мотоциклетных шлемах.

– Пойдем. – Сказал я и повёл её к раздевалкам.

Судья кричал, что я должен был закончить игру, и перегородил нам дорогу. Пришлось его оттолкнуть, за что команду «Сизокрылы» оштрафовали на несколько баллов, а меня дисквалифицировали.

Карсилина начала догадываться, кто оказался её спасителем. Она думала, что сейчас начну её упрекать, в ней проснётся совесть, и Карси почувствует себя глупо…. Ну, а я как всегда останусь прав.

Мы присели на скамью возле раздевалок и сняли мотоциклетные шлемы.

– Как ты узнал, что я там, на поле? – поинтересовалась принцесса, пытаясь отсрочить чтение нотации.

– Сулитерия все рассказала. – Ответил я и улыбнулся.

– Она что, явилась в комментаторскую лоджию?

– Нет. Мы пошли тебя искать, но нашли ее.

– Ясно…

Вот теперь пора преступать к чтению нотации, а то Карси такая милая, так её заслуживает!

– Солнышко, то, что ты согласилась заменить Сулитерию на поле, это безответственно!– Сказал я серьезным тоном.

– Семён, я…

– Зачем этот бессмысленный риск? Да, ты ничего не боишься, только и ждешь очередного приключения. И плевать, что думают по этому поводу остальные.

И я демонстративно отвернулся.

– Это не так… – Карси еще пыталась оправдаться, но, напрасно: я её очень хорошо знал.

– Почему я постоянно тебя спасаю! – тут я вспомнил последние события, поворачиваясь. – Нет, мне не надоело! Даже не жалуюсь. Кажется, в этом есть какая-то ирония, ты не находишь?

Карси молчала, чувствуя себя как-то неловко. А я продолжал:

– Перестань так безответственно поступать! Я же могу и не успеть тебя спасти в следующий раз!.. Хотя нет, что за вздор, я всегда успею!

– Семён, пожалуйста, не надо. – Попросила Карси, чувствуя себя виноватой. – Извини…

– Можешь не извиняться. – Меня, правда, очень раздражало, что она опять попала в ситуацию, связанную с риском для жизни. – Я не хочу тебя потерять.

– Всё будет хорошо. – Пообещала она.

– А ты напишешь расписку, что больше не будешь подвергать себя риску? Может, следует называть тебя не «Солнышко» а, например, «Магнитик»?

А что, «Магнитик» не плохо звучит.

– Не злись. У тебя это плохо получается. – Улыбнулась Карсилина, и обняла меня. – Я знала, что ничего плохого не произойдёт.

Я даже фыркнул.

Знала она… Ага, как же!

Тут Карси уловила запах лаванды от мази «Суперполёт». «Приятный аромат» – заметила она.

Дурацкая мазь!

***

… А Дома Сулитерию ждал не очень радушный прием.

– Ты провалила задание! – Злилась Гадритта. – Как ты могла?! Я не понимаю! Карсилина должна была разбиться!

– Но я не хочу ее губить! Я не злодейка! – ответила Сулитерия, блуждая взглядом по черному ковру. Ну вот, сейчас ее накажут по полной программе.

– Ты должна быть злодейкой, бессердечной и злой! Ты меня поняла?! – рявкнула Гадритта. – Это твой долг! Ты же Трегторф!

– Я не хочу…

– Будешь! Я тебя заставлю! Никуда ты от этого не денешься!

– Нет.

– Ты сделаешь это! Я даже знаю, как именно!

– Нет! – Сулитер с ужасом взглянула на тетю. – Не надо!

– Знаешь заклинание «Ядпрокс»?

Сулитер кивнула.

– Ну вот, славная деточка! – воскликнула Гадритта. – Сейчас пойдешь в свою комнату, на крысах потренируешься в «Ядпроксе».

– Я не боюсь крыс.

– Ну и хорошо! Прикончи их всех! И помни, пока последняя крыса не будет ядпрокснута, я тебя из комнаты не выпущу!

– Но зачем мне тренироваться?

– Это твое наказание. Как только справишься с крысами, пойдешь во дворец к Фротгертам и ядпрокснешь Карсилину. Ну, еще кого-нибудь потом, если захочешь.

– Я не буду этого делать! Не буду! – закричала Сулитерия. – Она моя подруга! Я не стану ее отравлять!

– А если этого не сделаешь, я такое тебе устрою! – пригрозила Гадритта. – Ты бедной у меня будешь! Я тебя к стене прикую! Будешь целую неделю без еды и воды висеть! Запомни! Совесть, жалость, честность, дружба, любовь и Фротгерты: наши враги!

Сулитер тяжело вздохнула и удалилась в свою комнату. Там ее ожидала куча крыс, и с этой «кучей» вряд ли можно управиться за один день.