Текст книги "Император желает услышать "Да" (СИ)"
Автор книги: Анастасия Медведева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)
Уколол всё-таки. Не удержался.
– Ты сам это сказал, – растягиваю губы в не менее вежливой улыбке, – это твоя обязанность – быть у нас двоих на посылках. Ну, давай, ударь меня молнией! – заметив это желание в его глазах и позе, прошу с нетерпением.
– Вы на востоке – совсем извращенки, да? – искренне изумляется Джай, уже во второй раз услышав подобную просьбу.
– Мне понравилось это ощущение, когда твоя молния проходит по моему телу, – продолжаю разыгрывать представление, проводя руками по талии.
И лицо Джая искривляется не то от отвращения, не то от ужаса.
– Не дождёшься! – он отступает на шаг, – Никто больше не шарахнет по тебе молнией! Приказ императора!
И Первый генерал поспешно выходит из моих покоев, выводя за собой пораженную моим поведением герцогиню Даронскую.
Дитя. Какое же он ещё дитя! Права была вдова – они росли с Каяном и не ведали другой жизни. Их кругозор крайне ограничен. Нет, они определенно могут произвести впечатление на тех, кто их не знает, – но, стоит копнуть глубже, и ты наткнешься на их слабости…
Джай, Джай…
Ты только что сообщил мне, почему я смогла создать молнию!
Я просто накопила заряд в своем теле из-за вечных стычек с тобой и тренировок с Ро’уном! И теперь Каян запретил всем генералам снабжать меня силой: ведь его приказ явно не относится к категории «по моей женщине нельзя бить молнией», он скорее относится к категории «не дайте ей возможности уничтожить ещё одну ложу!»
– Нужно понять, куда Ро’ун не должен был меня вести… – шепчу, прекрасно помня о словах черного генерала, сказанных во время бала, когда на моей руке вдруг появились искры.
У них здесь есть место, способное дать тот же эффект, что и несколько направленных в тело молний!
И я должна его найти.
Глава 15. Император растерян не меньше, вино всем в помощь!
Вторую половину дня я провела в тренировках. Я их совсем забросила, а они, оказывается, в прямом смысле слов мою жизнь спасли: то, что я могу накапливать или собирать заряд в своём теле – заслуга моих многолетних практик и только их.
Алинэ зашла ко мне после обеда, принесенного так же в покои, и мы мило поболтали под надзором совсем, было, притихшего Джая. Герцогиня принесла не только чемодан с моими вещами, но и пару книжек с весьма сомнительным содержанием. Судя по всему, она уверилась, что эти романы – нечто сродни артефактов, отпугивающих злой рок…
Естественно, никаких ответов от Каяна я не получила: моя идея с письмом в Солнечный дворец была проигнорирована… либо великие умы в данный момент бьются над этой проблемой, решая, должны ли они давать мне подобное право, и чего я вообще хочу этим добиться?
На самом деле ответ простой – я хочу понять, дадут ли мне шанс связаться с Цай? Или мне придётся какими-то секретными шифрами объяснять герцогу всё, что мне нужно передать в Солнечный дворец, через письма Алинэ?..
Вдовствующая императрица не заглянула ко мне ни днём, ни вечером. Полагаю, весть о моих расспросах разнеслась быстро, и вдове попытались указать на место. Это, конечно, мои личные домыслы, но что-то мне подсказывает, что было именно так. Теперь вопрос – как она поведёт себя дальше? Не то, чтобы я не верила в силу её влияния… охрана вокруг вдовы почившего императора шла в боевом построении, что говорит о большой ценности её жизни для всего севера… но эта женщина по сути ничем мне не обязана. И, если она решит не связываться с Каяном, никто её за это винить не будет.
В итоге, умотала я себя на тренировках знатно – так, что к позднему вечеру у меня ломило всё тело. И я по старой привычке приложилась к бутылке вина: оправдывала себя в этот момент безысходностью своего положения пленницы покоев, а ещё тем, что я была защищена от посягательств императора его обещанием вдове – обещанием получить моё согласие на его предложение…
С вином я была знакома с подросткового возраста, когда начальник охраны дворца, не выдержав моих стонов после очередной тренировки, дал мне глотнуть из своей фляги спасительного в таких случаях алкоголя… К слову, я его не виню за это: слушать те звуки, понимая, что их издаёт четырнадцатилетняя девушка, которой в пору по балам бегать, а не бандитов на улице избивать… Да, меня жалели. И теперь я четко понимаю это. Моя жизнь в Солнечном дворце не была легкой и приятной. И вновь – права была вдова императора севера: всё, что у меня там было, это техника «легкого тела», добытая для меня дедом на давней войне. И пусть теперь я знала, что это лишь обрывок от настоящей техники, менее ценным он для меня не стал. Я была благодарна деду. Он защищал меня, как мог, потому что любил. Каяну этого не понять, как и Джаю: для них поступок деда – грабёж, сошедший с рук гиганту, которому никто ничего не мог противопоставить. Именно поэтому Каян сам захотел стать гигантом. И сотворил из своей небольшой страны империю, способную уничтожать государства.
Да, в отличие от них, я могла понять и Каяна, и Джая. Потому и пила сейчас, грустно глядя на противоположную стену и размышляя о хитросплетениях судеб. И едва не пропустила появление в моих покоях императора – собственной персоной…
Быстро убираю бутылку на прикроватную тумбу и стремительно укладываюсь на постель, отчего волосы рассыпаются по подушке, частично закрывая лицо. Оставаться спиной к гостю не рискнула, потому выбрала правый бок… в конце концов, если Каян решит распустить руки, не взирая на сон своей «наложницы», я смогу остудить его пыл чётким ударом в нос. А дальше – прыжок к чемодану, приём пилюли, всё ещё спрятанной в подоле платья, и полноценная драка за свою честь! Впрочем, пилюлю я бы не трогала, – хотя бы сейчас: я всё ещё возлагаю на неё надежды при мысли о побеге с севера…
Дверь в покои открывается с характерным скрипом, и я застываю. А затем слушаю звук шагов по покоям.
Когда пауза после этих шагов затягивается, я уже, было, решаю, что меня раскусили – и император в данный момент стоит надо мной, сложив на груди руки… но тут вдруг простынь рядом со мной натягивается, а кровать чуть прогибается…
Он что, решил присесть на мою постель?
Затем рядом с моим лицом появляется теплая ладонь…
Он ведь не…
И Каян осторожно убирает пряди волос с моих глаз и губ…
За… зачем он это делает?..
– Спишь, – произносит тихий глубокий голос, после чего надолго замолкает.
Лежу, слушая удары сердца; даже дыхание выравниваю при помощи практики: не уверена, что смогу выдать адекватную реакцию на происходящее, поэтому продолжаю имитировать сон.
– Что же мне с тобой делать, Аянэ Тэра? – вопрошает голос после ещё одной долгой паузы.
Он действительно спрашивает меня об этом?.. И не набрасывается на моё спящее тело, желая унизить ещё больше?
А как же война, которая, со слов вдовствующей императрицы, непременно должна была начаться между нами?..
– У неё жар? – звучит вопрос неожиданно близко, после чего я буквально кожей лица ощущаю дыхание императора, – Это… запах вина? – через пару секунд кровать ещё больше прогибается где-то за моей спиной, где появилась ладонь Каяна, решившего проверить, пуста ли бутылка, стоявшая на дальней тумбе…
Ощущать его тело, зависшее где-то надо мной, было странно. И слишком… слишком!
– Так ты напилась, маленькая восточная принцесса? – с лёгкой усмешкой спрашивает Каян, возвращаясь на своё место подле меня, – Так боялась моего прихода?
Замираю, когда теплые пальцы оказываются на моём лице, мягко поглаживая скулу. А когда большой палец медленно спускается к моим губам… резко открываю глаза.
Смотрю на прекрасные черты молодого правителя севера и напряженно жду его следующего хода. Он должен дать мне причину для нападения. И он должен понимать, что я даю ему шанс дать мне эту причину.
Я хочу, чтобы он знал, почему я нападаю.
Не потому, что я дикая – а потому что он не держит своего слова!
– Я ни к чему не принуждаю тебя, не надо так на меня смотреть, – внезапно произносит Каян.
– Вы сказали, что спросите моего согласия, – отвечаю, продолжая напряженно таранить его взглядом.
– И я спрошу. А сейчас я просто касаюсь твоего лица. Это тоже запрещено? – отстранённым голосом уточняет император.
Он ставит меня в тупик. Если я скажу «да», выходит, он уже нарушает запрет…
– Нет, это не запрещено, – отвечаю ровно, – но и не поощряется, – добавляю.
– А ты готова «поощрять»? Что для этого необходимо сделать? – тут же проявляет интерес Его Величество.
– Отпустить меня домой, – произношу почти беззвучно.
– Это невозможно, – не моргнув, отвечает Каян.
– Отпустить домой Аэрона, – предлагаю другой вариант.
– Я и так это сделаю: я уже обещал тебе, – с мягкой улыбкой напоминает Каян, – выходит, ты поощришь меня за это?..
– Отпустить сейчас. Живым и невредимым, – почти перебиваю его, дополняя свой ответ.
И Каян некоторое время, не отрываясь, смотрит на меня…
– Каким будет поощрение, если я выполню твою просьбу? – наконец, спрашивает он.
– Я… – немного теряюсь.
– Позволь мне спать рядом.
– Это слишком, – рывком отодвигаюсь от него, разрывая контакт.
– Не каждый день. Только завтра, – мгновенно меняет ставку Каян.
– Почему… почему только завтра? – спрашиваю, борясь с собственным любопытством.
– Потому что сейчас ты не способна мыслить трезво. И, согласившись терпеть моё присутствие эту ночь, завтра с утра можешь обвинить меня в том, что я тобой воспользовался, – приводит довод Его Величество.
– Просто – лежать? – отводя взгляд, уточняю.
– Просто лежать рядом, – кивает Каян, кажется, неотрывно следящий за моим лицом.
За свободу кузена я должна буду вынести его присутствие в своей спальне всего одну ночь… при том, что моя репутация на севере уже разрушена, а мой статус наложницы клеймом ляжет на меня – в любом случае…
– Нет, я не могу, – чуть громче, чем нужно, отзываюсь, устремив взгляд на простыни подо мной.
– Хорошо… – протягивает Каян без эмоций, – А просто обнять меня?
Резко поднимаю глаза.
– Не сейчас, – тут же поясняет император, – завтра. Когда я приду к тебе вечером, перед сном. Просто обнять. И всё.
Долго смотрю на него. Чего он хочет добиться? Зачем ему мои объятия? Для него же всё это такая же мука, как и для меня.
– Я… я могу это сделать, – произношу через паузу.
Просто обнять – это несложно. Мы уже находились вблизи, когда ехали на лошади. Я способна это вынести, если это не будет длиться долго.
– И твоя подруга, Алинэ… я могу отпустить её после съезда дипломатов в конце недели. Она отправится на родину под присмотром людей герцога, – продолжает делиться потоком щедрот Каян.
– Что вы за это хотите? – осторожно уточняю.
– Сегодня ты тоже обнимешь меня. На прощание.
Зачем ему это?!
Поджимаю губы, сосредоточенно глядя на него.
Я совершенно точно чего-то не знаю. Или не понимаю.
Потому что не в силах осознать пользу от этой мелочи.
– Вы действительно отпустите их обоих? Аэрона – завтра, и Алинэ – через шесть дней? – спрашиваю негромко.
– Да, отпущу, – кивает Каян с едва заметной улыбкой.
Почему он улыбается? Я уже где-то оступилась?
– Клянётесь именем Макота? – уточняю сосредоточенно.
Одобрение Бога Порядка крайне важно для правителя империи Го. Он не станет разбрасываться клятвами просто так.
– Клянусь, – звучит ровный ответ.
– В таком случае я могу обнять вас, – произношу совсем тихо.
И слежу за появлением вполне себе заметной улыбки на лице Каяна.
Почему…
Когда он так улыбается, у меня появляется ощущение, что мы вовсе не враги! Это неправильное ощущение. Я не должна зацикливаться на нём.
Император вдруг поднимается с моей постели, отступает на шаг и поднимает руки, раскрывая их в приглашающем жесте.
Я должна подойти к нему? Сейчас?..
Как-то неловко поднимаюсь вслед за ним и некоторое время стою на месте, словно решаясь на какой-то отчаянный шаг.
А затем делаю этот шаг, оказываясь в объятиях Его Величества.
Его ладонь, появившаяся на моих волосах, согревает голову. А его рука, обвившая мою талию, прижимает слишком крепко...
…почти надёжно…
– Почему ты дрожишь? – слышу отстранённый голос где-то над моей головой.
Он почувствовал?..
– После смерти отца никто меня не обнимал, – отвечаю честно, раскрываясь перед ним в этом аспекте, но прикладывая все силы, чтобы сдержать эмоции в ответе. Я не могу проявить ещё больше слабости! И не могу позволить ему понять, как сильно всё происходящее воздействует на меня. Но это тепло чужого тела вокруг, мягкое дыхание на моих волосах, и абсолютное отсутствие какой-либо агрессии по отношению ко мне сейчас – в данный момент… добивают мою оборону.
И я закрываю лицо руками, опустив голову ему на грудь.
…
Несколько секунд мы просто стоим, затем Каян отстраняет меня от себя и долго смотрит на мои ладони, скрывавшие от его глаз все мои чувства. А когда я нахожу в себе силы поднять на него взгляд, то не сразу понимаю, что значит это выражение на лице Его Величества...
Он растерян? Или он злится? А, может, ему противно?
Император отступает на шаг, молча разворачивается и выходит из моих покоев, – и только после того, как дверь за ним закрывается, я могу позволить себе разреветься. Пусть не в голос: за дверьми могли услышать. Но и не беззвучно.
Я должна была выпустить из себя всё, что так долго сдерживала и подавляла. И я плакала… а затем вздрогнула от ощутимого удара по стене.
Кто-то в коридоре решил подраться?
Быстро вытирая слёзы, подхожу к двери и прислушиваюсь. Ни звука…
Это довольно странно…
Иду умываться и готовиться ко сну, решив, что мне послышалось.
А засыпаю лишь после того, как убеждаюсь в наличии пилюли в подоле, открыв чемодан и проверив платье. Кажется, сам факт её наличия стал моим персональным успокоительным.
Завтра вечером я вновь войду в объятия Каяна, и зависящие от меня люди окажутся в безопасности… а дальше – хоть потоп.
– Ваше Высочество! – слышу взволнованный голос Алинэ следующим утром.
Приглашаю её войти, не оборачиваясь, и уже хочу было позвать за стол, как застываю.
Потому что за спиной герцогини стоит Ро’ун. Стоит и смотрит на меня.
– Где Первый генерал? – спрашиваю вслух и сама не понимаю – у кого именно.
– Я не знаю, – напряженно поглядывая на северянина, отзывается Алинэ, – мне никто не доложил о смене караула.
– Присаживайся, – всё же киваю на кресло и сосредоточенно слежу за перемещением Ро’уна.
Он не отставал от герцогини ни на шаг и не планировал оставаться у дальней стены, как Джай – а застыл за спинкой кресла, в котором расположилась Алинэ.
Прямо напротив меня.
– Куда подевался ваш брат? – решив не игнорировать факт его присутствия, спрашиваю у белого генерала.
– У Первого генерала много забот, – спокойно отзывается тот, словно сцены на суде не было вовсе, – Меня поставили охранять герцогиню в эти дни.
Как информативно, прямо всё объяснил.
– Ты довела бедняжку Джая до нервного срыва, так что его пришлось сменить? – поднимаю чашку с чаем и не спеша отпиваю, прикладывая усилие, чтобы рука не дрожала.
– Похоже, он не выдержал того факта, что мне симпатичнее его подчинённый из Гостевого дворца… кажется, Кор? – протягивает Алинэ, откровенно дразня брата Джая.
Сказать ей, что ли, что они не особо дружны?
– Кор – не глупый юноша, – киваю медленно и делаю маленький глоток терпкого по вкусу напитка, – но мы с тобой уже обсуждали это… ни один северянин, каким бы порядочным он ни казался, не может и не будет рассматриваться в качестве твоего жениха. Здесь нет достойных герцогини Даронской, – произношу сухо, не глядя на Ро’уна.
– А как же этот... Гоу‘хан?.. – отчего-то вспоминает моего соученика Алинэ, – Вы говорили, что из всех северян он самый достойный!
– Я сказала, что он – неплохой вариант. Не более, – поправляю её и поднимаю взгляд на белого генерала, – но что-то мне подсказывает, что даже из него местная система ценностей сделает морального урода.
После этих слов в покоях устанавливается гробовая тишина.
– Так почему он не участвовал в Горном походе вместе со мной, не подскажете мне, Второй генерал? – протягиваю, чуть подув на горячий напиток.
– Потому что был наказан за непослушание, – звучит сухой ответ.
– Он не послушал вашего приказа? Интересно… и какого же именно? – продолжаю расспрос, игнорируя собеседника взглядом.
– Ему было приказано выступить на соревнованиях лучше вас и встретиться с вами в финальном раунде, чтобы демонстративно одержать победу, знаменуя главенство севера над востоком. Но Гоу‘хан не послушал приказа, за что был наказан и отстранён.
Смотрю в стену, сжимая пальцами горячую чашку.
– Алинэ, я была не права. Возможно, кто-нибудь сможет устоять и не скатиться до бездумного мстителя… но это ещё не точно, – отставляю чашку на стол, затем разворачиваюсь к герцогине всем телом, ощутив острую необходимость сменить тему, – я договорилась с императором, тебя отпустят домой.
– Что?! – изумленно восклицает девушка, едва не подпрыгивая в кресле, – Как это возможно?!
– Как – не скажу, но, оказалось, возможно, – чуть улыбаюсь ей, – и я хочу попросить тебя об одолжении.
– Каком? – с горящими глазами спрашивает Алинэ.
– Не рассказывай отцу о том, что здесь происходило. Скажи лишь, что передала его послание императору, выждала необходимое для соблюдения всех приличий, время и отправилась домой. Про всё остальное не говори ни слова...
Глава 16. Этот север продолжает удивлять
– Но как же… вы ведь… – Алинэ вскакивает на ноги, не находя слов.
– Мои отношения с империей Го никак не касаются герцогства Дарон-Гицы. И твоя миссия, как посланницы отцовской воли, здесь выполнена. Что касается меня – можешь сообщить герцогу правду, что узнала о моей личности во время суда над Вторым генералом Грозовой Дюжины. И что после раскрытия моей личности меня поселили в Холодном дворце. Также можешь сказать, что видела Аэрона, но он к моменту твоего возвращения домой уже будет в Цай…
– Что? Ваш кузен тоже отпущен?! А вы? – подбежав ко мне и взяв мои руки в свои ладони, взволнованно спрашивает Алинэ.
– Я остаюсь здесь, – произношу ровно, – и буду ждать от вас хороших новостей.
– Но это… это… – Алинэ переводит взгляд с меня на белого генерала, не решаясь о чём-то сказать вслух, – но это будет нечестно! Ваш кузен был пойман горными мятежниками, а я… меня отец отправил на север из-за сложностей в торговых отношениях с Го… но вы единственная из нас, кто был свободен, как ветер! И кто не был обременён никакими обстоятельствами! И вы в итоге остаётесь здесь в качестве заложницы?!
– «Не был обременен обстоятельствами»? – медленно переспрашиваю я с лёгкой улыбкой, – Алинэ, единственная цель моего существования, как принцессы Цай, это способствование возвышению моей родины. И если от меня будет зависеть – сможет ли восток избежать войны с севером… я возьму на себя эту ношу.
– Но император… – покосившись на белого генерала, протягивает Алинэ, – он так суров к вам! Что с вами станет, когда мы покинем вас?
Эта малышка думает, что их присутствие каким-то образом оберегает меня от жестокости Каяна? Что ж, эта мысль не лишена логики: когда я останусь в Холодном дворце одна, его гнев сможет быть вымещен только на мне…
– Император не так суров, как кажется, и вполне способен вести диалог, – мягко отвечаю своей собеседнице, решив слегка успокоить её.
– Он объявил вас своей наложницей и уничтожил вашу репутацию, – напоминает герцогиня, опустив взгляд в пол.
– Если это цена мира, то так тому и быть, – ставлю точку, желая избежать углубления в тему.
– Но, если мира не последует? – она поднимает на меня взгляд, и я впервые за всю встречу жалею, что Ро’ун всё ещё в покоях.
Алинэ может выглядеть легкомысленной пустышкой, но она далеко не так глупа, как может показаться – и я бы не хотела, чтобы приспешники Каяна знали об этом.
– Тогда с этой проблемой будет разбираться кто-то другой, – растягиваю улыбку на губах и убираю за её ушко упругий локон, выбившийся из причёски.
– Я не хочу оставлять вас, – неожиданно произносит Алинэ, глядя мне чётко в глаза.
– Ты должна будешь это сделать. Это мой приказ. И моя просьба, как твоей подруги, – смягчаюсь в конце и дожидаюсь послушного поклона, – теперь иди, я хочу отдохнуть…
Герцогиня молча разворачивается, идёт к двери и вдруг спрашивает:
– А что случилось со стеной рядом с вашими покоями?
– А что с ней случилось? – оглядываюсь на неё.
– По ней будто кувалдой ударили… такая вмятина, – протягивает Алинэ, чуть наклоняя голову набок.
Хмурюсь, пытаясь понять, о чём она говорит.
А затем вспоминаю поздний вечер и удар, сотрясший стены – как раз после ухода Его Величества.
– У северян такие странные развлечения. Дикий народ, – отзываюсь бесстрастно и отворачиваюсь от неё, возвращаясь к прерванному завтраку.
После чего слушаю, как шелестит платье герцогини, удалявшейся из моих покоев, и как за ними с генералом закрывается дверь.
Медленно вожу ложечкой по пиале, то наполняя её, то вновь опустошая, позволяя содержимому вытекать обратно... Алинэ не стала рассказывать мне о том, что происходило с ней, пока я готовилась к соревнованиям новобранцев, а теперь у неё и вовсе не будет такого шанса: Ро’ун не позволит. Но, судя по всему, она смогла избежать худшего и отделалась лёгким испугом. А теперь она будет благополучно возвращается домой... Что это значит? Что герцогство начнёт сотрудничать с севером на их условиях.
Это очевидно.
Алинэ может быть мне трижды подругой, но она в первую очередь дочь своего отца, – и будет делать всё, чтобы герцогство Дарон-Гицы и впредь оставалось свободным и не завоёванным. Полагаю, если бы я могла вернуться в Цай и каким-то образом получить власть – всё было бы иначе… именно поэтому Алинэ сказала, что не хочет оставлять меня здесь. Но дядя, сидящий на троне восточного гиганта, не внушает доверия герцогу, поэтому последний пойдёт на сделку с империей Го.
Я никогда особо не задумывалась, хорош ли мой дядя, как правитель… и никогда не рассматривала себя в качестве его преемницы: Аэрон его сын, а власть в Цай передаётся по мужской линии…
Но тот факт, что от меня была утаена часть древней техники, добытая моим дедом лично для его любимой внучки… и тот факт, что папа умер так скоро после своего отца… всё это начинает рождать во мне очень нехорошие мысли.
– Принцесса, – звучит голос Ро’уна за моей спиной, спустя несколько минут.
– Я была уверена, что эта дверь скрипит, – не оглядываясь на белого генерала, протягиваю без эмоций.
– Вы знали, что я приду.
– Я не хотела, чтобы ты приходил. Но ты пришёл, – перехожу на неформальное общение, раз уж он позволил себе посетить меня тайно.
– Хочу пояснить, что происходило на суде.
– Ничего не хочу знать, – перебиваю его холодно, всё так же сидя к нему спиной, – более того, считаю твоё присутствие здесь и этот разговор опасными для своей жизни.
– Хорошо, – звучит ровный ответ после бесконечно долгих секунд ожидания.
Полагаю, на этом визит был окончен, – и белый генерал покинул меня так же бесшумно, как появился... а сама сижу в кресле, глядя в окно и продолжая размышлять над странными обстоятельствами, складывающимися вокруг меня. Покровительство местного Бога, забота вдовствующей императрицы, неожиданное смягчение Каяна и попытка Второго генерала объяснить своё предательство… кажется, я успела получить в руки пару козырей, но ещё не осознала этого. Как не поняла – откуда именно они ко мне пришли.
Всё дело в Макоте?
Или в авторитете вдовы, пожелавшей разрушения Цай руками моего бестолкового кузена – в будущем?
Или есть что-то ещё?..
К слову, об Аэроне… Кузен был магом огня – и его сила проявилась с самого рождения. Именно поэтому его бесконечно баловали, с детства называя наследником Цай. С возрастом Аэрон стал настолько самоуверенным, что перестал слушать своего отца и даже решил отправиться с делегацией на север: судя по всему, чтобы самолично разобраться с обострившейся на границах ситуацией. Итогом стало его позорное пленение. Полагаю, не обошлось без защитных амулетов, гасящих всю магию вокруг, – ими часто пользовались в армии севера, поскольку магов среди рядовых бойцов практически не было… и, тем не менее, попасть в плен даже не к императору севера с его огромной армией и техникой Повелителя Грозы, а к клану мятежников! Это откровенно позорное пятно на репутации востока.
Когда дядя вызвал меня к себе и намекнул на то, что пропавшего неизвестно где наследника необходимо вернуть, – но сделать это бесшумно! – я решила, что проблема не настолько серьёзная. Иначе бы правитель Цай использовал отряд лучших магов, а не отправлял за сыном племянницу, сила которой им так презиралась… да, мне периодически давали понять, что я бесполезна для востока – то намёками, то прямым текстом из уст приближенной знати. Однако, когда я провела небольшое расследование и выяснила, что Аэрон пропал не в каком-то борделе на окраине государства, а на пути в империю Го, я напряглась.
Теперь же мне очевидно – дядя знал, что я не справлюсь своими силами, и знал, что в столице я выясню причину, по которой север так ненавидит Цай. Он отправил меня за Аэроном в одиночку по одной причине… он хотел, чтобы я совершила обмен.
И он хотел, чтобы я осталась в столице Го в качестве заложницы.
Он знал, кого мой жених ненавидит больше всего – и он бросил Каяну эту кость.
Что ж, я сделала всё, чего желал мой хитрый дядюшка, прекрасно осведомленный о том, что я никогда не наврежу кузену, чтобы не пошатнуть стабильность в Цай. И сегодня законный наследник востока отправится на родину.
Теперь вопрос – что со всем этим делать мне?..
Я вообще имею место, куда могу вернуться, или стоит сразу смириться, что на востоке меня не ждут? А если это так… то не стоит ли задуматься над тем, куда мне следует бежать – когда я получу такую возможность?
Поднимаюсь на ноги, прижав костяшку указательного пальца к подбородку под губой, и поднимаю взгляд на белого генерала.
…что?..
– Что вы здесь?.. – хочу было спросить, как начинаю отступать к стене, когда тот начинает сокращать расстояние.
– Он сдержался, – произносит Ро’ун, буквально прижав меня к подоконнику, – он не тронул вас... Аянэ… – его пальцы застывают в считанных миллиметрах от моих щёк. Я могу ощутить тепло, исходящее от его кожи, – Позвольте объяснить, что произошло на суде… – его прерывистый шепот начинает волновать меня, потому собираю всю волю в кулак и отталкиваю от себя брата Джая.
– Я уже сказала, что не нуждаюсь в ваших оправданиях, – произношу с холодом, – не заставляйте меня кричать о помощи и покиньте мои покои.
– Вы всегда доверяли мне, – терпеливо произносит белый генерал, – так почему сейчас…
– Я никогда не спрашивала вас, зачем вы помогаете мне – и зря. Манеры вашего брата теперь кажутся более предпочтительными, ведь на его счёт сложно ошибиться. А вы, словно змея, притаившаяся перед броском... – замолкаю, поймав себя на том, что перехожу на личности, – Я не хочу иметь с вами ничего общего, так что повторяю во второй раз – покиньте мои покои.
– Если бы я не проверял вас – был бы я достоин доверия моего императора? – спокойно уточняет Ро’ун.
– Мне это не интересно, – отрезаю ровно, – но, если вы хотите моей похвалы, то – да, вы достойны доверия, потому что хорошо выполняете свои обязанности. Мне только одно непонятно – что вы делаете в моей комнате?
– Пытаюсь объяснить вам, что на том суде спасал не только свою жизнь, но и вашу, – звучит ответ.
– Это я и без вас знаю. Цена моей жизни и вашего положения – моя разрушенная репутация, – отвечаю сухо.
Я не жалуюсь на память и прекрасно помню, что на суде из уст белого генерала в мой адрес не прозвучало ни одного прямого оскорбления – напротив, он давал мне четкую характеристику человека, не опасного для империи и её правителя. И Ро’ун нашёл идеальный выход из нашего сложного положения… Я признаю это. Точнее – была бы готова признать, если бы дело не касалось меня лично.
Ведь это меня он унизил.
И мою репутацию стёр в порошок – а не какой-то неизвестной мне дамы.
Но, что хуже всего, я не ожидала от него этого хода, потому что начала ему доверять.
Это только мой промах. А мои обиды на него – проявление моей же слабости... Всё, что сделал Ро’ун, так это воспользовался моей ошибкой, дабы спасти нам обоим жизни.
Всё остальное не имеет никакого отношения ни к политике, ни к деловым отношениям – а, значит, не имеет никакого значения на территории врага.
– Аянэ…
– Не надо ко мне приближаться! – предупреждаю его громким голосом и вытянутой рукой, – Неужели вы думаете, что я совершу одну и ту же ошибку дважды?!
– Не спите с ним. И попросите встречи с Гоу’ханом: я слышал, что вы беспокоились о нём при герцогине, так что у императора это не вызовет подозрений.
– Вы с ума сошли? – уже ничего не понимая, уточняю.
– Кивните, что запомнили, – просит Ро’ун.
– Убирайтесь из моих покоев, Второй генерал, – очень спокойно произношу, максимально гася свой гнев.
И напряженно застываю, впервые увидев это выражение на лице светловолосого северянина.
– Вы когда-нибудь целовались, принцесса?
Отступаю на шаг, слушая бешеный стук сердца, отчего-то вдруг сошедшего с ума…
Все прелести интимной жизни я планировала познать в браке… до новостей о ненависти Каяна. После клятвы Макоту интерес к такого рода делам совсем поутих. Однако…
– Не отвечайте, – произносит Ро’ун, затем в мгновение оказывается рядом и притягивает меня к своей груди… а также к тому, что было ниже!
– Вы же не посмеете… – не доверчиво протягиваю и едва не задыхаюсь, когда его язык оказывается в моём рту... горячий!.. Ощущения сносят меня потоком, вынуждая болтаться где-то на периферии сознания, тогда как моё собственное тело с удовольствием и лёгкой дрожью принимало всё, что творили с ним руки белого генерала... ещё... я хочу ещё!.. Это какое-то безумие! Почему мне так приятно?.. И куда, скажите мне, подевалась моя гордость?!
Прикладываю немалые усилия и останавливаю себя!!!
Выдыхаю, пытаясь остановить головокружение.
Крепко зажмурив глаза, опускаю подбородок и поджимаю губы.
...
Кинами, а ведь я действительно хотела этого поцелуя! Что со мной не так?!
...
– Вы думаете, что проявили слабость… но единственный, кто действительно проявил здесь слабость – это я, – произносит Ро’ун, тяжело дыша и согревая моё лицо своим дыханием.
– Каян уничтожит вас за это, – выдавливаю из себя.
– Каян об этом не узнает.
– Ваша наглость… – не выдерживая, поднимаю на него взгляд, как на моих губах появляется указательный палец.
– Посмотрите на меня хорошенько, принцесса, – просит белый генерал, и его волосы, спадая со лба, мягко щекочут мою скулу, – я всё ещё жив, несмотря на вашу брачную клятву.
О, Боги…
Макоту плевать, что творится с моей личной жизнью!
Он не будет защищать наш брак, – только меня!
Каян действительно не узнает о том, что здесь произошло…
