Текст книги "Сила притяжения (СИ)"
Автор книги: Анастасия Малышева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)
глава одиннадцатая
Глава одиннадцатая
Анна
– Столица шикарна! Тебе бы здесь очень понравилось! Я уверен в этом! Мы бы прошлись по магазинам, обязательно зашли бы в музыкальный салон и выбрали мне новую гитару!
Я только усмехнулась, глядя на довольного Юлика, который улыбался мне с экрана ноутбука.
– Зачем тебе ещё одна? У тебя их итак штук шесть, – заметила я.
Но друг только махнул рукой, другой почесывая свой небритый подбородок:
– Вообще-то семь, но лишних в этой коллекции нет! И потом – она же из Москвы! Кто знает, вдруг я встречу на шоу какую-нибудь звезду, и она мне на ней распишется.
– Ну, тогда дерзай, – кивнула я, параллельно пытаясь прикинуть, в чём пойти на занятия – пижама для этого категорически не годилась, – Возьми с собой Колю – и вперёд.
Кораблёв чуть помрачнел:
– Не хочу. Меридов какой-то нервный ходит. Раздражает своей кислой рожей.
– Может быть, он нервничает? – предположила я, поднимаясь из-за стола и подходя к шкафу, – Его можно понять, – добавила я чуть громче, роясь в ворохе одежды.
– Да, но в нашем ансамбле место есть только одному истеричному музыканту, – возразил мне Юлиан, – И, увы, эту нишу уже занял я.
– Ничего, подвинешься, – хмыкнув, отозвалась я, выуживая из тёмных глубин приличного вида футболку и джинсы, – И вообще – отвернись!
Экран хрюкнул голосом друга:
– Что я там не видел?
– У меня – ничего, – резонно заметила я, – А все остальные из твоего обширного, пропитанного венерическими заболеваниями списка меня мало волнуют.
– Не наговаривай на мой список, – обиженно пробубнил Кораблёв, послушно отворачиваясь и показывая камере свой лохматый затылок, – Я у каждой справку просил.
– И у Наташи тоже попросишь? – ехидно поинтересовалась я, переодевшись и снова заняв место за столом.
Параллельно я бросила быстрый взгляд на часы, отмечая, что если мы не закруглимся в самое ближайшее время, то я на занятия поеду голодная. Но ничего с собой поделать я не могла – Юлик улетел всего несколько часов назад, но я уже чувствовала, что соскучилась по нему. Как будто мне ногу отпилили и выкинули. Без этой конечности можно было прожить, но уже не так легко и приятно, как с ней.
Кораблёв, судя по всему, тоже был не в своей тарелке. Вывод я такой могла сделать хотя бы из того, что друг набрал меня сразу же, как оказался в гостинице. И тот факт, что я в этот момент более чем сладко и крепко спала, волновал его мало. Звезда жаждала общения – и я должна была ему предоставить.
На мой вопрос Юлик только пожал плечами, после чего признался:
– Я об этом, если честно, ещё не думал.
Вытаращив глаза и разглядывая лучшего друга так, словно он – инопланетянин с планеты Криптон, я воскликнула:
– О боже! Кто ты, и что сделал с моим другом?! Юлиан Кораблёв всегда думает в первую очередь о сексе! Ему все эти свидания и хождения за ручку нафиг не нужны!
– Ты не права! – покачал головой брюнет, – С тобой ведь я не сплю. А именно хожу за ручку.
– Но я ведь и не считаюсь, – резонно заметила я, – С друзьями не спят. С ними делят сон. А вот спишь ты всегда только со своими подружками.
– Не завидуй им, – подмигнул мне Юлик, – Ты ведь помнишь, что в детстве я предлагал тебе выйти за меня. Сама отказалась.
– Да, слава Вальхалле, это сомнительное счастье обошло меня стороной, – кивнула я с улыбкой, – Ладно, жених мой несостоявшийся, мне завтракать пора. Иначе буду голодной и злой, а это нехорошо. Тебя ведь рядом нет, значит, и кусать мне некого.
– Нас кормили какой-то дрянью в самолёте, – тоскливо протянул друг, – То ли бутерброд, то ли помои. Я так и не понял.
– А у меня бельгийские вафли с белым шоколадом, – зная, как любил Юлик стряпню моего отца, поддразнила я парня.
Тот бросил в мою сторону недовольный взгляд:
– Ты зачем открыла этот пакет с солью? А, чтобы сыпануть на мои раны? Конечно, давай, сыпь. Больше, больше. Ни в чем себе не отказывай.
Я засмеялась, в очередной раз поднимаясь на ноги:
– Не злись. Приедешь – и мы с тобой наедимся так, что ты встать не сможешь. Обещаю. Всё, люблю тебя. И до вечера.
– Взаимно, Мышонок, – послал мне воздушный поцелуй друг и завершил видеозвонок.
Я же, бросив ещё один взгляд на часы, чертыхнулась и побежала вниз, на кухню, а оттуда – на занятия. Хотя, без Кораблёва там было действительно скучно. Никто не жужжал половину занятий над ухом, ноя о том, как же ему скучно, и не пытался втихаря достать из чехла гитару и побренчать баллады на задних партах. Да и обед уже который день, пока друг репетировал и готовился, казался каким-то пресным без мужчин – Коля ведь тоже на время забросил учёбу. Но я не унывала, потому что понимала – так было нужно. И ожидание всегда вознаграждалось чем-то весьма приятным.
Этот закон кармы не подвёл меня и в тот раз. Правда, получить ТАКУЮ награду я уж точно не ожидала. После последней за день пары, когда я собирала вещи и прикидывала, чем заняться до начала концерта Юлиана, ко мне подошёл Давид.
– Ты сегодня была удивительно тихой, – заметил парень, улыбаясь.
– Не больше, чем обычно, – пожала я плечами, но, чуть подумав, добавила, – Ладно, может быть, самую малость. У Юлика сегодня важный концерт в Москве, и я волнуюсь за него.
– Есть причины для этого?
Я покачала головой, абсолютно уверенная в следующих своих словах:
– Ни единой. Но он всё равно переживал, и я велела ему прекратить. Думаю, его волнение просто передалось мне. Хоть у кого-то же оно должно быть.
– Вы так близки, – заметил Кузнецов совершенно очевидную для всего мира вещь, – Это даже удивительно, ведь обычно дружбы между мужчинами и женщинами не бывает.
На это я только хмыкнула:
– Что тут скажешь – я люблю разрушать стереотипы.
– А гулять ты любишь? – неожиданно спросил парень.
Я моргнула и несколько растерянно произнесла:
– Что, прости?
– Гулять, – повторил Давид, – Прости, если это неожиданно, но я вот уже пару недель как пытаюсь набраться смелости, чтобы пригласить тебя. Но рядом всегда вертится твой личный телохранитель. Однако, сейчас он далеко и никак не сможет нам помешать. Так что, я просто спрошу – как насчёт незапланированного свидания со мной?
Я молчала, пытаясь переварить всё то, что услышала. Чёрт возьми, Давид Кузнецов приглашал меня?! МЕНЯ? Мамочки, ущипните меня кто-нибудь, чтобы я убедилась, что это не было сном. Обычно в такие моменты нужно было посмотреть на своё тело – вдруг выяснится, что ты стоишь совсем голый и в клоунском парике. Обычно, позорные сны именно так заканчиваются, прежде чем ты просыпаешься с колотящимся сердцем и жгучим желанием сгореть со стыда.
Однако, вся обстановка и окружающая меня действительность казалась более чем реальной. И это навевало на мысль, что я всё же не спала, и Давид действительно звал меня на свидание. Свидание! Я и формулировки то такой никогда не слышала в свой адрес. Всегда меня вали погулять, пройтись, в кино, кафе и прочее. Но никогда – никогда! – не звучало то самое слово. Свидание. От него будто веяло какой-то магией, с ноткой романтики и привкусом очарования. А уж первое свидание – это вообще что-то такое, от чего на глаза против воли могут навернуться слёзы, если человек страдает от излишней сентиментальности.
К счастью, я своими эмоциями всегда владела чуть ли не в совершенстве. Поэтому, сглотнув образовавшийся комок, я с улыбкой произнесла:
– С удовольствием. Но, у меня есть условие – через три часа я должна быть дома. Я обещала посмотреть выступление Юлиана по Скайпу.
Давид кивнул:
– Тогда предлагаю не терять ни минуты.
После чего он протянул мне локоть, предлагая ухватиться за него. Мамочки, что началось то! Кажется, я умерла и попала в рай. Тот самый, где сбывались все мечты…
*****
Юлиан
Я устало выдохнул, откладывая в сторону гитару и спрыгивая со сцены. Мы, наконец, закончили тестить звук, и время нашего прогона подошло к концу. Всё, репетиции остались позади, и всё, что нам оставалось – это ждать начала и надеяться, что мы не облажаемся. Хотя, Надежда – это последняя дама, к которой я пошёл бы за поддержкой и утешением. Моей подругой была Вера. Ну, и Аня. Но она была скорее земным покровителем, чем духовным наставником. Моя персональная муза.
Которая почему-то не торопилась мне звонить. А ведь я знал, что пары в универе уже давно закончились. Так какого, спрашивается, хрена, я до сих пор не услышал трель звонка и не увидел её довольное лицо в экране своего смартфона?! Она ведь знала, как это важно для меня. Утешало лишь то, что до начала концерта еще было время, как и до нашего выхода на сцену. Подруга ещё могла реабилитироваться в моих глазах.
Так что, я просто присоединился к своим парням, которые уже расположились в отведенной для нас гримёрке. Конкурс был реально крутым и всероссийским, поэтому, всё было организованно по высшему разряду, и мы могли примерить на себя шкуру настоящих звёзд. Вот только парням это, кажется, не помогало. Никитос сидел на диване, нервно выстукивая какой-то ритм пальцами на своём колене, Лёшка изучал своё отражение в зеркале, а Колян – ну, Меридов терзал кофе-машину, пытаясь влить в себя, кажется, уже седьмую кружку американо.
В воздухе отчетливо ощущалось напряжение и даже какая-то обречённость, что лично мне совершенно не понравилось. Как я уже говорил – истерить в этом ансамбле песни и пляски было можно только мне. Так что, хлопнув дверью, я как можно более непринуждённо поинтересовался:
– Ну, и чего покисли? Всё нормально же. Репа прошла огненно.
– Ага, огненно, – хмыкнул Меридов, – По сравнению с другими участниками, мы просто лохи из глубинки. Мы налажаем, я это чувствую.
– Может, всё дело в том, что последняя написанная тобой песня – отстой? – протянул Никита.
Колян бросил свирепый взгляд в сторону Летучего. Да, Аня была не единственной, кто писал нам песни – барабанщик наш тоже любил пачкать бумагу, и нередко у него выходили более чем годные тексты. А парни просто любили дразнить его, потому, что сами понимали – им до Меридова далеко.
Вот только в тот момент нарываться так откровенно было не лучшей из идей. Потому что Колян иногда слетал с катушек. И это был один из тех самых случаев под кодом «красный». И если мы с Лёхой это сразу заметили, то Летучий продолжал разглагольствовать, не замечая, как наливались кровью глаза нашего барабанщика.
Но тот миг, когда Меридов взялся за кофе-машину – благо она была портативной – заметили все. С криком:
– Только не кофейник! – мы с басистом одновременно бросились к Коляну, в то время как Никита испуганно вжался в диван, словно желая врасти в него и сделаться невидимым.
Отобрав у друга опасный предмет и поморщившись – аппарат успел нагреться, пока выплёвывал очередную порцию кофеина для Меридова – я повернулся к другу и рявкнул:
– Это что еще такое было?! Угробишь его – и кто играть будет?!
Друг бросил в сторону клавишника еще один свирепый взгляд и буркнул:
– Прости.
– Так, больше никакого кофеина до конца дня! – велел я строго, – Ты из-за него с катушек слетаешь. Будь зверем на сцене, а за её пределами оставайся человеком.
– Да понял я, понял! – огрызнулся Колян.
Отпихнув мою руку, которой я его удерживал, парень сел в кресло, зарывая обе руки в свои волосы. Да, похоже, мой титул истерички на вечер всё же предстояло отдать Меридову. Но ему он явно был необходим больше, чем мне.
– Коль, прости, – решив, что буря улеглась, пискнул Никита, – Ты на самом деле классные тексты пишешь. Это я просто пошутил так.
Прикрыв глаза, наш барабанщик покачал головой:
– Не парься. Я виноват. Знал же, что у тебя интеллект как у примата, и что только дразниться ты и можешь. Нужно было быть чуточку умнее и сдержанней.
Я не смог удержаться от фырканья:
– Да уж, если вы начали обмениваться комплиментами – то всё явно встало на свои места. Продолжайте в том же духе – и мы реально всех порвём.
– Ты в это правда веришь? – спросил Смирнов.
Окинув всю нашу команду оценивающим взглядом, я пожал плечами:
– А почему не должен? Мы играем вместе не первый день и даже год. Мы знаем друг друга, понимаем каждый жест и каждый взгляд. У нас сыгранность такая, что по щелчку мы можем, не сговариваясь, начать играть что-то, что не репетировали неделями – и сделать это качественно. Каждый из нас артист на все сто пятьдесят процентов. Так что – да. Я верю в это. Я верю в нас.
Знаю – я сам был тем еще паникёром, и сцена порой вызывала у меня лёгкие приступы паники, которые иногда грозили перерасти в настоящие панические атаки. Но в то же время я напоминал себе о том, что – сильные, и талантливые. И в моменты, когда группе нужен был лидер – я становился им. Потому что был нужен своим парням.
– Отличная речь, сын.
Меня хлопнули по плечу и, обернувшись, я увидел отца. Как давно он нарисовался в гримёрке и сколько успел услышать, я не знал. Но, видимо, достаточно, потому что выглядел он необычайно довольным. И смотрел на меня с такой гордостью, словно мы уже победили.
– Парни, ваш выход через пять минут. Пора идти за сцену, – объявил родитель.
И паника снова подкралась, но уже ко мне. Остальные же словно успокоились и, кивнув, взяли в руки необходимые вещи, после чего покинули комнату. Я же бросил беспомощный взгляд в сторону отца. Но тот, хлопнув меня по плечу, спросил только:
– Порядок?
Я хотел было кивнуть, но обнаружил, что вместо этого моя голова, словно подчинившись чужой воле, дёрнулась из стороны в сторону. Брови отца удивлено взлетели вверх, скрываясь за чуть растрёпанной чёрной чёлкой:
– Серьёзно? Ты выдал такое наставление, полное вдохновения, что я решил, будто у тебя тут всё под контролем.
– Я просто…не знаю, – признался я, ероша волосы, – Мне кажется, будто чего-то не хватает.
Хотя, я прекрасно понимал, чего именно мне не доставало. А точнее, кого. Данчук, эта вздорная девчонка, которая буквально сидела у меня под кожей и была моей персональной занозой в заднице, не звонила. А ведь обещала быть рядом! Хотя бы в виде лица на телефоне. Вот и верь после этого в настоящую дружбу. Небось, просто забыла обо мне.
Отец, внимательно наблюдая за мной, вдруг хлопнул по своему лбу:
– Чёрт, совсем из головы вылетело. Вот, держи.
С этими словами он достал из брюк свой смартфон и протянул его мне. Недоумевая, я взял его в руки – и услышал язвительное:
– Спасибо вам, дядя Артём, что позволили настолько внимательно изучить содержимое своих карманов!
Я тут же развернул телефон экраном к лицу и воскликнул:
– Мышонок!
Так и есть – мне широко улыбалась та самая заноза. Выглядела Анька довольной жизнью, вот только чуть запыханной. А её губы…хм…они были подозрительно покрасневшими и как будто чуть-чуть припухшими. Такими, словно она долго и упорно…
– Ты что, целовалась с кем-то?! – озвучил я свою мысль.
Густо покраснев, подруга покосилась в сторону моего отца и процедила:
– Это не твоё дело, Кораблёв…
– В смысле?! – возмутился я, – Мы вообще-то лучшие друзья и нам по закону положено обсуждать такие вещи!
Аня бросила еще один взгляд в сторону моего родителя – на этот раз умоляющий – и тот не замедлил среагировать на него. Предатель.
– Так, ребятишки, кое кому вообще-то уже на сцену пора. Поэтому – не затягивайте с разборками.
– Твой папа прав, – заметила подруга.
Конечно, она воспользовалась первой подвернувшейся возможность, чтобы избежать разговора. Но ничего, я ещё её попытаю. Если придётся – то и раскалённым утюгом. А пока я лишь кивнул и улыбнулся экрану, с которого на меня смотрела одна из самых дорогих для меня женщин:
– Я рад, что ты не забыла обо мне.
– Как будто у меня был шанс на это, – с улыбкой отозвалась Данчук, – Юлик, всё получится. Я верю в тебя даже больше, чем в себя. Так что выйди на сцену – и докажи мне, что я это делаю не зря. А еще лучше – докажи это себе.
– Люблю тебя, – вырвалось из моего рта, прежде чем я успел себя остановить.
Мы с отцом уже шли по коридору в сторону сцены и он, удивлённо крякнув, неожиданно устремился вперёд, тактично позволив мне остаться с Аней наедине. В какой-то степени.
Я понимал, что его так удивило. Я редко признавался в подобном кому-то, кроме своей семьи. Но ведь Данчук была её частью, и для нас подобные признания были нормой. Так и в тот раз, девушка широко улыбнулась, прежде чем отозваться:
– Как и я тебя. Балбес. Бегом на сцену, звезда! И не забудь отдать телефон отцу, чтобы я смогла увидеть, как ты нагибаешь столицу!
Хмыкнув, я почти бегом бросился за кулисы, где родитель уже держал наготове мою гитару. Хлопнув меня по плечу и чуть сжав его в жесте ободрения, он вручил мне инструмент, я же в ответ передал ему смартфон. Парни уже стояли у самого края кулис, готовые в нужный момент оказаться на сцене.
Когда нас объявили – ведущий чуть запнулся, выговаривая название группы, я глубоко вздохнул, пытаясь унять гулко бьющееся сердце. Глядя на то, как остальные устремились на сцену, занимая свои места и быстро проверяя инструменты, я почувствовал, как паника медленно сошла на «нет». Аня была права – бояться было нечего. Это не было днём всей моей жизни, а всего лишь одним из множества этапов. И неважно, победили бы мы или нет – тот факт что мы оказались в Москве, уже можно было считать достижением.
И, когда эта мысль осела в моей голове, я почувствовал небывалое спокойствие. Так что, когда Меридов ударил по «тарелкам», я подмигнул сжимающему телефон отцу – и заиграл. А после – вышел на сцену, под свет столь любимых мной софитов.
Каждой группе на сцене отводилось шесть минут. Это было две полноценных композиции, на основе которых судьи могли составить своё мнение об участниках. Мы с парнями долго перебирали весь имеющийся у нас материал, пытаясь понять, что точно зайдёт, а что окажется полным провалом. В итоге остановились на быстрой драйвовой песне, которую написал Меридов, и на той балладе, которую для нас создала Аня. Очень уж пришлась она мне по душе – может, потому что не была классической песней о любви, которые уже, честно говоря, успели приесться всем.
Играя и напевая в микрофон давно заученные строчки, я чувствовал, как по моему телу разливается какое-то тепло. Мои руки сжимали гитару, пальцы задевали гриф и струны, а душа…кажется, пела даже она. И стоя там, на сцене, в огромном концертном зале Москвы, даря людям частичку себя и получая от них в ответ эмоции, я в очередной раз убеждался в том, что не зря выбрал музыку. Я занимался своим делом. Все мы были именно там, где нам было суждено оказаться.
Шесть минут пронеслись как одно мгновение. Не успел я войти во вкус, как пришлось уже освобождать сцену для других участников. Следующие полтора часа тоже слились в один непонятный и не очень внятный ком – я вяло наблюдал за другими выступлениями, параллельно болтая с Аней. Та упорно отказывалась колоться насчёт того, кого она умудрилась засосать. Хотя, догадаться было несложно. Видимо, Кузнецов воспользовался моим отсутствием по полной. Ладно, на эту мне еще с ним предстояло поговорить. А до тех пор я просто радовался тому, насколько довольной выглядела моя подруга. Игнорируя злобный голосок в моей голове, который нашёптывал, что мой Мышонок становился совсем взрослым и слишком независимым от меня.
Но когда судьи, наконец, подвели итоги, и нас всех пригласили на сцену – я почувствовал, как паника снова подступила ко мне. В горле пересохло, перед глазами заплясали чёрные мушки, и кажется, я был близок к самому настоящему обмороку.
И когда я, словно через толщу воды, услышал «Бешеные панды!», то сперва даже не понял, о чем вообще шла речь. И лишь когда мои парни заорали мне что-то в оба уха, до меня, наконец, дошло. Мы победили. Нет, правда. Нам удалось. Мы сделали это. Даже не так. МЫ ЭТО СДЕЛАЛИ!
И всё, о чём я жалел в этот момент – что Аня была рядом только с помощью телефона. И что я не мог обнять её, вынести на руках на сцену, чтобы она разделила со мной мой – нет, наш – триумф.
Глава двенадцатая
Глава двенадцатая
Анна
Я сидела, тяжело дыша, прижимая к груди оружие, и судорожно соображала, что же делать. Патронов было бесконечное количество, а вот попыток пережить атаку – не так чтобы много. Чёрт, как меня вообще угораздило ввязаться в эту авантюру?! И почему так сильно колет в боку? Решено – мне стоило начать бегать. Если, конечно, я смогу выжить.
Сбоку послышался шорох, и я тут же вскинула автомат, готовая стрелять на поражение в того, кто вздумал ворваться в моё укрытие.
– Тише, Рэмбо. Свои.
Услышав этот голос и узнав его обладателя, я выдохнула:
– Чёрт, я думала, это кто-то другой.
Юлик хмыкнул, занимая оборонительную позицию рядом со мной и держа наготове свой ствол. Его волосы были всклокочены больше обычного, мокрая футболка прилипла к телу, а глаза блестели от переполнявшего его чувства азарта.
– Чего ты тут вообще засела? – спросил он у меня, осмотрев периметр и убедившись, что горизонт чист.
– У меня мало шансов выжить, – грустно заметила я, показывая другу автомат.
Тот цокнул:
– Как же тебя так угораздило? – потрепав меня по голове, Кораблёв жизнерадостно добавил, – Ничего, прорвёмся. Слышишь?
Я чуть повела головой в сторону и кивнула. Действительно – с той стороны, откуда пришёл друг, раздался звук шагов. Его заглушали другие звуки – музыка и крики, но различить его всё равно было возможно. К нам кто-то приближался.
Я стиснула пальцами ствол, чувствуя, как от напряжения намокли мои руки. Присевший рядом Юлик повторил мой жест и бросил негромко:
– Готова?
Я кивнула, чувствуя, как азарт друга передался и мне. Он был прав – прорвёмся. Так что, когда из-за угла показалась высокая фигура, мы оба, не раздумывая, открыли по врагу огонь.
Тот вскинул было свой автомат, но в эту минуту его жилет поменял цвет с красного на белый и он ругнулся:
– Вашу мать! Вечно вы вдвоём!
– А на что ты рассчитывал?! – воскликнул Юлиан, победно ухмыляясь, – Вали давай, покойничек.
Его товарищ по группе – Никита Летучий – показав парню неприличный жест, скрылся за углом. Я же выдохнула, переводя довольный взгляд на Кораблёва. Брюнет подмигнул мне и спросил:
– Ну что, готова брать контрольную точку?
Чуть подумав, я кивнула, поднимаясь на ноги:
– Надерём им зад.
Вскинув оружие, Юлик бросил мне:
– Прикрывай меня, Мышонок, – после чего бросился в сторону лабиринта, пытаясь добраться до его центра.
Я семенила следом, осматриваясь по сторонам, готовая без лишних раздумий открыть огонь. И плевать, что против нас оказались наши собственные друзья. Мы шли за победой, и на меньшее были не согласны.
В самом центре уже образовалась небольшая заварушка, и Юлик с боевым кличем бросился в самый её центр. Мне же ничего не оставалось, кроме как устремиться за напарником. Каким-то образом я ещё умудрялась держаться и уворачиваться от вражеских залпов. Ровно до тех пор, пока прямо передо мной не выросла Сабина и с громким:
– Попалась! – не выстрелила мне прямо в грудь.
Миг – и мой жилет сменил зелёный цвет на белый, а сама я негромко чертыхнулась. Юлик, заметив это, тут же открыл автоматную очередь по Саб. Когда и её жилет стал белым, друг повернулся ко мне и крикнул:
– Чего стоишь?! Бегом на базу! Возрождайся – и обратно! Иначе мы контрольную точку не удержим!
Кивнув и бросив в сторону подруги красноречивый взгляд, я устремилась по выстланным коврами коридорам в ту сторону, где была наша база. Забежав внутрь и услышав спустя секунду громкое «Бегом! Бегом! Бегом!», я перезарядилась и, прижав к груди оружие, бросилась обратно в гущу сражения.
Удивляетесь, что произошло с миром и как мы оказались в странном пост Апокалипсисе? Всё просто – он был ненастоящим. Как и оружие, патроны, ранения и смерть. Реальным было лишь желание победить.
Вернувшись с конкурса с победой в кармане, Юлик тут же позвонил мне и заявил, что мы просто обязаны встретиться всей компанией и хорошенько это отметить. И он даже уже придумал как. Собственно, так мы и оказались на площадке лазер страйка. Кто – мы? Да все наши ребята. Коля, Саб, Даня, Настя и товарищи по группе «Бешеные панды». О, и еще мы позвали с собой Наташу и Давида. Потому что они вроде как были нашими половинками, и нам хотелось проводить время и с ними тоже.
В итоге мы поделились на две команды по пять человек. Капитаном одной стал, понятное дело, Юлиан, вторую возглавил Коля. Кораблёв сразу заявил, что забирает к себе меня, Давида, Наташу и Лёшу Смирнова. Соответственно, Саб, Даниил, Никита и Настя отправились в стан «врага». Нас облачили в жилеты, которые светились красными и зелёными лампочками в зависимости от принадлежности к команде, вручили в руки пластиковые автоматы – и отправили на площадку, дав официальное разрешение стрелять в людей. Понарошку, конечно, но с другой стороны, нельзя же было получить всё и сразу, верно?
Я была не фанат таких забав, но не могла отрицать того, что азарт в какой-то момент захватил и меня. Это был не пейнтбол, где можно было схлопотать пару десятков синяков, потому что патроны с краской били действительно больно. Здесь всё было более мирно – мы носились, стреляли друг в друга, пытаясь захватить контрольную точку в центре лабиринта и удержать её как можно дольше, и громко хохотали.
И, конечно, мы с Юликом чаще всего оказывались рядом, прикрывая спины друг друга. Он, как капитан, разработал тактику, согласно которой мы не должны были ходить по одному слишком долго, поскольку за каждое попадание с нас снимали очки. И, раз нас было нечётное количество, приходилось меняться, чтобы прикрытие было у каждого. Юлик разрывался между мной и Наташей – его девушка была не самым уверенным стрелком, и ей правда нужна была помощь. Я же, в какой-то момент разыгравшись, забила на тактику и просто неслась сломя голову в стан врага, параллельно вырубая жилеты других игроков парочкой выстрелов.
– Данчук, какого хрена?! – в конце финального, третьего раунда, крикнул мне Юлиан, появляясь рядом.
Я вытерла потный лоб рукой и хмыкнула:
– Следите за языком, капитан!
– Следи за своими передвижениями, рядовой! – рявкнул Кораблёв, – отстреливаясь, – Ты чего творишь?!
Но я только пожала плечами:
– Выигрываю!
После чего, хлопнув опешившего от такой наглости друга, перемахнула через невысокий забор и бросилась в самый эпицентр перестрелки. Жилеты подсвечивались один за другим, ребята убегали, чтобы получить еще порцию жизней и снова вернуться, я же продолжала отстреливаться, удерживая контрольную точку. И казалось, что по моим венам вместе с кровью бежал настоящий огонь. Да, это была всего лишь игра, но как она завладела всем моим существом! Я была вся мокрая от пота, мои ноги сводило от слишком большого количества намотанных кругов, а пальцы побелели от того, с какой силой я сжимала этот чертов автомат. И всё это заставляло меня улыбаться и хотеть ещё.
Так что, когда прозвучал финальный гонг, возвещающий о конце игры, я была в какой-то степени разочарована. И, выйдя из зала вместе с остальными, лишь недовольно протянула:
– Как-то быстро.
Администратор забрал у нас обмундирование и оружие, после чего ко мне подошёл Давид и протянул бутылку воды. И только глядя на неё, я поняла, насколько на самом деле пересохло в моем горле.
– Спасибо, – выдохнула с улыбкой и тут же припала к пластиковому горлышку, чувствуя, как живительная влага стекала по моему горлу.
Парень же, улыбнувшись, пожал плечами:
– Не за что. За тобой там было не угнаться. А ведь я пытался. Но тебя явно ничто не могло отвлечь от бойни.
Я, чуть покраснев, пробормотала:
– Просто игра оказалась слишком увлекательной.
И это было правдой – находясь там, внутри, я не замечала ничего. Стен, полумрака, мелькающих огней, которые тоже должны были отвлекать стрелков. Люди смешались для меня, все лица стёрлись, и я видела лишь жилеты: зеленые – своих, и красные врагов. Я чувствовала лишь спину своего напарника, которым всегда был Юлик – такой же целеустремлённый и азартный, как и я.
– Я так и понял, – кивнул Давид с улыбкой, – Ты была хороша.
– Не просто хороша! – вклинился в наш разговор Юлиан, – Она была восхитительна! И мы победили!
– Правда? – удивленно вскинула я брови.
– Так и есть, – кивнул администратор, когда все притихли, – Красная команда удерживала контрольную точку в течение 86 секунд. Зеленая команда, – чуть помолчав, парень произнёс, – 765 секунд.
– Ого! – не удержалась я от восклицания.
Да уж, это была внушительная разница. Команду Меридова просто разнесли под орех. После нам распечатали статистику игры и наши достижения, которые мы получили благодаря отмеченным показателям. Юлик стал «Неудержимым» – он принёс команде больше всего очков и занял первое место по количеству выстрелов. Капитан противоположной команды убил больше всего противников, поэтому стал «Чистильщиком». Настю обозвали «Гуманист» – за наименьшее количество расстрелянных соперников.
Меньше всего раз убили Саб, поэтому её достижение – «Неуязвимый». Наташа стала «Мазилой» (понятно за что), Давид – «Штурмовик» за наибольшее количество попаданий и захватов контрольной точки. Никиту убили больше всего раз, а Леша стал нашим ленивцем, достижение Даниила – «Капитулянт», за наименьшее количество захватов контрольной точки. Ну а меня обозвали «Снайпер» – за максимальную точность и второе место по количеству выстрелов.
– А ты опасная, – шепнул мне Давид, приобнимая за взмокшие плечи.
– А то, – широко улыбнулась я, чувствуя, как в груди разливалось приятное тепло.
Я чувствовала себя максимально довольной жизнью – мои друзья победили в конкурсе, у меня появился парень – первые серьёзные отношения, между прочим. И всё вокруг казалось прекрасным и безоблачным.
Юлиан
Я смотрел на Аню и не мог сдержать довольной улыбки. Она выглядела такой…расслабленной. Спокойной, даже почти умиротворённой. И поэтому я даже почти смог заглушить тот противный голосок в своей голове, который твердил, что моя девочка выросла и была готова уже вступить во взрослую жизнь. И мне предстояло отпустить её в плавание, заботливо махнув ручкой. Какой кошмар.
Война изрядно нас потрепала, поэтому, переодевшись, мы решили наведаться в ближайшее кафе и восполнить свои силы. Заняв самый большой столик, мы заказали целую кучу самой вредной и невероятно жирной еды, решив, что считать калории в такой день – преступление.
Мы хохотали на всё заведение, привлекая к себе порой слишком много внимания, но, как и всегда, не обращая на это ни малейшего внимания. Я одной рукой обнимал Наташу за талию, а девушка льнула ко мне, как довольная кошечка. Другой же я забрасывал в топку картошку фри, щедро сдобренную горчичным соусом.
– Юлик! – Аня бросила в меня пару штучек, которые я безуспешно попытался поймать ртом, – А расскажи какой-нибудь интересный факт.
На этих словах все, кроме новых людей в нашей компании, в один голос застонали, а мы с Данчук только усмехнулись. Любой, кто был со мной знаком, понимал, что моя голова – это кладезь большого количества информации. И чаще всего – абсолютно бесполезной. Зато, на запрос Данчук мне всегда было что ответить. Так и в тот раз, отложив в сторону еду, я с усмешкой заявил:
