Текст книги "Эрминиды (СИ)"
Автор книги: Анастасия Курленёва
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Впустив мальчика внутрь, Эйзенхиэль показал ему, где находится кухня и запас дров.
– Разведи огонь. И принеси воды, – сказал он нейтральным тоном. – За домом бьёт источник. Я скоро вернусь.
Глава клана Вампиров и в самом деле был голоден: он не ел уже больше суток. А потому не стал особенно привередничать и завалил первого же кабана, имевшего неосторожность оказаться у него на пути. Вернувшись в дом, на кухне он мальчика не обнаружил. Очаг, однако же, был растоплен. А неподалёку от него стояло целое ведро воды. Быстро, с профессиональной сноровкой разделав тушу и аккуратно сцедив кровь, Эйзенхиэль задумался на секунду и щёлкнул пальцами. И тотчас же с яблони в близлежащем саду сорвалось несколько плодов и понеслось в сторону кухни. Хоть они были и летнего сорта, но ещё не совсем спелые. Впрочем, для его целей вполне годились. Примерно полчаса спустя по дому разлился умопомрачительный запах мяса, тушёного в яблоках.
Когда Северин бочком просочился в столовую, Эйзенхиэль уже сидел за чудно сервированным столом, потягивая из хрустального бокала нечто, что при известной доле фантазии могло сойти за красное вино. Первый голод он удовлетворил ещё на месте, так что теперь просто смаковал аромат. На другом конце небольшого стола стояла тарелка, издававшая тот самый одуряющий запах, что привёл юного мага сюда.
– Что стоишь, как вкопанный? – невозмутимо осведомился вампир. – Садись, остынет всё.
Мальчик осторожно присел на краешек стула, немного поколебался, выбирая между несколькими приборами, но наконец, голод взял своё и он отрезал небольшой кусочек и отправил в рот.
– А… что… кто это? – вдруг спохватился он, немного побледнев.
– Не можешь определить человечину по вкусу? – издевательски ухмыльнулся вампир. – Очень плохо. Такие вещи надо знать. Люди относятся к разряду сладкого мяса. С яблоками их не готовят. Но не бойся. Я не собираюсь делать из тебя людоеда. У меня их полный клан. Вот вегетарианца можно бы…
Глава клана сделал вид, что всерьёз задумался.
– А вы кровь вампира пили? – мстительно осведомился Северин.
– Конечно, – ни капли не смутился Эйзенхиэль. – Дрянь, надо сказать, редкая. Зато ни с чем не спутаешь. Впрочем, этот кабан-трёхлетка тоже, должно быть, так себе. Я на таких старых обычно не охочусь. Но завтра будет длинный день. Нам надо ещё поспать.
– А я думал, вампиры днём спят, – пробормотал Северин, быстро поглощая содержимое тарелки.
– Счастливые благополучные вампиры спят днём в своих гробах, – тяжело вздохнул Эйзенхиэль. – А бедолаги вроде меня вынуждены спать тогда и там, где представляется возможность.
Князь Элизобарра мысленно планировал завтрашний день, однако взгляд его, рассеянно задержавшийся на мальчике, поставлял вампиру дополнительную пищу для размышлений.
– Нет, это просто безобразие, – наконец не выдержал он. – Тебя где учили сидеть за столом? В людской на кухне?
Юному лорду Эрлингу и в будущем доводилось нарываться на сарказм главы клана, попадавший в самое яблочко, однако он так и не научился реагировать на него сколько-нибудь вразумительно. В данном случае, его отец не имел обыкновения трапезничать дома, а мать, в отличие от князя Элизобарры, не нуждалась вообще ни в какой сервировке. Так что Северин не очень понял, какие претензии имеет к нему насмешливый глава клана, а потому просто замер и угрюмо посмотрел на него исподлобья.
– Локти со стола убери, – снисходительно пояснил вампир. – Вилку держат в левой руке. И, кстати, та, которой ты сейчас ешь, не для мяса, а для фруктов. Да перестань ты сутулиться! Н-да, работать над тобой ещё и работать…
Мальчик смущённо опустил голову и неловко взял другую вилку в левую руку.
– Князь?
– М-м-м? – снова нехотя вынырнул вампир из своих мыслей.
– А откуда вы всё это знаете? Я имею в виду… ну, про вилки и прочее. Вы же… ими не пользуетесь?
– Почему, – рассеянно сказал вампир, – иногда пользуюсь. Когда человека приходится изображать. К тому же мне довелось бывать на таком количестве приёмов, что не запомнить подобные мелочи было бы сложно. Да, и, кстати, по традиции при личной беседе члены клана обращаются к главе по имени. Так что можешь называть меня Эйзенхиэль.
– А откуда пошла такая традиция? – неожиданно даже для себя полюбопытствовал Северин.
– Понятия не имею, – пожал плечами вампир. – Быть может, чтобы доказать главе клана, что помнишь, как его зовут. Ведь титул «князь Элизобарра» всегда остаётся неизменным.
– То есть все ваши предки по мужской линии были главами клана?
– Последние две с половиной тысячи лет.
– А до этого?
– А до этого во главе клана стояли лорды Тандер. Но в течение четырёх поколений у них рождались только девочки, так что в один прекрасный день… Они относятся к старшей ветви Эрминидов, а князья Элизобарра к средней. Кстати, род твоей матери, Отрон, представляет собой младшую ветвь… Но ты должен и сам всё это знать, – с некоторым раздражение прервал сам себя князь Элизобарра.
Мальчик вздрогнул и опустил глаза. Мать никогда не рассказывала ему о предках. Вампирка никак не могла смириться с разочарованием от того, что её сын родился человеком, и в глубине души даже членом клана не считала. Заметив его смущение, Эйзенхиэль смягчился:
– Когда мы прибудем в замок, у тебя будет возможность в достаточной степени изучить и генеалогию, и геральдику, и… всё прочее, что необходимо знать лорду-вампиру.
– Мы едем в ваш замок?
– Не сразу, но в конечном итоге, да. Завтра мы ужинаем у герцога Кея, – Эйзенхиэль с сомнением посмотрел на мальчика. – И тебе придётся очень быстро научиться прилично вести себя за столом. Как ты хочешь, чтобы я взял тебя туда с такими манерами?
– Я вовсе не хочу, чтобы вы меня брали к герцогу Кею, – под нос себе буркнул юный лорд.
– Та-а-ак. Чтобы заявлений в подобном роде я тоже не слышал. Деть тебя мне всё равно пока некуда, так что придётся брать с собой, хочешь ты этого, или нет. Но в твоих интересах, чтобы мне не пришлось за тебя краснеть. Лорд Эрлинг может сколько угодно позорить свой род, но член клана Вампиров обязан держать себя, как подобает.
Довольно продолжительное время Эйзенхиэль посвятил лекции о культуре приёма пищи и застольному этикету, в ходе его монолога перед Северином то и дело возникали наглядные пособия в виде столовых приборов самого разнообразного вида и назначения. Наконец, вампир сжалился, и позволил мальчику довести до логического завершения собственную трапезу. Покончив с едой, Северин встал и очень изящно поклонился князю, сказав:
– Благодарю вас, Эйзенхиэль. Было очень вкусно. Я и представить не мог, что вы так хорошо умеете готовить.
– А я и не умею, – усмехнулся вампир. – Набор кулинарных заклинаний остался тут от одной ведьмы. Когда-то она провела здесь пару месяцев, прежде чем смогла самостоятельно передвигаться. Старушка лет двести уже как отошла к праотцам, а я, как видишь, до сих пор иногда пользуюсь её наследием… Однако с поклонами дело у тебя обстоит гораздо лучше. Рад видеть, что хоть чему-то отец тебя научил.
– Это не отец, – уже в который раз за вечер смутился Северин. – А… мой учитель фехтования.
– У тебя был учитель фехтования? – заинтересовался Эйзенхиэль. Вампирам владение оружием начинали преподавать несколько позже, но они и взрослели гораздо медленнее.
– Недолго, правда, – признался мальчик. – Его отослали в прошлом году.
– Почему? – удивился князь. Маленький лорд ничего не ответил, уставившись в пол. – А, я, кажется, догадываюсь, – протянул глава клана. – Галантный молодой человек, хорошо владеющий оружием, произвёл на Патрицию слишком сильное впечатление. Чему удивляться? Пятнадцать лет назад она вышла за такого же молодого человека замуж… Ладно, проверю как-нибудь на досуге, чему он успел тебя обучить. А теперь изобрази мне приветствие.
– Для кого? – уточнил мальчик.
Вампир улыбнулся.
– Ну, допустим, для герцога Кея.
– С супругой?
Князь Эйзенхиэль уважительно приподнял бровь.
– Нет. Он не женат.
Северин начал было движение, но вдруг остановился, словно задумавшись. И начал заново. Он слегка наклонил верхнюю часть туловища вперёд, сопроводив всё это лёгким кивком головы. Руки его при этом лежали вдоль тела.
– М-м-м… ну-ка, поясни для меня свой мыслительный процесс.
– Теперь я лорд Эрлинг, – сверкнул тёмными глазами мальчик, – так что мы с герцогом стоим на одной ступени иерархии.
– В принципе, верно, – ухмыльнулся князь Элизобарра. – Однако не забывай, что тебе девять лет, а ему шестьдесят семь, и он самодержавно руководит обширной провинцией, почти королевством, – немного подумав, Северин сделал поклон более глубоким и добавил изящный жест. Эйзенхиэль улыбнулся, сверкнув клыками. – Но ты состоишь в клане Вампиров и сопровождаешь его главу.
Мальчик вопросительно воззрился на насмешника. Князь ободряюще похлопал его по плечу.
– В первый раз ты всё сделал правильно. Просто я хочу, чтобы ты понимал весь букет нюансов. Хорошо, на сегодня с тебя достаточно. Да и с меня тоже. Продолжим утром.
***
Эйзенхиэль с закрытыми глазами лежал в удобном берёзовом гробу в своей спальне и слушал шум дождя, барабанящего по окнам. Сон всё ещё не шёл к нему, и вампир лениво перебирал в уме события ушедших суток. Маленький лорд Эрлинг ему понравился. Немного диковатый, зато неиспорченный. Можно сказать, чистый лист. И умелая рука может написать на нём… вдруг глава клана засомневался, что его руку можно считать умелой. Влад… стоило заняться им раньше… хотя… не так уж и плохо он пока справляется. Даже приобрёл некоторую репутацию…
Мысли князя Элизобарры текли всё медленнее, он начал потихоньку проваливаться в сон… Но вдруг вышколенный организм вампира выбросил в кровь точно отмеренную порцию адреналина. Сон как рукой сняло. Эйзенхиэль лихорадочно попытался сообразить, что его насторожило. А. Вот оно что. Кто-то крадётся вдоль стены.
– Ты почему не спишь, Северин? – спросил он, не открывая глаз.
– В моей комнате крыша протекает, – буркнул мальчик.
– И ты решил, что с помощью моей рапиры можно её починить?
Секунду или две Северин молчал, после чего осторожно спросил:
– А откуда вы знаете, что я её взял?
– Слышал, как она зазвенела.
– Но она не звенела.
– Ещё как звенела.
В мгновение ока вампир, только что лежавший в гробу со сложенными на груди руками, оказался прямо перед носом у Северина. За что немедленно получил огненным пульсаром в физиономию. Вернее, чуть было не получил.
– У тебя хорошая реакция, – задумчиво сказал князь, рассматривая сферу, зависшую в воздухе и вращавшуюся, подчиняясь движению его пальцев. – Для человека, я имею в виду. Но должен предупредить: если ты и дальше будешь пытаться меня поджечь, отношения у нас с тобой не заладятся.
– Простите, я не нарочно, – тихо сказал Северин. – Вырвалось.
– Ты что, на любое движение атакуешь? – саркастически вопросил Эйзенхиэль. А увидев смущённо опущенные глаза мальчика, сам удивился точности своей догадки. – Что, правда? Слуг много порешил?
– В основном крыс, – тихо отозвался мальчик, не поднимая глаз. Одного грабителя, отделавшегося тяжёлыми ожогами, он упоминать не стал.
– Так или иначе, но нападать на высшего вампира ночью, да ещё в новолуние, да ещё на его собственной земле – очень глупо.
– Да знаю я, – с ноткой раздражения отозвался мальчик. – Я же сказал, я не собирался…
– А это тебе тогда зачем? – князь Элизобарра указал на рапиру, которую маленький лорд всё ещё держал в руке. Мальчик не ответил.
– М-м-м… я, кажется, понимаю, – задумчиво сказал Эйзенхиэль и, сомкнув пальцы, погасил выпущенную Северином сферу. – Ты собирался удрать.
Юный маг злобно сверкнул на вампира глазами, но снова промолчал.
– И куда же ты намеревался идти, позволь спросить?
Северин только сжал зубы.
– Домой? Но, вероятно, замок, где ты жил, уже обложили люди твоего деда. А местные крестьяне будут не прочь разделаться не только с твоей матерью, но и с её отпрыском, который, к тому же, является членом клана Вампиров…
– Я не собирался домой, – сквозь зубы процедил мальчик.
Мужчина медленно, так чтобы тот понял, насколько сильно ему приходится наклоняться, приблизил к ребёнку бледное лицо и издевательски ухмыльнулся.
– А куда тогда? Тебя нигде не ждут.
– Я маг, – гордо вскинул голову мальчик. – Я могу…
– Хорошо, маг, а человека ты смог бы убить? Вот так вот, запросто. Не сходя с места?
– З-зачем?
– Как зачем? Иначе убьют тебя.
– Зачем кому-то меня убивать?
Эйзенхиэль вздохнул.
– Дитя ты неразумное. Ну, допустим, удалось тебе сбежать, а я махнул на тебя рукой и не стал преследовать. Допустим, тебе даже удалось выбраться из моих владений самостоятельно, хотя на это тебе и потребуется пара дней пути, и то, если не заблудишься. А потом ты встретишь людей. Пусть даже это будут не разбойники, а просто люди. Лесорубы, или крестьяне, собирающие хворост. Или охотники. Не важно. Как думаешь, что они сделают с мальчиком, у которого на бедре… нет, для этого ты слишком мал ростом… который тянет в руках вещицу, за которую можно купить пару деревень? Сам не местный, кто таков и откуда родом не говорит… чуть что, огнём швыряется…
Северин замкнулся в мрачном молчании, переваривая нарисованную вампиром сцену и воображая возможные варианты развития событий. Он не так чтобы очень хорошо разбирался в людях, но перспективы выстраивались какие-то не очень радостные.
– Почему вообще ты хочешь сбежать от меня? – полюбопытствовал Эйзенхиэль. – Кажется, я не сделал с тобой ничего особенно ужасного. По крайней мере, пока.
– Я… – мальчик поднял на главу клана предательски заблестевшие глаза. – Я не хочу быть вампиром.
– Тогда у меня есть для тебя хорошая новость, – сверкнул белоснежными клыками его собеседник. – Ты им никогда и не станешь. Даже в том случае, если бы это было самым страстным твоим желанием – ты родился человеком. Человеком и умрёшь. И, возможно, раньше, чем тебе хотелось бы. Однако…
Князь Элизобарра отступил на несколько шагов.
– Ну-ка, покажи мне, что ты можешь, – снова указал он на рапиру.
Северин смущённо протянул её владельцу рукоятью вперёд.
– Ну уж нет, – усмехнулся Эйзенхиэль. – Нападай на меня.
– Но вы… – мальчик запнулся.
– Что? Безоружен? Пусть тебя это не смущает.
– Нет, – покачал головой Северин. – Вы же высший вампир, а сейчас ночь, новолуние и…
– А ты не всегда одинаково глуп, – заметил его глава клана. – Но тем не менее. Я просто хочу посмотреть, как ты владеешь оружием. И обещаю тебя не калечить. Мне завтра тебя ещё к герцогу вести.
Северин нерешительно повертел рапиру в руке.
– Ну что теперь? Ты же так ненавидишь вампиров. Представь на минуту, что действительно можешь меня убить.
Мальчик вздохнул и встал в позицию. Эйзенхиэль начал медленно двигаться вдоль комнаты. Юный лорд Эрлинг сделал несколько выпадов, но вампир уклонялся от них без всякого напряжения. Оскалив клыки для большего драматизма, он по сужающейся спирали стал приближаться к Северину. В конце концов просто схватил лезвие открытой ладонью и… с диким вскриком отскочил в угол комнаты, отшвырнув оружие от себя. Северин отлетел в другой угол комнаты и теперь с трудом пытался подняться.
– Маленький гадёныш, – прошипел вампир, зажимая здоровой рукой пораненную. Лицо у него было такое, будто рапира, за которую он только что схватился, была раскалена добела. – Она серебряная! Моя любимая рапира – серебряная!
– Я сейчас верну назад, – сказал мальчик, подбирая с пола оружие.
– Не надо, – перебил его Эйзенхиэль, с отвращением глядя на ни в чём не повинное лезвие. – Оставь её себе. Скажи мне лучше, ты как это сделал?
– Преобразовал структуру кристаллической решётки.
– Это я понял. Каким методом?
– А их что, несколько? – заинтересовался мальчик.
– Ты удивишься, – прошипел вампир, безуспешно пытаясь унять боль в руке. – Ты где этому научился?
– Читал в книге, – Северин вдруг вспомнил, какому подвергся наказанию, когда мать застала его за чтением принадлежавших ей фолиантов, и помрачнел.
– В какой? – спросил вампир, из последних сил пытавшийся сохранять хладнокровие.
– Я не знаю, – признался мальчик. – Я открыл её наугад, прочитал несколько глав из середины… а на обложку посмотреть не успел.
– То есть, не успел? – от удивления Эйзенхиэль даже о боли забыл.
– Меня поймал библиотекарь…
– Ты что, хочешь сказать, с тобой никто специально не занимался магией? – это показалось главе клана Вампиров настолько диким, что он уставился на Северина, как будто тот был не мальчиком, а единорогом.
– Мама… – слова выходили из него медленно, будто нехотя, – говорила, что я всего лишь человек, и… учить меня чему-либо бессмысленно… потому что… – мальчик вскинул глаза на вампира и твёрдо закончил: – потому что я всё равно скоро умру.
– Ладно, – сжал зубы Эйзенхиэль не то от боли в руке, не то по другой какой-то причине. – На досуге я сам тобой займусь. А формулу-то хоть написать сможешь?
Северин немедленно начертал в воздухе требуемое.
– М-м-м… а про сферы свои ты тоже там вычитал?
Мальчик кивнул.
– Тогда я знаю, что тебе попалось, – задумчиво сказал белокурый вампир. Вариант был всего один, но факт, что ребёнок не только смог разобраться в таком заумном наукоёмком труде, но и использовать его на практике, поверг главу клана в некоторое замешательство.
– Хорошо, – сказал он, справившись, наконец, немного с болью в руке, – давай посмотрим, что там у тебя с крышей…
– Всего-то, – прошипел Эйзенхиэль, заглянув в комнату. – Пара балок рассохлось. – он всё ещё потирал руку, а пятна влаги стали исходить паром просто от его взгляда. – Преобразование кристаллов Гаарсена он запросто делает, а влагу в бревно загнать не в состоянии, – раздражённо бормотал себе под нос вампир.
Северин, и в самом деле бывший полным невеждой в бытовой магии, молчал, стараясь слиться с тенью. Но потом всё-таки тихо спросил:
– Эйзенхиэль?
– Что? – огрызнулся князь несколько более резко, чем ему самому того хотелось.
– А… вы всё-всё умеете делать? С помощью магии?
– Какие-то вещи проще сделать без неё. Но в целом… почему ты спрашиваешь?
– Поэтому вы путешествуете без слуг? И в доме их нет…
Князь Элизобарра вздохнул.
– Мужчина должен уметь самостоятельно позаботиться о себе и о тех, кто от него зависит, – назидательно сказал он. – От меня зависит целый клан. Вешать себе на шею ещё и слуг я не имею ни малейшего желания. Думай потом, где их разместить, как накормить, во что одеть… болеют постоянно, влипают во всякие дурацкие истории… Кстати, чтобы завтра же ты пошёл на кухню и все кулинарные заклинания переписал, слышишь? В следующий раз сам будешь готовить.
Северин согласно кивнул, жадно наблюдая за пальцами вампира, небрежно плетущими бытовую магию.
– Всё, – сказал Эйзенхиэль, закончив приводить его комнату в порядок. – Теперь ложись.
Мальчик послушно разделся и залез под одеяло. Князь наклонился над ним и строго сказал:
– А теперь спи.
Уже знакомая тяжесть вновь навалилась на Северина, глаза слиплись, будто в них брызнули тёплым молоком. Очень скоро его веки перестали вздрагивать, а дыхание сделалось тихим и ровным. Эйзенхиэль задумчиво смотрел на спящего маленького лорда и думал, что предоставлявшиеся ему отчёты по поводу этого мальчика, кажется, были достаточно верны: ребёнок определённо имел сильную склонность к магии. И, кажется, обладал незаурядным интеллектом. Не испортить бы только…
Эйзенхиэль протянул руку и убрал прядку со лба самого младшего из членов своего клана. Мальчик не проснулся, но вздрогнул, сжался в комочек и спрятал лицо в сгибе руки, будто ожидая удара. Маг нахмурился. Маленького лорда окружало плотное облако страха. И прошло довольно много времени, прежде чем князь Элизобарра понял: Северин боялся вовсе не его. Вернее, не его лично. Просто Эйзенхиэль, как и любой вампир, издавал, хоть и едва уловимый для грубых человеческих ноздрей, но зато очень характерный запах. В бессознательном состоянии мальчик просто принял главу клана за свою мать.
Тяжело вздохнув, вампир присел на кровать рядом с ребёнком. И стал осторожно, чтобы ненароком не задеть чего-нибудь лишнего, освобождать его подсознание от страха перед вампирами. Конечно, при таком подходе затаённая неприязнь всё-таки оставалась, однако самые густые слои ужаса князь Элизобарра успешно удалял. Когда он закончил, спать ему оставалось меньше двух часов.
2. Посеяв ветер, пожнёшь бурю
Этьен Боссетто встретил своего самого уважаемого клиента если и не с распростёртыми объятиями (фамильярности вампир не любил), то со всей торжественностью и радушием, на которую только был способен.
– Светлейший князь! – возопил известный кутюрье. – Какое счастье снова видеть вас лично! Нам сообщили о вашем приезде ещё третьего дня, и с тех пор я…
– Да-да, Этьен, я тоже очень рад, – перебил его Эйзенхиэль. Он совершенно не выспался, а потому был немного не в духе. Северин же, напротив, спал на удивление хорошо, и вообще пребывал с утра в приподнятом настроении, а потому оглядывался кругом с естественным детским любопытством.
Примерив приготовленный для него костюм, князь Элизобарра сухо сказал, глядя на свою магическую голограмму:
– Очень хорошо.
Лицо портного немедленно вытянулось. Глава клана Вампиров был не только самым прибыльным его клиентом, не просто высокопоставленным (у Босетто одевалась вся королевская семья, а также вся уважающая себя аристократия), он был самым любимым и почитаемым. И для того имелась веская причина: князь Элизобарра был тонким ценителем искусства мастера. А потому именно его заказы Босетто выполнял лично, цинично препоручая королевскую чету армии подмастерьев. Похвала Эйзенхиэля Элизобарры ценилась Этьеном даже больше его золота, так что теперь сдержанный тон заказчика поверг кутюрье в глубокое отчаянье. Заметив это, вампир добавил:
– Вы как всегда оказались на высоте, Этьен. Однако я в этом и не сомневался. Но сегодня вам предстоит сделать для меня ещё кое-что…
– Чем могу служить? – приободрился южанин, очень быстро умевший переходить от скорби к воодушевлению.
Князь Элизобарра указал ему на Северина.
– Видите это юное существо? Сегодня вечером мы с ним идём к герцогу Кею. И он должен выглядеть, как мой собственный сын.
Этьен Босетто посерел при воспоминании о тех чудовищных временах, когда ему приходилось удовлетворять капризы избалованного Влада Элизобарры.
– Я имею в виду, – тут же поправился Эйзенхиэль, – он должен выглядеть не хуже меня.
– Но, Ваше Сиятельство! – взмолился портной. – У меня на складе нет запаса тканей, которые я осмелился бы вам предложить. В связи с конфликтом с горными районами, торговля с гномами приостановлена указом короля.
– Но ведь мой заказ вы как-то выполнили, – приподнял бровь вампир.
– На что я только не готов пойти ради вас, князь! – Этьен понизил голос и едва слышно прошептал. – Мне пришлось обратиться к контрабандистам. Груз доставляли морем, и только на это ушёл почти месяц. И вы не представляете, через какие круги ада я прошёл, прежде чем мне удалось избавиться от запаха кофе на ткани…
Князь Элизобарра расхохотался.
– Вы просто поражаете меня, Этьен! Но вам не следовало обращаться к дилетантам. С Хорьком у вас подобных проблем не возникло бы.
– Светлейший князь! – грустно сказал кутюрье. – Вы слишком высокого мнения обо мне. Кто я такой? Скромный портной без связей, без протекции… Такой человек, как мсье Хорёк, и разговаривать со мной не стал бы…
Босетто лукавил. Количеству ниточек, которые держал в руках портной, позавидовал бы не один министр. Однако выйти на легендарного контрабандиста Этьен пытался давно и безуспешно. Развеселившийся вампир достал из изящной визитницы одну карточку и написал на обороте несколько строк. На последнем слове маленькая искорка сползла с его пальца, превратившись в магическую подпись.
– Держите, – протянул он карточку портному. – Что у нас сегодня? Среда? Тогда завтра, в шесть часов вечера, подойдёте к стражнику, дежурящему в восточных ворот. Представитесь и покажете это. Вам скажут, что делать дальше.
– О! – Босетто принял визитку князя с таким благоговением, как будто это были святые мощи. – Ваше Сиятельство! Я безмерно… Однако! – спохватившись, Этьен умоляюще посмотрел на вампира. – Каким бы виртуозом не был мосье Хорёк, вряд ли он успеет доставить к сегодняшнему дню завтрашний заказ.
– Конечно, – спокойно отозвался глава клана Вампиров. – Это вам на будущее. Сегодня придётся выкручиваться самому.
Кутюрье снова погрустнел.
– Этьен! – ободряюще улыбнулся князь Элизобарра, сверкнув клыками. – Я верю в вас! Вы маг и волшебник! И что-нибудь придумаете…
– О, князь, – польщённый мастер даже прослезился. – Для меня это… Но не будем терять времени.
Воодушевившись, он подошёл к мальчику, с интересом наблюдавшему всю эту сцену.
– Хм… юноша, у вас очень знакомое лицо. Мы прежде встречались?
– Не думаю, – отозвался Северин и посмотрел на князя. – Я здесь недавно.
– Просто он похож на своего деда, Этьен. Это юный лорд Эрлинг.
– Ну конечно же! – хлопнул себя ладонью по лбу Босетто. – Вылитый король Варион, только э-э-э… посвежее. Хм, тогда посмотрим…
Портной заносился вокруг мальчика со скоростью урагана, снимая мерки, ворочая его во все стороны, прикладывая к нему какие-то приспособления, верёвочки, линейки…
– С рубашками дело обстоит проще… – бормотал Босетто, – можно партию для принца Контеня задержать, ничего, подождёт… Вот только что делать с костюмом?
– А что такого особенного в этой ткани? – спросил Северин.
– О, молодой человек, – пробубнил кутюрье, – легче сказать, что в ней не особенного, – и, подумав немного, сообщил: – Ничего. В ней всё особенное. Мягкая, как шёлк, прочная, как сталь. Мы даже специальные ножницы у троллей заказывали. С алмазными лезвиями. Не мнётся. Почти не пачкается. Водоотталкивающая. Огнеупорная. Лёгкая, как пушинка. А красители! Вы поглядите на князя! Это ведь не просто чёрный костюм. Такое ощущение, будто там просто дыру в пространстве вырезали.
– Ничего себе. Не удивительно, что её так сложно достать.
– Сложно, не то слово, юноша, – неразборчиво сказал портной, как раз державший булавку во рту. – Гномы продают её мне только по одной причине и при одном условии: что я буду использовать её только на заказы князя Элизобарры. Никто другой раздобыть её просто не сможет.
– Так ведь никто другой им и драконью чешую не поставляет, – подал голос Эйзенхиэль, удобно устроившийся на банкетке в углу.
– А её что, из драконьей чешуи делают? – восхитился Северин.
– Строго говоря, нет. Из драконьей чешуи делают магические доспехи, опять же для нашего клана. А ткань просто обрабатывают образующейся при этом пылью. Так сказать, сопутствующее производство.
– Она, наверное, очень дорогая?
– Ещё бы! Мы закупаем её на вес золота, – сказал Босетто.
– Судя по тем счетам, что вы присылаете мне, я бы даже решил, что из расчёта один к двум, – заметил вампир.
– Ваше Сиятельство! – сконфуженный вид портного позволял заподозрить, что со счетами, и правда, было всё не очень чисто.
– Да ладно вам, Этьен, – усмехнулся князь. – К счастью для нас обоих, пока я в состоянии себе это позволить. Впрочем, думаю, не будь я так богат, и суммы оказались бы меньше.
– И я просто не представляю, чем можно эту ткань заменить, – вздохнул Этьен, незаметно меняя скользкую тему. – Мой самый лучший бархат рядом с этой тканью будет выглядеть как последние лохмотья. Светлейший князь – единственный в своём роде и его гардероб…
Босетто вдруг задумался.
– Ваше Сиятельство!
– Да?
– Вы помните, как в прошлом году разбили мне сердце, забраковав одно из моих творений? Вы ещё сказали, что рукава слишком узкие, чтобы по крышам лазить?
– Но они, и правда, были узкие.
– О, князь, не заставляйте меня представлять, как вы лазаете по крышам в моём костюме для торжественных приёмов. Я этого не переживу.
– Поживите с моё, – вздохнул Эйзенхиэль, – и поймёте, что чем торжественней приём, тем выше вероятность, что с него придётся уносить ноги. Так что надо быть готовым ко всему. Так вы что, его сохранили? Я имею в виду, тот костюм?
– Разумеется! Не мог же я… не мог же я просто его… – Этьен даже поперхнулся, но сдавленно закончил, – утилизировать…
– Что ж, прекрасно, – спокойно сказал князь, – только, надеюсь, на этот раз вы учтёте мои пожелания. Касательно крыш и всего прочего.
Портной только тяжело вздохнул.
Оставив Этьена гонять подмастерьев, князь Элизобарра со своим юным спутником отправились в город. Карету Эйзенхиэль бросил ещё в паре кварталов отсюда, поскольку его деятельная натура бунтовала против черепашьей скорости, с которой многочисленные экипажи продирались через узкие улочки старого города. Так что теперь он шёл быстрым шагом, с целеустремлённым видом человека, которому нужно уложиться в собственный плотный график. Северин за ним едва поспевал, но изо всех сил старался сохранить это в секрете. Всего за несколько часов они посетили парикмахерскую, ювелирный и парфюмерный магазины и даже успели пообедать в скрытом от постороннем глаз, но удивительно фешенебельном ресторане.
– А кровь тут везде можно заказать? – осторожно осведомился Северин, искоса поглядывая на вампира, лениво потягивающего рубиново-красную жидкость из бокала. Эйзенхиэль не был голоден, но всё-таки решил на всякий случай подкрепиться. Вечерний приём и в самом деле мог закончиться как угодно.
– Нет, конечно, – ответил он. – Места надо знать.
– А… вы здесь часто бываете?
– Не особенно. Если честно, в первый раз. Однако, учитывая, что хозяин заведения – вампир, шансы были неплохие.
– А он вампир? – удивился Северин, с любопытством оглядывая невысокого полноватого человечка самого банального вида с тёмно-карими глазами.
– Низший, – пояснил Эйзенхиэль. – Но, тем не менее, он тоже член клана. Хотя и не особенно хвастается этим в повседневной жизни.
– Не могу представить себе его, набрасывающегося на жертву и терзающего её клыками, – тихо произнёс мальчик.
Князь рассмеялся.
– А он этого и не делает. Как и большинство вампиров, живущих в этом городе, а здесь их около дюжины, он получает свою долю от муниципальных заведений.
– В смысле? – не понял Северин.
– Согласно договору между герцогом Кеем и кланом, – пояснил его глава, – Вампиры получают всех приговорённых к смертной казни. А этого более чем достаточно. Кроме того, он держит ресторан, а значит, имеет доступ ко всем заколотым животным.
Набравшись смелости, Северин спросил:
– А… вы сейчас пьёте кровь преступника, приговорённого к смерти?
– В некотором роде, – улыбнулся вампир. – Того самого, которого ты сейчас ешь.
Северин вздрогнул и покосился на свою тарелку.
– Но… это ведь ягнёнок? – довольно уверенно сказал он, бросив на собеседника косой взгляд.
