Текст книги "Эрминиды (СИ)"

Автор книги: Анастасия Курленёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Сами по себе привидения не были способны к магии, но всё, что относилось к дому и защите его обитателей, находилось в полной их власти. Преодолеть сопротивление сразу трёх сущностей очень непросто, даже для опытного сильного мага. Однако Северин, находившийся в смятённых чувствах, смял его, как карточный домик. Ворвавшись в холл, он остановился, отмахнувшись от пикирующего призрака пожилой женщины, верещащей на одной высокой ноте:

– Убирайся! Грязный вампир! Убирайся! Убирайся!! Убирайся!!! Нечего точить зуб на нашу девочку!!!

– Раскатывать губу, а не точить зуб, – поправил её сердитый толстячок.

– Ничего ему на неё не положено делать! Пусть проваливает!

Этот словесный отпор произвёл на мага более сильное воздействие, чем оказанное потустороннее сопротивление. Опустошённый, он стоял посреди залы, не зная, что делать дальше. Опустив голову и слегка пошатываясь, он вышел на крыльцо и сел на ступеньки. Призраки удивлённо затихли, поражённые такой покладистостью давешнего агрессора.

Рядом с ним материализовался прозрачно-голубоватый высокий старик.

– Ты это… не думай. Она просто сердитая пока. Приходи попозже. Как успокоится, может, и выйдет поговорить. А может, и нет. Кто этих женщин разберёт.

Северин невидящими глазами уставился на призрака. Потом провёл рукой в воздухе и протянул ему свиток.

– Можешь передать ей, когда успокоится?

Старик кивнул и исчез вместе с бумагой.

Когда на ступеньку рядом с ним опустился Влад, человек смотрел в одну точку перед собой и мерно разжигал и гасил в руке огненный шар.

– Она там?

– Да, – равнодушно отозвался маг, не меняя положения и не переводя взгляда.

– Извини, что наорал на тебя, – сказал глава клана, не глядя на собеседника.

На это беспрецедентное заявление Северин никак не отреагировал.

– Я сразу должен был догадаться, – Влад всё ещё не глядел на мужчину. – Она ведь раз уже сбегала сюда. В четырнадцать лет я приказал вместо гранатового сока за обедом бокал крови ей подать. Хорошей, артериальной… охлаждённой до приятной температуры. Она выплеснула мне его в лицо и убежала в ночь. Насилу нашёл. В дом, правда, прорваться так и не удалось… месяц почти под окнами дежурили. Не знаю, чем там она питалась, но исхудала, одни глаза остались. И ничего, вернулась, как ни в чём не бывало. Не заговаривала потом об этом ни разу. Я и забыл уже.

– Ко мне она не вернётся, – отрешённо сказал маг и погасил пульсар окончательно. Северин был болезненно горд. Он пытался представить себе, что наговорила его жене Фастинда. И понял, что сам бы после такого даже близко не подошёл к замку Эрлинг. Поэтому он решительно встал и заявил:

– Пойдём. Нам обоим здесь не место.

И в первый раз Влад Элизобарра ему повиновался.

***

«Извини меня за Фастинду и… за то, что потом вёл себя как последний огр. Я с ума сходил от беспокойства. Если бы по моей вине с тобой что-нибудь приключилось, я бы себе никогда этого не простил. С.»

Ещё раз перечитав записку, Мелисента спросила у доставившего её призрака:

– Он ещё там?

– Нет, – отозвался тот. И девушка вздохнула: не то огорчённо, не то с облегчением. Она вдруг почувствовала: будь муж всё ещё здесь, бросилась бы ему на шею. Вернулся. Живой, невредимый… – Брат твой приходил, и они оба ушли.

Подумав, старик добавил:

– Ты бы, девочка, не обижала его. Он хороший человек. Уж в чём-чём, а в аурах после смерти начинаешь разбираться. И любит тебя до беспамятства.

– Я знаю, – сказала она, мельком взглянув на сиявший ярким золотом ободок на руке. Интересно, светится ли сейчас его браслет? И насколько сильно? Леди Эрлинг закусила губу. Сделала над собой усилие. – А я не хочу его любить. Это слишком… – Она сделала неопределённый жест, так и не объяснив, что это слишком. И снова заперлась в спальне.

В замок лорда Эрлинга Мелисента не вернулась. В её дом он больше не приходил, зато прислал ей все фамильные драгоценности. И абонемент в оперу.

Северин стал преуспевающим магом, приобрётшим значительное влияние в клане. После подвигов по спасению вампирской элиты его считали правой рукой и вероятным преемником бездетного Влада, в конце концов Отроны были младшей ветвью Эрминидов. То, что они с женой не живут вместе, было общеизвестно, и вскоре Северин стал серьёзным объектом для ухаживаний. Несмотря на это, самый популярный член клана ходил мрачнее тучи, полностью оправдывая классический образ вампира. Один из лордов, как-то решивший изящно пошутить по поводу его семейного положения и сделавший вид, что собирается приподнять рукав на левой руке мага, немедленно получил с правой в зубы, лишившись одного клыка.

Но однажды…

Однажды в опере, в антракте, к ногам хрупкой светлокожей блондинки в элегантном иссиня-чёрном платье и с россыпью чёрных жемчужин в волосах упал голубоглазый молодой человек, вьющиеся белокурые локоны, белоснежные одежды и несколько пафосная манера речи которого позволяли без труда определить в нём паладина.

– Моя прекрасная госпожа! – воскликнул юноша. – С тех пор, как я узнал, какой тёмный ужас гнетёт ваши юные годы, мне не было покоя. Я поклялся, что освобожу вас, пусть даже рискуя собственной жизнью. И вот настал тот час! Вы можете дышать полной грудью! Позвольте же мне припасть к вашим стопам!

Припасть юноша тут же попытался, но леди Эрлинг брезгливо отодвинула ногу от рухнувшего тела.

– Что с ним? – ровным голосом спросила она у подоспевшего полицмейстера.

– Обморок, госпожа! – с широченной улыбкой сообщил тот. – Ничего страшного, скоро пройдёт!

– Да не с ним, идиот, – тем же тоном сказала госпожа. – Что с моим мужем? Он жив?

– А…э… я не думаю… две пули, серебряные…

– Куда его повезли?

– Положили в экипаж леди Эсмунд, но я не знаю…

– Карету мне, – сказала она.

Казалось, по дворцу леди Эсмунд пронёсся ураган. Хотя почему казалось? Он там действительно пронёсся, сметая декоративные арки на своём пути и выбивая двери. За ураганом двигалась голубоглазая блондинка. Когда последняя дверь была сорвана с петель, её взору предстал удивлённый мужчина, слегка приподнявшийся на постели. Девушка закрыла лицо рукой и глубоко вздохнула.

– Мелисента, – растерянно сказал он, – что это было?

– Меня не хотели пускать, – просто ответила она.

– Я не знал… что ты так умеешь.

– Вы, маги, используете собственную энергию. Нам, простым смертным, приходится использовать то, что попадается под руку.

– Но ты раньше никогда… кхм…

– Примерно через час голова у меня будет раскалываться так, что я буду мечтать о смерти.

– Но почему тогда? – он непонимающе смотрел на неё широко открытыми глазами.

– Почему тогда я вела себя как последний огр? Потому что я сходила с ума от беспокойства, – устало сказала она. – Ведь если по моей вине с тобой бы что-нибудь приключилось, я бы никогда этого себе не простила.

Женщина подошла к мужу и стала расстёгивать его рубашку.

– Куда он стрелял? В сердце?

Мужчина кивнул.

– И в живот. Ещё в висок, но эту я уже отклонил.

– А первые две? Не судьба было? – с неудовольствием осведомилась она.

– Да я как-то… растерялся, честно говоря. Не ожидал от паладина ничего подобного.

– Пули хоть вынули? – спросила девушка, разматывая повязку.

– Да.

– М-м-м… ещё сантиметром правее и вампир, не вампир, а с серебром в сердце не очень-то побегаешь.

Она приложила ладонь к его груди, и Северин почувствовал сначала слабый холодок, а потом живительное тепло.

– Чему ты улыбаешься? – спросила она.

– Мне приятно. Почему ты не вернулась раньше? Я так тосковал по тебе…

– Мне нужно было всё обдумать.

– Уже обдумала?

– Нет, – вздохнула девушка. – Но теперь я точно знаю, что не хочу тебя потерять.

Мелисента размотала вторую повязку и снова приложила руку к ране.

– Я должна тебе кое-что рассказать. О том портрете.

– Твоей матери? Или твоём собственном?

– Так ты догадался?

– Что ты Феникс? Конечно. На вопросах генетики скрещиваний с вампирами я собаку съел, пытаясь выяснить, как получилась такая мутация, как я. Феникс возрождается после смерти в первом же подходящем теле, но Лоридейль Лейнсборо была из антитентуры, и умри она здесь, ей пришлось бы зависнуть между двух миров: живых и мёртвых. Чтобы выжить ей нужно было тело, но воплотиться в собственного ребёнка от человека значило бы убить своё дитя. И тогда она выходит за вампира, зная, что в антитентуре подобных существ нет и в помине, и их ауры не смешиваются, так что ребёнок будет не только гарантированно девочкой, но и точной копией её самой. Вот только почему она так спешила? И умерла совсем молодой.

– На меня наложили смертельное проклятье. Автор случайно погиб, так что снятию оно не подлежало. Оставалось меньше года.

– Нечто подобное я и предполагал.

– За мной придут, Северин, – тихо сказала она. – Рано или поздно, но мне придётся вернуться.

– Тогда я пойду с тобой, – сказал он и погладил её по растрепавшимся волосам.

– Оставишь свой клан, свой… мир?

– Было бы о чём сожалеть, – отмахнулся он.

– Вот и готово, – сказала Мелисента, проводя ладонью вдоль его торса, на котором теперь не осталось ни единой царапины. Мужчина встал и мягко, но настойчиво привлёк её к себе. В этот момент в комнату ввалились три высших вампира. Не покидая объятий мужа, леди Эрлинг слегка повернула голову и ледяным тоном произнесла:

– О, вот и кровососы наконец. Я уж решила, что вы будете ждать новолуния.

Вампиры застыли с выражением ужаса на лицах. Все они были достаточно близки к дому главы клана, чтобы знать, как себя вести, когда леди Мелисента начинает говорить таким монотонным голосом, абсолютно никак не интонируя.

– Ты, – она не глядя ткнула рукой в одного из вошедших. – Отправляйся к Владу, скажи, чтоб прислал мне моё обезболивающее, тройную порцию. А вы двое найдите того недоумка-паладина, чтоб мне потом было во что тыкать носом Святейшего. Привезите ко мне. Нет, лучше к Владу, а то я его до утра придушу.

Вампиры ловили каждое слово, не мигая и, кажется, не дыша. Девушка прикрыла глаза и уткнулась лбом Северину в грудь.

– Чего ждём, упыри? Приказ не ясен или чесноком уши позатыкали?

Три облачка тумана мгновенно растаяли в воздухе.

Влад привёз зелье сам. Никто из его клана даже под страхом мучительной смерти не осмелился бы приблизиться к леди Мелисенте в том состоянии, в котором она сейчас пребывала. Впрочем, вампир и сам бы никого к сестре не подпустил. Задержанный у двери особняка препирательствами с призраками, Влад был впущен Северином. Взглянув на почерневшее лицо мужчины, глава клана только осведомился:

– Что, так плохо?

– Я никогда её не видел в таком состоянии.

– Так ты женился уже на совершеннолетней. В подростковом возрасте она постоянно такие штуки откалывала. Думаешь, почему её так боятся? Бывало, залепит вампирка какая-нибудь ей гадость о цвете глаз и осыплется тут же горкой пепла. А девочка потом сутки… вот так вот. Намучался я с ней… приказал всем каждое слово исполнять и не болтать лишнего, только бы она не нервничала. С возрастом уже менее импульсивной стала, давно не срывалась.

Цветом лица девушка могла бы поспорить с братом. Тёмные круги под глазами делали её похожей если не на вампира, то точно на какую-то нежить. Она не жаловалась, не кричала и не стонала, просто металась по комнате, пошатываясь, тяжело дыша, то выбегала на балкон, то падала на кровать, то прижималась лбом к груди мужа, и тогда он чувствовал, как хрупкое тело скручивают болевые спазмы. Чтобы снять напряжение мышц, уже несколько часов Северин смачивал ей виски уксусом, массировал затылок, плечи и ступни. Это ненадолго приносило ей облегчение, но вскоре страдалица начинала метаться снова. Если бы лихорадочные поиски средства, которое может ей помочь, не занимали все мысли мага, он, вероятно, бился бы головой в стену, коря себя за то, что стал причиной таких страданий. Присутствие Влада вдохнуло в него призрачную надежду, рассеявшуюся почти тотчас же, как они вошли в её комнату. Стоило вампиру подойти к свернувшейся в комочек на кровати сестре, как она с шипением запустила в него подушкой.

– Влад, убирайся отсюда! От тебя кровью несёт, как от забойщика свиней! Когда ты уже научишься сосать так, чтоб не изваляться с ног до головы! Не смей ко мне подходить!

На подгибающихся ногах она добежала до уборной и, судя по доносившимся оттуда звукам, её рвало.

– Плохо дело, – быстро сказал вампир. – Сейчас ей ещё хуже станет. Держи, запоминай. Вот это, – он протянул Северину мешочек с каким-то мелко порезанным сухим растением, – заваришь в чашке воды. Вот в этой. Четыре минуты, потом дашь ей. Она горячее пить не будет, поэтому кинешь туда три кубика льда: вот из ведра. Ещё через десять минут начнёт отпускать. Эффект длится около часа. Возможно, чуть меньше. Использовать можно не чаще, чем раз в шесть часов. Поэтому через пятьдесят минут приготовишь горячую ванну: сорок два градуса, не больше, не меньше. Выльешь туда вот этот пузырёк, зелёный. Не больше двух раз за ночь. Это тоже на какое-то время поможет. А потом… действуй по обстановке, – сжав человеку плечо на прощанье, Влад уже сбегал вниз пор лестнице. – В случае чего, клан тебя не забудет, – и добавил уже себе под нос: – А выдать её замуж было неплохой идеей.

Когда Мелисента, бледная как смерть, вошла обратно в комнату, муж уже протягивал ей чашку с отваром. Она медленно выпила всё до капли, делая маленькие глотки и слегка морщась, а потом сдавила виски руками и упала к нему на плечо, напряжённая как струна. Северин запустил пальцы в копну разметавшихся золотистых локонов, гладил голову, шею и плечи, пока жена не начала расслабляться в его руках. Девушка глубоко вздохнула и села на кровать. Краска уже начала возвращаться к её лицу, глаза приобрели более осмысленное выражение. Посмотрев на опустившегося на ковёр рядом с ней мужчину, она грустно улыбнулась и погладила его по щеке.

– Не переживай так. Вон уже, все губы искусал. Со мной всё будет хорошо. Часов через двенадцать я смогу нормально реагировать на окружающее. А ещё через семь-десять, и вовсе всё пройдёт.

Застонав, маг спрятал лицо в её колени. Теперь уже она гладила Северину волосы, а он только судорожно сжимал кулаки.

– Может быть, я смог бы взять на себя твою…

– Не думай даже, – быстро сказала девушка. – Ты умер бы от болевого шока. Женщины вообще лучше переносят такие вещи. А Фениксы особенно. Но сегодня даже я на пределе своих возможностей.

Он поднял голову, и, увидев выражение лица мужа, Мелисента пожалела о своих последних словах.

– Бывало и хуже, – поправилась она. – И вообще, я привыкла.

– Что может быть хуже? – хрипло спросил Эрлинг.

– Например, однажды меня сожгли на костре… Дрова были очень сухие, так что не давали дыма и задохнуться раньше времени не пришлось. Вот тогда было действительно плохо… Северин, что с тобой?

Издав что-то среднее между стоном и рычанием, он снова спрятал лицо.

– Родная моя, любимая… нежная моя девочка, я никому не позволю и пальцем до тебя дотронуться. Я не могу видеть даже печали на твоём лице, и мне легче умереть, чем наблюдать, как ты страдаешь.

– Просто будь осторожнее, – ласково сказала она, – и не пугай меня, как сегодня. И всё будет хорошо. Умирать мне уже приходилось, а влюбляться – ещё нет.

Мелисента продолжала гладить мужа по голове и тихо начала рассказывать, чтобы отвлечь от самобичевания:

– Семь миров двух наших антитентур были созданы двумя существами. Один из них организовал пространство и время. Второй взялся заселить разумными существами. Те, кто у него получился, оказались чрезмерно разумны. Рациональны. Не подвержены сильным душевным порывам. Холодны.

– Фэйри? – догадался Северин.

Рассказчица кивнула.

– В противовес им другой Создатель подарил миру драконов: воплощённый жар страстей. Война богов была долгой и разрушительной. И привела к тому, что семь миров оказались поделены между создателями на две антитентуры. Фейри остались костенеть в своём вечном отлаженном мирке, а драконы медленно скатывались до уровня бездумных элементалей. К тому времени кроме первородных рас, в семь миров проникли люди… откуда они взялись, мне не известно. Есть версия, что отчаявшийся создатель создал нас по своему образу и подобию. А, может быть, всего лишь небрежной рукой смешал страсть и разум, возвышенное и низменное, вечное и мимолётное. Что мне известно точно – он создал меня немного осмысленнее, чем других. Заключил в мою душу крупинку, искру, которая должна была придавать событиям смысл. Катализатор, из-за которого разгорались войны. Но и заключались союзы. Так или иначе, но мир и населявшие его существа менялись. Считается, что я должна была этим управлять. Но у меня никогда не получалось.

– А ты… пыталась?

– Не очень усердно, надо признать, – Мелисента тяжело вздохнула. – Мне быстро надоело. Моим предназначением было придавать смысл жизням тысячам тысяч разумных существ, но как? Если моя собственная жизнь казалась не более чем утомительной обязанностью?

Северин сел рядом с любимой и привлёк к себе.

– Бедная моя девочка…

Мелисента доверчиво прижалась к мужу.

– В общем, я сбежала. Один раз, потом второй… уже при помощи Милослава. Он укрыл меня здесь, в антитентуре, сам же… – она замолчала ненадолго, уткнувшись лбом в грудь Северина. – А потом появился ты, – продолжила девушка, слабо улыбнувшись. – Защищал от вампиров и похитил у моего собственного отца.

Он конфузливо потупился.

– Ты… помнишь? Я надеялся… ты ведь была совсем крошкой…

– Такое не забывается, Северин. К тому же… я Феникс, – немного помолчав, она снова улыбнулась. – А ты помнишь, как я заговорила с тобой на приёме у Влада? Меня поразил твой взгляд. Ты смотрел на меня… с сочувствием. Мрачный, щетинистый, настороженный… и тебе было меня жаль, сестру главы клана, перед которой преклонялись, которой завидовали и которую вожделели.

– Ты была такая печальная, – смутился маг. – Такая трогательная и… беззащитная. Одна-одинёшенька в этой толпе.

– А ты не заметил, что за мной ухаживали сразу два вампира?

– Что, правда? – удивился Эрлинг.

Девушка поцеловала его в щёку.

– Ты их даже не заметил… потому что смотрел только на меня и говорил только для меня. А потом ушёл, не обернувшись, и не ожидая обещанного продолжения. И после… заботился только о том, чтобы развлечь, тут же исчезая, стоило мне улыбнуться.

– Я был изгоем, а ты – принцессой клана, – тихо сказал Северин. – Как я мог надеяться на что-либо? Я даже не был уверен, что ты помнишь моё имя.

– А вот от Влада из всего этого сделал вывод, что раз ты к моим чарам равнодушен, то будешь удобным мужем.

– А ты… почему ты согласилась?

– Мне было хорошо с тобой. Легко. Ты был, кажется, первым, кого интересовало, чего хочу я сама. А потом… я поняла, что ты для меня как наркотик, что начинаю зависеть от тебя, от твоих рук, гладящих мои волосы, твоих губ, касающихся моих пальцев, твоего голоса… ты знаешь, я иногда просила тебя наколдовать что-нибудь просто чтобы послушать, как ты читаешь заклинания. Меня эта зависимость пугала. Я чувствовала, что больше себе не принадлежу. Помнишь, как я сбежала из замка? Не из-за Фастинды, она была просто поводом. Из-за твоего отсутствия. Я уже привыкла сбегать от проблем, хотя ни разу ещё это их не решало. Мне тебя так отчаянно не хватало, что я не могла ни есть, ни спать, в сотый раз придумывая всякие ужасы, которые могли с тобой произойти. Я просто сходила с ума в этом доме, где каждый камень напоминал о тебе. Неизвестность и связанность… это было ужасно. Я видела, что страсть делала с людьми… и с драконами, заставляя их совершать дикие, безумные поступки, и поэтому не хотела любить тебя. Уподобиться тем несчастным, – девушка с шутливой брезгливостью сморщила носик. – Не хотела… Быть фейри проще. Спокойнее. Но я ничего не смогла поделать с человеческой сущностью. М-м-м…

Мелисента уткнулась лбом в грудь мужа, и Северин почувствовал, как снова напряглись её плечи. Взглянув на часы, он щелчком пальцев активировал заклинание, подогревающее воду.

– Позволь, я сниму с тебя это, – сказал он, прикасаясь к застёжке платья. Женщина повела плечами, позволяя ткани скользнуть вслед за его рукой. Кожа леди Эрлинг была холодной, и прикосновение тёплых ладоней супруга доставило ей удовольствие, позволив немного расслабиться. Страдалица откинулась на спину и прикрыла глаза. Мужчина, совсем уже было собравшийся нести жену в ванну, поддавшись внезапному порыву, наклонился над ней и мягко коснулся губами уголка её рта. Девушка ответила на поцелуй не сразу, но охотно и даже горячо. Когда он, прервавшись, попытался отстраниться, она удержала его за воротник и требовательно сказала:

– Ещё.

Хотя Владу, остановившемуся неподалёку, и сообщили, что леди Мелисента, поймав нетопыря-соглядатая, потребовала привезти ей пленного паладина, он не поверил своим ушам. Было ещё утро, а в том состоянии, в котором он её оставил, членораздельных приказов ожидать можно было разве что к вечеру. Но глазам своим вампир всё-таки поверил. Хотя и с трудом. Выпорхнувшая ему навстречу сестра сияла улыбкой.

– Влад, ты сегодня отлично выглядишь! – она чмокнула его в щёку. – Такой представительный! Хочешь со мной к Святейшему съездить? Хороший повод обсудить ваши разногласия.

– Я… э… кхм… почему бы и нет? – вампир настороженно следил за девушкой, ожидая подвоха.

– О, Эдвард зубы-шприцы… где паладин? Ещё не доставили? Ладно, лошадей тогда запряги пока, – улыбнулась она и умчалась отдавать ещё какие-то распоряжения.

– Эдвард? – поперхнулся Влад. – Не упырь, не кровосос, не поганый вампир? А Эдвард? Он, правда, Эдвин, и лошади от вампиров шарахаются, но всё же…

– Это она пошутила, – пояснил образованный Северин. Выглядел он несколько уставшим, но вполне спокойным.

– Как прошло? – осведомился глава клана.

– Всё хорошо. Да, кстати, держи, – мужчина протянул мешок с зельями. – Не понадобилось.

Вампир заглянул внутрь. На месте было почти всё.

– Ты что с ней делал? – поднял он на человека недоумённый взгляд.

Тот пожал плечами.

– Действовал по обстановке.

***

А потом Северин восстановил работу перехода между мирами и отвёз жену к Чёрному Дракону. Но это уже совсем другая история…