Текст книги "Некролог"

ГЛАВА 9. ПОЕЗДКА

Вернувшись домой, Варя сразу же связалась с Яноро, ей хотелось убедиться в том, что она в любое удобное ей время может забрать свой заказ, однако при разговоре он начал темнить:

– Мне необходимо срочно уехать из города. – Он не любил Варе врать. – Моя семья, да что уж там! Весь табор стоит под Угличем: развлекают туристов и ждут меня, чтобы с отплытием теплохода в Европу смочь передать крупный заказ для зарубежных коллег.

– Может, мы еще успеем пересечься на выезде из Москвы?

– Нет, категорически нет! Не могу пойти на это!

Варе его поведение показалось крайне подозрительным, несмотря на то, что его табор в действительности стоял где-то в Тверской области, откуда периодически отправлялся кочевать. Она знала Яноро достаточно давно, и обычно он так резко не менял своих планов, тем более причин для такой спешки она не видела, да и он никогда не говорил с ней в таком тоне – обычно был приветлив и ласков. Делец он знатный, видимо, учуял какую-то выгоду для себя и рванул испытывать Фортуну.

– Давай так! – Варя воодушевилась. – Я приеду к тебе в Углич завтра утром, отдашь мне то, что я прошу, заодно с семьей познакомишь, город покажешь, лошадьми похвастаешься. А то я только и слышу о них, а видеть не видела!

– Дай-ка мне подумать. – Ему не хотелось упускать выгоду, да и все члены семьи были уже наслышаны о москвичке Варе. – Согласен, приезжай к полудню, не раньше – я буду занят. Хотя погоди-ка! Приедешь раньше, тогда двигайся к городу Калязин, я распоряжусь, и тебя кто-нибудь из молодых встретит, проводит месту нашей стоянки – это будет на большой воде.

– Спасибо за заботу обо мне, добрый друг! – Варя положила трубку.

Она не намеривалась ждать до утра и немедленно собралась в путь. Закинула в багажник всякую утварь и одежку – фонарик, бейсбольную биту, пару бутылок виски, одну из которых сразу же переложила на пассажирское сиденье. Конечно, она взяла с собой оружие – комплект отлитых на заказ ножниц, метательные ножи, которые она закрепила к поясу на бедре, а также пистолет «Глок-22». Также она всегда имела при себе опасную бритву «Узкая», которую подарил ей дедушка, зная, что она увлекается военной и советской тематикой. Варя пролезла к рулю и выехала в направлении Московской области, по пути она решила заехать на заправочную станцию с маленьким магазинчиком, в таких всегда продается «идеальная еда». Девушка называла ее так, потому что фрукты и овощи, как и любая другая представленная в них продукция, имеют совершенную форму, броскую упаковку и, как правило, расположены на самых удачных для них местах. Яблоки, на которые она обратила внимание, манили к себе своим восковым блеском, словно ждали свою Белоснежку – красавицу, чьи остренькие зубки с хрустом вопьются в его сочную, но безвкусную плоть. Такими яблоками Варя обожала чистить зубы, они отлично освежают дыхание. Ее манило к себе все: шоколад, печенье, мармелад и яркие напитки. Как Варе было известно, лучший способ бороться с искушением – это поддаться ему, и она сметала в свою корзину все, что ей приглянулось. Раскидав пакеты с покупками по пассажирскому сиденью и открыв все печенье и конфеты так, чтобы в любой момент до них можно было дотянуться рукой, она выехала на шоссе.

Погода была скверная, и быстро темнело, вдобавок ко всему зарядил проливной дождь, дворники не успевали сгонять воду с лобового стекла автомобиля – Варя вынужденно сбросила скорость. Дорога была мрачной и скучной: с обеих сторон от шоссе тянулся голый и дремучий лес, машин на дороге практически не было, позади нее тянулась вереница дачников, спешивших на огороды, но она давно их обогнала. На просветах оказывались деревушки, вид которых навевал тоску и угнетал, такими забытыми и пустыми они казались. В кюветах скопилась талая вода, и постепенно они превращались в болота, в лесу еще лежали пласты снега. Смотреть по сторонам Варе совершенно не хотелось, но ей нужно было отвлечься от гнетущих ее мыслей. Она выкурила сигарету, съела плитку шоколада, который оказался жутко приторным, и, чтобы притупить чувство тревоги она закинула в рот еще парочку кислых мармеладных червячков. Но мысли никуда не девались, рвались из глубин ее болота.

Эти блудницы из Города 1303, что они имели в виду, когда назвали меня невестой Дьявола? Так ли это на самом деле? А эти все господа – собравшаяся за столом компашка? О чем они вообще со мной говорили и можно ли им доверять… Не стоит! Доверять можно разве что самой себе, и то лучше этого не делать, ведь я уже полностью доверилась Ему, и мне остается только следовать Его указаниям и полагаться на Его искренность и чистоту помыслов. Я знала… Так и должно было быть… Многие попытаются сбить меня с пути, ведущего к Нему, испытать мое доверие и преданность Ему, как это всегда в жизни бывает – нужно бороться за то, что тебе дорого. Все обстоятельства могут указывать на опасность моего общения с Ним, люди и духи могут называть Его Дьяволом – пусть Он им и будет! Ведь никому из них не дано понять, как сильно этот Демон смог полюбить меня, быть может, я – единственная, кто не желает ему зла, а напротив, хочет спасти свет, который еще не погас в Нем. Откуда им знать, что между нами!

Оставшуюся дорогу Варя чувствовала себя спокойно и уверенно, ведь она в очередной раз убедила себя в том, что ее дух силен и что она не зря стремится оказаться рядом с Ним. Между ними была особенная духовная близость – в тот момент Он слышал ее мысли. Но ее размышления резко оборвались, когда перед самым поворотом на город Калязин на шоссе выбежал лось, который повернул голову на свет фар автомобиля и замер. Варя вцепилась в руль и попыталась выехать на встречную полосу, но делать ей этого не пришлось: нечто выскочило на дорогу следом за лосем, сгребло его в охапку и повалило на обочину. Девушка проехала метров двести вперед и остановилась, закрыла двери автомобиля. Ей показалось, что дело неладное, это не был медведь или же какой-то другой хищник, разве что это мог быть беглый мутант Сигмы. Варя давно не была так растеряна, все эти призраки и видения не так сильно пугают ее, нежели реальное насилие, которому она рисковала подвергнуться в любой момент. Высоченное и сутулое существо с ревом взвалило себе на плечо тушу убитого животного и направилось с нею в лес, девушка решила за ним проследить. Она знала, что хищник не сразу скроется в чаще леса, а подождет, пока автомобиль уедет дальше по шоссе, чтобы убедиться в отсутствии слежки за собой. Так Варя и поступила, она проехала около километра вперед и оставила машину на взъезде в маленькую деревушку, обратно вернулась пешком.

От места, где на асфальте были разбросаны клоки лосиной шерсти и разлита его кровь, девушка спустилась в кювет. От тяжелой звериной поступи на влажной земле отпечатались глубокие следы его когтистых лап. Варя не допускала мысли, что это мог быть оборотень или нечто подобное, а потому надеялась, что к утру действие препарата окончится, и боец примет человеческий образ. Выследить дорогу к его логову не составило для нее особого труда, в какой-то момент зверь устал и сбросил со своих плеч тушу лося и поволок ее рядом с собой, оставляя на снегу и прошлогодних листьях отчетливый след крови. Монстр укрывался в деревянной лачуге: крыша прохудилась, окна располагались практически на уровне земли – дом просел от старости. Когда-то в нем жил егерь, может быть, дальний родственник беглеца, ведь, скорее всего, он не случайно выбрал это место для укрытия.

Варя подобралась вплотную к дому, замерла, пытаясь определить, чем беглец занят – он был в сенях, расчленял добычу. Девушка подумала, что охотился монстр из необходимости, у него закончилась еда, а совершить вылазку в город в таком виде он не мог. Когда он отделил себе от костей здоровенный кусок мяса, то направился с ним в дом, откуда послышался шум отодвигающегося заслона печи и грохот кочерги по прогорающим поленьям – он готовил себе ужин. Варя пробралась в сени и вскарабкалась по приставной лестнице на сеновал, где было теплее и суше, нежели во дворе дома. Она решила спрятаться там до утра, а уже после связаться с Яноро и обсудить детали их встречи.

Ночь прошла спокойно, вот только к рассвету монстр стал часто и с рыком дышать, скулить от боли и слоняться по всему дому, сбивая со шкафов предметы. Он явно не мог больше спать, и до того мучился, что, когда выходил во двор, вцепился клыками в дверной косяк и вырвал его с корнем, растерзав потом его в щепки. Варя вздрогнула, но более не шелохнулась, ее позиция оставалась ему не видна. Зверь сел на низенькую лавочку около окна и обхватил лапами голову, потом весь обмяк и вытянулся, девушка подумала, что он испустил дух, но это было не так. Его вид стал приходить в норму: втянулись когти, грудная клетка расправилась колесом, осанка стала человеческой, и кости свода черепа и лица обросли кожей, отчего он перестал напоминать ходячий труп. Минут пять он еще так и сидел, а после вновь принялся метаться из стороны в сторону, бесконечно повторяя:

– Где же этот проклятый цыган? – Его охватывала паника. – Я же сказал ему, что не могу долго ждать!

Зверь, принявший человеческий облик, рыдал и до крови расчесывал себе руки, на локтевом сгибе которых виднелись нарывы и взбухшие синие вены – должно быть, инфекция от использования нестерильных шприцев. Его начало рвать, он выблевал все съеденное ночью мясо и желчь яркого зеленоватого цвета. Ему было крайне паршиво, и он точно не замечал Вариного присутствия.

– Употребить? Употребить еще? Я тебя спрашиваю! – вопил беглец.

В каждом его вздохе и слове слышались злоба и отчаяние, и эти чувства передавались Варе. От того на ум ей пришли совершенно чуждые ей ранее мысли: «С кем же ты говоришь, чудик? Я должна увидеть твоего Собеседника, я чувствую Его издевку над тобой! Кто твой Мучитель? Этот псих видит какого-то призрака перед собой – тень, как отрывок памяти, к которому он вновь и вновь возвращается. Уродец пытается его переиграть, ожить в нем и изменить ход событий. Он хочет избежать неминуемого – становления самим собой – чудовищем, коим был создан. К нему прилип Бес! Он во власти настоящего отродья ада – коварного изверга, а не ласкового искусителя. Он сожжен совестью своей… О-о-о, какой же он слабый… человек. Однажды топь поглотит его навсегда».

Человек разметал все по двору и продолжал кричать:

– Я не знал, что так будет! Я не ведал, что творю! Господи Боже помоги мне! – Просящий замер, он уже шептал: – Прошу, ну же, пусть боль уйдет. Я не стерплю! Я не стерплю…

После он снова взвился, изо рта у него пошла пена, а глаза налились кровью, мученик заорал пуще прежнего:

– Где ты! Тебя всегда нет рядом, чтобы мне помочь! – Он осматривался по сторонам, будто Бог должен был оказаться где-то рядом. – Тебя здесь нет! Вот, вот что я тебе скажу! Тебя здесь нет! И тогда тебя не было рядом!

У Вари закладывало уши, а гнев человека был так силен, что она волнами ощущала его на себе и никак не могла от него закрыться. Уйти сейчас она тоже не могла – нужно было дождаться, пока разбушевавшийся предатель зайдет в дом, а делать этого он явно не собирался. Варя, конечно, уже поняла, что речь в его монологе могла идти только об одном цыгане – Яноро, это ее нисколько не удивило. Посмотрев на беглеца, она сразу поняла, что наркоторговец из него так себе и что сам он не осмелился бы искать выходы на конкурентов Владислава и Сигмы.

Должно быть, он не первый день в таком состоянии пребывает, его аж распирает изнутри, странно, что кишки еще через горло не полезли, а то блевать ему уже нечем, а он все пыжится. Да, единственный, кому этот труп смог дозвониться, это был наш общий знакомый – Яноро. Стоит отдать ему должное, он быстро подсуетился. А если бы я не стала очевидцем этой картины, то, купив у беглеца все его запасы, он стал бы мне их втридорога продавать. Ну, хотя она так или иначе оказалась бы у меня. Она же где-то здесь, малыш? Ты привез ее с собой?

Но, видимо, дезертир слишком сильно нервничал и боялся, что сделка может не состояться, а потому от входа в дом не отходил и не выпускал Варю с сеновала. Прошмыгнуть за его спиной она бы не смогла, а он, как назло, стал постепенно приходить в себя и уже не метался по двору, а стоял на месте. Варя изучала его со спины: на вид около двадцати пяти лет, среднего роста и телосложения, мускулистые плечи и загорелая под футболку шея, короткая стрижка – типичный пехотинец. Варя заскучала и предалась сексуальным фантазиям на его счет: ее пальцы со спины скользят к низу его живота и касаются его каменного члена, он же заводит свою руку назад и кладет ее между ее ног. Но похотливые мысли прервал приближающийся цокот лошадиных копыт. Девушка встрепенулась и нашла себе новую смотровую позицию – прошла по балкам к стыку крыши, там не хватало шифера, и она могла видеть весь двор.

Яноро прибыл на своем вороном коне, видимо, вблизи не было никаких дорог, а только лес и несколько троп. Он быстро спешился и протянул беглецу руку в качестве приветствия, тот не ответил ему взаимностью, а напротив спрятал руку под мышкой. После движением головы предложил цыгану проследовать в дом, когда за ними закрылась входная дверь, Варя тут же слезла с сеновала и перекочевала к окну, пригнулась под ним.

– Сколько здесь? – спросил Яноро.

– С собой немного. – Грозно ответил беглец. – Есть еще в тайнике, в надежном месте. И плюс я знаю, где можно достать еще. Берешь?

– Сомневаюсь, здесь всего пять ампул.

– Я не знаю, кому ты их хочешь сбыть и что потом с ними станется! Вдруг у меня уже на хвосте федералы, или Сатаров там мутит с тобой контрольную закупку? Хватит морочить мне голову! Бери пять – этого уже более чем достаточно! Пять одного и пять другого, второго. Ну, ты понял!

– Не нервничай так! – Яноро был зол. – Если бы я знал, что ты меня по такой хуйне дергаешь, не в жизни бы не поехал сюда. Партия у него! Партия! Какая у тебя партия? Коммунистическая, полагаю? Членский билет покажи сначала!

– Я спокоен! Слышишь, конокрад!

– Тебя другая смерть сыщет! Не от моей руки суждено погибнуть тебе… Так, вот твои деньги, и я забираю ампулы.

Варя побежала в лес, собиралась вернуться к машине и позвонить Яноро, чтобы встретиться с ним в Угличе, как они и договаривались. Ей не хотелось вызвать у него подозрения, потому что теперь он стал ее целью: «Insomnia» была у него. Возможно, боец и оставил себе большую часть партии, но у него отобрать ее будет куда труднее, чем у цыгана. Наемник уже не мог отказаться от употребления этого вещества, а потому бился бы за него не на жизнь, а на смерть. Тем более к нему в любой момент могли нагрянуть охотники за головами. Варе нужно было сделать себе всего-то парочку уколов, и она уходила все дальше и дальше от его хижины.

Искать автомобиль ей долго не пришлось, в солнечном свете он контрастно выделялся на проселочной дороге. Варя открыла багажник и залезла в него, откопала в салоне бутылку виски и сделала пару глубоких глотков прямо из горла. Она отвела бутылку от губ, и немного виски стекло вниз по ее подбородку и шее – пила она жадно. Шпионка выкурила сигарету и перебралась к рулю, связалась с Яноро:

– Рад услышать твой голосок! – Он был мягок. – Ты уже приехала в Углич?

– Нет, как раз звоню на подъезде, километров двадцать осталось.

– Тогда тормози! Я сделал уже все свои дела, ребятки тут подсуетились без меня. Развернись в сторону Калязина, там увидишь мост над рекой Свистуха, ты сразу узнаешь ее – посреди ее русла виднеется колокольня затонувшей церкви. Там тебя встретят мои люди, прямо на дорогу выйдут.

Варя согласилась на такой расклад и проехала в сторону Углича пятнадцать километров, чтобы никому не показалось странным, что она так быстро добралась. Ее саму же насторожил тот факт, что Яноро не спросил, какой у нее автомобиль, но Варя предположила, что он мог уже видеть его. Когда она приехала к указанному месту, ее уже ожидали двое мужчин цыганской наружности. Они тоже сразу ее заметили и жестом остановили ее автомобиль, встали на порожки и сказали ей трогаться, указывая путь.

Остановились они в поле, у реки. Позади тянулась песчаная дорога и лес, скрывший их от посторонних глаз. Там остановился целый табор, с шатрами и палатками, повозками и, конечно, лошадьми, их было не счесть. При виде Вари лошади обступили ее и зафырчали, стали вздымать головы и надвигаться на нее. Но она их не боялась, вытянула вперед руку, желая коснуться головы белого коня, но он отводил ее в сторону и вскидывал гриву.

– Не дастся, – рассмеялся за ее спиной молодой цыганенок с золотыми зубами во рту. – Он необъезженный еще. Пойдем, мы проводим тебя к барону, Яноро говорит о тебе с самого вечера, как приехал.

У Вари в глазах рябило от пестрых рисунков на подолах платьев их женщин и детей, они постоянно двигались и напоминали собой осенний лес, раскачивающийся на ветру. Они были заняты привычными делами: стирали, мыли посуду и накрывали на столы – на Варю внимания не обращали и даже несколько опускали лица, когда девушка пыталась их рассмотреть. После она вспомнила, что у нее на поясе висят ножницы, а за спиной – под балахоном, пистолет, который, впрочем, никто не должен был заметить. Яноро при встрече с Варей был радостен и мил, познакомил ее со своей семьей и рассказал немного об их быте и трудностях, однако речи о наркотиках не вел, хотя ни для кого из собравшихся не было секретом то, что это основной его заработок. Он продал Варе заказанную ею дозу героина, не понимая, зачем из-за такой ерунды ей нужно было приезжать к нему, но о своих подозрениях ей ничего не говорил. Видимо, делец решил предложить ей «Insomnia» позже, чтобы сделать вид, будто раздобыл его в другом месте. Она также не упоминала о веществе, рассчитывая на то, что украдет его ночью из его шатра. Барон сослался на срочные дела и удалился к себе, оставив Варю под присмотром своих многочисленных сестер, дочерей и жены. Они пригласили Варю к отдельному шатру, перед входом в который были раскиданы большие подушки. Девушка развалилась на них, скрутила себе косячок из предложенной ей травки и стала наблюдать за происходящим.

Трудно было посчитать точное количество людей, находящихся в таборе, – кто-то приезжал, кто-то уезжал, а дети, так те вообще всюду мельтешили. Каждая мимо проходящая женщина обдавала Варю жаром своего тела и взгляда, такие с легкостью наводят порчу и уводят чужих мужей, но их путница не боялась. Ближе к вечеру ей предложили кальян с маковой соломкой, Варя отказалась. Тогда к ней подсела какая-то старуха, которую днем девушка не видела, сначала цыганка долго сидела молча, смотрела прямо перед собой, и ее было неловко прогнать, а после она поднесла к своим сморщенным губам трубку и глубоко затянулась – дым выдохнула прямо Варе в лицо. И прошептала, отчетливо проговаривая каждую букву:

– Тот, кто за тобой стоит… – Она смотрела прямо Варе в глаза. – Я знаю Его. И мне было интересно посмотреть на ту, кого Он предпочел моей дочери. Что ж, ты – чистая душа, и такая молодость залечит любые раны, залатает плащаницу Тьмы. Я вижу на тебе Его отметки, ты запачкана проклятьем, которое Он в себе несет.

Старуха воспользовалась Вариным замешательством и еще раз выдохнула ей дым в лицо – ее глаза улыбались, а губы и подбородок были сморщены в гримасе ненависти и презрения.

– Пойдешь за Ним, и ничего, кроме скорби, у тебя не останется. Тоска изъест твою душу, которая уже не будет знать покоя.

– Кто вы такая? – Варя противилась сну. – Оставьте меня в покое!

– Тшилаба тоже знала Его. Он хочет, чтобы ты стала Его вдовой. – Старуха набрала в свой беззубый рот еще клуб дыма. – Засыпай, дорогая, засыпай. Барон велел тебе спать.