Текст книги "Его извращенная фантазия (ЛП)"

Автор книги: Ана К. Блэклейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Я готов предложить тебе работу, Адалия, – наконец говорит он, без каких-либо эмоций в голосе.

Я быстро моргаю.

– Вы серьезно?

– Но это не работа в онлайн-маркетинге.

Мое горло сжимается, а во рту пересохло, как в пустыне.

– Это разовая работа, которую я хочу, чтобы ты сделала для меня.

Это точно не к добру. Тьма окружает его, как аура демона. Все мои инстинкты кричат: вставай, бери сумку и уходи. Но я не двигаюсь.

– Какая именно работа?

– Та, что полностью покроет долг твоей матери.

– Если вам нужен киллер, это точно не ко мне, – говорю я, пытаясь разрядить обстановку, но попытка явно проваливается.

Джакс Вон наклоняется ближе, его взгляд становится еще мрачнее.

– Та работа, которую получают те, кто держит дилдо стоя на четвереньках.

Мои брови взлетают вверх, пока до меня доходит смысл его слов.

– Подождите, вы тоже думаете, что я сделала это специально?

– Один мудрый человек сказал: если это выглядит очевидным, скорее всего, так и есть.

– Ну, ваш мудрец на этот раз ошибся, и капитально, – рявкаю я, пытаясь подняться с дивана. В ушах свистит, как в чайнике, но я проваливаю попытку и снова плюхаюсь обратно. После нескольких неловких рывков мне все-таки удается встать, но противный звук, который издает кожа дивана, вообще не помогает эффектному выходу, который я планировала.

Я унижена до мозга костей. Тот факт, что мне приходится подбирать свои туфли с пола, делает все еще хуже, а вместе с этим разжигает мою злость еще сильнее.

– Мне неинтересно ваше предложение, сэр, – выплевываю я, слова звучат как пощечина. – Доброго дня.

– Позволять эмоциям брать верх над собой – не лучший признак деловой женщины, – спокойно бросает он мне вслед.

Я почти у лифта, когда резко разворачиваюсь.

– Во-первых, я не бизнесвумен. Я пришла сюда не вести с вами дела, а подать заявку на работу. Теперь я вижу, что работы нет, так что я ухожу.

Мой мозг горит. В голове вихрь вопросов: почему? Зачем ему вообще хотеть разок перепихнуться со мной, если вокруг полно девушек, которые готовы хоть сейчас встать на колени? Почему в первый раз, когда наши взгляды встретились, в его глазах была злость?

Одно ясно точно – этот ублюдок получает удовольствие, унижая меня. Именно поэтому для меня дело чести ударить его в ответ. Уверена, он не привык к тому, чтобы женщины ему отказывали. Особенно такие, как я.

Именно поэтому сказать ему «нет» так чертовски приятно. Особенно учитывая, что я даже не какая-то топовая модель, за которой богатые мужики бегают толпами.

Меня осеняет – может, именно поэтому он меня и хочет. Когда мой бывший, Кэмден, бросил меня в первый раз, он сказал, что я из тех женщин, которых мужики хотят согнуть пополам, трахнуть как следует и выбросить, только чтобы потом снова и снова возвращаться, потому что такой секс затягивает. Но кольцо мне на палец он бы никогда не надел. Потом он вернулся, и я, как дура, снова его впустила, а он снова пропал. Теперь уже несколько недель он пытается залезть ко мне в штаны, но я даже представить это не могу, не почувствовав тошноту.

Хотя, если честно, с тех пор, как я была с ним в последний раз, у меня не было ни одного мужика. Отсюда и «подарок» от Мии за обедом.

Я долблю по кнопке, но лифт медленно ползет наверх, к офису Джакса Вона, как будто издевается надо мной. Я чувствую его взгляд у себя на спине, ощущаю, как его мрачная аура словно окутывает меня. Будто меня поймали между невидимыми крыльями дьявола.

– Я вышлю тебе контракт, – говорит он спокойно, будто я только что не была на грани нервного срыва в его кабинете.

– Не напрягайтесь. Все равно шансов, что я подпишу, ровно ноль.

Наконец раздается долгожданное «динь», и двери лифта открываются. Я захожу внутрь, поднимая подбородок, и смотрю на Джакса Вона, думая, что вижу его в последний раз.

Но его ухмылка говорит об обратном.

– Подпишешь.

Двери закрываются.

Напряжение выходит из меня с шумом, и я падаю спиной на стену лифта, жадно глотая воздух. Пульс только начинает замедляться, как тут же снова ускоряется, когда до меня доходит.

Точно так же, как та рыжая с ее пронзительным смехом, Джакс Вон считает, что я специально устроила это падение, чтобы его завести. Чтобы привлечь особое внимание, получить особое отношение.

И он мне это дал.

Самым унизительным способом из всех возможных.

Что, черт возьми, со мной не так, если это завело меня, как лучший порнофильм?

Я закрываю лицо рукой, пылая от стыда и злости – не только на этого богатого ублюдка, который хотел купить меня, как кусок мяса, но и на себя. Что за гребаный день.

Вспоминая, что в этом лифте наверняка тоже есть камеры, я выпрямляюсь, поправляю юбку костюма, но даже не пытаюсь засунуть ноги обратно в туфли. Это будет выглядеть еще тупее. Сдерживать слезы трудно, но я все-таки прохожу через лобби с видом, будто это я тут хозяйка, подняв подбородок, чтобы отбить любопытные взгляды, которые меня явно ощупывают.

Краем глаза замечаю рыжую. Она все еще здесь. Уверена, ей не терпится узнать, куда меня увели и что произошло, но, скорее всего, она уже придумала у себя в голове целую драму, наблюдая, как я ухожу, держа туфли в руках.

Позволить себе развалиться от горя я могу только тогда, когда приезжает мой Uber. Вот тогда плотина прорывается, и я начинаю рыдать, уткнув лицо в ладони.

ГЛАВА II – Одержимость

Адди

– Подпишешь.

Этот грязный ублюдок звучал так уверенно, что я начала переживать о том, какими методами он может заставить меня согласиться.

Заставить меня переспать с ним.

И проблема даже не в этом. А в том, что у меня все внутри сжимается каждый раз, когда я об этом думаю.

Открыв дверь квартиры, я бросаю ключи и сумку на комод рядом с входом, а туфли шлепаются на пол. Прохожу прямиком на кухню, попутно распуская волосы. Я открываю холодильник, но в животе до сих пор все перевернуто, так что вместо мороженого беру бутылку вина.

Наливаю себе бокал и плюхаюсь на диван, закидывая ноги на журнальный столик.

Завтра утром я буду ненавидеть себя за то, что снова выпила, но сегодня был по-настоящему эпический День Вселенского Пиздеца. Почти как тот день, когда мне пришел отказ из Джуллиарда, и профессор сказал, что я двигаюсь, как стриптизерша, а не как балерина. Это было больше пяти лет назад.

Но моя главная проблема с алкоголем и дело не в зависимости – в последнее время я пью намного меньше.

Нет, больше всего меня беспокоят эти чертовы калории. Я и так с трудом держу лишние килограммы подальше от своих бедер, а с моей любовью к тако, можно было бы уже отказаться от пустых калорий из вина.

Но не сегодня.

Сегодня мне предложил разовый перепих самый крутой миллиардер Нью-Йорка, мистер Всемогущий Ублюдок, Джакс Вон. Сегодня я зла. И возбуждена. Возбуждена, как гребаный суккуб. И реально зла. Но, по большей части, все-таки возбуждена.

Черт, мне реально нужно снять напряжение, прежде чем я продолжу злиться.

Я уже наливаю себе третий бокал вина и начинаю засовывать руку в трусы, как вдруг слышу, что дверь открылась. Выпрямляюсь, ожидая, пока Миа появится в гостиной.

– Ты выбрала самый отвратительный день, чтобы подарить мне эту штуку, – шиплю я сквозь зубы. – Эта гребаная штуковина испортила мне собеседование. Нет, забудь. Она испортила мне всю чертову жизнь.

Она медленно подходит, оценивающе осматривая меня: волосы растрепаны, костюм, который она мне одолжила, выглядит ужасно, ноги распухли, а глаза покраснели. Бросив свою сумку на журнальный столик, моя соседка и лучшая подруга тяжело плюхается на свое место на диване рядом со мной, с выражением абсолютной тревоги на лице.

Она выключает телевизор, который я все равно не смотрела – не с этими мыслями о Джаксе Воне, большая часть из которых слишком жаркие, чтобы справиться с ними.

– Да что за хрень, Адди? Что случилось?

– Все из-за твоего дилдока, – говорю я, медленно подбирая слова, чтобы язык не заплетался. – Пока я стояла в этой чертовой очереди на собеседование – кому она вообще была нужна? – сам босс вышел из лифта, окруженный своей охраной. Он выглядел как бог на стероидах. Клянусь, ты никогда в жизни не видела такого зверя. Это был просто шок, вообще не то, что я ожидала. Ну и, конечно, я уронила сумку. Твой «подарочек» выкатился. Он это увидел. А через минуту уже предлагал мне секс.

Ее глаза тут же становятся размером с тарелки.

– Что?

Я рассказываю ей все, не упуская ни единой детали. Хочу, чтобы она прочувствовала всю глубину моего унижения и, может, даже пострадала со мной. В конце концов, она же частично виновата в этом. И не частично, а существенно.

– Вот дерьмо, – говорит она, когда я заканчиваю, заваливаясь на диван с рукой на лбу. – Ты думаешь, он знает про клуб?

– Это исключено. Только ты знаешь про клуб. – Я улыбаюсь, наконец-то способная это сделать после того, как выговорилась. – Моя лучшая подруга и напарница по криминалу.

Миа прищуривается, глядя на меня с подозрением. Несмотря на всю ее эту жизнерадостность, она может быть болезненно разумной, когда нужно. Иногда именно она ставит меня на место, хотя в нашей парочке я вроде как взрослая и адекватная. Это заметно даже внешне. Она мелкая и худенькая, выглядит как подросток, хотя мы одного возраста, а я больше похожа на ее тетку, да еще и МИЛФУ.

– Теперь и Кэмден в курсе, – напоминает она.

У меня тут же сводит губы. Этот кусок дерьма Кэмден, мой бывший.

– Он приходил ко мне в HQ сегодня, – добавляет она. – Говорит, ты не отвечаешь на его звонки, и он отчаялся. Я попросила охрану его выставить. Хорошо, что ребята меня любят и пошли навстречу, а то я могла бы потерять стажировку.

Ну конечно, Миа стажируется в каком-то суперизвестном журнале, в HQ. Она умная, красивая и выглядит до ужаса профессионально со своими идеально уложенными, как у телеведущей, черными волосами и сосредоточенными голубыми глазами. Они холоднее, чем мои, и по форме напоминают кошачьи. Вот ее легко представить рядом с кем-то вроде Джакса Вона, но для этого ей нужно быть куда тщеславнее. Этот мужик буквально воплощение гламура, а Миа слишком профессиональна, хоть и чертовски хороша собой.

– Мне реально жаль, что так вышло, – говорю я, свернувшись на диване с бокалом вина. – Я с ним поговорю, чтобы это больше не повторилось. Я не могу рисковать твоим шансом получить постоянную работу в HQ из-за этого психа.

Миа отмахивается, словно это не стоит внимания. В ее жизни мало проблем, с которыми она не справляется, но все же.

– Это не твоя вина. И вообще, именно этого он и добивается – чтобы ты снова начала с ним общаться. Мы не можем позволить ему победить, иначе он вернется за новой дозой.

– Ну, – выдыхаю я, запуская руку в волосы. – Если я вдруг отвечу на его звонки или даже просто пошлю ему эмодзи, он опять начнет морозиться, как в прошлый раз. Я перестану быть для него интересной. Единственная причина, почему он меня сейчас хочет, – это то, что, когда он написал мне спустя несколько месяцев, мне на него уже было глубоко насрать. Я была холодна, как рыба, и это ударило по его эго. Тут дело вообще не во мне.

– Но его тяга к тебе реальна, – она оглядывает меня с ног до головы, словно это должно быть очевидно. – Просто он не понял, что у него было, пока не потерял.

Я смеюсь.

– Ага, конечно. Видимо, я просто слишком для него... как и для всех тех, кто слился раньше.

Но моя язвительная реплика никак не влияет на Мию, которая все равно видит во мне самый ценный, хоть и слегка шероховатый, алмаз в мире.

– А вот тут да, в точку. Они просто не могли переварить твою глубину и твоих демонов. Они не понимали тебя, а когда начинали понимать – их это пугало. Амбициозные мужики в Нью-Йорке – это мелкие, эмоционально убогие уроды. Нарциссы, отчаянно пытающиеся доказать себе, что они хоть что-то стоят, хотя в глубине души считают себя пустым местом. Но вот Джакс Вон, это совсем другой уровень, – ее кошачьи глаза загораются, пока она говорит. – Он на вершине пищевой цепочки, настоящий альфа, хищник, нет! – Она поднимает палец, изображая какого-то чокнутого шамана. – Бог, который реально ценит тебя. Он бы не стал связываться с кем-то поверхностным, даже если это всего на одну ночь.

Я смеюсь так сильно, что вино выплескивается за край бокала.

– Прежде чем ты совсем разойдешься, я даже не думаю, что он имел в виду целую ночь. Судя по тому, как он на меня смотрел и как говорил, это больше походило на желание быстренько перепихнуться в подсобке.

Миа поднимает палец еще на секунду, показывая, чтобы я замолчала, и несется на кухню за бокалом. Наливает себе вина, ясно давая понять, что готова разбирать эту тему до последнего. Когда она вцепляется в такую идею, спасения уже не будет. Так что я готовлюсь.

– Чувиха, – начинает она, делая драматическую паузу между каждым словом. – Ты. Вообще. Осознаешь. Что. С тобой. Сегодня. Произошло?

Я хмурюсь на нее.

– Ага, меня просто шикарно унизили.

Она делает большой глоток вина, облизывает губы и начинает снова:

– Я вижу, ты все еще в шоке и не способна осознать, как тебе повезло.

Мои мышцы напрягаются.

– Повезло?

– Давай я тебе все разложу, – перебивает она. – Ты идешь на интервью в Башню Vaughn Corp, даже не рассчитывая мельком увидеть самого Джакса Вона. И это логично. Все, что о нем знает пресса, – это словно пыль на ветру. Этот чувак – легенда, Дракула Манхэттена, персонаж баек, которые рассказывают в барах. Единственное, что точно известно всему городу, – он самый могущественный и безжалостный мужик в Нью-Йорке, а может, и во всей стране. Мужик, который, если захочет, может раздавить целые правительства.

– Крутое резюме, – я делаю глоток вина.

– Да, и тебе явно нужен хороший пинок под зад, чтобы понять, что это шанс раз в жизни.

– Ты хочешь сказать, что я должна была согласиться на его предложение быстренько перепихнуться? Ты это мне сейчас говоришь?

– Мы даже не знаем точно, что он предлагал быстрый перепихон, но если честно, – она делает паузу, чтобы сделать глоток, – да. Думаю, ты должна была согласиться и сразу.

– Ты что, охренела, Миа?! – выпаливаю я, резко подаваясь вперед и ставя бокал на стол.

Она смотрит мне прямо в глаза, ее взгляд острый, как лезвие, и выдает, что она абсолютно уверена в своей правоте.

– Ты же понимаешь, что, раз уж ты привлекла его внимание, пути назад нет, да? Это не какой-то похотливый парень с Уолл-стрит или псевдомафия с облезшими татухами, которые зависают в «Snake’s». Это, мать его, Джакс Вон. Нет такого сценария, где он не получает то, что хочет.

Я тыкаю пальцем ей в лицо, ощущая, как все это только разжигает во мне злость – и жар между ног. Сегодня я так надеру этот чертов вибратор, просто назло этому богатому ублюдку, хотя бы у себя в голове.

– Это потому, что он думает, что у всех есть цена. Ну, сюрприз. У. Меня. Ее. Нет.

– Вот и зря, стоило бы ее назначить.

– Что, простите?

– Он предложил покрыть все долги твоей мамы, Адди. Твоя злость затмевает все преимущества, которые ты могла бы из этого выжать.

– Ты вообще себя слышишь?

– Я твой голос разума, и ты это знаешь.

– Ты дьявол на моем левом плече, – выпаливаю я.

– Ладно, окей, я порождение ада, – она закатывает глаза и разводит руками. – Но давай реально смотреть на вещи. Как ты собираешься выплатить все долги, которые на нее навесил твой придурок-отчим? Ты же прекрасно знаешь, что эти жалкие баксы, которые эти уроды кидают в твою клетку в «Snake’s», никогда не будут достаточны. А уж преподавание танцев – это вообще смешно.

– Как-то же справляюсь, – выдавливаю я сквозь зубы.

– Ты едва сводишь концы с концами, Адди, – она берет мое лицо в свои ладони. – Поэтому я скажу прямо.

– А до этого ты, видимо, выражалась очень деликатно.

– Это действительно шанс раз в жизни, сестренка. Ты рехнешься, если упустишь его.

– Ты понимаешь, что мы сейчас обсуждаем что-то вроде проституции, да?

– Я бы так это не назвала.

– Нет? А как бы ты это назвала? – я пытаюсь вырваться из ее хватки, но она держит мои щеки в своих ладонях, сжимая их так, что я выгляжу как рыба.

– Адалия Росс, – говорит она строго. – Это мужчина, который может получить любую женщину, какую захочет. Ты это вообще осознаешь? Если такой мужчина чего-то хочет, он настроен серьезно.

– Ага, вот именно. С такими, как он, в «труднодоступную» не играют, у них слишком много вариантов, – я отмахиваюсь от ее рук, снимая их с лица. – Уверена, он потерял интерес сразу, как закрылись двери лифта, так что на этом все.

Миа прищуривается, явно прокручивая мои слова в голове.

– Я бы не была так уверена. Думаю, контракт придет, и ты его подпишешь.

Я качаю головой, не зная, то ли смеяться, то ли плакать.

– Это просто за гранью, понимаешь? Что ты вообще меня на это подталкиваешь.

Она сбрасывает свои красные каблуки, закидывает руки за голову и самодовольно ухмыляется, уверенная, что сделала свое дело.

– Даже если бы речь не шла о куче денег, которые могли бы решить все твои проблемы, я бы все равно не дала тебе упустить такого мужчину. Я вижу, как он на тебя повлиял.

Ее глаза превращаются в прищуренные лазеры, когда она добавляет:

– Он явно зацепил тебя так, как Кэмден никогда не мог. Ты этого не замечаешь, но когда ты о нем говоришь, на твоем лице написано чистое желание.

– Джакс Вон – это вообще другая лига, – признаю я, но тут же жалею об этом. Нет, я не собираюсь поддаваться тупым Золушкиным фантазиям. Я лучше этого.

– Тебе бы нормального качественного хуйца, – бросает Миа. – Сколько прошло с тех пор, как у тебя вообще что-то было?

Я могла бы возразить, что никто из нас не знает, насколько его «качество» на самом деле соответствует ожиданиям, но надо признать, что он буквально наполнил комнату своей энергией большого члена.

– К тому же, – продолжает Миа, – он заморочился, чтобы нарыть инфу про тебя. Это явно говорит о серьезном интересе. Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем он узнает о клубе, каким бы непрослеживаемым мы ни считали нашу работу там. Честно, не думаю, что он перестанет за тобой гоняться, так что, может, стоит дать ему то, что он хочет, пока не поздно.

– Да, мы живем на грани, – язвлю я. – Представляю, как все от зависти охуевают дома, в Шарлотте.

Но вдоль спины пробегает ледяной холодок.

Миа явно переосмысливает, что еще может всплыть из расследования Джакса Вона про меня, и, как водится, делится своими мыслями, повышая мой уровень тревоги до какого-то ебаного предела.

И всегда начинаю со скелетов в шкафу.

Мне совсем не нравится та жизнь, которой я живу с тех пор, как приехала в Нью-Йорк пять лет назад ради прослушивания в Джульярд. Тогда я стояла у здания, полная надежды и тревоги, почти как сегодня утром у башни V.C.. Я годами готовилась к тому прослушиванию и таскала их приглашение с собой, как талисман. Диета, на которую я себя посадила, была настоящим адом, а мои связки до сих пор болят после тех бесчеловечных тренировок.

Жизнь балерины – это работа на износ и жертвы. Кровь, пот и слезы.

Но я хотела этой жизни больше всего на свете. Танцы давали мне то, чего ничто другое не могло. До сегодняшнего дня. До встречи с Джаксом Воном.

Этот засранец вывел меня из себя, но в то же время разбудил что-то, что я считала давно похороненным. Что-то, чему я была бы ебанутой, если бы поддалась. Он ведь все равно в конце концов потеряет интерес и сольется, как это сделал Кэмден. В итоге он меня бросит.

Как и Джульярд, который позвал меня только для того, чтобы потом отказать на самом прослушивании.

Мои слезы так залили это чертово приглашение, что текст превратился в размытое пятно. Этот отказ так сильно ударил по мне, что сердце будто скукожилось у меня в груди. Вся моя жизнь развалилась на куски, все мечты, которые я годами строила в голове, рассыпались в прах.

Отчим сказал, что я была такой наивной, что заслужила, чтобы все это отобрали у меня вот так. Я слышала, как он говорил это по телефону с мамой. Ее это даже не разочаровало. Она и не ожидала, что я попаду в Джульярд.

Поэтому я так и не вернулась в Шарлотт, отказавшись становиться местной посмешищем. Я просто пообещала себе больше никогда ничего не хотеть в этой жизни. Чем сильнее я чего-то желала, тем быстрее это ускользало, поэтому я должна закрыть эту крышку и на все, что связано с Джаксом Воном. Я не дура, я вижу все предельно ясно. Получить внимание такого невероятного мужчины, только чтобы он потом отвернулся, – это будет адская боль. А мне и так хватает.

Мои мысли тут же перескакивают к еще одному бокалу вина или ведерку мороженого – как и в тот раз, когда я поняла, что мои родители на самом деле думают обо мне. Тогда внутри меня словно открылся голодный черный провал, дыра, которую нужно было чем-то заполнить. И я выбрала сладкое. Через несколько месяцев я была уже далеко от стандартов балерины. Зато оказалась именно тем, что нужно «Snake’s» в его ночном клубе.

Изначально я проходила прослушивание на второстепенную роль в рекламе, которую он продюсировал. Реклама была о девчонке с расстройством питания, которую постоянно травили за ее мечту стать балериной. В конце концов, она сбрасывала вес благодаря чудо-диете, которую он и рекламировал.

Он не взял меня на эту работу, но, окинув меня взглядом с ног до головы, сказал, чтобы я пришла в клуб той же ночью. Мне действительно нужна была работа, которая хоть что-то платит, а долги мамы стремительно выходили из-под контроля. Я была в отчаянии, поэтому согласилась.

Так я и начала там работать. Это не стриптиз, потому что «Snake» – это не стрип-клуб. Мы танцуем в клетках, в масках, в кожаных бикини и ремнях. Но вот что я никогда никому не говорила, и что сама осознавала только после пары бутылок, так это то, что мне льстило: он счел меня сексуальной. Достаточно привлекательной, чтобы мужики кидали в меня деньги. В этой маске я чувствовала себя сильной. Властной. И, что странно, даже в безопасности.

До сих пор Снейк держал свои обещания. Никаких прикосновений – клетка делает это невозможным. Я всегда могла сохранить анонимность благодаря маске, и нет никаких документов, которые могли бы связать меня с этой работой. К тому же он еще платит мне за услуги по онлайн-маркетингу. Через него я получила свои первые заказы через его рекламную компанию, а потом перешла от клиента к клиенту благодаря сарафанному радио. Деньги с этих заказов я зарабатывала, но доход был, да и остается, дико нестабильным, а мне нужно было выкладывать целое состояние каждый месяц, чтобы хоть немного уменьшить гору долгов мамы, не говоря уже о том, чтобы просто выживать в одном из самых дорогих городов мира.

Спустя пару недель работы у Снейка в клубе я узнала, что я далеко не единственная девушка с разбитыми мечтами, которая нашла там свое убежище. Мечты Мии тоже были разрушены, причем куда сильнее, чем мои. Когда она впервые рассказала мне о своем прошлом, я словно немного умерла внутри.

Ее прошлое также объясняет, почему она воспринимает эту историю с Джаксом Воном как возможность.

По ночам я ворочаюсь, думая об этом. В конце концов, дело не только во мне. Это огромный шанс, который может решить все мамины проблемы. Она ведь не всегда была плохой матерью. Это алкоголь ее изменил. Алкоголь стал тем монстром, который превратил ее в совсем другого человека. Я до сих пор помню времена, когда она была мягкой и доброй, укрывала меня одеялом и рассказывала сказки о том, как однажды принц приедет и увезет меня в свой дворец.

Черт возьми, как же нас обманули этими сказками. Вместо этого она должна была учить меня быть своей гребаной героиней. Учить быть сильной, независимой, такой, которую невозможно сломать, каким бы сильным ни был удар. Лучшее, что этот мир может предложить в плане «принцев», – это Джакс Чертов Вон. А он, хоть и чертовски красив, чтобы в любую сказку вписаться, все равно тот еще извращенец.

Нет, мое решение должно остаться неизменным. Мой ответ – громкое и жирное «нет». Я буду по чуть-чуть разбираться с мамиными долгами, потому что я ни за что не докажу этому корпоративному ублюдку, что его мнение о женщинах верное. Не все в этом мире можно купить.

Я часами фантазирую о том, как проучу Джакса Вона, докажу ему, что я не такая, как те женщины, к которым он привык. Отказать ему, устоять перед ним – это было бы моим самым большим достижением, особенно учитывая, чем все могло закончиться иначе. Я начну проигрывать в тот момент, как стану доступной. Моя единственная настоящая сила – даже не играть в «труднодоступную». Это быть вообще недосягаемой.

Адди

ТРИ ДНЯ ПРОШЛО, а мистер Корпоративный Засранец так и не прислал контракт. Я как ненормальная проверяю почту и ящик после каждой утренней пробежки – и ничего.

Не то чтобы я всерьез думала соглашаться, но любопытство все-таки заело. А он, оказывается, слился еще до того, как мы переспали. Чего ты ожидала? – думаю я, открывая холодильник, вытаскиваю бутылку воды и делаю длинный глоток, направляясь к окну.

Мы с Мией снимаем эту квартиру уже почти пять лет. Она находится на Верхнем Вест-Сайде, и мы можем себе ее позволить только потому, что у Мии есть компромат на владельца. Вот такая она – плохая девчонка. Журналистка с кучей связей, даже несмотря на то, что все еще стажируется. Хотела бы я быть больше похожей на нее.

До того как устроиться в Snake’s, я жила с подругой из школы в Бронксе. И, честно говоря, это было самое дикое время в моей жизни. Иногда я даже скучаю по нему.

Но когда представилась возможность жить на Манхэттене, я просто не могла ее упустить. Если мне не суждено воплотить свои детские мечты, то хотя бы можно дышать их воздухом, попивая кофе у окна по утрам. А теперь я дышу тем же воздухом, что и Джакс Вон.

Черт, надо выбросить его из головы. Наша встреча – просто сбой в матрице. Мы из абсолютно разных миров. Он, наверное, тоже это понял, и, как только двери лифта закрылись, какой бы временный каприз ни замутил его голову, он его тут же отбросил.

Он решил, что я того не стою.

Эта мысль бьет по моему самолюбию. Вот почему я хочу увидеть этот контракт в почтовом ящике, да? Потому что это доказало бы, что я ему действительно интересна. Что он думает обо мне.

Конечно, он обо мне не думает, и пора бы мне уже принять эту истину с хладнокровием солдата. В конце концов, я видела настоящие лица нью-йоркских «мачо» из своей клетки в Snake’s. Я думала, что давно протрезвела и перестала верить в сказки. Я прекрасно знаю, что мужчины действительно хотят женщину, действительно боготворят ее, только когда она для них недоступна. Даже если эта женщина далека от стандартов красоты, с мощными бедрами и «мамиными» сиськами.

Я качаю головой, отхожу от окна, допиваю бутылку воды и сминаю ее, прежде чем кинуть в бак для пластика. Я злюсь на себя за то, что вообще позволила себе хоть каплю надежды на этого ублюдка. Он обращался со мной как с дешевой шлюхой, так какого черта я сижу, виляя хвостом в ожидании, как выброшенный пес из приюта?

Я принимаю душ, собираюсь на работу и привожу себя в порядок. Когда выхожу из квартиры, моя голова гордо поднята, а внутри – твердое решение изменить свою жизнь. Эта женщина, идущая по улице в шелковой синей блузке, кожаной юбке и на каблуках, – новая Адалия Росс, которая строит новые планы на жизнь.

Я продолжу работать в клубе, чтобы закрыть мамины долги, но если ее придурошный муж будет и дальше набирать новые – она сама по себе. Мысленно отмечаю, что надо сказать ей об этом на нашем еженедельном видеозвонке. И еще нужно найти способ убрать видео из звонка, потому что смотреть на ее вечное бухое состояние начинает меня жутко бесить.

С тех пор как Dance Loft Academy находится в шаговой доступности от моей квартиры, я могу наслаждаться весенним воздухом, играющим в волосах, создающим ощущение свободы. Тепло, прикосновение солнца к коже и запахи города только добавляют мне настроения. Совсем скоро я докажу этому самодовольному ублюдку, что он совершил ошибку, когда не взял меня на ту работу по маркетингу. Пока иду, фантазирую о том, как использую свои навыки, чтобы угробить его новый бренд и выставить всю его команду идиотами.

Обычно в танцевальную школу я хожу в худи и трениках, но сегодня днем я собираюсь в Tao, где одна из моих клиенток запускает новый бренд. Она модель и успешная инфлюенсерша, замужем за мужчиной, который в три раза старше ее. Он баснословно богат и швыряет деньги на ее прихоти, включая ее новую коллекцию сумок. Есть шанс, что я найду там еще парочку клиентов.

Когда я захожу в раздевалку танцевальной школы, мои щеки розовеют, а на лице расплывается широкая улыбка. Жизнь начинает казаться светлее, особенно теперь, когда злость дает мне топливо. Я переодеваюсь в черный топ и блестящие черные леггинсы. Закрываю глаза, запускаю руки в волосы и решаю оставить их распущенными сегодня. Тренировка не будет убийственной, а свободно струящиеся волосы дают ощущение легкости. Забавно, но даже тот факт, что единственное дорогое на мне – это специальный лифчик, который нужен, чтобы держать мои тяжелые сиськи, почему-то тоже дает ощущение свободы.

Выходя из раздевалки и заходя в танцевальный зал, я буквально заряжена энергией – настолько, что ее хватает на весь урок и она заражает моих студентов. У меня круто разнообразная группа, полная амбиций и готовности пахать. Я выкладываюсь на максимум, отдаю им весь свой драйв, и эта общая энергия несет нас вперед, пока мы не заканчиваем занятие идеально синхронным шпагатом. Мы все громко смеемся, у нас просто взрыв эндорфинов.

Я вспотела больше, чем ожидала, поэтому начинаю закручивать волосы в пучок, поворачиваясь к волне аплодисментов и объятий. Немного теряюсь, потому что, кажется, сбросила пару кило, и мой черный топ сполз ниже, чем нужно, открывая больше декольте, чем хотелось бы. Мои студенты кидаются ко мне, прыгают, радуются, и это дарит мне то самое чувство, которое держит меня в здравом уме все эти годы, несмотря на любые удары судьбы.

Но этот баланс разлетается к черту, как только мои глаза падают на стеклянную дверь, отделяющую зал от лобби.

Холодный пот покрывает меня с головы до ног.

Он в свитере, джинсах и грубых ботинках, и выглядит еще эффектнее, чем в костюме. Весь этот черный цвет подчеркивает его ярко-зеленые глаза и божественные скулы.

Я не единственная, кто застывает при виде его. Девчонки рядом со мной ахают, а Джефф Моралес присвистывает.

– Вот это да, тренер, – шепчет он мне на ухо. – Кто этот мужик и почему он так на тебя смотрит?

– Во-первых, это не мужик, солнышко, – вставляет его парень Ральф, обнимая его за шею, сам уставившись на моего гостя. – Это гребаный бог.

– П-простите меня, – мямлю я и направляюсь к двери. К Джаксу Вону.

Кровь стекает из моего тела, оставляя меня с легким головокружением и подгибающимися коленями. Когда я наконец дохожу до двери, я вся на взводе, но, по крайней мере, могу списать это на тренировку.