Текст книги "Королевство (ЛП)"

Автор книги: Аманда Стивенс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– Фрея тоже родилась за завесой?

– Да. И ей передалась способность Тилли к предвиденью. Она была необыкновенным ребёнком, как мне сказали.

Я посмотрела на него.

– Папа́, ты никогда не знал её?

Он посмотрел на кладбище, чтобы я не увидела пустоту в его глазах.

– Она была моей дочерью, моим единственным ребёнком, но я никогда не видел её живой.

Моё сердце забилось быстрее.

– Ты видел её призрак?

– Я видел её труп.

И от печали в его голосе у меня потекли жгучие слёзы по лицу.

Я достала сломанное крыло воробышка из кармана и отдала ему.

– Я нашла это в твоих вещах. Я не имела право его забирать.

Он взял этот кусочек фарфора и так крепко его сжимал, пока рассказывал мне свою историю. Он не получил ни единой весточки от Тилли, с тех пор как вернулся к моей матери. Он даже не знал о ребёнке, пока Тилли не позвонила однажды вечером семнадцать лет спустя после того, как он в последний раз видел её, и не рассказала ему правду, так что он стрелой бросился обратно в Эшер Фоллс, где узнал, что Фрея, его единственный ребёнок, убита.

– Тилли знала, кто её убил?

– Она никогда мне не говорила. Думаю, она боялась того, что я смогу сделать. Но у неё было видение, что её дочь умрёт. Вот что привело её к Фрее.

– Она нашла тело?

Он кивнул.

– Но если она знала, что Фрея убита, то почему не обратилась в полицию? Почему позволила всем думать, что её дочь погибла в огне?

– Она не хотела, чтобы о тебе узнали.

– Почему?

– Ты родилась после убийства Фреи.

Сердце забилось точно барабан.

– После?

Его взгляд стал отдалённым.

– Девочка украдкой выбралась из дома, чтобы с кем-то встретиться ночью. Тилли даже не знала, что Фрея пропала, пока не проснулась от кошмара. Этот сон привёл её к лавровой пустоши, где она нашла свежую могилу.

– Могилу Фреи.

– И твою, дитя.

У меня перехватило дыхание от шока, вызванного его словами, хотя я, наверное, уже обо всём догадывалась. Вот почему меня так влекло к этой могиле. Вот почему рядом с ней мне становилось так плохо, и я не могла дышать. Меня похоронили вместе с убитой матерью.

Ангус тоже это почувствовал. Должно быть, так он нашёл могилу. Хотя это казалось невозможным, но, скорее всего, он взял мой запах, а не запах моей матери.

Я провела пальцами по его меху, и он повернул морду на меня, тёмные глаза засверкали любовью, и Ангус ткнулся носом в мою ладонь.

– Могила была настолько неглубокой, что грязь едва покрывала тело, – сказал папа́. – Она недолго там пролежала. Всего пару минут. Кожа ещё оставалась тёплой, и Тилли стала молиться, чтобы Фрея оказалась жива. Но когда она раскопала могилу, сердце не билось. Пульс также отсутствовал. Тилли могла лишь попытаться спасти жизнь ребёнка.

«Меня похоронили заживо», – в ужасе подумала я. Я рождена мёртвой матерью. Неудивительно, что у меня такая странная жизнь.

– Ты не дышала, даже когда Тилли разорвала околоплодный пузырь. Она тебя реанимировала. Вдохнула воздух в лёгкие и вернула с той стороны.

Вернула меня с той стороны.

Я покрылась гусиной кожей.

– А затем она отдала меня тебе, – тихо сказала я.

– Да, но прежде чем отвезти тебя домой, я должен был повидаться со своим ребёнком. Я должен был похоронить её надлежащим образом, чтобы она могла упокоиться в мире.

Однако моя бедная юная мама не смогла успокоиться, но я не стала говорить об этом папа́. Я не хотела лишать его последнего утешения.

По крайней мере, теперь я знала, почему он был покрыт кровью, когда принёс меня домой.

– Все эти годы ты заботился о её могиле.

– Это всё, что я мог сделать для неё.

– Но, папа́, почему ты похоронил её на север-юг? Ведь не потому…

– Я не хотел, чтобы она смотрела на эти горы, – жёстко отрезал он.

Я вздохнула.

– Ты тоже это почувствовал.

Ветер, тьму. Ужасный вой.

– Да, я это почувствовал. Как и твоя мать, когда мы там жили. Как и Тилли.

Он посмотрел на ангелов.

– Оно было там, когда ты родилась. Оно было с тобой на другой стороне. Тилли почувствовала его той ночью. Она сказала, что битва была страшной.

Я подумала о том дне на кладбище, когда она вытащила меня из терновых зарослей.

– Ты упорно боролась, Амелия. Ты отчаянно сражалась за свою жизнь, но, даже когда ты сделала первый вдох, Тилли знала, что всё ещё не кончено. Она боялась за тебя. Боялась, что оно придёт за тобой. Она знала, что должна увезти тебя из Эшер Фоллс. И она решила, что со мной ты будешь в безопасности.

Я обняла колени.

– Папа́, почему ты закрылся от меня? Почему отвернулся, когда больше всего был мне нужен?

Он выглядел старым и побеждённым, неописуемо уставшим.

– Я испугался, что призрак, которого мы увидели в тот день, был послан приглядывать за тобой. Я боялся, что зло нашло тебя и использовало бы мою преданность тебе – мою слабость – чтобы добраться до тебя.

Я не могла остановить дрожь. Ангус почувствовал моё волнение и заскулил.

– И всё просто потому, что я вернулась с той стороны?

– И потому, что власть, которую оно может приобрести через тебя, будет очень, очень большой.

– Почему?

– Ты последняя из Эшеров.

Я спрятала лицо в ладонях, поддавшись буре эмоций.

– Кто мой отец? – испуганно спросила я.

– Эдвард Эшер.

– Он был злым? Он был в лиге, как и все остальные?

– Не знаю. Но его кровь течёт по твоим венам, так что твоя связь с тем местом необычайно сильна. Вот почему тебя заманили в город.

– Но почему сейчас?

– Правила защищали тебя. Но ты нарушила их, и теперь, когда дверь открыта, ты стала уязвимой. Близкие люди наиболее опасны, потому что оно будет пытаться использовать их, чтобы ослабить тебя. Оно будет врать, путать и обольщать тебя. Ты не должна ему поддаваться. Никогда не возвращайся в Эшер Фоллс.

Я подняла голову.

– Если оно боится меня, то должен быть способ его победить. Я не могу так жить, папа́. Я не могу жить в одиночестве. Иногда, мне кажется, что лучше умереть.

– Не говори так! Даже не думай об этом.

– Тогда помоги уничтожить его.

– Ты всё ещё не понимаешь?

Он быстро отвернулся, но я успела заметить сожаление в его глазах.

ГЛАВА 34

В тот же день мы с Ангусом вернулись в Эшер Фоллс. Я не сказала папа́, потому что не хотела его беспокоить. Но я вынуждена вернуться. Я должна найти способ защитить себя. Мне нужно закрыть эту страшную дверь, и если это возможно, то только в месте, где я родилась на другой стороне.

Стоило выехать на предгорье, как на сердце повис камень. Шёл дождь, и я подумала, а не лил ли он всё время, пока нас не было. Озеро бухло от воды, из канав лились реки. Потоп пошёл на убыль, как только мы съехали с парома, но небо оставалось серым и мрачным. Впервые за всё время Ангус отвернулся от окна и устроился на переднем сиденье, положив морду на приборную панель. Я коснулась его головы и почувствовала, что у него шерсть встала дыбом.

– Я знаю, – прошептала я. – Я тоже это чувствую.

Угнетённость. На нас легла вся тяжесть тех гор.

Раздался грохот, и я подняла голову. Прямо на нас летел огромный валун. Он врезался в шоссе прямо перед машиной, поднимая ливень камней и гравия, который забрызгал капот и лобовое стекло. Я так испугалась, что слишком резко свернула и чуть не потеряла управление на мокрой дороге. Вернув контроль над машиной, я съехала на обочину, чтобы перевести дух и успокоить нервы.

Валун был близко. Слишком близко. Очень дурной знак.

Я хотела верить, что просто оказалась не в том месте не в тот момент, но чувствовала, что это не случайность. Меня предупредили.

– Оно приближается, – прошептала я, и Ангус жалобно заскулил.

***

На обратном пути я решила, что если кто и сможет мне помочь, то это Тилли. Я направилась прямо к её дому, но грунтовую дорогу через лес вымыло, так что мне пришлось бросить машину и пройти большую часть пути пешком. На полпути снова пошёл дождь, и пока я добралась до дома, то промокла до нитки. Дверь мне никто не открыл, поэтому я обошла дом, чтобы проверить, не занимается ли она птицами. Кормушки и домики были пусты, деревья тревожно молчали. Я бы восприняла тишину за очередной дурной знак, но вовремя сообразила, что птицы просто улетели из-за плохой погоды.

Ангус забился под террасу, когда я поднялась по ступенькам и открыла сетчатую дверь.

– Тилли?

Тишина.

Я прошла через террасу и покрутила ручку на чёрном входе. Дверь тихо открылась, и я просунула голову на кухню, зовя Тилли.

И снова никакого ответа.

Я распахнула дверь и зашла.

– Тилли? Ты дома? Это я, Амелия.

Остановилась прямо на пороге и осмотрелась. Всё выглядело нормальным, но я была в этом доме всего один раз. Я могла и не заметить, двигал ли кто стул или переставлял посуду на полке. Но что-то изменилось. Я это чувствовала.

– Тилли?

 В доме было так тихо, что эхо прозвучало жутко и не предвещало ничего хорошего. Я заставила себя уйти из кухни в гостиную. Там тоже всё выглядело обычным, кроме пары грязных ботинок у входной двери, но их, несомненно, бросила сама Тилли.

Я прошла по короткому коридору. Дверь в спальню оказалась открыта, и я заглянула внутрь. Крохотная комната, обставленная лишь железной кроватью и дубовым комодом. Я увидела своё отражение в зеркале, лицо бледное и изнурённое, глаза округлись от испуга. Да, я была напугана. Страх ледяной хваткой вцепился в моё сердце, пока я всё больше углублялась в дом.

В ванной комнате я нашла пятна крови в раковине и кусочки стекла на полу.

Инстинкт кричал немедленно убираться из этого дома. Но я не могла уйти. Сначала нужно найти Тилли. Вдруг она лежит где-то раненая. Вдруг она…

Я обмерла от звука. Вцепилась в грудь, словно могла физически подавить панику, которая ускорила стук сердца и выбила воздух из лёгких.

В дом кто-то находился, и мне думалось, это не Тилли. Иначе она бы давным-давно откликнулась.

Скрипнули деревянные половицы. Кто-то шёл по коридору. Я не смела двинуться, боясь выдать себя. Но я не могла просто стоять на месте. Нужно найти, где спрятаться.

Скрип прекратился. Но не от того, что шаги удалились, а словно кто-то остановился на середине пути, потому что что-то услышал или почувствовал чужое присутствие. Затаив дыхание, незнакомец ждал по ту сторону стены.

Я приподняла ногу и поморщилась от скрипа половиц. Тень по стене подбиралась всё ближе и ближе.

Через секунду в дверях появилась Кэтрис, и мы обе закричали.

– Амелия!

Она вцепилась руками в свой свитер.

Я задрожала.

– Что вы здесь делаете?

– Я была в городе. Увидела, как вы проехали и последовала за вами. – Она с тревогой огляделась. – Тилли здесь нет?

– Я думала, у вас машина сломалась.

Она отвела взгляд.

– Я ... только что её починила.

Её нервное поведение подтвердило мои подозрения, что наша встреча в городе в тот день была не случайной. Всё это время я сомневалась, что у неё возникли проблемы с машиной.

– Почему вы меня преследовали? – резко спросила я.

– Мне надо с вами поговорить, – пробормотала она. – Надеюсь…

– Что?

– Я так беспокоюсь о Тилли.

– Почему? – Когда она ничего не ответила, я схватила её за руки. – В доме кровь. Вам что-нибудь об этом известно?

У неё округлись глаза.

– Кровь? Вы уверены?

– Естественно, я уверена. Убедитесь сами, если не верите. Но сначала объясните, почему вы ищете Тилли.

Она выглядела смятенной, взгляд летал по ванне, точно пойманная в силки птичка.

– Я никогда не думала, что до этого дойдёт. Вы должны мне поверить.

– До чего? У Тилли какие-то неприятности?

Её карие глаза наполнились слезами, и она кивнула.

– Боюсь, что да.

– Какие неприятности?

– Большие. Думаю, она в опасности.

– Кто-то угрожает её жизни?

Кэтрис закрыла глаза.

– Убийца Фреи.

Моё сердце подпрыгнуло.

– Кто её убил?

– Это мог быть любой из нас, – прошептала она. – Мы все были там той ночью. И мы уже говорили об этом раньше. Луна сказала, что нам нужно подношение, а Фреей так легко манипулировать.

– Подношение... для чего?

– Это был просто разговор, глупая игра, – пролепетала она. – Я никогда не думала, что кто-то доведёт дело до конца.

– Но кто-то довёл.

– Да.

– Кто там был?

– Мы трое, Хью и Эдвард. Фрея сказала Эдварду, что беременна от него. Он был в шоке. Как и все мы, учитывая, что у неё срок подходил. Она так долго скрывала своё положение, и у неё был такой маленький живот, так что никто ничего не заподозрил. Да и с чего бы? Кто бы мог подумать, что он будет так беспечен с... чужачкой? Луна пришла в ярость, потому что она всегда мечтала подарить Эшеру первого внука. Хью тоже не был в восторге. А бедная Брин. Эта новость полностью её опустошила.

– Почему?

– Брин была без ума от Эдварда. Она пошла бы на всё, чтобы привлечь его внимание, а тут, оказывается, он спит с какой-то Фреей Паттершоу.

– А вы?

Она сделала дрожащий вдох.

– О, да. У меня тоже были свои причины. Я хотела стать частью их общества также сильно, как и Фрея, поэтому поддерживала их игру. Все эти годы... – Она взглянула на свои руки. Её пальцы заломило назад, как будто суставы страдали от артрита. – Мне надо было давно явиться в полицию, но мне не хватило смелости. Я была такой трусихой.

– Ещё не слишком поздно. Вы всё ещё можете всё исправить. Кэтрис... кто её убил? Вы ведь догадываетесь, кто убийца.

– Клянусь, я не знаю, – с отчаянием произнесла она. – Как вы не понимаете? Всё специально так спланировано. Никто из нас не знает правды... кроме убийцы. Мы заманили Фрею, а потом напугали, чтобы она побежала. Это было похоже на игру в прятки. Разделились и принялись её искать. Тот, кто нашёл её первым... – Она замолчала. – Мы все соучастники, но только у одного кровь на руках.

– А пожар?

– Просто прикрытие. Мы запаниковали, когда поняли... когда Фрея исчезла, и Луна отправилась к Пеллу. Она убедила его, что это Эдвард убил Фрею. Естественно, он обо всём позаботился. Пожар, похороны. Обо всём.

– Как Тилли сожгла руки?

– Каким-то образом она узнала о пожаре. Собралось множество зевак, но никто ничего не пытался сделать, чтобы помочь. Когда прибежала Тилли, она попыталась вытащить Фрею. Это было тяжёлое зрелище, потому что Фреи не было в доме. Она уже была мертва, когда Пелл устроил пожар.

И Тилли это знала. Так почему она бросилась в горящее здание?

– Разве не было бы разумнее отнести тело Фреи в дом?

– Это выдало бы убийцу, потому что никто больше не знал, где тело. И мы обещали себе, что никогда и ничего не расскажем ни одной живой душе. Просто забудем, что произошло. Забудем про Фрею. – Она прижала руку ко лбу. – Но, должно быть, кто-то всё видел. Он откопал тело и дал ребёнку Фреи появиться на свет. Должно быть, это была Тилли. Никто другой не мог бы.

Я представила одинокую могилу на лавровой пустоши. Могилу Фреи. Мою могилу.

– Если Тилли знала, что Фрея покоится в той могиле, то зачем она пыталась вытащить её из горящего здания?

– Может быть, она уже потеряла рассудок. А может... – Кэтрис стала бела как снег. – Может быть, она знала, что именно этого мы от неё ожидаем. Она не хотела, чтобы мы узнали, что она нашла тело, потому что боялась за твою жизнь. Она обожгла руки, пытаясь защитить тебя.

Я замерла.

– Вы знаете, кто я? – спросила я напряжённым голосом.

– То как ты поворачиваешь голову... как улыбаешься. Я вижу в тебе Эдварда.

– Кто ещё в курсе?

– Луна, Брин и Хью. Пелл, естественно, потому что это он тебя сюда пригласил. Ты – его последняя надежда на наследника Эшеров. Ты и Тейн.

Я в изумлении уставилась на неё.

– Вы о чём?

– Он договорился, чтобы ты приехала сюда и Тейн смог тебя соблазнить.

– Нет. Это не так. Он не имеет к этому никакого отношения.

Она с жалостью посмотрела на меня.

– Это правда. Но Пелл эгоистично подвергает нас опасности, потому что тот факт, что ты жива, доказывает, что Фрея не умерла в огне.

– Тейн не знал, – немногословно сказала я.

Она утешающе коснулась моей руки, но я её оттолкнула.

Кэтрис всмотрелась в моё лицо.

– Как ты не понимаешь? – тихо спросила она. – Он сделает всё, чтобы укрепить своё положение в семье. Думаю, он может отрезать себе правую руку, лишь бы подарить Пеллу Эшеру внука.

Я подумала о предупреждении Тилли о Тейне. Он жаждет того, чем никогда не сможет обладать.  И я подумала о той ночи, когда мы были вместе на кладбище, и как зло нашло путь через его слабость.

Страх накрыл меня с головой.

– Я звоню в полицию.

– Нет. Только не местным. Уэйн слишком боится Эшеров, чтобы помочь нам, а полиции штата потребуется слишком много времени, чтобы добраться сюда. Даже полиция округа не подоспеет. Им придётся дожидаться следующего парома, потому что все просёлочные дороги уже затопило. В такую погоду они доберутся сюда только через несколько часов. – Она медленно подняла взгляд. – Мы полностью отрезаны от окружающего мира.

ГЛАВА 35

Не знаю, почему я пошла к лавровому лабиринту, к могиле Фреи, но у меня возникло стойкое ощущение, что Тилли направилась именно туда. Может быть, я унаследовала её сверхъестественную интуицию, или, быть может, каким-то образом услышала, как она зовёт меня. А, возможно, меня повёл призрак Фреи. Я просто понимала, что предчувствие слишком сильно, чтобы не обращать на него внимания. И я не знала, где ещё её искать.

К тому времени, как мы с Ангусом добрались до кладбища, снова полил дождь. Я шла по лесу с газовым баллончиком и горсткой инструментов (самодельными орудиями самообороны), которые достала из багажника, и твердила себе, что глупо верить, будто я смогу спасти свою бабушку в одиночку. Или что я могу доверять всему услышанному из уст Кэтрис. По её собственному признанию, она помогла спланировать убийство. И всё же... какой у меня выбор? Фрея потеряна для меня навсегда. Я не хотела терять ещё и Тилли, ведь я только что её обрела.

Когда мы с Ангусом поднялись на холм, я попыталась ещё раз позвонить в полицию, но так и не смогла поймать сигнал. Я подумала связаться с Тейном, но что если Тилли права? Что если всё это время он был в сговоре со своим дедом?

Мысль об его обмане резала как нож, но у меня не было времени жалеть себя. Позже я смогу оглянуться назад и проанализировать каждый наш разговор, ища подсказки и нюансы, которые могли бы его разоблачить. Но сейчас на это нет времени. На кону жизнь Тилли. Она привела меня в этот мир и ни разу не колебалась, чтобы защитить. Как я могу не отплатить ей тем же?

Я спустилась со скалистого выступа, и сердце бешено заколотилось, стоило мне приблизиться к могиле. Моей могиле. И тут Ангус повёл себя весьма странно. Он понюхал листья и стал рыть землю, и я подумала, что, возможно, он уловил мой запах. Но когда я его окликнула, Ангус обернулся, обнажая зубы и бешено сверкая глазами.

Я настороженно посмотрела на него, и внутри меня всё напряглось.

– Ангус? Что случилось, мой мальчик?

Он ответил низким рыком, и я втянула воздух сквозь зубы. Что на него нашло?

Он как-то сжался и стал описывать круги, а я стояла не шелохнувшись. Ужасное предупреждение папа́ отдавалось грохотом в ушах: близкие наиболее опасны, потому что оно будет пытаться использовать их, чтобы ослабить тебя.

– Только не ты, Ангус, – прошептала я.

Он продолжал кружиться, шерсть стояла дыбом, а у меня не было иного выбора, кроме как медленно пятиться. Затем он вернулся к могиле, но продолжил смотреть на меня взволнованным взглядом. Он не пытался подойти или атаковать. Я подумала, что может он просто хочет меня напугать.

Дождь всё шёл, капли барабанили по листьям. И ещё кое-что. Что-то знакомое и моментально настораживающее. Словно что-то раскололось…

Я не смогла определить звук, но я знала – знала – что убийца сразу за свесом, вне моей видимости.

Я вспомнила, как Кэтрис сказала мне: она, Брин и Луна были как сёстры и знали эти холмы, словно собственный двор.

А что насчёт Хью? Может, он тоже меня разыскивает?

Как и Фрея до меня, я втянута в их подлую игру, но я не могла позволить себе думать о страшной кончине матери и ужасных обстоятельствах моего рождения. Я не могла думать о двуличности Тейна или предательстве Ангуса. Я обязана сохранить ясность мысли…

Наверху утёса появился силуэт – одетый во всё чёрное, с топором в руке, – и я развернулась, ахнув от ужаса, и сломя голову побежала в лавровый лабиринт. Я ожидала, что Ангус бросится за мной, но он остался у могилы, наблюдая за чем-то, что я не смогла разглядеть.

Ветки били по моему лицу и дёргали за волосы, так как я бежала вслепую, движимая чистым ужасом и памятью о призраке Фреи. Я не сбавляла темпа, пока горный лавр не стал настолько плотным, а ветви настолько крепко переплелись, что я едва могла двинуться. Любой свет, который мог проблеснуть сквозь дождевые облака, был полностью отрезан низким навесом, и вскоре я безнадёжно заблудилась.

Выйдя на крошечную поляну, я наклонилась, уперев руки в колени, чтобы перевести дух и успокоить бешено стучащее сердце.

Подняв голову, я прислушалась к звукам погони, но услышала лишь неумолимый стук дождя и жужжание комаров у лица. Нет, не совсем. Если внимательно прислушаться, то можно было различить шум водопада вдалеке. Я попыталась сориентироваться на звук, но я слишком далеко забралась в лавровый ад, и теперь потеряла всякое чувство направления. Более эффективной ловушки я даже и представить себе не могла.

Я сидела на маленькой поляне, мокрая, дрожащая и до смерти напуганная тем, что поджидало меня где-то в этом лабиринте. Если при лучших обстоятельствах однообразие ландшафта сбивало с толку, то сориентироваться в прочной стене зарослей в полной панике казалось безнадёжным. Я поняла, что вращаюсь в медленном круге, в поисках какой-то подсказки, которая приведёт меня к Тилли. Безопасности. Но меня окружали лишь сжимающие меня скелетообразные формы да цепкие ветви, напоминающие бесплотные, призрачные руки, тянущиеся ко мне из тумана.

Сквозь пелену дождя снова раздался треск, ритмичный и настойчивый, и теперь я поняла, что он означает. Убийца прорубал себе путь через клубок веток, и звук становился громче. Охотник приближался к своей добыче. Скрываться не было смысла. Меня уже загнали в угол.

Прижав руку к груди, я напряглась, чтобы точно определить направление. Кажется, справа. Нет, слева. Или всё-таки справа…

Словно дёргаемая за ниточку, голова двигалась туда-сюда. Полностью дезориентированная этим коварным лабиринтом, я на секунду оцепенела из-за страха побежать прямо на убийцу.

Обхватив узловатую ветку, я вцепилась в неё точно в соломинку. Теперь я ничего не слышала. Ни треска топора, ни шагов, ни рваных вдохов, кроме моих собственных. В этой гулкой тишине я судорожно сжимала хрупкую ветку, представляя, как убийца сжимает топор.

И в тот самый момент, когда я могла использовать все преимущества, каждый клочок естественного навеса, дождь прекратился. До меня донеслись новые звуки: далёкая трель гагары, приглушённый грохот водопада.

А ещё я почувствовала дыхание, резкий вдох-выдох, как будто мой запах уловили. Убийца там. Прямо за мной.

Опустившись на колени, я поползла под ветками. Рододендрон – плотный, низкорослый кошмар – теперь стал моим союзником.

Мне рассекло губу, и я прижала тыльную сторону ладони от боли, пытаясь облегчить пульсирующее давление. Слизнула кровь и снова подумала о Фрее. Я не хотела себе такой же участи. Она была молода, беременна и являлась отчаянно лёгкой добычей. По крайней мере, у меня преимущество, что я знаю игру.

Сжавшись под ветками, я представила, как убийца на поляне терпеливо ожидает, когда жертва побежит. Я даже не пошевелилась, чтобы убрать волосы с глаз. Я едва осмеливалась дышать. На данный момент я скрыта занавесом листьев и веток. Мне нужно лишь не двигаться. Убийце никак не узнать, куда я делась. После того безумного бега я усвоила ценный урок. След сломанных веток вёл прямо ко мне. С этого момента я не выдам себя так просто.

Убийца вышел на поляну. Я слышала скрежет ветвей и неглубокие быстрые вдохи, вызванные возбуждением. Я всматривалась в спутанные ветви, пока силуэт убийцы не обрёл чёткие очертания.

Я не издавала никаких звуков. Я была в этом уверена. Но внезапно топор прорезал скрученные ветви прямо над мной. Я не закричала. Даже не ахнула. Сейчас меня вело нечто большее, чем страх. Инстинкт выживания, да, но также и гнев. Злость на то, что они сделали с моей юной матерью. Гнев на охоту, как на животное. Я не поддамся страху или панике. Я с силой прикусила больную губу, и боль вызвала всплеск адреналина.

На локтях и коленях я поползла по бесконечным туннелям древесных стволов, а топор рубил ветви надо мной. Лезвие задело плечо, и я распласталась по земле, продвигаясь вперёд на животе, пока не оказалась вне досягаемости. Я могла двигаться быстрее и ожидала, что убийца бросит топор и поползёт за мной. Но чудесным образом звук стал раздаваться всё отдалённее, и я поняла, что меня всё-таки не заметили. Убийца расхаживал по поляне, пытаясь меня выманить.

Теперь, когда дождь прекратился, звуки раздавались удивительно чётко, и я услышала, как захлестали ветки. По лабиринту двигался кто-то ещё. Убийца тоже это услышал и пошёл на звук. Я хотела закричать, не для того, чтобы позвать на помощь, а чтобы предупредить об опасности. Но если это пришли на помощь убийце? Если я выдам своё местонахождение, то окажусь всё равно что сидящей уткой под этим навесом.

Я подождала, когда треск топора стихнет, и даже тогда не стала возвращаться на поляну. Вместо этого я поднялась на четвереньки и начала длинный тернистый путь через чащу. Чувство изоляции и надвигающейся гибели подорвало мою энергию и разрушило волю, но я заставила себя ползти дальше. У меня нет выбора. Заросли стали совершенно плотными, так что оставалось только ползти.

В какой-то момент мне показалось, что треск топора раздался совсем рядом, но, возможно, это разыгралось моё воображение. Под ветвями было темно, и без чувства направления ум начал играть трюки. Кто-то звал меня по имени, то нежно, яростно, и мне пришлось заставлять себя молчать, так велико было моё желание снова увидеть человека.

Что, если я никогда отсюда не выберусь? Что, если я умру здесь, в полном одиночестве, не увидев больше ни маму, ни тётю, ни папу? Не найдя Тилли…

Я отбросила предательские мысли. Мне нельзя терять самообладание. Нужно сосредоточиться. Где-то должна быть тропинка, животный след, который приведёт меня к краю лабиринта.

И я ползла и ползла. Колени промокли и кровоточили, и я мучилась болью от тысячи царапин. Через какое-то время у меня начались галлюцинации. Я увидела светящиеся глаза в глубине лавровых туннелей, а земля подо мной задрожала, как будто после землетрясения. Хуже всего, я услышала, как кто-то шепчет моё имя, и подумала, что это Тейн. Его голос был настолько реален, что мне снова захотелось откликнуться. Но разум взял верх, и я поняла, что это всего лишь моё воображение или какой-то ужасный трюк. Даже если он там, он может быть в сговоре с убийцей. А, возможно, убийца он.

Амелия, ты меня слышишь? Амелия... ответь мне...

– Тейн? – Я произнесла его имя вслух на ветру, но он не ответил, потому что на самом деле его там не было. Никого не было. Даже убийцы.

Я была одна-одинёшенька в своём собственном аду.

***

Я потеряла чувство времени, а также направления. Я понятия не имела, как долго ползла по этому лабиринту, но, должно быть, прошёл не один час. Растительный полог был настолько плотным, что я не видела небо, чтобы определить время суток. Не было никакой возможности следовать за луной, звёздами или хотя бы горными вершинами. Этот лабиринт действительно проклятая паутина, и я понимала, что ползу по кругу.

Энергия иссякла, и я остановилась перевести дух. Подтянув окровавленные колени к груди, я обхватила руками ноги и так и сидела: мокрая, дрожащая и деморализованная. Не думаю, что даже бы испугалась убийцу в тот момент. Возможно, я была бы даже рада звуку топора, проламывающего путь ко мне, потому что в тот момент всё было бы предпочтительнее полной изоляции.

Я знала, что мне придётся как-то собраться и продолжить двигаться вперёд, но на мгновение я позволила себе потонуть в безнадёжности и жалости к себе. Я пощупала царапины на коленях, вытерла кровь и дождь с лица. Царапины от лавровой коры жгли гораздо сильнее, чем порез, оставленный топором, но я содрогнулась до самой глубины души от мысли, что лезвие прорезало лист и стебель.

И всё равно я продолжала сидеть. Я не могла заставить себя ползти дальше. Я не хотела сдаваться, но мне ничего иного не оставалось. Исчезла энергия, надежда и даже гнев. Мысль о том, чтобы остаться здесь, пока меня не учует дикий зверь или пока я не умру от голода, даже казалась привлекательной. Я просто хотела... сидеть.

И затем, сквозь густую листву, раздался звук, и я поняла, что я не настолько апатична, как думала. Что-то приближалось, и я машинально повернула голову, чтобы определить звук и направление.

Кто бы это ни был – что бы это ни было – оно перемещалось по земле и быстро двигалось. И тут в ноздри ударил запах гниющего трупа, но даже когда меня накрыл страх, я снова попыталась убедить себя, что это просто туша животного. Какой-то зверь погиб в зарослях, а теперь ветер переменился, и я унюхала труп.

Но этот царапающий звук…

Мой взгляд метался меж стволами деревьев, и тут я уловила, как в одном из туннелей что-то мелькнуло. Всего лишь вспышка, тень, но в тот короткий миг я увидела пальто. Или это были крылья?

Мысль о чём-то не совсем человеческом, преследующем меня в этом богом забытом лабиринте, дала мне сил, и я глупо поползла дальше в чащу, только чтобы столкнуться с непроницаемой стеной ветвей.

Зубы стучали от холода и страха, я вновь припала на колени и заползла в одну из нор.

Оно было позади меня. Затем передо мной. В стороне. Куда бы я ни повернулась, оно везде было рядом. И этот запах... Боже... этот запах…

Страх вышел из-под контроля, и вдохи сменились всхлипами. Прямо надо мной захрустели ветки, словно существо забралось наверх полога и ползло ко мне. Сердце заколотилось. Я замерла и посмотрела вверх. Я ничего не видела, ничего не слышала. Но это зловоние пробралось сквозь ветви и заткнуло мне нос и рот.

Страх снова накрыл меня. Я повернулась и стала карабкаться по одному коридору, а затем по следующему. На меня дождём сыпались ветки и листья, так как тварь ползла в такт со мной.

Через мгновение я поняла, что тварь движется не совсем в том же ритме. А скорее подгоняет. Она держалась чуть передо мной, заставляя повернуть в тот или иной туннель в тщетной попытке к бегству.

Хуже всего... я даже не знала, правда ли это. Может быть, мой разум окончательно надломился, и эта существо порождено моим страхом, паникой и безумием.

Я снова взглянула наверх. Сквозь ветки прямо на меня был устремлён бледный глаз, и я подавилась криком. Крик, без всякого сомнения, приведёт ко мне убийцу, а я не могла с точностью определить, что мой потусторонний преследователь не явился из самых глубоких, тёмных уголков моего обезумевшего разума.