Текст книги "Королевство (ЛП)"

Автор книги: Аманда Стивенс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 29

Во второй половине дня я отправилась в Эшер Фоллс встретить Сидру в библиотеке. Она сидела за регистрационным столом, когда я вошла, и поднесла палец к губам, а затем указала на дверь кабинета, давая знать, что Луна рядом. Я кивнула и вернулась к записям, которые сортировала позавчера. Пролистывала одну научную книгу, когда она подошла ко мне.

– Луна только что ушла, – сказала она приглушенным голосом.

– Что теперь?

– Идите за мной, но не подходите к окнам, хорошо? Библиотека должна быть закрыта. Если кто-нибудь заглянет внутрь, я не хочу, чтобы нас увидели.

– Неужели люди не подумают, что ты просто ещё не ушла?

– Возможно. Но я не хочу рисковать. Луна очень разозлится, если узнает, что вы здесь были после закрытия.

– Тогда, может, не стоит.

– Нет, стоит. Просто держитесь позади меня, хорошо?

Тайный характер нашего рандеву волновал и будоражил. «Зачем такая секретность?» – удивилась я.

Серебристый табби разлёгся на столе в кабинете и уставился на нас подозрительным взглядом, стоило нам войти.

– Как зовут этого кота?

– Шёпот. Не подходите к нему, – предупредила Сидра. – Он кусается.

Кот проводил меня недобрым взглядом, когда я пересекла комнату и остановилась возле стены с фотографиями. Призрак Фреи. Теперь я поняла, почему она выглядела такой злой.

Я почувствовала взгляд Сидры и обернулась.

– Сюда.

Она указала на узкую арочную дверь. Затем, достав сувальдный ключ из коробочки цвета слоновой кости, стоящей на одной из полок, она вставила его в витиеватый замок и открыла дверь.

Пока я шла к двери, мой взгляд упал на шкаф, где Луна хранила свои сокровища. Статуэтки из выдувного стекла, антикварные карманные часы и коллекцию ножей странной формы...

– Что-то не так? – спросила Сидра.

Я оторвала взгляд от ножей.

– Нет, всё в порядке.

Я прошла за ней в тусклую комнату, которую освещало лишь восьмиугольное окно у потолка. Сидра включила свет, и я с любопытством оглядела заставленные книжные шкафы, подошла прочесть несколько корешков: «Аниматизм в Полинезии», «Вера и практика», «Магия и религия», «Спящий гигант».

– Почему эти книги хранятся здесь? – поинтересовалась я.

– Не знаю. У моей мамы в школе такие же.

– Она тоже их скрывает?

Сидра замешкалась.

– Нет. Но она скрывает другие вещи.

– Какие, например?

– Не знаю. Мне никогда не удавалось найти ключ.

Я подумала о тайной двери в студии Кэтрис и задрожала.

– Так что ты хотела мне показать?

– Вы интересовались символами, высеченными на скале у водопада.

– Да. Ты сказала, что в библиотеке ничего нет.

– Не совсем, – ответила она и подняла глаза.

Я проследила за её взглядом и ахнула. На потолке тайной комнаты Луны была изображена идеальная копия ведьминых стоп.

– Как пентаграмма в «Фаусте», – заметила Сидра. – Мефистофель смог войти в кабинет, потому что один луч остался открытым.

– И для того чтобы он ушел, пентаграмму пришлось уничтожить.

Я вспомнила слова Тейна, что «Дочери наших доблестных героев» на самом деле ковен.

– Как думаете, что это означает? – спросила Сидра.

– Может быть, ничего. Это всего лишь выдумка, – сказала я, но разум бросился мыслями к ножам в кабинете Луны, и теперь сердце отдавалось бешеным стуком в ушах.

– А если нет? Если не выдумка? Разве мы не должны её уничтожить? – с тревогой спросила она.

Я с удивлением посмотрела на неё.

– Уничтожить общественную собственность? У нас могут возникнуть большие проблемы. Не говоря уже о том, что нас здесь быть не должно.

 – Я знаю, но…

– Но что, Сидра?

– Ничего.

Она выглядела такой маленькой и очень-очень напуганной.

– Ты хочешь показать мне что-то ещё? – начала я деликатный допрос. – Или рассказать?

У неё округлились глаза.

– Кто-то идет.

– Ты уверена? Я ничего не слышала.

– Ш-ш-ш.

Она закрыла дверь легким щелчком и выключила свет. Через минуту я услышала приглушённый голос Луны сквозь стену. С ней кто-то был, и, судя по интимному смеху, я подумала, что это Хью.

Сидра прижала палец к губам. Я кивнула. Мы ничего не могли сделать, оставалось ждать. В отличие от библиотеки, в комнате не было вентиляционной шахты, чтобы усилить голоса, но у меня возникло довольно четкое представление, чем они там занимаются. Я была уверена, что у Сидры тоже.

Что-то привлекло мой взгляд. Шестое чувство, возможно, или еле слышный звук. Наверху книжного шкафа сидел серый табби и неотрывно смотрел на нас. Должно быть, он проскользнул в комнату, когда мы вошли. Кот медленно моргнул, поднялся и потянулся. А потом замяукал.

Сидра развернулась на звук. А затем повернула голову ко мне. Мы с ужасом смотрели друг на друга, и я прижала ухо к двери.

– Тише, – услышала я Луну.

– В чем дело? – спросил Хью.

– Я что-то слышала.

– Здесь никого нет, кроме нас.

– Нет, я слышала мяуканье. Это Шёпот.

Я затаила дыхание в наступившей тишине.

– Наверное, ловит крыс в подвале. Мне проверить?

– Это было бы очень благородно с твоей стороны, но нет. Останься со мной. У нас так мало времени.

– Что значит, у нас мало времени? Марис вернется только через несколько дней.

– Я не о ней беспокоюсь.

Он тихо рассмеялся.

– И о том тоже не беспокойся.

– Ты дурак, раз не беспокоишься. Ты же прекрасно понимаешь, зачем он её сюда привез.

– Этого никогда не произойдет.

– Как ты можешь быть так уверен? Я видела их вместе.

– Тоже за ними шпионила? – спросил он и рассмеялся. – Ты всегда любила подсматривать. Может, позовем Брин и Кэтрис? Устроим вечеринку, как в старые добрые времена.

Я резко посмотрела на Сидру, но она всё ещё наблюдала за котом.

– В чем дело? – с издевкой поинтересовался Хью. – Маленькая конкуренция никогда тебя раньше не беспокоила. Естественно, ты стареешь. Ой, а это случайно не седой волос?

Кажется, Луна залепила ему пощёчину.

– Почему ты ведёшь себя как злобная ведьма? – гневно выпалил Хью.

Теперь рассмеялась Луна.

– Да. Я злобная ведьма, и что?

Во время всего их разговора я следила за котом и выдохнула, когда тот растянулся и задремал.

Я отодвинула ухо от двери, не желая слышать, что может произойти дальше. Но свидание, кажется, закончилось. Дверь кабинета захлопнулась, я подождала ещё минуту и сказала:

– Мы были на волоске.

– И он чуть не оборвался, – добавила Сидра. – Наверное, стоит убираться отсюда. Скоро закат.

Сумерки.  Кожу уже покалывало, когда я последовала за ней в кабинет Луны. Она заперла дверь, вернула ключ в ту же коробочку, а затем взяла меня за руку.

– Поспешим!

Но было уже слишком поздно. Когда мы вышли из кабинета Луны в библиотеку, я почувствовала до боли знакомый холод присутствия призраков.

ГЛАВА 30

Сидра крепче сжала мою ладонь и потянула на выход из библиотеки, так что деревянные половицы застонали под нашими ногами. Ледяное дыхание коснулось шеи, холод задел руку, и я постаралась не задрожать.

Мы прошли через парадный вход, и Сидра заперла дверь, а затем повернулась к улице. Я замерла как вкопанная, стоило ей сделать резкий вдох.

Над городом простирался сумрак.

– Они идут, – прошептала Сидра.

И затем я поняла её спешку, страх, который заволок её ясные как хрусталь глаза, и дрожь в уголке губ. Её ногти впились в мою ладонь, стоило мне повернуть голову направо и налево. Бледные лица появились в каждом окне. Просвечивающиеся силуэты проплыли через дверные проёмы. Призраки были везде.

И с ними пришёл ледяной туман, поднявшийся из мутных глубин озера Бэлл.

– Не смотри на них, – предупредила Сидра.

Я не могла пошевелиться. Я стояла, изо всех сил борясь с холодом смерти, а вокруг нас вились твари из потустороннего мира. Холодная рука пропустила мои волосы сквозь пальцы, другая скользнула вверх по спине. Краем глаза я заметила, что призрак ребёнка вцепился в руку Сидры, ещё один завис за её спиной, а третий уставился на нас с ветки дерева. Бедные мальчики Молтри, о которых упоминала Тилли на пирсе.

Схватив Сидру за другую руку, я потянула её за собой по улице.

– Ты чувствуешь их? – прошептала она. – Видишь?

– Да.

– Тогда я не одна такая.

 – Ты не одна.

Её голос дрожал:

– Надо идти.

– Куда?

– К часовой башне. Это освящённая земля.

Мы пересекли площадь, пройдя мимо парящих фантомов, бесконечного парада алчущих душ.

Сидра сжала мою ладонь, и я была рада её теплу, рада, что оказалась не одна, когда сделала это открытие. Эшер Фоллс больше не принадлежал миру живых. Это был город-призрак, как меня предупреждала Сидра в кабинете Луны в первый день.

Холод исчез, когда мы вошли в часовую башню. Света было очень мало, но я разглядела железные решётки и плиточный пол, пока мы поднимались по винтовой лестнице. Чем выше мы поднимались, тем уже становились ступени, пока мы не достигли самой вершины, где через длинные узкие окна открывалась панорама на весь город.

Я встала у одного окна и посмотрела вниз. Тротуар блестел под фонарями, а туман накрывал город. Лунный свет лился через ветви дубов, подсвечивая серебром испанский мох, который струился на ветру точно волосы седой женщины. Город был очень тих, улицы пусты от жизни.

– Где все?

– Никто не выходит после темноты.

Я с тревогой обернулась.

– Почему? Они же не видят призраков?

– Дело не в призраках. Они боятся друг друга.

Она стояла спиной к одному из окон, и лунный свет омывал её лицо и бросал тень на её глаза. Она выглядела неземной, нездешней. Почти... призрачной.

И я задрожала как осиновый листок, как только до меня дошёл ужасный смысл её слов и предупреждения Тилли.

Те, кто мог, покинули это место. Те, кто остался, научились постоянно оглядываться.

Я сделала шаг к Сидре, разглядывая её бледный профиль.

– Ты ведь не просто хотела показать мне ведьмины знаки, да? Ты хотела, чтобы я увидела призраков.

Она отвернулась.

– Я должна была догадаться, что ты тоже их видишь, – произнесла она с отчаянием.

– Почему?

– Потому что я никогда не встречала таких, как я. – У неё задрожали веки. – Ты не представляешь, как мне одиноко.

Я представляла.

– Как долго у тебя этот... дар?

Её вымученная улыбка задела меня за живое.

– С пяти лет. Моё самое раннее воспоминание. У меня произошёл сердечный приступ. Когда меня вернули с того света, я увидела призрака в комнате. Он стоял рядом с моей кроватью и смотрел на меня. Наверное, ждал, когда я умру, чтобы забрать меня обратно.

У меня побежали мурашки по коже.

– Как ты догадалась про меня?

– Точно также, как ты догадалась про меня. Твой взгляд, манера поведения. Словно ты постоянно настороже.

Ведь так оно и было.

– Почему ты отрицала, что видела призрака Фреи на той фотографии?

– Но мы ведь постоянно так делаем? Отрицаем, даже для себя.

Я встала возле неё у окна, уставившись на бледный, извивающийся легион.

– Они здесь всегда?

– Нет. Раньше такого не было. Скорее всего, некоторые появились, когда кладбище затопило. Может, это открыло дверь. Каждый раз, как я болею, вокруг моей кровати собирается всё больше призраков. Но такого никогда не было... – Её взгляд упал на улицу. – Иногда они пытаются со мной заговорить, особенно дети. Наверное, хотят сказать мне, что мой час близок.

– Не говори так.

– Я уже была на другой стороне. И думаю, ты тоже.

– Я никогда не была на волосок от смерти.

– Возможно, была, просто ты этого не помнишь. Возможно, ты принадлежишь той стороне также, как этому месту. Возможно, ты живёшь между мирами, как и я.

– Между мирами?

– Ты – живой призрак.

Меня прошиб озноб.

– Их не существует.

Но даже когда я отрицала эту мысль, слова Тилли уже вцепились в меня.

Ты ходишь по обе стороны завесы, поэтому ты опасна.

– Как думаете, почему их стало так много? – потребовала ответа Сидра.

– Ты сказала, что дверь открылась, когда затопило озеро.

В её глазах промелькнула жалость. Она напомнила мне лицо папа́, когда я впервые увидела призрак старика на «Розовом холме». Её голос стал не громче шёпота:

– Они здесь из-за тебя, Амелия. Они появились, когда ты приехала.

Внутри меня словно всё заледенело. Дрожащей рукой я схватилась за кулон на шее.

– Ты ведь знаешь, что это правда? Ты всегда знала. Ты принадлежишь им.

ГЛАВА 31

Я оставила Сидру на башне с часами и поехала домой к Ангусу. Ему нужно размять лапы, а я дрожала на ступеньках, крича ему поторапливаться. Туман кружился над озером, но колокольчики под ним молчали. Не вернулись ли призраки в могилы?

Меня мучили темные мысли.

Ты принадлежишь миру мертвых.

Ты особенная и даже не подозреваешь об этом.

Нет, нет, нет.  Я принадлежу миру живых.  Я человек, а не призрак, не создание меж двух миров, не неупокоенная мерзость, которая ходит по обе стороны завесы.

Оно боится тебя, поэтому стремится контролировать.

Я больше не могла думать об этом, поэтому в отчаянии вернулась мыслями к Фрее. Её убил человек, чьи низменные инстинкты взяли вверх? Чьи больные удовольствия довели до первобытной жестокости? Тот, кто нарисовал ведьмин знак в тайной комнате?

Её убийца следит за мной?

Поспешив в дом за Ангусом, я приняла душ, переоделась в своё единственное платье и стала беспокойно расхаживать по комнате в ожидании Тейна. Мозг кипел. Я все ещё вышагивала по комнате, продолжая отрицать, когда он несколько минут спустя позвонил в дверь. Он сразу понял, что что-то произошло. Взяв за руки, он развернул меня к себе.

– В чём дело?

Я бросила тяжелый взгляд в сторону окна.

– В этом месте. Я задыхаюсь здесь.

– Ты про дом?

Я кивнула, но дело было не просто в доме. Озеро, лес, город. Предупреждение Тилли, ужасное заявление Сидры и неясные подробности моего рождения. Они довлели надо мной точно наброшенные на могилу камни.

Он внимательно изучил моё лицо.

– Тогда давай подышим свежим воздухом. Может, прокатимся.

Вернуться в темноту, в туман? К призракам?

– Уже поздно…

– Ещё не поздно. Луна едва поднялась.

– Я знаю, что ты беспокоишься обо мне, Тейн, но сегодня я не хочу компании.

– Но ты при полном параде.

Его взгляд упал на меня, и я задрожала. На нем были джинсы и кожаная куртка, придавая его облику мрачную привлекательность и таинственность. Когда я заколебалась, он убедительно понизил голос:

– Ну же. Прогулка пойдет тебе на пользу.

Я посмотрела в его зеленые глаза и поняла, как сильно хочу пойти с ним. Я хотела этого больше всего на свете, потому что устала быть одна. Устала всегда быть начеку. В этот момент я хотела почувствовать себя нормальной двадцатисемилетней девушкой, которая может любить и быть любимой. Не той, что видит призраков. Не на кого охотится зло.

– Мы не будем никуда заезжать. Просто покатаемся. Кроме того, я хочу тебе кое-что показать.

Несмотря на всепоглощающее желание в голове зазвенел предупредительный звоночек. Тилли говорила держаться от него подальше, но если я позволю себе поверить, что Тейн опасен для меня, то мне придется поверить остальному: зло преследует меня и только меня, потому что я хожу по обе стороны завесы. Оно боится меня, поэтому стремится контролировать.

Если я обмолвлюсь об этом Тейну, он, наверное, подумает, что я сумасшедшая. И, возможно, окажется прав.

– Что ты хочешь мне показать?

Он улыбнулся.

– Доверься мне.

И всё-таки я колебалась. Я не должна выходить из дома. Это я прекрасно понимала. Моё место здесь, я должна изолировать себя на освященной земле, приковав к тому, что осталось от правил отца.

– Ну же, – тихо позвал Тейн.

Было время, когда я бы продолжила сопротивляться, но меня накрыла унылость грядущих лет, и я почувствовала, словно тону в одиночестве.

– Только ненадолго.

Он сильнее сжал мою ладонь и пристально посмотрел.

– Верну, как только пожелаешь.

Вопреки здравому смыслу я покинула освященную землю после наступления сумерек, стараясь оставаться начеку с призраками, возможно, даже с Тейном. Луна висела прямо над деревьями, а в глубине леса ухала сова. Ночь была темной и первородной. Полной опасностей и обещаний, и моё сердце забилось в предвкушении.

Тейн приобнял меня, когда мы подошли к машине, и я прильнула к его теплу. Он был живым и сильным. Не привидение и не жертва привидений. Я почти слышала, как бьётся его сердце в этой тишине. Пульсирует кровь в венах.

Мы сели в машину, и он снова улыбнулся, включая зажигание. Я откинула голову на сиденье и посмотрела в окно, когда мы проезжали мимо сосен и нависших теней, которые сжали внешний мир до небольшой полосы, видимой в свете фар. Когда мы выехали на шоссе, Тейн повернул налево, заставив меня гадать, а не едем ли мы в особняк на вершине скалы. У меня не было ни малейшего желания видеться сегодня с Пеллом Эшером. Не после того, как предупреждение Тилли всё ещё эхом отдавалась в моих ушах.

Я повернулась посмотреть на профиль Тейна. Он ехал быстро, даже не думая притормаживать перед поворотами, что приводило меня в нервный трепет и восторг. Я была рада адреналину. Я чувствовала себя живой.

– Куда мы едем?

Тёмный взгляд.

– Увидишь.

Мы ехали дальше, утопающая в тенях сельская местность пролетала за моим окном точно сон. А потом Тейн замедлился и повел машину вверх по холму на кладбище. Проехав кедры, он остановился прямо у ворот. Здесь не было тумана, и меж надгробий не скользило тонких силуэтов. Кладбище выглядело почти сюрреалистичным в своей тишине. Фантастический пейзаж сиял в лунном свете.

Но что-то притаилось. Вдалеке горы казались нависшей тьмой.

– Зачем ты меня сюда привёз?

Тейн тоже смотрел в окно, но повернулся, ища меня взглядом. Мы сидели в его спорткаре в считанных дюймах друг от друга. Защищенные от гор и зла, что приносил ветер. По крайней мере, я хотела в это верить.

– Помнишь, я говорил тебе, что на это кладбище нужно любоваться при лунном свете?

– Помню.

– Не хочешь посмотреть?

Осмелюсь ли я? Как если бы я никогда не ходила на кладбище ночью. В детстве я часто играла на своем кладбищенском королевстве при свете луны. Но «Терновые врата» не «Розовый холм». Здесь земля не освящена. Что-то шептало мне в мавзолее, напало в зарослях. То же самое произошло со мной у скрытой могилы и снова в лесу. Но Тилли права. Поражено не кладбище. А я сама.

Тейн легонько коснулся моего плеча, и я задрожала.

– Так что?

Я кивнула, и мы вышли из машины. Он взял меня за руку, и мы пошли мимо могил и дальше, бок о бок, через покойничьи врата. У меня перехватило дух, когда я подняла взгляд на ангелов, на эти жуткие ослепительные лица. Теперь они смотрели не на восход солнца и горы, а на скользящую поверх деревьев луну. Кирказон и тысячелистник мерцали среди кустарника, а на листьях из-за затяжной сырости сверкали капли росы.

Что-то переменилось в воздухе, во мне, и я вошла в круг ангелов, вознеся лицо к небу, кружась и кружась, закрыв глаза и вскинув руки, как в детстве на «Розовом холме». Я обнимала ночь. Принимала своё отличие. Сбросив бремя папиных правил, одиночество исчезло, мои страхи растаяли, и я позволила себе летать.

Всё началось с низкого гула. Сначала я даже его не заметила. Не осознала и позже, когда в краткий миг освобождения, вероятно, пригласила его в руины этого белого сада, в этот увядающий лунный пейзаж. Или он был там всё это время?

Гул рос и рос, пока что-то внутри меня не среагировало на него, и я почувствовала странный пульс, первозданное сердцебиение, которое исходило от самих гор и земли, пробивая себе путь в самую суть моёго существа.

Тейн коснулся моей руки, и всё моё тело зазвенело, как оборвавшийся провод, который слишком туго натянули. Я никогда не чувствовала себя такой настроенной на ночь. Такой живой.

Он смотрел на меня, освещённый луной. Завораживающий силуэт, воплощающий мои тайные желания, все мои греховные мечты. Те видения снова ко мне вернулись. Мужчина и женщина у водопада, их тела переплелись в порыве страсти, доводя друг друга до грани; голова женщины откинута в чувственном исступлении, пока она объезжает его. Я не могла видеть их лица, даже когда он, развернув её, взял сзади, и завыли ночные твари. У меня возникло ощущение, что это был Девлин и его мертвая жена, и часть меня задалась вопросом: не сумела ли Мариама каким-то образом вторгнуться в мои мысли даже здесь, в горах, даже здесь, с Тейном, или же коварное зло, о котором говорила Тилли, нашло мою слабость.

Это было всего лишь мимолётное беспокойство, потому что мои руки уже обвили шею Тейна, а он привлек меня к себе, впечатывая в своё тело. Он целовал меня снова и снова, его язык оставлял за собой след чёрной магии, которая манила, очаровывала и искушала.

Мы опустились на колени в кругу ангелов Эшеров, на остатках романтического белого сада, и я провела руками по бёдрам, задрала подол платья и откинулась на спину, залитая звёздным светом.

Меня больше не интересовали и не заботили последствия моих действий или возможность осквернения места, которое я когда-то почитала. Во мне ничего не осталось, кроме желания, дикого, звериного голода. Руки Тейна были везде, лаская, играя с моим телом точно со скрипкой, а его губы обжигали мой рот. Я запустила пальцы в его волосы, тянув его всё ниже и ниже, пока его губы, точно пёрышко, не коснулись моего бедра, вызывая дрожь, пока язык точно стрела не проник внутрь, вырывая стон.

Мои стоны перемешались с первобытными звуками, плотские крики призывали существ, полутварей, неописуемых мерзостей, которые выползли из подземного мира, чтобы проскользнуть через дверь, которую никогда не закрыть.

Когда Тейн довел меня до самого края, ночь ожила звуками и движением. Стоны, шепотки и тени выползли из леса и побежали по деревьям. Лунный свет оживил статуи, и теперь их незрячие глаза словно уставились на нас, каменные губы зашептали моё имя снова и снова, словно заклинание, которое разжигало моё безумие.

Тейн сорвал с себя рубашку и опустился надо мной, и на один миг он был совершенно не похож на Тейна, это было нечто тёмное, прекрасное и не от мира сего.

Знакомый медальон висел у него на шее – болезненное напоминание о времени, проведённом с Девлином. Я сорвала его в свирепом порыве и услышала резкий вдох, как будто вырвала что-то из его души. Я ощутила колебание, отстранение, но не могла этого допустить. Я потянула его обратно к себе, яростно выгибаясь к нему, схватив рукой лицо, вонзая ногти в кожу.

Он отстранился с проклятьем на губах.

Я прорезала кожу. Алая ниточка напугала и взбудоражила меня. Я приподнялась и прикоснулась кончиком пальца к крови, отчего Тейна забила сильная дрожь.

Ветер сотряс деревья, а отдаленный вой заставил Тейна поднять голову.

– Что это было?

– Он идёт, – прошептала я.

Тейн вскочил на ноги, обводя взглядом темноту. Я же поднялась медленно, пребывая во власти странной летаргии. Ветер усиливался, колыхая ветви и крутя мертвые листья под ногами. Я инстинктивно повернулась к мавзолею и была готова поклясться, что увидела на крыше ссутулившийся силуэт. Он сидел на корточках, бледные глаза сверкали, хвосты плаща развевались на ветру. А затем лес прорезал грохочущий смех.

У меня перехватило дыхание.

Стоящий за мной Тейн тут же произнес:

– Надо уходить.

Мы не побежали обратно к машине, но и не стали мешкать. Всю обратную дорогу домой я дрожала, глядя в окно, пока по сердцу расползалось осознание ужасной правды.

Тейн проводил меня до двери, но не стал обнимать или целовать. Зачем ему это?

– Там что-то было, – наконец произнес он. – Ты ведь тоже это почувствовала?

Мой взгляд упал на следы от ногтей на его лице, и я задрожала.

– Да.

Он повернулся к лесу.

– Оно было не снаружи. Оно было во мне. – Он поднял руки перед собой. –   Оно и в тебе было.

Я кивнула.

– Что это?

– Тилли назвала это злом.

К моему удивлению, он не стал спорить. Вместо этого поднял глаза на горы.

– Даже в детстве я знал, что это место отличается от остальных. Я чувствовал тьму. Она словно паук, который постоянно пытается пролезть мне в голову. Я убеждал себя, что это просто фантазия или кошмар. Сон наяву. Даже так, я бы никогда не впустил его. Но сегодня вечером что-то изменилось, и я захотел его впустить. Я был рад ему. – Напряженная пауза. – Я знаю, это звучит безумно.

– Хотела бы я, чтобы так оно и было, – слабо произнесла я.

– Почему?

Я отстранилась от него.

– Его впустил не ты, а я.