Текст книги "Королевство (ЛП)"

Автор книги: Аманда Стивенс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Аманда Стивенс
Королевство

Оригинальное название: The Kingdom (Graveyard Queen – 2) by Amanda Stevens

Перевод: So-chan

Сверка: So-chan

Редактура: Darling (нечетные), Alefrina (четные)

Худ. оформление: Solitary-angel

Перевод осуществлён специально для сайта World Selena: https://www.worldselena.ru

ГЛАВА 1

Ветер с озера доносил лёгкий холодок, хотя солнце едва клонилось к горизонту. До сумерек оставалось несколько часов. Завеса между нашим и загробным мирами ещё не истончилась, но по моей шее уже побежали мурашки, что почти всегда предупреждало о присутствии потустороннего.

Я подавила соблазн оглянуться. Многие годы жизни с призраками развили во мне ненормальную собранность. Нельзя обращать внимание на этих алчущих паразитирующих созданий, так что я прислонилась к перилам и всмотрелась в зеленоватые глубины озера, краем глаза рассматривая других пассажиров на пароме.

Стоящая рядом парочка о чём-то любовно перешёптывалась, приглушённо посмеиваясь, что пробудило во мне неожиданную меланхолию. Отчего-то в голову полезли мысли о Джоне Девлине, детективе полиции, которого я оставила в Чарльстоне. Скорее всего, в это время дня он всё ещё на работе, и я представила, как он склонился над заваленным бумагами столом, изучая отчёты о вскрытии и снимки с места преступления. Вспоминает ли он меня хоть иногда? Но теперь это уже не имеет значения. Его преследуют души мёртвой жены и дочери, а я вижу призраков. И пока он цепляется за своё прошлое – а оно за него – я не могу стать частью его жизни.

Не буду зацикливаться на Девлине и той страшной двери, что открыли мои чувства к нему. Спустя пару месяцев после нашей последней встречи моя жизнь снова стала нормальной. По крайней мере, в моём понимании. Я всё ещё вижу призраков, но те мрачные сущности (иные, как назвал их мой отец) вернулись в свой тёмный подземный мир, и я буду молиться, чтобы там они навек и остались. Но воспоминания о Девлине, всех жертвах маньяка и самом убийце, который сделал меня своей мишенью, не отпускали. И как бы я ни боролась с ними при свете дня, стоит закрыть глаза, как кошмары снова настигают меня.

Однако сейчас я хотела в полной мере насладиться приключением. Начало нового заказа наполняло меня волнением, и я предвкушала перспективу раскрытия истории ещё одного кладбища, ещё одного погружения в жизни усопших. Я всегда говорила, что реставрация – это большее, чем просто очистка места захоронения от мусора и зарослей. Это возрождение.

Шею продолжало покалывать.

Спустя какое-то время я скользнула взглядом по ряду автомобилей. Вместе с моим серебряным внедорожником на пароме было всего пять маши. Ещё один внедорожник, принадлежащий влюблённой парочке, зелёный минивэн женщины средних лет, ушедшей с головой в чтение романа в потрёпанной мягкой обложке, блекло-красный пикап старика, потягивающего кофе из одноразового стаканчика, и чёрный винтажный спорткар. Его металлический блеск привлёк моё особое внимание. В солнечном свете он напоминал змеиную чешую, и пока я восхищалась плавными изгибами машины, по спине пробежала непонятная дрожь. Окна были затонированы, не давая возможности разглядеть салон, но я представила, как водитель нетерпеливо барабанит пальцами по рулю, пока паром ползёт к противоположенному берегу. К Эшер Фоллс. К моей конечной цели – кладбищу «Терновые врата».

Проведя рукой по шее, я снова повернулась к воде, вспоминая самые интересные детали истории этих мест. Расположенный в утопающих в зелени предгорьях Голубого хребта Южной Каролины, в прошлом Эшер Фоллс представлял собой процветающую общину. Но в середине восьмидесятых один из самых видных жителей города Пелл Эшер заключил сомнительную сделку: он продал правительству штата огромный участок земли под резервуар, и когда плотину открыли, район затопило, включая главное шоссе, ведущее в город.

Новую скоростную автостраду проложили в обход, и это место погрузилось в небытие. Единственный способ попасть сюда – паром либо просёлочные дороги, так что теперь район попросту вымирает. Эшер Фоллс стал всего лишь ещё одной циферкой в длинной череде исчезающих сельских общин.

Я ещё ни разу не была в нём, даже предварительную оценку кладбища не проводила. Без всякого собеседования меня наняла агент по недвижимости Луна Кемпер, которая также была городским библиотекарем и единственным администратором анонимной благотворительной организации «Дочери наших доблестных героев», исторического общества и садоводческого клуба по благоустройству «Терновых врат». Предложение Луны поступило в самое подходящее время. Мне нужны были новый проект и смена обстановки, поэтому я здесь.

Когда паром подошёл к пристани, мотор смолк, и мы практически остановились. Из-за глубоких теней от возвышающихся на берегу деревьев воды озера казались практически чёрными. Дна было не разглядеть, но я была готова поклясться, что увидела что-то (точнее, кого-то) под водой. Из темноты на меня уставилось бледное лицо…

Сердце ушло в пятки, и я свесилась через перила, пристально вглядываясь в чёрные глубины. Обычные люди, несомненно, подумали бы, что с ними сыграла злую шутку игра света и тени на воде. Либо же они заметили, как на берег выбросило тело из-за парома. Я же сразу подумала о призраке и стала гадать, кого на борту мог преследовать этот златовласый дух.

– Без сомнения, он ваш, – раздался мужской голос за моей спиной, и я нехотя отвернулась от озера. Я сразу же поняла, что со мной заговорил водитель спорткара. От него исходила столь же мрачная стильная аура, под стать его машине. Я решила, что ему двадцать семь, как и мне. Глаза оттенка приливного болота. Высокий, хотя и не ростом с Девлина, и не такой стройный. Но от привлекательного детектива после нескольких лет жизни с привидениями остались лишь пустые ввалившиеся глаза и измождённый вид, а подошедший ко мне незнакомец лучился энергией и здоровьем: подтянутый, жилистый, загорелый.

– Что, простите?

Он протянул руку, и я подумала, что он хочет представиться, но вместо этого мужчина разжал пальцы, и я увидела свой медальон.

Я машинально потянулась к горлу.

– Ой! Должно быть, цепочка порвалась.

Я вырвала кулон из его ладони и рассмотрела звенья. Целы, а застёжка по-прежнему надёжно закрыта.

– Как странно, – пробормотала я, открывая замочек-карабин и обвивая серебряную цепочку вокруг шеи. – Где вы его нашли?

– Он лежал на палубе, прямо позади вас.

Его взгляд скользнул вниз, когда полированный камень занял своё место во впадинке на горле.

Холод сжал моё сердце. Предупреждение?

– Спасибо, – сухо поблагодарила я. – Мне бы не хотелось его потерять.

– У вас интересный кулон. – Казалось, он очень внимательно изучает амулет. – Талисман на удачу?

– Можно сказать, что да.

На самом деле, ребёнком я унесла этот камешек с освящённой земли кладбища, где мой отец работал смотрителем. Я понятия не имела, сохранил ли талисман хоть какие-то защитные свойства, но с ним я чувствовала себя сильнее.

Я хотела отвернуться, чтобы ещё полюбоваться пейзажем, но меня задержал таинственный блеск в глазах незнакомца.

– Вы в порядке? – неожиданно спросил он.

– Да. Почему вы спрашиваете?

Он кивнул в сторону парома.

– Вы так сильно перегнулись через перила. А тут ещё кулон на палубе. Я испугался, что вы задумали прыгнуть.

– Ах, это. – Я безразлично пожала плечами. – Мне что-то померещилось в воде. Наверное, просто тень.

Блеск в его глазах стал ярче.

– Я бы не был столь уверен. Вы удивитесь тому, что скрывается в водах этого озера. Что только периодически не всплывает на поверхность.

– Например?

– В основном всякий мусор. Стеклянные бутылки, обрывки старой одежды. Однажды я даже видел, как к берегу прибило кресло-качалку.

– Откуда всё это взялась?

– Из затопленных домов.  – Он повернулся посмотреть на воду, и я стала изучать его профиль, любуюсь тем, как лучи солнца оттеняют его тёмные волосы. Медные пряди создавали вокруг него ауру тепла, которое совершенно не чувствовалось в его чёрно-зелёных глазах. – До строительства дамбы озеро было в два раза меньше. Когда вода поднялась, погибло много чего.

– Но это произошло много лет назад. Хотите сказать, дома до сих пор под водой? – Я попыталась высмотреть хоть что-то сквозь слои водорослей и гидриллы[1]1
  В природных условиях гидрилла растет в водоемах со стоячей или медленно текучей водой. Растет очень быстро, благодаря чему ее еще сравнивают с элодеей, которую называют еще «водяной чумой». После того, как гидрилла впервые была завезена в Америку и попала там в местные водоемы она стала там настоящим бедствием, отчего страдают рыболовство и судоходство.
  Растение имеет длинный линейный стебель, на котором размещены мутовки с листиками. В каждой мутовке содержится по 4-8 листиков. Листья имеют сравнительно небольшой размер, около 3 см в длину и имеют темно-зеленый или светло-зеленый цвет. Бока листовой пластины в зазубринах. Растение вырастает в длину до 2 метров.


[Закрыть], но ничего не разглядела. Даже призрачного лица, которое заметила ранее.

– Дома, машины… старое кладбище.

Я тут же посмотрела на него.

– Кладбище?

– «Терновые врата». Ещё одна жертва жадности Эшера.

– Но я думала... – Мне стало крайне неуютно. Я, конечно, профессионал, но восстановление подводного кладбища не в моей компетенции. – Я видела последние фотографии. Кладбище стояло на возвышенности и выглядело более чем сухим.

– Кладбищ два. И уверяю вас, одно из них покоится на дне этого озера.

– Как это произошло?

– На первых «Терновых вратах» редко кого хоронили. О нём все равно что забыли. Никто и никогда туда не ходил. Никто о нём не вспоминал... пока не пришла вода.

Я в ужасе уставилась на него.

– Хотите сказать, никто не выкопал и не перезахоронил тела?

Он вздрогнул.

– После этого люди начали видеть всякое. Слышать…

Я затеребила талисман на шее.

– Что, к примеру?

Так и не отведя взгляда с воды, он заколебался.

– На любой карте Южной Каролины вы прочтёте, что этот водоём называется Эшерским водохранилищем. Но местные зовут его озером Бэлл, озером Колокольчиков.

– Почему?

– В старые времена гробы снабжались оповещающей системой: к гробу крепилась цепь с колокольчиком на случай, если кого-то похоронили заживо. Говорят, по ночам, когда над озером стелется туман, можно услышать звон этих колокольчиков. – Он окинул взглядом перила. – Мёртвые под водой не хотят, чтобы о них снова забыли.

ГЛАВА 2

Дрожь пронзила меня на долю секунды, прежде чем я заметила озорную искорку в глазах незнакомца.

– Простите, – сказал он с раскаивающейся улыбкой. – Местная страшилка. Не смог устоять.

– Так это не правда?

– О, под водой действительно осталось кладбище, машины, дома и бог знает что ещё. Некоторые утверждают, что видели, как после особо жутких бурь на поверхность всплывали гробы. Но колокольчики... – он замолчал, – Скажу так. Я рыбачил на этом озере с детства и никогда не слышал колокольного звона.

«А что насчёт лица под водой? – задумалась я. – Было ли оно настоящим?»

Его пристальный взгляд встревожил меня, хотя я понятия не имела почему. Просто его глаза казались слишком мрачными, слишком таинственными – как воды озера Бэлл.

Он наклонился вперёд, опираясь предплечьями о перила. На нём были джинсы и черный свитер-пуловер, подчёркивающий загорелое тело. Меня охватила приятная дрожь, и я быстро отвела взгляд, потому что мне совсем не нужны романтические осложнения. Я ещё не поставила точку в отношениях с Девлином и, возможно, никогда не поставлю, так что привлекательный незнакомец мог лишь на мгновение заглушить постоянную тоску. Успокоить почти физическую боль, которая поселилась глубоко внутри моей груди с той ночи, как я покинула дом Девлина и его жены, очень красивой и очень мёртвой Мариамы.

– Итак, что привело вас в Эшер Фоллс? – поинтересовался незнакомец. – Если не возражаете против вопроса. К нам редко заезжают гости. Мы живём в той ещё глуши.

Его голос был достаточно приятен, но я почувствовала лёгкое беспокойство в вопросе.

– Меня наняли отреставрировать «Терновые врата». То, что сухое и на возвышенности.

Он ничего не ответил. После минутного молчания я с неохотой обернулась. Незнакомец пристально смотрел на меня. Его глаза по-прежнему блестели, но не озорной искоркой или хотя бы любопытством, но огнём, которому я могла дать лишь одно имя, – гнев. Эмоции утихли, но я и представить не могла, что так его рассердило.

Я постаралась не придавать этому слишком много значения. Я часто сталкиваюсь с сопротивлением местных. Люди хотят оградить места упокоения своих предков от вторжения чужаков, иногда они крайне суеверны, когда дело касается мёртвых. Я начала успокаивать его, что знаю своё дело. «Терновые врата» в хороших руках. Но потом решила, что, может быть, лучше оставить эту проблему на совести своего нанимателя. Луна Кемпер уж точно знает, как решить проблему с местной общиной гораздо лучше меня.

– Так вас наняли отреставрировать «Терновые врата», – пробормотал он. – Чья это была идея?

– Имя моего контакта – Луна Кемпер. Если у вас есть вопросы, предлагаю обратиться к ней.

– Само собой, – произнёс он с натянутой улыбкой.

– Есть проблема? – не удержалась я от вопроса.

– Пока нет, но я предвижу напряжение. «Терновые врата» – то, что сухое и на возвышенности, – раньше было семейным кладбищем Эшеров. После того как затопило первое кладбище, этот погост передали городу наряду с достаточно большим участком земли для расширения. Многие всё ещё испытывают сильные чувства по этому поводу.

– Эшеры отдали семейное кладбище? Немного радикальное решение проблемы. Почему они не просто пожертвовали землю?

– Это был необходимый жест после поступка старика. – Зелёные глаза потемнели. – Искупление, если хотите знать правду. Само собой, ирония заключается в том, что показушные надгробия и семейный мавзолей лишь подчёркивают пропасть между Эшерами и всеми остальными в городе.

– Пелл Эшер всё ещё жив?

– О, да. Более чем.

Я заметила ещё одну вспышку эмоций, прежде чем он перевёл взгляд на воду.

– Что привело вас в Эшер Фоллс... если не возражаете против вопроса? – передразнила я его манеру, но незнакомец, казалось, этого не заметил.

– Я пью, – ответил он. – И убиваю время.

Он повернулся ко мне с таким видом, что меня пробил озноб. Мрачные нотки в его голосе заставили меня подумать о затопленном кладбище и давно похороненных тайнах. Мне захотелось отвернуть голову, но его взгляд под тяжёлыми веками гипнотизировал.

– Кстати, меня зовут Тейн Эшер. Наследник чахнущей империи Эшеров, по крайней мере до тех пор, пока дед не перепишет завещание. Он всё ещё колеблется между моим дядей и мной. На этой недели в любимцах я. Если дедуля отбросит коньки раньше следующего четверга, то я сорву куш.

Я не знала, как на это среагировать, поэтому просто протянула руку.

– Амелия Грей.

– Приятно.

Он пожал мою руку. Его ладонь оказалось тёплой и гладкой ладонью аристократа, свободной от мозолей, которые я приобрела за годы очистки зарослей и восстановления надгробных камней.

Мысли снова вернулись к Девлину, и я представила, как его длинные, изящные пальцы скользят по моей спине.

Подавив дрожь, я попыталась вырвать ладонь из хватки Тейна Эшера, но он не отпускал и смотрел мне в глаза, пока паром не причалил, слегка стукнувшись о пристань.

– Вот мы и на месте, – бодро сказал он, освобождая мою ладонь. – Эшер Фоллс. Добро пожаловать в наше королевство, Амелия Грей.

ГЛАВА 3

Выгрузившись с парома вслед за минивэном, я съехала в сторону, чтобы настроить навигатор. Окна были опущены, так что прохладный ветер приносил в салон свежий хвойный аромат с гор. На дворе стояло бабье лето, мелисса и чистец продолжали цвести, а луга утопали в лаванде. Раскинувшись на низких холмах Пидмонта, регион представлял собой завораживающую картину. Но вся эта красота: проступающие вдалеке горы, глубокие тени и зелено-чёрный лес сосен и тсуги[2]2
  Тсуга является вечнозеленым хвойным растением, распространена в Азии, а также Северной Америке. Род насчитывает около 10 видов, четыре вида родом из Северной Америки, один вид из Гималаев, остальные же из Японии и Китая. Стройное дерево, высотой около 25 м, с широкой конусовидной кроной. Кора старого дерева бурая, глубокобороздчатая. Основные ветки расположены горизонтально, а их концы тонкие, боковые ветки свисают вниз. Хвоя у тсуги канадской плоская, мелкая, около 1,5 см длиной, кверху суженная, на конце притупленная, блестящая сверху, темно-зеленая снизу, с выступающим килем и узкими полосками, на побегах расположена гребенчато. Шишки овальные, маленькие, около 2,5 см длиной, серовато-бурые.


[Закрыть] – была чужда моему глазу. Моя любимая Низина с туманными болотами и солёными бризами, казалось, осталась далеко позади.

Рёв двигателя отвлёк мое внимание от созерцания пейзажа. Я посмотрела на дорогу, и мимо меня пронёсся чёрный спорткар, оставляя за собой лёгкое облако пыли и выхлопных газов.

– Добро пожаловать в наше королевство, – пробормотала я, наблюдая, как Тейн Эшер резко свернул, даже не думая притормозить. Впечатляющий манёвр безрассудства. Под рёв мощного мотора он скрылся за горизонтом, и опустившаяся тишина показалась мне настолько тяжёлой и зловещей, словно на неё наложили тёмные чары.

На пароме я смотрела в зеркало заднего вида, мысленно повторяя маршрут до Чарльстона. До Девлина. Но теперь я на месте, и пути назад больше нет.

Выехав на дорогу, я отправилась в город вслед за Тейном Эшером.

***

Некогда Эшер Фоллс представлял собой живописный городишко с мощёными улочками и домами в стиле классического Ренессанса, выстроенными вокруг симметричной площади, окружённой и затенённой каменными дубами с испанским мхом. Привлекательно старомодный, сказала бы я, если бы глаза не подмечали признаки обветшания и вымирания: забитые окна, прогнувшиеся водостоки, остановившиеся часы на прекрасной старинной башне.

Проехав вокруг площади, я никого не увидела. Не считая пары машин в разных местах, я бы сочла Эшер Фоллс заброшенным. На улицах было тихо, как в могиле, тёмные витрины выглядели одиноко. Во всём городе царила тишина и безнадёжная атмосфера запустения.

Я припарковалась и вышла из машины. В электронном письме Луна написала адрес своего офиса, и я с лёгкостью его нашла. Но дверь оказалась заперта, и сквозь окно я не заметила каких-либо признаков жизни. Уткнувшись носом в стекло, я подождала с минуту, а затем направилась к библиотеке, внушительному трёхэтажному зданию с арками и колоннами, напоминающему мне одну из моих самых любимых построек в Чарльстоне.

За регистрационной стойкой перебирала стопку книг девушка лет шестнадцати с короткими серебристо-пепельными волосами и очень бледным лицом. Она подняла взгляд, когда я вошла, но не поздоровалась и не улыбнулась. Вместо этого девушка вернулась к своей работе.

Я не спеша насладилась знакомым запахом и лишь затем подошла к стойке. Всегда обожала запах старинных книг и записей и могла с удовольствием часами копаться в затхлых архивах. Тщательный поиск жизненно необходим для успешной реставрации, и когда я окинула взглядом прогибающиеся полки и тёмные альковы, то испытала предвкушение от того, что могу обнаружить – здесь, в библиотеке, и на кладбище «Терновые врата».

Под ногами заскрипели древние половицы.  Не поднимая головы, блондинка бросила на меня взгляд. У неё были кристально-синие глаза, словно ясное весеннее небо. Она была очень худенькой, но я не сказала бы, что хрупкой. Она умела держать себя, но ощущающаяся чинность казалась необычной и немного тревожной для девушки её возраста.

Она так ничего и не сказала, но я не приняла её молчание за грубость. Она выглядела настороженной, как человек, который провёл слишком много времени в своём крохотном мирке.

– Меня зовут Амелия Грей. Я приехала к Луне Кемпер. Она ждёт меня.

Девушка ограничилась лишь коротким кивком, прежде чем закончила сортировать книги. Затем она повернулась и прошла к закрытой двери, постучала и проскользнула внутрь. Минуту спустя она вернулась и жестом пригласила меня зайти за стойку. Когда она отошла в сторону, позволяя мне войти в комнату, я заметила, что её взгляд был направлен не на меня, а куда-то за моё плечо. У меня возникло странное предчувствие, что если я прослежу за её взглядом, то ничего не обнаружу. Это было тревожное ощущение, ведь за редким исключением я единственная видела то, чего не могли увидеть другие.

Прежде чем я успела обдумать её странное поведение, Луна Кемпер встала с кресла, прогоняя с колен великолепного серого табби[3]3
  Окрас табби – тот самый полосатый «тигровый» окрас, который, по мнению многих биологов, и делает кошку кошкой. Действительно, этот окрас бывает только у кошачьих и нигде больше в мире животных не встречается. По народным поверьям, кошки табби приносят удачу, заряжают хозяев энергией и помогают проще относиться к сложным жизненным ситуациям. Кроме того, полосатые кошки – символ уюта и теплого домашнего очага.
  Английское слово «табби» имеет интересную историю. Считается, что оно происходит от названия шелковой ткани с муаровыми разводами, которая поставлялась в Англию в XVII веке из Багдада, где производилась в квартале Аттабия. В честь багдадского квартала сначала узор на ткани, а затем и похожую кошачью окраску назвали «табби».
  С точки зрения генетики, табби – так называемый окрас «дикого типа». Это значит, что он является базовым, исходным – предки наших домашних кошек все были именно табби. И сейчас полосатость – признак многих неодомашненных видов кошачьих. Окрас табби – покровительственный, «камуфляжный» – он делает кошку незаметной на фоне травы и листьев, то есть в ее естественных местах обитания.
  Различают четыре основных типа окраса табби – тигровый, мраморный, пятнистый и тикированный. Интересно, что все рыжие коты – обязательно табби!


[Закрыть], и обошла стол, чтобы меня поприветствовать. Комнату внезапно наполнил аромат полевых цветов, словно она источала его своим телом. На углу стола стояла ваза с фиолетовой наперстянкой[4]4
  Наперстянка (Дигиталис) относится к семейству Подорожниковых. Однолетнее, двулетнее или многолетнее травянистое, реже кустарниковое растение повсеместно произрастает в Евразии, на севере Африки и Канарских островах.
  На верхушке его жестких, прямых, неразветвленных стеблей, достигающих в высоту 150 сантиметров, располагаются трубчатые колокольчики-наперстки, собранные в богатое соцветие-колос. В природе встречаются растения с желтой, охристой, красной, пурпурной окраской цветов. Цветы могут быть украшены точками, пятнами, крапинками.
  В середине XVI века растение описал один из прародителей современной ботаники немецкий ученый, врач, естествоиспытатель Леонард Фукс. Он же присвоил цветку название Дигиталис, от латинского «digitis» – палец, перст.
  За ядовитые вещества, содержащиеся в растении, наперстянку звали «ведьминым наперстком», «ведьминым пальцем», «лисьими перчатками», «кровавыми пальчиками». Растение широко использовалось в народной медицине, ритуалах черной и белой магии.


[Закрыть] (папа́ называл её колоколом ведьмы), но мне показалась, что запах исходил не от цветов. Никогда бы не подумала, что у них такой едкий аромат.

Луна выглядела лет на сорок, и это была чувственная брюнетка с великолепной кожей и глазами цвета дождевых облаков.

– Добро пожаловать, Амелия. Я так рада наконец-то встретиться с вами лично.

Она протянула руку, и мы обменялись рукопожатием. На ней была тёмно-серая юбка-карандаш и свитер цвета лаванды, подчёркивающий крупную подвеску с лунным камнем. Её лёгкая улыбка и дружелюбные манеры приятно отличали её от подавленной помощницы, которая была одета точно так же, как я: чёрная футболка, джинсы и куртка из лёгкого материала.

– Как дорога? – поинтересовалась Луна, опёршись стройным бедром о стол.

– Замечательно. Я давненько не бывала в этих краях. Уже и забыла, как прекрасно предгорье в это время года.

– Вам нужно съездить к водопаду, если будет возможность. Это самое красивое место во всём штате, хотя я, наверное, предвзята. Я родилась и выросла в предгорье. Мама частенько говорила, что я зачахну без гор и лесов, но на выходных я люблю иногда выбраться на пляж. У моего двоюродного брата есть домик на острове Сент-Хелена. А вы часто куда-нибудь ездите отдыхать?

– Нет, не особо. Я довольно занята.

– Сочувствую. Бизнес не оставляет много времени для игр. Не могу вспомнить, когда в последний раз у меня был настоящий отпуск. Может быть, следующим летом... – Она замолчала и бросила взгляд на дверь, за которой притаилась блондинка. – Сидра, это Амелия Грей, кладбищенский реставратор, о которой я тебе говорила. Сидра Бёрч. Она помогает в библиотеке после школы и иногда по выходным.

Я оглянулась через плечо и кивнула.

– Привет, Сидра.

Она ничего не ответила, но наклонила голову и так пристально на меня посмотрела, что мне стало неуютно. В этой девушке что-то чувствовалось. Что-то одновременно знакомое и отталкивающее. Словно она видела тьму. Как и я.

Я подавила дрожь и повернулась к Луне.

– Уверена, вам не терпится увидеть место, где вы будете жить, – оживлённо заявила она. – Я договорилась, что вы поживёте в доме Флойда Кови, пока он навещает мать во Флориде. У неё перелом бедра, поэтому он вряд ли вернётся ранее, чем через два меся…

Шум с дверного порога привлёк наше внимание. Сидра уставилась на Луну с таким видом, что я не могла понять.

– Что случилось? – спросила Луна.

– Почему вы её туда поселили?

– А почему нет? – с ноткой раздражения ответила вопросом на вопрос Луна.

Сидра посмотрела на меня своими синими глазами, а затем отвела взгляд.

– Это жуткий дом.

– Чепуха. Это чудесный дом прямо на берегу озера с прекрасным местоположением. На полпути между городом и кладбищем, – пояснила Луна. – Я думаю, вам будет там очень комфортно.

– Даже не сомневаюсь.

Но комментарий Сидры вместе с историей Тейна Эшера о неприкаянных душах на дне озера Бэлл всё-таки заронили своё коварное семя.

Луна выпрямилась.

– Чувствуйте себя как дома, а я пока сбегаю и принесу ключ. Подпишем контракт и необходимые разрешения, и я отвезу вас домой.

Сидра уже исчезла, и я предположила, что она вернулась к своим книгам за стойкой. После ухода Луны я подумала, а не сходить ли мне в библиотеку и спросить у девушки, что она имела в виду под тем, что дом Кови жуткий. Но я решила, что лучше будет подождать и составить своё мнение.

Я оглядела кабинет Луны, чтобы хоть как-то убить время. Это была одна из тех эклектичных комнат с кучей вещей, которые меня всегда привлекали. Так много интересных и необычных сокровищ, которыми можно полюбоваться: от резного двухтумбового стола до латунного корабельного колокола, установленного над дверным проёмом. Я не заметила колокол, когда вошла, но теперь услышала еле уловимое дзиньканье, словно ветер играл с языком. Вторая узкая дверь с арочным верхом и богато украшенной замочной пластиной заставила меня задаться вопросом, куда она ведёт.

Я медленно обошла комнату, любуясь безделушками в шкафах из красного дерева: статуэтки из выдувного стекла, антикварные карманные часы, окаменелости и раковины, коллекция ножей странной формы. На стенах висело множество фотографий в рамках, большей частью с изображениями местных исторических зданий, но снимки с людьми заинтересовали меня куда больше. Один особенно привлёк моё внимание: три девушки сплели руки и с мечтательным взглядом смотрели на камеру. Я узнала молодую Луну, ещё одна девушка обладала странным сходством с Сидрой, но я прекрасно понимала, что это не она. Их разделяла добрая четверть века, и, кроме того, причёски и одежда кричали о восьмидесятых. Сидра тогда ещё даже не родилась.

На затемнённом заднем плане притаилась четвёртая девушка. Её волнистые волосы развевались на ветру, а взгляд был устремлён прямо в объектив. Изучая это каменное лицо, я почувствовала необычное давление в груди и долгое время никак не могла отдышаться, не имея возможности отвести взора от полных ярости глаз.

– С вами всё в порядке?

Я сделала шаг назад. Голос Сидры разорвал наваждение. Я повернулась и увидела, что она смотрит на меня с порога. Свет из окна подчёркивал серебристые пряди в волосах, создавая иллюзию воздушности, что в сочетании с её бледной кожей породило у меня сомнение, а не призрак ли она. Я могла ошибаться раньше, но поскольку с ней общалась Луна, подобный вариант был маловероятен.

– Почему вы так на меня пялитесь? – нахмурилась она.

– Я пялилась? Простите, – спокойно ответила я. – Просто мне показалось, что вы похожи на девушку с фотографии.

Она подошла и встала рядом со мной.

– Это моя мать, Брин. – Она указала на рыжую девушку справа от её матери и добавила: – Это Кэтрис и, как вы понимаете, Луна. Они были лучшими подругами в старшей школе. Точнее они до сих пор лучшие подруги, как мне кажется.

– Они до сих пор живут в Эшер Фоллс?

Она заколебалась.

– Вы слышали, что сказала Луна. Она зачахнет, если покинет горы. Моя мама такая же, наверное. Никто из них не выдержит в реальном мире.

– А это не реальный мир?

– Боже, надеюсь, что нет, – с дрожью ответила она.

– Вам здесь не нравится?

– Нравится? Это место – город-призрак, – сказала она, и что-то в её голосе заставило меня вздрогнуть.

– Но Луне как-то удаётся найти работу.

– О, да. Луна – очень работящая женщина.

Мы обе уставились на фотографию, и я увидела бледное отражение Сидры в стекле.

– Мне нравится её имя, – сказала я. – Необычное, но ей идёт. И ваше тоже необычное.

– Меня назвали в честь неё. Сидра означает «звёзды», а Луна, соответственно, луна, так что... – она пожала плечами, – немного бредово, но они всегда увлекались мистикой.

– Кто четвёртая девушка?

У Сидры перехватило дыхание. Я оглянулась и увидела, что она во власти какой-то сильной эмоции: глаза расширены, рука прижата к груди, – но потом она сглотнула и постаралась прийти в себя.

– Какая девушка? – спросила она тонким голосом.

– Та что сзади. Вот эта. – Я указала пальцем на стекло, и через меня прошёл поток чего-то неприятного.

Сидра ничего не ответила. В наступившей тишине я снова услышала звон колокола, такой тихий, что мне показалось, будто это разыгралась фантазия.

– На фотографии больше никого нет. Я не знаю, о чём вы говорите.

Но я ясно видела сердитое лицо на заднем плане, как вдруг поняла: кем бы ни была та девушка, она была мертва на момент, когда сделали фото. Фотограф запечатлел её призрак.

Это был самый отчётливый снимок привидения, который мне когда-либо доводилось видеть. Но... если я единственная, кто видит призраков, то почему Сидра так встревожена?

– Это всего лишь тень или игра света, – настояла она. – На фотографии больше никого нет.

Наши взгляды пересеклись, и я кивнула.

– Да, должно быть, так и есть, – согласилась я, но по моей спине словно кто-то прошёлся ледяными пальцами.