Текст книги "Снегурочка для миллиардера (СИ)"

Автор книги: Альма Либрем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Либрем Альма
Снегурочка для миллиардера

1

Мой план был просто идеальным.

Оказавшись в холле, потрясавшем одновременно своими размерами и дороговизной новогоднего декора, я только лишний раз убедилась в этом. А увидев, как охранник выставляет за дверь какую-то излишне наглую девицу, была готова поблагодарить всех богов, а заодно своих родителей за то, что выросла такой гениальной и не стала идти напролом. Иначе меня бы погнали с собеседования точно также, как и всех предыдущих барышень.

Я посмотрела в отражение в зеркале и недовольно нахмурилась. Снегурочка с меня, конечно, та еще; голубая, расшитая блестками и подбитая мехом шуба как-то смешно торчала и явно была мне не по размеру. Глаза пугливо светились, а до блондинистости мне, шатенке, было как до неба пешком. Но я только получше нахлобучила шапку пониже и улыбнулась рецепционистке максимально радостно, протягивая аккредитацию на вход.

– Снегурочка, – довольно доложила я, поправляя слишком большую на меня шубу. – На сегодняшнее мероприятие.

Рецепционистка смерила меня пристальным взглядом и на всякий случай уточнила:

– Елена Снегирева?

– Конечно! – заверила ее я.

Женщина, улыбавшаяся с фотографии, была почти такая же, как и я. Забудем о том, что фотография там десятилетней давности, и даже на ней она старше на эти же десять лет меня-нынешней.

– Вы очень хорошо выглядите, – отметила недоверчиво она.

– Это меня плохо фотографируют, – фыркнула я, тыча пальцем в аккредитацию. – Всегда говорят, что я рядом со своей дочкой не как мама, а как подружка! А ей, между прочим, уже двадцать три.

Да, мне двадцать три. И сейчас я упорно пыталась притвориться собственной матерью и натянуть пониже снегурочью шапку, чтобы попасть в кабинет к Глебу Исаеву с одной очень простой целью…

Пройти собеседование, ага.

О Глебе Исаеве мечтали все без исключения. Он был еще молод, но уже богат, говорят, страшно красив, а еще – помешан на своей работе. И у него в офисе существовало строгое правило: никаких служебных романов. Но я и не шла сюда на служебном романом! Я просто мечтала занять открывшуюся должность аналитика у него на фирме. У меня были отличные рекомендации, красный диплом и даже нормальный опыт работы, а еще – талант, который, как говорил мой преподаватель из университета, не пропьешь.

Но при всех достоинствах Глеба Исаева у него был один существенный недостаток. Гонимый десятками девиц, мечтающих выйти за него замуж, он свято полагал, что принять на работу незамужнюю молодую девушку означало обречь себя на женитьбу. А аналитик Исаеву нужен был не кабинетный, а всюду его сопровождающий и способный сделать быстрый вывод по ситуации.

Я могла!

Но, кажется, обо мне этот чертов миллиардер сделает выводы в десять раз быстрее, чем я успею хотя бы мяукнуть о своих замечательных рекомендациях и о том, что, между прочим, мечтаю работать, работать и еще раз работать!

Потому я разработала, несомненно, идеальный план. Проникнуть в офис под видом Снегурочки, попасть к Исаеву в кабинет, запереть его там и как угодно, хоть пытками, хоть мольбами, заставить провести собеседование! Если все закончится удачно, то у меня будет лучшая работа в городе. Если нет… Ну, я найду другой способ.

Ах да, еще надо было в этого Исаева не влюбиться. Но я даже не сомневалась, что тут без шансов. Никакие напыщенные миллиардеры меня не интересовали. Во-первых, разница в десять лет – существенная разница. А во-вторых, чтобы отвлечь меня от любимых чисел, мужчине придется здорово постараться. Ни одного несчастного, готового разделять мои специфические интересы, я пока не видела, потому знала: не паду жертвой чар Глеба Исаева, даже если он станет меня соблазнять.

Да и ему это вряд ли нужно.

– Ну что ж, Елена, проходите, – кивнула рецепционистка. – А Дед Мороз, простите, где?..

– Дед Мороз немного опаздывает, – с ослепительной улыбкой заявила я. – Он будет примерно через полчаса. Сами понимаете, столица, пробки. Но ведь это не страшно? Праздник еще не начался?

– Не начался, – вздохнула девушка. – Но наш шеф просто помешан на пунктуальности.

– Я ему все объясню, – пообещала я. – Может быть, мне следует подняться к нему в кабинет, чтобы все рассказать? Пояснить, почему Деда Мороза нет…

– Возможно, – не стала отрицать рецепционистка. – Но Глеб Иванович не любит, когда вторгаются на его личную территорию…

– Я учту, – пообещала я.

Мне улыбнулись и указали на лифт. И быстренько спрятала аккредитацию в карман и схватилась за мешок с подарками, прекрасно понимая две вещи: во-первых, Снегурку мне все-таки придется отыграть, чтобы мама не получила по шапке и не вылетела с работы, а во-вторых, Деда Мороза ждать не приходится. Какое там!

Дед Мороз, носивший гордое имя Илларион, а в простонародье просто Лясик, был тридцатилетним неженатым обормотом, любителем вкусно покушать, а после еды сладко поспать. Лясик не сомневался в том, что долг Елены, моей матери, состоит в том, чтобы выдать за него свою дочь – то бишь, меня. Какого черта Лясик был в этом уверен, я не знала, то попросту не стала уточнять. Просто воспользовалась его слабостью. Сегодня утром Дед Мороз притащил костюмы и подарки к нам домой, сел покушать и так сладко прикорнул у нас на диване, что я, проявляя заботу, будить его не стала. Просто нарядилась в костюм Снегурки, прихватила мамину аккредитацию и мешок с подарками маскировки ради и бросилась к своей мечте, к желанной работе.

…О том, что я не проверила содержимое мешка, пришлось пожалеть уже по пути. В метро меня пинали все, кому не лень, какой-то наглый ребенок попытался вытащить одну из коробок наружу, снегурочий парик у меня стянули, благо, оставив хоть шапку, а вместо подарков внутрь положили, наверное, настоящие камни, потому что это громадное мешочище я едва сдвигала с места! И чувствовала, как начинают дрожать то руки, то ноги.

Они и без того дрожали, потому что я волновалась. Так еще и тяжести такие таскать. Как раз женское занятие! Еще и эти сапоги… Я как раз хотела порадоваться тому, что умудрилась нигде не упасть, ступая по скользкому полу, как подошвы все-таки проявили высшую степень собственного коварства, и мои ноги разъехались в стороны.

Чертова шубка задралась, платье – тоже, демонстрируя куда больше, чем следовало. Я силилась подняться, но пока что безуспешно. Ноги разъезжались еще больше, и встать не удавалось. Я только и могла, что проклинать про себя все на свете, в том числе уборщицу, так тщательно натиравшую здесь полы.

Хотелось плакать. Мне надо было в лифт, наверх, на собеседование моей мечты, а я зарыла носом, кажется, подвернула ногу и сижу на полу в непотребной позе, притом, что мне еще предстоит тащить мешок с подарками к этому проклятому лифту!

– Может быть, вам нужна помощь? – раздалось над ухом.

Нужна ли мне помощь? Какой, однако, интересный вопрос!

– Нет, конечно же, – не удержавшись, съязвила я. – Я тут просто тренируюсь в шпагате, чтобы потом демонстрировать гостям качественные конкурсные номера!

– Ну, как хотите, – отметил наглец. – Тогда предлагаю вам потренироваться еще и с него вставать.

Я фыркнула.

– Посижу уж так!

– В таком случае, вам совершенно точно понадобится Дед Мороз. Без него это смертельный номер, – хмыкнул тот самый обладатель, скажу честно, очаровательного бархатного баритона.

А потом, нисколечко не стесняясь того, что на нас смотрели как минимум с три десятка людей, подхватил меня под мышки и поднял на ноги. Я, даром, что уже успела протереть своей задницей весь пол насухо, поскользнулась второй раз, зашаталась, но мой спаситель не растерялся и крепко прижал меня к себе.

– Всегда знал, что эти полы надо менять, – заявил он. – А вы, простите, Снегурочка? Что-то вы не соответствуете анкете с сайта.

Я с ужасом уставилась на своего собеседника, осознавая две вещи: во-первых, я внезапно оказалась под угрозой разоблачения, а во-вторых… с пола меня только что поднял Глеб Исаев. И именно к его могучей груди я нынче прижималась, боясь потерять равновесие.

Ах да, вот еще. Кажется, в моем плане под угрозой не только пункт «притвориться Снегурочкой», а еще и пресловутое «не влюбиться». Потому что в этих глазах я была готова утонуть сию же секунду…

– Анкеты – штуки неоднозначные, – ляпнула я первое, что стукнуло мне в голову. – Или вы считаете, что если женщине больше тридцати лет и она мать двоих детей, то она должна весить с центнер и походить на сморщенное яблоко?!

«Больше тридцати» – это я загнула, конечно. Маме было сорок пять! Я же в свои двадцать с лишним, понятное дело, ни на сорок, ни на тридцать не тянула. Но рассказывать этому мужчине о тайнах исчисления возраста у женщин, мечтающих устроиться на работу в такие неприступные фирмы я не собиралась. Вместо этого, гордо задрав нос, совершила попытку вывернуться из его рук и прошествовать к лифту.

– Между прочим, – гордо заявила я, – мне надо работать. А то, чем вы сейчас занимаетесь, в продвинутых странах называется харасментом!

Исаев, очевидно, так привык быть жертвой сексуальных домогательств, что когда его обвинили в том же, аж выпустил меня из своих рук. Я с трудом сдержала разочарованный вздох, но, гордо задрав голову и покрепче перехватив мешок, попыталась прошествовать к лифту.

В кабинет. Мне надо попасть к нему в кабинет. Там я извинюсь, продемонстрирую свое резюме и… В общем, если я должна была что-то испортить, то я уже успела это сделать.

…Не тут то было! Мешок, все такой же каменный и тянущий ко дну, как и прежде, надежно пригвоздил меня к земле. Я вновь едва не упала и мертвой хваткой вцепилась в плечо Исаева. Он чуть не свалился с ног от неожиданности, но выровнялся и придержал за талию и меня, вновь возвращая в свои надежные и, черт возьми, приятные объятия.

Я попыталась восстановить равновесие и, решив, что если не могу поднять, то буду волочить, все равно пол скользкий, рванула к лифту.

– Погодите-ка! – воскликнул Глеб. – Куда это вы собрались?

Но я уверенно шагала к лифту.

В любой другой ситуации я бы предпочла пойти по ступенькам. По каким-то удивительным причинам они вызывали у меня гораздо больше доверия, чем коробка лифта. Стальная, узкая, крохотная такая… Но сейчас составить мне компанию вроде бы никто не стремился, не желая оказаться запертым вместе с собственным начальником, и я, вдохновившись, ускорила шаг.

Глеб бросился следом за мной. Судя по всему, цель у него была одна – не дать мне возможности проникнуть вглубь его фирмы и каким-либо образом там угнездиться. Я, все еще рассчитывая на какое-то невыносимое везение, уж было приняла решение наплевать на собеседование и просто отработать снегуркой, чтобы хоть мама не вылетела с работы за мои не слишком разумные поступки, ткнула пальцем по кнопке лифта, но Исаев протиснулся сквозь закрывающиеся двери.

– Вы никуда не поедете, – решительно заявил он, ударяя ладонью по кнопке, чьим призванием было, собственно, лифт остановить. – Как минимум пока не объясните, кто вы такая и что здесь делаете!

– Я? Елена Снегирева! Снегурочка! – отчиталась я, тыча ему под нос своей аккредитацией. – Пришла сюда, чтобы провести офисный корпоратив…

Мешок встал между нами, как надежная преграда. Я уцепилась в него мертвой хваткой и искренне надеялась на то, что он только кажется мне очень тяжелым и точно не приведет к падению лифта. Потому что самый лучший день в моей жизни пока что стремительно превращался в самый худший!

– Елена Снегирева? – мрачно уточнил Исаев. – Семьдесят пятого года рождения?

– Я хорошо сохранилась!

Надеясь, что хотя бы ему не запомнюсь, я натянула снегурочью шапку пониже. Прикрыть лицо, сделать вид, что меня нет, а потом прийти на собеседование в чем-нибудь посерее да поневзрачнее. Ну что поделать, если этот шовинист и сексист отказывается принимать незамужних девушек на работу? А мне нужна эта должность! Кровь из носу нужна!

Я, между прочим, на нее поспорила. И если я этот спор проиграю, то мне ох как не поздоровится…

Не теряя надежды, я опять нажала на кнопку, надеясь, что лифт таки довезет меня до нужного этажа. Он задумался немного, а потом нехотя пополз наверх.

– Где ж тогда ваш Дед Мороз, скажите-ка мне? – Исаев угрожающе наступал на меня, кажется, собираясь зажать в угол. Между нами все еще красовался внушительный мешок с подарками, но я почему-то уже почти не верила в действенность такой преграды.

Да какое там! О какой действенности вообще может идти речь, если у меня дыхание перехватывает от одного вида этого мужчины? Во-первых, я не могу погубить одновременно и свою, и мамину карьеру, а во-вторых… Ну нельзя быть таким красивым!

Да, выглядел Глеб просто потрясающе. Эти медово-карие глаза, нагловатая улыбка, красивые черты лица и густые темные волосы, наверняка мягкие наощупь…

Боже, Катька, о чем ты только думаешь?!

– Проспал, – выпалила я. – А потом еще застрял в пробке, потому что ехал на такси. Но он будет! Обязательно будет! Только дайте ему немного времени…

– Сдается мне, Елена Снегирева, все вы врете. И относительно своего возраста, и относительно своей биографии… – Исаев уверенным движением отодвинул чертов мешок в сторону и буквально вжал меня в угол лифта. – Ну-ка признавайтесь, кто вы на самом деле такая и зачем пытаетесь проникнуть в мой офис?

Я как раз задумалась над тем, что выдать, свою неправдоподобную правду, или все-таки придумать какую-то более благонадежную ложь, но не успела и рта раскрыть, не говоря уж о том, чтобы произнести хоть слово.

Потому что в лифте внезапно все потемнело, а сам он остановился, как вкопанный.

– Святые угодники, – охнула я, чувствуя жар, исходивший от тела Исаева. Он стоял так близко…

Но плевать, где стоял Глеб! Самое страшное, что стоял лифт. Надежно так стоял. Намертво. И не собирался сдвигаться с места…

Ну что ж, Катька, ты молодец. Ехала на собеседование, а застряла в костюме Снегурки, в объятиях потенциального работодателя, да вдобавок еще и в лифте! И что делать-то теперь? И… Что это он так на меня дышит странно?!

– Мой вопрос остается актуальным, – протянул мужчина.

Мое сердце колотилось в груди с такой быстротой, что я едва могла дышать. Казалось, вот-вот упаду без сознания от внезапного стресса. Ни один мужчина никогда не был ко мне так близко…

Ладно, не так. Ни один мужчина, который настолько понравился бы мне с первого взгляда, не был ко мне так близко. И сейчас пульс у меня просто зашкаливал. Я попыталась задержать дыхание и немного прийти в себя, но безуспешно. А ведь я должна быть предельно спокойна и не обращать внимание на внешние факторы! Мне еще собеседование проходить.

– Я – Елена Снегирева, – попыталась заявить я как можно увереннее. – Пришла исполнить роль Снегурочки. Мой Дед Мороз проспал… И потому я вынуждена была приехать сюда сама. С мешком тяжеленных подарков! Чтобы принести в ваш офис праздник.

– А чего ж вы тогда так меня боитесь, Елена Снегирева?

Глеб буквально вдавливал меня в стену лифта. В полумраке я чувствовала его горячее, обжигающее дыхание на своей коже. Задрала голову, чтобы смотреть ему в лицо, но сделала только хуже. Во-первых, вместо лица было одно только темное пятно, потому что в лифте – хоть глаз выколи, света нет, а во-вторых, теперь мы оказались еще ближе к поцелую, чем было до этого, и это, признаться, повергало меня в настоящую панику.

– Я не вас боюсь, – попыталась возразить я, ощущая, как одна рука мужчины скользит по пуговицам моей шубки. – Я боюсь темноты и замкнутого пространства.

Исаев буквально навалился на меня всем телом. Это, между прочим, было совсем не страшно. Это было волнующе. Я чувствовала его горячую ладонь на своей спине даже сквозь шубку, и мне казалось, что сейчас в этом лифте все буквально загорится.

Но, во-первых, у меня действительно не было никаких теплых чувств к лифту. Тем более, к темному, застывшему лифту. А во-вторых, я все еще надеялась на то, что однажды получу на этой фирме работу. Желанную работу! И никакие Исаевы в виде партнеров для поцелуев меня в данном случае не интересовали.

– Почему мы стоим? – мрачно поинтересовалась я.

– Вы предлагаете лечь, Елена Снегирева? – он с такой издевкой протянул мое имя, что было впору провалиться сквозь землю.

– Я предлагаю доехать до нужного этажа!

Исаев вздохнул.

– Вам не нравится моя компания?

– Конечно, не нравится! – возмутилась я, игнорируя ироничные нотки в его голосе. – Я нахожусь в одном лифте с незнакомым мужчиной, который явно физически сильнее меня и может сделать что угодно! Тут темно, лифт не двигается, еще и душно! Я в отвратительной жаркой шубе, опаздываю на работу и могу потерять все! Что в этой ситуации должно меня радовать?

– То, что вы со мной наедине.

– Вы слишком высокого о себе мнения, – фыркнула я.

– Ну вы же знаете, кто я, – проронил он.

– Что вы владелец этой фирмы? Конечно, знаю. Надеюсь, вам хватит совести не штрафовать ивент-агентство за то, что Снегурочка застряла в лифте?

Кажется, Глеб опешил. А чего он ожидал?

– Отойдите от меня, пожалуйста, – тихо попросила я. – Мне жарко. Я хочу снять эту шубу.

– Так снимите, – фыркнул он, нисколечко не стесняясь того, что стоял так близко.

– Не тогда, когда вы так крепко меня обнимаете.

– Мне обнимать вас менее крепко?

– Вам не обнимать меня вообще! Мы же незнакомы! – возмутилась я.

Чтобы я когда-нибудь позволяла мужчине так к себе прикасаться… Да ни в жизнь!

– Вы знаете мое имя. Я знаю ваше… – протянул Исаев. – Или вы все-таки не Елена Снегирева?

Он вновь придвинулся ко мне поближе. Все мысли одним махом вылетели из головы; я ощущала только жар мужского тела и слышала лишь его тяжелое дыхание да собственное колотившееся в груди сердце. Ну… Если он таким образом проверяет, не будет ли помощница лезть к нему в постель, то это очень, очень плохой способ! Потому что при всем моем равнодушии я была готова броситься ему в объятия практически моментально. Сию же секунду!

Мужчина провел кончиками пальцев по моей щеке, поймал за подбородок, заставляя запрокинуть голову назад, и наклонился близко-близко, так, что наши губы практически соприкоснулись.

– Скажите правду, – выдохнул он. – Пока еще не поздно.

Я зажмурилась то ли от страха, то ли от предвкушения, и выдохнула:

– Я не Елена Снегирева, – помолчала немного и, не выдержав, дополнила. – И проникла сюда обманом, против воли Елены, чтобы забраться к вам в кабинет!

Глеб хмыкнул.

– И почему я не удивлен?

Он отступи от меня на полшага и ушел бы, вероятно, дальше, если б не натолкнулся на тот дурацкий мешок. Я услышала глухое шипение, явно призванное скрыть матерные высказывания, а потом Исаев мрачно поинтересовался у меня:

– Что за камни вы туда напихали?

– Там не камни… Наверное, – жалобно протянула я. – Там подарки! Это настоящий мешок настоящего Деда Мороза. Ну, то есть, того Деда Мороза, который должен был отработать на корпоративе.

– Я так понимаю, он не приедет?

– Наверное, нет. Он уснул, – я помолчала немного. – Меня Катя зовут.

– Глеб, – невесть зачем представился мне Исаев, хотя он-то не обманывал меня насчет своей личности. – Там сбоку от вас тревожная кнопка, посмотрите, светится?

Я оглянулась. Тревожной кнопки или хоть чего-нибудь светящегося рядом не обнаружилось. Я тяжело вздохнула и сообщила Исаеву:

– Нет ничего.

– Паршиво. Значит, все здание обесточено. Ну, ждем тогда.

– А мы тут не задохнемся? – опасливо уточнила я.

– Тут хорошая вентиляционная система, – отмахнулся Исаев. – Не задохнемся. Думаю, полчаса – и мы выберемся отсюда. Но вы, между прочим, должны быть рады, Катя.

– Почему?

– Ну, как же, – я представляла себе, как он изогнул губы во вредной ухмылке, а в медово-карих глазах заплясали озорные искры. – Разве тесная кабина лифта не лучше просторного кабинета с прозрачной дверью?

А у него прозрачная дверь? И все эти барышни все равно пытался залезть ему в штаны? Интересно получается, конечно. Хорошо, что у меня все равно были совершенно другие цели.

– Конечно, не лучше! – пылко воскликнула я. – Тут темно, мало места и просто ужасно!

– А разве для ваших целей это не идеальное место?

Наверное, если б я была сейчас в чуть более адекватном состоянии, то поняла бы, в чем подвох. Но вместо этого я только удивленно захлопала ресницами, немного запуталась в той правде, которую уже успела сказать, и той, про которую успешно промолчала.

– Ну, мне казалось, собеседование лучше проводить в кабинете?

Исаев кашлянул.

– Какое собеседование?

– На должность аналитика, конечно же! – выпалила я, прежде чем успела подумать головой и прикусить язык. – Я очень-очень хочу устроиться в вашу фирму, а вы б даже слушать не стали! Выставили б за дверь, только посмотрев на графу «семейное положение» в резюме.

Мне показалось, Исаев придвинулся ко мне как-то поближе. Ну, в целом, я не была против. Приятный аромат его парфюма, легкий и ненавязчивый, но в тот же момент невероятно мужской и замечательно подходивший именно этому человеку, почему-то невероятно успокаивал меня.

– То есть, Катя, вы хотите сказать, что своровали у Елены Снегиревой аккредитацию, подделали документы, нарядились в снегурочью шубу, усыпили Деда Мороза и стащили мешок с подарками только для того, чтобы попасть ко мне на собеседование на должность аналитика?

– Я не подделывала документы! – запротестовала я. – Там настоящая фотка!

– Да?

– Да, – кивнула я и отметила с удивлением, что Глеб придвинулся совсем вплотную. Теперь мы прижимались плечом к плечу, и мне казалось, что я могла слышать, как гулко грохотало в груди его сердце. Или это было мое? – Просто мы похожи. Елена Снегирева – моя мама. Но она ничего об этом всем не знала! И Дед Мороз уснул не после снотворного или чего-нибудь такого, а после борща. Он вообще лентяй и, скажу честно, придурок.

– Но остальное правда?

– Правда, – утвердительно кивнула я. – Но вы же не принимаете незамужних молодых девушек на работу! Вы их всех черте в чем подозреваете!

Мне показалось, Исаев рассмеялся, но так тихо, чтобы я не услышала. Он повернулся ко мне, плечом упираясь в стену, и пробежался пальцами по серебристым пуговицам снегурочьей шубы, если честно, очень жаркой и невероятно неудобной.

– Снимите вы ее. Жарко ж, – предложил вдруг Глеб.

– Ну вы ж не снимаете шубу.

– Потому что на мне нет шубы.

– На вас есть пиджак, – проворчала я.

– Хотите, я сниму пиджак, а вы снимете свою шубу? – ни с того ни с сего предложил он.

Если честно, мне надо было не упираться, а просто снять с себя эту жаркую шубу, но дурной характер давал о себе знать. Потому я, нисколечко не задумываясь о последствиях, ляпнула:

– Хочу!

Глаза уже немного привыкли к темноте, и я увидела, как сдвинулся с места Исаев, стягивая с себя пиджак. Под ним, если мне не изменяла память, была белая рубашка, у меня под шубой тоже, благо, не купальник, а светлое платье.

Без верхней одежды стало полегче. Решив, что уже смысла маскироваться нет никакого, я стянула с себя и шапку. Волосы рассыпались по плечам.

– Скажите, а почему вы просто не подделали статус в резюме? Написали бы «замужем», – протянул вдруг Глеб.

Расстояние между нами сократилось до опасного минимума, и мне показалось, что это неслучайно. Хоть я уже была и без шубы, но вдруг почувствовала, что мне снова становится очень жарко.

– Но ведь вы б потом все равно узнали правду. И посчитали бы меня охотницей за вашем сердцем! – воскликнула я. – А я хочу работу, а не вот это вот все…

– То есть, притворяясь Снегурочкой и собираясь пробраться ко мне в кабинет на собеседование, вы никаких негативных последствий не предвещали?

Наверное, я покраснела. Хорошо, что было темно – Глеб просто не мог этого заметить.

– Ну… Я как-то не подумала об этом, – честно промолвила я. – Просто так больше шансов, что вы дадите мне все объяснить! Сейчас же выслушали!

– Боюсь, лифт не оставил мне выбора. Но да. Знакомство у нас получилось впечатляющее, – прошептал Исаев.

А потом наклонился ко мне и, наплевав на собственные же принципы, поцеловал в губы.