Текст книги "Снегурочка для миллиардера (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
Даже если он вдруг так подумал.
Да, сглупила, когда осталась у него. Но больше я такой дурости не повторю. Между нами ничего не было, а верить в то, что такой мужчина захотел бы со мной серьезных отношений, действительно, высшая мера наивности. Зачем ему какая-то девчонка с новогоднего корпоратива.
– Пойдешь? – скривился он. – С разряженным телефоном?
– Разберусь. Тем более, у меня тут, э-э-э, преподаватель по соседству живет…
И вправду! Живет же? Или хотя бы его родители. Значит, точно не пошлют. Они всяко безопаснее этого странного Глеба.
– Ну куда же ты, – он сделал шаг ко мне, хватая за руку, – убегаешь? Вчера ж не убегала, а? Вчера-то тебя все устраивало?
Я застыла, заглядывая в дьявольские, пылающие незнакомым огнем глаза, и тихо прошептала:
– И что именно меня вчера устраивало?
11
Глеб
– Слушай, Саня, ты уверен, что тебе вообще нужна эта пробежка? Ты какой-то не очень здоровый на вид.
…Привычке бегать по утрам я не изменял даже тридцать первого декабря. Погода сегодня была замечательная, дышалось отлично, а легкий морозец только бодрил.
Обычно я бегал самостоятельно, потому был крайне удивлен, застав на улице своего соседа. Впрочем, неудивительно, если Инесса была у его родителей, то где же должен быть Алекс? Правда, выглядел он не лучшим образом, а ко мне присоединился крайне неохотно и уже на середине первого круга явно сбавлял темп.
Сейчас мы остановились, и Алекс привалился к соседнему дереву. Если б сейчас была весна или лето, и над нашими головами зеленела листва, он наверняка слился б с ней по оттенку. Но вокруг был белый снег, а до этого состояния Воронов еще себя не довел.
– Глеб, отстань, а? – раздраженно взглянул он на меня. – Нужна мне эта пробежка. Я неделю как после больницы и упорно притворяюсь, что у меня со здоровьем все шикарно, – он скривился. – А оно, как видишь, не шикарно. Нифига не шикарно. Но не волновать же мне Инессу. Она на седьмом месяце. И так чуть меня не убила за эту выходку, – Алекс прищурился, взглянул на меня и предупредительно промолвил: – Даже не вздумай спрашивать меня, за какую.
Я только равнодушно пожал плечами. Не то чтобы мы дружили – и не то чтобы я был охочим до историй о чужой жизни.
– Ок, не лезу, – я уперся плечом в соседнее дерево, – тут со своим бы разобраться.
– Со своим? – изогнул брови. – Исаев, ты меня прости, конечно, но у тебя все еще скучнее, чем у меня. Я в пробежке от одного ноутбука с аналитикой до другого отвлекаюсь хотя бы на жену, а ты даже не отрываешься. Хоть бы завел себе кого-то.
– Кота или пса?
– Ежика, чтобы он иногда колол тебя в одно место, и ты шевелился, – скривился Алекс. – Ну, или женщину.
– Чтобы колола иголками?
– Не, ну если тебе женщина нужна только для этого, то можно и мануального терапевта нанять, – Воронов закатил глаза. – Но быть женатым, знаешь, весело.
– На любимой.
– Я не предлагаю тебе найти заменитель красивой статуэтки, – серьезно отметил Воронов. – Я предлагаю тебе найти женщину. С мозгами. Такие бывают. И не говори, что они все заняты. Есть полно свободных нормальных девушек. Умных даже…
– Например, в твоем университете?
Алекс изогнул брови.
– Откуда ты знаешь, – поинтересовался он, – что я преподаю в университете?
Я потянулся за мобильным телефоном, открыл сделанную вчера фотку и продемонстрировал соседу. Тот прищурился, всматриваясь в картинку, подался вперед, потер глаза и поинтересовался:
– Откуда у тебя в телефоне фото Кати Снегиревой?
– У тебя с ней что-то было? – отозвался я вопросом на вопрос.
Алекс ухмыльнулся.
– Ага. Шикарная, страстная дипломная работа… Глеб, ты что, совсем сдурел? Я женат, у меня ребенок скоро будет. Сестра чудит еще. Это ж отличный момент, чтобы сходить налево, правда?
Я скривился. Катя была красивая, даже очень. Смотрела своими глазищами огромными с экрана телефона и словно намекала, что мимо такой девки только полудурок прошел бы мимо.
Ладно, Алекс на полудурка не тянул, но у него жена, это, положим, нормально. Но во вчерашние заявления Кати в то, что она по жизни одинока и в свои двадцать три без единого нормального опыта отношений не верилось. Как такое возможно? Красивая, вроде с мозгами. Не монашка в платке.
А я привык искать подход во всем. В деловых партнерах, в документах…
В женщинах.
Хуже другое. Обычно я его находил.
– Что про нее скажешь? – поинтересовался я.
Воронов наконец-то отлепился от дерева.
– Девчонка как девчонка. Талантливая, с нее получится толковый специалист. А что?
– Ну, что, – скривился я. – Первого моего аналитика ты уже переманил в декрет. Мне надо знать, что вторую не постигнет такая же участь.
– Ты взял ее на работу? Хороший выбор. Аналитика у нее всегда получалась отлично, – протянул Воронов. – А так… Можешь не беспокоиться. Чтобы переманить Катерину в декрет, я не знаю, что сделать надо, – хмыкнул Алекс. – Ну, я так-то не особо интересуюсь личной жизнью студентов, но за ней бегало полгруппы. В основном самодовольные павлины, конечно. Еще дебил какой-то был, четыре ромашки принес на защиту диплома. Пришлось профессуре раздавать, по одной штучке. Ля… Лясик?
– А она что?
– А ты зачем интересуешься? – Воронов прищурился. – Запал?
Я промолчал. Еще не хватало обсуждать с соседом свою личную жизнь.
– Запал, – констатировал факт Алекс. – Ну, что она… Игнорировала их. Ты знаешь, какой подход у современной молодежи?
– Как у моего брата.
– Именно. Утром знакомятся, вечером в постель, потом надоело, – Алекс скривился. – В шифре этой группы «м» обозначает не магистров, а му… Короче, ты понял. Ну, она вроде не интересовалась этим павлиньим сбродом. Дураком с четырьмя ромашками тоже. Больше ничего не знаю. Я ж сказал, меня интересовали ее профессиональные качества, а не личная жизнь… Слушай, а что, Назар у тебя давно в гостях?
Я повернул голову и с удивлением обнаружил машину брата, торчащую под воротами. Обычно он припирался без разрешения, с ноги открывал дверь и перся на кухню. Единственная хорошая черта моего братца – это его умение готовить. Со всеми остальными сторонами его личности лучше не сталкиваться.
– Твою ж мать, – прошипел я.
Там же Катя!
– Кажется, – протянул Алекс, – у нас с тобой направления пробежки расходятся?
Что ж, в данном случае мне совсем не захотелось с ним спорить.
***
Глеб
Расстояние до дома я преодолел за рекордные сроки. Красоты зимнего ландшафта как-то отошли на задний план. Под окнами мигали декоративные олени, из приоткрытого окна тянуло жаренным мясом. Значит, Назар уже плотно обосновался на моей кухне…
Надеюсь, Катя еще спит.
Я толкнул входную дверь и, услышав отрывки фраз, едва не зарычал от злости.
Нет, не спит.
Черт!
Дверь с грохотом закрылась у меня за спиной. В доме на несколько секунд воцарилась тишина. Я мог себе представить, как сейчас мой неадекватный брат, прожженный ловелас, редкостный лентяй и последняя сволочь, сейчас наслаждался очередной гадостью, которую успел придумать – и эта тишина свидетельствовала о том, что либо он ждал моего прихода, собираясь явить последствия своей деятельности, либо думал, не сбежать ли часом в окно.
Что ж. Ему пора.
Разумеется, Назар был на кухне. Каждый раз, когда он припирался ко мне домой, он всегда заявлялся именно на кухню и начинал готовить. А потом делал вид, что вообще заявился в гости исключительно ради того, чтобы угостить меня каким-то новым блюдом.
Я поверю в это только в том случае, если Назар насыплет в тарелку цианистого калия.
…Я не ошибся. Брат действительно был на кухне – и Катя тоже. А еще этот паразит держал ее за руку и, судя по испуганным девичьим глазам, уже наговорил какие-то гадости.
– Доброе утро, – почти прорычал я, быстрым взглядом скользя по девушке. Что ж, с ней вроде бы все в порядке.
Возможно, кто-то сегодня из дома уйдет живым и сравнительно целым.
– Д-доброе, – Катя бросила ошеломленный взгляд на меня, потом – на Назара, и стремительно покраснела, а потом решительно высвободила руку из чужой хватки.
– Я так понимаю, – в моем голосе все еще звенел гнев, но это было больше предупреждением для братца, – вы уже познакомились? Катюш, это Назар, – я кивнул на сволочь, лениво помахивающую лопаткой для переворачивания мяса, – мой брат-близнец. Назар, – мой голос буквально сочился ядом, – это Катя. Моя невеста.
В глазах Кати вспыхнуло что-то похожее на испуг, потом стремительно сменилось облегчением. Она шумно выдохнула воздух, а потом, нервно рассмеявшись, протянула:
– Вы похожи, как две капли воды. Чудеса просто. Мне почему-то казалось, что близнецы, когда становятся старше, все же больше отличаются друг от друга.
– Назара всегда забавляло то, насколько мы похожи, – прошипел я, растягивая губы в улыбке. – Он частенько этим пользовался. Правда, братец? – он не ответил. – Кать, а ты чего так рано проснулась?
– Да вот, – она еще раз с опаской взглянула на меня, потом на Назара. – У меня телефон разрядился…
Надо было вчера предупредить, что у меня не просто брат, а брат-близнец, которому очень нравится являться без предупреждения ко мне домой, разыгрывать моих гостей и вводить в ступор таких вот светлых, наивных девочек, как Катя.
– У тебя не будет зарядки?
– Посмотри в гостиной, там на столе вроде лежала.
Катя сверкнула глазами, явно непрозрачно намекая мне, что понятия не имеет, что тут гостиная, но ничего не сказала. Конечно, очень странно не показать своей невесте дом. Но последнее, что надо знать Назару – это то, что мы всего два дня как знакомы.
Братец проводил девушку взглядом и криво усмехнулся.
– Надо же, – протянул он, – невеста! Глеб, с каких это пор она у тебя есть? Не ты ли говорил, что планируешь остаться холостяком еще очень-очень надолго?
– Назар, тебе пора уходить.
– Да? – брат криво усмехнулся. – Это ж чего? Ты мне не рад? Я там всунул в духовку свой новый пирог, ему осталось еще пятнадцать минут…
– Я вытащу сам.
– Ты забудешь. У тебя по кулинарии руки растут из одного места.
– Того, куда ты засунул свою совесть?
Назар скривился.
– Я, может, приехал мириться?
– Ты напугал мою невесту. И ты даже не удосужился представиться, что ты мой брат. Опять ждал, что она примет тебя за меня?
– Ну что поделать, если ты ничего не рассказываешь о своей семье, – Назар сделал шаг ко мне.
…Иногда мне казалось, что нас действительно невозможно отличить. Разве что по глазам. Но сейчас очень хотелось внести серьезное отличие путем ломания чужого носа. Назар всегда умел чувствовать эти моменты. Он ухмыльнулся и поинтересовался:
– А про бабкино наследство ты своей невесте рассказал? Сообщил девчонке, почему она вдруг тебе понадобилась?
– Иди к черту, братец. Ты вообще сейчас должен быть за границей.
– Самолет только вечером, – подмигнул мне Назар. – Я вообще-то мириться приехал. А ты мириться не хочешь.
– Я и видеть-то тебя не хочу.
– Как знаешь, – брат ухмыльнулся. – Удачной женитьбы. Только не забудь перечислить невесте все скелеты в своих набитых миллиардами шкафах.
– Только после того, – отозвался я, не собираясь желать Назару удачной дороги, – как там окажется и твой скелет тоже, Назар.
Брат только весело подмигнул мне и прошел мимо, не забыв при этом задеть плечом.
Он, конечно, прекрасно знал, что все мои угрозы – это просто попытка поставить его на место, затянувшаяся еще с детства вражда. Воспринимать это всерьез и бояться за свою жизнь на месте Назара стал бы только идиот.
Идиотом мой брат не был.
Сволочью – очень даже да.
12
Выскочив из кухни, я не пошла искать гостиную – привалилась к стене и, закрыв глаза, попыталась унять сердцебиение. Брат-близнец? Самый невероятный из всех вариантов развития событий оказался правдой. Волна облегчения накрыла меня с головой.
Только вот странно: Глеб представил меня своей невестой перед близким человеком, а значит, эта шутка немного выходила из-под контроля. Зачем ему это сдалось? На его фоне я бедна, как церковная мышь. Вероятно, еще и такая же серая и непривлекательная. Обычная! Ладно. Даже если не допускать мыслей о собственной неполноценности и не начинать закапывать себя раньше срока, я все равно ничем таким не отличалась, чтобы привлечь его внимание.
Тем не менее, Глеб привез меня в свой дом и уже которому подряд человеку назвал своей избранницей. У любой нормальной девушки это вызывало б сомнения.
Ладно, вру. У кучи девушек это б вызывало радостное попискивание и «забирай меня скорей, увози за сто морей». Я б, может, тоже хотела, но все же надеялась на какую-то честность.
Я уже почти отклеилась от стены, собираясь все-таки поискать зарядное устройство, но до ушей донеслась уж слишком громко выкрикнутая фраза.
– А про бабкино наследство ты своей невесте рассказал? Сообщил девчонке, почему она вдруг тебе понадобилась?
Я не была уверена в том, что это говорил Назар, а не Глеб – мало ли, какое у кого наследство, да и нет гарантий, что у второго Исаева тоже нет невесты, – но беспокойство, уже почти улегшееся в груди, вновь поднялось волной. В голове забилась дурацкая мысль о том, что я – последняя идиотка, которую просто втянули в некую игру, забыв при этом предупредить о возможных последствиях.
Нет, нельзя дальше слушать!
Все-таки отлипнув от стены, я поплелась в зал и юркнула в первые же открытые двери, встретившиеся мне по дороге. Судя по признакам в виде нескольких кресел, диванов, огромной плазмы и журнальных столиков, я таки не промахнулась, и это была та самая гостиная, в которую Глеб меня и отправлял.
Зарядное устройство действительно обнаружилось здесь, Глеб не солгал. Отыскала я и свободную розетку. Теперь мобильный телефон был спасен, и я устроилась на краешке дивана, дожидаясь, пока он подзарядится хоть немножко, чтобы можно было спокойно включать и звонить маме.
Надеюсь, она не побежала писать заявление в полицию о моем исчезновении и не обращалась в ближайшие морги в надежде найти там мое бренное тело. Потому что если все зашло настолько далеко, то дома лучше не появляться в ближайшие несколько дней. А то мама запрет меня на ключ и не выпустит из квартиры не только на свидание или на работу, а даже просто вынести мусор.
Вот уж… Замашки скрытого домашнего тирана у мамы были уже давно, но только сейчас я действительно осознала, насколько ее поведение могло сильно напрягать в обычной жизни.
Экран мобильного ожил, показывая, что уже можно совершить попытку выйти на связь. Я включила телефон и принялась ждать, пока он наконец-то изволит загрузиться.
То ли потому, что я нервничала, и каждая минута длилась, будто час, то ли из-за каких-то других причин, но включался телефон целую вечность. А когда загрузился и даже поймал местный интернет, то просигнализировал мне одним коротким сообщением от мамы и двумя пропущенными звонками.
Всего лишь?
Я вздохнула и набрала номер матери.
– Алло, – выдохнула, когда она подняла трубку. – Мам, у меня телефон разрядился, я…
– Где тебя носило целую ночь?!
Я почему-то разозлилась. Умом-то понимала, что вроде как виновата, не следовало заставлять маму нервничать, но зачем воспринимать все в штыки.
– Я ночевала у своего жениха, – выпалила я прежде, чем успела подумать головой или хоть каким-нибудь другим способным на это действие местом.
Ответом мне была затянувшаяся пауза. Она длилась, должно быть, целых двадцать секунд, прежде чем мама немного отошла от шока и необыкновенно мягким голосом поинтересовалась:
– У тебя есть жених?
– Да! – бойко ответила я, напрочь забыв восстановить соединение между речевым аппаратом и остатками здравого смысла.
– В таком случае… Почему ты ничего не говорила нам с отцом? И когда свадьба? – подозрительные нотки в мамином голосе вместо того, чтобы привести меня в чувство, только еще больше разозлили.
– Мы еще не планировали с Глебом дату свадьбы, – ляпнула я. – А не говорила, потому что счастье любит тишину. Вот.
– Так может, приведешь своего жениха к нам в гости сегодня? Раз уж Новый год? И зачем было выдумывать про работу и…
Я разозлилась пуще прежнего.
– Я не выдумывала про работу. Мой жених предложил мне работать на его фирме. По специальности, мама. За хорошие деньги. И Новый год я буду отмечать со своим женихом. Вдвоем. Вот. Так что если я не буду брать трубку, то ты не переживай. Я просто занята. С Наступающим, мам.
– С наступающим, – эхом отозвалась Елена. – Но…
– Пока, мам!
– Кать, я…
Связь пропала. Я даже не успела нажать на кнопку «отбой», как услышала короткие гудки в трубке.
– Что ж ты раньше не вырубилась-то! – прошипела я, устраивая телефон на диванном поручне. – Зараза ты такая! Что ж ты не отключилась, когда я этот бред начала нести!
– Что-то случилось?
Я едва не подпрыгнула на месте и стремительно повернулась ко входу. В дверном проеме стоял Глеб и с улыбкой рассматривал меня. Это точно был именно нужный мне Исаев – по крайней мере, взгляд был его, теплый, будто успокаивающий.
И я решилась сказать правду.
– Случилось, – выдала ему, не успев прикусить язык. – Я только что сказала своим родителям, что у меня есть жених и я буду у него встречать Новый год. И что его, жениха, зовут Глеб. И что он взял меня на работу…
Я втянула голову в плечи, ожидая, что Исаев сейчас схватит меня за шкирку и вышвырнет прочь из собственного дома, но он только весело улыбнулся.
– Ну, хорошо, что сказала, – довольно протянул он. – В таком случае, это наша официальная версия для всех.
– Да?
– Ну, ты ж не будешь звонить своим родителям сейчас и говорить, что это шутка, – отметил мужчина.
– Не хотелось бы, – медленно склонила голову в согласном кивке я, все еще не до конца понимая, к чему он ведет.
– Ну вот. А я уж точно не буду звонить своему брату и говорить: хэй, Катя не моя невеста, можешь вернуться и продолжить с ней заигрывать.
Я почувствовала, что краснею.
– Мне казалось, это были не заигрывания.
– А что же?
– Как минимум наглые приставания.
– Такая версия мне тоже по душе, – подмигнул мне Глеб. – Ну так что, мы все решили? Ты остаешься со мной, мы вместе отмечаем Новый год и все дела. М?
Я набрала полную грудь воздуха, чтобы наконец-то решиться и сказать Глебу: у него не самый реализуемый план на свете, и вообще, все это звучит немного сумасшедше. Но, столкнувшись с ним взглядом, я внезапно осознала, что не могу выдавить из себя даже пары звуков.
Мужчина весело усмехался. Судя по всему, он совершенно не собирался отступать от намеченных целей, вне зависимости от того, что я сейчас заявлю. И уболтать он смог бы кого угодно, а не только наивную и глупую меня, сейчас моргающую и не способную отвести от него взгляда.
– А сейчас, – продолжил Глеб, убедившись в том, что я еще не решилась на возражения, – мы с тобой отправимся наряжать елку. Согласна?
– Согласна, – кивнула я за неимением альтернатив. Тем более, мне действительно хотелось дотронуться к чему-то прекрасному. Даже если это просто новогоднее дерево, которое так поразило меня своими размерами с первого взгляда.
Я покосилась на заряжающийся телефон, но подумала, что будет странно еще в зале искать розетку, а потому приняла решение просто оставить его здесь. Глеб подал мне руку, помогая встать, крепко сжал ладонь и привлек к себе.
Подавшись вперед, я невольно втянула носом аромат его парфюма. Пахло приятно, да и вообще, я только заметила, что Глеб успел и переодеться, и привести себя в порядок. Утром он возвращался, должно быть, с пробежки, но уже, судя по влажным волосам, успел даже душ принять.
Это же сколько времени я просидела на диване?
– И пойдем позавтракаем, может быть? Перед елкой? – поинтересовался вдруг Глеб. – Мой брат, конечно, не лучший из людей, но готовит он просто отлично. Оставил нам какой-то фирменный пирог, мясо…
– А фирменную язвительность не оставил?
– Это унес с собой, – усмехнулся Глеб прежде, чем я в очередной раз мысленно обозвала себя языкатой идиоткой. – Но я думаю, нам не стоит заострять на этом внимание, – он весело подмигнул мне. – Давай просто забудем о том, что Назар был здесь? У нас не лучшие отношения.
– А почему? – ляпнула я, но тут же одумалась. – Прости, я не имею никакого права спрашивать…
– Ты невеста, имеешь право знать, – пожал плечами Исаев.
Он поймал меня за руку, увлекая за собой на кухню, но рассказ все же не прервал.
– Мы с Назаром с детства соревновались за родительское внимание. Мальчишки, что с нас взять. А папе нравилось подстегивать, разжигать это соперничество; он свято верил, что таким образом сможет выковать из нас настоящих мужчин, которые за успех горло друг другу перегрызут. Что ж… В какой-то мере он был даже прав. Если б не постоянный стимул, пусть даже и в виде столь сильно раздражающего меня брата, я б вряд ли смог всего этого достичь. Но наши отношения с Назаром действительно отвратительные. И к жизни мы относимся слишком по-разному. Знаешь, это тоже отыграло свою роль.
Я задумчиво кивнула.
– Мне одного разговора хватило, чтобы почувствовать, насколько вы все-таки разные люди. Но… Я б даже сказала, почти чужие.
– Есть такое. Но при этом все равно кровные братья, – кивнул задумчиво Глеб. – Давай не будем об этом? Лучше просто спокойно позавтракаем и займемся делами. У нас сегодня с тобой серьезные планы.
Я позволила усадить себя на стул, придвинула ближе тарелку со своей порцией салата и мяса и удивленно уставилась на Исаева.
– Серьезные планы? Это какие?
– О, – он весело улыбнулся. – Ну, смотри… Определиться, где мы будем праздновать Новый год и как именно… – он принялся загибать пальцы. – Нарядить елку. Украсить дом к Новому году – ведь здесь почти ничего не готово.
– Мне, наверное, домой надо, – промолвила я, внезапно погрустнев. – Хотя бы переодеться… Не буду же я все время в этом платье и в гостевых тапочках?
– Поехали в магазин, – пожал плечами Глеб. – Купим тебе личные, а не гостевые тапочки. Ну, и не только тапочки. А то как это, у моей невесты пустой гардероб.
Я на несколько секунд просто выпала в осадок. После подняла на него пораженный взгляд, так и застыв с вилкой в руках в попытке наколоть на зубцы хотя бы кусочек мяса, и быстро-быстро заморгала.
– Прости, но я как-то не планировала ничего себе покупать.
В эту секунду особенно остро ощущалась собственная финансовая несостоятельность. Я вдруг осознала, что как бы ни старалась, все равно никогда не дотянусь до его уровня. Глеб – баснословно богатый мужчина, привыкший к роскошной жизни. То, что для него – ерунда и глупости, для меня, возможно, годовой бюджет. И я, если честно, не знала, как сказать ему об этом, не ударив в грязь лицом.
– Ты ничего покупать и не будешь, – пожал плечами Глеб. – Покупать буду я. Тебе в подарок.
Я покраснела пуще прежнего. Этого только не хватало!
– С какой стати ты будешь делать мне такие дорогостоящие подарки? – сорвалось с языка прежде, чем я подумала, что Глеба это может даже обидеть. Он ведь искренне хотел сделать мне приятное!
Наверно. Но я ж не могу утверждать. А вылезать человеку на голову, тем более, постороннему, не входит в правила хорошего тона.
– Ты моя невеста, – пожал плечами Исаев. – Это нормально – делать подарки собственным невестам.
– Я не твоя невеста, – наконец-то мягко отметила я. – А вообще посторонняя девушка…
Глеб подался вперед и взял меня за руку.
– Кто об этом знает? – шепотом спросил он.
– В каком смысле?
– Кто знает о том, что мы чужие друг другу люди?
– Ты и я, – пожала плечами я.
– Неправильный ответ, – усмехнулся Глеб. – Мне известно совершенно другое. Я знаю, что ты – моя невеста, и я собираюсь в скором времени на тебе жениться.
– Но…
– Вот и ты обо всем другом забудь.
В комнате вновь воцарилась жуткая тишина. Я смотрела на Глеба. Глеб смотрел на меня. Эта перестрелка взглядами совершенно не вписывалась в идиллическую картину – салат, мясо, благоухающий пирог на столе, – но я была уверена в том, что должна добыть правду любой ценой. Не бывает вот так, чтобы какой-то обыкновенной золушке на голову ни с того ни с сего свалился прекрасный принц собственной персоной, сгреб ее в охапку и отвез к себе в замок, собираясь жениться.
– Я так не могу, – вздохнула я, хоть и понимала, что это звучит абсолютно глупо. – Я не привыкла принимать столь дорогостоящие подарки. И уж тем более таскать мужчину по магазинам и заставлять его покупать мне что-либо. Пойми меня правильно. Мне очень ценно твое внимание и очень лестно, но я все равно… Меня воспитали иначе.
– Не думал, – усмехнулся вдруг Глеб, – что однажды повстречаю девушку, которую самолично захочу водить по магазинам, а она внезапно окажется против.
Я смущенно отвела взгляд, чувствуя себя одновременно идиоткой и очень мудрой, и закусила губу. Глеб же протянул руку, скользнув пальцами по моим растрепанным волосам и поинтересовался:
– Но я же смогу сделать тебе новогодний подарок?
– Я…
– Ты сотрудник моей фирмы, – отметил Исаев. – А у нас принято дарить подарки.
Я стремительно покраснела. Если б где-то здесь был костюм Деда Мороза, то я наверняка могла бы посоревноваться с ним по оттенку алого. Но, к счастью для меня, сравнительный анализ оказалось проводить не с чем, а Глеб вроде как не особо акцентировал на таких мелочах внимание.
– Хорошо. Но только как сотруднику, – прошептала я. – Не более того. Ладно?
– Я подумаю над этим, – подмигнул мне Глеб, ничего, впрочем, не обещая. – Так что? Доедаем, и пошли наряжать елку?
Не зная, куда деть глаза, я действительно предпочла сконцентрировать внимание на еде. Надо отметить, вопреки тому, что готовил ее явно не лучший человек на свете, пища оказалась невероятно вкусной. Я никогда не пробовала настолько мягкого и одновременно сочного, наполненного вкусами мяса. Что ж до пирога, то он буквально таял во рту!
Еда помогла немного преодолеть роившиеся в голове сомнения. Я расслабилась, выбросила из головы всякую ерунду, которую успела напридумывать за прошедшие полчаса, и даже не вспоминала о тех странных словах Назара. Мало ли, зачем ему понадобилось в чем-то обвинять Глеба. Они вроде бы в отвратительных отношениях…
– Ну что, – выдернул меня из размышлений Глеб, – пойдем наряжать елку?
Я покосилась на тарелки.
– Наверное, посуду помыть надо… Я могу!
Исаев взглянул на меня, как на полоумную, а потом осторожно поинтересовался:
– А ты так не доверяешь посудомоечной машине?
Я заморгала.
– У тебя есть посудомоечная машина?!
– А ты считаешь, – хмыкнул он, – что миллиардеры любят мыть тарелки и обычно занимаются этим в свободное от работы время? Конечно, она у меня есть. Вон, – он кивнул на рабочую поверхность, – стоит.
– Знаешь, у меня среди знакомых довольно мало миллиардеров, чтобы я могла изучить их привычки и быт. А у нас дома посуда – это камень преткновения. Родители терпеть не могут ее мыть, обычно ругаются, сваливая друг на друга, пока я не приду и не вмешаюсь.
– И не выберешь того, кто будет делать это грязное дело?
– Наоборот, чистое. И обычно мое вмешательство означает самой помыть посуду, а потом подергать маму и папу за рукав и сказать, что они ссорятся из-за того, чего уже нет, – я вздохнула.
Отношения с родителями у меня были на самом деле хорошими, просто не без недостатков. Так можно подумать, будто я живу с настоящими тиранами, но нет. Обычно мама и папа проявляли адекватность, за редким исключением. Просто в последнее время эти исключения самую малость участились… Или я стала больше акцентировать на них внимание?
Я умудрилась провалиться в свои мысли настолько глубоко, что когда Глеб потрогал меня за плечо, выводя из временного транса, посудомоечная машина уже гудела, готовясь к помывке тех нескольких тарелок, оставшихся после нас.
– Ты – идеальный мужчина, – не удержавшись, заявила я. – Удивительно, что ты до сих пор не женат. Каждая бы о таком мечтала!
Глеб закатил глаза.
– Так а кто тебе сказал, что каждая не мечтает?
– Но ты же до сих пор один, – со вздохом протянула я.
– Идеальному мужчине нужна идеальная женщина, – подмигнул мне Глеб. – Ее не так-то просто найти. Но возможно. Уверен, моя – совсем рядом, – он так выразительно посмотрел на меня, что пришлось мысленно три раза назвать себя полной идиоткой, дабы не принять эти слова на свой счет.
Глеб же, окончательно развеселившись, потянул меня за собой обратно в зал.
– Давай, Снегурочка, – поторопил он, подталкивая в спину, – у нас целая елка не наряжена. Не самому же мне заниматься всеми этими игрушками, правда?
– А почему не самому?
– Вынужден признаться… – он выдержал короткую паузу, – я не идеальный мужчина. У меня совершенно отсутствует вкус в елках. Я никогда не знаю, как правильно повесить мишуру, во сколько колец обернуть бусы, куда цеплять какую игрушку. Так что мне нужен хороший руководитель.
– Я – плохой руководитель.
– Отнюдь! – возразил Глеб. – Заодно пройдешь тест на лидерские качества. Для аналитика в такой большой фирме, как моя, это просто обязательно.
– И как именно мне предлагается проходить тест?
– Будешь говорить мне, что куда вешать, – распорядился Глеб. – Я полностью в твоем подчинении. Так что, – он подтянул поближе первую коробку с мишурой и игрушками, – приказывайте, моя госпожа.
Я рассмеялась – все же, в первую очередь его слова были шуткой, – а потом почувствовала, что краснею от внезапно накатившего на меня смущения. Черт! Если я так и продолжу превращаться в вареного рака от каждого сказанного Глебом слова, то скоро доведу себя до инфаркта. Спокойнее надо быть! Вот только рядом с ним почему-то спокойнее не получалось. Каждый случайный взгляд, каждая улыбка, каждое случайное соприкосновение пальцев, обжигающее током – все это было некой интеллигентной провокацией, на которую я велась, как последняя дура.
Влюбленная дура.
Впрочем, почему «как»? Я, кажется, действительно по уши влюбилась. Может, потому и тянуло улыбаться в ответ даже на какие-то обыкновенные фразы и хотелось замереть в его объятиях, когда он случайно прикасался ко мне…
– А как ты привыкла встречать Новый год? – поинтересовался Глеб, цепляя очередную новогоднюю игрушку там, куда я не доставала.
Ель была настолько высокой, что определенную часть ее приходилось украшать, забираясь на стремянку, тоже каким-то чудесным образом оказавшуюся под рукой.
– Дома обычно, с родителями, – пожала плечами я. – Для меня это семейный праздник. Не представляю себе, как встречать Новый год, сидя в ресторане.
– Так может, – предложил Глеб, – и мы останемся дома? Я просто попрошу, чтобы заказ доставили на дом…
– Хорошо, – пожала плечами я. – Но тебе не скучно будет встречать Новый год со мной вдвоем? Здесь, вдали от людей?
– Я пригласил тебя сюда не для того, чтобы искать компанию других людей, – пожал плечами Глеб. – И вообще…
Он хотел что-то сказать, но не успел. В дверь позвонили, и я, вздрогнув, едва не бросилась открывать.
