Текст книги "Снегурочка для миллиардера (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
22
Глеб
Не знаю, что умудрилось повергнуть Катю в шок, но когда мы отъезжали от дома ее родителей, она сидела, как в воду опущенная, и, кажется, боялась даже поднять на меня глаза.
– Что-то не так? – тихо поинтересовался я.
– Все так хорошо прошло с моими родителями, – пожала плечами она. – Я никогда и ни с кем не знакомила своих родителей. Ну, мне было не с кем просто. И Кира тоже… Не знаю, скрывала она своих молодых людей или просто ни с кем не встречалась. Мама столько лишнего наговорила…
– Мамы часто говорят лишнего, – я заглушил мотор авто и накрыл ладонь Кати своей. – Но мы познакомились и вроде не поубивали друг друга, так что можешь считать, что этот не слишком приятный этап ты уже таким образом преодолела.
– Как-то не верится, – покачала головой девушка.
– Просто расслабься и дай себе наслаждаться жизнью, – подмигнул я ей. – И вообще, настройся на работу. У нас сегодня довольно сложный день.
Катя приосанилась. Упоминание о работе явно заставило ее отбросить в сторону лишние переживания и сконцентрироваться на главном – по крайней мере, главном в ее понимании.
– Сегодня может приехать Инесса, – продолжил я, – передаст кое-какие дела, может быть, что еще посмотрите. Будет с мужем. Это не проблема?
– Конечно, не проблема, – хмыкнула Катя. – Он же мой преподаватель. Заодно спрошу у него кое-что по документам… Может, я ошиблась.
Я вздохнул. На моей памяти Инесса приходила с мужем на работу всего два раза. В первый его каким-то чудесным образом не заметили, во второй – половина офиса выстроилась в очередь и таращилась на чертова Воронова, как на скульптуру из музея. Впрочем, нет, скульптуры вызывают гораздо меньший ажиотаж.
Как на какую-то звезду.
Звезда в силу своей увлеченности любимой женой дамские вздохи не заметила, а я в очередной раз поставил себе пометку брать на работу только замужних. Потому что каждый мой деловой партнер вызывал у некоторых девушек излишний интерес.
Но тех, что есть, не буду же я увольнять за несоответствие статусу?
Тряхнул головой, отгоняя дурацкие мысли, и вышел из машины. Уже по привычке открыл перед Катей дверь и подал ей руку, помогая выбраться из авто. Она оперлась о мой локоть, мягко улыбнулась и, судя по ставшему серьезным взгляду, настроилась уже на деловой лад.
…У входа в офис опять топтались Татьяна, Светлана и Марина. Одновременно расплывшись в кокетливых улыбках, они впились в Катерину взглядами.
Часы показывали десять двадцать. Я терпеть не мог опаздывать – и терпеть не мог опаздывающих. Сегодня мы задержались из-за Катиных родителей, и фирма из-за этих двадцати минут не рухнет, но…
– Здравствуйте, – в унисон протянули дамочки.
– Доброе утро, – приветливо улыбнулась Катя.
– Доброе, – в моих словах звенело куда больше яда, чем хотелось бы услышать подчиненным. – Вот уж не ожидал вас увидеть в столь поздний час. Вы опять забыли пропуска?
– Мы на перекур! – заявила Марина, спешно добывая пачку сигарет из сумочки. – В офисе же запрещено. А тут можно…
Я терпеть не мог запах сигарет. Подчиненные об этом чудесно знали. Но пачка сигарет в руках Марины была запакованной, и я мог поклясться, что она покупала ее не для себя. Может, для своего молодого человека или там отца, или с кем она жила?
Зато прикрытие.
– А вы, Татьяна, Светлана? – я повернулся к двум другим девушкам. – Решили за компанию присоединиться к курящим?
– Ну что вы, – покраснела Таня. – Я… У меня гипоксия, да. Мне врач сказал свежим воздухом побольше дышать.
– А мне, – вмешалась пухлая Света, – больше двигаться.
– Так вы стоите.
– А я потом поднимаюсь по ступенькам. Пешком. Мы сейчас уже идем на рабочее место!
– Ну смотрите, – я покачал головой. – Хорошего дня.
В этот раз не допустил вчерашнюю ошибку и проводил Катю до кабинета. Поцеловал на прощание, правда, в щеку – уже за это Алекса едва не запустила Кате в спину своим смартфоном, в который вцепилась, как в метательный снаряд, – и коротко бросил секретарше:
– Ко мне никого не пускать. И будь добра, не отлучайся в ближайшие пару часов. Мне надо кое-что выяснить и потом отдать несколько распоряжений.
Судя по недовольному шипению, Алекса собиралась удалиться пить кофе на ближайшие минут двадцать, но послушно заняла свое место. Я же, скрывшись за прозрачной дверью своего кабинета, практически сразу погрузился в дела. Было не до выяснения отношений с секретаршами, все же, за новогодние праздники успело накопиться немало задач.
Уже через час по шороху определил: по мнению Алексы «ближайшее время» уже закончилось, и охранять мой кабинет она, мягко говоря, не собиралась.
***
Глеб
В дверь тихонько постучали. Я с удивлением узрел за стеклом Валерия – человека, который в принципе никогда и никуда не стучит, а просто открывает дверь и заходит, если ему надо. Цербер – так его называли все, и я, если честно, тоже, хоть и знал, что мужчина терпеть не может эту кличку, – переминался с ноги на ногу, еще и постучал так осторожненько, что если б я что-то сейчас пил, то в обязательном порядке поперхнулся бы.
Пришлось откладывать работу, вставать и открывать дверь.
– Привет, – промолвил Валерий. – Найдется минутка?
Я выглянул в приемную.
– А где…
– Сбежала, – скривился Валерий. – Только тень мою увидела и моментально слиняла к этим своим не в меру болтливым подружкам.
Я закатил глаза. Алекса, конечно, не жаловала Валерия, но могла уж как-то менее активно делать вид, что ей совершенно случайно нужно куда-то отлучиться! С одной стороны, я понимал, что девушка точно не горит желанием заводить с ним никакие отношения, а с другой, ну так кто мешал сказать об этом честно?
В определенный период Алекса едва глаза не сломала, так активно кокетничала. Ну, кокетничала-то она со мной, а вот фанатом блондинистых волос, пухлых губ и силиконовой груди оказался Валерий. Алексу можно было назвать вполне красивой девушкой – да, немного не в моем вкусе, но она ж не деньги, чтобы всем нравиться, а я не последний мужчина на земле, – и Цербер пал жертвой ее флирта, даже сам не заметив, как именно это успело произойти.
Вот только он оказался гораздо упорнее, чем могла себе даже представить Алекса. Уж не знаю, как он подстроил тот момент с вопросом и ответом на новогоднем корпоративе, но после танцев с Цербером Алекса окончательно решила, что должна во что бы то ни стало избежать его преследования и никак, даже случайно, не пересекаться с мужчиной.
Стоит ли уточнять, что Валерий был совершенно иного мнения и полагал, что Алексе встречи с ним необходимы, аки воздух?
– Впервые вижу, чтобы ты куда-то стучал, – вздохнул я, наконец-то посторонившись. – Входи.
Я прикрыл за Валерием дверь и опустил жалюзи. Для общения с заместителем это было нормальной практикой; мы часто обсуждали вещи, о которым точно не надо было даже догадываться посторонним, и все вокруг прекрасно понимали: конфиденциальные дела фирмы.
Вообще, зря Катя видела что-то предосудительное в этих шторах. Целовать ее я вполне мог и открыто, при стеклянной стене. Все сотрудники, и Алекса в том числе, был осведомлены, что если жалюзи опущены, то я обсуждаю какой-то очень важный деловой вопрос, и беспокоить меня нельзя.
А еще они читали контракт и были в курсе, что за сплетни можно вылететь с работы, если поймаю. А что тут ловить? Даже далеко ходить не надо, дамы внаглую облюбовали конференц-зал и наивно полагают, что этого никто не знает!
– Она теперь меня игнорирует, – почти слезливо признался Валерий. – Не знаю, что и делать, право слово.
– Она – это…
– Александра, – вздохнул Цербер. – И это какой-то кошмар. Слушай, я, конечно, не мастер дел сердечных, но разве я такой уродливый?
Я скептически осмотрел Валерия. Ну, да, ему было уже сорок, и на красавчика он не тянул, но человек как человек. Цербера нельзя было назвать высоким, скорее – среднего роста, и самой отличительной чертой его внешности оставался цепкий, злой взгляд, способный вытрясти правду из кого угодно, но я-то знал, что за всем этим скрывается нормальный, порядочный мужчина, который, к примеру, никогда бы не обидел свою женщину.
– Да нормальный ты, – пожал плечами я.
– Тогда почему она воротит от меня нос?
– Потому что у нее излишне высокие запросы, – выбрал я максимально корректный вариант ответа. – Может быть, она в кого-то влюблена…
– Точно нет, – решительно заявил Валерий. – Свободна она.
Я хотел сказать, что это совершенно не означает, что ее сердце свободно, но вспомнил, о ком говорю, и решил, что лучше попридержу язык за зубами, от греха подальше. Алекса строила мне глазки не первый месяц, отец ее тоже строил планы на нашу женитьбу, хотя, конечно, прямо ничего не говорил, понимая, что может потерять надежного делового партнера, но ни о какой большой любви с ее стороны и речи не шло. Так, кокетство. Может быть, желание завоевать сопротивляющуюся жертву – между прочим, желание гарантированно несбыточное.
Я уж хотел было пожелать Церберу терпения и отправить его покорять Алексу с цветами, конфетами и каким-нибудь колье, но не успел.
– Глеб, – наконец-то решился сознаться в чем-то Валерий. – Понимаешь, я спросил Алексу, на каких условиях она согласится сходить со мной на свидание, а она сказала, что опасается идти куда-то наедине. И что за границей для таких случаев практикуют парные свидания…
Я прищурился. Валерий, явно не заметив этого и, очевидно, решив, что его намерения все еще тайна, покрытая мраком, продолжил:
– И тогда я подумал, что, возможно, если мы пойдем на свидание с какой-то парой, которой доверяем… И Алекса предложила…
Он вздохнул.
– Может быть, вы с Катериной составите нам компанию завтра вечером?
***
Глеб
Я вздохнул.
– Что с людьми делает влюбленность! – протянул раздраженно. – Валера! Ты был самым разумным человеком, которого я только когда-либо знал. А теперь ты просишь меня сходить с тобой на парное свидание ради девчонки, которая воротит от тебя нос.
Уточнять о том, что Алекса надеялась стать моей супругой и, кажется, до сих пор не оставила эти бесплотные мечты, не стал. Расстраивать Валерия еще сильнее не хотелось, да и я прекрасно понимал, что ничего не добьюсь этой попыткой достучаться до его сознания.
Цербер подбоченился. На какую-то секунду я даже узнал в нем прежнего Валерия, но, посмотрев в эти бесконечно влюбленные глаза, понял, что жестоко ошибся. Мой заместитель был отравлен ядом по имени «любовь», и отравила его, к сожалению, девушка, которая отнюдь не человеческие качества ставила на первое место.
Впрочем, деньги у Валерия тоже были…
– Так составите? Тебе она доверяет. С тобой она пойдет, – твердо промолвил Цербер, прожигая меня насквозь своим стандартным, пугающим всех подчиненных взглядом.
Я упал обратно в свое офисное кресло и, ухмыльнувшись, твердо промолвил:
– И заигрывать она тоже будет со мной. А у меня невеста. Нет, Валера. Даже не проси. Никаких сдвоенных, парных и прочих свиданий. Вы – отдельно, мы – отдельно.
– За соседними столиками?
– Я сказал «нет».
– Ты сказал «нет» неубедительно.
– Нет, Валера. Мы с Катей не пойдем. Так убедительнее прозвучало?
Судя по тому, как сердито нахмурился Цербер, да, убедительнее. Но он не собирался отступать ни на шаг и явно намеревался достичь своей цели теми или иными способами.
– Я всегда был тебе верным другом… – начал он издалека, словно я не понимал, к какой цели в итоге все равно придет этот разговор. – И всегда брал с тебя пример…
– Когда мы познакомились, тебе было за тридцать. А мне двадцать четыре.
– И даже тогда ты вел себя… вдохновляюще, – продолжил Валера.
Было видно, что хорошие слова ему приходится буквально выдавливать из себя. Не потому, что Валерий был неискренним – я мог даже предположить, что он про вдохновляющего почти не врал, ну разве что малость приукрасил, – а потому, что он вообще не привык делать комплименты. Для Валеры не было ничего страшнее, чем говорить кому-то приятные вещи. Он настолько привык отчитывать подчиненных и отгонять зарвавшихся конкурентов, посылать куда подальше потерявших совесть журналистов и ставить их на место, что был заранее запрограммирован на что-то плохое.
– Ты меня не уговоришь, – твердо сказал я. – Никакого парного свидания не будет, Валера. Если хочешь соблазнять Алексу – соблазняй на здоровье, я ничего не имею против… Хотя ты, конечно, сам прежде увольнял за отношения между коллегами, но бог с вами. Делайте что хотите, лишь бы это работе не вредило…
Алекса работала так, что даже если б она просто села и ничем не занималась, то это мало отличалось бы от ее привычной деятельности. Ну, ладно, она отвечала на звонки и сортировала посетителей в приемной, но делала это правильно ровно до того момента, пока к ней не прибегали сплетницы или у нее самой не возникала личная заинтересованность.
В определенный период я даже думал, что отец прислал ее сюда шпионить, но вовремя определил: целью Алексы были не секретные документы, а моя постель. Причем в ее голове эта постель почему-то шла вместе с лимузином, белым пышным платьем, громкой свадьбой и кольцом на пальце.
Я-то не против, но можно в этом не участвовать? Пусть выходит замуж. Хоть за Валерчика.
Цербер тем временем тяжело вздохнул и решил, что пришло время идти с козырей.
– Я говорил с ее отцом.
Я удивленно поднял на Цербера взгляд. Он выглядел весьма решительно, смотрел на меня так, словно только что сообщил о том, что смотался в шестнадцатый век и пообщался там с главным инквизитором на тему своего ведьминского происхождения.
– И что он?
– Сказал, что не против.
Я хмыкнул. Были у меня подозрения, что отец Алексы спал и видел, лишь бы только поскорее выставить ее замуж и снять со своей головы всю ответственность за дочку.
– И сказал, – продолжил Валера, – что было бы очень неплохо оправдать его надежды к марту. Потому что в марте приезжает какой-то там его друг из Англии, и если Алекса не выскочит замуж или не найдет жениха, то ее сосватают ему.
– Зачем?! – удивился я. – Она ж молодая девушка. Зачем вообще кого-то кому-то сосватывать?
– Глеб, – замогильным голосом промолвил Цербер, – я видел того друга из Англии. Клянусь тебе, я лучше! И Алекса не знает английский!
– В резюме, – отметил я, – был уровень С1.
– А на деле там и до несчастного «бэ» не дотягивает, – мотнул головой Цербер. – Я знаю. Я собеседование проводил! Глеб, я должен уговорить ее пойти на это свидание. Чтобы она поняла, что я не преследующее ее чудовище. Чтобы увидела во мне душу… Я заплачу за ужин!
– Ты считаешь, что для меня проблема заплатить за ужин?
– Исаев, твою мать! Ты можешь просто согласиться? Тебе что, так трудно?
Да, мне было трудно. Мы с Валерой не раз выручали друг друга в сложных ситуациях, но это никогда не касалось нашей личной жизни.
Ладно. Тот раз, когда Назар перепил в каком-то клубе, и его надо было сначала вытащить из полиции, а потом довезти до дома, не считается. Это было давно и это не та сторона личной жизни, о которой сейчас заводит Валера. Если б его брат влез в неприятности, я б помог…
– Исаев, – подался вперед Валера, – мне ничего не стоит набрать твоего брата и попросить его сыграть твою роль…
– Он не согласится, – не очень-то решительно заявил я.
Если Назар поймет, что я не хотел в этом участвовать, он побежит аж вприпрыжку.
– И у тебя нет гарантий, что Алекса не уедет с ним, – припечатал я.
– Я найду гарантии, – пообещал Цербер. – Твой брат не ты. Он мне не друг. Я найду на что надавить.
– Господи, ты правда Цербер, – закатил глаза я. – Ладно. Спрошу Катю, согласна ли она помочь тебе таким образом. Если согласна, то поедем. Но! Это разовая акция. Договорились?
– Договорились! – воскликнул радостно Валерий. – Мне хватит даже нескольких часов, чтобы показать ей, что я хороший человек!
– Покажи ей фотку английского друга, – вздохнул я. – А потом уже про человеческую хорошесть. И не забудь уточнить, что ты готов на ней жениться и обеспечить белое платье от Веры Вонг.
– А? – дернулся Валера.
– И да, – вздохнул я, – погугли, кто это такая.
23
– Скажи мне, что ты пошутил.
Я вжалась в спинку автомобильного кресла и крепко зажмурилась. Потом спешно распахнула глаза, вспомнив, что от того макияжа, что был у меня, могло не остаться ни единого следа, если я и дальше продолжу в том же духе и буду закрывать от ужаса глаза.
Автомобиль стоял у роскошного ресторана, один ужин в котором стоил, как моя зарплата на старой фирме. Но пугала сейчас даже не цена. Просто только что я заметила Цербера и Алексу, вошедших в ресторан, и поняла, что слова Глеба относительно парного свидания с ними были куда более правдивы, чем мне казалось.
– Ты же сама согласилась, – вздохнул Исаев, отстегивая ремень безопасности, и повернулся ко мне. – Сказала, что не против помочь Валере.
– Ну не с Алексой же! Она в приемной меня могла бы – испепелила взглядом! – воскликнула я. – Разве ты не видишь? Вчера Инесса приезжала, так твоя секретарь, пока с нею говорила, едва вся ядом не изошла!
Глеб вздохнул. Да, вчера он вроде бы прямо не назвал имени той, с кем Цербер собирался на свидание, но я, если честно, могла бы и спросить. Или самостоятельно догадаться. Ну и что уж греза таить, кандидатура Алексы казалась максимально логичной. Я ж видела, как ухлестывал за нею Валерий, могла догадаться, что он позовет на свидание именно эту девушку, а не кого-нибудь другого.
– Если ты хочешь, – промолвил Глеб, – то мы, разумеется, можем отказаться и не пойти. Вернемся домой, да и все.
Я поежилась. Соблазн согласиться был велик. Конечно же, мне очень хотелось уехать прочь отсюда и не общаться ни с заместителем Исаева, ни тем более с его секретаршей. Как минимум потому, что Валерия я почти не знала, а Алекса была мне неприятна.
Ну, а еще потому, что я жутко боялась разоблачения. Мне казалось, что нескольких точных вопросов о Глебе будет предостаточно, чтобы выдать: я ему никакая не невеста. Мы с ним много разговаривали, когда оставались наедине, но все равно не могли знать друг о друге всего того, что положено возлюбленным. Я нисколечко не сомневалась, что те мелочи, которые он невольно открывал мне, были только вершиной айсберга.
В конце концов, единственное, что о нас правда – это то, что мы вместе работаем. Ах да! Еще то, что я, кажется, окончательно потеряла голову от него.
Впрочем, не настолько, чтобы забыть о наследстве. Слова Ираиды Генриховны и Назара буквально врезались в сознание, и каждый раз, когда Глеб говорил мне что-то, каждый раз, когда целовал, я вспоминала об этом небольшом факторе, который, очевидно, засел в моем мозгу, будто заноза.
Можно ли доверять мужчине, который, возможно, руководствуется исключительно корыстными побуждениями?
Но у меня не было ни единого подтверждения этому. Опровержения тоже не было. Я просто знала, что такое возможно, но не могла ничего утверждать.
– Ты ж обещал Валерию, что пойдешь, – улыбнулась я, поняв, что пауза затянулась, и Глеб слишком обеспокоенно всматривается в мое лицо. – Но ты уверен, что мы не сделаем только хуже? Что я не ляпну чего-нибудь лишнего, например?
– Ну что ты можешь сказать лишнего? – усмехнулся Глеб.
– Ну, не знаю. Например, скажу о тебе что-то и ошибусь. Мы ведь… – я хотела сказать, что практически незнакомы, но что-то заставило выдохнуть совершенно иную фразу. – Не так давно вместе.
– Но за этот короткий срок успели сблизиться гораздо сильнее, чем иным удается за несколько лет, – пожал плечами Глеб. – Так что все будет хорошо. Не бойся. Я б и сам сюда не пошел, но Цербер был готов вынести мне мозг.
– Верю, – хмыкнула я.
– Так что не переживай. Все пройдет замечательно, – в очередной раз пообещал Глеб.
Он наклонился ко мне, запечатлевая быстрый поцелуй на щеке. Я повернула голову, собираясь что-то сказать, но не успела. Мы соприкоснулись губами, казалось, сами того не ожидая, но, вместо того, чтобы отстраниться друг от друга, наоборот, одновременно подались вперед. Поцелуй получился быстрым, но страстным, без единого намека на целомудрие.
– Помаду размажешь, – прошептала я, когда наконец-то смогла отстраниться от Глеба. – И сам тоже испачкаешься.
– Плевать, – покачал головой Исаев. – Что я, не могу поцеловать любимую девушку?
Я вздрогнула. Интересно, он сейчас говорил обо мне или уже вживался в образ счастливого жениха, которому предстоит парное свидание?
– Можешь, но не так, чтобы съесть всю ее помаду, – нерешительно ответила я.
Глеб все же отстранился. Ему пришлось все же стирать розовый след со щеки влажной салфеткой, а вот мой макияж казался относительно невредимым. Я улыбнулась крохотному отражению в зеркале, пытаясь примерить на себя хорошее настроение, как маску, и впервые за все время, что ездила с Глебом, толкнула дверь автомобиля, не дожидаясь его помощи.
Эта самостоятельность стоила мне удивленного взгляда и полного недоумения хмыканья со стороны мужчины, но он не стал заострять на этом внимания. Просто подставил мне локоть, предлагая опереться о него, и уверенно повел ко входу в ресторан.
Я заранее велела себе успокоиться, понимая, что эта встреча может быть отнюдь не такой веселой, как хотелось бы Глебу или Церберу. Пока мы добрались до зала, предварительно оставив в гардеробной свою верхнюю одежду, я уже успела десять раз испугаться, но, извлекая невесть откуда остатки актерского мастерства, все равно не подала виду.
Внутри замерла на секундочку, рассматривая воистину шикарный ресторан. Здесь было, не побоюсь этого слова, просто роскошно, и я на несколько секунд даже залюбовалась роскошной обстановкой. Но взгляд наткнулся на Цербера и Алексу, сидевших за одним из столиков плечом к плечу, и я поняла – тянуть больше не получится и сбежать некуда.
Алекса тоже подняла голову, обожгла меня недовольным взглядом. Хотелось попятиться, а то и попросту уйти, но Глеб, улыбнувшись, уже последовал к столику, а мне пришлось просто спешить за ним, крепко цепляясь за мужской локоть.
– Мы уж боялись, что вы не придете, – вздохнул Цербер, поднимаясь на ноги и протягивая Глебу руку для рукопожатия.
Не придем, как же! Сегодня, после вчерашней встречи с Инессой, я часа три провела в кабинете у Исаева, мы вместе занимались будущим планированием бюджета, основываясь на оставленные рекомендации. За это время Цербер зашел два раза – и четырежды позвонил, напоминая Глебу о том, чтобы он обязательно был сегодня вечером в ресторане.
Даже если б у Глеба была память, как у рыбки, Валерий все равно не дал бы ему позабыть о предстоящем свидании.
– Как же мы могли не прийти, – улыбнулся Исаев, впрочем, не слишком радостно, – обещали же. Присаживайся, дорогая, – он отодвинул для меня стул, помогая сесть, сам – занял соседний, напротив Цербера.
Мне пришлось смотреть на Алексу. Она, впрочем, решила, что я недостойна ее внимания, потому воззрилась на Глеба. Для того, чтобы пялиться на него было удобнее, ей, правда, пришлось прижаться к плечу Валерия, но Алекса этого даже не заметила.
Зато заметил Цербер. На его лице вспыхнули довольно странные эмоции, эдакая смесь радости и разочарования. С одной стороны, сидеть так близко к девушке было приятно, с другой – смотрела-то она все равно на другого и, кажется, только ради этого и пришла.
– Мы уже определились с блюдами, – протянул Цербер, – ваша очередь… Я угощаю.
Глеб хмыкнул, но возражать не стал. Разумеется, он мог оплатить все и сам, но это свидание явно было предназначено для того, чтобы максимально впечатлить Алексу.
– Что ж… Катя, есть какие-нибудь предпочтения? – он открыл меню.
– Советую остановиться на лобстерах, – вмешалась девушка, встряхивая светлыми волосами. – Здесь они просто потрясающе! Катя, вы пробовали здесь лобстеров?
– Нет, – честно отозвалась я, глядя ей в глаза. – У меня аллергия на морепродукты.
На самом деле, не на все, и я понятия не имела, распространялась ли она на лобстеров, но рисковать не хотела. К тому же, я примерно представляла себе, как выглядит это блюдо, и понятия не имела, как его есть. Алекса, очевидно, хотела меня на этом подловить, потому что заметно помрачнела.
– А устрицы? – с придыханием промолвила она.
– Говорят, – вмешался Цербер, – отличный афродизиак.
– Мы в афродизиаках не нуждаемся, – не удержался от едкого комментария Глеб, – и предпочтем что-нибудь более классическое. Или ты хочешь устрицы? – Исаев покосился на меня. – Твоя аллергия как?
– Не надо устриц, – хмыкнула я. – Моя аллергия категорически против, – тут я даже не солгала. Почти. – Выбери что-то на свой вкус… любимый. Ты же знаешь, что мне нравится.
Глеб кивнул.
– Хорошо. Тогда вот это, пожалуй, – он жестом подозвал официанта и перечислил ему понравившиеся позиции меню.
Морепродуктов среди перечисленного не оказалось. Какое-то мясо и знакомый мне салат. Я даже задалась вопросом, не в этом ли ресторане работал пресловутый Фима, готовивший Глебу на заказ.
Алекса нахмурилась. Не знаю, зачем она пыталась заставить Исаева взять устрицы и еще какую-нибудь морскую гадость, но, когда план оказался неудачным, заметно расстроилась. Я, признаться, не совсем понимала ее мотивы, да и вообще, девушка вела себя странно, но спрашивать ее об этом не имело ни малейшего смысла.
Официант пообещал, что заказ будет примерно через двадцать-тридцать минут, салаты раньше, основное позже, и ускользнул. Вместе с ним ушли и остатки непринужденности за столом. Минут пять Алекса вела настоящую перестрелку взглядами с Глебом; Исаев, осознав, что скрыться от ее излишней настойчивости будет не так просто, завел разговор о делах. Я думала, что Цербера это расстроит, но Валерий с такой охотой ухватился за предложенную тему, слово это был спасательный круг, а он тонул в океане недоумения.
– Наверное, – вмешалась Алекса, которой все это слушать было скучно, – нам надо пойти припудрить носик. Да, Катя?
– Нет, мне не нужно, – отозвалась я прежде, чем поняла, что меня зовут просто выйти из-за стола.
Но на самом деле уходить мне не хотелось. Глеб, моя единственная крепость здесь, точно не пойдет в женский туалет, а оставаться один на один в нерабочей обстановке с Алексой я совершенно не желала. В конце концов, мало ли, чего можно от нее ожидать.
– Точно? – Алекса буквально впилась в меня взглядом.
– Точно, – ответила я с мягкой улыбкой на губах.
Девушка едва не зашипела от недовольства.
– Ну тогда, – промолвила она, явно нехотя выталкивая из себя слова, – и я останусь, – и устроилась обратно рядом с Цербером, словно ничего и не произошло. – Ну? Где там наша еда? Я очень хочу поскорее попробовать тот роскошный салат. Официант! Долго еще нам ждать?!
Я вздохнула. Глеб только поднял на Цербера тяжелый взгляд. И все, что в нем читалось – это короткое «оно тебе надо?»
Очевидно, Цербер решил, что таки надо, потому что грубое обращение Александры к обслуживающему персоналу он успешно пропустил мимо своих ушей и сделал вид, будто ничего и не случилось. Ее же требование возымело свой эффект; буквально через минуту у нас на столе оказались заказанные салаты.
Алекса скептически посмотрела на целую гору морепродуктов в своем, на притащенные официантом устрицы, но есть все-таки стала. Я, порадовавшись тому, что не повелась на лобстера, взялась за куда более понятный мясной салат.
– Пищевые привычки – это очень важно, – отметил вдруг Валерий. – Я вот, как и Алекса, просто обожаю морепродукты…
– А тебе, Глеб – ничего, что я на «ты»? Мы же все-таки в ресторане… – наверное, будет сложно отказаться от привычек? – влезла ни с того ни с сего Алекса. – Все-таки, когда у жены аллергия на какой-то продукт, его домой-то не принесешь… А морепродукты для многих часть рациона.
– Только не для меня, – усмехнулся Глеб. – Мы с Катей в этом плане схожи. Я абсолютно равнодушен к морским гадам, – он наколол оливку из своего салата на вилку и дополнил. – К тому же, Ефим, наш повар, терпеть не может их готовить.
Алекса нахмурилась.
– Ну, раз так, то конечно… Я вот обожаю морепродукты, – она невольно подчеркнула свое сходство с Цербером в этом вопросе. Валерий расплылся в улыбке.
Мне почему-то показалось, что он не слишком-то пылал от восторга и даже с определенной завистью смотрел на мясо, которое подали Исаеву, когда сам вынужден был довольствоваться дорогущим лобстером, но ничего об этом не сказал. Целью Цербера было однозначно понравиться Алексе, и пока что он был готов идти на определенные жертвы.
От алкоголя Валерий тоже не отказывался. Глеб пить не стал, сославшись на то, что он за рулем. Цербера это не останавливало. Впрочем, я не знала, может быть, для этого вечера он взял с собой личного водителя или потом просто закажет какое-нибудь элитное такси.
Так или иначе, а Алексу это не смущало. Она то и дело пыталась завести разговор, заводя то одну, то другую тему. Расспрашивала нас о знакомстве – но не получила никакого четкого ответа и, очевидно, осталась при своем мнении относительно меня. Потом ни с того ни с сего поинтересовалась:
– А как оно – быть женихом и невестой, когда такой разный круг общения? Ведь, Катя, ты должна понимать, что в высокое общество можно приглашать далеко не всех своих друзей…
Я даже не восприняла это за колкость, а вот Глеба едва ли не перекосило. Судя по виду, он был готов немедленно вскочить на ноги и рассказать Алексе все, что думает о высоком обществе и о подходящих невестах.
Но мне-то нечего было бояться.
– У меня не так-то много друзей, – мягко промолвила я, – и они умеют вести себя прилично. А тем, кого я хотела бы пригласить в гости, не составит труда вписаться в компанию. Верно, Глеб?
– Разумеется, – спокойно кивнул он, а потом холодно пояснил Алексе: – у нас с Катей есть общие друзья. Собственно, ее преподаватель и посоветовал мне взять Катеньку на работу на место Инессы.
– Вот как, – оживилась она.
– Да, – усмехнулся Глеб и ядовито добавил: – Это муж нашей Инессы.
– А, – разочарованно вздохнула девушка и на несколько секунд притихла.
Спокойствия Алексы хватило ненадолго. Она наконец-то расправилась с блюдом у себя в тарелке и с вызовом осмотрела сидевших за столом, словно ждала от нас чего-то. Однако, мужчины молчали, прекрасно понимая, что разговоры о работе в такой ситуации не слишком уместны, а я тоже не могла отнести себя к числу излишне болтливых девушек.
– Что-то как-то мы засиделись, – протянула наконец-то Алекса. – Вроде бы собирались весело провести вечер, да, Валера?
Только почему-то смотрела она при этом на Глеба. Правда, уже не с прежним восторгом и откровенным желанием завладеть этим мужчиной, а с определенной претензией, словно он разочаровал ее, но еще не окончательно, и она предоставляла шанс ему реабилитироваться.
– Музыка приятная, – продолжила Алекса. – Потанцевать можно…
– Отличная идея, – уверенно кивнул Глеб. – Катя, ты ведь не откажешься подарить мне танец?
