Текст книги "Снегурочка для миллиардера (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
– Привет, ба, – вздохнул я. – Тут связь плохая просто. Ты же знаешь.
– Знаю-знаю, – я мог себе представить, как бабушка барабанит пальцами по столу и знаком велит своему помощнику пробить, как у нас работают операторы мобильной сети. – Дали бы мне волю, я б уже давно засудила эти отвратительные компании, которые за жуткие деньги предоставляют такие некачественные услуги! Представляешь, Глебушка, недавно опять повысили тарифы!
Я не удержался от смеха.
– Да, ба. Звери, – протянул в ответ и, отодвинув трубку от уха, шепнул Кате: – Бабушка.
Она понимающе улыбнулась и отступила наконец-то от холодильника, подошла к окну и распахнула его настежь, любуясь прекрасным, снежным утром.
– Как отпраздновал Новый год? – бабушка вмиг забыла об операторах мобильной сети. Оно и неудивительно – при ее капиталах переживать о лишней сотне или даже тысяче гривен просто смешно.
Но бабушке нравилось поддерживать имидж старой ворчливой дамы, умеющей вынести мозг кому угодно и при каких угодно обстоятельствах. Даже если она таковой и не являлась. Спорить с бабушкой – точно последнее и удовольствий, и многие даже не пытались этого делать, заранее ссылаясь на ее ворчливый характер. На самом же деле она – добрейшей души человек…
Если не доводить до белого каления, конечно, но кто же захочет так раздражать пожилого человека? Только сумасшедший, не способный беречь собственное здоровье.
– Хорошо, – отозвался я. – А ты как?
– Да как всегда, – хмыкнула бабушка. – В окружении своих котов! Когда твоя мать отговаривала меня из заводить, я говорила: если не мои котики, то даже воды некому будет подать!..
За котиками присматривал отдельно нанятый человек, но бабушка, разумеется, в телефонном разговоре об этом упоминать не собиралась.
– К слову, вчера ко мне заезжал Назарчик. Все такой же обалдуй, как и обычно, – она хмыкнула. – Но зато он принес мне хорошую новость!
Я покосился на Катю. Она как раз набрала полные ладони снега и рассматривала его, как будто видела впервые в жизни.
Еще минуту назад я бы предложил ей вылепить снеговика. Теперь любое настроение на зимние забавы исчезло. Единственное, что я был бы согласен вылепить – снаряд для разбивания головы Назара. Но это, увы, не поможет. Гад явно наболтал бабушке с три короба, а потом гордо улепетнул за границу. Будет сидеть там ближайшие две недели и наслаждаться своим коварством.
Паразит! И как его только земля носит?
– Оказывается, ты собираешься жениться! – радостно провозгласила бабушка, разрушая еще теплившуюся в глубине моей души надежду, что Назар наплел ей о чем-то другом. – Он даже показал мне фотографию твоей девушки. Такая хорошенькая! Ее зовут Катерина? – женщина умолкла на полсекунды. – Знаешь что, Глебушка? Ты просто обязан завтра ее ко мне привезти! И возражения не принимаются! Хорошо?
– Хорошо, – вздохнул я.
Спорить с бабушкой было смерти подобно.
– Тогда до завтра? Пока-пока, мой хороший.
– По… – я даже договорить не успел. Бабушка бросила трубку, оставив меня наедине с Катериной и осознанием того, что Назар со всем его паскудным характером был не самым подлым человеком в нашей не слишком дружной семье. – М-да. Замечательно.
– Что-то случилось? – обеспокоенно поинтересовалась Катя, уже с полминуты натиравшая снегом рог оленю.
– Ну как тебе сказать, – протянул я. – Наверное, да.
– Что-то с бабушкой?
– С бабушкой все замечательно, – мой вид, впрочем, был далек от счастливого. – А вот с нами не очень. Потому что, Катя, завтра мы с тобой едем к ней в гости. Как жених и невеста, разумеется. А для этого тебе надо кое-что обо мне узнать.
– Много? – осторожно поинтересовалась Катя.
Я вздохнул.
– Поверь мне, предостаточно.
– Ну, зато я больше о тебе узнаю?
– Это хорошая новость. Но также ты узнаешь больше о бабушкиных котах и о Назаре. И я не знаю, какой элемент неприятнее.
– Я люблю котов, – отметила Катя.
– Спасибо, что не Назара, – только и отозвался я.
15
– Я туда не пойду, – выдохнула я, судорожно хватаясь за ремень безопасности, словно он мог защитить меня от всего на свете, в том числе и от таинственной Глебовой бабушки. – Ты уверен, что это самое удачное время знакомить меня со своими родными?
– У меня нормальные родные, – похлопал меня по руке Исаев. – За исключением Назара, но даже он, когда старается, может более-менее порядочно себя вести.
– Как-то мне не особо верится, – мрачно протянула я.
– Не переживай, – подмигнул мне Глеб. – Все будет хорошо.
Все, что я смогла – это только тяжело вздохнуть и попытаться сконцентрироваться. Закусила губу, надеясь таким образом привести себя в чувство, но бессмысленно. Перед глазами только и запрыгали звездочки – показатель того, что я очень сильно волновалась и не знала, как себя вести. Осталось только от беспокойства свалиться в обморок, и вообще будет замечательно.
– Не будет ничего хорошо, – прошептала я. – Я ведь совсем не знаю твою бабушку. Твою семью. Я тебя почти не знаю!
А еще я не понимала, зачем Глебу все это сдалось. Можно было конечно спросить напрямую, но он же мне ни за что не ответил бы. Так, придумал бы, может, очередную глупость о том, что нас связывает внезапная любовь.
Может быть, такая, о существовании которой я даже не догадывалась!
В голове вновь всплыл разговор Глеба с Назаром, точнее, услышанный его отрывок. Я б с удовольствием стерла его из своей памяти вместе со всеми сомнениями, терзавшими меня, но это, кажется, было невозможно. Как бы я ни старалась, все равно не могла выбросить из головы два почти одинаковых голоса и упоминание какого-то там наследства.
– Я все забуду, – наконец-то вздохнула я.
– В любой непонятной ситуации, – усмехнувшись, промолвил Глеб, – гладь котов. Они у бабушки понимающие. Знают, когда надо отвлекать.
– Но…
– Ты же идеальная, Катя. Ты не можешь ей не понравиться.
– Я не идеальная!
– И кто тебе сказал такую глупость?
Я откинулась назад на спинку сидения и едва вслух не застонала от раздражения, смешанного со страхом.
– Все звучит слишком прекрасно.
– Значит, ты попала в сказку, – пожал плечами Глеб. – Привыкай. Так будет всегда.
Я б поспорила с этим заявлением, но не успела. Он вышел из автомобиля, обошел его и открыл дверцу с моей стороны, подал руку, помогая выбраться на улицу.
Замерев на снегу и осмотрев симпатичный частный домик, тоже окруженный снежными сугробами, я поймала себя на мысли, что попала в какую-то уж слишком неправдоподобную сказку. Ну не бывает так. Просто не бывает! Не может это быть правдой. В чем подвох? Я пыталась его найти, а он все никак не находился и не находился.
Значит, должно быть что-то очень серьезное. То, для чего я нужна Глебу. Все эти рассказы про вечную любовь… Так не бывает. И Золушек не бывает. Я уже взрослая девочка и выросла из сказок. Не серая мышь, которой на голову сваливается миллиардер, упакованный в дорогущий костюм, с колечком в бархатной коробочке… Да что ж, у моего миллиардера не было даже подозрительных красных комнат с плетками и наручниками!
– Скажи, – пробормотала я, не удержавшись, – что я упала в холле твоей фирмы, стукнулась головой, а сейчас мне просто все чудится. Потому что это не может быть по-настоящему. Я не настолько сумасшедшая.
– Может, – твердо промолвил Глеб. – И ничем ты не ударялась. Потому что я уже три раза тебя поймал.
– Я уже три раза могла впасть в кому после удара головой, – проворчала я. – Это очень высокая вероятность! Все. Я валяюсь в больнице, и мне просто снится очень долгий, очень бредовый и очень интересный сон.
– Пусть так, – пожал плечами Глеб. – Но хороший же сон? Давай. Пойдем. Помни, коты, коты и еще раз коты. Бабушка обожает шотландских короткошерстных, хотя скотиш – лучшее слово, которое может охарактеризовать этих паразитов. Пойдем? А, еще. Ираида Генриховна. Не перепутаешь?
– Не перепутаю, – пообещала я.
Зря пообещала, если честно. Бабушку Глеба я могла обозвать не только Ириной Геннадьевной, а и Генрихом Ираидычем, от страха позабыв все на свете. Знакомиться с бабушкой жениха – это уже само по себе страшно! Что уж говорить о том, что я и о самом Исаеве мало что знала?
Весь вчерашний день прошел как в тумане. Я запомнила только то, что мы долго гуляли на улице, вылепили фигурке оленя олениху из снега в пару, а потом Глеб поставил меня перед фактом – и перед коробкой, – что я должна принять его подарок. Ну, и как спорить, если моя собственная одежда промокла до нитки? Я еще я готовила что-то, перед этим пройдя квест под названием «найти что-то на кухне, где хозяйничал Назар», выслушала длинную историю семьи Исаевых, при этом все равно оказавшись слишком далеко от правды, просто потому, что Глеб обходил большинство подводных камней, запомнила, как зовут его бабушку и бабушкиных котов…
Ах да, поругалась с мамой и сказала ей, что переезжаю жить к собственному жениху. Теперь отступать было поздно. Наше трехдневное знакомство для всех окружающих превратилось в длительную историю любви, тянувшуюся как минимум полгода, и я чувствовала себя идиоткой, но идиоткой счастливой.
– Все будет хорошо, – приобнял меня за плечи Глеб, подталкивая к дому. – Не переживай. Бабушка хорошая и не кусается… Скотиши ее пушистые – кусаются, но то уже такое…
Я рассмеялась. Как минимум кое-что общее у нас с Ираидой Генриховной было. Котов я тоже безумно любила, только мама все не разрешала завести пушистика у нас.
Глеб крепко обнял меня, не давая даже случайно упасть на скользкой дорожке, что вела к крыльцу, и потянул за собой. Сбегать было слишком поздно, и я, велев себе выдохнуть и расслабиться, попыталась произвести что-то напоминающее улыбку.
Исаев помог мне подняться по крутым ступенькам, и я поразилась, как пожилая женщина вообще может жить в этом доме. Как она выходит на улицу? Но спросить Глеба об этом не успела, потому что он решительно позвонил в дверь.
Нам не открывали, наверное, минуты три. Глебу пришлось даже второй раз нажать на звонок, прежде чем дверь наконец-то поползла в сторону.
– Я же говорила! – раздался возмущенный и довольно молодой женский голос изнутри. – Говорила, что у нас гости! Мои котики всегда услышат, когда кто-то стучится! Я тебя уволю, если ты будешь так работать… Глебушка!
Строгость из голоса моментально исчезла.
На пороге застыла незнакомая мне женщина, в которой я, впрочем, безошибочно опознала бабушку Глеба. У них было что-то общее в чертах лица, и, глядя на Ираиду Генриховну, я нисколечко не сомневалась в ее родстве с Исаевым.
Поражало другое. Глеб говорил мне, что его бабушке семьдесят четыре года – весьма солидный возраст. Однако выглядела она гораздо моложе. Если честно, я б не дала ей больше шестидесяти. Статная, высокая, с печатью невероятной гордости на лице. Волосы у женщины были уже седые, собранные в высокую прическу, но это нисколечко ее не старило, наоборот, добавляло образу благородства.
Да и одета она была, если честно, совсем не так, как обычно одевались женщины, именуемые бабушками. Я при всем желании не смогла бы скрыть восторг, вспыхнувший наверняка во взгляде. Женщина все еще оставалась стройной, и длинное платье сидело на ней просто роскошно. На длинных, как у пианистки, пальцах красовались кольца с драгоценными камнями, на запястье правой руки красовался тонкий браслет, гармонировавший с изящным колье и сережками-гвоздиками.
Ираида Генриховна выглядела как какая-то королева или баронесса, сошедшая со страниц книги или журнала. Её мягкая улыбка, строгий взгляд не выцветших с возрастом ярко-зеленых глаз, тонкие черты лица – все это складывалось в роскошную картину и формировало образ, наверное, самой достойной старости, которую я только могла себе представить.
– Здравствуй, ба, – улыбнулся Глеб, потянувшись, чтобы обнять Ираиду Генриховну. – Познакомьтесь. Ба, это Катя, моя невеста, – он потянул меня за руку, буквально вталкивая в гостиную. – Катя, это моя бабушка.
– Ираида Генриховна, мне очень приятно с вами познакомиться, – выдавила из себя я, надеясь, что голос будет не слишком сильно дрожать. – Глеб столько о вас рассказывал!
– О, не стоило его слушать, – цепкий взгляд Ираиды Генриховны, скользнувший по мне, казалось, пронзал насквозь. – Он наверняка назвал меня старой перечницей, только на то и способной, что ставить свои условия… Проходите же, проходите! У меня тут помощник мой задержался, но он уже уходит, – в голосе Ираиды Генриховны зазвенели стальные нотки.
Я, если честно, опасалась этой женщины. Глеб не говорил о бабушке, разумеется, ни единого плохого слова, но я почему-то не сомневалась, что Ираида Генриховна достаточно властная и строгая, а еще она очень любит, чтобы все было только так, как ей самой захочется.
– Раздевайтесь, мойте руки, – велела женщина. – А то на улице всякая зараза ходит… И давайте, в гостиную, будем пить чай!
Если честно, несколько минут, которые я провела в ванной, моя руки с мылом, оказались очень полезными – по крайней мере, я смогла немного прийти в норму, и меня уже не так трясло. Ираида Генриховна оставила чистое полотенце для ожидаемых гостей, по крайней мере, так сказал мне Глеб, и я уцепилась в него так, словно ждала, что сейчас вместе с полотенцем телепортируюсь в мир без капли сомнений. Увы, но удалось крайне неудачно. Телепортация не состоялась, снаружи ванной меня все так же ждал Глеб.
– Не бойся, – ободряюще подмигнул он мне. – Ты бабушке понравилась.
– С чего ты взял? – вздохнула я.
– Тебе меньше двадцати пяти, ты молодая и красивая. Слушай, она уже представляет, как ты станешь матерью ее правнуков, – рассмеялся я. – Так что все страхи в сторону, и давай, пойдем в гостиную. Она нас наверняка там ждет. А бабушка не любит, когда ее заставляют ждать слишком долго.
Я вздохнула. По коже, если честно, прошел мороз, но я убедила себя не думать о дурном.
– Все будет хорошо, – ободряюще шепнул Глеб. – Обещаю тебе. У моей бабушки тяжелый характер, но меня она любит. И тебя полюбит.
– Ну, поверю тебе на слово, – вздохнула я, позволив себе наконец-то повернуться в направлении гостиной. Глеб легонько подтолкнул меня, наверное, чтобы так сильно не робела, опустил ладонь мне на поясницу, и я поняла, что отступать больше некуда.
В гостиной нас уже ждала Ираида Генриховна – но не одна. Помощника ее не было, за ним, кажется, только что захлопнулась дверь, но зато на диване сидели самые потрясающие коты, которых я когда-либо видела.
– Ох, какие красавцы! – выдохнула я. – Это все ваши, Ираида Генриховна? Это же шотландцы, да? – я вспомнила раздраженное глебово «скотиши» – от названия породы.
Но три пушистых царя, рассевшихся на диване, заслуживали куда более восторженных отзывов. Один мраморного оттенка, с острыми ушами, второй благородного серого, классического для этой породы, цвета, уже с прижатыми ушками, и третий – тоже вислоухий, невероятного кремового оттенка.
– Вы любите котов, Катенька? – поинтересовалась Ираида Генриховна. – Присаживайтесь… Каспер, посунься!
– Мау, – отозвался остроухий Каспер, но подвинуть себя все-таки позволил. Глеб сердито взглянул на двух других котов, рассчитывая занять место на диване, но Ираида Генриховна решительным жестом остановила его.
– Глебушка, пойди, приготовь нам чаю. Ты же знаешь, где что лежит. А у моего помощника сегодня внеплановый выходной… Иначе он доведет меня до того, что я попросту уволю его! А мы с Катенькой пока пообщаемся, правда?
Единственное, чего мне хотелось сейчас – это вскочить и убежать следом за Глебом на кухню.
– Может быть, – даже начала я, – я помогу Глебу?
– Мой внук, конечно, разочаровывающий кулинар, но чай заварить способен, – стальные нотки в голосе Ираиды Генриховны дали мне понять, что скрыться от личного разговора с бабушкой будет невозможно. – А мы посидим. Поболтаем… Ты иди, Глеб. Иди.
Я вжалась в спинку дивана и воззрилась на Ираиду Генриховну, на самом деле до конца не зная, что должна говорить и делать. Потом покосилась на пушистых красавцев, рассевшихся вокруг меня, и осторожно уточнила:
– А как их зовут?
– О! Это Каспер, – она указала на кота мраморного оттенка. – Это Росио, – указала на серого, – а это Даррен, – золотистый красавец согласно заурчал. – Они моя гордость! Дочь – мама Глеба и Назара, – подарила мне котов, когда они с мужем переезжали в другую страну. Чтобы я не скучала… Вы любите котов, Катенька?
– Безумно! – без тени сомнения воскликнула я. – А… Можно их погладить?
– Да, но осторожно. Мои мальчики своенравны. Они могут царапаться. Впрочем, – Ираида Генриховна прищурилась, – они хорошо относятся к порядочным людям. Это как лакмус. Мои лучшие определители порядочности гостей!
Я осторожно протянула руку и запустила пальцы в невероятно мягкую шерсть Каспера. Он вывернулся, удивленно понюхал меня, но, очевидно, счел такую компанию сносной и остался лежать.
Росио и Даррен выдержали ровно минуту. Поняв, что их не гладят, а их собрата – очень даже да, они решительно направились ко мне. Даррен совершил наглую попытку забраться за спину, Росио и вовсе умостился на коленях.
Я восторженно погладила и этих котов. Выпускать когти они не спешили, наоборот, проявляли одобрение по отношению к моей персоне.
– Всегда говорила, что они – дамские угодники, – вздохнула Ираида Генриховна. – Потому что Назара всего исцарапали с ног до головы… Хотя он на самом деле очень любит котов. Он хороший мальчик, только вот с несколько интересными взглядами на жизнь… – она испытывающе воззрилась на меня.
– Мы с Назаром виделись лишь один раз, – честно сказала я, – и не успели познакомиться ближе. Но мне показалось, что у них с Глебом несколько натянутые отношения…
– Мальчишки! – махнула рукой женщина. – Глеб пошел в своего деда, в моего мужа! – она гордо расправила плечи. – Всегда в работе! Все держит под контролем! Если б не он, его бестолковый отец, муж моей дочери, давно бы потерял бизнес. Николаю было куда удобнее отдать все сыну и отправиться в Европу, жить на проценты от вкладов… Назар больше походит на своего отца, никак не угомонится… Но Николай ведь женился и ни разу не изменял. Значит, и его сын рано или поздно найдет свою судьбу… Но лучше б раньше. Я все еще надеюсь на внуков… Вы с Глебом думали о детях?
Едва не лишившись речи от этого вопроса, я наконец-то выдохнула:
– Мы не так давно знакомы, чтобы задумываться о таком… Конечно, дети это счастье, но, возможно, не так сразу?
– Но ведь вы собираетесь пожениться? – цепкий взгляд Ираиды Генриховны буквально впечатал меня в спинку дивана.
– Да, но, – я почувствовала, что краснею, – я придерживаюсь принципа: сначала свадьба, а потом дети. Дети должны быть рождены в браке.
Ираида Генриховна хмыкнула.
– Вот уж с этим я точно не стану спорить. Ребенок, рожденный в браке, будет куда более защищен от родительского произвола… Впрочем, мой внук – прекрасный человек. Он никогда не сделал бы ничего дурного ни своей женщине, ни своим детям.
– Я не сомневаюсь в этом, – отозвалась я. – Но все же…
– Все верно. Я тоже родила в браке, – пожала плечами Ираида Генриховна. – И воспитала с мужем, пусть земля ему будет пухом, достойную дочь… И достойного внука… внуков, – исправилась она, очевидно, вспомнив о Назаре. – Но никак не могу женить моих мальчишек. Если честно, я думала, что как только объявлю о наследстве, они уже из чувства соперничества бросятся искать себе избранниц.
Я удивленно изогнула брови.
– Глеб не рассказывал? – Ираида Генриховна усмехнулась. – Еще года три назад я оформила завещание, в котором указала, что все мое наследство достанется тому моему внуку, который первым женится. Была уверена, что это хоть как-нибудь подстегнет их! И что? Назар успешно расстался с тогдашней своей девушкой, а Глеб никогда не был скор на решения и ни с кем меня прежде не знакомил. А теперь привел вас, Катюша. Потому я уверена, что у вас все серьезно!
Мои щеки горели огнем.
Серьезно?! Да мы едва знакомы! Может быть, у Назара просто появился шанс опередить своего брата, вот Глеб и решил выйти из этой ситуации победителем? Наверное, если б я была настоящей невестой Исаева, я б сейчас чувствовала себя гораздо более уверенно, но как я могла сейчас утверждать, что Глеб делает сознательный выбор?!
Да, мы встретились в прошлом году, но… Сейчас второе января, а было только двадцать девятое число… Это кошмарно!
– Чай готов! – появление Глеба заставило меня встрепенуться, и я принялась лихорадочно гладить разлегшегося у меня на коленях кота. – Я вижу, вы тут подружились?
– Конечно, – отозвалась Ираида Генриховна. – Присаживайся, дорогой… Ты нашел себе прекрасную девушку! Вы с Катюшей великолепно смотритесь вместе. А не расскажешь, как вы познакомились?..
Я была уверена в том, что дальше краснеть просто негде, потому вместо того, чтобы дальше проходить градации вареного рака, побледнела, как полотно, и вцепилась в шерсть урчащего у меня на коленях кота так, что тот аж недовольно зашипел. Глеб, пытаясь заполнить воцарившуюся в комнате паузу, потянулся ко второму коту, перенес его к себе и принялся перебирать теплую шерсть.
– На работе, – спокойно промолвил он, прекрасно понимая причины моего стеснения. – Катя пришла устраиваться ко мне и оказалась единственной девушкой, которая претендовала на должность, а не на мое сердце.
– Однако, – отметила Ираида Генриховна, – вы вместе.
– Потому что я ценю искренность. А Катя оказалась самой искренней девушкой на свете. И самой идеальной из всех, кого я встречал в своей жизни, – промолвил Глеб. Он приобнял меня за плечи, второй рукой осторожно придерживая кота. – Разве это не счастье – встретить свою любимую?
– Конечно, счастье! – кивнула Ираида Генриховна. – И я очень надеюсь, что смогу поприсутствовать на свадьбе любимого внука… И что это случится довольно скоро!
– Мы тоже на то рассчитываем, – улыбнулся Глеб.
А я с ужасом поймала себя на мысли, что не могу избавиться от ощущения, будто все это только из-за чертова наследства… Каким бы оно ни было.
