Текст книги "Проклятие Золотого берега (СИ)"

Автор книги: Алла Сапфира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

   – Смотри, учитель, вон он! Как бы нам его подкараулить после поединка. Может, он задержится, ну, скажем, выручку подсчитать. Тут бы мы с ним и поговорили, как следует, без его баб.

   – И правда, это он, – задумался Аметисто.

   Но пока каждый из них составлял планы, воительницы наносили друг другу удар за ударом, а зрители встречали каждую кровь восторженными воплями:

   – Давай, Левкоя! Ломи! Залепи ей!

   – Держись, Цинния, мы с тобой! – орали с другой стороны трибун.

   Страсти все накалялись, зрители пустили в ход разнообразные дудки и барабанчики, создававшие невыносимый шум. Не выдержав этого, Аметисто потихоньку наложил сам на себя «купол молчания». Дальше все происходило для него как в кошмарном сне. На противоположной стороне трибун, прямо там, где сидел хозяин цирка, неожиданно вырос черно-оранжевый огненный цветок. Пламя рванулось по рядам, зрители, находившиеся подальше от места беды, в панике бросились к выходам. Магом овладел какой-то ступор, под заклинанием он ничего не слышал и не мог сходу решить, то ли бежать на помощь, то ли сотворить заклинание дождя, то ли спасаться самому. Джегг дернул учителя за руку, и они соскочили со скамьи прямо за занавесь, ограждавшую трибуны.

   – Стой, Джейран! Мы должны помочь!

   – Чем тут поможешь? Там такая давка! Уносим ноги! Если мы начнем тут поливать дождичком, как бы не вышло хуже.

   Заклятие купола слетело, и Аметисто теперь слышал и крики пострадавших, и брань тех, кто с трудом выбирался на воздух, и треск ломавшихся скамей.

   – Нет, мы должны! – еще раз возразил маг, решив не уходить и попытаться помочь людям просто так, без магии.

   Но попасть внутрь уже не было возможности. Единственное, что Аметисто мог сделать, это оказывать помощь тем, кто выбирался самостоятельно. Это были зрители, помятые и потрепанные в давке. У одного оказалась сломана рука, и тут умение Аметисто быстро наложить повязку из подручных средств оказалось кстати. Городская стража и пожарные запаздывали. Что творилось внизу, возле арены, страшно было подумать.

   – Стражники! – раздался крик.

   – Уходим, – решил Аметисто. – Нам не с руки связываться со стражей.

   И они юркнули в ближайший переулок.

   – Что это было? – спросил, отдышавшись, Джейран. – Я ничего не понял. Время светлое, никаких свечей. Не с чего бы начаться пожару. И начался он как-то не так – так грохнуло, что я думал, навсегда оглох. Этот, который хозяин, точно сгорел.

   – Не знаю. Я такого никогда не видел. Огненного шара не летело. Все началось внезапно, сразу. Но без магии тут явно не обошлось. И кому это могло понадобиться? Время не военное. Ни о каком бунте не слышно.

   – Это ты, учитель, все в своей науке. А я, между прочим, кое-что слышал. Говорят, в Велии бунт. Но где Велия – и где Йондерг... Все равно ничего не понятно.

   – Идем, что тут рассуждать. Мы с тобой здесь чужие. Нам бы Сапфиру отыскать. А тиндорцы пусть сами разбираются.

   На следующий день Аметисто решил все же отправиться в университет, надеясь там найти магов, владеющих заклятием поиска. Теперь, после трагедии на арене, никаких шансов узнать иным путем о судьбе жены, не было. Джейран между тем не оставил своих планов добраться до тайн «Розы». Он сбегал в особняк с переломанным цветком, но там все оказалось заперто. Раздосадованный, степняк вернулся в свой гадательный салон – яркую палатку, установленную не слишком далеко от таверны, где они жили. «Степной приворот» – гласила вывеска над входом.

   Он живо переоделся в известные уже многим тиндоркам малиновые штаны и уселся перед низеньким столиком с хрустальным шаром на нем. Шар, конечно, был вовсе не хрустальный и не волшебный. Эту безделушку из простого стекла Джейран прикупил у старьевщика на первый свой гадательный заработок. Но он так внушительно вращал этот шар и так многозначительно при этом хмурил свои красивые брови, что это производило впечатление. Еще бы, ведь посетительницами палатки джегга были в основном молодые женщины. Их привлекало не столько гадание, сколько сам гадатель. В Тиндоре давно уже вышли из моды красивые слова в адрес дам. Женщины обрели многочисленные права, но взамен лишились былого восторженного поклонения. Иное дело степняк. Он быстро выучился произносить на тиндорском замысловатые фразы, которые брал из старинных джеггских песен.

   – Приветствую вас, прекраснейшая госпожа, чей облик подобен светлому лику ночного светила, чьи ноги ступают по земле так, как облачко летит по небу, а губы прекрасны, будто лепестки алых роз, – такими словами встретил он посетительницу в глухом темном платке, полностью укрывавшем волосы и шею.

   Вошедшая кивнула в знак приветствия и села на предложенную ей низенькую скамеечку, опустив голову.

   – Чем могу служить, прекраснейшая? – самым сладким голосом спросил гадальщик, понимая, что у женщины случилась беда похуже, чем нелады в семье или желание поскорее иметь ребенка.

   – Господин гадатель, со мной случилась беда. Вчера я потеряла хозяина, хороший заработок и вообще все...

   – Он что же, выгнал Вас?

   – Нет. Он погиб. Это было ужасно, ужасно! – женщина вскинула голову, голос ее дрогнул, казалось, она сейчас зарыдает.

   Тут Джейран, несмотря на не слишком яркий свет в палатке, понял, кто к нему пришел. «Это же девчонка с арены, ну да, та самая, Левкоя... Надо попытаться раскрутить ее на откровенность».

   – Не плачьте, прекраснейшая госпожа! Все мы однажды будем в ином мире. Хозяин ведь не возлюбленный?

   – Нет, господин гадальщик. Я любила другого человека. Знатного. Но если бы... если бы не случилось вчерашней беды...

   – А что случилось вчера? – спросил Джейран, делая вид, что ничего не знает.

   – Вчера я билась на арене, я работала в «Сломанной розе», мы давали представления, женские бои с мечом. И вдруг внезапно раздался грохот, потом огонь... Мы с подругой спаслись потому, что бились в противоположной стороне. А наш хозяин сгорел в огне. Что теперь будет с «Розой»! Чем мы заработаем на хлеб?

   – А ваш возлюбленный?

   – Вот поэтому я и пришла. У меня остался от него подарок – вот это кольцо. Мне нужен крепкий степной приворот.

   – Это в моих силах, прекраснейшая госпожа. Правда, дело Ваше непростое. Чтобы приворот был надежным, надо сделать кое-какие приготовления. И вы должны рассказать мне все. И про вашу службу, и про вашего возлюбленного. Лучше, если мы уйдем отсюда, здесь есть тайное место, где нам никто не помешает.

   Джегг с посетительницей покинули шатер с другой стороны, так что с парадного входа никто не обратил на это внимания. Уходя, Джейран дернул за веревочку, при этом вывеска перевернулась, и надпись теперь гласила: «закрыто». Надеясь, что его учитель надолго ушел в университет, джегг привел гостью в их комнату в таверне. Слово за слово, цветистая фраза за фразой, и Левкоя, увлеченная сладкими словами, уже не противилась объятиям и с легкостью рассказала все. И про последний бой с Сапфирой, и про богача, которому была назначена победительница. И про бегство Сапфиры.

   – Ах, любезнейший гадальщик! Если бы я могла вернуться к тому, кому досталась после того боя. Моя жизнь была бы сладкой, как летняя ягода. Но он больше не пожелал меня видеть.

   – Не может быть! – воскликнул джегг, осторожно пробираясь гостье под платье.

   Гостья, убаюканная ласковыми словами, не возражала. Из-под сундука, никем пока не замеченное, вылезло престранное создание: размером не больше мыши, черное, с виду похожее на уховертку.

   – Мышь! – пискнула Левкоя.

   – Это не мышь, не бойтесь. Это степная уховертка, мой живой талисман, – заверил ее гадальщик. – Все будет хорошо. Ее появление – добрый знак! – твердо заявил он, видя, что женщина все еще сидит, сжавшись в комок. Хотя сам он в этом был вовсе не уверен. Это создание ему и раньше приходилось видеть, когда он приглашал в пустующую комнату прекрасных дам, желавших как можно скорее родить сына или дочь. Но не успел Джейран успокоить Левкою и научить ее паре степных премудростей, каковые должны были дать ей возможность привязать к себе богача крепчайшими из уз, как дверь грохнула, и в комнату ворвался радостный Аметисто:

   – Джейран, смотри! Я добыл амулет поиска! Самый лучший! Не поверишь, но мне дали его в университете совсем даром, сказали, что рады, что я поставил на место этого Каракурта. Меня бы взял любой профессор..., если бы не катахейское подданство.

   Тут Аметисто, наконец, понял, что ученик в комнате не один. Смущенная женщина, на ходу поправляя одежду, быстро шмыгнула в дверь.

   – Это что еще такое? – возопил Аметисто, поняв, чем тут занимался его ученик.

   – Ничего такого. Я, между прочим, здесь знаменитый гадатель – делаю степной приворот, на прочность любви, на потомство. Не стану же я проедать Сапфирино золото!

   – Ах вот оно что! Вот он каков, твой приворот! На потомство, говоришь? А когда в положенный срок у твоих клиенток родятся маленькие джеггчики, что сделают с тобой их мужья?

   – Подумаешь, это еще не скоро. Да и вообще, кажется, мы собирались уезжать? Ведь ты нашел амулет. Кстати, я тоже не зря провел время – вот эта девчонка, она из «Розы». Все мне рассказала. Сапфиру продали какому-то толстосуму, поэтому она и убежала. И где теперь, в «Розе» и вправду никто не знает. И я узнал, где был тот злополучный бой.

   – С паршивой овцы хоть шерсти клок! – смягчился Аметисто, – Едем. Поиск лучше всего начинать именно с того места. Амулет устроен просто: если направление верное – он теплый, если идешь не той дорогой – делается холодным.

   – Хм, как в старой детской игре... А ты не узнал там, в университете, чего-нибудь про вчерашнее?

   – Еще как! Весь университет гудит. Маги-огневики сбились с ног, пытаясь разыскать виновных, но смогли узнать только, что эту беду принес некий маг. Он сам погиб при пожаре. А сегодня такое же бедствие случилось на городском рынке! Говорят, это маги из Велии. У них какие-то требования к Тиндору. И они не жалеют даже своих жизней!

   – Ладно, учитель. В чужом дому беду не развеешь. Едем.

Глава 11. Черная Мальва

   Вести из Велии очень обеспокоили королеву. Она видела в произошедшем прямую угрозу тиндорским интересам. Казалось бы, что стоило ей прислушаться к партии Воздуха и начать прямое вторжение, тем более что племянник велийского короля, единственный законный наследник престола, сумел-таки добраться до Йондерга и теперь окопался при дворе, одолевая Ее Величество просьбами о помощи. Но королева прекрасно понимала, что сопредельные страны не особенно одобрят вторжение. Ведь любая из них имеет в Велии, где магические эманации по-прежнему сильны, собственные интересы. Тот самый договор, из-за которого случился переворот, давал Тиндору немалые преимущества в использовании этих магоресурсов. Но и другие страны не дремали и стремились урвать для себя кусочек. «Нет, – думала Лиания, – чтобы я поставила на карту благополучие Тиндора из-за этого ничтожества, этого приживалы? Ни за что. Конечно, я буду обещать и обещать ему, пусть себе ест и пьет за мой счет, пусть забавляется с фрейлинами, лишь бы не лез, куда не просят». Королева вела долгие тайные совещания с главами партий Земли и Воздуха и, конечно же, с фаворитом. Она прощупывала почву, пытаясь понять, как и рыбку съесть, и ног не замочить.

   Решение, как это нередко бывает, послал случай. Скончался один из богатейших, как считалось, людей Тиндора, владелец железных рудников города Обера. Его сыновья, два столичных бездельника, решили поискать себе славы, а заодно и новых доходов в случае удачи. Когда королева пригласила братьев на частную встречу, дабы выразить им свои соболезнования, они предложили ей необычный план:

   – На границе Велии и Тиндора, как Вам, Ваше Величество, наверное, известно, есть городок Эш-Хан. Он построен на богатейших залежах меди и других металлов. Многие рудокопы и знатные мастера горного дела Тиндора живут там испокон веков. Мы уже посылали туда своих людей. Тиндорцы Эш-Хана недовольны новыми властями Велии, они боятся узурпаторов. Если им оказать помощь, там можно учредить вольный город, а позже добраться и до столицы. И никто не подкопается. Наша личная армия пойдет на подмогу Эш-Хану, когда там займется пламя. Мы просим Вас, Ваше Величество, лишь тайного покровительства и помощи деньгами и оружием. И еще нам нужно, чтобы никто не препятствовал нашим людям набирать охотников для спасения тиндорцев в безбожной Велии.

   Королева отвечала уклончиво, дескать, она ценит преданность и отвагу братьев, но в конце разговора произнесла:

   – Да благословит вас Богиня.

   И этого было достаточно. Начальнику тайной канцелярии был отдан приказ. Деньги на операцию выделены. Прошло совсем немного времени, и из Эш-Хана пришли вести о восстании. Можно было набирать и посылать туда бойцов в помощь. Поначалу все шло довольно гладко. Новое велийское правительство, не зная, за что приняться, не обращало внимания на то, что над зданием городского собрания Эш-Хана развевается тиндорский флаг. Сопредельные государи и правительства пока что выжидали.

   Королева впервые почувствовала, что она на что-то способна!

   «Я смогла. Придумала. И без советов Сана», – не без гордости думала она, читая донесения с велийской границы от служащего тайной канцелярии. Особую ценность этим донесениям придавало то, что человек, составивший их, понятия не имел о королевском замысле и сообщал лишь то, что видел:

   «Жители Эш-Хана воодушевлены возможностью стать вашими подданными. Они выгнали старого городского голову и избрали тиндорского подданного. Хоть это и против правил, но сейчас так живет вся Велия. Они совсем не вспоминают казненного короля, и никто не произносит имени его племянника. Работы в рудниках идут прежним ходом. Недавно в окрестностях поймали двух велийских лазутчиков. Быть войне, так считают здесь все. И верят, что королева Лиания не оставит в беде своих будущих подданных. Из города бежали несколько богачей, нелояльных Тиндору».

   О прибывающих в городок тиндорцах ничего не сообщалось. Похоже, что пока им успешно удавалось выдавать себя за местных, тем более что большинство людей в городе говорили по-тиндорски. Королева читала эти строки, гуляя по парку, где вряд ли кто-либо помешал бы ее уединению. Она подошла к фонтану и уселась на мраморную скамью. Фонтан по случаю будней не работал, и на глади бассейна неподвижно лежали белые цветы. Скульптура посреди водной глади была весьма своеобразной: гигантская дамская туфля на высоченном каблуке, носок которой плавно перетекал в изображение черепа. Этот фонтан, как говорила легенда, был воздвигнут здесь в честь единственной королевы, правившей Тиндором в древние времена. Эта властительница отличалась чрезвычайным коварством, сталкивала между собой придворных, министров, даже магов, несмотря на их проницательность. Но Лиания любила это место совсем не из-за жуткой скульптуры, и даже не из-за прекрасных водяных лилий. В бассейне жило удивительное создание с виду напоминавшее большую зубастую черепаху. В придачу к четырем лапам по бокам у нее красовалась пара длинных ядовитых щупалец, которые могли убираться под панцирь с той же легкостью, что и все остальное. Королева имела случай убедиться в этом лично. Однажды она принесла сюда ведерко с живыми рыбками. Порадовать свою питомицу. Едва трепыхающееся блестящее тельце оказалось в щупальцах, жизнь в нем остановилась. «Однако... – подумала Лиания. – небезопасное создание. Тем больше удовольствия прикормить ее». То, что это именно она, не вызывало у королевы никакого сомнения. Она звала питомицу «Свернишеей», по имени демоницы из детских сказок.

   И сегодня Свернишея приплыла на зов. Но что это? Существо как будто стало больше.

   – Голубушка, – ахнула королева, – этак тебя придется перевести в другой бассейн.

   Королева догадывалась, хоть и не хотела себе в этом признаваться, что Свернишея вовсе не загадочное животное, а самое настоящее воплощение демоницы. «Она подросла! Значит, я неплохо усвоила ее уроки. Но в то же время она по-прежнему послушна». Свернишея тем временем нырнула на дно, а королеву будто осенило: «Вот оно! Вот путь к величию Тиндора! Ручная демоница. А потом найти и приручить других демонов. Ведь они существуют. Вот, к примеру, рогатый череп, что так напугал меня. Ведь это же демон жестокости. Но я сумела сдержать себя и не подчиниться ему. Не давать страстям владеть собой, но пользоваться ими для власти!»

   В начале месяца зелени велийская новая власть разорвала договор с Тиндором о магической эманации. Но пока это были только слова. Ни сил, ни умения остановить магические мельницы у велийцев не было.

   «Все идет по плану», – уговаривала себя королева, но тревога все же поселилась в ее сердце с того момента, когда партии Земли и Воздуха устроили настоящую драку в Государственном совете. Глава партии Земли рвался к трибуне с криками:

   – Война погубит Тиндор!

   Маги из партии Воздуха разошлись настолько, что один из них метнул в противника молнию. Запахло паленым.

   – Мы и только мы знаем, что делать! – возглашал маг-глава воздушников. – Надо идти с открытым забралом и отобрать Эш-Хан у безбожных велийцев. Они казнили своего короля! На них проклятие! Они нападают на подданных Тиндора! Спасем наших братьев!

   Королева со своего трона не знала, что и предпринять. Положение спас Верховный маг, разогнавший Государственный совет ледяным дождем.

   – Не время сейчас собирать Советы, моя королева, – говорил позже Лиании дайн Сандарак. – Пусть все идет, как идет. Ваша королевская воля должна быть решающей, – казалось, дайн ждет, что она поведает ему свои велийские планы. Но не тут-то было. Королева лишь ласково улыбалась фавориту и так и не сказала своего слова.

   В конце месяца зелени в Йондерг нежданно прилетел злой ветер. Но вместо благодатного дождя принес лишь колючий холод. Королева, кутаясь в неподходящие к этому времени года белоснежные меха, принимала в своих покоях гостя. Высокий темноволосый красавец, чье лицо совсем не портил, а даже наоборот, украшал орлиный нос, восседал напротив Ее Величества с той великолепной небрежностью, которая присуща уверенным в себе мужчинам.

   – Вы совершенно правы, Ваше Величество, – говорил он. – Люди измельчали, не осталось ни настоящей гордости, ни истинного коварства, даже властолюбие потускнело. Разве что монеты блестят не хуже, чем в прежние годы. Но Вы... Вы молоды, Вы способны дать Тиндору новый толчок, новую гордость и величие. Надо только...

   Но не успел гость закончить свою тираду, как занавеси возле двери раздвинулись, и покоях королевы появился дайн Сандарак. Королева, сидевшая в пол-оборота к двери, отметила про себя: «Бедный мой Сан... Как же тебе трудно убрать с лица следы недовольства. Ревнуешь, должно быть. Ну и дурак. Мне сейчас не до любовной блажи. А мой собеседник, между прочим, неглуп».

   – Ваше Величество, надеюсь, я не помешал? – с самой любезной улыбкой произнес между тем Сандарак.

   – Что ты, Сан, как ты можешь помешать, твой острый ум ценнее тысячи мечей. Садись, мы как раз обсуждаем новости из Велии.

   Сандарак осторожно приземлился на краешек кресла. «Хм... – подумала королева. – Похоже, он чего-то опасается. Или делает вид перед незнакомцем, или... Неужели он прознал о слежке...» Мужчины напряженно молчали, ожидая, что Ее Величество вновь заговорит первой. В это мгновение зазвонил колокольчик, и в покои с перекошенным от страха лицом влетел королевский секретарь.

   – Ваше Величество! Начальной тайной канцелярии! Требует срочной аудиенции! Он чуть не убил меня, когда я приказал подождать!

   Не успели занавески запахнуться, как появился означенный чиновник. Нервно утирая пот со лба, не обращая внимания на присутствующих, человек, коему по долгу службы не пристало показывать волнение, произнес:

   – Ваше Величество! В столице чрезвычайное происшествие – взрыв на арене, при большом стечении народа, пожар, множество погибших. Вызванные маги взяли след и утверждают, что это магическое воздействие огромной силы!

   – А кто произвел его? – совершенно спокойно осведомилась королева. Видно было, что масштаба опасности она пока еще не оценила.

   – Вот в этом-то и загвоздка. Сам маг, который это сделал, погиб в огне. В городе паника.

   – Паника? А разве не ваша работа ее предотвращать? Возьмите себя в руки! И за работу! Чтобы завтра же виновные были найдены! А если не найдете – предъявите народу хоть кого-нибудь, чтоб люди знали: королева не оставит их в беде.

   – Повинуюсь, Ваше Величество, – и начальник Тайной канцелярии покинул покои.

   Королева с трудом перевела дух. Ей было до крайности неприятно, что она так повела себя в присутствии гостя. «Тайное должно быть тайным, а я как дурочка... Проговорилась...» – и рассерженная на себя Лиания любезно попросила господ дворян оставить ее.

   Через два дня состоялся летний праздник Богини. По такому случаю королева в сопровождении Верховного мага и глав партий Воздуха и Земли проследовала в главный храм Тиндора. Мысль об отмене или сокращении церемонии приходила в голову Лиании, но она верила начальнику Тайной канцелярии. Выпив на дорогу успокоительного и потребовав, чтобы сам Верховный маг ехал в ее открытой коляске для безопасности, Ее Величество приказала облачить себя в любимое белоснежное кружевное платье и шляпку, украшенную перьями, и отправилась. Толпы народа на улицах выглядели чуть пореже, чем обычно в этот день. Но жители Йондерга как всегда приветственно махали букетами, кричали «Да здравствует королева!» и «Слава Тиндору!».

   Карета подъехала к высокой лестнице из белоснежного мрамора. Храм Богини парил над ней, словно огромное облако, казался воздушным, почти невесомым. Королева, в сопровождении Верховного мага и стройных рядов придворных, поднялась на самую верхнюю ступень. С нее была хорошо видна площадь, заполненная празднично одетыми горожанами. По традиции перед началом богослужения короли Тиндора обращались к подданным с речью. Лиания на этот раз не стала обращаться ни к кому. Речь свою она составляла весь предшествующий вечер, и намеревалась сделать ее не совсем обычной.

   – Сограждане! – раздался над площадью ее сочный грудной голос. Это обращение заставило собравшихся очнуться от летней неги. Обычно правители Тиндора обращались так к подданным только в особых случаях.

   – Сегодня великий летний праздник Богини, – продолжала Лиания. – В этот день мы благодарим ее за милости, оказываемые нам, за теплые дни, за ясное солнце и просим о грядущем урожае и здоровье для всех. Но сегодня мы вынуждены просить Богиню о большем! Над Тиндором нависла страшная опасность. Безбожные велийцы, поправ вековые обычаи, лишили жизни своего короля и теперь угрожают всем нам! Вы все слышали про случившееся позавчера на арене. Мы глубоко скорбим о наших погибших подданных. Но они не останутся неотмщенными! Велийцы будут наказаны, Богиня не оставит это преступление без возмездия. Так вознесем же наши молитвы о посмертном покое для погибших и карах на головы тех, кто совершил это! Тиндор силен! Мы сможем защитить себя!

   Люди слушали, затаив дыхание. Едва королева закончила, согласный рев:

   – Слава Тиндору! Хвала Богине! Да здравствует королева! – огласил площадь.

   Народ, конечно же, ждал, что королева скажет о случившейся трагедии, и она не обманула ожиданий горожан. Приветственно махнув рукой подданным, Лиания вошла в храм.

   Обратный путь во дворец оказался вполне благополучным. Светило солнце, по пути королевский кортеж приветствовали жители столицы. Можно было даже вообразить, что все в порядке, что недавний жуткий случай на арене более не повторится. Внезапно, откуда ни возьмись, прямо из толпы в экипаж полетел букет. Верховный маг перехватил его в воздухе, и, не обнаружив ничего подозрительного, протянул Лиании:

   – Смотрите, Ваше Величество, как Вас любят подданные.

   Королева неуверенно приняла подношение. «Удивительные цветы. Мальва, самая настоящая, вроде той, что растет возле дворцовой ограды. Жесткие высокие стебли, цветы размером с чайное блюдце. Но цвет... Такого я еще не видела. Темно-красно-фиолетовый, почти черный. А ведь красиво, хотя и тревожно», – подумала Лиания и тут из букета прямо ей на колени выпала записка:

   «Королева! Недавние события на арене – предупреждение тебе! Тиндор долгие годы грабил Велию, за бесценок выкачивая магическую эманацию! Теперь этому должен быть положен конец! Если в течение двух недель магические мельницы не будут остановлены, Тиндор задохнется в пламени!»

   И подпись: «Черная Мальва».

   Презрительная улыбка скривила красиво очерченные губы королевы: «Велия... Надо же, я угадала! И искать виновных не надо. Значит, я была права, нанеся упреждающий удар. Хотя... если бы я ошиблась, тоже не беда. Главное, создать у народа мнение, что Велия – враг. Именно сейчас, когда там у них хаос. Сейчас же, по возвращении во дворец, прикажу тайно арестовать всех велийцев, не только магов, находящихся в Тиндоре. Места в подземельях хватит. И надо бы озаботиться охраной магических мельниц. Только не хотелось бы привлекать к этому слишком большого внимания. И еще.... Если что-то случится с магическими потоками из Велии... Если не удастся справиться... Тогда... Тогда остается только одно – ставить на партию Земли».

Глава 11. Люди леса

   В кронах тихонько попискивали птицы. Нагло зудели насекомые. Сапфира с трудом поднялась на ноги. Плечо дико ныло. Саднили новые царапины, болело ушибленное колено. С трудом отмахиваясь от надоедливых кусак, воительница доковыляла до своей спутницы. Орлеция выглядела чуть лучше. Разорванное платье и оцарапанная щека, а так вроде бы и ничего. Правда, казалось, все силы лекарки ушли на победный визг и молитву Великой Богине.

   – Что будем делать? – спросила Сапфира пересохшими губами.

   – Искать траву иридай. Спасет от жажды. Кусать будут меньше. Силы будут.

   Орлеция, охнув, поднялась на ноги и осторожно попыталась сделать первый шаг.

   – Хвала Богине, кости целы. Ты тоже цела. Мы дойдем.

   И они пошли. Сапфира даже не пыталась спрашивать, куда они идут, и сколько продлится путь. Ей случалось бывать в лесах, она знала и деревья, и травы. Но свои, катахейские. А здесь все иное. Вот, растет как будто царское дерево. Но края листьев не закругленные, а острые. Вон, вроде бы колокольчик, но розовый, а не синий. И птицы поют иначе, и даже мох хоть и мягок, но совсем не похож. Двигались медленно, кое-где приходилось обходить бурелом, Орлеция постоянно рассматривала травы. Но иридай, похоже, не попадался. Кровососы набросились на них уже вовсю. Конечно, воительнице было не впервой оказаться в диком месте. Но никогда на ней не было столь нескладного и нелепого наряда. Ужасный, дурацкий бронелифчик, прикрывающий только грудь. Нечто вроде кожаных трусиков, украшенных блесточками. А на ногах – сандалии с ремнями, оплетающими ноги почти до колен, и оставляющими кучу мест доступными и для колючек, и для насекомых. Плечо кровоточило. Лицо набухало от укусов. Один глаз почти заплыл. Пить хотелось так, что Сапфира стала выдергивать травинки и сосать на ходу стебли. В Лиге учили: если ты находишься в нестерпимых условиях, отключи сознание, ни о чем не думай и размеренно повторяй про себя молитвы Триединству. И волна жизни вынесет тебя на берег. Сапфира именно так и поступила. Молча, едва отмахиваясь от наиболее злобных тварюшек, она двигалась за Орлецией, решив раз и навсегда, что надо полностью положиться на нее. Наконец, лес начал редеть, и путницы оказались на поляне. Высоченные деревья подпирали небесный свод, в траве оказалась россыпь красных ягод, и Орлеция первой принялась их рвать. Сапфира последовала ее примеру. Стало чуть-чуть легче. Пропал мерзкий горький вкус во рту. Путешественницы принялись спускаться по склону, поросшему высоченной жесткой травой. С трудом удавалось меж зарослями отыскать проход. Орлеция останавливалась все чаще. Все чаще осторожно раздвигала растения, которые при неловкости могли изрядно порезать ладони.

   – Вот. Наконец. Трава иридай! – девушка осторожно нагнулась, бережно раздвинула высокую траву и высвободила растеньице с круглыми жирными листьями с толстыми жилками и плотным цветоносом, раздвоенным на конце. Один большой лист она протянула Сапфире:

   – Приложи к ране. Заживет.

   Второй велела съесть и сама сделала то же самое.

   – Больше нельзя. Иначе оно погибнет. И лес не простит.

   К великой радости путниц, вскоре нашлось еще одно растение, а потом еще одно. А внизу оказался крошечный, совсем неслышный со склона ручеек. Удалось немного утолить жажду, умыть искусанные лица.

   – Теперь дойдем. Всего три дня пути. Я бывала здесь. За травами.

   Горы и Скричет остались далеко позади. Так далеко, что если бы не пораненное плечо, Сапфира бы думала, что это все случилось совсем не с ней. Вечерело. Насекомые одолевали чуть меньше. Помогала трава, ее не только жевали, но и натерлись по всему телу. Орлеция, как ни в чем не бывало, отыскала на очередной поляне место, где трава была помягче и, подогнув ноги так, чтобы ее простое платье из плотного небеленого полотна прикрывало их получше, улеглась, положив сложенные ладони под голову. Сапфира, по воинской привычке уселась на траву рядом, не слишком удобно, чтобы не заснуть. С трудом, плохо движущимися от укусов пальцами, она отцепила ножны с пояса и положила меч Радуги рядом с собой. Опять же по привычке.

   – Ты спи. Не надо стеречь, – сонным голосом окликнула ее Орлеция, – мы, лесные, даже во сне слышим каждый шорох. Здесь нет больших зверей. Не бойся.

   Сапфира послушалась, но сон так и не шел. Насекомые, хоть и не могли укусить, их отпугивал сок травы иридай, зудели нещадно. Только к рассвету усталость сморила воительницу.

   – Вставай, идем! – раздался звонкий голос. Девушка бодро вскочила, протерла глаза и вот она уже готова идти дальше.

   «Надо же, и не подумаешь, что мы уже второй день ничего не ели, кроме ягод. А я раскисла. Плечо болит. И вся кожа как один большой укус. Лесная девушка куда выносливее. По правде сказать, ей легче, платье почти до земли, и царапин не много, видно, демон хватал ее за платье. А мне трава пока не помогла». Но делать было нечего. Хочешь жить – терпи, иди, борись за жизнь.

   Лесные дебри сменялись лугами, приходилось перебираться через холодные ручейки с топким дном, взбираться на цветущие холмы под жарким солнцем. Но это все были пустяки. В самом деле, ни зверь, ни лихой человек не встретился им в этом благодатном лесном краю. Наутро после второй ночевки путницы взобрались на очередной холм, поросший лесом с одной стороны, а с другой стороны оказалась большая лощина. Внизу протекала чистая речка, по краям окруженная камышом, через нее был перекинут простой бревенчатый мостик, с высокого берега во многих местах стекали родники.