Текст книги "Проклятие Золотого берега (СИ)"

Автор книги: Алла Сапфира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

   Мужчина в фиолетовой хламиде повернулся к гостье:

   – Подойди, чужестранка, я провожу тебя к божественному источнику. Вынь меч из ножен!

   Сапфира повиновалась и проследовала в темный придел за колоннами. Здесь все дышало влагой, прямо из стены медленно сочились тяжелые капли, стекая на влажную моховую подушку.

   – Положи меч здесь, – указал служитель. – Пусть капли из источника коснутся его.

   Как только воительница исполнила повеление, раздался шум воды, струи брызнули разом из невидимых отверстий в стене. Одежда воительницы сразу стала мокрой, но она не решалась прервать незнакомый обряд. Она стояла, как в юности под весенним дождем, и в пении струй ей слышалось: «Арокве... Арокве... Убей Арокве!»

   И вдруг все смолкло. Только отдельные капли падали на моховую подушку.

   – Возьми меч, женщина, и можешь идти! Богиня благословила твое оружие. Сумей выполнить ее повеление.

   Воительница почтительно поклонилась источнику, и служитель проводил ее к выходу. Пока она спускалась по лестнице, лезвие высохло, а радужный блеск стал как будто ярче. Ей казалось, что прошло совсем немного времени, но солнце уже погасло за горизонтом, на траву легла роса, а ее муж был вне себя от волнения. Только Джейран удерживал его от намерения подняться в храм и во всем разобраться.

   – Сапфира! Наконец-то! Что с твоей одеждой?

   – Да, госпожа, тебя будто в колодец окунули! – поддакнул Джейран, намереваясь разрядить обстановку.

   – Это благословение Богини. Она забрала демона, – дрожащими губами прошептала Сапфира.

   – Едем скорее в Нидер, это близко, вон и указатель стоит. Найдем постоялый двор, согреешься и придешь в себя, – встревоженный супруг поспешил помочь жене взобраться в седло.

   Переодевшись и поужинав, Сапфира частично стряхнула с себя впечатление, произведенное на нее храмом Богини. Мужчины хотели как можно скорее услышать подробности.

   – Храм посвящен не только Великой Богине, но и трем земным стихиям. Только огня там нет. Демона взяла земля. Вода благословила мой меч. Воздух... Воздух там такой, что теряешь голову. Мне послышалось, что вода говорила: «Убей Арокве!» Может ли это быть повелением Богини? Служитель не захотел разъяснить. А я не нашла в себе сил спросить. Это все воздух храма. Из-за него слова нейдут с языка.

   – Да-а... – не зная, что и сказать, протянул маг.

   Джейран на этот раз помалкивал. Весь степной опыт говорил ему, что шутить с чужими богами не следует. Но долго держать паузу было не в его стиле. Отхлебнув порядочный глоток травяного настоя, джегг придал себе самое солидное на его собственный вкус выражение лица и заявил:

   – А что, учитель, и ты, госпожа Сапфира, может быть, нам и вправду отправиться на поиски этого Арокве? Не сильнее же он Уфу Темного?

   Супруги задумались. «Уфу... Тяжелая была битва. Сколько воинов и магов полегло. Стефеншир так и не отстроили...» – думал Аметисто. «Если бы здесь была предводительница Лиги Скорпиона, она бы сказала: воин должен следовать судьбе и чтить богов», – вспомнила боевые годы Сапфира и сказала:

   – Мы здесь чужие. И до сегодняшнего вечера не знали, что делать дальше. Теперь знаем. Богиня указала путь. Мы должны убить Арокве. Тогда и другие демоны погибнут, и Тиндор обретет покой! Это достойное дело.

   «Так всегда. Сапфира храбрее и решительнее меня. Видно, так тому и быть. Но я поддержу ее», – решил маг и заявил строго и печально:

   – Значит, так тому и быть. Завтра же отправимся в Окаянные горы.

   – Учитель, ты словно на смерть собрался! Разве так на врага идут? – недоуменно вскинул брови джегг. – Может, мы еще и не найдем Окаянных гор. А может, этот самый Арокве вовсе не так уж и силен. Может, у него есть слабое место!

   – Слабое место? – переспросил Аметисто. – А ведь и в самом деле: Сапфира, ты победила Скричета, потому что у тебя есть гордость, но нет гордыни. Я поймал Кроландора, потому что мы не знаем зависти. Лесные люди справились с Древланусом, потому что они правдивы и не верят лжи. Значит... значит, демонов питают человеческие пороки! А Арокве – это властолюбие! И где это у нас властолюбие? Или ты, Джейран, хотел бы стать королем Тиндора? – подколол маг ученика, благоразумно умолчав о своем общении с демоном пьянства.

   – Королем Тиндора? Ну и шуточки у тебя, учитель. Что хорошего в короне? Всякие церемонии... Там не встань, того не скажи... Все по этому, как его... эти... этикету, – не без труда выговорил джегг трудное слово. – Я хочу стать хорошим магом. Но ты, учитель, давно меня ничему не учишь.

   Аметисто пристыжено поглядел на Джейрана и пообещал:

   – Прости, я обязательно вернусь к нашим занятиям. Вот только...

   – Ладно, ладно, – примирительно протянул джегг, – я ж понимаю, что тут все время такие дела, что не до ученья. Но ведь и впрямь никто из нас не охоч до власти! Значит, нам не страшен Арокве!

   – Тихо, тихо. Страшен или нет – мы не знаем. Завтра давайте начнем готовиться в поход.

   Сапфира и Джейран более уже не сомневались, что поход состоится.

   Утром решили пойти на большой рынок Нидера, чтобы купить сушеного мяса, круп и прочего, потребного для дальнего перехода, а джегг хотел еще пошнырять в толпе, послушать, что говорят, глядишь, что-то дельное узнаешь. Аметисто хотел найти местных магов, обновить магическое снаряжение, а, главное, раздобыть амулет поиска, хороший волшебный посох и карту. Сапфира обещала прикупить все нужные припасы, котелок и все остальное для немудреного походного хозяйства. Джегг заявил:

   – Мне нужен меч! Недорогой, украшений степняку не надо. Но чтобы был. Сколько мне еще носить один кривой кинжал?

   Посчитали деньги. Поняли, что на все хватит, и даже останется на дальнюю дорогу, если торговаться, как следует.

   – И вообще! – заявил джегг, – почему бы нам не зарабатывать по пути магическим ремеслом? Учитель, ты ведь отлично лечил коз! И дождь можешь вызывать.

   – Эх, побаиваюсь я здесь колдовать.

   – Ну и зря. Ничего ведь не случилось, когда ты ловил демона.

   – Может быть, нам просто повезло, лесной край – он особенный. И я не отказываюсь, но осторожность не помешает.

   Поутру, еще раз пересчитав золотые, припрятав получше неприкосновенный запас и распределив оставшиеся более-менее разумно, троица двинулась на базар.

   Рынок шумел: окрестные крестьяне привезли плоды и овощи, целые телеги. Рядом торговали свежим сеном. Дальше располагались ряды с одеждой, обувью, и прочим, и прочим. Видно, в этом небольшом городке сплетались вместе многие торговые пути. Но что-то беспокойное вилось в воздухе вместе с тучами злобных полосатых ос, кидавшихся на первые фрукты и сладости.

   – Ой! – вскрикнула торговка медовыми коврижками, ухватившись за укушенный локоть. – Нынче они так злы! Так злы! Словно велийцы, что накинулись на наши города у границы.

   – Какие-такие «наши»? – возразил ей сосед, торговец сладкими стручками. – Эти города спокон веку ихние.

   – Ничего не ихние, у меня брат там с семьей! Он тиндорский подданный!

   – И что с того, мало ли где живут тиндорцы? – проворчал сосед. – А из-за таких вот глупых баб, вроде тебя, там теперь война. И воюют наши парни. Видел я, тут неподалеку, вербуют молодых дураков.

   – Это велийцы виноваты! Они казнили короля! Бунтовщики! – просто-таки заорала торговка. Казалось, она сейчас вцепится в красную рожу соседа.

   – Тихо, баба! – осадил он разбушевавшуюся женщину. – Смотри, вон парень к нам прислушивается, не иначе, королевский соглядатай.

   Но это был вовсе не соглядатай, а Джейран. История про велийскую заварушку его заинтересовала. «А что если магический пожар на арене и эта война, про которую в столице мы ничего не слышали, как-то связаны? А что если...?» – тут Джейран чуть не прикусил язык, хоть ни слова не произнес вслух. – А что если... – Джегг боялся додумать мысль до конца, но она не собиралась сдаваться. – Если эта война как раз и пробудила демонов? Тогда... Тогда Арокве сейчас должен быть ужас как силен. Как Уфу, не меньше", – холодок пробежал по смуглой спине. Но предаваться страху, да еще перед сущностью, которую, может быть, никогда и не встретишь, было слишком уж для джегга. Постояв минуту-другую с умным видом возле прилавка, ученик мага приосанился и шепотом спросил у торговца:

   – Послушайте, почтеннейший, а где это тут вербовщик?

   – Зачем тебе, парень? Помереть хочешь не пойми за что?

   – Как зачем? У моего отца мал мала меньше, а земли кот наплакал. А платят, небось, неплохо в королевском-то войске.

   – Не знаю, не знаю... Сказывают только, что никакого королевского войска там нет. Просто отряды охотников. Ну да мое дело – сторона. Пройди чуть вперед, там ковровые ряды, вот возле них и найдешь.

   Джегг чуть ли не вприпрыжку помчался по указанному направлению, позабыв про не купленный меч. Ему не терпелось раскрыть секрет тайной войны, о которой в столице ему слышать не приходилось. Довольно скоро ему удалось найти вербовщика. Узнать его было проще простого: он восседал на крепкой пивной бочке, позади него маячил верзила с флагом. А рядом, на бочке поменьше, примостился маленький человечек с пером и бумагой.

   – Люди добрые! – густым басом возглашал верзила. – Записывайтесь в отряды охотников! Спасем тиндорцев в Велии! Бунтовщики грозят им смертью! А ведь это наши родичи. Каждому, кто пойдет с охотниками, союз тиндорских купцов в Велии жалует для начала десять золотых, а дальше – как решит удача!

   Кое-кто победнее останавливался, слушал. И даже один хлипкий с виду паренек в заношенной одежде записался.

   – Постой пока тут, – сказал вербовщик, – вот наберется вас душ пять, тогда писарь отведет вас куда следует.

   – Господин вербовщик, – елейным голоском вопросил джегг, – а покровительствует ли охотникам королева? А ежели увечным вернешься? Будет ли воспомоществование? А считается ли охотник состоящим на службе Ее Величества?

   – Ты откуда это такой умный? Или записывайся, или вали отсюда!

   – Записаться-то не штука! А вот, к примеру, десять золотых – их когда выдадут? Я бы их сразу отцу отдал. Там в войске ведь должны за счет ее величества и кормить, и одевать, и снаряжать?

   – Больно ты много хочешь! Тебе дашь десять золотых, а ты и драпанешь, пороху не понюхав! Сперва через границу – а потом уж и плата.

   – О! Это подумать надо! – ответил Джейран и скрылся в толпе, которая уже стала собираться вокруг, в ожидании представления. Не каждый день случалось услыхать такие въедливые вопросы.

   Но Джейран вовсе не собирался на этот раз потешать народ. Услышанного ему было достаточно, чтобы понять: дело тут нечисто. Либо вербовщик жулик, либо это война не с подачи королевы, а может быть, даже втайне от нее. Лучше в такие дела не лезть. Но пошнырять по рынку и послушать, что говорят – это всегда пожалуйста. Через некоторое время Джейран обогатился самыми причудливыми сведениями. Говорили, что племянник велийского государя прячется во дворце Лиании. Рассуждали о том, начнет ли королева войну или нет. Судили, чья армия сильнее, велийская или тиндорская. И будет ли велийская стоять за нового короля. Услышал он и про «Черную мальву» – магов-чужаков, объявившихся в столице и устраивающих пожары. Потушить те пожары никто не может, пока все не выгорит. И бросают эти маги подметные письма, где сказано: «Гори огнем, проклятый Тиндор, за то, что всю нашу магию высосал!» Но никто ничего не говорил о демонах, будто их и не было в Тиндоре.

   Окончательно заплутав на рынке, Джейран решил выбраться к центральным воротам и там подождать учителя с женой. Едва он вышел из ворот, украшенных затейливой резьбой, как услышал голос Сапфиры:

   – Аметисто, дорогой, я купила все, что нужно. А как у тебя? Покажи, что приобрел.

   Маг с гордостью продемонстрировал новый посох.

   – Ой, а что это к нему привешено? – удивилась молодая женщина.

   – «Посох медведя. Бьет врага в спину», – с недоумением прочел Аметисто надпись на кожаном ярлыке, прикрепленном к посоху.

   – Как! Это что же, сначала надо заставить врага повернуться спиной?! Тебе явно всучили какую-то дрянь! – возмущено воскликнула Сапфира.

   – Да верни ты, учитель, это назад в лавку, – предложил подошедший Джейран.

   – Они не возьмут, скажут, что в инструкции все написано. Вы посмотрите, какая толстая, целая книга. Я ведь из-за этой инструкции его купил. Там столько всего замечательного! Особенно мне понравилось, что с его помощью можно добывать воду в любой местности! И притом чистую, не гнилую. Это в походе первейшее дело.

   – Ну если так, то добывай воду. Хоть какая-то польза, – примирительно согласилась Сапфира.

   Джегг не мог удержаться, чтобы не начать тут рассказывать о том, что он услышал на рынке:

   – Слышали, весь базар гудит про войну в Велии! Чего я только не наслушался! Не разберешь, кто и что врет!

   Но не успел он приняться за подробности, как с ближайшего дерева послышался резкий крик:

   – Слышали, весь базар гудит! Велия! Велия! Велия!

   Вся троица, чуть не раскрыв рты от изумления, задрала головы вверх. В ветвях мелькнуло что-то пестрое, довольно большое, размером с жирную курицу.

   – Велия! Велия! – опять раздался тот же резкий крик, и огромная разноцветная птица полетела в сторону торговых рядов, а под ноги путешественникам упала деревянная катушка, пожалуй, вполовину роста птички.

   Джейран тут же схватил трофей:

   – Видали, какой у нее язык? Как змея! Должно быть, эта птичка не простая. А катушка волшебная! Я ее с собой возьму! Пригодится.

   Аметисто пожал плечами. С одной стороны, он не встречал описания такой птицы ни в каких тиндорских магических книгах. С другой стороны, тащить с собой неизвестно как работающий артефакт – иной раз себе дороже. А с третьей – джегг удачлив, авось пронесет.

Глава 14. В городе рудокопов

   Посещение храма Богини не прошло для катахейцев бесследно. У них теперь была цель, оставалось только наметить план. Аметисто пытался разведать у местных магов дорогу к Окаянным горам, но они только усмехались и говорили:

   – Ты, чужестранец, видно слишком много читал наших легенд. Или тебя околдовали в храме Богини?

   Чувствовалось, что между магами и служителями Богини не все ладно. Но стоит ли влезать в щель между катящимися камнями? Джейран точно был уверен, что не стоит. Но тут их пригласили на праздник начала месяца сбора урожая, устраиваемый всеми магами городка. Праздник как праздник, столы ломились от свежесобранных плодов, в кружках пенилось пиво, нарядные маги, некоторые с женами, важно провозглашали тосты за процветание их ремесла. Джегг, как водится, только и думал, как бы чего поразведать, да подслушать, благо жены магов отличались скорее дородностью, чем красотой, и не с кем было вспомнить столичные проказы. Сапфира была отчего-то непривычно бледна и задумчива и пару раз удалялась из-за стола под благовидным предлогом. Аметисто очень аккуратно отведывал пива, так что никакие «мерзкие бурдюки» не маячили за окном. Однако такая осторожность не прибавляла магу веселия.

   Но тут Джейран, вынырнувший из толпы танцующей молодежи, дернул учителя за рукав:

   – Учитель, я тут нашел кое-кого, идем. Виновато улыбнувшись жене, маг поспешил за джеггом.

   – Ну что у тебя там? Сапфире что-то нехорошо.

   – Я тут познакомился с одним молодым волшебником. Между прочим, специалистом по амулетам. Может, он сделает нам амулет-указчик.

   И ученик привел учителя в самый дальний угол зала, где с самым скучающим видом сидел на подоконнике бедно одетый человек с незапоминающимся лицом.

   – Да, я и в самом деле делаю амулеты-указчики. Но ваш заказ не возьму. Окаянные горы! Подумать только! К тому же вы чужестранцы, по говору видно.

   Аметисто пытался уговорить его, не рассказывая, зачем им надо попасть в такое место, напрямую. У него была наготове целая история, которую он уже не раз излагал в городке: дескать, ему достался древний манускрипт, в котором говорится, что в Окаянных горах можно отыскать особые минералы для магических ритуалов.

   – Хм... Минералы, говорите? В Окаянных горах? Что-то вы темните, господа.

   – Да какая вам, господин маг, разница? Сделайте нам амулет, и мы хорошо заплатим! – нажимал катахеец, не без намека оглядывая бедное одеяние собеседника. – Справите себе новый наряд, да мало ли что, мы не поскупимся.

   – Не поскупитесь? – видно было, что тиндорца одолевают сомнения.

   – Конечно, мы сговоримся. Сколько? – напористо спрашивал Аметисто.

   Маг заломил такую сумму, что ой-ой-ой.

   – По рукам. – Аметисто понимал, конечно, что Сапфира не похвалит его за такую щедрость, но делать было нечего.

   Увы, когда через три дня амулет был готов, оказалось, что настроен он вовсе не на Окаянные горы, а, как разъяснил им со всей любезностью мастер, всего лишь на город рудокопов, Обер.

   – Что все это значит?! – возмутился Аметисто.

   – Это значит, что магическое поле Тиндора против вашего путешествия! Я честно старался сделать нужный амулет, но что вышло – то вышло. Не думайте, я не лжец. И денег с вас возьму втрое меньше, чем запросил. Идите к рудокопам. У них есть свои маги. А если и они не смогут помочь, то, возможно, вам удастся нанять в Обере проводника. Они там исстари ходят в горы, рудознатцы потому что.

   На следующее утро катахейцы выехали из Нидера.

   Под темными сводами недорогой таверны носился табачный дым. По случаю выходного дня зал был полон. Аметисто, Сапфира и Джейран не без труда нашли столик в самом дальнем углу. Отчасти это было даже хорошо, никто не обращал внимания на чужаков, и можно было спокойно выпить и закусить. Конечно, что касается выпить, это было громко сказано. К неудовольствию служанки-подавальщицы, гости заказали всего лишь травяные отвары.

   За самым большим столом в центре пировали, судя по всему, рудокопы. Все как на подбор не слишком высокого роста, кряжистые. «Надо же, одеты все бедненько, хоть и выходной. Полотно на рубахах некрашеное, и заплаты. Но какие ножны! И рукоятки у кинжалов! Такие в Катахее разве что богачи носят. И пояса! Вышивка, каменья...» – изумлялась по-женски Сапфира.

   А рудокопы между тем грянули застольную песню:

   В таверне, в компании шумной,

   За крепким дубовым столом,

   И старый, и юный, и глупый, и умный

   Не прочь посидеть вечерком.

   Оставив заботы и споры,

   За наши родные края,

   Поля плодородные, реки и горы,

   Поднимем бокалы, друзья!

   Пусть платье – сплошные заплаты,

   Карман третий месяц пустой,

   Мы звонкою песней издревле богаты

   И щедрой открытой душой.

   Без ям и ухабов дорога

   Лишь избранным в жизни дана,

   Так выпьем за радости, коих немного,

   Еще по бокалу вина!

   Назавтра, как прежде, трудиться

   Мы будем в поту и пыли,

   Руду, из которой железо родится,

   Отнимем у духов земли.

   Когда же покинут нас силы,

   На смену придут сыновья,

   За то, чтоб судьба от невзгод их хранила,

   Поднимем бокалы, друзья!

   «Вот это песня... – восхитилась Сапфира, – на чистом красивом тиндорском, без просторечия, коего можно было бы ждать от людей такого звания». Она протянула руку, чтобы добавить себе чая. Подавальщица принесла им сразу три чайника, все, как она говорила, с разными травами. Видно, надеялась хоть так подзаработать.

   Но тут крышка чайника покачнулась.

   – Ай! – ахнула Сапфира, ей показалось, что ее неловкость может кончиться кипятком на руку.

   Тут из-под крышки высунулась крошечная сухонькая ручонка. Все трое, чуть не раскрыв рты от изумления, глядели на это диво. Крышка покатилась по столу, а из чайника, как видно, пустого, выбралась старушонка, ростом не больше чашки, уселась посреди стола и заверещала:

   – Безобразие, ни днем, ни ночью нет покоя от этих пьяниц!

   – Ой! – вырвалось теперь уже у Аметисто.

   Первой очнулась Сапфира:

   – Бабушка, не волнуйтесь. Мы не пьяницы и не сделаем вам ничего плохого. Как вы попали в чайник?

   – Как попала, так и попала, не ваше дело! – проворчала старушонка и схватила с блюда кусок пирога чуть ли не больше ее самой. От этого движения бабулька завалилась спиной на стол, не удержав ношу.

   Оторопевшие гости не знали, как им поступить, чтобы не нанести вред слабому существу. К счастью, в этот момент к их столику подбежал сам хозяин. Он ловко отобрал у старушки пирог и засунул ее самое себе в карман.

   – Ни на секунду нельзя оставить жену одну. То в чайник заберется, то влезет в карман гостю! А уж болтлива!

   – Скажите, почтеннейший, а что с ней приключилось? Или она от природы такая? – спросил маг.

   – Д'Арманьяк, владелец «Семнадцати кинжалов», к вашим услугам. Если позволите, я присяду с вами. Вы, как я понял, не здешние.

   – Милости просим, господин Д'Арманьяк. Ваш чай и пироги восхитительны.

   Владелец таверны, как можно было судить по его манерам, не прочь был поболтать с чужестранцами. «Хм, – подумал джегг, – а хозяин-то, пожалуй, будет поболтливее своей старушки. И это хорошо». Меж тем Д'Арманьяк отхлебнул травяного настоя и начал рассказ:

   – Женушка моя так болтлива, так болтлива... Не иначе, как Буз Пестрый качал ее колыбель.

   – Простите, – перебил тавернщика Аметисто. – А кто это – Буз Пестрый?

   – Это? – и Д'Арманьяк начал с удовольствием говорить, как по писанному. – Демон болтливости. Говорят, что его породила поспешная на язык людская молва. С виду похож на большую крикливую птицу такой яркой и пестрой расцветки, что не заметить его, когда он пролетает мимо, просто невозможно. Пустые разговоры и сплетни – его любимое лакомство. Буз клюет их, как обычные птицы – зерно или ягоды. Своей болтливостью он способен доставить неприятности не только людям, но и другим демонам, разбалтывая всему свету их секреты. Рассказывают, что повелитель демонов Арокве намотал длинный язык Буза на огромную деревянную катушку, чтобы лишить его возможности болтать, но Буз продолжал молоть языком, и, в конце концов, разгневанные демоны исторгли его из своих рядов.

   «Ну вот, – усмехнулся про себя джегг. – Я же говорил что это не простая птичка. И катушка у него наверняка волшебная». А Д'Арманьяк между тем продолжал:

   – Сил моих не было выносить длинный язык и вечные придирки моей жены, вот я и попросил мэтра Руссулеция сделать ее поменьше и голос потише. Он у нас великий маг, все может. Говорят, даже на Паукрыса в молодости ходил и остался жив, только глаз потерял.

   – О! А не могли бы вы дать нам адресок этого мага?

   – Конечно, он живет в конце Медной улицы, там еще на крыше флюгер в виде кошки с поднятым хвостом. А зачем вам?

   – Мы специально прибыли в Обер, чтобы обратится к хорошему магу, у нас есть к нему важное дело, – солидно отвечал Аметисто. – А скажите, господин Д'Арманьяк, что сегодня за праздник? Отчего у рудокопов такие нарядные пояса и кинжалы?

   – Кинжалы? Это старая традиция. Рудокоп может спать на голых досках и кормить семью самым грубым хлебом, но фамильный кинжал не продаст и не заложит. А ежели у него не один сын... Тогда приходится семье на всем экономить, чтоб справить каждому свой кинжал к совершеннолетию. Пусть и не в таких богатых ножнах. К их убранству добавки делают всю жизнь рудокопскую. И кинжалы эти – честь рода. С давних пор, с тех самых, когда в рудниках жили опасные подземные чудовища, никто не ходит под землю безоружным. А теперь... Теперь в дальних выработках снова объявился Паукрыс. Демон. А все потому, что помер старый владелец рудников. Он-то, хоть и богатей был, стоял за справедливость, рабочих не обижал, а сынки его, столичные бездельники... Жадны до денег. Второй месяц не платят жалованье.

   Гости внимательно слушали. Еще бы, сколько всего нового узнали сразу. Они не перебивали хозяина, только иногда вставляли что-нибудь вроде:

   – О! Подумать только! – чтобы Д'Арманьяк чувствовал, что интерес к разговору не утрачен.

   Хозяин отхлебнул еще чая, готовясь продолжать рассказ, но... Но тут старушка, которой наскучило сидеть в кармане, прогрызла дыру и выпрыгнула прямо на пол.

   – Караул! Лови! Не затопчите! – заорал тавернщик и ринулся ловить жену.

   Катахейцы, поняв, что Д'Арманьяк к ним вряд ли возвратится, закончили трапезу и расплатились. Хотели было подняться на второй этаж в свою комнатку, но Сапфира вдруг предложила пойти к мэтру Руссулецию прямо сейчас:

   – Не к чему время тянуть. Этот маг мне заранее неприятен. Как он мог так поступить с живым человеком? Сделать из него игрушку на потеху кому угодно! Ну и что, что она болтлива. Многие женщины таковы. И что же, всех их...

   «Н-да... – подумал Аметисто. – В чем-то она права». И согласился:

   – Да, чем скорее, тем лучше. Как знать, может он еще и откажет. Придется искать другого мастера.

   Уютный кирпичный домик с кошкой-флюгером путешественники нашли без труда. Колокольчик у двери в виде наглой кошачьей морды их немного позабавил. Даже показалось, что вместо «динь-динь», он звучит как «мяу», причем еще и визгливое.

   В двери засветился «глазок», послышались шаги, и гостям показалось, будто их ощупывают незримые руки. Сапфира недовольно поежилась, Джейрана передернуло, а Аметисто скривился. Он где-то читал, что у некоторых магов есть особые обыскивающие заклинания. Конечно, если ты могущественный волшебник, у тебя могут быть враги и нужно быть начеку. Но все-таки неприятно. Через некоторое время все закончилось, как будто схлынуло наваждение, и дверь отворилась.

   – Добрый вечер, господа, – приветствовал катахейцев рослый холеный мужчина с гладко выбритыми щеками и подбородком, одетый в роскошный синий халат, расшитый неведомыми зверями. – Заходите.

   Во всех повадках его виделось что-то от сытого домашнего кота, который, тем не менее, не утратил способность выпускать когти при случае. Гости расположились в кабинете на просторном кожаном диване, а маг уселся в кресло возле большого стола.

   – Итак, какое у вас ко мне дело? – промурлыкал хозяин.

   – Уважаемый господин Руссулеций, – начал Аметисто, – Вас нам рекомендовал почтенный Д'Арманьяк. Нам необходима помощь сильного мага – мы хотели бы заказать путевой амулет в Окаянные горы.

   – Что? – изумился Руссулеций. Казалось, его когти уже наготове.

   – Путевой амулет в Окаянные горы, – четко и раздельно повторил Аметисто.

   – Да знаете ли вы, о чем просите? Это же запретное место! Заповедные земли короны! Как можно!

   – Господин Руссулеций! – воскликнула Сапфира. – И это говорите Вы, способный превратить живого человека в какую-то козявку!

   – А, так вы видели старушку? Не правда ли, отлично получилось?

   – А по-моему, это безнравственно, – продолжила Сапфира. – И не вам говорить о «заповедном и запретном». Сколько Вы хотите за амулет?

   Чародей криво усмехнулся и окинул женщину проницательным взглядом:

   – Гм... Вы, госпожа, под покровительством Богини. Поэтому я отвечу на ваш вопрос. Сорок золотых. И ни монетой меньше. И две декады сроку. Это, можете мне поверить, будет непростая работа.

   Джегг раскрыл рот, Аметисто тоже оторопел. Это были почти все их деньги.

   – Мы согласны, – твердо заявила Сапфира. – Каков задаток?

   – Десять монет. И только потому, что владелица меча Радуги не может обманывать.

   Сапфира сняла заплечный мешок, порылась там и достала деньги. Мэтр, как ни странно, выдал ей магическую расписку. В ней ничего не говорилось об Окаянных горах, сказано было только, что податель сего уплатил задаток в десять золотых за будущую магическую услугу. Мужчины не решались возразить. Попрощавшись с магом, все трое вышли. Тут Аметисто не выдержал:

   – Сапфира, что ты наделала? Мы остались без средств.

   – Дорогой, с каких это пор тебя стали волновать деньги? У нас есть большая цель. И перед ней все золото всего лишь суета. Даже этот сытый кот и то проявил уважение к Богине и мечу Радуги. Не печалься, для похода у нас все уже есть. Я наймусь в таверну, хотя бы за кров и еду, Джейран тоже найдет работу, хоть дрова на кухне рубить.

   – А я? – обиженно спросил Аметисто.

   – А ты устроишься возле таверны с вывеской: «Маг на час». И будешь оказывать мелкие магические услуги. Ведь не каждый же способен заплатить Руссулецию. Детишек будешь лечить, зубы заговаривать старикам, да мало ли что.

   Подивившись предприимчивости Сапфиры, напомнившей сразу, что она была не последней в Лиге Скорпиона, где все и все делали сами, Аметисто прогнал народившийся, было, гнев.

   Когда Сапфира спросила Д'Арманьяка о работе на две декады, он протянул что-то невнятное:

   – Ну... надо бы подумать...

   Но тут из кармана его белоснежного фартука выскочила его жена и бросилась, было, натек. Но Сапфира, куда более ловкая, чем дородный тавернщик, проворно подхватила малютку, и нежно, словно ребенка, прижала к себе. Изумленная таким обращением старушенция даже не пикнула. Воительница даже умудрилась осторожно погладить ее по седым волосам указательным пальцем.

   – О! – осенило Д'Арманьяка – Я хорошо заплачу вам, если эти ваши две декады вы понянчите мою Амаранту. Хоть немного покоя...

   – Хорошо. Я согласна. С условием, что мы не будем платить за комнату, и для нас всегда найдется плошка супа и чашка травяного отвара. Поверьте, мы вас не объедим. У нас потребности скромные.

   Так воительница стала нянькой при госпоже Амаранте. Старушенция оказалась прекапризной. Норовила влезть в чужой разговор, высунувшись из Сапфириной сумки, ущипнуть проходящего мимо человека за ухо или учинить еще какую-нибудь пакость. Но Сапфиру она просто полюбила. Воительница никогда не обижалась на старушечьи выходки, умело нарезала ей мелкими кусочками яблоки и другие вкусности, выносила погулять на травку и строго следила, чтобы никакая птица или собака не оказались поблизости.

   Аметисто легко вспомнил уландийское время, лечил коз и овец, помогал детишкам от простуды и хоть имел грошовый заработок, но довольствовался и этим. Тем более что иные его улайндийские привычки были оставлены далеко в прошлом. Казалось, ничего опасного не видно даже на горизонте. Но уже через несколько дней начала чувствоваться неясная пока тревога. Под вечер возле таверны стали собираться рудокопы.

   – Вчера погибли двое. Их нашли в самом дальнем забое. Почему? Отчего? Ни обвала, ни газа! Никаких следов!

   – Не иначе, как древний демон проснулся. Все оттого, что новые хозяева от жадности лопаются! Вчера должны были уплатить нам жалованье – и где оно?

   – Да-а... Там где земные богатства, жадность тут как тут. Эти двое, не слишком ли далеко забрались, желая заработать побольше?

   – Что ты болтаешь, против своих идешь! Это хозяева виноваты!