Текст книги "Проклятие Золотого берега (СИ)"

Автор книги: Алла Сапфира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

   Дверь в кабинет распахнулась, и в полумрак ворвался дайн Сандарак собственной персоной.

   – Лиания! Я вижу, твоя дочь уже здесь и, конечно же, с жалобой! У нее никудышные наставники! Она совершенно не умеет себя вести. Я бы на твоем месте нанял ей других учителей, пока еще не поздно.

   – Сан, ты забываешься! Не кажется ли тебе, что со смертью короля твоя тень нависла над троном?! Убирайся! Поговорим вечером! Милана, я провожу тебя в зал.

   Сандарак остался невозмутимым и покинул тайный кабинет, нисколько не испугавшись гнева повелительницы.

   – Что ж, надо и ей иногда позволить выплеснуть гнев. Другое дело, что мой план, должно быть, придется пересмотреть.

   Через три дня Лиания ждала в своей уютной спальне прихода фаворита. Босые ноги королевы утопали в новом прикроватном коврике. Это был не простой коврик. Королева приказала добыть для него пару лесных крайдов, хитрющих и редких хищников. «Звери его герба под моими ногами. Шерсть колючая. Но стоит потерпеть. Он, конечно же, заметит. Пусть думает, что это маленькая женская месть. Пусть поверит, что я ревную. Он умен, но, как всякий умный мужчина, привык думать, что женщина всегда будет лишь игрушкой в его руках. Я не стану его разочаровывать».

   Доверенная служанка как всегда бесшумно отворила дверь, и мужчина в строгом сером костюме вошел в спальню. Поморщился, сразу увидав на полу оскаленные головы.

   – Моя повелительница, не кажется ли тебе, что в последнее время твой вкус тебе изменяет?

   – А тебе? Польстился на цыплячьи прелести моей дочери!

   – Дорогая, никогда бы не подумал, что ты снизойдешь до обычной ревности, как какая-нибудь простая дворяночка.

   – А я не думала, что ты позволишь себе за моей спиной подбивать клинья к Милане!

   – «Подбивать клинья»... Как это вульгарно. Я всего лишь хотел испытать нашу крошку. Ей ведь пора бросить свои детские забавы и подумать о будущем.

   – О будущем? О, я вижу, ты уже придумал! Хочешь устранить меня, жениться на единственной наследнице и стать...

   – Ничего подобного! – с жаром воскликнул Сандарак и прильнул к губам королевы с жарким поцелуем.

   Лиания не то чтобы сделала вид, что поддается пылкости, которая успела уже подзавянуть за пять лет их нежной близости, но, в самом деле, позволила себе эту маленькую слабость. Чуть позже, когда пара уже отдыхала, потягивая прохладительный напиток из тонконогих серебряных бокалов, королева снова завела прерванный разговор:

   – И все-таки, милый друг, как мне лучше поступить. Взять самой принца-консорта, дабы успеть еще произвести на свет наследника, или поскорее подобрать пару дочери?

   – Дорогая, какие трудные вопросы ты задаешь сегодня. Давай не будем портить вечер. К чему такая спешка?

   – С той поры, как погиб король, у меня нет ни одной минуты покоя.

   – Доверяй мне так, как все эти годы, и все будет прекрасно! – с пафосом воскликнул Сандарак, целуя ручки Лиании.

Глава 4. Катахейцы в Тиндоре

   Благословенна земля Катахеи. Все в ней есть: и озера, и могучие леса, и сухие степи. И нет вокруг никаких других государств. Разве что джегги в степях. Но их и государством не назовешь. Но чего-то все-таки не хватает. И молодые да ранние плывут через Великий океан в Тиндор и другие сопредельные страны. Счастья поискать, себя показать.

   Вот он, западный порт Альтамир. Так близко, что уже можно разглядеть и корабли на рейде, и даже юркие лодчонки местных рыбаков. «Роза Востока», не дожидаясь лоцманов, благо свой маг шторма на борту, благополучно бросила якорь в знакомой бухте. Приказчикам Омара предстояла немалая работа. Аметисто, Сапфира и Джейран тепло попрощались с соотечественниками, хорошо запомнили адрес, куда можно будет направлять письма до востребования и отправились в город. Альтамир встретил их обычным шумом и суетой, розовыми лепестками, только-только распустившимися на голых ветвях деревьев, и множеством разных запахов: жареной рыбы, пирожков и блинчиков, зловонием прибрежной бухты.

   «Чем-то похоже на Уланду, но и не похоже», – думал каждый из троих, стараясь не особенно разглядывать причудливые наряды прохожих, темные лица некоторых горожан и преудивительнейшие повозки, двигавшиеся без лошадей. «Надо же, – изумлялся Аметисто, – тратят магические ресурсы на такое. Ведь это ж сколько надо их, чтобы повозки так вот без лошади... Или это механика какая...» Сапфира больше всего изумлялась тому, что хотя они прошли уже не один квартал, и, судя по виду домов, попали в места, где обитали небедные граждане, не встретила никого при оружии. «Чтоб в Катахее да богатый человек был без меча или шпаги? Даже у бедняков найдется хоть плохонький да кинжал. Хотя... – тут Сапфира вспомнила одну из тиндорских книг, которые читала в Уланде, надеясь усовершенствовать знание языка, – они здесь, кажется, давно не воюют. А на страже государства стоит большая наемная армия. Должно быть, она расквартирована возле границ. А простому гражданину оружие и не к чему. У них, вроде бы, строгие законы». Джейран более всего дивился деревьям в узких деревянных ящиках, украшавших главную улицу: «Бедняжки, ведь им тесно, и корням душно. Дерево должно корнями стремиться во все стороны. А тут, словно арестанты. И вода из золотых и серебряных чаш прямо вверх брызжет. Надо же, как воду тратят! А еще говорили, что тиндорцы благоразумнее катахейцев. А одеты! Не поймешь, где мужчина, где женщина! Вон, идет, красавчик или красавица... Расфуфыренный, будто степная птица».

   Бродя по городу, путешественники заодно пытались приискать себе постоялый двор подешевле, но поприличней, чтобы поскорей распрощаться со своими. Долгие проводы – лишние печали. Заодно и город посмотреть. Нет, на первый взгляд Альтамир им не понравился. Слишком пышный, до безвкусицы, пестрый, а храм Великой Богини и вовсе лишен строгого величия, на парадный сладкий пирог с завитушками, вроде тех, что подают в Уланде на свадьбах, похож. Нет, не чтут здесь Богов Триединства. А муж-то у Великой есть ли? Или тут бабье царство, раз властвует в Тиндоре королева. Аметисто даже пожалел, что плохо учил в свое время страноведение. Как бы не наделать глупостей по незнанию.

   Еще на корабле маг договорился с женой, что надолго в порту они не задержатся. Молодого чародея манил великий университет Тиндора, располагавшийся в столице. До Йондерга не так уж далеко, если купить приличных лошадок, то можно и в два дня поспеть. На следующее утро, основательно подкрепившись и купив неплохих лошадей, катахейцы двинулись в путь. Джегг радовался как ребенок – еще бы, после утомительной морской болезни, после долгих пеших хождений по городу вдруг оказаться в отличном седле, верхом на коне, как он привык с детства! Оставив спутников, Джейран резво помчался вперед. Сапфира и Аметисто не спешили последовать за ним. Тонкий запах гари озадачивал и беспокоил.

   – Наверное, лачуга какая-то горит. Едем, вряд ли мы узнаем, где это. Тут домишко на домишке сидит и домишком погоняет, – рассудительно сказала воительница, но пускать коня вскачь не торопилась. – Ни к чему спешить, дорога долгая. Твой ученик еще пожалеет, что гонит лошадь. Тоже мне, степняк.

   Аметисто промолчал. Он отчего-то подумал, что Джейран специально уехал вперед, чтоб дать возможность супругам хоть ненадолго остаться наедине. В самом деле, его тяготили натянутые отношения, сложившиеся с женой. Он мечтал о примирении, но не хватало решимости наступить на собственную гордость и признать, что в размолвке он виноват куда больше Сапфиры. Проехав бедняцкие кварталы, они оказались на широкой дороге из города. Навстречу им вылетел рыжий конь со знакомым седоком. Джегг осадил лошадь прямо впритык к ним.

   – Джейран, что стряслось? – спросил маг. – На тебе лица нет!

   – Там.... там арка. С древними рунами. Волшебная. И написано: «Возвращайтесь!»

   – Ты что, руны знаешь? А почему никогда об этом не говорил?

   – Знаю. Возвращаться надо. Это зачарованная дорога. Могут пропуск магический потребовать. А у нас нет. Не зря же гарью пахнет. Может там стена огненная. У нас в степи такие руны только в особых местах. Туда даже колдуны поодиночке не пойдут.

   – Погоди, погоди. Давай подъедем, посмотрим, подумаем. А то сразу крыльями хлопать, – возразил Аметисто, хотя и сам забеспокоился. Ему еще ни разу не доводилось видеть ученика таким растерянным. Да и запах никуда не делся.

   Поехали вперед. Джейран опасливо придерживал коня, стараясь оставаться сзади, и все время приговаривал:

   – Давайте вернемся, это ж не единственная дорога. Горит же там, впереди, я чую.

   Издали арка не казалась чем-то особенным, такая же аляповатая, как и городские фонтаны. Сапфира первой подъехала ближе и даже присвистнула:

   – О, в самом деле! Руны, да еще и всеобщие! Но с цветочками!

   – Зря испугался, Джейран, – усмехнулся Аметисто, подъехав ближе, – здесь и вправду написано «Возвращайтесь», но эти украшательства делают руны просто буквами. Я ведь тебя учил, что сила рун заключена в их точнейшем начертании. А это просто отцы города перестарались, что-то вроде их фонтанов-тортов и деревьев в кадках. Они и не подумали, что руническая надпись вообще-то означает приказ, а не приглашение еще раз приехать в Альтамир.

   – Какая безвкусица, – пожала плечами Сапфира. – Едем дальше?

   Посмеявшись над страхами джегга, путники поскакали дальше.

   Дорога петляла между пока еще голыми рощами, вдоль нее тянулись луга с сухой травой, где еще только-только начала проклевываться первая зелень. И все-таки это самое «возвращайтесь» оставило неприятный осадок. Так бывает, когда услышишь о себе что-то недоброе, и знаешь, что навет, а все равно противно.

   Еще поворот, еще... Огненная волна, бегущая прямо к дороге по высокой сухой траве, опалила, заставила притормозить. Испуганно всхрапнули кони. А издали раздался тягучий птичий крик.

   – Осторе-е-екс! Осторе-е-екс! – слышалось в нем.

   Волна пламени между тем расходилась все шире. Вот она уже ринулась на зеленую хвойную рощу. Молодые деревца вспыхивают, как свечки, огонь лижет бурые подножья деревьев-великанов. А за рощей, совсем близко, виднеются деревенские хижины.

   «А ведь мужчины, наверное, уже в полях. И женщины с ними. В домах одни старики да дети. Сгорят», – подумал Аметисто и приказал:

   – Джейран, держи лошадей. Сапфира, помоги.

   – Что я должна делать? – не без волнения спросила воительница. Хотя ей и случалось слышать о больших степных пожарах, но обитель боги миловали.

   Аметисто извлек из седельной сумки небольшой туго свернутый свиток и приказал жене держать его развернутым, ровно и прямо. Хорошо еще, что огонь, уничтожив траву, и не имея более пищи, возле дороги угас. Но дальше он продолжал бушевать. Дышать становилось тяжело.

   – Давай я встречный пал пущу, учитель, – встрял Джейран. Огонь был его стихией, не то, что страшные руны.

   – А деревню что, не видишь?! – буркнул Аметисто, рассердившись, что ему мешают сосредоточиться. Вглядываясь в темные письмена на свитке, он мысленно произносил заклинание дождя, надеясь, что оно сработает.

   И оно сработало. Да еще как! С ровного серого неба хлынул поток такой силы, что путники еле-еле видели друг друга. Если бы не Джейран, не видать бы им лошадей. Животные были и без того напуганы пожаром, а тут принялись ржать, брыкаться и, казалось, вот-вот вырвутся и убегут. Но джегг не забыл степной волшбы. Его голос, едва слышимый под шумом дождя, успокоил коней. Все закончилось очень быстро. Только что огонь грозился пожрать и рощу, и деревню, и вот уже под мгновенно стихшим дождем над черным полем поднимается клубами белый пар, черные же птицы летят стаями, надеясь поживиться жареными жуками, а может быть, даже ящерицами или грызунами.

   На лице Аметисто застыла мыска удивления.

   – Что с тобой, учитель? – спросил Джейран. Ни разу не видевший мага в настоящем деле, не считать же за дело драку на рынке или лечение больных коз, он был поражен раскрывшейся мощью до самых глубин своей загадочной степной души.

   Аметисто не ответил, он молча взял из рук Сапфиры помятый и попорченный дождем свиток, бережно свернул его и убрал в седельную сумку.

   – Мы мокры, как лягушки, – сказала Сапфира, отряхиваясь. – Обсушиться бы.

   Джейран с готовностью предложил:

   – А давайте я тут, у рощицы, костерок устрою? Я ведь огневик, мне и сырые дрова нипочем.

   – Нет уж! – рассердился Аметисто. – Никаких костерков! По дороге высохнем, не сахарные.

   – Ну почему... – заканючил джегг, влезая в седло.

   – А потому, – возразил Аметисто, трогая коня. – Здесь волшебство получается с такой силой, какой я никогда не знал в Катахее! Не дождь, а целый шторм. Хорошо еще, что короткий. Я еле-еле удержал его. А ты – костерок! Только потушили – и опять пожар начнется.

   Ехали неторопливо. Дорога размокла. Вокруг тянулась черная гарь. Аметисто иногда оглядывался, наверное, чтобы убедиться, что снова не вспыхнет. Или что-то его беспокоило. Наевшиеся птицы взлетали все с тем же криком: «Осторекс! Осторекс!», но теперь в нем уже звучал не страх, а сытое торжество. В очередной раз обернувшись на этот резкий крик, маг увидел приближающихся черных всадников на вороных конях.

   – Именем закона остановитесь! – послышался громкий крик.

   Сапфира невольно опустила руку на рукоять меча. Джегг нечаянно пришпорил коня и рванул вперед.

   – Тихо вы! – рассердился Аметисто. – Нам не уйти. Да мы ничего дурного не сделали. И подорожные знаки у нас в порядке.

   Они остановились в ожидании. Спешились. Послушные тайным знакам Джейрана, лошади стояли спокойно. Пятеро приблизились к ним на всем скаку. Черные мундиры с красными кантами, мечи в черных блестящих ножнах.

   – Кто вы такие?

   – Мы путники из Катахеи, – ответил за всех Аметисто, и троица дружно протянула страже круглые медные пластинки на кожаных шнурках, на которых были выбиты их имена, страна, из которой они приехали, возраст и род занятий. Их выдали им еще в порту, ведь без таких вещиц никакой иностранец не мог свободно путешествовать по Тиндору.

   – Катахея... Никогда о ней не слышал, – презрительно скривился осанистый широкоплечий стражник с маленькими черными усиками, судя по двойному красному канту, мелкий начальник.

   Троица помалкивала, помня старую поговорку: «с богатым не судись, с начальником не спорь».

   – Та-ак... Значит, Катахея. И такая волшба! Незаконная волшба! – командир стражи вдруг перешел от вкрадчивости к грозному рыку.

   – Мы не сделали ничего дурного! Огонь грозил сжечь деревню! А теперь она цела!

   – Вы нарушили закон! Действия со стихиями со стороны неуполномоченного лица! Но... вы иностранцы. Хоть и из какой-то там драной... как ее...

   Сапфира еле сдерживалась, чтобы молчать. Ведь при ней оскорбляли ее пусть и не самую благополучную и богатую, но родину. Главный стражник, похоже, тянул время. Он ведь мог бы приказать, и всех троих тут же скрутили бы, лишив возможности бежать или сопротивляться.

   Еще раз свирепо посмотрев в лицо Аметисто, начальник продолжал:

   – Как подданые другого государства, не знающие наших обычаев, вы имеете право на снисхождение, если заплатите положенный штраф.

   Услышав про штраф, Аметисто приободрился. Ведь деньги – это всего лишь деньги. Их можно заработать. А можно обходиться и без них, получая еду и кров за магические ритуалы.

   – Сколько? – стараясь придать голосу оттенок страха и почтительности, спросил маг.

   – По десять золотых с каждого. Сойдет в любых полновесных монетах.

   Сумма немалая. Но делать было нечего, пришлось лезть в суму и уменьшать на треть заветный мешочек Сапфиры. Поглядев на желтые кружочки, начальник не смог сдержать довольной ухмылки, они оказались куда полновеснее тиндорских.

   – Ладно, свободны! Но чтобы впредь... ! – рявкнул он и вместе с приспешниками ускакал прочь.

   «М-да... – подумал Аметисто, ежась от холода. – Надо было слушать Джейрана. Если так пойдет дальше, мы скоро останемся без гроша».

   Никто не знал, отчего на самом деле возник пожар. Некто, одержимый неприязнью к соседу, решил в месяц весенних палов пустить огонь на его усадьбу. Дом сгорел дотла. Демонический огонь, питаемый страстями людскими, ринулся по полю.

Глава 5. Восстание в Велии

   Месяц весенних палов пришел на землю Велии сухим и холодным. Снег сошел в этот год слишком рано, и горело все, что может гореть. Едкий дым долетал даже до королевского дворца. Прошлое лето тоже выдалось сухим, урожай собрали плохой. И теперь все велийцы надеялись на будущий договор о свободной торговле со странами Востока и Юга. Ремесленники верили, что их тончайшие ткани и изделия из драгоценных металлов найдут сбыт, и они смогут прокормить свои семьи. Купцы мечтали завезти в Велию новые машины взамен магической эманации, коей была богата велийская земля. До сей поры всю эту эманацию по неизменной уже два века цене забирал Тиндор. Это случилось после давней войны, когда тиндорцы разгромили велийское войско. Теперь пришла пора лучше распорядиться богатством своей земли, взять за него справедливую цену. В этом, казалось, все были едины, от короля до простолюдина. Но не тут-то было. Король, втайне от подданных, вел двойную игру, пытаясь торговаться со всеми сразу. Но усидеть на двух стульях разом не удавалось еще никому.

   Сегодня на главной площади велийской столицы – Лакен-Таранга, «города солнца», ожидалось оглашение королевского указа. Собрался народ. Все надеялись, что долгие переговоры, наконец, успешно завершились, и свободная торговля с Востоком и Югом будет открыта. По случаю выходного дня здесь были и купцы, и маги, и ремесленники, и прислуга и даже крестьяне из окрестных сел, приехавшие на ярмарку.

   – Слушайте, жители Велии! – провозгласил герольд. – Великий король Галантус III повелел объявить вам: договор о свободной торговле признан недостойным Велии. Юг и Восток хотели слишком многого. Его Величество спас страну от их козней. Зато наша дружба с Тиндором останется нерушимой, как и при наших дедах. Да здравствует король и его мудрость!

   По толпе пополз недовольный гул. Люди думали о том, что хлеб и молоко с каждым днем дорожают. Что до нового урожая еще палкой не докинуть. И еще неизвестно, будет ли Богиня в это лето благосклонной.

   – Тиндор не купит наших изделий! Ему нужны только магические ресурсы! – выкрикнул из толпы некто, видно, из образованного звания.

   – Мы что, всегда будем холопами тиндорцев? – раздался еще один голос.

   – Король обещал! И нарушил обещание, данное народу!

   – Чем мы будем кормить детей?! – женские голоса взлетели над площадью, словно стая перепуганных птиц.

   Толпа волновалась. По краям площади конные стражники уже принялись палками охаживать крикунов. Но пробиться дальше им не удавалось. Слишком тесно стояли люди. На дворцовый балкон вышел Верховный советник. Лиловая мантия развевалась на ветру, словно грозовая туча. Голос, должно быть усиленный магией, прогрохотал:

   – Добрые велийцы! Успокойтесь! Его Величество взвесил все «за» и «против». Мы не должны совать голову в пасть зверю, коего логовище на Востоке и Юге. Там не верят в Великую Богиню. Там не чтут древних обычаев. Если мы заключим с ними торговый договор, то вместе с товарами они принесут сюда безбожие и разврат! А Тиндор многие века был нашей защитой и опорой. У нас похожий язык и мы молимся одной Богине.

   – А хлеб? Где мы возьмем хлеба? – возразил снизу стоявший прямо под балконом здоровяк-кузнец.

   – Не волнуйся, добрый мастеровой. Его Величество заботится о вас, как о родных детях. Завтра же выйдет королевский указ, и государственные житницы будут открыты для всех!

   – Да здравствует король! – крикнули теперь уже в толпе.

   – Разойдитесь, добрые горожане, – веско настаивал Верховный советник. – Завтра, король прикажет провести проверку всех государственных житниц страны. Каждый, кто бедствует, получит достаточно зерна, чтобы дождаться нового урожая! Король выкупит плоды вашего искусного труда! Да здравствует Велия!

   Видно, в толпе были и люди короля. После этих слов сразу с нескольких концов площади раздалось пение. Слова гимна страны знали все. Постепенно песня захватила собравшихся, и к небу понеслось:

   Солнце, теплом нашу землю согрей!

   Велия! Велия!

   Мудрых и сильных страна королей!

   Велия! Велия!

   В древних обычаях силу найдем!

   Велия! Велия!

   Славься вовеки, надежный наш дом,

   Мирная Велия!

   Постепенно толпа рассеивалась по улицам. Одни сомневались, что все устроится, другие надеялись.

   Вечером Верховный советник добился, чтобы король его принял.

   – Ваше Величество! Хотел бы я знать, с кем Вы советовались, когда отказались от столь многообещающего договора.

   – Обойдешься! Вы все – мои слуги. И ты в том числе! – сердито возразил Галантус.

   – Ваш гнев говорит о том, что вы неправы, Ваше Величество. Нельзя делать ставку только на Тиндор, как это было в прошлом. Нужно спасать страну. Неурожай прошлого года грозит голодом. Из провинций доносят, что во многих местах хлебные жуки за месяцы холодов поели даже то, что назначено на семена. Вы должны спасти страну, открыв королевские житницы! Иначе бунт неминуем.

   – Королевские житницы... Легко сказать... – король пришел в замешательство.

   – Я был вынужден от вашего имени обещать это народу. Иначе... Стражники бы не справились.

   – Да как ты посмел? Только я имею право распоряжаться королевскими житницами! Ты бы еще пообещал им открыть сокровищницы!

   – Золотом сыт не будешь, Ваше Величество. И Тиндор его не купит, у него другие приоритеты. А магия – не размножается. Сколько ее есть – столько и есть. Можно было бы, угрожая Тиндору нашими отношениями с Востоком и Югом, выторговать новую цену на магическую эманацию.

   Повисло молчание. Советник наступил на больную мозоль короля. Тот и в самом деле пытался провернуть такую комбинацию. Но его посланники просчитались. Королева Тиндора недвусмысленно потребовала отказать от свободной торговли с врагами ее государства:

   – Или мы, или они! Мы можем вполне обойтись без вашей магии. У нас открылись свои возможности. Мы покупаем ваш товар отчасти из милости, отчасти из уважения к предкам.

   Увы, никакого способа узнать, правду ли говорит королева или это пустые угрозы, у велийцев не было.

   – И все же... – первым прервал молчание Советник, по привычке расхаживавший по королевским покоям мерным шагом, почтительно опустив голову.

   – Видишь ли, – недовольно отвечал король, – Я не могу приказать открыть житницы.

   – Почему? Как это может быть, чтобы король чего-то не мог? – подобострастно, как казалось ему самому, а на деле просто возмущенно возразил Советник.

   – Потому что в них ничего нет! Жучок! А теперь ступай вон! И благодари Богиню, что я не приказываю казнить тебя за опрометчивые обещания черни!

   Обескураженный советник не нашелся, что возразить и, поклонившись до земли, кинулся прочь.

   Король остался один. Ничего не приходило в голову. Зерно из государевых житниц он продал еще в прошлый месяц первого льда. Уж очень хотелось достроить загородный дворец, чтоб не хуже, чем у Лиании. Советника его Величество терпеть не мог. Он достался ему в наследство от отца. Давно пора бы отправить старика в отставку. Но за него несколько могущественных родов. «Самонадеянный негодяй! Как он посмел?! Что делать? А если чернь придет требовать хлеба?»

   Бояться королю было чего. Гвардии он не платил уже два месяца, полагая, что воин с мечом может сам себе добыть все, что захочет на городских рынках. «Мечи я им выдал – и довольно!» Деньги у короля текли, словно вода между пальцев. Он полагал, что траты на его дворец и роскошь – государственная необходимость. Новый загородный замок с увеселениями и фонтанами. Зверинец для племянника. Королева умерла бездетной, и государь ни в чем не отказывал своему родичу и единственному наследнику. Да мало ли что. «Вот, крыша у дворца ветшает. Храм Великой Богини пора новый выстроить. Пока строили, половину украли. Дорогу к Йондергу просто необходимо было обновить. И тут украли половину. Не напасешься на них!» – но король не слишком сердился на своих вельмож. «Ежели какой-нибудь чинуша украдет – так это не беда. Вернее будет служить. А потерянное сострижем с простонародья. Оно Богиней предназначено для этого».

   Но долго беспокоиться государь не привык. До поры до времени все сходило ему с рук. Как только казалось, что гвардейцы обеспокоены, он брал в долг у Тиндора и платил им. Вот и теперь он намеревался взять в долг, заплатить тем, кто обязан охранять его и спать спокойно: «Пусть бунтуют. Королева Литания за отказ от договора с Востоком и Югом обещала снова дать мне взаймы и подарила две дюжины новейшего оружия, мечущего огонь и железо!» – совершенно успокоившись, король позвал слуг и приказал приготовить ему сытный ужин и мягкую постель. Спалось ему преотлично.

   Он не слышал, как в отдаленных дворцовых переходах всю ночь раздавался не свойственный этим местам звук, похожий на стук копыт. Старый стражник шарахнулся к стене, заслышав эти звуки. Мимо него мерным шагом прошествовала высокая тень с фонарем и посохом. «Маги чудят» – подумал воин, но тут в полутьме мелькнули кабаньи клыки.

   На следующий день гудел уже весь Лакен-Таранг: когда начнется выдача зерна? Но герольды не выходили из ворот дворца и не созывали народ получить свою долю из королевской житницы. «Сколько мы сможем продержаться на оставшихся припасах? Мы верили, что скоро откроется новая торговля. Мы надеялись, что богатые страны Востока и Юга спасут нас от надвигающегося голода. Мы пока еще верим королю. Он может еще повернуть все вспять и заключить-таки обещанный договор. Он может пожертвовать нам на пропитание. Он может многое. Да спасет нас Великая Богиня».

   Прошло три рассвета, и кое-кто из молодых да горячих принялся призывать соседей:

   – Чего мы ждем? Надо самим идти в казенные амбары, разогнать охрану и взять положенное нам.

   И эти речи имели успех. На улице кузнецов и в переулке кожевенников к вечерней заре стали собираться ремесленники. У каждого с собой было что-нибудь, годящееся как оружие: у кого молот, у кого – просто сапожный нож. Молодые, старые, и даже женщины двинулись тесной колонной к королевской житнице.

   – Убирайтесь! – услышала немногочисленная охрана.

   – Мы не можем, у нас приказ! Вы не смеете грабить здесь!

   – Мы пришли не грабить, а получить обещанное! – взревел могучий светловолосый кузнец, поигрывая тяжелой цепью. Стражники переглянулись, поняли, насколько их мало, и потихоньку стали растекаться вдоль боковых стен глинобитного сооружения.

   – Переходите к нам! – закричали из толпы. – Мы и для вас выделим долю!

   Мастеровые без труда справились с замками, и толпа хлынула внутрь. Хранилище оказалось пустым. Только худой ободранный кот околачивался внутри, видно, даже мыши разбежались.

   – Где зерно?! Предатели! – возмущенно восклицали в толпе. – Идем к дворцу и потребуем ответа!

   Весь вечер площадь напротив королевского дворца наполнялась и наполнялась народом. Стража оцепила дворец тремя плотными рядами и угрожающе выставила пики.

   – Мы будем стоять здесь, пока к нам не выйдет Его Величество! – заявил кузнец. Вокруг него уже стали собираться самые молодые и сильные и самые голодные.

   Народ волновался всю ночь. Утром ничего не изменилось. Никто не выходил на балкон. Стража только лишь лениво поднимала пики, если кто-то из простонародья приближался слишком близко. Некоторые, кто побоязливее, разошлись по домам. Но зато появились люди, способные повести за собой, отдать приказ. Самые разные, от справных ремесленников или писцов, до обитателей дна в вонючих лохмотьях. Не знатность, не богатство, а лишь отвага и способность не только постоять за себя, но и повести за собой делали здесь командирами. Женщины приносили своим мужьям, родным и соседям еду и воду. Кто-то уходил, кто-то присоединялся. Стоящие возле дворца напоминали живущий своей жизнью муравейник. И в этой суете возникал особый порядок.

   К середине дня выставили требования: «Король должен выйти к народу! Требуем заключить договор о свободной торговле! Требуем спасти народ от голодной смерти! Стоимость магической эманации для Тиндора увеличить! Воров-вельмож – казнить!». Выбрали и депутацию. В нее вошли даже двое магов, из числа не слишком известных. Собравшиеся расступились, и депутация подошла к воротам дворца настолько близко, насколько было возможно, чтобы остаться в безопасности от пик стражи. Голос главы депутации, усиленный магией, разносил его слова по всей площади. Во дворце дрожали стекла. Некоторые стражники зажимали уши. Но король так и не появился.

   На следующий день на площадь притащили бревна, чтобы сделать тараны. Маги, перешедшие на сторону народа, готовили боевые заклинания. По сигналу восставшие бросились на штурм. Кое-кому из стражников проломили головы. У некоторых вырвали пики. Но не то, что установить у ворот таран, даже добраться до них не удалось. Толпа откатилась, только слышались стоны раненых с обеих сторон. Тем временем с другой стороны площади в толпу врезались конные отряды. Но далеко продвинуться они не смогли. Били магические молнии, горожане стаскивали всадников с лошадей заранее заготовленными баграми. В толпе кричали:

   – Вы сыны наших соседей! Почему идете против народа!

   Пришлось командовать отступление и здесь.

   Стычки продолжались до самой темноты. Горожане, даже не участвовавшие в бунте, вечером притащили не только еду и воду, но и привезли дрова, доставили еще больше бревен, чтобы преградить путь конным стражам. Тащили, везли на ручных тележках, просто волокли все, что могло пригодиться, от кирпичей до мешков с песком.

   На следующий день площадь ощетинилась баррикадами. Теперь всадники уже не могли так просто сюда ворваться. С утра опять ходили к воротам, выкрикивали все те же требования. К полудню на балкон вышел Верховный Советник:

   – Жители Велии! Разойдитесь добром! Его Величество дарует вам прощение и не станет наказывать своих неразумных детей! Мы должны все вместе думать, как спасти Велию. А не бунтовать!

   – Мы не бунтовщики! – отвечали с площади, – Мы требуем, чтобы король выполнил свое обещание! Свободную торговлю с Востоком и Югом! Справедливую плату за магию с Тиндора! Хлеба!

   – Хлеб будет. Его Величество приказал закупить зерно в Тиндоре, в счет будущей продажи магической субстанции. Наберитесь терпения!

   – Это все ложь! Королевская житница пуста! Куда король дел велийский хлеб?!