Текст книги "Душа Ужаса. Мозаика осколков души (СИ)"

Автор книги: Алия Якубова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

Глава 17

Рана Деймоса, и правда, заживала чуть дольше обычного, но мужчина отказывался хоть как-то считаться с этим. Просто, если возникала необходимость, менял повязку.

Сам факт существования оборотня его тоже никак не обеспокоил, скорее вызвал любопытство.

Единственным досадным моментом для Деймоса стало то, что о случившемся прознал Август и потом целый день ходил за ним хвостом, прося прощение и сетуя, что не проводил гостя. Это достало Деймоса настолько, что он даже рявкнул на вампира, в очередной раз заявив, что с ним все в порядке, и он не держит ни на кого зла. То, каким тоном это было сказано, произвело скорее противоположное впечатление, но Август отстал.

Наблюдавший эту сцену Димьен, только посмеивался, а потом заявил:

– А Август может быть очень настойчивым.

– И не напоминай! Если и ты будешь спрашивать, как я себя чувствую…

– Не буду. Раз так держишься, то и нормально все. Не первая ведь рана?

– И даже не сотая. Подумаешь, заживает дольше. Я, будучи человеком, и не так калечился, но вставал и заканчивал начатое.

– Хочешь сказать, мы изнежились? – усмехнулся телохранитель, на что Деймос лишь махнул рукой и позвал его на тренировочную площадку.

Надо отметить, ранение почти не сказалось на боевых качествах Деймоса. В конце концов, он мог сражаться обеими руками в равной степени. И Димьену пришлось попотеть.

Но на этом история с оборотнем не закончилась. Деймос встретился с ним ночью и уже на территории виллы.

Мужчину всегда притягивали безлюдные уголки, поэтому он и оказался в самом дальнем конце виллы, где ухоженный сад давно уступил место почти лесу. Не такому густому, к какому привык Деймос, но все равно. Здесь граница между виллами носила довольно условный характер.

Какое-то время Деймос бродил, наслаждаясь тишиной, пока не услышал подозрительный шорох. Подозрительный и довольно знакомый. Вглядываясь в темноту, мужчина почти бесшумно снял пояс.

Отличное ночное зрение позволило различить похожий на собачий силуэт. Только обоняние тут же подсказывало, что это вовсе не собака. Весьма знакомая «не собака». Оборотень.

В этот раз существо вело себя или менее агрессивно или более осторожно. Возможно, и то, и другое. И все равно из кустов, в которых скрывался оборотень, раздалось предупреждающее ворчание, стоило Деймосу на шаг приблизиться.

Вампира это не остановило. Он только пристальнее осмотрелся, чтобы лучше подготовиться, и свернул ремень наподобие сворки.

Оборотень опять не выдержал первым и кинулся на мужчину, скорее от безысходности, чем желая навредить. Вот только Деймос был к этому готов и прямо в прыжке перехватил зверя, сбив наземь.

Из оборотня вышибло дух, так, что он на пару мгновений замешкался. Этим и воспользовался вампир, в мгновение ока буквально «оседлав» зверя и накинув ему на шею свой пояс, затянувшийся не хуже удавки.

Собственно, все было проделано так стремительно и умело, что оборотень толком и не сопротивлялся. Нет, он пытался, но пояс тотчас чуть не задушил его, сильно поумерив пыл.

Зверь еще попытался дергаться, только у него ничего не вышло. Деймос держал его крепко. Оставалось признать победителя. Оборотень как-то весь разом обмяк и заскулил.

Вампир только усмехнулся такому поведению. Он вовсе не собирался убивать зверя, а просто взвалил его на плечо и направился к дому.

На вилле появление Деймоса с волком на плечах не осталось незамеченным. Хорошо, что слуги и рабы были уже отпущены отдыхать, и не видели этого.

– Ты решил поохотиться? – с некоторым недоумением спросил Фаул.

– Не совсем. Скорее охота нашла меня, – фыркнул Деймос, сбрасывая свою ношу на мозаичный пол.

– Весьма любопытно, – протянула Менестрес. – Ты изловил оборотня?

– Это и есть оборотень? – недоверчиво переспросил Димьен.

– Да. Тот самый, что меня укусил, – подтвердил Деймос.

– Но он жив, – заметил Фаул.

– Да. А нужно было убить? – мужчина в ожидании воззрился на Владычицу Ночи.

– Не нужно. Насколько я вижу, это еще совсем молодой оборотень, да и обращен недавно. Иначе не вел бы себя так неосмотрительно. Деймос, будь добр, сними с него свою сворку. А ты, дитя, без глупостей.

Зверь снова заскулил и неловко вильнул хвостом, и даже не вырывался, когда вампир дотронулся до него, чтобы освободить, тем самым подтвердив, что понимает человеческую речь.

Даже получив свободу, оборотень лишь отряхнулся и сел, не спеша делать резких движений. Видимо, понял, что вокруг не совсем люди, и так просто не уйти.

– Молодец, – похвалила Менестрес, и даже погладила зверя по голове. – А теперь давай перекидывайся обратно. Или тебе еще рано?

Оборотень заскулил и мотнул головой, попятившись. Владычица Ночи все поняла правильно и велела остальным:

– Отойдите подальше. Ему нужно место.

Вампиры повиновались, а волк издал странный вой, переходящий в хрип и повалился на спину. Судороги стали скручивать все тело.

Деймос успел подумать, что это, должно быть, больно, когда звериная шкура лопнула, обнажая обычную человеческую кожу, только кости и мышцы под ней ходили ходуном, заново выстраивая тело. А шерсть, хоть и исчезла, но на пол не попало ни клочка.

Деймос впервые видел что-либо подобное. И хоть зрелище было малоприятным, невозможно было отвести взгляд. Фаул и Димьен следили за происходящем с таким же тщанием, Руфус тоже, хоть и побледнел как полотно, а вот Раши попросту отвернулась.

– Леопарды перекидывались быстрее, – тихо заметил Димьен.

– Да. Им их… состояние дается легче, но они малочисленнее. Практически везде.

– Они же очень уязвимы в таком состоянии, – заметил Фаул.

– Уязвимее обычного – да. Но чем старше и сильнее оборотень, тем быстрее происходит процесс, – снова объяснила Менестрес. – Вот и наш, кажется, уже перекинулся.

Вампирша оказалась права, как всегда. Там, где только что был зверь, теперь лежал человек. Довольно щуплый, но, впрочем, в силу юного возраста, это простительно.

Осознав, что превращение закончилось, юноша встрепенулся и попытался встать, правда, пока получилось только сесть. В ореховых глазах плескался страх. Бывший оборотень попытался спрятаться за собственными растрепанными волосами, но рыжевато-каштановая копна едва прикрывала плечи.

Пусть парень сейчас и выглядел диковато, но узкое скуластое не было лишено привлекательности. Которую портило лишь наличие клейма на плече.

– Похоже, Деймос, ты похитил чужую собственность, – с улыбкой заметила Менестрес.

– Что?

– Смотри, на нем клеймо раба, – Владычица Ночи попыталась коснуться отметины, но юноша в испуге отпрянул.

– Похоже, он принадлежит нашим соседям, – заметил Димьен. На зрение вампир не жаловался, и без труда разглядел особенности клейма. – И, скорее всего, парень пытался сбежать.

Тот, о ком говорили, вжал голову в плечи и вообще постарался сделаться как можно незаметнее.

– Ты вообще говорить-то умеешь? – довольно благожелательно поинтересовался Фаул.

– Да, – ответ прозвучал очень тихо, но вампиры услышали без труда.

– Ты беглый раб? – спросил Деймос.

– Нет! Я… я не хотел. Но… я не знаю!

– Успокойся, – прервала Менестрес сбивчивую речь парня. – Мы вовсе не собираемся немедленно вести тебя к хозяину. Ты вообще, знаешь, что ты оборотень?

– Кто, госпожа?

– Понятно, – вздохнула Владычица Ночи. – Для начала, как тебя зовут?

– Трой.

– И сколько тебе лет, Трой?

– Восемнадцать.

– Хм, – Менестрес, да и остальные полагали, что юноша младше. – Хорошо. А теперь подумай и ответь: кто и при каких обстоятельствах тебя укусил?

– Откуда вы знаете, госпожа?

– Знаю. Но я жду ответа на вопрос.

– Недели три назад я задержался с работой в саду, и увидел какую-то собаку. Странную. Я хотел ее прогнать, но она совершенно не испугалась, а укусила меня за ногу, опрокинув на землю. Наверно, я потерял сознание, так как когда очнулся – собаки уже не было.

– А рана?

– Она быстро зажила, но пару дней мне было очень плохо. Управляющий даже испугался, что у меня началась лихорадка, и вызвал лекаря. Но тот ничего не нашел.

– А после?

– После? Все было хорошо, но пару дней назад мне ночью тоже стало плохо, а потом… потом я не помню, – удрученно признался Трой.

– Ясно, – кивнула Менестрес. – То, что с тобой произошло, требует длительного рассказа. А пока встань с пола. Руфус, покажи Трою, где можно умыться и одолжи что-нибудь из одежды.

– Хорошо госпожа.

Как только они ушли, Владычица Ночи отдала другое распоряжение:

– Раши, сходи на кухню и прикажи, чтобы подали еды нашему гостю. Лучше всего мяса. Думаю, он голоден. Что-то подсказывает мне, что охотник из этого паренька пока неважный.

– Хорошо, я быстро.

Вампирша умчалась, а Менестрес заметила:

– Тебе, Деймос, повезло дважды столкнуться с новообращенным оборотнем.

– Недавно?

– Да. Похоже, тогда, когда произошло нападение на тебя, Трой перекинулся впервые. Возможно, хозяин еще даже не спохватился пропажи.

– Такое возможно? – удивился Фаул.

– Вполне, особенно если самого хозяина сейчас нет на вилле. Так что, все еще может обернуться для Троя не так уж плохо.

– Но все это означает, что где-то рядом есть еще один оборотень, – предположил Деймос.

– Верно. Но вычислить его будет куда труднее, так как он не новичок. Конечно, мы всегда можем отличить оборотня от человека, но найти того, кого мы ни разу не встречали… – развела руками Менестрес.

– Хотите сказать, оборотней здесь гораздо больше, чем два? – переспросил Деймос.

– Разумеется. Их популяция немногим уступает нашей. Только вампиры делятся на кланы, а оборотни собираются в группы сообразно виду животного, в которое превращаются: волки, львы, тигры, леопарды, змеи и так далее. Их довольно много.

– Да, мне доводилось встречаться с подобными, – подтвердил Фаул. – Вот только откуда их столько?

– У каждого вида своя история. Многие являются созданием или отпрысками богов.

– Богов? – Деймос всегда относился к ним скептически. Особенно для своего времени.

– Как-нибудь я расскажу тебе о них более подробно. Сейчас я слышу, что Руфус уже возвращается с мальчиком.

Отмытый и одетый Трой выглядел лучше, почти на свой возраст. Вот только все равно казался слишком тощим.

– Похоже, в облике зверя тебе так и не удалось удачно поохотиться, – заметил Димьен, скользнув взглядом по выпирающим ребрам и ключицам паренька.

– А?

– Тебе нужно поесть, – подвела итог Менестрес. – Где там Раши?

– Я здесь, – отозвалась вампирша, внеся просто огромный поднос, уставленный всевозможными яствами. – Наши слуги, по-моему, малость того. Во всяком случае, на кухне.

– Почему? – усмехнулась Владычица Ночи.

– Они нагрузили меня едой, словно на целый полк!

– Может, ты что-то не так объяснила? – спросил Димьен.

– Вряд ли, – огрызнулась Раши, ставя снедь на столик.

– Ладно, много – не мало, – махнула рукой Менестрес. – Угощайся, Трой.

– А… как же вы?

– Мы уже… поели, – ответил Димьен. – Так что это все тебе – ешь.

Парня не нужно было долго упрашивать. Голод оказался куда сильнее манер и осторожности. Да и к чему этим людям его травить? Прикинув, что терять нечего, Трой накинулся на еду.

Не желая его смущать, вампиры отошли чуть в сторону, тем более появился еще один… персонаж. Август, отпросившийся нанести визит Магистру Города, как раз вернулся на виллу. Он сразу заметил новое лицо и проговорил:

– О, у нас гость!

– В некотором роде, – согласилась Менестрес. – Скажи, что ты знаешь о местной общине оборотней?

– Хм. Она не очень многочисленна. Они недолюбливают большие города, многие предпочитают провинцию. Постойте, вы хотите сказать, что этот юноша?..

– Да. Но совсем неопытный.

– То есть? – решил уточнить Август, видимо, подумав об опыте в несколько иной области.

– Он стал оборотнем совсем недавно, – пояснил Димьен.

– А, вот, значит, как. Странно. Местный вожак стал пристально следить за своей… популяцией.

– Это мог быть и пришлый, – возразила Менестрес. – Во всяком случае, парень совершенно не в курсе, кем он стал. Разве оборотень в здравом уме будет нападать на тысячелетнего вампира, да еще и со столь явным воинским опытом?

– Так это был он? – удивился Август.

– Запах один и тот же, – подтвердил Деймос.

В этот момент Трой отвлекся от трапезы и с удивленным недоверием уставился на вампиров, спросив:

– Я на кого-то напал?

– Да, дважды. На Деймоса, – Фаул кивнул в сторону партнера, а потом с усмешкой заметил: – Поразительное упорство! Он тебе чем-то приглянулся?

– Я… я ничего такого не помню! – у парня, кажется, даже аппетит пропал.

– Такое поначалу бывает, особенно у неподготовленных, – кивнул Август. – Зверь, наконец, получивший свободу, затмевает разум. Думаю, уже в следующий раз память не будет так подводить.

– В следующий раз? – еще более удивился Трой.

– Да. Оборотничество – не разовая способность. Она с тобой отныне навсегда. Поэтому советую быть особенно осторожным в полнолуние. В это время волк легко берет верх над человеком, и ты, наверняка, перекинешься, – с сочувствием в голосе пояснила Менестрес.

– Это навсегда, – обреченно повторил парень, словно старался осмыслить.

– Все не так плохо, молодой человек, – заметил все тот же Август, тоже решивший нести просвещение в массы. – Ты будешь стареть куда медленнее остальных людей, никакие болезни тебе более не страшны, и даже самые страшные раны будут заживать за пару дней.

– Но тебе нужно быть осторожнее с серебром. Раны, нанесенные им, заживают очень долго. И именно серебреным клинком можно убить оборотня, – добавила Владычица Ночи.

– Совершенно верно, госпожа.

Трой некоторое время обдумывал все это, а потом спросил:

– Что вы со мной сделаете?

– Пока оставайся, – разрешила Менестрес и спросила у Августа: – Можешь устроить мне встречу с вожаком местной стаи?

– У нас не очень тесные взаимоотношения, но сделаю все возможное, – пообещал вампир.

– Хорошо. И, желательно, не слишком затягивай с этим.

– Конечно, госпожа, – Август тотчас склонился в почтительном поклоне, но, кажется, был доволен оказанным доверием.

Трой же как-то странно затих. От него исходил едва уловимый запах страха. Менестрес поспешила успокоить парня:

– Не волнуйся. Никто ничего плохого тебе не сделает. Ты здесь в безопасности.

– Но ведь я напал на одного из ваших людей, да к тому, же беглый раб.

– Все уладится, – пообещала Владычица Ночи, а Деймос счел нужным добавить:

– Я не держу на тебя зла. Ты же не знал.

– А если я напал еще на кого-то?

– Об этом бы уже давно раструбили по всей округе, – заверил Август. – Такие вещи распространяются, как пожар.

– Останешься с нами? – ласково спросила Менестрес.

Трой уставился на нее в неверии, как на ожившее божество. Кажется, он не думал о том, что есть выбор, но все же выдавил:

– Да.

– Тогда договорились.

Глава 18

Ближайшие дни стали для Троя полными удивительных вещей и невероятных открытий. Узнать, что вампиры существуют, так же, как и оборотни, и что его новые… друзья людьми не являются – само по себе не входит в разряд обычных вещей. Но, кажется, куда больше его удивило, что Менестрес посетила его хозяина и выкупила раба. Причем у Троя не просто появился новый хозяин – ему даровали свободу. Это радовало, но и пугало. Он ведь, сколько себя помнил, был рабом! Впрочем, из этого дома его никто не гнал. Скорее, наоборот. Что тоже немного удивляло.

И еще Деймос. Похоже, Трой проникся уважением и доверием к нему только за то, что он не держал зла на оборотня. Так что большую часть времени парень ходил за вампиром, как хвостик.

– Похоже, ты обзавелся поклонником, – со смехом заметил Фаул, когда они остались наедине с партнером.

– Не представляю, что мне с ним делать! – фыркнул Деймос.

– А что бы тебе хотелось? – лукаво поинтересовался вампир.

– Не знаю. Обижать не хочется, ему и так досталось от меня.

– Но в этом вы квиты. Хотя, должен заметить, этот парень хорошо на тебя влияет. В лечебном смысле. Ты стал практически… здоров.

– Может, мне еще и трахнуть его в качестве лекарства? – огрызнулся Деймос.

Вот только Фаул на это вместо едкой реплики сделался серьезен и проговорил:

– Ты же знаешь, я тебя не неволю, и наши узы – для твоего излечения. Если кто-то приглянется тебе… в этом смысле, то я ничего не имею против.

Деймос не стал уличать партнера во лжи, только переспросил:

– Совсем ничего?

– Ну… отношения с кем-то будут свидетельствовать, что у тебя дело движется к выздоровлению.

– Странный показатель, но не буду спорить. Лучше иди-ка ко мне.

Нет, у Деймоса с Троем так ничего и не было, кроме странно-восторженных отношений со стороны последнего. Но присутствие этого парня почему-то послужило для Фаула толчком к осознанию, что рано или поздно партнер уйдет от него. Это была не догадка, а предчувствие неизбежного. На грани предвидения.

Помучившись некоторое время, Фаул сообщил о своих подозрениях Менестрес, на что она ответила:

– Ты прав, я тоже ощущаю подобное. Чем ближе к излечению будет Деймос, тем тягостнее станет столь… обширное общество. Он – одиночка, и при этом слишком долго был у всех на виду. Рано или поздно ему захочется большего… спокойствия. Нет, если все пройдет, как надо, он не уйдет от мира, как мы опасались, просто не будет допускать никого в личное пространство.

– Он уйдет… – как-то растерянно повторил Фаул.

– Деймос может сделать это и не один, – улыбнулась Менестрес. – Мне кажется, вы с ним нашли… общий язык.

– Поэтому я просто не имею права ему навязываться! – возразил Фаул.

– То есть, ты предпочтешь разбить свое сердце?

– Пусть лучше так. В конце концов, мы бессмертны, и я могу ждать очень долго.

– Если любишь – отпусти, твое – вернется, а не вернется – значит, не по пути? – понимающе проговорила Владычица Ночи.

– Да, наверное. Я не смог бы сформулировать так четко.

– Не в формулировках дело, а в сути. Не скрою, здравое зерно в этом есть. Деймос – как ветер, его невозможно удержать силой, а время все расставит по своим местам.

– Я надеюсь.

– Но тебе будет тяжело.

– Знаю. Ничего, я выдержу.

– Я в тебя верю. Хотя иногда думаю, что, возможно, не стоило тебя… привлекать. Не медвежью ли услугу я тебе оказала?

– Нет, что вы! Я рад, что все вышло так, как вышло! Это время – едва ли не лучшее в моей жизни!

– Не стоит так уж сводить все к прошедшему времени, – постаралась приободрить вампира Менестрес. – Еще ничего не кончилось!

– Да, конечно. Чего я, в самом деле, раскис, как девица? – встрепенулся Фаул.

– Ничего страшного.

– Нет. Я лучше пойду, посмотрю, как там Деймос. Благодарю вас, госпожа!

– Всегда пожалуйста.

И все-таки постепенно опасения Фаула стали сбываться. Деймос все больше отдалялся от них всех. Нет, с партнером они по-прежнему делили одни покои и даже одну кровать, да и занятия любовью были вовсе не редки, но все-таки он становился все более отстраненным.

Кошмары прошлого почти перестали мучить Деймоса, появились свои занятия и даже интересы, он все чаще выходил один. В общем, меньше и меньше нуждался в лечении.

Но прошло почти пятьдесят лет, прежде чем произошло то, что Фаул считал неизбежным – Деймос ушел. Нет, ни втихую, испросив разрешения, но сути это не меняло. Конечно же, Фаул не смог его не отпустить. Даже не намекнул, насколько ему тяжело это, хоть они и проговорили почти всю ночь перед этим, да и не только поговорили.

С первыми сумерками следующего дня Деймос ушел, поцеловав на прощанье своего партнера и взяв с собой минимум вещей.

Фаул готов был погрузиться в долгую меланхолию, сердце ныло, но он все-таки чувствовал скрепляющие их кровные узы, всегда знал, жив ли Деймос, и даже ощущал далекие отголоски его настроения. От этого становилось легче.

Как ни удивительно, но Деймос вовсе не затерялся в огромном мире. Участвовал в войнах, порой воспитывал учеников, даже изучал науки. Время от времени о нем доходили новости из разных вампирских общин.

Сам Фаул тоже недолго оставался подле Владычицы Ночи. Сначала отправился в долгое путешествие на родину, и тоже войны, заботы, в общем, жизнь. Она не остановилась ни для кого, и все-таки Фаулу не хватало партнера.

Нет, они вовсе не расстались навек. Но, уйдя от мира, Деймос ничуть не стремился рвать прежние связи. Они встречались и с Фаулом, и с Менестрес. Когда все вместе, когда поочередно. Бывало случайно, а бывало и намеренно. На ночь, на неделю или пару месяцев, но не дольше. И хоть Фаул, бывало, тешил себя надеждой, что в этот раз, может, надолго, но всегда подспудно знал, что нет.

Такие встречи происходили не сказать, чтобы часто, где-то пару раз за век. Когда в весьма укромных уголках, а когда в крупных городах.

Когда Фаул впервые встретил Деймоса вместе с учеником, то очень удивился. И даже поначалу подумал что-то не то.

Это произошло лет триста спустя их расставания, В Галлии, в довольно крупном селении, хотя до Рима ему было очень далеко.

Два вампира встретились в сумрачной таверне и, несмотря на прошедшие годы, немедля узнали друг друга и тепло поприветствовали.

Заказав для вида пива, первым спросил Деймос:

– Какими судьбами здесь?

– Возвращался из родных мест. Потянуло в более цивилизованные края. А вот ты как здесь?

– Скорее с противоположной целью, – усмехнулся вампир. – А ты мог бы прямо ко мне домой придти.

– У тебя и дом тут есть?

– Ну да. Место хорошее, подходит, чтобы пожить какое-то время. Можешь погостить у меня.

– С радостью. Давно не виделись.

– Решено. Скоро пойдем. Только дождемся кое-кого.

Фаул не успел спросить, кого именно, так как напрягся, ощутив приближение еще одного вампира.

– Не беспокойся, это мой ученик.

От этих слов Фаул чуть с табурета не упал и с любопытством уставился на подошедшего парня.

Молодой вампир, зеленый еще, да и выглядит не шибко старше двадцати. Крепкий, но не очень крупный, светлые волосы, зеленые глаза и лицо потомственного воина – суровое, но видно, что улыбается он все же чаще, чем хмурится.

– Знакомься, это Вирр. А это мой старый друг – Фаул.

Оба кивнули друг другу, но подозрения со стороны младшего вампира не убавились, равно как и любопытство Фаула, проговорившего:

– Честно говоря, не ожидал.

– Так получилось, – пожал плечами Деймос. – Он тоже плохо понимал, что с ним случилось. Из Вира пытались сделать кого-то вроде меня. Тогдашнего меня.

– Кто?

– Была тут группка ушлых. Только на таких зеленых их и хватало, но видимо хотели поставить дело на поток.

– В твоих словах я слышу явное прошедшее время, – понимающе усмехнулся Фаул.

– Так и есть. Попытались со мной проделать то же. Вот только не учли, что такое опытный вампир, проживший не одну сотню лет. И явно не ожидали, что день мне не помеха. Не выжил никто. А мне вот достался он. Почему-то уходить не захотел.

– Для меня честь быть вашим учеником! – немедленно отчеканил Вирр, склонив голову, вот только от Фаула не утаился его страх снова остаться одному, но он не желал выдавать себя.

– Полно, – отмахнулся Деймос, видимо, слыша это далеко не в первый раз. – Я же тебя не гоню.

– К какому клану он принадлежит? – поинтересовался Фаул.

– Он не знает. Предложили выжить или умереть от лихорадки, он выбрал первое, но обративший его вампир с ним не задержался.

– Вот ведь… безответственный, – мужчина явно хотел вставить другое слово.

– Согласен. Поэтому Вирр почти ничего не знает. А клан… Мне кажется, Драго. Уж больно зверье всякое к нему неравнодушно.

– Не все, – потупился парень.

– Просто волк тебе не собака, осмотрительнее надо быть, – усмехнулся Деймос.

– Тебе до сих пор нравятся волчата? – как бы между прочим поинтересовался Фаул.

– Не те, о которых ты думаешь, – парировал мужчина. А из волков выходят хорошие охранники.

– Есть подобная необходимость? – тотчас насторожился Фаул.

– Не то, чтобы. Но не убивать же всех незадачливых воришек! А так хоть волк их урезонит.

– А не загрызет совсем?

– Они же обученные. Пойдем, сам увидишь. Да и остановиться тебе где-то нужно. Не здесь же.

– Ты прав, пошли.

Дом Деймоса оказался крепким и справным, хоть и небольшим. Зато уютный и стоял почти на отшибе селения.

Упомянутые охранники почти ничем не выдали себя, человек бы и не заметил, но Фаул увидел, как мелькнула одна тень, потом другая, и уловил запах зверя. Могло произойти недоразумение, но Деймос позвал их:

– Тан, Диа. Идите, познакомьтесь.

Тотчас из травы поднялись и затрусили к ним два матерых волка: черный и серый. Последний покрупнее, видимо, самец.

Прежде чем поприветствовать хозяина, волки обнюхали гостя. Фаул не возражал и погладить не пытался, пока Диа сама не потерлась мордой о его бедро, фактически, напрашиваясь на ласку.

– Правильно, это друг, – кивнул Деймос, потрепав по загривку Тана. – Надо же, узнали, что у нас есть… общее.

– Думаешь?

– Иначе бы в жизни так не подошли. Ладно, пошли в дом.

Волки остались снаружи, не собираясь менять звездную ночь на душное жилище. А вот Фаулу внутри куда больше понравилось. В обстановке не было ничего лишнего, мебель грубоватая, в местном стиле, а звериные шкуры вызывали ассоциацию с берлогой, но это нисколько не мешало ощущать уют. Тем более Вирр уже развел в очаге огонь, а сам ушел, не дожидаясь просьбы, чтобы дать старым друзьям побеседовать.

– Смышленый парень, – заметил Фаул.

– Это есть.

– Честно говоря, не ожидал увидеть подобное. Ты вроде никогда не жаждал выступать в роли наставника на постоянной основе.

– Так обстоятельства сложились, – пожал плечами Деймос. – Да и с кланом у него не очень наладилось.

– В каком смысле?

– Ну, приходили тут одни. Настаивали на родстве крови и упирали, что Вирр должен пойти с ними. Он было пошел, только через день вернулся помятый весь и голодный. Он же тогда почти совсем ничего не умел, а те пытались на него надавить. Вот Вирр и сбежал.

– Свободолюбивый?

– Да. И рабом никогда не был. Правда, те попытались его вернуть, – говоря это, Деймос зловеще осклабился.

– Вижу, ничем хорошим для них это не кончилось, – заключил Фаул.

– Пришлось немного помахаться и объяснить, что они неправы. Думаю, надолго запомнили.

– А Вирр?

– Что Вирр? Вот живет, учится. Поднаберется опыта и навыков, там уж сам решит – куда ему.

– Он тебе нравится, – заключил Фаул.

– Да. Как ты сказал, смышленый, бывает упрям. Но толк из него, думаю, выйдет.

– Вполне. Тем более и ты ему нравишься.

– Без симпатии мы не смогли бы мирно сосуществовать, – пожал плечами Деймос. – Это дружеские чувства.

– Хм? – спрашивать напрямую Фаул не решился, ограничившись этим неопределенным восклицанием. Вот только партнер успел узнать его слишком хорошо, поэтому ответил:

– Нет, мы не спим. И не будем.

– Но он не дурен собой…

– И что? Иногда друг это лишь друг. Не все симпатии основываются на желаниях плоти.

– Прости.

– Теперь еще извиняться задумал! – фыркнул Деймос. – Интересно, за что? Мы давно не спрашиваем отчета друг у друга. Это правило изменилось?

– Нет, все в силе.

Фаул задумался, что, ведь, и правда. Деймос никогда не расспрашивал с кем он, как он, придерживаясь теории, что все нужное расскажут и так. Сам он оставался очень закрытым, приходилось лишь догадываться, какие переживания беспокоят его душу.

Пока Фаул думал об этом, у него само собой вырвалось:

– Я скучал по тебе.

– Мне тоже частенько тебя не хватало. Пойдем?

Деймос поднялся из кресла и протянул вампиру руку.

– Куда? – поинтересовался Фаул, сжимая крепкую ладонь.

– Ты хочешь, чтобы Вирр нашел нас в неподобающем виде? – усмехнулся мужчина, вот так сразу заявляя о своих намерениях.

– Неподобающем?

– Если ты возражаешь или придумал какой-то альтернативный способ…

– Нет-нет, идем, – одна эта фраза отмела у Фаула все сомнения, пробуждая желание, которое за годы разлуки лишь притуплялось, но никогда не исчезало совсем.

Деймос был всегда раз «пойти навстречу», а то и выступая инициатором. Он никогда не намекал, что партнер «загостился», но рано или поздно Фаул сам понимал, что пора, и его не удерживали.

* * *

Вереница лет легко превращалась для вампиров в вереницу веков. Страны, друзья и ученики, любовники и любовницы. Все бывало, и все проходило.

Деймос участвовал во многих человеческих войнах, а, бывало, просто уходил в дикие уголки в своеобразное отшельничество. У него было около десятка учеников в разное время, но ни одного птенца. Он не считал обращение неправильным, просто не хотел. Словно держал обед перед погибшим бывшим возлюбленным – с ним не успел, а с другими и не нужно.

Тьма прошлого все еще отравляла его душу, иногда поднимая голову. Но Деймос научился справляться так, что угрозы стать «социально-опасным» не было.

Он становился своеобразной легендой среди вампиров. Некоторые даже приходили к нему за советом. Глава клана даже попытался предложить место своего помощника, но личная встреча расставила все по своим местам. Деймос отказался, а глава принял его доводы, видимо, реально оценив силу вампира и решив, что безопаснее оставить его одиночкой. Иначе можно и соперника «вырастить». Весьма опасно. Поэтому расстались довольные друг другом. После этого поток жаждущих заиметь такого соратника резко уменьшился, хотя совсем не прекратился.