Текст книги "Моя по праву зверя (СИ)"

Автор книги: Алисия Небесная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Глава 18

Возвращалась домой медленно. Шла по тропинке, чувствуя под подошвами прохладу утреннего песка. После совета отец сразу ушёл на круг – тренировать молодняк. У него в глазах мелькнула тревога, но слов не было. Только короткое «поешь» и взгляд, в котором было чуть больше, чем забота.

Я же думала о том, чем занять руки. Что приготовить. Может, испечь что-то. Привычное, простое. Чтобы не думать. Но, свернув к дому, остановилась.

У калитки стояла девушка. Стройная. Собранная. Сложно было перепутать.

Я знала, кто это.

Её имя звучало спокойно, когда произносила его мать. Селена. Омега. Местная звезда. Уверенная. Ухоженная. Опасная.

«Сначала войди в доверие, потом покажи, кто ты есть. Райан пока слишком горяч – но это вопрос времени».

Я не знала, что она будет здесь. У моего дома.

Чем ближе подходила, тем отчётливее становилось ощущение: запах не её. Он – его.

Запах Райана – на её одежде. В её волосах. Слабый, но чёткий. Тот же, что остался на футболке, в которой я засыпала. И волчица внутри рванулась.

Словно в один момент меня с головы до ног окатило чужим присутствием. Грудь сжалась. Воздух стал вязким. Инстинкты поднялись моментально. Шерсть – дыбом. Пульс ушёл в глотку. Пальцы вжались в ладони.

Волчица вскинулась, готовая выйти. Прыгнуть. Прижать. Поставить на место. Я еле удержалась. Еле.

Селена повернулась ко мне так, будто не заметила ни одной эмоции. Улыбнулась. Легко. Почти по-дружески.

– Белла, да? – улыбка растягивается на губах слишком быстро, чтобы быть настоящей. – Я Селена. Старшая омега стаи. Встречать и обучать новых – моя обязанность.

Я поднимаю бровь. Обязанность, значит. И сразу – тон, будто я провинилась, не пройдя инструктаж по послушанию.

– Здравствуй, – отвечаю ровно. Не хамлю. Но и не подставляю вторую щеку.

Селена приближается, не входя в личное пространство – но границу трёт намеренно, словно проверяя, как быстро я её устанавлю. Она делает шаг – на полпальца ближе, чем уместно. Как будто случайно. Но не случайно.

– Понимаю, ты не из тех, кто любит навязчивость. Но всё же – здесь другие порядки. Райан, конечно, альфа, но омеги… мы держим баланс. Я помогала многим. Могу и тебе.

– Сомневаюсь, что нам стоит начинать с «помощи», – отвечаю, удерживая спокойствие. – Я уже взрослый человек. Подруги есть. Характер – тоже.

– Не сомневаюсь, – тон её становится чуть холоднее, но всё ещё учтивый. – Просто здесь каждый знает своё место. И лучше, когда это знают сразу. Без конфликтов.

– Я не ищу конфликтов, Селена, – улыбаюсь ей. – Просто не люблю, когда мне указывают, где мне стоять.

Между нами – полсекунды тишины. Та самая, что звучит громче любых слов.

– Что ж, – качает она головой. – Тогда удачи, Белла. Здесь она пригодится. И не говори, что я не предлагала дружбу.

Она разворачивается и уходит. Каблуки цокают по камням, будто метроном отсчитывает время до чего-то большого.

Я не двигаюсь. Волчица внутри не рычит. Она затаилась. Подняла голову. Запомнила. И ждёт.

Мы обе знаем: это была не встреча. Это – предупреждение.

Когда Селена исчезает за поворотом, я ещё какое-то время стою на месте. Не потому что не могу двинуться – просто внутри всё ещё гудит. Волчица медленно опускает уши, замирает.

Вхожу в дом, будто переступаю границу между «вчера» и «пока ещё можно». Стягиваю кофту, умываюсь. На кухне тихо, пахнет мукой, чуть выдохшимся кофе.

Решаю: пеку.

Шарлотка – ничего сложного. Молча чищу яблоки. Эмоции застряли где-то в груди, двигаются только руки. Ровно, машинально, как у мамы. Она тоже так делала – когда нужно было выжить, а не кричать.Тесто делаю густое, с корицей. Форму смазываю маслом, бросаю сверху пару лишних долек яблок – пусть красиво. Ставлю в духовку, вытираю руки, смотрю по сторонам.

В доме… пусто. И слишком тихо.

Значит, уборка.

Прохожусь тряпкой по полкам, собираю всё, что осталось с вечера. Меняю полотенца, вытаскиваю постельное бельё. В комнате до сих пор пахнет папой. Пыльным деревом, сигаретами, чем-то домашним.

Это успокаивает. Хоть немного.

Когда шарлотка готова – вытаскиваю её, ставлю на окно. Пусть остынет.

И надеваю кроссовки.

Нужно пройтись. Найти Кайлу. Показать себе, что не всё в этой жизни вертится вокруг Селены и Райана.

У киоска толпятся знакомые лица. Кайла уже там, рядом Миша – в чёрной футболке с блёстками, и Алекс с очередным безупречным хвостом. Что-то обсуждают, жуют, хихикают. Воздух пахнет жареными булочками и девчачьими секретами.

Я подхожу – они тут же поднимают головы.

– О! Глянь, кто вернулся в мир живых, – Алекс щёлкает пальцем по стаканчику с лимонадом. – Белла, а ну-ка, куда ты вчера исчезла?

– Да, – подхватывает Миша, прищурившись. – Только зажгли, а ты испарилась. Даже не попрощалась. Бросила своих!

Я делаю вид, что копаюсь в сумке, вытаскиваю жвачку, закатываю глаза.

– Просто устала, – бросаю, не глядя. – День был длинный. Совет, отец, дом…

– А-а-а, – протягивает Кайла, усмехаясь. – Значит, просто «устала». Ну ладно. А мы тут как раз обсуждаем новости. Ты в курсе, нет?

– Какие ещё новости? – спрашиваю, подходя к киоску, будто между делом. Но внутри уже всё напряглось. Волчица подняла голову, хотя я ещё не поняла почему.

Миша и Алекс переглядываются. У обеих на лицах выражение «сейчас будет вкусное».

– Райан, – первой отвечает Алекс. – Вчера влетел в драку. На нейтральной территории.

– С кем? – прищуриваюсь, стараясь не выдать интереса.

– С Дрейком, – вставляет Кайла и делает глоток лимонада.

Имя ничего не говорит. Я чуть морщу лоб.

– Кто это?

– Тот самый козёл, что к тебе в клубе лез, – поясняет Миша. – Помнишь, ты его отшила, а он к следующей подполз? Вот он. Альфа с чужой территории.

Я замираю. Сердце делает лишний удар.

– И… что случилось?

– Ну, говорят, он снова полез к омеге, – пожимает плечами Алекс. – А Райан это увидел – и всё. Без лишних слов. Просто удар. Потом ещё один. И ещё.

– Говорят, челюсть трещала, – вставляет Миша с хищной ухмылкой. – Дважды.

Я пытаюсь сглотнуть. Не показать ничего. Но внутри всё уже кипит.

– А кто… эта омега? – спрашиваю, будто бы мимоходом. Голос всё ещё спокойный – почти.

Кайла откидывается на спинку скамейки.

– Никто не знает. Или не говорят. Но теперь в стае все мальчики резко поумнели. Даже взглядом не рискуют цеплять – Райан показал, где чья территория.

Миша усмехается. Алекс смотрит в экран телефона. Кайла продолжает жевать жвачку.

А я стою. Пульс в глотке. Волчица внутри ходит по кругу.

Потому что, может, никто не сказал вслух.

Но я знаю. Это была я.

Глава 19

Селена уходит – каблуки стучат по дереву, звук уходит вглубь дома, а запах остаётся. Сладкий, приторный, с наглой попыткой застолбить территорию. Такой липкий, что въедается в ткань, как заноза под ноготь.

Закрываю дверь медленно. Сначала будто спокойно, но потом давлю плечом, ладонью по косяку – так, чтобы сомнений не осталось: вход закрыт. Никаких визитов без приглашения.

Двигаюсь быстро. Джинсы, майка, куртка. Нож в кобуру под руку, рация щёлкает на поясе. Тело работает по инстинкту – всё отточено, всё на месте. Если кто-то решил играть за моей спиной – пусть попробует. Я готов.

В проходе стоит Тэйлор. Молодой, вроде бы собранный, но глаза бегают, словно ищут щель, куда спрятаться. Этого достаточно, чтобы понять: он в курсе. Знает, зачем я пришёл. Знает – и боится.

– Кто дежурил в ту ночь, когда он появился? – спрашиваю тихо, ровным голосом. Без надрыва.

– Я… и Рик. Потом сменили Джо и Лэм, – отвечает он быстро, слишком быстро. – Мы стояли до одиннадцати. Потом ушли. Всё было спокойно.

– Камеры?

– Есть слепая зона… между сараем и южным краем. Там сигнал слабый. Но ничего подозрительного я не видел.

– Кто-то отвлёк?

Взгляд Тэйлора рвётся в сторону. Плечи напрягаются. Рот приоткрыт, но слова не идут.

– Ну? – давлю.

– Да… – он сглатывает, и голос садится. – Госпожа Рейчел. Подошла к нам. Сказала, что у забора слышала вой. Что, может, кто-то крутится рядом. Попросила проверить.

Я молчу. Смотрю. Жду.

– Она сказала, что лучше проверить вдвоём. Чтобы не поднимать тревогу. Мы пошли. Минут на пять. Когда вернулись – всё было спокойно. Но… если кто и прошёл – то тогда.

– Рейчел, – повторяю медленно.

Он кивает, виновато.

– Мы думали… она по поручению Совета. У неё же доступ, статус. Да и раньше бывало – проверяла периметр. Говорили, она в Комитете безопасности…

– Комитет, – повторяю холодно. – А у меня что – игрушечная власть?

Он не отвечает. Только стоит. Спина прямая. Взгляд – в землю.

– Рик пусть подойдёт ко мне через десять минут. С журналом. Джо – в дежурный список на ночь. Без смен. До особого распоряжения.

Разворачиваюсь и ухожу. Быстро. Не давая ему даже кивнуть.

В кабинете Брендон уже ждёт. Планшет в руке, записи открыты. Логи смен, точки проходов, движение по территории.

– Всё совпадает, – говорит он. – Смена, как и сказали. Госпожа Рейчел действительно заходила в периметр в тот промежуток. За пятнадцать минут до появления Дрейка. Камеры не пишут, но датчик движения среагировал.

– Только на них? – уточняю.

– Нет. Была ещё одна тепловая сигнатура. И она не из стаи. Вошла в южной точке. Без входа. Без рапорта. Примерно в момент, когда они были "на проверке".

Я молчу. Медленно подхожу к окну.

Лес тянется стеной, солнце пробивается сквозь верхушки. Внизу – омеги с вёдрами, щенки гоняют мяч у поля. Стая живёт. Всё по-старому.

Но внутри у меня – другое. Я знаю: чужак был здесь. На нашей земле. И он не пролез сам. Его впустили. Вопрос только – кто и зачем.

Если это Рейчел… тогда картина не сходится. Она не импульсивная дурочка. Её каждый шаг просчитан. Она глава Совета. Держит под контролем женщин, слухи, расстановку сил. Она слишком умна, чтобы действовать в лоб.

Зачем ей рисковать? Подставить меня, показать, что я не держу границы? Или это связано с Беллой?

Но что Белла для неё? Ничего. Ни дерзости, ни претензий, ни намёка на борьбу за место рядом со мной. Она – не соперница. Наоборот: дай ей волю, и Белла первая соберёт вещи и уйдёт. Тихо. Без скандала. Без драмы. По-человечески.

И вот в этом-то и кроется нелепость. Зачем тогда вся эта многоходовка? Подставлять меня, используя Беллу как приманку? Слишком тонкая игра. Рейчел не та, кто палится по мелочи – её шаги всегда выверены, как ходы в шахматах. Но и у неё есть мотивы, которых я пока не вижу. А отсутствие ответа бесит сильнее, чем открытая угроза.

Для обвинений доказательств мало. Но для наблюдения достаточно. Тянусь к телефону. Один гудок. Второй. Ответ мгновенный.

– Алекс, нужен ты.

– Слушаю, альфа, – его голос лёгкий, чуть насмешливый, с улыбкой, будто мы говорим не о слежке, а о прогулке.

Алекс – мой лис. Самый быстрый, самый незаметный. Светлые волосы всегда взъерошены, будто он только что вылез из чужого окна, куртка болтается на нём мешком – словно он подросток, а не разведчик. На деле же он видит всё: кто с кем говорил, кто куда смотрел, где мелькнула тень. Душа компании, любимец омег, тот, кого не воспринимают всерьёз – и в этом его сила.

Пока все смеются, он собирает информацию. И если Рейчел действительно играет, именно Алекс первым найдёт след.

Я ждал его внизу, у запасного входа. Без охраны. Без свидетелей.

Алекс пришёл, как всегда, быстро. И, как всегда, не спеша.

Куртка помята, на лице – дежурная улыбка, будто за плечами не работа, а свидание.

– Ты звал, альфа? – приподнимает бровь.

– Прогуляемся, – говорю.

Он не задаёт вопросов. Просто идёт рядом, сунув руки в карманы.

Мы спускаемся к восточному краю – туда, где никого нет. – Мне нужно, чтобы ты присмотрел за госпожой Рейчел, – начинаю.

Тон у меня спокойный. Почти будничный. Но он выпрямляется.

– Она что-то сделала? – спрашивает негромко.

– Пока нет. Но её имя всплыло там, где не должно было. И если она правда впустила чужака – я хочу знать, почему.

Алекс кивает. Лицо стало серьёзным. Глаза – внимательными.

– Ясно. А кто второй объект?

– Белла.

– Белла? – он удивляется. – Твоя…

Я смотрю на него. Он замолкает.

– Не следить. Присматривать.

Не вторгаться, не вмешиваться. Просто знать, где, с кем и кто рядом.

– Думаешь, на неё идёт игра?

– Думаю, через неё хотят ударить по мне. Или поставить под сомнение её место в стае.

Если кто-то полезет – я хочу знать первым. Если сама сорвётся – я тоже хочу знать.

Он снова кивает. Уже без слов.

– Госпожу Рейчел не трогать. Пока только наблюдение. Доклады – лично. Без рации. Без записей.

– Понял, – коротко.

Мы молчим пару секунд. А потом он усмехается:

– Ты знаешь, я хорош в этом. Даже она не заметит, что за ней смотрят.

– Я знаю. И именно поэтому я выбрал тебя.

Иду к дому. День ещё не закончился, а в голове уже гудит – слишком много вопросов, слишком мало ясности.

Отец, как всегда, на крыльце. Чашка с недопитым кофе, старый планшет в руках. Рядом – табак.

Курит редко, но сейчас – именно тот случай.

– Райн, присядь, – говорит не оборачиваясь.

Замираю на ступенях. Взгляд скользит по нему: спокоен, будто день обычный.

Сажусь рядом. Он кивает, не пряча сигару.

– Да, Дрейк не сопляк, – произносит с лёгким хрипом. – Но ты поставил его на место. Это главное.

– Ты уже знаешь, – смотрю прямо на него.

Он усмехается, не глядя.

– Райн. Не только у тебя есть глаза и уши. Я хоть и стар, и половина Совета уже спит и видит, как меня снесут. Но я всё ещё вожак этой стаи. Пока дышу – за мной последнее слово.

Он затягивается, дым стелется в воздухе. Взгляд у него – спокойный, тяжёлый.

– Я не ругаю тебя, сын, – говорит отец, бросая взгляд на мою щеку. – Ты сделал, что должен был. Защищал свою.

Он делает паузу, будто подбирает слова.

– Думал, она будет другой. Громкой. С вызовом. А она – сдержанная. Ровная. Но внутри – сталь.

Не перебрала, не присела. Но и не отступила. Совет теперь будет крутиться вокруг тебя сильнее.

А Селена – выть начнёт.

Глава 20

После разговора с Селеной я никак не могла успокоиться. В груди до сих пор что-то царапало, кололо, будто воздух в доме стал другим – тяжёлым, вязким. На кухне бродила кругами, срывая взгляды с окна, на плиту, потом обратно. Курицу чистила дважды. Лук резала, не чувствуя, что глаза щиплет. Лишь бы не думать и не анализировать то что было. Про то, как она смотрела. Про её аромат. Про Райана – который явно знает ее лучше, не удивлюсь если они спали вместе.

А потом – про драку. Говорят, он втащил Дрейку. Жёстко. На нейтрале. Перед стаей. И всё из-за меня. Из-за меня. Эта мысль сверлила особенно. Я ведь не просила. Не хотела.

После обеда поняла – просто сидеть больше не могу. Вытерла руки, переоделась, и пошла.

Круг тренировок был оживлённым. Омеги на лавках, дозорные рядом, кто-то из щенков пытался повторить удары за старшими. Не всматривалась в лица, не обращала внимания на суету – всё, что мне было нужно, это найти Райана.

Он стоял чуть в стороне, говорил с кем-то из старших, показывал удары. Спокоен. Собран. Весь – в себе. Как будто вообще не помнит, что вчера был бой. Что стая шепчется. Что из-за меня полетела кровь.

Я стояла, спрятавшись за изгиб ограды, почти у забора, и всё равно – он посмотрел.

В первый же миг. Просто поднял голову – и взгляд нашёл меня.

Райн смотрел. Без злости. Без улыбки. Просто… видел. Как будто ждал.

И мне так захотелось пойти туда, подойти вплотную, ткнуть пальцем в грудь и сказать:

«Я тебя не просила!»

Но ноги стояли. Волчица внутри – затаилась. Потому что она знала: я не только злиться хотела.

Я хотела понять – зачем он это сделал. И что теперь.

Он посмотрел – и всё вокруг будто стало тише. Не внезапно, не театрально, просто... звук как будто уехал в сторону. Один лёгкий кивок – и парни вокруг него разошлись. Без слов. Без споров. Он даже не приказывал – просто пошёл ко мне.

Я не моргнула. Не сделала шаг назад. Он шёл медленно. Уверенно. Без показной угрозы. Просто... как тот, кто точно знает, что ты его уже заметила – и никуда не денешься.

Каждое движение – размеренное. Точно выверенное. Он не торопился. Он позволял себе подойти, как мужчина, который знает цену шагу и взгляду.

Слышала, как за моей спиной затихают разговоры. Как кто-то замирает в шаге, как чей-то смех обрывается на полуслове. Если раньше в стае только догадывались, из-за кого была драка – теперь, когда он смотрел только на меня – стало ясно всем.

Он подошёл. Не слишком близко, но достаточно, чтобы его голос прошёл по коже.

– Привет, Белла, – произнёс он без тени игры или снисходительности. Его голос звучал ясно и спокойно, словно он был уверен, что я всё равно ему отвечу.

– Зачем ты дрался? – первое, что вырвалось.

Слово – как лезвие. Не просьба. Упрёк. Мне нужно было сказать это. Хоть что-то.

Он чуть склонил голову. В глазах – тот самый спокойный огонь, от которого сложно дышать.

– А ты, значит, волновалась? – не вопрос, а мягкая проверка.

Я сжала губы. Хотелось сказать, что нет. Что мне всё равно. Что он вообще не имел права…

Но он уже был рядом. А от него пахло домом, сдержанным гневом и чем-то... своим. Тем, от чего волчица внутри подняла голову – и не отводила взгляд.

– Нет, – говорю, скрещивая руки на груди. – Но драться из-за такого – глупо. Я не просила. Со мной всё было нормально. В городе…

Не успела договорить. Рывок – и я оказываюсь ближе, чем хотела. Гораздо ближе. Тепло тела. Сила под ладонями. Его дыхание – прямо у виска. Он не давит. Не ломает.

– Мы не в городе, Белла, – голос низкий, с нажимом. – И ты – моя пара. Если бы я не пришёл и не вытащил тебя, вряд ли ты сейчас была бы такой гордой.

Он говорит спокойно, но в его голосе слышен едва уловимый рык. В нём читается всё. Его волк рядом, насторожен. Ему не нравится, как я говорю, веду себя и сопротивляюсь.

Внутри всё дрожит от напряжения. Волчица не рычит – она молчит, признаёт его. Для неё он – альфа. Но я пока не готова сдаться.

– Отпусти, – говорю тихо, не поднимая глаз. Голос ровный, но внутри всё на грани.

– Ну-ну, – хмыкает он, всё ещё стоя близко. – Играй, пока можешь. Мне это даже нравится.

Сжимаю зубы, но отвечать не успеваю.

– Райн! – голос сбоку. К нам подбегает бета. Взгляд тревожный, дыхание сбито, пальцы вжимают радиопередатчик.

– У нас беда. Двое волчат – пропали. Их уже два часа ищут. Омеги прочесывают южный склон, но пока безрезультатно.

Мгновение – и Райан меняется. Всё, что было между нами, отходит в сторону. Взгляд становится резким.

Он смотрит на бету:

– Кто в дозоре? Где последний след?

– Там, где старая дорога уходит к реке. Вышли на прогулку и не вернулись. Мать бьётся в истерике.

Райан кивает – один короткий жест.

– Бери троих. Я иду сам. Через минуту – встречаемся у северного выхода.

Он даже не смотрит на меня. Просто бросает через плечо – буднично, между делом, словно обсуждает погоду:

– Останься дома. Не лезь. Это не для тебя.

И уходит. Быстро. Без оглядки. Как будто точка поставлена. Как будто моё мнение – необязательная сноска. Не для меня? Он правда это сказал? А если эти дети ранены? Если они лежат в грязи с ломаной ногой и орут от страха? Мне что – сидеть на кухне, пить чай и ждать, когда мужчины решат?

Я резко разворачиваюсь и иду домой. Злюсь. На него, на тон, на это снисходительное "не для тебя". Он что, забыл, что я тоже волчица? Что у меня тоже есть нос, инстинкты, руки и мозги?

В доме – пусто. Отец ушёл ещё утром, и слава богу: не в настроении я слушать, что «дочь должна сидеть в тени». На автомате стягиваю с себя куртку, переодеваюсь в удобные джинсы и футболку, натягиваю походные ботинки.

Рюкзак. Аптечка – есть. Фонарик, вода, небольшой нож, перчатки, сухпаёк. Всё чётко. Чётче, чем у половины их дозора. Потому что я не впервые иду на поиски.

В городе я участвовала в трёх операциях. Дети. Пожилые. Девочка-аутист, которую искали двое суток. Знаю, куда смотреть. Я умею читать тропу. И, главное, я умею не паниковать, когда другие кричат.

Я не собираюсь сидеть сложа руки. Я – не его тень. И не подопечная. Он может быть альфой сколько угодно, но приказ, который вредит, – не приказ.

Сжимаю лямки рюкзака, выхожу на тропу.

Глава 21

Шёл молча. В волчьей ипостаси – тише, быстрее, точнее. Справа – Грей. Слева – Тор. Оба – мои. Беты. Проверенные. Старшие. Те, кто не тянет за собой шум и не дышит в затылок. Не спрашивают, просто идут. Рядом.

Под лапами – мокрая хвоя, листва и скользкий корень. Лес после дождя всегда пахнет многогранно. Два щенка. Волчата. Наши. Мальчишки – по четыре, может, пять лет. Не новички, не проблемные. Просто – дети. Пошли гулять. Не вернулись. Уже два часа как. И этого достаточно, чтобы я сорвался с места. Сам. Лично.

Всё просто: если волк не может защитить детёнышей своей стаи – он не вожак. Следы слабые. Кто-то из дозорных уже прошёл – суетно, впопыхах. Запахи смазались, грязь перемешана. Но мне хватает. Пока.

Я знал этот лес. Слишком хорошо. Знал, где мокро. Где пахнет грибами и падалью. Где туман висит дольше, чем должен. Где кусты так густо срастаются, что даже взрослый волк с трудом пролезет.

Щенки могли запаниковать. Один испугался. Другой пошёл за ним. И всё равно – дрожь внутри. Потому что не все из наших умеют отличать чужое от своего, когда дело касается власти. Даже дети – уже повод. Если кто-то ищет лазейку.

Я втягиваю воздух. Морда опущена почти к земле. Уши напряжены, хвост замирает. Пока – ничего. Только запах мокрой земли, собственной злости и тревоги. Следов мало. Всё сбито. Но где-то рядом они должны быть. Должны.

Грей уходит вперёд, Тор – остаётся позади. Я иду по центру. Не сбавляю темп. Сейчас главное – найти след. Детей. А потом уже всё остальное.

Запах ударил резко. Будто из ниоткуда. Весь лес дышал сыростью, пылью и следами волчат, но он вынырнул из этой мешанины мгновенно. Сладкий. Тёплый. Знакомый. Карамель. Человеческая кожа. Лёгкий шлейф мыла. Безошибочный. Белла.

Сбавил шаг. Не остановился, просто замедлился. Морда поднята. Уши насторожены. Хвост чуть выше. Это был не звериный запах. Она – в человеческой форме.

Позади затихли Грей и Тор. Я даже не обернулся. Чувствовал – они тоже уловили. И знали, что это значит. Сознание ещё держалось за задачу: волчата. Следы есть. Направление понятно. Мы близко. Но инстинкт... он уже отвлёкся. Приоритет сдвинулся. Сначала – она.

Её запах был слишком явным. Он не должен был появиться здесь. Она не должна была прийти сюда. Но пришла. И я знал, чем это может закончиться. Если появится – всё пойдёт по-другому сценарию.

Запах Беллы сбился. Сначала был её человеческий – тёплый, знакомый, с этой лёгкой карамельной нотой, которая меня уже достала до зубного скрежета. А потом – бац. Исчез. И тут же – другой запах. Тоньше. Сырее. Волчий. Уже не человек. Волчица.

Проклятье. Я рычу. Грей кидает на меня взгляд. Тор замедляется. Не объясняю. Просто даю короткий сигнал – продолжаем. Не до разговоров.

Мне бы сейчас сконцентрироваться на поиске щенков. Это приоритет. Один потерялся. Второй, судя по следу, метался туда-сюда, пока тоже не соскочил с маршрута. Лес большой. Мокрый. Местами – топкий. Волчонок, особенно новенький, не продержится долго. А я, мать его, альфа. Это моя территория. Мои дети.

Но нет. Конечно, она. Думал, справлюсь с двумя задачами. Теперь их три: найти детей, не влететь на чужую территорию – и выловить свою непослушную пару, которая решила, что раз у неё есть кроссовки и фонарик, значит, она теперь поисковик хренов.

Внутри – рык. Настоящий. Не от злости. От раздражения. От желания вытащить эту волчицу за шкирку, закинуть в дом, запереть и поставить охрану. Зачем ты пошла? Почему сейчас? Почему одна? Я же говорил.

Хочется метить. Вот прям сейчас. Клыки ноют. Какого чёрта моя волчица бегает по чужим лесам, как будто это нормально? Как будто не может случиться что-то серьёзное? Как будто она – не моя?

Запах усиливается. Запах крови. Мелкий след лапы. Я опускаю морду, втягиваю. Точно. Один из щенков. Он тут был. Недавно.

Шагов десять – и вижу. Маленький комок шерсти. Дрожит. Лапа поджата, перевязана чем-то вроде обрывка ткани. Белла.

Молча рычу. Зло. Грей подаёт сигнал, берёт волчонка в пасть. Аккуратно. Несёт в сторону стаи. Я даже не смотрю. Знаю – он дойдёт. Он проверенный.

А я – дальше. Потому что второй след не обрывается. Он уходит в сторону границы. И вот теперь – по-настоящему паршиво.

Граница чужой стаи. Я знаю этот запах. Они метят резко, как и живут – грубо, топорно, с претензией. И если Белла перешла туда...

Волк напрягается. Мгновенно. Уши вверх. Шерсть поднимается. Пульс в шее. Я почти слышу, как кровь идёт. Быстро. Пульсирующе.

Перестаю думать как вожак. Потому что если кто-то там её тронул... хоть посмотрел не так – это уже повод.

Она – моя. Не просто женщина. Моя пара.

И плевать, ссоримся мы или нет. Слушается она или бесит. Плевать, что я только хотел её запереть и забыть на день.

Если хоть один из этих ублюдков поднял на неё взгляд – это уже война.

Ускоряюсь. След не свежий, но чёткий. Она не петляла. Шла за кем-то. Волчонок? Наверняка.

Мальчишка, судя по следу, шёл рывками. Испуган. Возможно, знал, что нарушает. Или не знал. Неважно.

Важно то, что она пошла за ним. Сама. Без команды. Без прикрытия.

Сердце колотится. Дыхание ровное. Это злость. Холодная. Сосредоточенная.

И направленная – на неё. На Беллу. На мою, мать её, волчицу. Которая думает, что с ней ничего не случится. Потому что сильная. Потому что умная. Потому что в городе справлялась.

Здесь – не город. Здесь – стаи. Законы. Метки. Территории.