Текст книги "Доктор для следователя (СИ)"

Автор книги: Алиса Север

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Глава 43

Утро застало меня разбитой, с тяжелой головой и трясущимися руками, но живой. Кален, бледный и молчаливый, настоял на том, чтобы осмотреть меня сам, его пальцы, холодные и точные, выискивали возможные травмы. От его прикосновений по коже бежали мурашки – теперь они несли не только память о вчерашнем ужасе, но и жгучее воспоминание о его ярости, о том, как он держал меня, словно боялся разжать руки.

– Ты уверена, что сможешь это выдержать? – спросил он тихо, когда я собиралась переодеться. Лукан уже был в камере предварительного заключения Ковена, но главная битва была еще впереди.

– Нет, – честно ответила я, застегивая платье. – Но я должна. После вчерашнего… я должна узнать, ради чего всё это было.

Особняк аль Морсов встретил нас гробовой тишиной. В просторном кабинете нотариуса, заставленном темным деревом, царила ледяная атмосфера. Алиана, сидевшая с гордо поднятой головой, при нашем появлении побледнела, ее взгляд, полный ненависти, метнулся от меня к Калену. Она уже знала о провале сына.

Нотариус, пожилой мужчина с бесстрастным лицом, начал церемонию оглашения. Голос его был ровным и безразличным. Он зачитывал мелкие легаты, отказы слугам, пожертвования… Алиана сидела неподвижно, но я видела, как белеют ее пальцы, вцепившиеся в подлокотники.

И вот настал главный момент. Нотариус откашлялся.

– «Что касается всего моего движимого и недвижимого имущества, титулов и фамильных регалий…»

Воздух в комнате застыл.

– «…я завещаю и передаю единственной дочери моей, Мариэлле, ныне вдове Труннодини, в полное и безраздельное владение».

Тишина взорвалась. Алиана вскочила с места.

– Это невозможно! Он не мог! Она… она отреклась от семьи!

– «Зная о пагубных наклонностях моего племянника, Лукана, – продолжил нотариус, перекрывая ее голос, – и подозревая его в причастности к темным делам, лишаю его какого-либо наследства и права носить фамилию аль Морсов».

Алиана издала звук, похожий на стон умирающего животного.

– «Сестре моей, Алиане, оставляю в пожизненное пользование загородное поместье в долине Серебряных Ручьев и ежегодное содержание, достаточное для безбедной жизни, при условии невмешательства в дела наследницы».

Нотариус опустил пергамент. В комнате повисла оглушительная тишина. Я стояла, не чувствуя под собой ног, пытаясь осознать произошедшее. Отец… он не просто простил меня. Он доверил мне всё. И он знал. Знал о Лукане.

Кален, стоявший рядом как мрачная тень, молча положил руку мне на локоть. Его прикосновение было твердым и уверенным, якорем в бушующем море шока.

Алиана медленно повернулась ко мне. Ее лицо было маской ненависти и отчаяния.

– Ты… ты всё подстроила… – прошипела она. – Это ты вскружила ему голову в последние годы…

– Нет, леди Алиана, – холодно парировал Кален, прежде чем я успела открыть рот. – Это ваш брат видел дальше и знал больше, чем вы. И он принял свое решение.

Он не стал говорить о Лукане, о вчерашнем покушении. Это было унизительным молчаливым приговором, который он ей вынес.

Нотариус вручил мне тяжелый свиток с печатями. Я держала в руках не просто бумагу. Я держала власть. Ответственность. И горькое знание того, что мой отец до конца пытался защитить меня, даже после своей смерти.

Мы вышли из особняка, оставив Алиану одну в опустевшем кабинете с ее крахом. На ступенях я остановилась, глядя на фамильный герб над входом. Теперь всё это было моим. И самым ценным в этом наследстве оказалось не богатство, а оправдание. Оправдание моего побега, моей жизни, моей борьбы.

Кален стоял рядом, его плечо почти касалось моего.

– Что теперь будешь делать? – спросил он тихо.

Я посмотрела на него, на его усталое, но спокойное лицо. В его глазах не было ни алчности, ни расчета. Было лишь понимание

Глава 44

Первые дни после оглашения завещания прошли в странном оцепенении. Я была законной наследницей состояния аль Морсов, но чувствовала себя не в своей тарелке. Бремя ответственности давило сильнее, чем когда-либо давила бедность.

Через несколько дней пришло официальное письмо за подписью нотариуса. В нем, среди прочих формальностей, упоминалась адвокатская контора «Веритас и партнеры», расположенная в деловом квартале Стальграда. Письмо гласило, что покойный лорд Альдор многие годы пользовался их услугами для управления своими активами, и теперь они готовы оказать содействие новой главе семьи.

Кален, прочитав письмо, кивнул.

– Я знаю эту фирму. Респектабельная, с безупречной репутацией. Отец сделал мудрый выбор, доверив им свои дела. Тебе стоит встретиться с ними.

На следующий день я в сопровождении всё тех же Гарса и Лорда отправилась по указанному адресу. Контора располагалась в солидном здании из темного камня, ее интерьеры дышали спокойствием и деньгами. Меня встретил старший партнер, магистр юриспруденции Элвин Веритас – немолодой уже мужчина с умными, проницательными глазами и безупречными манерами.

– Леди Мариэлла, – он склонил голову, и в его взгляде не было ни тени высокомерия или подобострастия, лишь профессиональное уважение. – Позвольте выразить наши соболезнования и одновременно поздравления. Ваш отец был нашим уважаемым клиентом многие годы. Мы готовы помочь вам вступить в права и взять бразды правления в свои руки.

В течение следующих нескольких часов он и его помощники подробно объяснили мне структуру наследства. Это было ошеломляюще. Поместья, доли в мануфактурах, торговые корабли, банковские вклады… Голова шла кругом.

– На первых порах, – мягко сказал магистр Элвин, заметив мою растерянность, – я бы рекомендовал сосредоточиться на главной резиденции – поместье «Серебряные Ключи». Оно находится в нескольких часах езды от города. Там вы сможете освоиться, не погружаясь сразу в водоворот деловой жизни столицы.

Идея показалась мне разумной. Уехать из города, отдохнуть от этой суеты, от постоянного чувства опасности… Поместье было моим законным убежищем.

– А как же… леди Алиана? – осторожно спросила я. Согласно завещанию, загородное поместье в долине Серебряных Ручьев переходило ей в пожизненное пользование.

Магистр Элвин сдержанно улыбнулся.

– Не беспокойтесь. Леди Алиана уже уведомлена. Она… приняла известие и готовится к переезду. Всеми формальностями по её содержанию мы также займёмся. Ваша задача – обустроить свою жизнь.

Он был тактичен, но я поняла – Алиана оказалась оттеснена на обочину, лишена реальной власти, и юристы отца сделают всё, чтобы она об этом не забывала.

Вернувшись домой, я застала Калена за изучением карты города – он всё ещё искал возможных сообщников Лукана.

– Ну что, новая глава древнего рода? – спросил он, откладывая перо. В его голосе звучала лёгкая, почти невесомая насмешка, но в глазах я увидела одобрение.

– Пока что голова идет кругом от титулов и гектаров, – вздохнула я, плюхаясь в кресло. – Юристы советуют уехать в поместье. «Серебряные Ключи». На время.

Кален замер, его взгляд стал пристальным.

– Это… хорошая идея. Там тебе будет безопаснее. Город… – он мрачно посмотрел в окно, – ...еще не успокоился.

– А ты? – спросила я, не глядя на него.

Он помолчал.

– Дело Лукана ещё не закрыто. Нужно довести его до конца. А потом… – он встретился со мной взглядом, и в его глазах было что-то новое, какая-то решимость, – ...потом, возможно, мне потребуется отчитаться перед новой главой семьи аль Морсов о результатах расследования.

Его слова повисли в воздухе. Это не было обещанием. Но это была ниточка. Намек на то, что наши пути ещё не разойдутся.

Через неделю, когда основные формальности были улажены, я стояла у входа в карету, которая должна была отвезти меня в «Серебряные Ключи». Гарс и Лорд, теперь уже как моя личная охрана, грузили багаж.

Кален вышел проводить меня. Он стоял, заложив руки за спину, его лицо было непроницаемым.

– Вы будете писать? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

– Если будут важные новости по делу, – кивнул он. Затем, понизив голос, добавил: – И не только.

Он сделал шаг вперед и, к моему удивлению, взял мою руку. Его пальцы были теплыми и твердыми. Он не поцеловал ее, как это сделал бы на прощание светский кавалер. Он просто сжал, глядя мне прямо в глаза.

– Будьте осторожны, Мариэлла. И помните… вы теперь не та трактирщица, за которую себя держали. Вы – леди аль Морс. И вам предстоит решить, что это значит.

Он отпустил мою руку, кивнул на прощание и ушел, не оглядываясь.

Я села в карету. Сердце сжималось от странной смеси грусти и предвкушения. Позади оставались город, опасности, трактир «У Степана» и всё, что было со мной связано. Впереди лежала неизвестность – огромное поместье, новая жизнь и бремя власти. Но впервые за долгое время я чувствовала, что иду навстречу своему будущему, а не бегу от прошлого. И где-то там, в этом будущем, была и его тень – высокая, строгая и такая невыносимо притягательная.

и… поддержка.

– Теперь, – сказала я, глубоко вздохнув, – мне предстоит научиться быть главой семьи.

Глава 45

Поместье «Серебряные Ключи» встретило меня тишиной, пахнущей старой древесиной, пчелиным воском и легкой грустью. Огромный, но не подавляющий особняк в классическом стиле стоял среди ухоженных парков, а вдали серебрилась лента реки. Воздух был чистым и спокойным, таким другим после копоти и гула Стальграда.

Меня встретила вся прислуга, выстроившись у парадного входа. Во главе стоял управляющий – мистер Добсон. Седеющий, с умными, проницательными глазами и лицом, испещренным морщинами. Я помнила его – в воспоминаниях Мариэллы он всегда был строг, но справедлив.

– Леди Мариэлла, – он склонился в почтительном поклоне, но его взгляд, быстрый и оценивающий, скользнул по мне, выискивая что-то знакомое и не находя. – Добро пожаловать домой.

– Спасибо, мистер Добсон, – ответила я, стараясь звучать уверенно. – Рада снова быть здесь.

– Вам подготовили ваши прежние покои, покои вашей матушки и хозяина на всякий случай, не знали, в каких вы предпочтете остановиться.

– Я остановлюсь в покоях отца, – не раздумывая ответила я.

Комната была просторной, с высокими потолками и большим окном, выходящим в парк. Мебель – массивная, темная, лишенная вычурности. На столе лежали стопки бумаг, аккуратно разобранные юристами. Здесь пахло им. Книжной пылью, чернилами и тем особенным запахом, что остается от человека, которого давно нет.

Первый вечер я провела, просто сидя в кресле у окна, пытаясь осознать масштаб перемен. Из трактирщицы и подозреваемой – в одну из самых влиятельных землевладелиц округа. Головокружение не проходило.

На следующее утро я приступила к обязанностям. Мистер Добсон явился с отчетами. Он был безупречно вежлив, точен, но в его манере сквозила отстраненность, даже легкое сомнение.

– Вот отчеты по урожаю за последние пять лет, леди, – он положил передо мной толстую папку. – Счета от поставщиков. Отчеты управляющих с других ваших владений, которые я, с вашего позволения, продолжал курировать…

Я открыла первую же папку. Цифры, колонки, специфические термины. Но под слоем бухгалтерской сухости я видела логику. Я видела, где можно было оптимизировать, где были потери, где скрывался потенциал.

– Мистер Добсон, – прервала я его монотонный доклад. – Здесь, в разделе «Закупка удобрений», я вижу рост затрат на тридцать процентов за последние два года при том, что урожайность выросла лишь незначительно. С каким поставщиком мы работаем? Не рассматривали альтернативы?

Добсон замер, его брови поползли вверх. Он смотрел на меня так, словно я внезапно заговорила на древнем наречии эльфов.

– Э-э… С компанией «Гринфолд», леди. Они… традиционные партнеры семьи.

– «Традиционные» не всегда значит «эффективные», – парировала я, листая страницы. – И здесь, в расходах на содержание дома. Почему мы закупаем свечи в таких объемах, если в основных залах уже проведено магическое освещение? Это лишние траты.

Я продолжала, указывая на нестыковки, задавая вопросы, на которые у него, видимо, не ожидали спросить. И с каждым моим вопросом его изначальное сомнение медленно, очень медленно, начало сменяться настороженным, а затем и растущим уважением.

В его глазах читалась борьба. Он помнил другую Мариэллу – романтичную, мечтательную, абсолютно равнодушную к «скучным» цифрам и «унылым» отчетам. Ту, что сбежала с первым встречным, плененная идеей страсти и свободы. А перед ним сидела женщина с острым, аналитическим умом, вгрызающаяся в бухгалтерские книги с упорством сборщика налогов.

К концу дня, когда мы закончили разбор текущих дел, он встал, выпрямился и посмотрел на меня уже по-другому.

– Леди Мариэлла, – произнес он, и в его голосе впервые прозвучала не просто почтительность, а признание. – Позвольте сказать… вы сильно изменились.

– Жизнь за стенами этого поместья – прекрасный учитель, мистер Добсон, – ответила я, откладывая перо. – Она учит ценить не только красоту, но и сухие цифры. Потому что за ними стоят жизни тех, кто от этих цифр зависит.

Он кивнул, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на одобрение.

– Ваш отец… он был бы горд. Он всегда говорил, что в вас есть сталь. Жаль, ему не довелось увидеть…

Он не закончил, вежливо кивнул и вышел.

Я осталась одна в тишине кабинета. Да, прежняя Мариэлла была инфантильной и непрактичной. Но я – нет. И теперь, с властью и ресурсами в руках, я могла не просто выживать. Я могла строить. Возрождать. И, возможно, именно здесь, среди этих старых стен и бескрайних полей, я наконец найду свое настоящее место в этом мире. Место, где мои знания и моя воля будут не проклятием, а даром.

Глава 46

Прошла неделя. Жизнь в поместье обретала ритм. Утро начиналось с встречи с Добсоном, который теперь смотрел на меня не с сомнением, а с деловым азартом. Мы разбирали документы, я вникала в тонкости управления землями, изучала отчеты с мануфактур. Мой медицинский склад ума, привыкший к анализу и систематизации, неожиданно хорошо справлялся с хозяйственными задачами.

Однажды днем, разбирая бумаги в кабинете отца, я наткнулась на небольшую, потертую на углах папку с пометкой «Л.К. Личные». Сердце екнуло. Л.К. – Лукан Кассиус? Я открыла ее. Внутри лежали не деловые документы, а стихи, наброски, полные мрачной образности, и… чертежи. Схемы дистилляционных аппаратов, химические формулы, заметки на полях с пометками «стабильность», «чистота экстракции», «скорость воздействия».

Это были не просто записи алхимика-дилетанта. Это были профессиональные изыскания. И судя по датам, он вел их годами, прямо здесь, под носом у отца. Отец, должно быть, нашел эту папку и спрятал ее, понимая, во что превратилось увлечение сына. Это было не просто знание о культе – это были его собственные, практические исследования яда.

Я сидела, держа в руках доказательства методичного, хладнокровного безумия своего кузена, и меня била дрожь. Он не был одержимым фанатиком. Он был ученым-изувером, ставившим чудовищные эксперименты на живых людях.

Вечером, когда я сидела в гостиной с книгой, доложили о приезде гостя. Сердце упало и в то же время забилось чаще. В дверях стоял Кален.

Он выглядел уставшим, но собранным. Его взгляд быстро окинул комнату, затем остановился на мне.

– Леди аль Морс, – произнес он с легким, едва уловимым поклоном. В его голосе звучала официальная нота, но глаза выдавали нечто большее.

– Следователь ван Моррет, – кивнула я, откладывая книгу. – Что вас привело в «Серебряные Ключи»? Новости по делу?

– Отчасти, – он подошел ближе, но сохранял дистанцию. – Лукан дает показания. Медленно, урывками, но говорит. Он подтверждает многое. Его мотив был… комплексным. Идея очищения рода через жертвоприношение, помноженная на банальную жажду власти. Он считал, что, устранив «недостойных» девушек и получив состояние, он сможет возродить культ в его «истинной» силе.

Он помолчал, его взгляд стал тяжелым.

– Но я приехал не только за этим. Я привез вам кое-что.

Он протянул мне небольшой, тщательно упакованный сверток. Я развернула его. Внутри лежала моя амулет-подвеска с сапфиром – та самая, что я продала в самом начале, чтобы получить стартовый капитал для трактира.

Я уставилась на него, не веря своим глазам.

– Как… Откуда?

– Я нашел ювелира, которому вы ее продали, – объяснил он просто. – Выкупил. Думаю, вам стоит его вернуть. Как символ. Начала и… продолжения.

Я сжимала в ладони холодный камень, чувствуя, как по щекам текут предательские слезы. Этот простой жест значил для меня больше, чем все его прежние слова. Он помнил. Он вернул мне часть меня самой, часть той Мариэллы, которая начала свой путь с нуля.

– Спасибо, – прошептала я, не в силах вымолвить больше.

– Не за что, – он отвел взгляд, но я видела, как напряглись его скулы. – Я также хотел лично убедиться, что вы… обустроились.

Мы смотрели друг на друга в тишине гостиной. Официальные роли были отыграны. Между нами снова повисло то самое напряжение, знакомое и мучительное.

– Я нашел кое-что сегодня, – сказала я, чтобы разрядить обстановку, и показала ему папку с исследованиями Лукана.

Он быстро пролистал ее, и его лицо стало мрачным.

– Это… исчерпывающе. Это окончательно хоронит любые попытки защиты сослаться на невменяемость. Спасибо.

– Всегда к вашим услугам, гражданин следователь, – сказала я с легкой улыбкой.

Он нахмурился.

– Думаю, при нынешних обстоятельствах вы можете называть меня Каленом.

– Как скажете… Кален.

Его имя на моих устах прозвучало как вызов. Как приглашение.

Он задержался еще на час. Мы говорили о деле, о поместье, о городе. Мы избегали личных тем, но они витали в воздухе, невысказанные и оттого еще более острые.

Когда он собрался уходить, на пороге он обернулся.

– Дело Лукана скоро будет закрыто. Его ждет суд Ковена. А потом… потом у меня появится немного свободного времени.

– И что вы планируете делать с этим временем? – спросила я, глядя ему прямо в глаза.

Он улыбнулся. Это была редкая, настоящая улыбка, которая на мгновение согрела его строгие черты.

– Еще не решил. Возможно, нанесу визит новой главе дома аль Морсов. Убежден, что ей потребуется компетентный советник по вопросам безопасности. И не только.

Он не стал ждать ответа, развернулся и ушел. Я осталась стоять с подвеской в руке и с новым, трепетным чувством надежды в груди. Буря, казалось, утихала. И в наступающей тишине начало прорисовываться будущее. И его контуры мне нравились.

Глава 47

В поместье пришло официальное приглашение от лорд-мэра Стальграда. Традиционный весенний прием в честь открытия навигации. Для меня, как для новой главы одного из знатных домов, мое присутствие было не просто жестом вежливости, а необходимостью – демонстрацией того, что род аль Морсов по-прежнему силен и принимает активное участие в жизни города.

Добсон, получив приглашение, почти что просиял.

– Это прекрасная возможность, леди Мариэлла, – сказал он, водя пальцем по золоченому бордюру. – Вам следует предстать во всем блеске. Это укрепит ваши позиции и развеет последние сомнения.

«Последние сомнения» – это были те самые взгляды, что я ловила на себе в городе: смесь любопытства, жалости и недоверия. Беглая дочь, ставшая наследницей. Мне предстояло доказать, что я не просто случайная выигравшая в лотерее судьбы, а законная хозяйка своего положения.

Мы с горничной отправились в Стальград на день. Не в скромную карету, а в фамильном экипаже с гербом. Первый визит – в ателье модистки, чьими услугами когда-то пользовалась моя матерь. Мадам Жозефина, худая, как щепка, женщина с иголками в подушечке на запястье, осмотрела меня с ног до головы с профессиональным безразличием.

– Платье должно говорить о статусе, но не кричать о богатстве, – заключила она, заставляя меня крутиться перед зеркалом. – Классический крой. Бархат. Шелк. И… – ее взгляд задержался на моих глазах, – …цвет, подчеркивающий вашу индивидуальность. Не пастельный, как у юных дебютанток. Что-то глубокое. Изумрудный. Или насыщенный сапфировый.

Я выбрала сапфировый. В память о подвеске, что теперь снова лежала в моей шкатулке. Пока портнихи снимали мерки и я примеряла образцы тканей, я чувствовала себя странно. Это была не я – не Мария Погребенкина в простом платье, не Мариэлла-трактирщица в заношенном фартуке. В отражении зеркала на меня смотрела незнакомая женщина с собранными в элегантную прическу волосами и прямой спиной. Леди аль Морс.

Следующей остановкой был ювелир. Я не стала выбирать что-то вычурное. Простые серебряные серьги с небольшими, но безупречно чистыми бриллиантами и тонкая нить жемчуга. Сдержанно. Элегантно. Уверенно.

Вечером, вернувшись в поместье, я разложила покупки в своей гардеробной. Бархат переливался в свете ламп, шелк шелестел. Я провела рукой по гладкой, прохладной ткани. Это был не просто наряд. Это была броня. Доспехи, в которых мне предстояло выйти на поле битвы под названием «светское общество».

Накануне приема я стояла перед зеркалом в готовом наряде. Платье цвета ночного неба сидело безупречно, подчеркивая талию и плечи. Жемчуг отливал мягким блеском на шее. Я смотрела на свое отражение и не видела в нем ни растерянной девушки, ни затравленной беглянки. Я видела женщину, прошедшую через огонь и воду, нашедшую в себе силы принять свое прошлое и построить будущее.

Завтра мне предстояло войти в бальный зал резиденции лорд-мэра. Одной. Как глава дома. Но я больше не боялась. Потому что знала – каким бы трудным ни был этот путь, я выбрала его сама. И у меня было всё, чтобы пройти по нему с гордо поднятой головой. Даже если единственный человек, чье одобрение по-настоящему имело для меня значение, будет наблюдать за мной со стороны, делая вид, что мы едва знакомы.