Текст книги "Пара для дракона, или просто будь пламенем (СИ)"
Автор книги: Алиса Чернышова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)
20
– Прощения просим, мой Властелин – припозднился! – голос Жреца Чу вклинился в неслышный простым смертным диалог. – У нас нынче прискорбнейшие транспортные проблемы, как я понимаю, из-за ремонта центральной площади… Очень хорошо, что ваши друзья помогли с подготовкой – мы как раз закупили камни для новой брусчатки. О, почтенный Старейшина, я полагаю? Исключительное, просто невероятное удовольствие от встречи!
Дедушка повернул голову и посмотрел на смешного шарообразного человечка со значением. Ири с огромным трудом сдержала смешок и превратилась, вновь возникая на площади в виде страшной фигуры, скрытой огненным плащом.
– Почтенные гости, – сказала она своим громовым голосом. – Властелин приветствует вас в Чу и счастлив вашему визиту! К сожалению, сейчас я не могу уделить вам всё своё время, потому мой Жрец поможет устроиться с комфортом. Познакомьтесь с Эу-хением, Жрецом Тьмы волею самой Предвечной! Он станет вашим гидом в Чу.
Что же, оно того стоило, вот правда! Ири порадовалась, что её ухмылки не видно, и насладилась моментом, любуясь сменой выражений на дедушкиной морде. Тот явно подыскивал возражения, находящиеся в рамках хотя бы относительной вежливости, но не находил.
– Добро пожаловать! – от улыбки Эу-хения свело бы зубы даже убеждённейшему сладкоежке. – Пожалуйста, превратитесь и проходите за мной. К вашему приезду подготовлена специальная программа, наши долгожданные и уважаемые гости!
Признаться честно, Ири слегка насторожилась при упоминании "программы" и на всякий случай проверила защитные плетения вокруг Эу-хения. Те были на месте, равно как и непоколебимая уверенность Жреца в себе. Что же, пускай развлекаются! Ири в любом случае не до того.
Дедушка, кажется, понял, что она не собирается говорить что-то вроде "Ха-ха, я пошутила. Разве не смешно?". Его окутало пламя, и мгновение спустя он предстал перед восхищенно ахнувшей толпой в своем человеческом обличьи – мощный, прекрасный и опасный. Чуткий слух Ири уловил несколько фраз вроде "Ах, он – просто мечта" и "Я бы дала". Она мысленно усмехнулась – у, милые дамы, наложниц дедушке выбирают специальные слуги, и критерии там такие, что просто закачаешься! Случайной даме непросто пролезть ему в постель. Впрочем, Гун и Чо тоже превратились в людей, и их оранжевые шевелюры вызвали не меньший энтузиазм, теперь уже среди обоих полов.
Рик Алый посмотрел на Эу-хения со всем своим драконьим презрением, но Жрец был не из тех, кого можно озаботить тяжестью чужого неодобрения.
– Следуйте за мной, гости дорогие, – прощебетал он. – Не будем мешать ремонтным работам!
Эт и Диве, причисленные, очевидно, к ремонтной бригаде, выглядели слегка ошеломленными, но возражать не стали – и то хлеб. Дедушка пообещал ей взглядом много приятного, но послушно отправился за Жрецом. Облегчённо выдохнув, Ири повернулась ко своей проблеме номер два, и, значительно подкрутив громкость, проговорила:
– Эт, отведи Диве в мою резиденцию, хорошо? И побудь с ней. Возможно, она превратится сама, когда успокоится.
"… если нет?!" – у помощницы явно были сомнения на этот счёт.
– Нет – значит, нет, – сказала Ири успокаивающе. – Рано или поздно все равно превратишься. Мы же не знаем наверняка, как у твоих сородичей всё устроено? Может, после первого превращения надо какое-то время побыть драконом. Так что, не переживай.
– Мой Властелин, – вклинился Фьорд. – Позвольте обратиться?
– Ну?
– Я могу проконсультировать. Как вы знаете, эти тва…. существа – моя специальность.
– Вот как, – сказала Ири подозрительно. – И что же у драконов из твоего мира с первым превращением?
– Лет в сто, как правило. Тебе уже есть сто лет?
Диве отчаянно замотала ушастой башкой.
– Н-да, неувязочка… Паре своей танцевала?
Помощница отчаянно вытаращила глаза, помотала головой, но потом подумала – и кивнула.
– Ага, – сказал Фьорд. – Ну, так тоже бывает. По идее, сама справится, но могу помочь превратиться прямо сейчас. Сделать?
Диве активно закивала.
– Так, – сказала Ири. – Вот и замечательно. Развлекайтесь, как закончите тут – Фьорд, жду вас у менталистов.
– Принято, – маг начал выплетать какое-то боевое заклинание.
Ири открыла было рот, но потом закрыла и, отвернувшись, пошла прочь.
В конечном итоге, Эт здесь, разве нет? Он и защитит Диве, если что. Серьёзно, пусть сами решают! И не совсем же Фьорд идиот, чтобы чем смертельным бросаться!
Словно в ответ на её мысли, за спиной раздался дикий грохот и яростный рёв Эта.
Ири вдохнула и выдохнула. "Нет уж, – решила она. – Я – Властелин и требую снисхождения! Сколько можно решать чужие проблемы, когда у меня самой личная жизнь на волоске висит? У Эта пара – целый котодракон, а моего истинного всякий обидеть может! И увести, между прочим – вокруг полно хищниц, а Ихор – парень симпатичный, опять же, артефактор. Никому нельзя верить! А ведь нужно, чтобы Чу ему понравился! И я тоже. И вообще, что, зря тот пеньюар надевала? Решено, пусть разбираются сами. Обидят Диве – она их покусает. Не справится одна – я потом помогу. Но сейчас, читайте по губам: не. моя. проблема!"
Словно в ответ на её мысли, сзади что-то загрохотало. Ири отмахнулась и обратилась вихрем огня. Ихор, лечу к тебе!
* * *
Господин Шокуо-Ретха оказался крайне милым созданием.
То есть, Игорь время от времени порывался спросить, каково оно – спать в глубинах океана, когда всплывёт Р’льех и вообще – фхтагн! Тем не менее, он мужественно держал себя в руках, хоть и давалось это очень непросто: всё же, магический город оказался в разы чудеснее и волшебнее, чем можно было вообразить. И дружелюбнее, чем он себе представлял.
Хотя, конечно, и не без оговорок.
– Кровавый налог и посмертная отработка? – переспросил Игорь, с трудом сдерживая нервный смех.
– Именно, – пробасил Шокуо-Ретха. – Для всех не-магов, для магов по желанию. Вас это смущает?
Парень изо всех сил попытался успокоить свой разбушевавшийся ассоцитивный ряд. Вот он и попал в дивный новый мир, где правительство в самом прямом смысле заставляет пахать после смерти и пьёт кровь граждан! Это же просто мечта любителя антиутопий!
– И это… всё? – впервые подал свой "мысленный голос" Триста Сорок Два Дробь Ноль Пятьдесят Пять. – В остальном мы сможем просто… жить здесь?
Этот парень смотрел на окружающий мир, как на ожившую мечту, и Игорю стало слегка неловко за свои мысли. Вот уж кто перенёсся сюда прямиком из антиутопии, да такой, что Большой Брат нервно курит в сторонке.
– И всё же, что такое кровавый налог? – вернул Игорь разговор в деловое русло.
– Установлена норма крови, которую должны сдавать все половозрелые жители Чу, – важно сказал Шокуо-Ретха. – Это нужно, чтобы наши не-живые граждане могли спокойно существовать. Касаемо же посмертной отработки, то нашим некромантам всегда нужен материал для зомби. Раньше они просто поднимали, кого захотят, но теперь Властелин дал возможность выбора: можно либо отработать после смерти, либо заплатить специальный налог в казну Некромагической Гильдии. По моему мнению, это разумно. А вы как считаете?
Игорь считал, что это одна из самых безумных штук, которые ему приходилось выслушивать.
– Да, я тоже так думаю, – сказал он. – Ваш Властелин… э… очень умный.
– О, да! – с недюжинным энтузиазмом пробасил Шокуо-Ретха. – Это неоспоримо. Касаемо же языковой матрицы и её действия…
– Полагаю, мы могли бы продемонстрировать его на примере наших гостей, не так ли? – Игорь тут же повернулся на этот голос, как подсолнух за солнцем.
Госпожа Ири стояла на пороге, красивая настолько, что дыхание сводило, а мысли путались, и улыбалась – казалось, ему одному.
– Простите моё отсутствие! Там возникли… некоторые сложности. С ремонтом дорог!
Она подошла и встала неподалёку, отчего Котиков с прискорбием отметил снова уплывающее куда-то внимание. Он, наверное, со стороны кажется совершенным идиотом.
И всё же, до чего роскошные у неё духи! С каждым вдохом ими хочется дышать все больше и больше. Может, они волшебные, на манер феромонов? Он не мог объяснить, чем таким они пахнут, выделить ни одного компонента – и это при том, что никогда не жаловался на обоняние. Всё, что он мог сказать – пахнет, как что-то "своё"?
Как дракон.
Мысль была неожиданной, но ведь всё так: именно возле красного дракона он ощущал этот аромат. Его невозможно было спутать с чем-то другим, раз услышав. Но… интересно, а оборотни в этом мире бывают?..
– Ихор? – гранатовые глаза госпожи Ири заглядывали, казалось, в самую душу. – Хотите испробовать языковую матрицу? Вы сможете на себе изучить принципы её работы – и понимать наш язык.
Что же, это было официально одно из самых заманчивых предложений, которые он слышал за последние время.
– Вы ещё спрашиваете! – он постарался улыбнуться как можно очаровательнее. – Это больно?
– Не особенно. Потом может быть головная боль, – пробасил Шокуо-Ретха. – Человеческий мозг не привык к таким объёмам информации… Хотя, по итогам беглого осмотра могу сказать, что в вашем случае всё очень даже хорошо. Вы были магом или книжником в своем мире? Работали с матрицами заклятий?
– Ну… не заклятий, но условно…
– Ихор был артефактором в техногенном мире, – сказала Ири.
– Ах вон оно что, – Шокуо-Ретха поджал щупальца. – Это многое объясняет! Я слышал, что ваш мир буквально захлёбывается в диком информационном шуме.
– О, я тоже о подобном читала, – важно кивнула девушка. – Зо Каменная, знаменитая первооткрывательница, провела там около месяца и потом полгода лечилась. По её словам, этот мир со всех сторон буквально атаковал информацией, заглушал мысли, пытался направить их в нужное русло. Это напоминало сражение за её внимание. Звуки, слова, запахи, надписи, волны… Самое дикое, что в итоге большая часть из них предлагала что-нибудь купить, как на базаре. У вас правда все так устроено?
Игорь слегка подвис, не зная, что сказать в ответ на такое виденье современной жизни.
– Ну, – проговорил в итоге он. – В какой-то мере всё описанное – правда, но нам это не кажется таким уж критичным. Мы привыкаем, и это вроде… нормально?
– Но как же вы добиваетесь внутренней тишины? – спросила Ири, пытливо заглядывая ему в глаза. – Это должно быть очень тяжело – быть колдуном в таком мире. Юным одаренным и так непросто даются поиски равновесия с окружающим миром, внутренней правды, осознание себя, без которого магия невозможна. Но как же они справляются? Как сквозь весь этот шум можно расслышать самого себя?
– Наверное, у нас обычно нет времени на такое, – хмыкнул Игорь. – Мы все очень спешим; жизнь коротка, время – деньги, ну, и так далее. Да и фильтровать учимся. Не все и не сразу, но – что есть.
– Опасное это место – ваш родной мир, – сказала Ири.
"В некотором смысле, – подумал Игорь. – Но мы редко об этом задумываемся".
* * *
– Вот и все, – сказал Шокуо-Ретха, убирая щупальца от его головы. – Как вы себя чувствуете?
"Как человек, у которого в мозгах только что покопался тентаклиевый монстр из страшилок", – подумал Игорь устало. Озвучивать не стал, понятное дело – ненароком оскорбить миниатюрную версию Древнего Зла не хотелось. Между тем, во время экскурсии лаборант по имени Дейв, улучив момент, сделал страшные глаза и инфернальным шёпотом запретил им обижать профессора Шокуо-Ретха. "Потому что он ужасно ранимый, – разглагольствовал парень. – А притеснять существ по признаку внешности – вчерашний день. Я тоже с самого начала повёл себя, как хам, а у профессора ментальный баланс от такого отношения нарушается, голова болит и всё такое. И вообще, хватит зыркать вокруг подозрительными глазами! Чу – место не без странностей, но душевное. Я тут остаться работать планирую и вам советую".
Дейв вызывал у Игоря инстинктивное уютное доверие, ибо очень напоминал отличников из его родного ВУЗа перед сдачей курсовой – всклокоченный, увлечённый, со всеми признаками гипомании от недосыпа. Такие ребята обычно врать не то чтобы не умеют, им просто не до того. А сыграть такое… ну можно, конечно, но зачем? Игорь тогда скосил глаза, и Маллани, поймав его взгляд, едва заметно кивнула – мол, "правда".
Так что, Игорь ещё больше успокоился на их счет, но зарубку "не обижать менталиста" сделал.
– Всё хорошо, – выдал он. – Немного… странно.
– Это пройдёт, – сказала госпожа Ири. – Так что вы думаете о Чу?
– Красивый город… – начал Игорь и чуть не ошалел от того, как тяжело было выговаривать звуки. Он закашлялся.
– Все в порядке, – утешила девушка. – Я перешла на шебский язык, и вы попытались ответить мне на нём же. Языковая матрица вложила в вас знания, но не в силах изменить анатомию. У нас такое принято называть наработкой лингвистической привычки. Потребуется время, чтобы ваши связки адаптировались. Повезло, что они в принципе приспособлены для местной речи – существует много иномирцев, которые не могут выговаривать наши звуки чисто физиологически.
Игорь нервно хмыкнул, снова вспоминая попаданцев-халявщиков, у которых таких проблем не было и близко. Хотя ему и самому, наверное, грех жаловаться – судя по всему, ситуация могла сложиться намного, намного хуже.
– Да, – пробасил Шокуо-Ретха. – Боюсь, проблема будет с госпожой Маллани. Её горло не приспособлено для устной речи. Между тем, её ментальные способности близки к клинической перегрузке.
– Всё нормально, – "голос" менталистки звучал уверенно, но Игорь и сам заметил её не лучшее, мягко сказать, состояние.
– Милочка, фраза "всё нормально" считается в классической менталистике одной из самых подозрительных в плане оценки состояния пациента, – патетично сообщил монстр. – А вы едва стоите на ногах. Пытались мысленно пообщаться с господином Фьордом? Уж сколько раз я просил его подправить щиты…
– В чём я опять виноват? – беловолосый, возникший на пороге, выглядел так, как будто им вытерли несколько улиц, но улыбался при этом подозрительно довольно. – Сотню раз говорил вашим подопечным: не влезай – убьёт. Нехрен у меня в мозгах колупаться! Я, может, пошлые мысли думаю. По семь раз на дню.
Игорь едва не заржал в голос, вспомнив о "заднице Властелина". Такими мыслями, если подумать, и впрямь с кем попало лучше не делиться. Вот интересно, у них тут как к такому относятся? Если так же, как в Древнем Риме или феодальной Японии, то норм. А в стране хоть немного гомофобной брутальному вояке, да на руководящей должности… понятно, почему он менталистов не жалует.
Неловкая ситуация.
– Господин Фьорд не виноват, – сообщила Маллани, очевидно уловившая мысли Игоря. – Он ничего не сделал.
– Господину Фьорду надо думать головой, – отрезал Шокуо-Ретха. – Менталисты по сути – профессиональные лекари, пошлые мысли одарённых ментально существ перестают пугать и смущать ещё в первый год после раскрытия дара, благо, если разобраться, в этом нет ничего, кроме анатомии. Да и болтливых среди нас нет, кодексы Разума, клятва Тэкарриона и прочие ограничения не глупцы придумывали. А вот щиты, проламывающие ауру, банально опасны.
– Я повесил предупреждение для самых любопытных, – отрезал Фьорд.
– Да, по госпоже Маллани это очень заметно! Постеснялись бы. Девушка в положении, а вы…
Беловолосый смущенно зыркнул на менталистку.
– Я извинился.
– От этого, конечно, ей стало намного лучше!
– Так, – вклинилась Ири. – Прекратили балаган. Господин Шокуо-Ретха, оставляю гостей на ваше попечительство. Установите господам Безымянному и Триста Сорок Два языковую матрицу, пожалуйста. Параллельно помогите госпоже Маллани, чем сможете. Я на вас надеюсь!
– Чтобы помочь госпоже Маллани, мне надо на пару дней оставить её в Чу! – отрезал Шокуо-Ретха. – Ей нужен нормальный уход, а не вот это всё. Если наши гости не возражают, я попрошу одного из моих сотрудников приютить их. Заодно речь попрактикуют…
– Ну зачем же, – интересно, эта злорадная нотка в голосе Ири ему почудилась? – Вот у господина Фьорда пускай и погостят. Ему совершенно очевидно некуда лишнюю энергию девать.
Беловолосый аж глаза вытаращил.
– Позвольте возразить! – гаркнул он.
– Не принимается, – Игорь раньше и не думал, что ласковый тон может звучать настолько угрожающе. – Я определённо считаю, что вам не хватает в жизни заботы о ближнем.
– Никак нет! У меня мои долбо… красавчики из отряда, чисто дети скудоумные – знай вставляй люлей для просветления и заботься денно и нощно! Я уж про Властелина молчу. Он у нас сам иногда – дитятко неразумное, глаз да глаз нужен! Не поверите, среди ночи уснуть не могу, так о нём переживаю!
Алая бровь девушки поползла вверх.
– Да, – протянула она. – С Властелином – тут я вам посочувствовать могу, стойкости пожелать. Харктер у него, конечно… Я вот слышала, он решил вам декаду спонтанных ночных учений организовать.
– Да? Впервые слышу.
– А да, я ошиблась. Две декады!
Белобрысый промолчал. Это он умно сделал.
– Жалобы от менталистов на вас мне приходят не в первый раз, а привычка бросаться боевыми заклинаниями в женщин настораживает, как бы они в этот момент ни выглядели, – продолжила девушка. – Знаете, мне кажется, проблема в недостатке общения. Вот и позаботьтесь о наших гостях, особенно о госпоже Маллани, которая пострадала по вашей же вине. Вы же сами, помнится, хотели сманить её себе в ведомство? Вот и дерзайте.
Лицо у белобрысого вытянулось так, что ребята со всем известного канала с первого момента записали бы его в рептилоиды с планеты Нибиру. На Ири он бросил взгляд мимолётный, но столь многообещающий, что Игорь насторожился. Этот преданный фанат телес местного Властелина не навредит ли ей в ответ? Игорь посмотрел на белобрысого с возрастающей подозрительностью. Мало ли, какие у них тут внутриведомственные разборки? А Ири, как бы там ни было, женщина хрупкая и беззащитная. Вон какие запястья тоненькие!
– Почтенный Ихор, – Ири, повернувшаяся к нему, уже улыбалась ласково и будто бы со значением. – Я все же хотела бы обсудить с вами… моторов. Уделите мне время?
Игорь мог официально постановить: впервые на его памяти слово "моторы" звучало настолько двусмысленно. Настолько, что он прокашлялся, прежде чем сказал:
– Да, я с удовольствием.
21
* * *
Максим бесился.
Он ругался себе под нос, уходя подальше от хутора, и знал точно: на этом край.
Он туда не вернётся, нет! Он не для того попадал в магический мир, чтобы с ним опять обращались, как с ребёнком. Он – взрослый! Он – великий маг! Его нельзя брать и сажать под домашний арест, закрывать в подвале, снова отмахиваться от него, как от надоедливой мошки. Ему хватило предков, которые считали его комнатной зверушкой!
Игорь – сволочь! Занудный, тупой, трусливый заучка! Похож на очкарика Саньку, того самого, что одет как обсос – его шлюховатая мамаша нагуляла пять детей или что-то вроде того. Уж они с пацанами его учили жизни! И ему подобных тоже.
Так с какого перепугу от рыжего все так тащатся? И орк, и пузатая мямля Маллани (но да, не считая причуд и пуза – чисто красотка), и Настюха, и даже дракон?! Ладно бы только уродливые ёшики, отмороженные дебилы со штрихкодами или безымянный дед, не вылетающий из своего пожизненного дзена. Но серьёзно, настоящий, блин, дракон, будто рыжий придурок был в прошлой жизни Таргариеном!
Что этот Игорь такого может? Вот он, Максим, – настоящий маг, без понтов. Ему подчиняется огонь, он как-то сжёг целую толпу мертвецов, а теперь вот выбрался из этой их тюрячки. На изи! Куда там Игорю и его тупыми игрушкам? Ну, могут они теперь хранить жратву так, чтоб не портилась, ну делает он оружие, ну придумал, как слепить из говна и палок печки для местных холодных ночей и освещение в лачугах. Кого вообще это должно парить? Разве это чудеса? Да на Земле люди и так всё это умеют, в этом ничего такого!
То ли дело файерболы? Макс остановился и поднял руку, позволяя жаркому пламени хищно заполыхать в ладони.
– Получи! – крикнул он, и ближайшее дерево весело заполыхало. Ух, сжечь бы весь этот лесок к едрене фене – тогда полегчает!
– А ты могущественный маг, – этот голос прозвучал у Макса в голове, как если бы к нему обратилась Маллани. Одна разница – был он совершенно точно мужским.
И незнакомым.
– Ты кто? – спросил Максим, зажигая на ладони новый сгусток огня – злость подпитывала его способности, как дрожжи. – Покажись!
– За твоей спиной.
Макс обернулся и прибалдел: метрах в трёх, привалившись плечом к дереву, стоял натуральный фэнтезийный мужик. Тут тебе и плащ чёрный пол подметает, и патлы чернющие, длинные, и меч в ножнах, и профиль благородный, как с древнего портрета. Ну чисто Арагорн!
Его губы не шевелились, когда он разговаривал – точно как Маллани, да. Только вот… мужик же не прикасался к нему? Или это Маллани жопорукая, а так касаться вовсе не обязательно?
– Что, плохой день? – спросил мужик сочувственно.
– А тебе-то что? – окрысился Макс. – Очень добрый? Пожалеть хочешь?
– О помощи попросить, – усмехнулся мужик. – Тут на несколько полётов ветров вокруг – ни одного вменяемого собеседника, или бездарные лишенцы, или вовсе зверолюди. Встретить в этой межмировой заднице могущественного пирокинетика вроде тебя – большая удача, а уж то, что ты умеешь общаться мысленно – вообще подарок. Обычно с первого раза выдают набор невнятных мыслеобразов.
– Ха! – сказал Макс. – Нашёл сложность. У меня это всегда легко получалось!
– Знаком, наверное, с кем-то из моего мира?
– Не без того, – отозвался парень хмуро. Он не мог понять, нравится ему новый знакомый или нет, но…
– Так что тебе нужно? Помощь, в смысле.
– Ах, это… Видишь ли, я тут на спасательной операции. У моей беременной невесты слабое психическое здоровье увы Во время одного из истерических припадков её по ошибке затянуло в активный портал. Я пришёл, чтобы вернуть их с ребёнком домой. Поможешь?
Перед глазами у Макса предстало лицо Маллани, и лишь миг спустя до него дошло: она не такая, как помнит он. На его памяти у неё никогда не было такой роскошной прически, да и вся из себя такая… чисто королевна. Глаза, правда, мутные – пьяная, что ли?
Он ещё раз окинул подозрительным взглядом мужика. Может, ему не очень нравилась пузатая Маллани, но рассказывать о ней первому встречному бомжу с горы не хотелось. Мало ли! Ей вон Игоря хватает.
Мужик, правда, казался нормальным, величественным даже. Ну, по фэнтезийным меркам. Материализуйся кто такой посреди их школьного двора, парни растащили бы его роскошные шмотки на сувениры, а девки облизали бы с ног до головы. Максим не был великим спецом с этих штуках, но киношники точно передрались бы за право поместить этого экземпляра на постер очередной влажной бабской киносаги с блестящим трупаком. Вряд ли Маллани возражала бы против такого, правильно?
– Это ты вовремя приехал, – сказал Макс. – А то крутятся вокруг неё всякие рыжие… Но ты не думай, твоя Маллани – кремень! Не поддаётся.
Последнее он добавил, потому что мелькнуло в глазах мужика что-то эдакое – как у Мишки, когда тот поджёг загулявшей Катьке волосы. Макс тогда вроде как и ржал вместе со всеми, что шлюха получила по заслугам, но вообще-то было гадко.
Он не хотел, чтобы с Маллани такое случилось. Она уж точно не заслужила. Пусть лучше Игорю неприятности утроит, вот!
– Я рад, – сказал новый знакомый. – Где я могу её найти?
– Пока – нигде, – буркнул Максим. – В смысле, разве что в городе, но там лучники. И маги на стенах. Так просто не войдёшь.
– Отговорки, – отмахнулся мужик. – Я вхожу, куда хочу. А ты… неужели тебя не научили, что маг в своём праве? Право рождения честнее прочих. У тебя в жилах течёт огонь, мальчик. И ты волнуешься, что тебя не впустят? Быть может, ты просто не умеешь правильно стучать? Так я тебя научу.
Ладно, это было… заманчиво. В смысле, Макса всегда бесило, что они просто трусливо сидят под стенами и ерундой страдают. Попаданцы они или где?
– Думаешь, мы можем войти в город?
– Такие способности, как твои, могут быть незаменимы в этом деле, – улыбнулся мужик. – Думаю, с твоей помощью всё получится.
А это был выход! Максиму понравилось представлять, какое лицо станет у Игоря, когда они встретятся. Он бы не стал бузить, просто прошёлся бы с независимым видом – типа, выкуси, старпёр!
– А что? – сказал Макс. – Давай!
– Согласен быть мне подспорьем?
– Да! – Максим пожал протянутую руку.
И закричал – от выжигающей, выворачивающей боли, будто из него живьём выдирали сердце, будто на грудь выплеснули пару вёдер кипятка. Он орал, кажется, даже обмочился, но это было уже не важно – перед глазами, наконец-то, всё потемнело.
Очнулся Макс, кажется, довольно быстро – по крайней мере, фэнтезийный мужик ещё не ушёл. Стоял над ним, смотрел, как на падаль, и играл с файерболом.
– Да, – сказал он. – Поразительно сильный дар – эти способности станут мне подспорьем, чтобы вернуть свою собственность, с которой сбежала эта девка. А твоему наставнику (это тот рыжий техномаг из твоих воспоминаний, да?) стоило бы не нянчиться с тобой, а вдолбить в ту бесполезную тыкву, что у тебя притворяется головой: право рождения надо доказывать, равно как и право на колдовство. Впрочем… для тебя уже неактуально.
Максим и сам понял, почувствовал пустоту там, где был огонь. Но не может же это быть навсегда, так?
– Я тебя убью, – пробормотал он.
Мужик не стал отвечать. Он медленно обошел Макса и с силой опустил свой сапог ему на колено. Кость хрустнула. Мальчик закричал и снова потерял сознание.
В этом ему повезло, потому что лорд Этьен Мэладайя Дэнне отличался педантичность в подобных вопросах и любил симметрию во всём, в том числе – в пытках и сломанных конечностях.
* * *
– … суть во вращении, – говорил Ихор. – В центре мотора – поршень, который запускает вращение.
– Это похоже на работу сердца, – сказала Ири восхищенно. – Как же хитро придумано!
– Да, чем-то и правда похоже. Вот здесь находится коленчатый вал…
Помощница, что так тихо, как могла, принесла ужин, посмотрела на них круглыми глазами и благоразумно испарилась. Ири не в первый раз за последние несколько суток почувствовала всем телом треск чужих порвавшихся шаблонов: скорее всего, в понимании бедняжки Властелин с первым мужчиной, приглашённым в личные покои, должна была заниматься чем угодно, но только не вот этим вот.
Ири только плечом дёрнула: подумаешь! У всех свои представления об идеальном свидании, и она предпочитает слушать интереснейшую лекцию о железных сердцах в исполнении Ихора (он оказался чудесным рассказчиком, что в целом свойственно людям увлечённым), а не россказни Эта о том, какой он чудесный, какой должна быть его пара и насколько она, Ири, портрету сей мифичсеской особы не соответствует. Бр-р, вот же повезло Диве!
– А это что? – спросила Алая, указывая на очередную деталь.
– О, это клапаны!..
Со стороны они, должно быть, представляли собой зрелище весьма забавное, ибо сидели за столом, сдвинув небрежно блюда в сторону, и едва ли не соприкасались лбами, увлечённо обсуждая схемку Ихора.
Между тем, моторы оказались не животными, а центральными артефактами в самоходных – точнее, самокатных – машинах. По свойствам своим они напоминали механические сердца, которые вместо крови качали огненную воду. Ири пообещала себе когда-нибудь на эти все чудеса посмотреть – при всех своих ужасах, техногенный мир, должно быть, был потрясающе красив. Не зря же его описывают как "царство света, скорости, шума и стали"?..
На моторах разговор не увял. Потом Ихор спросил, какими она представляла "моторы", и они поговорили о тех самых глупых драконах, у которых мозг с орех.
– … с тех пор, как путешественники из нашего мира узнали об этом, это стало расхожим выражением среди драконов и оборотней-рептилий, – вещала Ири вдохновенно. – Например, маленьких малышей пугают: "Если ты не будешь учить грамоту Неба, оглупеешь, как иномирные драконы, и мозг твой ссохнется, как орешек!". Или, например фраза: "У тебя мозгов, как у дракона из техногенного мира!" – серьёзное и очень грубое оскорбление.
К тому моменту они почему-то перебрались на террасу и сидели близко-близко, что Ири устраивало и даже более чем. Судя по ритму сердцебиения Ихора, тот тоже был доволен… Ну, по крайней мере, до вот этого момента.
– Подожди, – глаза у него стали отчаянно-круглыми. – То есть, местные драконы полностью разумные? Они даже умеют разговаривать?
Упс, это было неловко. Ну, не врать же истинному?.. Эх, дедушка, где там твои уроки дипломатии.
– Да, – сказала Ири. – Предгорье, страна драконов – самое развитое государство мира. Культура драконов, в основе которой лежат учения Неба и Предназначения, предполагает постоянное саморазвитие. Это важно, потому что иначе дракон может либо впасть в хандру, либо скатиться к звериным инстинктам. Жалкое зрелище.
Истинный поморгал и сдавленно фыркнул.
– И что, никаких ворованных девиц?
– Нет, случаи бывают, – пожала плечами Ири. – Но чаще всего драконам, наоборот, приходится от этих самых девиц отделываться. Особенно экзальтированные особы весьма изобретательны: и прислугой к объекту своего желания пытаются устроиться, и в корзинке с продовольствием проехать, и приворотным зельем опоить… Жизнь современного дракона полна опасностей!
Ихор расхохотался. Наивный человечек! Он ещё не догадывается, что его тоже украл дракон.
– Этот мир похож на сказку, – сказал он, отсмеявшись. – Из тех, старых, с моралью в виде кучи трупов в конце. Но да, драконы! Это же ожившая мечта. А кто ещё у вас тут есть?
Ири вздохнула – на эту тему им в любом случае надо было поговорить, и серьёзно. Одно дело, когда он её саму сравнил с фейри – она зубами поскрипит, но стерпит. Другое дело, если он что-то подобное скажет постороннему. Нелюди, особенно знатные и юные, в иных моментах бывают крайне щепетильны и вполне могут убить за оскорбление. Она-то потом отомстит, разумеется… Но когда это месть что-то всерьёз меняла?
– Основные расы коренных жителей этого мира – боги, оборотни (или многоликие), демоны, фейри (они же эльфы, альвы, ши), дворфы, морской народ (дети Змеиц), люди, – начала она осторожно. – Но тут нужно чётко понимать, что это деление имеет огромное количество тонкостей, базирующихся на политических, культурных, исторических и магических разногласиях и противоречиях. Жители нашего мира это с самого начала знают и понимают, впитывают по мере взросления, а вот гостям может быть непросто разобраться. Например, технически дворфы – это народность, отпочковавшаяся от фейри, но говорить об этом при них нельзя никоим образом. Они живут на территории драконов и даже уши в детстве обрезают, подчёркивая тем самым: мы – не фейри! Намекнуть дворфу на родство с феями – величайшее оскорбление; вопрос национальной идентичности, как он есть. Оборотни, в свою очередь, поделены на "хищных" и "нехищных", а также крупных и мелких. На официальном уровне все они равны, но неофициально существует понятие "пищевой цепочки", которая регламентирует статус зверей в обществе. Так, всех, чья вторая ипостась напоминает грызунов (будь то белки, хорьки и даже куницы) звери более крупные называют "крысами", а почти всех травоядных – "неведомыми зверушками". Этим они показывают, что с высоты их лап вся эта мелочь на одно лицо. Разумеется, создание Многоликого Содружества и подписание Пакта Равенства меняет эту ситуацию, но не так быстро, как хотелось бы. Так, если в консервативном обществе вроде традиционного лисьего вы поздороваетесь с белкой или хорьей раньше, чем со знатной лисой – вас бросят в тюрьму за оскорбление. К слову, говоря о именовании "леди": оно принято только у демонов или фейри. Назвав так оборотницу или драконицу, вы наносите оскорбление – эти расы не ладят. Точно так же, многоликие никогда не назовут фейри "госпожой", это всегда будет звучать как "дивная госпожа", где "дивная" обычно произносится с издёвкой. Ну, и так далее. Разумеется, в Чу эти все тонкости сглажены – это одна из причин, по которых многие иномирцы предпочитают задерживаться здесь, а не идти дальше.