Текст книги "Русалка (СИ)"

Автор книги: Алина Политова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

– Ага. – Я машинально кивнула.

Анька убежала около десяти, ей нужно было на работу с утра, поэтому она не задерживалась у меня в будни. Выпитая мною половина бутылки вина приятно расслабила, и я поняла, что сегодня усну наконец-то, как нормальный человек. Без мокрой подушки и без сдавленных завываний. Но я ошиблась. Уснуть-то я уснула, но где-то часа в три ночи начался форменный кошмар. Не знаю в какой палатке и у каких барыг Анька купила это вкусненькое вино, но отравилась я капитально.

До пяти утра я просидела лицом в унитаз, изредка отползая к кровати, но через пять минут мчась обратно. В конце концов, смирившись, я уселась на пушистый коврик в туалете и облокотилась о стену. Вот так удобненько, ходить далеко не надо, если что.

В такие моменты, когда весь мир сладко спит, а ты, очищенная и до слабости легкая, сидишь в собственном туалете, в голове становится вдруг кристально ясно. Звонко, как в хрустальной вазе. И в этой вазе остается лишь одна мысль, которую ты не замечала раньше, потому что она терялась среди тумана, нагромождения обрывков фраз, лжи, воспоминаний... среди мусора. Эта мысль – единственно важное, которое ты должна была понять еще раньше, сразу! Эта мысль всегда была в тебе! Так почему же...

Я вскочила и тут же привалилась к стене – перед глазами замелькали мушки. Подождала немного, приходят в себя.

– Боже мой, – вырвалось у меня. – Он здесь! Он где-то здесь!

Как я могла забыть, ведь Игнат говорил это не раз! Как я могла забыть о том, что мир может быть только один! Только тот, который Кит "включил" своим выбором! Значит... Кит здесь! Игнат снова обвел меня вокруг пальца...

Я добралась до кухни, включила чайник и рухнула на табуретку. Но как же это... как же так получилось, что я не встретила Кита? Он пришел позже? После того, как Игнат увез меня? Но тогда почему... ах да, Кит мог вернуться в дом Клары, узнать, что я там не появлялась. Помнит ли он о моей смерти? Возможно, он поверил, что я умерла окончательно?

Или Кит пришел раньше и в то время, когда пришла я, он уже был в доме Клары?! И Игнат знал это?! Но ведь он не останавливал меня, когда я решила пойти туда... Или сделал так, чтобы я сама отказалась от этой мысли... ведь я была еще как в тумане, совершенно дезориентирована. Мною можно было крутить как угодно.

К черту, чай! Я дрожащей рукой набрала номер такси, потом быстро накидала на себя одежду, которая попалась под руки, засунула в карман деньги, телефон и села ждать. Нога моя отбивала нервную дробь. Мне хотелось бежать прямо сейчас!

Уже светало, когда такси подъехало к указателю "Хомутовцы". Вот я устрою кому-то сейчас доброе утро!

Я была в этом селе лишь однажды и, конечно, мне и в голову не пришло запомнить, где находится дом приятеля Кита. Я знала только, что от этого дома смогу дойти до дома Игната. Пришлось еще долго крутиться по улицам на машине и высматривать хоть что-то знакомое. Мне казалось, что с тех пор, как я была здесь, прошло лет десять. Столько всего произошло!

Дом Игната я узнала сразу. Расплатилась по счетчику и, дрожа как загнанная лошадь, выскочила из машины. В окне горел свет, хозяин встал сегодня рано. Может, знал что я приеду? Он же, типа, экстрасенс!

Принялась дубасить ногой в ворота. Мне хотелось вцепиться Игнату в горло и вытряхнуть из него правду, вместе с его вероломной поганой жизнью! Но нет, стой, стой, Катя... так не пойдет, ты все испортишь.

Кит здесь! Где-то в этом мире, мы ходим по одной земле! Эта мысль немного остудила меня. Успокоила. Все хорошо, нужно просто договориться с Игнатом, попросить, чтобы он все рассказал. И мы снова будем вместе, вместе!

Собака надрывалась где-то во дворе, но никто не спешил открывать дверь.

– Игнат, откройте пожалуйста! – Крикнула я. – Мне просто нужно поговорить!

Снова никакой реакции. Только лай собаки – к ней уже присоединились все окрестные псы – да свет в окошке.

Я в отчаянии прислонилась лбом к воротам. Ну что ж делать, не лезть же через стену! Снова навалилась слабость, дико захотелось пить.

Наконец, со стороны дома послышался звук открывающейся двери. Я приникла к щели в заборе, стараясь разглядеть что там происходит. Чей-то силуэт появился на крыльце.

– Кто там? – Раздался женский голос.

– Мне нужен Игнат! – Крикнула я. – Очень срочно!

– Катя, это ты?

Кажется, я узнала этот голос.

– Лена?! Да, это я!

– Сейчас, я собаку закрою и впущу тебя!

Через пару минут я уже была в доме. Лена закрыла за мной дверь и жестом пригласила сесть на лавку тут же, на террасе.

Она была в халате, накинутом поверх ночной рубашки. Сонная, растрепанная.

– Он уехал. – Сказала она, отвечая на мой молчаливый вопрос. – Уехал еще две недели назад. Я тут за домом присматриваю. Ты испугала меня, я думала... алкашня всякая до утра по улицам шастает, боюсь вдруг влезет кто.

– Куда он уехал?! Мне надо его найти!

– Он тебе оставил письмо, сказал, что ты зайдешь. Но он говорил, ты раньше придешь, я тебя уже не ждала...

– Мне нужно с ним поговорить... – В отчаянии простонала я. – Налей воды, пожалуйста.

Она зачерпнула воду ковшом из ведра и протянула мне.

– Вот, из колодца. Хорошая вода.

Я жадно приникла к кружке.

– Так где Игнат? – Спросила я, когда отдышалась.

– Он путешествует, поехал к какой-то горе в Тибете. Давно собирался.

– Когда вернется?

– Я не знаю. Буду жить тут, пока не приедет. Собака, куры, кролики – некому смотреть за ними. Ушла с работы вот... все надоело. – Она усмехнулась и это была ее первая эмоция за все время. – Сижу тут как старая бабка деревенская.

Мне вдруг стало неловко. Я вспомнила ее сыновей и Никиту, вспомнила, какими видела их тогда, в кафе, в первый раз...

– Ты же встречалась с тем урологом...

– Да все это не то. Глупости. Жена его узнала, и он сразу поставил со мной точку. Да сколько можно, Кать, мне семью, детей хочется...

– Ну... мне тоже хочется. Я тоже не замужем. – Зачем-то ляпнула я, и ободряюще улыбнулась. Лицемерно улыбнулась. – Всему свое время, я так считаю.

– У тебя Никита есть. – Возразила она.

– Ну да... – Я насторожилась. – А ты когда его видела в последний раз?

– Как когда? – Нахмурилась она. – Тогда и видела... ты что, думаешь, он ко мне тайно приезжает что ли? Прекрати... на меня тогда затмение какое-то нашло просто. Прости и забудь. Дура я...

– Да просто мы с ним... тоже давно не виделись.

– Расстались уже? Не надолго же вас хватило... да дело ваше в принципе, мне-то что. Ладно, я сейчас письмо принесу. Ты... как выезжать будешь? Автобус первый будет минут через двадцать, я думаю, успеешь на него.

– Да-да, отлично. – Быстро согласилась я. Мне и самой хотелось поскорее отсюда убраться. В голове я себе уже объяснила, что в этом мире я не уводила у Лены Кита, а другого мира не существует, раз есть этот. Но оправдание не очень работало, я все равно чувствовала себя виноватой.

Лена быстро вернулась и протянула мне обычный почтовый конверт, заклеенный. Я поблагодарила, скомкано попрощалась и вышла. На пороге задержалась.

– Лен, а ты... ну вот если ты хочешь замуж, чего сидишь тут в деревне? Поезжай в город обратно, знакомься с мужчинами! Кому-то ты нужна, кто-то ждет тебя! А ты тут сидишь и себя жалеешь. Если ты хочешь семью, надо же действовать! – Я замолчала, судорожно ища слова. Слова, которые не обидят ее, но которые хоть как-то очистят мою совесть. Мне показалось, что я их нашла: – Недавно я подумала, что смирение – это лучший выход. Но я ошиблась. Смириться – это отказаться от своего счастья. Ну это же глупо! Не смиряйся! Может Игнат ошибся, может для тебя этот мир тоже лучше чем тот!

– Игнат... в чем ошибся? Ты о чем? – Не поняла Лена.

– Ну вся эта его мистика, пророчества. – Я улыбнулась сжатыми губами. – Короче, удачи тебе.

– И тебе тоже...

Я открыла письмо только дома. Оно жгло мне руку, но я выдержала. Правильно сделала. Прочитай я его в автобусе, кто знает, какой бы была моя реакция. Я не люблю шокировать людей. Какая-то часть меня знала, что в письме что-то страшное. И там нет ответа на вопрос где мне найти Кита. Потому что если бы его можно было отыскать в этом мире, Игнат давно отыскал бы его для своей Лены, так или иначе. Ведь за этим все и было задумано в его преступном мозгу.

Дома же я его спокойно прочитала. Потом минуть тридцать поревела, грызя подушку. Потом выпила чаю, думая, как мне поскорее выйти из этой жизни безболезненно. Смотрела таблетки из аптечки. Ничего не придумалось, поэтому я снова поревела, рассказывая себе сквозь слезы, как обморочно я его люблю. Любила. Ну и что смысла нет жить, и все такое. Люблю, люблю, люблю. Увидеть бы его хоть разочек, чтобы сказать ему об этом. Сказать без всяких там интонация типа "люблю, вот только отстань". Без мозгокопаний "что такое любовь". Просто сказать... И обнимать его ноги, и целовать его руки. И вообще. Мой Кит. Мой Кит. Мой Кит. Надо было остаться со вторым Никитой, он другой, но он же тот самый мой Кит, просто в другой жизни. Я бы выцарапала из него МОЕГО. Но как бы я осталась, если меня убили? Без вариантов. Потом я снова плакала. И ела какие-то таблетки, но меня вырвало. И это спасло Соню. Или Соня меня спасла. Теперь уже не важно. Мы тогда еще не были с ней знакомы.

Письмо. Вот вам письмо.

"Прости меня, милая Катя! Я не Бог, я всего лишь умею видеть то, что не видно другим. Но гордыня моя нашептала, что я могу изменить то, что начертано Богом и немножечко нашим выбором. Я решил, что я выше других людей, благодаря моему дару, а потому могу вмешиваться и менять судьбы. Ломать выбор других людей. Но я не Бог... В своем видении я мог рассмотреть лишь часть картины и теперь понимаю (быть может, это оправдывает меня), что я тоже был частью начертанной истории. И мое вмешательство было записано в книге наших судеб. Участь Иуды не завидна, но на все божий промысел... простишь ли ты меня?

Всему вершина – любовь. И это тоже оправдывает меня, ведь я люблю свою племянницу, как родное дитя. И в этой, и в той жизни, лишь она у меня есть. Если у тебя будут дети, ты поймешь меня. Ради ребенка пойдешь на все, даже бросишь вызов Богу. И я это сделал.

Расскажу тебе, что я видел в своих видениях. Я видел, что в нашей с тобой реальности случился слом. Моя племянница вышла замуж, у нее было двое детей и любимый муж. И появилась девушка, смерти которой хотели многие люди. Дочь очень плохого человека. Ей писалась судьба – умереть рано, заплатив за грехи отца. Это правильно, мир сложен в ровную канву, где все происходит по законам справедливости. Невинный ягненок умирает для искупления грехов плохих людей. Невинный ягненок – это ты. Божий промысел. Все всегда происходит так. Почти. Лишь одно может изменить ровную канву. Воля человека. Бог дал человеку возможность менять реальность. Иногда , хм... на самом деле – когда сам человек захочет. Это происходит крайне редко, люди по сути своей склонны к смирению и приятию. У них есть ПРАВО все изменить. Но правом не обязательно пользоваться. Да никто и не знает об этом праве. Лишь душа знает, но кто ее слышит сквозь белый шум беспокойного разума... Никита моей девочки, твой Кит, встретил тебя, ягненка на заклание. Ягненка, которому судьба была погибнуть. Что произошло тогда? Как он понял, что может переключить реальность, перебросить всех нас, кто связан с ним, туда, где ты выжила?! Я не знаю. Сила любви. Я не понимаю такую любовь, где человек жертвует рождением своих детей. Не понимаю. Для меня это за гранью разумного. Но он это сделал. Конечно, он не осознавал всей катастрофы, он просто хотел быть с любимой женщиной. И я подумал – вдруг это случайность?! Просто порыв обезумевшей души?! Вдруг, во второй раз выйдет иначе?! Он просто переживет это горе, смирится с потерей... любовницы. Катя, ведь ты была лишь любовницей, случайной интрижкой, пойми! И я... а что я? Я ничего не делал. Лишь видел, что однажды он придет ко мне. И я отправлю его обратно. Его и тебя. И от меня зависит, как все получится в этот раз. Мне просто нужно убедить тебя... убедить, чтобы ты не тащила его за собой, когда погибнешь. Наверное, я не нашел нужных слов. Все пошло не так. Все вышло очень плохо. Для всех нас. И для тебя, и для моей девочки.

Теперь самое страшное. Самое плохое. То, о чем мне трудно писать.

Он снова сломал реальность, когда ты умирала. Снова изменил все. И тут я виноват. Не доработал, не убедил... Но, пойми, ведь я не знал, чего ожидать! Ты должна была прийти первой, если бы пришла (если бы мой план оставить ТУ реальность не сработал)! Возможно, время между реальностями движется не линейно, и бывают накладки. А может, ты ТАМ еще не успела умереть, когда он уже перебросил себя. Не знаю, Катя, я не знаю этих механизмов до конца!!! Никто не знает, этого не прочитать в книгах! Катя... Катя... Он пришел первым. Пришел, до того, как появилась ты. Он пришел с разумом двух людей – Никиты из ТОЙ реальности и Кита из ЭТОЙ! Я пытался с ним говорить, но он плохо понимал меня. Он все понял о том, что там ты умерла и спрашивал лишь одно – ГДЕ ТЫ! Я не знал... Катя, я честно не знал! Он начал избивать меня, я смог лишь сказать, что... Катя, я правда в это верил в тот момент! Я смог лишь сказать, что если ты умерла, значит, ты умерла навсегда... во всех реальностях. Я думал, что так и есть. И сказал ему об этом.

Катя, он думал, что ты умерла. Навсегда и везде. Это не мой злой умысел, это лишь мое непонимание ситуации. Откуда мне было знать...

Я сам был растерян. Да и смог бы я его остановить? В нем боролся разум и инстинкт. Разум – отголоски того, кто был Никитой. Инстинкт – то, чем он стал в этой реальности. Твой Кит. Твой Кит... победил в этом сражении.

Мне трудно это писать. Мне, правда, это трудно. Мой грех. Но смог бы я остановить его? Нет. Ты сама знаешь, что нет. Ведь он всегда искал смерти в этой реальности. Он искал смерти, потому что в этой, ТВОЕЙ реальности, где ты не была убита, он всегда был несчастен!

Кто любил тебя так сильно? Никита или Кит? Один сломал канву мироздания ради тебя. Другой... обрыв был слишком близко, Катя. Его безумное отчаяние плюс скалы внизу... Правда в том, что в ЭТОЙ реальности у тебя есть долгая жизнь. Люди не убивают себя из-за любви. Мы не лебеди. Просто у Кита ТВОЯ реальность закончилась возле Мингона. Я не мог остановить его. Он выбрал реальность, в которой тебя не убивают. Но погибает он. И не рождаются его дети. Я не понимаю этого... Быть может, иногда мы немножко лебеди".

Такова моя история. Что еще написать? Я осталась жить, ведь мы не лебеди и не умираем, когда умирают те, кого мы любили. В человеке есть некий механизм, исцеляющий от боли. Притупляющий ее так, что с ней можно жить. Нет, жить – это не то слово. С ней можно оставаться живой. И есть друзья, которые приходят в трудную минуту. Чтобы каждую минуту оставаться с тобой рядом, пока боль твоя не притупилась достаточно. И есть обстоятельства... определенные.

Много месяцев я оставалась живой. Анька переселилась на это время ко мне. Она не знала всей истории и долго не могла понять, почему я так убиваюсь по человеку, с которым была совсем мало знакома. Почему душа покинула меня, и я стала лишь телом, выполняющим свои функции. У меня не было сил даже придумать для нее историю. И она просто оставалась рядом, ни о чем не спрашивая. Однажды я сказала ей, что Кита убили, я видела это, потому мне так трудно. Она поверила мне.

Так мы и жили. Изо дня в день повторяющаяся рутина. Только два события раскрыли для меня этот серый занавес. Одно из них – свадьба Ани и Коли. Они все откладывали и откладывали дату свадьбы из-за меня, пришлось мне настоять. Эти чужие посторонние люди слишком много для меня сделали и стали родными. Мне хотелось порадоваться за них. Эгоистично порадоваться их радости. И это получилось. Внутри у меня все потеплело, когда я увидела их счастливые лица. Этот волнующий момент, когда они обменивались кольцами... я чуть не расплакалась. Не от горя на этот раз, от радости за них. Нет, я не представляла себя и Кита на их месте. Я сразу настроила себя на то, что не стану это представлять. Потому что для лишних ран совсем уже во мне не было места.

Прошло больше года. Однажды я проснулась и поняла, что что-то изменилось. Я стала более живой, чем была все это время. Наверное, у боли есть срок. Ведь это просто какие-то химические вещества в крови, которые мешают тебе жить. Организм постепенно справляется с ними, кровь очищается от боли и ты начинаешь дышать по-настоящему, не заставляя себя. Я долго лежала в темноте и думала о том, как мне жить дальше. Были вещи, которые я должна была сделать уже давно, но не находила в себе сил, скованная смертельной апатией и тоской по Киту. Но эти вещи я должна была сделать ради Кита, ради его памяти. Найти его родителей. Рассказать об их сыне. О том, что с ним было, когда его похитили у них. Как он жил. И как он погиб. Вот этот последний пункт следовало как-то подкорректировать. Мне показалось, что лучше всего будет сказать им, что он сорвался со скалы. Несчастный случай. И, быть может, я смогу их как-то утешить. Несомненно. Теперь уже смогу.

На следующий день я развернула бурную деятельность. Отправилась в больницу, в которой работал Никита (в другой реальности, разумеется, работал). В этой реальности больница была на том же месте. Но, конечно же, без Никиты. Однако там знали профессора Сергея Шелестова. Было не просто найти того, кто его помнил, но я нашла. Мне рассказали, что он давно уже не работает, живет в деревне и занимается лошадьми.

Вот как сложилось в этой реальности. Отец Кита потерял сына, но исполнил свою мечту о лошадях. Быть может, и младший брат Кита исполнил свою мечту и стал ветеринаром? Это вполне возможно. Лошадей же должен кто-то лечить.

Анька до субботы не могла отлучиться с работы на целый день, поэтому мне пришлось ждать ее, чтобы она отвезла нас. Я порывалась поехать своим ходом, но Анька уговорила меня подождать. Никуда твои родственники не денутся, сказала она. Не надо торопиться нести плохие вести. Она была права. Но ведь я несла и хорошие – возразила я. Анька рассмеялась и сказала: – "Не надо рисковать хорошими вестями, таская их по автобусам и незнакомым местам".

В субботу мы поехали. Я знала название деревни, но адрес мне не сказали. Что ж, в деревне не трудно найти человека, это же не мегаполис. Впрочем я, с моей вдруг проснувшейся энергией, нашла бы и в мегаполисе.

За окном мелькали поля и леса, я сидела на заднем сиденье и смотрела в окно, думая о том, что жизнь моя закончилась, но и началась одновременно. Другая жизнь. В ней не будет места мужчинам, призрак Кита навсегда останется со мной. Та часть меня, которая могла бы полюбить снова, оказалась лебедем, который погиб вместе с Китом. Но у меня была веская причина жить дальше. И я буду жить. Может, родители Кита примут меня. Может, там, рядом с его семьей – найдется и мне местечко. Я ехала в свою новую жизнь. Анька не знала, что я не собираюсь с ней возвращаться обратно. Я хочу остаться.

– Кажется, мы на месте. – Сказала Анька, кивнув на указатель. – Нужно найти каких-нибудь аборигенов, чтобы спросить, где живет этот профессор.

– Постой! – Оживилась я. – Ведь это лошади?

На окраине деревни я увидела большой загон, в котором лениво прохаживались несколько лошадей с жеребятами.

– Думаешь, нам так сразу повезло? – Засомневалась Анька.

– Сверни туда. Видишь, там дом!

Анька послушно свернула на грунтовую дорогу, ведущую в одиноко стоящему двухэтажному дому. Когда мы проезжали вдоль загона, лошади подняли головы и с любопытством посмотрели нам вслед. Я помахала им свободной рукой.

Мы остановились возле дома. Он не был огорожен. Перед домом двое мужчин в рабочих костюмах разгружали грузовик с какими-то мешками.

– Я выйду спрошу. Как фамилия? Шелестов? – Предложила Анька, но я остановила ее.

– Хочу сама. Я уверена, это здесь!

Анька вздохнула, вышла из машины и открыла мне дверь, помогая выбраться.

– Давай мне, – Она протянула руки.

– Нет... – пробормотала я рассеянно. Из дома вышел человек, о чем-то поговорил с работниками, а потом посмотрел на нас.

В первую секунду я решила, что это Кит, но вспомнила, что у него есть брат. Как же похож... Только чуть выше и стройнее. И волосы длинней. Больше похож на Никиту, чем на Кита. Сердце мое забилось так сильно, что казалось, сейчас разорвется. Брат Кита... его семья... моя семья.

Мужчина смотрел на меня, но не двигался. Рабочие что-то ему говорили, показывая на мешки, но он не слышал их. Только смотрел.

Я сделала несколько шагов ему навстречу. Наверное он думает, что за странная женщина. Что за странные люди... и почему эта женщина так ему улыбается.

Вдруг мужчина покачнулся и схватился за машину. Во мне что-то взорвалось.

– Кит... – прошептала я. Руки мои онемели и едва не разжались...

– Да ты в своем уме?! – Воскликнула Анька, забирая у меня. – Ты чего?!

– Кит... – повторила я.

Он уже бежал ко мне. А я... ничего не видела. Целые озера в глазах. А потом реки по щекам.

– Кит... Кит...

Ведь мы же не лебеди. Мы не убиваем себя из-за любви... почему я не поняла сразу?! Почему я снова дала Игнату обмануть меня?!

Но я умерла на несколько секунд, когда Кит схватил меня и прижал к себе. От того, что мне нечем было дышать и от того, что реальность будто бы вновь сделала скачок, меняя все, меняя... но сейчас это было иллюзией. Реальность оставалась прежней. И весь этот год мы жили в ней оба, живыми и немножко мертвыми. Думая, что потеряли друг друга навек.

Он взял мое мокрое лицо в ладони. Прижался щекой к моей щеке. Я почувствовала его слезы. Мы стояли так долго. Очень долго. Без слов.

– Я тебя люблю. – Это было первое, что я произнесла. Он тихо засмеялся.

– И она тоже. – Сказала я, показав рукой в сторону Аньки. Наверное, он заметил только сейчас... отстранился от меня, продолжая держать за кончики пальцев. И посмотрел на сверток в руках у моей подруги.

– Ее зовут Соня. – Сказала я сквозь слезы. И повторила, боясь, что он не расслышал: – Соня... В этой реальности у тебя дочь.

Алина Политова 28.07.2013

Алина Политова [email protected]