Текст книги "Русалка (СИ)"

Автор книги: Алина Политова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Политова Алина
Русалка

1. Кит

Ну вот, опять я даже года не продержалась. Третья попытка – третий провал. Я набросила куртку, спустилась вниз, в подвальный магазинчик и купила пачку «кента». Закурила на лестничной площадке. Кто сказал, что первая сигарета после большого перерыва это отвратительно? Какая наглая ложь! Знакомые ощущения наполнили меня каким-то тихим, отрешенным покоем. Сигареты всегда помогают, чтобы ни писали в этих книжках. Я делаю затяжку и попадаю в какое-то пространство между мирами. Философская созерцательность и равнодушная мудрость. Допаминовый обман мозгов. Ну и пусть! Иногда любому из нас просто необходимо вышагнуть из своей жизни на пять минут. Чтобы не вышагнуть из окна десятого этажа.

Я посмотрела вниз, во двор. Так, на всякий случай. Высоко. Внизу остановился знакомый красный "Дэу матиз". Я затушила сигарету и побежала в квартиру. Почему-то было стыдно перед Анькой за свою слабость – ведь мы вместе бросали. Она тоже закурит, если увидит, что я курю. Пока она поднималась, я успела прополоскать рот водой и ополаскивателем. Курить очень приятно, но потом этот привкус во рту... В дверь позвонили. Перед тем как впустить Аньку, я решительно открыла форточку и выбросила в нее почти полную пачку "кента". Вот так вот! Я не курю, ясно вам?! Ничего не было!

Анька всучила мне в руку бутылку вина и пакет с пироженками, как я просила.

– Что, Катька, прощай талия? – Она мне весело подмигнула. – Мне чай, я не пью.

– Отлично. Все равно бутылки мне будет мало, – буркнула я мрачно.

– Ну рассказывай уже, не томи! – Анька нетерпеливо дернула меня за рубашку.

– Погоди, чай сделаю и вино открою.

– Ну ты же не ртом это делаешь!

– Ну... в принципе да. – Я рассмеялась. С ней рядом ну никак не удавалось пострадать нормально. У нее такая энергетика была, что хотелось все забыть, включить музыку и пуститься в пляс. Поэтому я ее и любила. Сейчас расскажу ей все и сразу станет ясно, что проблема не стоит выеденного яйца.

– Понимаешь, меня Рома бросил. – Беспечно сказала я. – Совсем.

Анька молчала.

– Ну, скажи что-нибудь. – Попросила я, вытаскивая пробку из бутылки. – Скажи, что это даже к лучшему.

– Что он узнал? – Аньку было трудно провести.

– Узнал... хм. Ну узнал. Его секретарша показала ему видео с чата. Какой-то придурок записал приват и выложил. Думаю, секретарша эта случайно наткнулась. Хотя, конечно, интересно, почему девушка просматривала видео с эротических чатов для мужчин, да? Может она того, как ты думаешь...

– Да какая разница! Кать, это же беда... что там было?

– Ну что там было?! Все! Что в приватах бывает?

– Кошмар...

– А то...

– И что?

– Ну ты же в курсе, каких он понятий. Думал, я гений чистой красоты из небогатой, но порядочной провинциальной семьи, а я вон что... – Я налила себе в бокал вина и грузно опустилась на табуретку. – Черт, а я его вроде как... любила.

– Забрал кольцо?

– Я сама отдала. Неприятно так. Чувствую себя какой-то лживой сучкой, которая едва не женила на себе хорошего парня.

– Ну рассказала бы ему правду про свою жизнь, что выхода другого не было...

– Да? И что еще ему рассказать? Одно расскажи, другое потянется. И потом вдруг окажется, что я не сирота! Ему же плевать, какая тяжелая жизнь бывает – он вырос в обеспеченной семье, у него всегда было все шоколадно! И понятие о бедности у него – из кино и театральных пьес. Типа, если нужны деньги, иди работай! Почетен любой труд, лишь бы он был честным. Иди картошку продавай на рынок, иди на кассу в супермаркет. Работы всегда полно! А если не хватает этого заработка на то, чтобы оплатить съем квартиры и обучение, то иди на вторую работу – молодая же, вытянешь!

– Но тем не менее он тебе оплачивал учебу и квартиру.

– Ну да. Потому что я уже его девушка была, и он считал себя обязанным заботиться обо мне. То есть блюди честь, работай изо всех сил, пока не встретишь принца. А потом принц станет о тебе заботиться, и ты получишь награду за свою трудную жизнь и сбереженную честь. Ну Ань, он в принципе прав в чем-то... из него получился бы идеальный муж. Эдакий домостроевец. Любая женщина мечтает о таком. К тому же симпатичный. И в постели с ним все отлично было. Он идеален! Это я оказалась не идеальна... я, все я...

Анька долго молчала. И я тоже молчала. Пила свое вино. Да, бутылки мне будет мало... Бутылки достаточно – когда радость. А когда беда – то нужно хотя бы полторы. Чтобы выпить и сразу уснуть.

– Послушай, это как-то не правильно. – Наконец сказала Анька. – Ты все ровно говоришь, все так, но не правильно. Если любишь человека, то принимаешь его полностью – с его прошлым, которое все равно не изменить. С его ошибками. С его слабостями. В этом суть любви – в принятии. А иначе, это... не любовь. Иначе – это просто поиск партнера для совместного проживания и размножения. Любовь тут ни при чем. Он создал себе в голове твой образ, который мало что имел общего с тобой настоящей – и любил этот образ. А потом, когда вдруг оказалось, что ты другая, что ты не этот образ, он вмиг в тебе разочаровался.

– И я в себе разочаровалась тоже...

– Да брось!

– Нет, правда... Он мне таких вещей наговорил. Что я грязная, что ко мне прилипла энергетика всех этих мужиков, что смотрели на меня в чатах. Что я никогда не смогу иметь нормальных детей, потому что я шлюха. Все во мне испорчено. А ведь он, Ань, только про чаты знает! И даже если не считать все это – возможно я даже генетически ущербная! Ведь мои родители...

– Хватит! Ну что ты несешь?! Когда ты стала такой внушаемой, Катя?! Какой-то спесивый тепличный идиот наговорил тебе всякой чуши, и ты расклеилась! Да это счастье, что ты избавилась от него вовремя!

– Мне казалось, что в моей жизни все наладилось. Что все позади, я как за каменной стеной была с ним. Будто попала в другую параллельную реальность, где меня окружают хорошие порядочные люди, где у меня будет настоящая семья. И вдруг все разрушилось. Реальность, моя реальность – напомнила о себе и вышвырнула меня снова в яму.

– Да в какую яму...

– Я думаю о том, где взять деньги и снова возвращаюсь к тому же...

–У тебя есть я, я помогу тебе!

– На мне висит кредит за квартиру, Кать. Мне надо за учебу платить. И жить на что-то надо. Я не смогу заработать эти деньги в супермаркете или секретаршей. Да и пока работу буду искать... и как ее искать вообще? Я почти не работала... у меня нет опыта, нет толком образования. Психолог с незаконченным высшим и без опыта работы много заработает?

– Зачем ты на этого психолога пошла, пошла бы на экономику...

– Мне это нравилось. Хотела выбрать то, что по душе... может мне найти богатого любовника?

– Ну на это тоже нужно время.

– Я... у меня просрочено два платежа за квартиру.

– Сколько это? У меня сейчас нет денег, я недавно за машину взнос сделала, но давай займем у кого-нибудь.

– Долги платить долгами... нет. Я продам золото и другие подарки Ромы. Помнишь, у тебя был знакомый ювелир? Он возьмет?

– Ну... в принципе могу поискать его номер. А если Роман захочет забрать у тебя это все?

– Нет, он не такой.

– Кольцо же забрал.

– Ань, это же кольцо... это другое. К тому же я сама отдала. А подарки отдавать не буду. Раз он считает меня шлюхой, пусть это остается в уплату за услуги. Логично?

Мы еще немного поболтали о моей незавидной доли, а потом мне захотелось остаться одной. Анька как-то всегда улавливала этот момент и под каким-нибудь милым предлогом уходила. Так вышло и на этот раз. У меня оставалось еще полбутылки вина, я накинула старое пальто, вынесла табуретку на балкон и, усевшись там, на холодном ветру, стала допивать свое вино. Осенью больно оставаться одной, потому что впереди холода и какой-то древний инстинкт шепчет тебе, что одной не выжить. Нужен кто-то теплый рядом. Весной тоже больно оставаться одной. Потому что весна это пора любви. И если ты одна – с тобой что-то не так. Ты выпала из этого праздника жизни, значит, ты никуда не годишься. Сейчас была весна, очень похожая на осень. И мне было вдвойне больно. Я одна. Но ведь и раньше я была одна, до встречи с Ромой. И была сильной. И выживала как-то в этих джунглях. Бог придумал жизнь такой, чтобы в ней все время были какие-то проблемы. Зачем-то. Высший смысл и все такое. Ты слабеешь, если все просто и легко. Если ты дура, ты слабеешь. А если умная, то просто пользуешься передышкой и набираешься сил. Будем считать, что я умная. Эротические чаты – это лишь маленькая шалость по сравнению с тем, что было в моей жизни. Рассказать вам? В двенадцать лет отправила своих родителей в тюрьму. В тринадцать я спала с мужчинами за деньги. В пятнадцать стала содержанкой у одного известного, но немолодого лица. Лицо это через два года благополучно почило, оставив меня у разбитого корыта. Потом три года я продавала дурь тем, кто не был достаточно сильным, чтобы оставаться в этой реальности (порой я их понимала). Три года! Я была удачливой сучкой, как говорил мой хозяин. У меня не было ни одного привода! Мой паспорт, заботливо сделанный мне почившим покровителем, нигде не был засвечен. В какой-то момент я подсела на кокс. Трудно было удержаться при моем тогдашнем образе жизни. Почти все мои знакомые употребляли. Разок я даже попробовала герыч. Не почувствовала особенного кайфа. Кит, мой поставщик, избил меня на следующий день так, что пришлось вставлять два зуба и зашивать рану на скуле – до сих пор остался небольшой шрам. С тех пор герыч ассоциируется у меня с жутким страхом и болью. В моей жизни меня мало били мужчины, и я всегда находила способ отомстить. Но я благодарна была Киту. За то, что он не убил меня тогда (я чувствовала, что он был к этому близок), и за то, что я не стала наркоманкой. Впрочем, сам он преследовал свои корыстные цели – для работы ему требовалась чистая девочка, а не сколовшаяся идиотка. Кит был славным малым. Где он сейчас? Сидит, наверное? Или прибили его давно? Я хорошо зарабатывала с ним. Смогла даже скопить кое-каких деньжат и, когда сбежала от него, вполне нормально устроилась. Устроилась на работу в офис, купила в кредит эту маленькую квартирку. Учиться пошла, в универе познакомилась с Анькой и другими своими друзьями, правда, все они учились на экономистов. Одна я зачем-то поперлась на психологию. Конечно, тяжело приходилось, когда сбережения кончились, но тогда появился Роман. Появился Роман, и я поняла, что жизнь по-настоящему налаживается.

А сейчас? Бутылка вина изрядно ударила по голове. Я пошла в комнату, достала шкатулку, которую мы с Ромой купили на отдыхе. Два толстых золотых браслета, кольца, цепочки. Я была равнодушна к золоту, но Рома говорил всегда, что золото это хорошее вложение денег на долгосрочную перспективу и дарил мне эти побрякушки на все праздники. Спасибо, Ром!

В голове мелькнула шальная мысль. Я знаю, кому впарить все это золото! Возможно, он даст хорошую цену. Он всегда был плохим человеком, но никогда не отказывал мне в деньгах. На какие ужасные, непоправимые поступки нас порой толкает алкоголь и отчаяние! Сброситься с балкона на асфальт или позвонить этому человеку – по сути результат будет одинаковым.

Я была пьяна. Я была действительно пьяна, даже от одной бутылки легкого вина! Я набрала номер, которого не было в моем телефоне, и не было в моей новой жизни. Уже давно, лет... много. Наверняка его номер уже поменялся.

– Да? – Я узнала его голос. Он не изменился. Вернее – я не забыла его. Внутренне сжалась, как раньше. Некоторых мужчин ты пугаешься, даже если спала с ними.

– Кит?

Тишина. Такой соблазн бросить трубку и сделать вид, что я не звонила. Может, не узнал?

– Катька?!

– Ну... привет? – Промямлила я.

– Сучка! Ты жива?!

– Ага...

– Ах ты... ты где?

– Я... ну я...

– Как ты вообще? Куда ты пропала?

– Я... извини, я...

– Ладно, едь ко мне.

– Нет, послушай. Я просто хотела спросить...

– Да не бойся, я тебя не трону, уже сто лет прошло... и не думал, что тебя услышу! Приезжай, хочу тебя видеть!

– Кит, у меня проблемы тут... я подумала, может ты купишь у меня золото? Мне очень деньги нужны...

– Ладно, ладно, ты где вообще?

– Я...

– Я сам приеду к тебе. Ты где?

– Ну я живу... я сейчас живу на Красноармейской... купила квартиру тут...

– Ну? Адрес?

– Дом семнадцать. Квартира двадцать четыре. – Выдохнула я и бросила трубку.

Что я наделала?! Господи, как я идиотка! Зачем я выбросила сигареты?!! Я позвала монстра в свою жизнь!!!

"Пройден Рубикон" – Прошептала я. Прижимаясь лбом к холодному стеклу окна. Зачем я это сделала, зачем?! Это все алкоголь! Я просто искала опору, искала опору хоть в ком-то, но не в нем же! Если Кит не убьет меня прямо сейчас, за то, что я сбежала от него, то он заставит меня снова работать! Он выставит мне какой-нибудь чудовищный счет за все эти годы и заставит работать! Ничего не изменилось, я осталась той же...

Быстро накинуть куртку. Быстро сунуть ноги в кроссовки. Вниз, не дожидаясь лифта. Подвальный магазин, пачка "кента". А теперь бежать, бежать, бежать! Но я достаю сигарету, закуриваю и послушно стою у подъезда. Надеясь, что он не приедет. Потому что в моей жизни нет настоящих проблем! Потому что настоящие проблемы начнутся, когда этот плохой человек возьмет меня за локоть и втащит в лифт! А дома... господи, он же просто убьет меня! Зачем, зачем я позволила моему пьяному мозгу управлять мною?! Почему?! Когда-то этот человек решал мои проблемы. Пока я была верной и послушной его вещью. Он защищал свои деньги, Катя, а не тебя! Катя, Катя, Катя... ты пропала!

На третьей сигарете, когда меня уже начало тошнить от никотина и волнения... Возле подъезда резко затормозило такси. Я замерла. Я нацепила на лицо подобострастную улыбку, с ужасом понимая, что не придумала, что скажу, когда он спросит, почему я сбежала от него.

Он шел ко мне. Такой же, он совсем не изменился. Животное с холодными глазами и широкими ладонями. Моя улыбка становилась все шире. Мне становилось все страшнее. Он ударит меня прямо сейчас! Или нет, сначала заведет в подъезд...

– Ну, привет, Катюха! – Сказал он, разглядывая меня в своей обычной оценивающей манере.

– Здравствуй, Никита. – Жалким голоском пробормотала я.

– Здесь живешь теперь? Одна? Пошли, показывай.

Мы вошли в подъезд. Я дрожащей рукой нажала на кнопку лифта. Веду его в свою квартиру. Что дальше? Я перечеркнула одним звонком все, что выстроила с таким трудом!

Я открыла дверь в квартиру и впустила его. Потом вошла следом, чувствуя, что я уже не у себя дома. Он разулся и пошел в комнату, потом заглянул в туалет и в кухню.

– Здесь никого нет. – Попробовала пошутить я.

– Привычка. – Бросил он и сел на кухне – там, где недавно сидела Аня. Я робко вошла за ним и стала возле плиты.

– Будешь чай?

Он молча смотрел на меня какое-то время. Потом спросил:

– Сколько тебе, Кать? Двадцать пять?

– Ну... да.

– Как летит время... – он стал разглядывать кухню. Все эти крючочки на стенах, салфеточки на столе. Мне стало стыдно за свои мещански привычки. Я достала сигарету и закурила.

– Хорошо, что ты жива. – Сказал Кит.

Я удивленно подняла брови.

– Ты же знаешь, я всегда о тебе заботился. А потом ты пропала. Я тебя искал, думал, кто-то тебя... пару лиц разбил, когда выяснял, кто тебя обидел. Но потом понял, что ты сбежала.

– Как?

– Тебя видели. Морж тебя видел в городе как-то. С девицей и чуваком в кафе. Живая-невредимая.

– Прости, я... мне хотелось попробовать нормальную жизнь, безо всего этого...

– Нужно было сказать мне.

– Я боялась. Просто... ну ты мог...

– Конечно, я бы тебя не отпустил. – Засмеялся он. – Так что, ты верно все разрулила!

– Да? Ну вот видишь...

– Ну так как ты вообще? Замуж вышла?

– Нет. Собиралась, но... мой жених узнал кое-что...

– Откуда?!

– Да нет, не про это... я одно время работала моделью в эротических чатах. И это всплыло. Короче, он меня бросил. – Кит вроде бы не злился на меня, поэтому я осмелела: – Поэтому я сейчас на мели. Квартира кредитная, да и долги кое-какие... мне бы хотелось продать золото, чтобы первое время как-то продержаться. Я подумала, возможно, ты можешь помочь? Знаешь нужных людей? У тебя же были хорошие связи...

– Я дам тебе денег, если тебе нужно.

– Я не хочу влезать в долги, Кит, мне бы не хотелось возвращаться в бизнес, просто хочу нормально продать золото...

– То есть, хочешь сказать, тебе бы не хотелось связываться со мной? – Усмехнулся он.

Я напряглась.

– Нет-нет, просто...

– Да сядь, чего ты стоишь, как в гостях.

Я послушно села.

– Может кофе? – Робко предложила я.

– Ты же обо мне не знаешь ничего, Кать. – Сказал он. – Думаешь, я барыжу до сих пор?

– Я не знаю.

– Все в прошлом, все это движение... я сейчас продаю тачки, у меня салон свой. "Айстон" – слышала такой?

– У меня подруга там машину покупала.

– Ну вот, я соучредитель.

– Правда?!

– Ну а что ты думала? Все меняется...

– Это... хорошо, я рада за тебя! Даже подумать не могла...

– Я же всегда говорил, если барыжить и не употреблять, можно хорошо подняться.

– Да, я помню...

– Ты не в обиде? Я к тебе как к сестре относился, сама знаешь. Я заботился о тебе, разве не так?

– Так...

– А ты сбежала, Катька.

– Просто мне было страшно. Всегда страшно...

– Ну и дура ты. – Он встал. – У тебя одна комната?

– Да.

– Я останусь у тебя пока.

– Ладно...

Он бросил на стол несколько купюр и сказал:

– Дай мне полотенце чистое, а пока я буду мыться, купи что-нибудь, приготовь поесть. И бутылку вискаря прихвати нормального.

Я с готовностью бросилась в комнату, достала из шкафа новое полотенце и подала Киту.

– Давай, не тормози, – он кивнул на стол. – Я с утра не ел.

Снова поход в подвальный магазинчик. На этот раз сигарет не надо (у меня есть). Я купила пачку пельменей, вспомнив, что раньше он их вроде бы ел, овощей для салата, бутылку виски и колу. Еще я купила пачку йогурта, молоко и яйца – ведь нужно будет еще завтракать, а у меня в холодильнике шаром покати. Скажите мне, откуда во мне появилось это знакомое желание угодить и все сделать побыстрее? Рома никогда не заставлял меня готовить ему ужин, он вообще не задерживался дольше пятнадцати минут в моей квартире. Но когда-то, в другой жизни, Кит заставлял меня бегать для него в магазин и готовить для него ужин и завтрак. Иногда, когда я, а не кто-то другой оставался с ним ночью.

Дома я быстро приготовила пельмени и нарезала салат. Кит вышел из ванной, обвязанный полотенцем (я покупала его для Ромы, на случай, если вдруг он останется у меня ночевать), и первым делом схватил бутылку виски. Нацедил в стакан на два пальца, бросил льда, который я подобострастно поднесла ему, и залпом выпил.

– Ты что, не будешь есть? – Спросил он, увидев на столе только одну порцию.

– Да не хочу что-то.

– Давай садись ешь, ты худая такая стала!

– Ну... я вообще-то стараюсь на ночь не есть.

Он посмотрел на меня так, что я сочла за лучшее наложить и себе пельменей. В сущности, я всегда любила хорошенько наесться на ночь. Просто приходилось себя ограничивать, чтобы не превратиться в жирненький бочоночек.

– Прикинь, я ж женился! – Сказал он, накладывая себе прям на пельмени изрядную порцию салата. – Эй, давай плесни вискаря. Только без колы.

– Правда? На ком? – Вежливо спросила я, выполняя его просьбу.

– Да на дочке перца одного... Славик Бушметов, помнишь такого? Он в бизнес подался, поднялся неплохо так.

– Я помню его... ты меня как-то брал на стрелку с ним, в "Венский дворик", да?

– Ну да, может... короче, он депутатом стал, а потом бизнес раскрутил неплохой такой, выкупил половину Семеновского рынка, а потом уже по-серьезному зажигать стал. Супермаркеты, все дела... дочка у него Танька. Мелкая была. Ну как мелкая – ей двадцать два сейчас. Мы два года как женаты. Папаша ее все-таки набокопорил изрядно, сбежал от ментов год назад. Знаешь, старые дела всплывают время от времени. Когда кому-то это надо. Танька без папашки, короче, осталась...

– А где она сейчас? Отпускает тебя?

– Отпускает? – Усмехнулся он. – Ты шутишь что ли?

– Ну да, типа того...

– Она хорошая девчонка. Я ей помогаю, конечно. У нее все есть, что надо... слушай, ты какая-то не другая стала, Катьк. Пугливая косуля... Ты же бестия такая была!

– Может, выросла. – Отозвалась я.

– Может... ну да. Все мы выросли. Ты чего не пьешь?

– Я вино пила. Не буду виски.

– Ладно. – Легко согласился он, и протянул мне свой опустевший стакан. Я снова налила ему виски и бросила льда.

– У тебя шрам остался на щеке. – Тихо сказал он, перехватив мою руку.

– Да... от твоего перстня.

– Ты очень разозлила меня тогда, ты же понимаешь. Зато я перстни носить перестал с тех пор. – Он потянул меня к себе, я, конечно, поддалась. Стояла перед ним такая вся послушная, опустив глаза.

– Мне неприятно было это делать. – Сказал Кит. Я подняла на него глаза. Он помнил, надо же...

Он сжал мою руку.

– Хорошо, что ты позвонила, Катя. Это хорошо.

– Да? Ты так считаешь? – Усмехнулась я. Первая дерзость, которую я позволила себе рядом с ним.

Он отпустил меня, и я вернулась на свое место. Мы поболтали еще немного о старых знакомых. В основном, конечно, говорил он. Я слушала истории, которые Кит рассказывал, а сама думала, как поступить, если он потащит меня в постель. Мысль об этом сильно напрягала. Да, он прав, когда-то я была опасной бестией. Вернее – старалась такой казаться. Дерзкой, смелой, сумасшедшей. Но мне всегда было страшно. Я знала, что жизнь моя не стоит и копейки, если что-то пойдет не так. Поэтому старалась, сохраняя лицо, все-таки обходить острые углы. Одним из острых углов было то, что нельзя было отказывать Киту. Ни в чем. Я работала на него, я подчинялась ему во всем, и если ему нужно было, чтобы я спала с ним, мне бы и в голову не пришло отказать. Но всегда было мерзко. Женщине противно ложиться в постель с тем, кого она не любит. Просто некоторые вынуждены привыкать к этому и делать вид, что они всего лишь радостные куклы для забавы. Когда ты живешь в опасном мире хищников и отбросов общества, когда ты всего лишь слабая девочка, самое мудрое для тебя – это заручиться защитой одного из этих хищников. За эту защиту нужно платить. И я платила. Правда, я никогда не строила при этом из себя радостную куклу.

Но теперь... почему я должна делать это теперь? По пьяной лавочке, в порыве какого-то отчаяния и страха, я позвала этого страшного джинна в свою жизнь... и что мне теперь с ним делать?! Как заставить уйти обратно в свою бутылку?! Я по-прежнему боюсь его, но я другая! Я больше не та жалкая девочка, у которой ничего и никого нет. У меня есть учеба, квартира, друзья. А Кит – лишь призрак из моих кошмарных снов. Из прошлого, которое лучше забыть.

– Ты собираешься остаться у меня? – Неожиданно для себя самой, спросила я. И обрадовалась – у меня больше не было тех жалких пугливых интонаций!

Его рука, несущая стакан с виски ко рту, замерла на полпути. Он, конечно же, услышал мой изменившийся тон. Я выдержала его взгляд, не отвела глаз.

– Да. – Как-то неуверенно сказал он. Это тоже было неожиданностью – то, как он это сказал. – Если нужно, я заплачу тебе.

– Что?! Я проститутка, по-твоему?!

– За ночлег...

– А... – Я сконфузилась. – Да оставайся, конечно. Не надо никаких денег, ты что. Просто... тебя разве не ждут?

– Ждут. В том и дело.

– Милиция?

– Нет, там другое. Да все нормально, просто нельзя домой пока идти.

– Господи, – разозлилась я. – Не хватало еще, чтобы кто-то ночью приперся и расстрелял нас...

– Что ты несешь, Катька?! Я же сказал – другое. Ладно, пошли.

– Куда?!

– Покажешь мне, где спать.

Он не тронул меня. Просто снял полотенце, бросил его на пол и завалился на мой диван. Через минуту он уже спал. Я пошла в кухню, вымыла посуду, налила себе вина и вернулась в комнату. Спящий Кит был не опасен. Села в кресло, поджав ноги, и стала маленькими глотками пить вино. Я смотрела на это голое тело, нагло развалившееся на моей простыни с ромашками, и не знала, как быть. Мне не хотелось ложиться с ним рядом, но больше негде было спать. Я боялась, что в полусне он своей тяжелой лапой схватит меня, и я снова буду задыхаться под тяжестью его туши, мечтая только, чтобы это побыстрее закончилось. Нет. Я осушила бокал, взяла плед, выключила свет и свернулась в кресле. В темноте я слышала его дыхание. Лишь бы он не проснулся, лишь бы не стал звать меня. Уже проваливаясь в сон, я успела поймать себя на мысли, что мне спокойно. Когда хищник в твоем доме, другие хищники в него не заберутся.

Я уснула, слушая ритм его дыхания, и проснулась в ту секунду, когда ритм этот изменился. Открыла глаза и увидела, что он уже не спит. Сидит на постели. Еще же не утро, чего он встал?! Я притворилась спящей, но продолжала за ним следить. Кит как-то не уверенно поднялся с дивана и пошел на балкон. Может, он боится, что за ним следят? Хочет выглянуть на улицу? Мне стало не по себе. Кого он приведет в мой дом? За ним всегда по пятам шли опасности. Минут пять он стоял неподвижно, держась за перила. Поза его напряженная, и даже настороженная. Будто он увидел внизу что-то важное. По телу у меня побежали муравьи страха. Нет, что-то не так. Я заставила себя встать и вышла на балкон. Замерла у него за спиной. Он должен был услышать меня, но почему-то даже не пошевелился. В темноте я четко видела его силуэт. Но мне казалось, что я одна. Господи, он спал! Я тихо позвала:

– Кит! Никита!

Медленно повернул голову. Но я не ощутила его взгляда. Заставила себя дотронуться до его руки.

– Кит! – Громче сказала я и сжала руку. – Что с тобой?!

Он дернулся и отшатнулся от меня.

– Что... где я?

– Это я, Катя. Ты у меня дома.

Кит посмотрел вниз с балкона и попятился в комнату.

– Что ты увидел там?

– Что я там делал?

Мне стало как-то совсем уже неуютно, и я быстро включила свет. Его взгляд... так странно, я никогда не видела, чтобы у него был такой взгляд. Растерянный.

– Ты что, ходишь во сне? – Попыталась пошутить я.

– Какой у тебя этаж?

– Десятый.

– Очень высоко. – Он сел на диван и обхватил голову руками.

– Что с тобой? – Мягко спросила я. Мне хотелось сесть рядом с ним, но я не решилась.

– Наверное, я заболел. – Ответил он и каким-то странным нервным движением обхватил себя за шею. До этого я совсем не разглядывала его, старалась не смотреть ему в глаза и вообще редко поднимала взгляд. А сейчас я заметила что-то под его пальцами. Это было так странно, что на секунду я забыла, что боюсь его. Подошла и отодвинула его руку.

– Господи, Кит... господи, что это...

Он раздраженно откинул мою руку.

– Не лезь!

– Прости...

– Ты где была? У тебя только одна кровать?

– Да, я в кресле.

– Не будь дурой, ложись со мной.

– Нет, мне там удобно!

– Ложись и все. – Обычный Кит вернулся. А я снова стала испуганной и послушной. Он отвернулся к стене и подвинулся, освобождая мне место с края.

– Свет выключай! – Скомандовал он. Я подчинилась. Взяла плед с кресла, закуталась и легла на самый край.

– Только, Кит, я прошу тебя...

– Черт, уже спи, а!

Он снова быстро уснул, а я лежала и смотрела в пустоту. Сердце билось часто-часто. Я уговаривала себя успокоиться. Я не понимала, чего именно боюсь сейчас, когда он уснул. Едва уловимый запах полыни на моей подушке, где он спал до этого, был таким знакомым. Я будто вернулась в прошлое, когда вот так же, на самом краешке кровати, спала рядом с ним. И у меня было лишь сегодня, потому что я не знала, что будет завтра, и будет ли оно у меня. И не станет ли оно последним днем в моей жизни. Кит был опасен, вокруг него водились опасные люди. А я – просто ничто. Девочка, которую могут найти в канаве с разбитой головой. Или сломанной шеей. Или что-нибудь похуже...

– Я тебя ненавижу. – Прошептала я одними губами, когда вспомнила нашу первую встречу. Мне было семнадцать лет. Умер мой покровитель, и я не знала, как мне жить дальше, ведь у меня ничего не было. Одна девчонка, Лера, приютила меня у себя. Я знала, что она проститутка, сидит в баре "Триумф". И понимала, что рано или поздно мне придется тоже зарабатывать себе деньги вместе с ней, не могла же я сидеть у нее на шее вечно. Но я как-то не ожидала, что у нее на меня уже есть планы. При чем очень серьезные. Когда ей удалось уговорить меня пойти с ней в "Триумф", я и представить не могла, что меня ждет.

Она продала меня Киту. Ему требовалась девчонка на пару недель, чтобы взять ее в санаторий. Девчонка, которую никто не станет искать, но он не хотел проститутку. Ему нужна была нормальная юная девочка, такая как я. Лерка знала про меня, что я жила с богатым мужчиной и никогда не светилась на панели. А теперь я одна, и никто меня не станет искать... идеальный товар. Едва мы вошли в "Триумф", она подвела меня к двум парням и сказала – забирайте. А мне улыбнулась и шепнула: "Классно тебе, поедешь, отдохнешь с Китом, на пляжике поваляешься". Парни затолкали меня в машину и отвезли на дачу к Киту. Я была в какой-то прострации, я не понимала, что со мной происходит, но догадывалась, что от меня ничего больше не зависит. Я уже слышала раньше имя Кита в разговорах Леркиных товарок, которые забегали к ней на кофе перед "работой". Слышала, что он страшный человек. Они рассказывали про каких-то девиц, которых его люди подсаживали на иглу, а потом заставляли обслуживать по десять клиентов. Наркоманки были готовы на все ради дозы. И теперь, осознав, что меня везут именно к нему, я онемела от ужаса. Неужели и со мной это произойдет?! Неужели жизнь моя закончилась, так толком и не успев начаться?! Это плата за мои грехи, плата за то, как я поступила с родителями! Тогда, брошенная на заднее сиденье машины как тряпичная кукла, я поклялась себе, что буду делать все, что он захочет, буду самой покорной на свете, лишь бы меня не сделали наркоманкой. Ведь если я стану послушной, им незачем будет меня накачивать наркотиками!

Он был пьян, когда меня привезли. Гостиная с камином, столы, ломившиеся от еды, бутылки с дорогим алкоголем, который я видела лишь у своего покровителя. Совсем недавно, живя у Леры, я была все время голодна, а теперь вид еды вызывал у меня отвращение. За столом сидели пьяные мужчины и несколько испуганных девиц с крашеными белыми волосами, наверное, проститутки. Мой конвоир посадил меня рядом с одним из мужчин.

– Кит, от Лерки девчонка.

Я в ужасе уставилась на этого человека, о котором так много слышала. Он взял меня за подбородок и уставился тяжелым хмельным взглядом в мои полные слез глаза. Я почувствовала в нем грубую нехорошую силу и поняла, что мне не справиться с ним. Никогда не справиться. Я просто вещь. Да, в моей жизни уже были мужчины. Когда я, еще почти ребенок, оказалась на улице, меня подобрала женщина, которая зарабатывала себе на жизнь тем, что поставляла девочек для утех богатым мужчинам. Тем, которые любят очень юных девочек. Но это было другое. Прилизанный деликатный бизнес. Она нас очень берегла. Мужчины интеллигентны и нежны. Все было как-то... не страшно. Вскоре меня забрал один из них, и я стала жить, как любимая куколка. Что-то между дочерью и любовницей. Он очень любил меня и конечно позаботился бы о моем будущем. Если бы не его внезапная смерть. Эти люди, которых я увидела теперь – были другими. И этот мужчина, которому отдали меня – был другим. Я больше никогда не стану любимой куколкой. Я буду чем-то вроде отхожей ямы, которой пользуются по мере физиологической надобности. Чувствуя его равнодушную грубую руку на моем подбородке, я осознала этот факт ясно и отчетливо. В этот момент в душе моей поселилась тихая глухая ненависть к нему.