Текст книги "Княжна (СИ)"
Автор книги: Алина Островская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Терялась во времени, сгорая и вновь возрождаясь из пепла, чтобы снова и снова плавится в его руках. От бесконечных, умелых ласк, находящих отклик в моем теле, от страстных, требовательных поцелуев, осыпающих каждый миллиметр кожи. От его близости. От осознания того, что я в его власти. Отныне я принадлежу ему.
В один флакон смешались: шёлк кожи и шершавость мозолистых рук, мягкость губ и колкость щетины, жар тел и прохлада скомканных простыней, протяжные стоны и утробный рык, нежность и страсть, невинность и похоть, единое бешеное желание – компоненты любовного элексира. Глоток которого приносит удовольствие, граничащее с сумасшествием. Грозит потерей себя.
И я жадно пила его залпом, не осмеливаясь перевести дыхание, боясь утратить медовый, пряный вкус наслаждения от близости с этим мужчиной.
Когда силы покинули обоих, захмелевшие мы нежились в объятиях друг друга. Его плечо стало для меня самым уютным местом на свете. Он пальцами перебирал мои пряди, крепко прижимая к себе.
Я слушала стук его сердца и мерное дыхание, погружаясь в сон бессовестно счастливой.
Тариэл
Не спать по ночам становится дурной привычкой. Но как тут уснёшь, когда на твоей груди сопит голый розовощёкий ангел. Все тело звенит от вновь нахлынувшего желания, и я борюсь с ним, просверливая взглядом потолок, отвлекаю себя мыслями о грядущем дне, строю планы. Ей нужно отдохнуть. Но размышления заводят меня не в ту степень, раз за разом возвращая к тому, что произошло между нами.
Вроде бы, о чем тут думать? Сексом что ли никогда не занимался? Занимался. Только это был не он. Нет, чисто физически-механически ещё как он, но вот на эмоционально-чувственном уровне я такого прежде не испытывал. До сих пор потряхивает.
Вспомнил, как она впивалась коготками в мои ягодицы и плечи, подстраивалась под нужный ритм и преданно смотрела в глаза… Вместо крови по венам заструилась раскалённая лава, доставляя дикий дискомфорт в причинных местах. Про себя усмехнулся: ангел-то с чертовщинкой оказался, с огоньком.
Адель завозилась и шелковая простынь соскользнула, обнажая упругое девичье тело. В грудине зародился утробный рык, чудом не вырвавшийся наружу. Отвернулся и не глядя натянул простынь до самой шеи, прикрывая женские прелести. Считаю от одного до десяти и обратно, глубоко дышу. Недовольно радуюсь своей добродетели.
В штанах на полу завибрировал телефон. Пытаюсь игнорировать, но кто-то настойчиво строчит смс. Проклинаю того, кто упорно стремится вытащить меня из тёплой постели, но все же встаю. Морщусь от вида пятен крови на забинтованном животе – перестарался. Лишь бы швы не разошлись.
Сообщения от Дато:
«Таро! Срочно перезвони!»
«Назревает нехилый замес, брат, без тебя никак!»
Не ко времени сейчас все эти терки, конечно. Собираю одежду с пола и выхожу из комнаты. Плечом держу телефон, нудно гудящий в ухо, натягиваю штаны.
– Удиви меня. Иначе прострелю тебе колено, давно выпрашиваешь, – злобно рычу.
– Березовский с Тагиром закусились, – от загробного голоса Дато повеяло холодком.
– Мать твою, – обреченно кидаю и тру переносицу пальцами, – собери наших. Буду через полчаса.
Глава 12
Такие разборки не бывают бескровными. Так что мои ребята вооружены до зубов, тела защищает бронь. Со мной в машине Дато, Заза, Гога, острая, взрывная смесь тестостерона и адреналина. Ребята ерзают на местах, предвкушая возможность поиграть бицепсами, того и гляди, сорвутся с цепи. Только я комок оголенных нервов, потому что знаю: сегодня точно кто-то умрет.
Кортеж из пяти машин завернул в порт, приближаясь к месту стычки. Там, «стенка на стенку», между разноцветных контейнеров, стоит не меньше тридцати человек, у каждого в руке по стволу. В центре двое ведут беседу. Это радует, значит не слишком поздно. Наше появление взволновало присутствующих, притягивая взгляды, обрывая диалог главарей на полуслове.
– Доброй ночи, господа, – выскальзываю из «Гелика» с калашом на плече. За мной тянется вереница вооруженных здоровяков.
Толпа тревожно зашелестела, лидеры переглянулись.
– Сам Таро пожаловал, – хмыкает Тагир, приподнимая кустистые брови в удивлении и оглядывается на своих ребят через плечо. Те напряжённо подбираются.
– Чем обязаны столь знатному визиту? – цедит Березовский сквозь неестественно белые, фарфоровые, как обод унитаза, зубы. Глаза гневно стреляют, нашему появлению откровенно не рад.
– Базар фильтруй, не забывай кто перед тобой, – моментально взрывается Дато, устанавливая переводчик огня на стрельбу автоматной очередью.
Березовский плотно сжимает искривлённые злостью губы и ощупывает пространство за нашими с Дато спинами. А там, порядка двадцати мордоворотов, давно не чуявших запаха чужой крови, рвутся с цепи, подобно адовым псам. Понимает, силы не равны. Тяжело сглатывает и нехотя опускает взгляд.
– Нервы, мужики, – бурчит из-под губы. Гордыня и чувство собственного достоинства не позволяет большего.
Над портом повисла тишина, издалека доносится лишь шелест волн, жадно облизывающих пристань, да лай сторожевых собак. Холодно, небо темное, но ясное, на востоке ярко светит Венера, значит время близится к утру.
Достаю сигарету из кармана – не курил целую вечность. Звук чиркающей зажигали и гнетущая тишина бьют по нервам присутствующих, а я не спешу говорить. Подолгу смотрю каждому в лицо, оценивая их уровень решимости устроить мясорубку. Добираюсь до конфликтующих: Тагир напряжен, но в целом спокоен, у Березовского подёргивается глаз. Его бесит все, малейшая искра и полыхнёт. Но взгляд отводит, что-то от меня скрывая.
– Итак, торговец оружием и владелец местных борделей, – затягиваюсь сигаретой и медленно выдыхаю горький дым через ноздри, – как, мать вашу, скажите мне на милость, эти параллельные вдруг пересеклись? – сверлю взглядом Березовского, он не выдерживает напора, едва заметно опускает голову. Еще одна медленная затяжка. – Что двух уважаемых людей заставляет устраивать поножовщину, вопреки правилам? Бабки? Я так не думаю.
Окидываю взглядом толпу.
– Молчите, – хмыкаю и выкидываю фильтр от сигареты в грязь, притаптываю ногой, – что ж ты Паша, глаза прячешь? Или ты думал, я не узнаю, что твои бабочки стали клофелинщицами?
Березовский плотнее сжал губы и посерел, подтверждая мои догадки.
– Дьявол, как же я не люблю все, что связано с наркотиками, – бормочу под нос, потираю шею свободной от калаша рукой. Вздыхаю, сдержать бы души опасные порывы.
– Сами расскажете или мне продолжить играть в Шерлока Холмса? Моя дедукция может завести слишком далеко, и вам придётся за все ответить, не советую.
Первым отмер Тагир:
– Мой младший брат попал в больницу из-за одной из шлюх этого…, – осекается, стреляет в меня беспокойным взглядом, – Березовского. Оказалась клофелинщицей, подсыпала какую-то синтетическую херню. Малой едва не сдох, в реанимации три дня провалялся. Полностью потерял зрение, – с силой сжимает кулаки.
– Вот как, – перевожу свинцовый взгляд на Березовского, он уменьшился в размерах.
– Я не в ответе за эту шлюху! Хочешь наказать – накажи. Но дочь мне верни, – голос умоляюще дрогнул.
Ммм? Ошарашено таращусь на Тагира. В отместку дочь выкрал?
– Что значит не в ответе? Не можешь своих баб приструнить? – справедливо рычит Тагир.
Березовский багровеет и легонько кивает своему помощнику. Тот из машины за волосы волочит женщину она извивается и кряхтит от боли. Выглядит чертовски потасканной, как старая, заезженная плёнка, и таких мужики согласны трахать? Это же как с кем-то одной зубной щеткой пользоваться. Брезгливо морщусь не в силах сдержать отвращение.
– Вот клофелинщица. Можешь ей вынести мозги прям здесь и сейчас. Только дочь верни, – проститутка, стоя на коленях в грязи, заливается слезами, умоляя ее отпустить. Весьма удручающая картина.
– Зачем мне проститутка, если есть молоденькая кобылка, которую я буду седлать каждую ночь? Наиграюсь и верну – с вызовом выплевывает Тагир, – равноценная плата за здоровье брата.
– Ты не посмеешь, – шипит Березовский, – я уничтожу тебя.
Напряжение осязаемо возрастает.
– Остыньте, ребята. Ещё пару вопросов, прежде чем что-то решать. Поднимите ее, – небрежно киваю в сторону рыдающей проститутки.
– Честно ответишь на вопросы и уйдёшь отсюда живой. Все поняла? – она кивает, шмыгает носом, едва сдерживая душераздирающие всхлипы.
– Твой босс знал о наркотиках?
Она медленно переводит глаза на Березовского в поисках подсказки.
– На меня смотри. Обманешь и я лично тебя пристрелю, – выпускаю автоматную очередь в небо, она содрогается от резкого звука и сжимается в комочек. Вдалеке начинают интенсивней лаять собаки.
– Знал. Он нам их и давал. Это новое веще…, – пуля, прошедшая между бровей, обрывает ее на полуслове и девушка падает навзничь. Следующий хлопок и второй снаряд достаётся голове Березовского, забрызгивая кровью лица братков, окаменевших за его спиной. Из машины Тагира выскакивает белокурая девушка, отбиваясь от цепких рук охранников и устремляется к мёртвому телу Березовского. Падает на колени, задыхаясь рыданиями. Все происходит за долю секунды, никто не успевает среагировать.
Перевожу взгляд на крыши контейнеров, замечая двух снайперов. Один уже собрал винтовку, второй на мушке держит дочь Паши-сутенера. Но их видят не все.
Хлопок выстрела и труп вожака снимает с предохранителей его свиту. Тупое, неуправляемое стадо с явным удовольствием принимается меряться силами: кто в рукопашную, кто с ножами, кто открыто фарширует противника свинцом. Обе стороны смешались в одно расплывчатое пятно. Из такого замеса уйти живым – божий промысел.
– Девчонка! – кричу Давиду, снимая одного из снайперов с крыши, второй успел уйти. Брат бросается к девушке, вытаскивая из эпицентра мясорубки.
– Ранена, – рапортует Дато и несёт девчонку к машине. Мои люди смирно стоят, приказа «в бой» не было. Осматриваю эту кучу идиотов, и понимаю, что битва развязалась не за жизнь Березовского, а за бесхозяйные притоны.
Ещё одна автоматная очередь в небо приводит беснующихся в чувства. Мои люди с калашами наперевес берут в плотное кольцо уцелевших.
– Вы че, паскуды, устроили?! – меня колотит от злости, руки чешутся отдать приказ положить всех.
– Мы защищаемся, – сверкает глазами Тагир и вытирает кровь с губы тыльной стороной ладони.
– Даю минуту, чтобы вы забрали погибших людей и унесли отсюда свои задницы. Иначе, – обвожу уцелевших гневным взглядом, – никто не покинет порт живым. Слово даю.
То ли я великий оратор и мастер убеждения, то ли подействовали двадцать заряженных калашей, но через установленное время, о бойне напоминали лишь лужи крови.
В машине Дато усердно бинтовал рану девчонке, останавливая кровь. Пуля угодила в плечо, но прошла навылет.
– Жить будешь, – смотрю на взъерошенного Дато, – в больницу?
– Ко мне, я вызову Артура, – замечает мой вопросительный взгляд, – ее хотели убить, в больнице небезопасно, – как можно безразличнее отвечает, но я подмечаю его интерес к этой девушке.
– Похоже, что это дело рук нашего наркобарона, – тихо бурчу и ловлю взгляд Дато через зеркало заднего вида. Он бережно прижимает к себе девчонку, она – то ли спит, то ли потеряла сознание.
– Кишки выпущу, – твердо заявляет сквозь зубы и я еле сдерживаю улыбку.
Когда первые лучи позолотили горизонт, я вошёл в дом. Голова гудела диким ульем, тело ломило усталостью. Хотелось нырнуть в постель к Адель, но для начала душ. Тёплые капли снимали напряжение, но не избавляли от мельтешащих мыслей. Предчувствие такое, что на моем пути встретился серьёзный враг.
В комнате мирно спала Адель. Смотрел на неё и удивлялся такому контрасту событий в моей жизни. После бури я вернулся в уютную гавань, которую не хочется покидать. Скользнул к ней под простынь и крепко прижал к себе.
– Холодный, – недовольно ворчит сквозь сон, но улыбается.
Понимаю, что мои джентльменские порывы о том, чтобы дать ей время отдохнуть иссякли. Накрываю ее губы поцелуем, подминая обнаженное тело под себя. Целую шею, хрупкие плечи, спускаюсь к напряжённой груди. Она тихонько постанывает и льнет ко мне всем телом, не открывая глаз. Пусть я буду ее мучительным сном. Таким же, каким она была для меня долгие пять лет…
Мне требуется капля света и я ее возьму. Медленно, страстно, с упоением.
Аделина
Этим утром я проснулась другой. Руки-ноги те же, но содержание изменилось. Точнее сказать дополнилось. Словно прежде во мне чего-то не хватало и в этой пустоте селились и множились страхи. Теперь ее заполнил он: сильный, надежный, уверенный. Эту пустоту заполнила любовь к нему.
Всегда представляла, что мой первый раз будет в первую брачную ночь с мужем… Посмотрела на Тариэла, крепко спящего рядом. Для таких как он ночь с девушкой, пусть даже и с девственницей, не повод бежать под венец. Но я сознательно шла на это. Хотела, чтобы моим первым мужчиной был именно он. Муж или нет, какая в сущности разница, если я полюбила его…
Так что ни о чем не жалею, хоть и понимаю, что наши отношения вряд ли продлятся долго. Ведь он не впускает меня в свою жизнь, не рассказывает о себе, оставаясь, по сути, все тем же таинственным незнакомцем, что повстречался мне в казино. Я лишь очередная женщина, согревающая его постель. Отшвырнула едкие мысли подальше, позволяя памяти подкинуть пару красочных картин прошедшей ночи.
В животе сладко затянуло и одномоментно стало грустно: мне потребуется слишком много времени, чтобы остыть к нему.
Закусила губу и выскользнула из постели. У двери оглянулась, прижимая к себе одежду, и, убедившись, что хозяин покоев все ещё безмятежно спит, вошла в ванную. Посмотрела на себя в круглое настенное зеркало, выискивая очевидные изменения, но нет. Внешне, такая же, как и прежде. Только на шее, победным клеймом Тариэла, зияет небольшое красно-фиолетовое пятнышко. Страстный и неудержимый – все как обещал.
Шагнула под тропический душ, подставляя лицо струям воды. Прикрыла глаза и, словно наяву, ощутила жар его широких ладоней на моей коже. По телу пробежал лёгкий звенящий холодок. Сделала воду ледяной в надежде потушить вспыхнувший пожар и взбодрить себя. Помогло. Отчасти.
Мышкой юркнула из комнаты. Хмыкнула: неужто так вымотала беднягу? Спит без задних ног.
В новом доме освоилась довольно быстро. Он напоминал загородный стилем и расположением комнат. Только здесь гостей не ждали и я столкнулась со всеми последствиями холостяцкой жизни: от немытой посуды в раковине до повсюду разбросанной одежды. Вот и в холодильнике мышь повесилась. Внутри лишь набор холостяка – лоток яиц, сосиски, половина лимона и недопитая бутылка виски.
Не ожидала обнаружить на кухонном островке вазу с цветами, которые мы вчера бросили погибать на полу. Они выглядели бодрыми и радовали своей красотой. Кто и когда их поставил в воду? Мороженное в мусорном ведре, его не спасти.
Из того набора продуктов, что отыскался в холодильнике приготовила незамысловатый завтрак: яичница с сосисками. Не слишком сытно и полезно, но на безрыбье и рак рыба. Наушники оставила на верху, так что фоном включила телевизор. Пока варила кофе краем уха уловила анонс новостей на федеральном канале. Отставила турку и прилипла к телевизору. Из него девушка в строгом костюме дикторским голосом сообщает:
«Сегодня ночью, в результате бандитской перестрелки, был убить крупный бизнесмен, владелец единой сети спа-салонов и ночных баров Березовский Павел Аркадьевич. Следственная группа работает на месте происшествия. Наш корреспондент находится сейчас в эпицентре событий, чтобы оперативно передавать информацию. Екатерина.
– Да, здравствуйте, Ольга! Нам удалось встретиться с очевидцем кровавой бойни, заснявшим момент убийства на камеру телефона. – Подносит микрофон к мужчине бездомного вида, страдающего сильной алкогольной зависимостью.
– Да, я охраняю территорию порта и этой ночью у меня была смена, – шамкает опухшими губами, сильно шепелявя из-за отсутствия некоторых зубов. Что он говорил дальше, я уже не слушала, поскольку на экране прокручивали видеоролик. Качество, конечно, блеск. Снимал на фонарик, судя по всему, но общие черты разглядеть все же удаётся. Толпа вооруженных мужиков ведёт беседу, затем хлопок и на землю падает единственная женщина, ещё одни выстрел и за ней отправляется коренастый мужчина. Через секунду начинается ожесточенная бойня. Ловлю себя на том, что все время возвращаюсь к одному из мужчин в видеоролике, тому, который выпускал автоматную очередь в небо. Его фигура кажется очень знакомой, жаль, что он стоит спиной к снимающему. Хотя, с таким качеством видео, вряд ли я бы разглядела лицо. Да нет, откуда мне знать хоть кого-то из этой шайки бандитов?
– Опять негатив с утра пораньше в уши льют, – раздалось за моей спиной и я подпрыгнула у телевизора, как кошка. Экран заплыл чернотой, а сильные мужские руки обвили талию, прижимая меня к себе. – Доброе утро, княжна, – мурчит, зарывшись лицом в волосы, – я соскучился.
– Доброе, – тихонько шепчу в ответ, потрясённая увиденным. Думала, такие разборки имели место только в девяностых. Он развернул меня к себе лицом и лёгким движением большого пальца расправил нахмуренные брови.
– Выбрось из головы то, что увидела, – продолжает мурчать, посыпая лицо и шею невесомыми поцелуями.
– Об убитой женщине даже словом не обмолвились. Бедная, что она вообще делала там одна? Ночью! Среди всех этих вооруженных мужчин!
Он остановился и пронзительно посмотрел мне в глаза. Затем повернул голову в сторону кухни, принюхиваясь:
– У тебя кофе убежал, – резюмировал с иронично приподнятой бровью.
– Проклятье! – выругалась себе под нос, вскинув руки, и резвой козочкой поскакала к плите, спасать остатки роскоши.
Увы, все, что осталось спасать – медную турку и глянцевую поверхность индукционной печи.
– Прости, я приберу, – виновато опустила голову, осторожно промывая ещё горячую турку. Не могла себя пересилить и поднять взгляд: то ли боялась, то ли смущалась. А быть может, волновалась? В довесок неприятный налёт после сводки новостей.
Внутри постепенно нарастал ком, оседая гнетущей тяжестью в области сердца. Тариэл несколько мгновений прожигал меня пытливым взглядом, многозначительно хмыкнул и увлек за собой на мягкий обеденный стул. Впопыхах мыльные руки обтерла о себя и ахнула, когда он усадил меня к себе на колени, как какую-то маленькую девочку. Сейчас расскажу ему стишок, получу подарок и пойду с другими детьми хороводы водить вокруг нарядной елки.
Снисходительный всезнающий взгляд шарит у меня в голове. Попыталась вырваться из медвежьих лап, но меня крепко обхватили за бёдра, с силой прижимая к себе.
Душновато как-то.
Неконтролируемо облизнула вдруг пересохшие губы и тут же отругала себя за вредную привычку, потому как его жадный взгляд сосредоточился на них.
– Ты ведь не из-за кофе переживаешь, – с трудом оторвался от изучения губ и заглянул мне в глаза.
Покачала головой, опустила взгляд сосредоточенно разглядывая свои руки.
– Жалеешь о ночи, проведённой со мной?
– Нет, – его вопрос звучал спокойно, как между прочим, но я вспыхнула бенгальским огоньком, заискрила эмоциями.
Властным движением он приподнял мой подбородок и хитро улыбнулся:
– Мы никому не скажем, что маленькая княжна нарушила условия договора.
Спрятала пунцовое лицо в ладонях и обреченно вздохнула.
– Но я такой мерзавец, что, совершенно точно, позволю себе шантажировать тебя этим фактом, – лукавая улыбка стала шире, весело заблестели глаза.
– Для тебя эта ночь что-нибудь значит? – вдруг необдуманно вырвалось и я тысячу раз пожалела об этом, прежде чем услышать ответ.
Он утомительно долго молчал, задумчиво и как-то отстранённо перебирая мои волосы.
– Я хочу, чтобы ты осталась, – вкрадчивый шепот пробивает до мурашек.
– По договору есть ещё четыре дня, – плотно сжимаю предательски трясущиеся губы.
– Забудь о нем. Хочу, чтобы ты осталась только потому что сама этого желаешь. Без договора.
Заглянула в его глаза – холодные, сосредоточенные, крайне серьёзные. Что значит осталась? Это предложение чего? Серьёзных отношений или ночных развлечений? Набрала воздуха в лёгкие, чтобы дать ответ, но он приложил палец к моим губам:
– Ничего не говори. Подумай, вечером обсудим, – неспешна погладил нижнюю губу. – Мне нужно отлучиться сегодня по делам, так что если хочешь, можешь встретиться с сестрой.
– Да! Очень хочу. Я так надолго ее прежде не оставляла, – настроение резко подскочило. И с Ариадной увижусь, посоветуюсь.
– Тогда завтракаем и я подвезу тебя.
***
По городу Тариэл предпочитал передвигаться на внушительном, тонированном внедорожнике, вместо низенького, юркого спорткара. Такой трактор привлекал к себе лишнее внимание, так что бабули у подъезда моего дома интенсивно перешёптывались, встревожено сканируя незнакомую машину. Быть мне отныне проституткой.
– Позвони мне как будешь готова.
Киваю, рдея под внимательным взглядом и тянусь к ручке двери, мечтая поскорее выскочить из душного салона авто. Его близость туманит разум, выставляя на передовую свежие картинки того, чем мы занимались в его постеле. Я стесняюсь своих помыслов и желаний; мне нужно побыть одной и все обдумать – это то, что доктор прописал.
Он перехватывает пальцами мое запятые, не позволяя спастись бегством:
– Не так быстро, девочка, – подставляет щетинистую щеку «целуй». Молниеносное касание колючей щеки и вот я уже под хриплый смех, льющийся из опущенного водительского окна, бреду к подъездной двери.
– Добрый день! – поздоровалась со «стражами порядка». Бабули в ответ нестройно поприветствовали меня, сопровождая презрительно-брезгливыми взглядами.
С трудом попала магнитом по кнопке домофона. Скрывшись за тяжёлой металлической подъездной дверью облегченно выдохнула.
Сумасшедшие денечки.
Быстро поднялась на нужный этаж и вошла в родную квартиру. Скинула ботинки и прильнула к окну, провожая чёрный внедорожник взглядом. Губы расплылись в блаженно-счастливой улыбке: хочет, чтобы я осталась.
Вздрогнула от звонка в дверь. Настороженно нахмурилась, пытаясь утихомирить бешено стучащее сердце: никого не жду ведь.
Глава 13
На пороге за дверью чернее тучи топтался Лёша. Чувство вины горечью растеклось внутри, вынуждая нервничать. Когда телефон наконец начал ловить связь, мне пришла сотня смс с уведомлением: «Этот абонент звонил Вам». Но я так и не нашла времени, чтобы перезвонить ему. Он терзал звонок, чередуя мелодичное брынчание с тяжёлыми, гулкими ударами о дверь.
– Аделина, открывай, я знаю, что ты дома!
Сдурел что ли! Всех соседей на уши поднимет. Мельком взглянула на себя в зеркало, поднимая стойку рубашки так, чтобы она прикрывала метку Тариэла, красовавшуюся на шее. Надеюсь, больше ничего не выдаст во мне падшую, распутную женщину.
Щелкнула замком и впустила разъяренного Лёшу в квартиру. Он обжег меня презрительным взглядом. Поёжилась, обнимая себя руками. Кажется, он догадался. Стыдно…
– Привет, Леш, – пискнула, не решаясь поднять взгляда.
– Ты почему телефон выключила? Где ты все это время была?
Отчитывает меня, как будто уже жена ему. Вскинула взгляд и испугалась одержимого блеска его глаз. Интуитивно отступила на шаг. Под коркой лихорадочно мельтешат мысли, но главенствует одна: не станет ведь руки распускать? Он в таком возбужденном состоянии… Ну и пусть! Ударит и тогда без зазрения совести откажу ему в замужестве.
– Я работала, – твёрдо смотрю в глаза. Не надо меня воспитывать, не собака же!
Он делает шаг ко мне и пальцем отодвигает ворот рубашки, презрительно фыркая.
– Это ты называешь работой? С каких пор, – осекся, подбирая синонимы к непотребному слову, – это, – обводит засос на шее, морща нос, – стало твоей работой?!
– Ты пришёл почитать мне мораль? Так поздно уже! – вспыхиваю в ответ.
– Кто он?
– Забыл главное правило клуба? – нервно передёргиваю плечами, складывая руки на груди.
– О, давай не будем о правилах! Ты-то их не соблюдаешь! – пощёчиной хлестанули его слова.
– Почему это ты решил, будто имеешь право говорить со мной в таком тоне?
– Последний раз спрашиваю: кто он? – рычит, игнорируя мои попытки привести его в чувства.
Упрямо молчу. Пусть катится к черту со своим допросом.
– Молчишь, – хмыкает и взъерошивает коротко остриженные волосы, – хорошо, не говори. Только скажи, что это не Таро, – голос скатывается до шёпота, вскидывает на меня обречённый взгляд, от которого перехватывает дух.
Что? Они знакомы?!
– Так и знал, – с размаху ударяет кулаком о стену, оставляя дыру в гипсокартоне.
Вот псих!
– Немедленно уходи! – плотно сжимаю челюсти, усмиряя накатившую злость.
Он трёт переносицу с такой силой, что ещё чуть-чуть и я услышу треск кости. По кулаку струйкой течёт кровь. Мало ему, психопату!
Он тяжело дышит, о чем-то размышляя.
– Давай уедем. Заберём Злату и уедем из этого чертового города далеко. Хочешь, улетим во Францию, ты же так мечтала туда вернуться, – отшатнулась от того, как быстро он оказался возле меня, сжимая в широких ладонях мою кисть. Подняла на него ошалелый взгляд. То есть факт того, что я была с другим мужчиной его не беспокоит?
– Леш, прости, но я не выйду за тебя, – пытаюсь говорить четко, уверенно, но в горле застрял ком, так что получился надрывный шёпот.
– Из-за него, да? – снова взрыв эмоций. Что за американские горки? Раньше не замечала за ним такой вспыльчивости.
– Нет. Просто нам лучше остаться друзьями, – хоть после такой сцены ревности это маловероятно, мысленно добавила.
Он больно сжимает плечи, встряхивая меня, как тряпичную куклу.
– Очнись! Ты не знаешь с кем связалась!
– Отпусти! Мне больно, – огрызаюсь в ответ, скидывая с себя его руки. – Убирайся отсюда немедленно, – угрожающе прошипела, потирая ноющие от захвата плечи. Быть синякам.
– Это опасный человек!
– Сейчас реальную угрозу для меня представляешь только ты! – отмахиваюсь от его слов, прилично зацепивших меня. Я ведь и сама пыталась понять кто он такой. Не обычный бизнесмен, уж точно.
– Таро Агаларов – криминальный авторитет! Чему вас только на юридическом учат! – кричит так, что окна звенят.
Я окаменела. Что он только что сказал? Какой ещё криминальный авторитет? В голове стала вырисовываться картинка из тех крупиц информации, что были у меня о человеке, с которым я провела ночь. Внутри все похолодело, покрываясь тонкой коркой льда.
– Я на гражданском профиле, – бормочу себе под нос, – проходи.
Злость одномоментно сменилась смятением.
Лёша уселся за обеденный стол, сложив руки замком, я облокотилась на столешницу в противоположной стороне от него, осушая стакан воды. Жизненно необходимо успокоиться и начать трезво мыслить.
– Вы знакомы или ты просто слышал о нем? – допрашиваю теперь я.
Лёша внимательно изучает меня, словно в первый раз увидел. Взвешивает, стоит ли откровенничать с девушкой, только что отшившей его.
– Познакомились, когда он до полусмерти избил Алана, – кивает и удовлетворенно следит за гримасой ужаса на моем лице.
– Что значит до полусмерти? – может это эпитет такой, красочный. От подскочившего давления к горлу подкатил тошнотворный ком. Выпила ещё стакан воды, силясь протолкнуть его обратно в желудок.
– В прямом смысле, Адель. После того, как он поприставал к тебе на закрытой вечеринке с французами, Таро избил его и тот провалялся полтора месяца в больнице, зализывая раны. Думала, он просто так тебя оставил в покое? – грустно усмехается.
Ноги стали ватными, не способными держать тело, вдруг ставшего непосильно тяжёлым. Спустилась вдоль кухонного гарнитура и плюхнулась на холодную плитку.
– Это же было пять лет назад…, – поднимаю затуманенный взгляд на Лешу. Брови сдвинуты к переносице, лоб расчертила глубокая продольная морщина. Так он выглядит намного старше.
– Не знаю, когда он тебя приметил, но Алан был наказан из-за тебя. Значит, не меньше пяти лет. Ты понимаешь? Он следил за тобой все это время! – отвечает на мой немой вопрос, застрявший глубоко в горле.
– Зачем ему понадобился ты?
Он нервно потёр подбородок, хмурясь ещё сильнее.
– Какое-то время я помогал ему, – взглянул на меня исподлобья, – присматривать за тобой.
Прожигаю его взглядом полным ненависти, предатель. Вдруг меня окатила волна облегчения, я наконец-то вспомнила откуда его имя было мне знакомо! Счета за коммуналку. Они никогда не приходили, Лёша оплачивал их заранее, чтобы я не тратилась. Но однажды в ящике я обнаружила квитанцию за воду и выкинула ее, потому что данные собственника не соответствовали действительности. Вместо Леши был указан незнакомый мне Агаларов Т.А.
– Та квартира, в которой мы с Златой жили. Она ведь не твоя, да? Его квартира. Тариэла?
Нехотя кивает и отводит взгляд. Да, и у тебя, Лёша, рыльце в пушку, как оказалось. Не такой уж ты и сказочный принц на белом коне.
– Этого просто не может быть…, – хватаюсь за голову, упирая локти в колени.
Лёша молча набирает что-то в телефоне и отдаёт мне:
– Смотри, если мне не веришь.
Пролистываю новости десятилетней давности, пестрящие громкими заголовками: «Смена криминальной власти: будет ли на улицах спокойно?», «Расправа над Арутюнян Грегором: кто следующий?», «Подозреваемый в убийстве криминального авторитета Агаларов Тариэл Амиранович оправдан: так ли беспристрастно наше правосудие?».
К горлу подкатил тошнотворный ком и я еле добежала до ванной комнаты. Спустя минут пятнадцать привела себя в порядок и вышла, к застывшему статуей, Леше.
– Надеюсь, ты не беременна от него? – прозвучало довольно хладнокровно. Его бестактность поражала до глубины души. Смерила мужчину гневно-презрительным взглядом.
– Мое предложение в силе. Если ты скажешь «да», мы уедем сегодня же. Он тебя не найдёт, – Лёша резко встал и вышел в коридор. – Я буду ждать твоего звонка, – безапелляционно заявил, развернулся на каблуках и вышел в подъезд, оставляя меня один на один с гудящим шумом в голове.
В квартире повисла звенящая тишина. Села на пол прям у входа, обнимая колени. В ушах стучала кровь, заглушая какофонию верещащих мыслей. Инстинкт самосохранения вопил: беги! Соглашайся выйти замуж за Лешу и беги как можно дальше отсюда. Человек пять лет! следил за мной. Он убийца, преступник, бандит! Что теперь с нами станет? И все из-за моей глупости! Пелена влюблённости шорами закрыла глаза, не позволяя разглядеть правду.
С другой стороны, как вообще можно было подумать о том, что он криминальный авторитет?! Это ведь уму не постижимо. Да никак… Живешь себе спокойно, нигде не отсвечиваешь, лишнее внимание не привлекаешь. Каков шанс, при таких раскладах, встретить бандита? Правильно, мизер.
Это ведь все объясняет… его шрамы, казино, доктора, который не задаёт лишних вопросов, вагон денег. Зажмурилась, вспоминая его рану на животе. Уже тогда могла догадаться! Глупая гусыня!
