Текст книги "Пятая Сила (СИ)"

Автор книги: Алина Чинючина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

На них оглядывались.

– Без истерик, молодой человек, – тихо и жестко сказал Нетар. – Возможно, вы и сами говорите себе это каждый день. Повторяю – вы правда хотите вернуться? Вы, молодой маг, наверняка не без таланта – раз выжили в войну, значит, на что-то годны, верно? Вы можете добиться многого, очень многого. Нужно только знать, где и как.

– Я приносил присягу, – едва слышно сказал Саадан. – Вы не первый, кто предлагает мне ее нарушить. И отвечу так же, как и многим до вас: идите вы к черту, Нетар. Я не продаюсь.

Он поднялся, пинком отшвырнув стул.

– Сядьте! – Нетар даже не пошевелился, лишь слегка повел рукой, но…

Ледяная, неумолимая сила сковала по рукам и ногам, вяжущей болью растеклась по внутренностям. Саадан согнулся и застонал, стараясь удержаться на ногах…

… но глухое бешенство, копившееся внутри все эти годы, внезапно прорвалось наружу – так вода во время наводнения смывает плотину, срывает заслоны и с глухим ревом устремляется по руслу – Саадан коротко, без размаха, ударил Силой. Как мечтал он ударить вот так в Башне – да только те, кто добивался от него согласия, прекрасно знали, как нужно обращаться с магами. Но теперь – о, как подчиняется Стихия! – он с наслаждением чувствовал, как послушные ему воздушные потоки размывают пространство, почти видел, как порыв ветра сносит к черту все эти грязные столы, проносится над головами рыбаков – он не хотел им смерти! – сбивает с ног того, кто…

А там – стена. Ледяная, спокойная, прочная. Ударила боль. Разом кончились силы, стон прорвался наружу. Саадан зашатался…

Потом пришло беспамятство.

Он очнулся от холодного до озноба потока, льющегося ему в лицо. Снова застонал, замотал головой, стараясь увернуться.

– Хватит, он уже мигает, – услышал юноша спокойный голос. – Спасибо, милая. Оставь кувшин здесь и можешь идти. Вот тебе за труды…

– Благодарю, господин, – судя по восторженному вздоху, служаночке достался явно не медяк.

Саадан приподнялся рывком и, охнув, упал обратно. Сил не было совсем, они ушли полностью, без остатка, и даже дышать приходилось с трудом.

– Лежите, лежите. Экий вы прыткий, юноша, – ворчливый голос был совсем рядом.

Саадан повел глазами. Потолок – низкий, закопченный, сильно скошенный – видимо, мансарда под самой крышей. Тихо, шум зала едва слышен, и пахнет почему-то сухой травой. Он лежит на чем-то довольно мягком… не на груде листвы – на тюфяке, покрытом овчиной. Тихо потрескивает свеча, едва разгоняя темноту.

– Где я?

– Наверху, в моей комнате. Лежите, не прыгайте. Голова кружится?

– Да…

– Сейчас пройдет. Я прошу прощения, господин Зимородок, за столь серьезные меры, но вы и вправду очень уж нервный. Не собираюсь я держать вас силой, успокойтесь. Отлежитесь, переночуете – и скатертью дорога, если не договоримся…

– Не договоримся.

– Ну, дело хозяйское. А пока давайте-ка я вашу руку посмотрю…

Нетар размотал грязную тряпицу, посмотрел, прищурившись, осторожно пощупал. Поморщился.

– Для самодеятельности вполне неплохо, но… м-да. Вопрос, собственно, такой: вам рука нужна как – для красоты или чтоб работала?

– В смысле?

– Ну, если для красоты только, то я сейчас уберу боль, ускорю заживление, и максимум завтра утром вы про это забудете. Вот только действовать рука будет плохо, а через пару лет перестанет совсем. А если все-таки не только для красоты, то… кость срослась неправильно, и нужно… гм, переделывать. Дело не сказать чтоб хитрое, но потерпеть придется. Болеть будет, это я вам обещаю, но через полгода фехтовать сможете – это я вам тоже обещаю. Так как?

– Потерплю, – сквозь зубы проговорил Саадан. – Хуже не будет. Лечите.

* * *

Небольшой дом стоял в самой глубине парка, переходящего в лес, – так, что никто из посторонних не нашел бы сюда дорогу. Впрочем, дорогу и без того никто бы не нашел – Нетар озаботился снабдить свое убежище целой кучей заклятий, отводящих непрошенных гостей.

Парк – заросший, очень старый – был усажен липами и вязами, которые разрослись причудливо и прихотливо. Тем не менее, под ними оставалось достаточно солнечного света и для цветов, за которыми никто не ухаживал, но они росли, выживая и соперничая друг с другом за крохи лучей и капли дождя. На расчищенных дорожках лежало дырчатое покрывало тени.

Этот приземистый, неказистый с виду деревянный дом был, тем не менее, просторным, удобным и светлым – как и полагается магу Воздуха. Расхожее суеверие –в жилище мага обязательно должно быть полутемно, мрачно, может быть, сыро, с потолка свисают связки копченых мышей и сушеных удавов, а над большим очагом жарко клокочет котел с чем-то очень неприятным и очень опасным. Как глупо, думал порой Саадан: ведь ясно же, что магу Воздуха нужен воздух и свет – столько, сколько можно и даже больше того. Впрочем, и огонь, и вода нужны не меньше. Чужие стихии могут подчас помочь не хуже своей.

Нетар был магом высочайшего класса, из тех, про кого в Гильдиях говорят, уважительно закатывая глаза и понижая шепот. Что не мешало ему, кстати, разругаться с теми же Гильдиями – всеми четырьмя сразу – незадолго до Последней войны и уйти, оставив почти все свое добро – от карт и таблиц рун до маленького Видящего Камня – точной копии того, что стоял у Нетара на шкафу, только размером раза в два побольше. Правда, Нетар – в качестве прощальной пакости – не озаботился сообщить Гильдии Воздуха ключ, с помощью которого Видящий можно было настроить на передачу, и теперь Камень использовали исключительно как музейный экспонат. Дважды в год к Нетару засылались делегации с просьбой открыть секрет, на что маг только гнусно ухмылялся.

Впрочем, Гильдиям Суны было сейчас не до разборок с одиноким магом, пусть даже великим. Последняя война повыбила магов; из всех только Воздушные остались в количестве, достаточном, чтобы продолжать обучать молодежь. У Земных осталось двое – на всю страну. У Огненных – тогда – четверо, хотя со временем число их увеличилось. Воздушные держались вполне уверенно и даже продолжали работу. Но старые распри пришлось забыть – чтобы выжить.

Все это Саадан узнал от Нетара не сразу – по обмолвкам, по обрывкам фраз, намекам и недомолвкам. Казалось, Нетар вообще не умел говорить прямо, без загадок и аллегорий. Интересно, думал иногда Саадан, когда я стану таким, как он, я тоже разучусь обходиться без хитростей?

Сколько лет было этому магу, не знал никто. Двести, триста, шестьсот? Сто? На вид ему было около пятидесяти, но Саадан и сам прекрасно знал, как соотносится возраст с Силой. А границ Силы Нетара он пока не видел.

Впрочем, в первые несколько дней он вообще ничего не видел. Нетар привез его в свое поместье едва живого, слабого от многочасовой боли и выхаживал, погрузив в полусон – такой, что есть и разговаривать можно, а думать и двигаться – нет. Потом, когда боль отпустила и заклятие было снято, Саадан несколько дней отсыпался просто так. Постель – мягкая, чистая, удобная; когда в последний раз ему доводилось испытать такое счастье? Молча он смотрел на пляшущие за окном ветки липы, то засыпая, то просыпаясь. Думать было лень. Его почти не тревожили; трижды в день приносила еду пожилая, некрасивая служанка, утром и вечером приходил Нетар – осматривал, сосредоточенно хмурясь, руку в лубке, растирал какой-то мазью старые рубцы на запястьях и спине – и они стали почти незаметны, поил отварами трав. Тихо, спокойно и сытно; телу больше ничего и не надо было, а разум спал. Когда маг удостоверился, что рука юноши срослась правильно и разрешил тому вставать, Саадану казалось, что прошло уже несколько лет.

Теперь он держался на ногах вполне твердо, голод уже не мучил так сильно, и из зеркала на него глядел не заросший, тощий оборванец с затравленным взглядом, а вполне себе человек. Сил заметно прибавилось, прояснилось сознание. На душе по-прежнему было спокойно. Маленькая передышка… а о том, что будет дальше, лучше пока не думать. Дом, казалось, вымер. Нетар приходил к нему так же утром и вечером, а все остальное время юноша был предоставлен сам себе. Дни стояли пасмурные, но сухие, дожди кончились. Саадан неторопливо бродил по саду, а возвращаясь в комнату, снова ложился и смотрел на качающуюся за окошком ветку.

На пятый день, сидя в саду, Саадан запрокинул голову – по небу, раз в кои веки синему и ясному, неслись маленькие белые облачка, предвестники зимы. Под ногами шуршала тронутая морозцем палая листва. Саадан развернул руки вверх ладонями – левая почти так же послушна, как правая – и замер. От кончиков пальцев потекло знакомое тепло – еще, еще, сильнее… Маленькие воздушные вихорьки соткались из облаков, заплясали на его ладонях, выстраиваясь в знакомый узор. Саадан рассмеялся. Жив.

В тот вечер они впервые ужинали вдвоем с хозяином – в столовой, как и полагается, за парадно сервированным столом – таким, что у Саадана дух захватило. Серебро приборов у тарелок, хрустальные бокалы на тонких ножках, сквозь узор которых просвечивало темное вино, крахмальные салфетки… Осетрина, тающая во рту, яблоки из нового урожая… Вышколенная, бесшумная прислуга, негромкая музыка, свечи в высоких подсвечниках. Нетар, чем-то явно довольный и сияющий как медный, начищенный до блеска самовар.

– За ваше здоровье, Саадан, – приподнял он кубок. – Я видел вас сегодня в саду – каюсь, украдкой, не хотел нарушать ваше уединение. Вы совершенно здоровы, а рука… еще немного, и вы сможете снять повязку.

Саадан пошевелил пальцами и засмеялся.

– Вашими стараниями, господин Нетар. Не знаю, как и благодарить вас…

– Э, юноша, полно. Все мы время от времени должны делать добрые дела, иначе зачем же мы в этом мире?

– И все-таки… дело делу рознь. Притащить к себе домой бродягу, выхаживать его, как…

– Пустое. К тому же вы не бродяга, теперь я вижу это совершенно точно. Вы благородный человек, волею случая попавший в беду. Тем более, маги должны помогать друг другу, нас и так мало… Думаю, на моем месте вы поступили бы так же, правда?

Саадан с грустью подумал, что своего дома у него так никогда и не было, и неизвестно, куда он смог бы притащить Нетара, случись все наоборот.

– И все-таки я ваш должник, – неловко проговорил он.

– Пустяки…

Нетар опять засмеялся. Темные его глаза так и лучились весельем.

– Давайте подумаем лучше о будущем, Саадан. Что вы намерены делать дальше?

– Вернуться домой, – негромко, но твердо ответил юноша. – И… я хотел просить у вас совета. Как лучше отсюда добраться до Инатты? Через Реганду? Морем? Я не знаю здешних законов, у меня нет документов… и денег, если честно, тоже. Если вы поможете мне – в последний раз! – я, клянусь, буду благодарен вам всю жизнь и сразу же по возвращении…

– Стоп, стоп, юноша, не так пылко! – приподнял ладонь Нетар. – Вы хотите вернуться… но, собственно, куда?

– Домой, – повторил Саадан терпеливо. – В Инатту.

– Я понял, что домой. Но где он, ваш дом?

Саадан вздохнул. Снова здорОво.

– Я прекрасно знаю все, что вы сейчас обо мне думаете, Саадан. И клянусь, у меня и мысли нет вас удерживать. Но скажите мне, к кому вы собираетесь возвращаться? Кто вас ждет на родине? Родители? Сестра? Невеста? Коллеги? Кстати, там знают, что вы живы?

Саадан пожал плечами.

– Думаю, что нет, потому что иначе вас бы озаботились выкупить. Не смейтесь, Саадан, озаботились бы обязательно, потому что вы представляете собой ценность для любой Гильдии. Вы ведь не думаете, что Огненные, державшие вас у себя полтора года, добивались вашего согласия просто из-за ваших красивых глаз?

– Откуда вы знаете? – спросил Саадан после паузы.

Нетар чуть заметно улыбнулся.

– У меня, во-первых, достаточно ума, чтобы разглядеть Силу мага даже при первой встрече. Во-вторых, хватает источников, чтобы знать обо всем, что происходит в стране. И уж тем более в Гильдиях… точнее, в Гильдии – одной, ибо остальные тогда не представляли опасности, а значит, и интереса. И, в-третьих, у меня было довольно времени – пока вы валялись здесь, – чтобы сложить два и два. Да и шрамы на вашем теле тоже говорят о многом…

Саадан молчал.

– Но вообще-то, – продолжал Нетар, – все проще. Я вас помню, Саадан – по битве у Последних Холмов. Ваш подвиг, знаете ли, произвел на нас большое впечатление.

– Какой подвиг? – чуть удивленно спросил юноша.

– Ну, как же… держать в одиночку четверых Огненных – это, знаете, не каждый сможет. Все выжившие маги Суны потом говорили об этом как о подвиге, да и сейчас говорят. А уж то, что вы полтора года держались в Башне… многие из тех, кого я знал, сломались бы в первый же месяц. Словом, теперь не в одной Гильдии были бы рады видеть вас в своих рядах.

– И что же, – медленно проговорил Саадан, – вы теперь намерены делать со мной? Отдать меня туда, откуда я… словом, чтобы они завершили начатое?

– Ни в коем случае, – твердо сказал Нетар. – Ваш побег говорит о том, что вы не желали сотрудничать с ними. А в мои планы не входит принуждать вас к чему-то силой. Я откровенен с вами – вы нужны мне как друг или союзник, но не как враг. Не потому, что я вас боюсь или еще что – не льстите себе, вы щенок еще, уж простите. Но потому, что я уважаю мужество и благородство. Вы обещаете многое, а я…

Нетар отхлебнул вина и помолчал.

– Буду с вами откровенен, – повторил он изменившимся голосом. – Я уже стар. Я очень стар, Саадан, очень. И силы уходят, как это ни смешно звучит. Мне нужен ученик. Наследник, если так можно выразиться. Я обладаю множеством тайн, множеством знаний, и мне грустно сознавать, что все они могут уйти со мной в никуда. Все-таки мне хотелось бы оставить их людям, несмотря на всю мою неприязнь к ним. Как это может быть, не спрашивайте, я и сам не понимаю. Да, люди слабы, злы, уродливы, но… ведь и мы часто не лучше, правда? Словом, я не так скуп и надменен, чтобы дрожать над своими знаниями, как дракон над золотом. Мне нужен преемник. Я искал. Много искал, Саадан, долго искал. Все, кто приходили ко мне, были слишком слабы либо слишком жадны. То, чем я владею, под силу далеко не многим, и потому – опасно. Поэтому я отказывал слабым. А жадных выгонял потому, что не хотел, чтобы мои тайны продавались за деньги или за власть. Они выше этого. Понимаете? Я вижу, что понимаете, Саадан… вы сами такой. Когда я вас встретил, я подумал сначала, что обознался или снова принял желаемое за действительное. Вы напомнили мне меня в юности. Такая же жажда знаний, такая же гордость, такая же… И – буду честен до конца – пока вы лежали без памяти, я нашел у вас ваше сокровище. То, что вы бережете пуще жизни… я прав?

Саадан торопливо схватился за шнурок на шее. Мягкий кожаный мешочек был по-прежнему тяжел на ощупь.

– Не волнуйтесь. Конечно, мне интересно, что это… и видно, что задумка непроста, но… несовершенна – пока. Я не стал бы красть ваши сокровища – просто потому, что они не подчинились бы мне, моего опыта хватает, чтобы понять: такие вещи можно отнять лишь в поединке или по доброй воле. Я прав?

Саадан кивнул.

– Не этого ли добивались от вас в Башне?

– И этого тоже…

– Я добиваться не стану, будьте спокойны. Но может быть, я помогу вам закончить вашу работу. Советом, может быть… или просто тем, что дам вам место для опытов и не стану мешать. Если вы согласитесь работать со мной… остаться у меня.

Саадан молчал.

– Я не буду торопить вас с ответом. И если вы решитесь на отказ, не стану удерживать. Просто выправлю вам документы и помогу добраться до порта или до границы с Регандой… хотя лучше уж морем, так безопаснее. И даже ничего не потребую взамен, даю слово мага и могу поклясться Силой, если хотите. Слишком давно я не встречал такого, как вы… равного себе. Но если вы согласитесь остаться… Саадан, я отдам вам все, что знаю и умею. Я научу вас тому, что знают в этом мире очень и очень немногие. Вы думаете, почему я ушел из Гильдии? Истинное знание не терпит суеты… не выносит торговли, интриг, власти. Знание – власть само по себе, и тот, кто им владеет, очень скоро понимает, как мелки мы и наши метания перед лицом Стихий. Мне и всегда не так уж много нужно было в этом мире, а теперь…. скоро уходить, и перед лицом Вечности торг смешон… тем более – с вами. Вы ничего не требуете от меня, для вас не важно то, что важно для остальных… – отвращение на миг исказило его лицо. – Потому и я не торгуюсь. Да – значит, да. Нет – значит, нет. Решайте.

Саадан молчал. Серебряная вилка плясала и гнулась в его тонких пальцах.

– Подумайте. Если вы захотите – покажу свою лабораторию, свои книги… не все, конечно. Расскажу в общих чертах, над чем я работаю… если это поможет вам принять решение. Если вы намерены все-таки уйти – да хоть завтра. Но в этом случае я потребую от вас клятву не афишировать наше знакомство и не раскрывать никому мое убежище и то, что вы здесь видели… те, кому нужно, о нем знают, а остальные… мне не хочется тратить время на незваных гостей. Согласитесь, это справедливо, не так ли?

Юноша кивнул, не поднимая головы.

Нетар посмотрел на него – и улыбнулся.

– Ну, и покончим на этом пока. Трех дней вам хватит на раздумья?

– Да.

– Прекрасно. А сейчас еще вина… мой повар превосходно готовит осетрину, вы не находите? – но пить уж очень хочется. Кстати, это вино очень древнее, выдержка триста двадцать девятого года… его осталось всего несколько бутылок. Взгляните сюда – так раньше клеймили свои вина на Юге. Чуть громоздко, но оригинально, правда?

– … и, сами понимаете, обошлось мне это недешево. Впрочем, любое знание стоит – не денег, так чего-то еще. А вот эта книга, – Нетар любовно погладил пальцами покоробившийся корешок с едва видными буквами названия, – мне досталась почти даром. Я купил ее у торговца пряностями, и, на мое счастье, он понятия не имел, какую уникальную вещь держал в руках. Так что в какой-то мере я не врал вам, когда говорил, что занимаюсь поиском и продажей ценностей. Но книги я ищу чаще для себя, чем на заказ. Да вы взгляните, взгляните…

Саадан вытащил увесистый том, охнул от тяжести. Потом охнул еще раз – взглянув на название.

– С ума сойти… – он торопливо зашелестел страницами.

– Вооот, – Нетар сиял. – Третий век. Это один из десяти подлинных экземпляров сборника заклятий Алана Веснийского. Что, впечатляет?

Библиотека была огромной; углы комнаты терялись в полумраке. Книги, книги, книги… распирающие пузатые полки корешками, лежащие сверху и сбоку… книги – рукописные, печатные, в свитках… богатство, за которое продали бы душу не один десяток библиотекарей. Саадан заворожено бродил между полок, то протягивая руку, то отдергивая, словно не решаясь.

– Это вы еще лабораторию не видели, – заметил Нетар словно бы снисходительно, но – Саадан видел – явно наслаждаясь растерянностью и изумлением гостя.

– …Тут-то мне и конец придет, – жалобно пробормотал Саадан, когда они переступили порог лаборатории. – Такого даже у нас в Академии нет… то есть нет, вот это есть… а это… это – что?

На столе возвышался небольшой, размером с голову ребенка, шар – хрустальный, но не прозрачный, а словно дымчато-опаловый, поблескивающий множеством граней. Комната и их лица отражались в нем десятками, сотнями лиц, причудливо изогнутыми, а потом пропадали в глубине. Он не был плоским, но не был и глубоким, в нем словно терялось представление о пространстве, только где-то там, в бесконечности поблескивали огненные искорки.

– Что это? – снова прошептал Саадан внезапно севшим голосом. – Неужели… Видящий? Силы великие…

Нетар кивнул, широко улыбаясь.

– Второй такой же стоит в нашей Гильдии Воздуха, – сказал он небрежно. – И им даже пользовались… до тех пор, – он хихикнул, – пока их не угораздило разругаться со мной. Теперь, по слухам, они используют его как подставку… или накрывают салфеточкой… не знаю точно.

Саадан рассмеялся.

– С ума сойти… Я про него только слышал.

– И не смотрите на меня так восторженно, молодой человек, – так же небрежно продолжал Нетар. – Как раз это – не тайна. О том, что у меня есть Видящий, знает едва ли не вся Суна. Беда лишь в том, что забрать его они без моего разрешения не смогут… вернее, может, и забрали бы, но что толку? Палантир подчиняется только мне.

– Палантир? – переспросил недоумевающее Саадан.

– Да. Это древнее, очень древнее название… из языка эльфов. Правда, они этим словом обозначали несколько иной магический предмет… то есть смысл у них тот же, но принцип действия немножко другой. Тем не менее, это название очень точно отражает суть предмета… эльфы вообще хорошо чувствовали слово, и оно у них никогда не расходилось, – маг хмыкнул, – с делом.

– Эльфы? Но ведь…

– Думаете, сказки? – Нетар пристально взглянул на него. – Отнюдь. Лично я в них верю… более того, множество их тайн мне хотелось бы разгадать, и кое-какие… впрочем, это уже тема отдельной беседы, и состоится она лишь в том случае, если вы согласитесь на мое предложение.

– Интригуете? – улыбнулся Саадан.

– Нисколько. Просто рассказываю о своей работе. Кстати, чтобы не выглядеть голословным… хотите взглянуть в него?

Саадан посмотрел на Видящий, потом на мага, потом снова на Камень. И кивнул – медленно, словно непонимающе. В горле пересохло, пальцы заледенели.

– Вы знаете принцип его действия?

Саадан снова кивнул. Еще бы не знать. Если правда то, что про эти Камни говорят, то…

– Подойдите поближе… так. Встаньте так, чтобы взгляд приходился на уровне срединной оси… да, вот так. Теперь помолчите.

Нетар прикоснулся к поверхности Камня. Секунда, другая… хрустальные грани потемнели, налились багровым, обрели пугающую глубину. Завертелись в глубине, обгоняя друг друга, звездные вихри. А потом прояснились, образовав небольшое… окошко? экран? Кусочек неба проступил меж сплетениями искр…

– Думайте о том, что или кого вы хотите увидеть, – тихо сказал Нетар. – Представьте себе это как можно отчетливее. Сосредоточьтесь. Если не сможете – позовите вслух…

«Как на занятиях», – машинально подумал Саадан – и забыл про это. Потому что небо в глубине качнулось, отодвинулось. Взгляд его, словно птица, летел в глубину, дальше, дальше, над незнакомыми желтыми холмами, над песчаной равниной – к воротам большого города…

Она была невероятно хороша – в белом строгом, закрытом платье, лишь по подолу и вороту украшенном серебряной вышивкой. Белую фату с силой рванул ветер, рванул и медные, уложенные в высокую прическу пряди. Тала, улыбаясь, придержала их рукой и повернулась на мгновение – прямо к нему лицом… И он увидел ее глаза – зеленые, смеющиеся, – прежде, чем она отвернулась и что-то сказала стоящему рядом с ней невысокому человеку… длинные русые волосы путает ветер… Тирайн!

И всюду – цветы, цветы, и толпа народа, сквозь которую они идут по живому коридору, и какая-то женщина осыпает их зерном, а кто-то мечет под ноги лепестки роз и монеты. И Тала протянула руку – маленькая ладонь ее утонула в ладони Тирайна, а свободной рукой она коснулась щеки мужа…

Ледяной холод хлынул на Саадана от кончиков пальцев, которыми тот прикасался к Видящему. Картинка погасла. Пол уходил из-под ног, качаясь, словно палуба корабля, и он никак не мог найти опору. Тяжело дыша, юноша отпрянул… шатаясь, прошагал к окну, прислонился к стеклу виском. Холодное… как хорошо… как холодно… вымерзает все внутри, в ледяной ком съеживается, в сосульки… нет тепла, нет жизни… нет, нет, нет…

Сильная рука дернула его, развернула – Саадан не понимал, кто это и что ему нужно. Рраз! – резкая пощечина обожгла, ослепила… Саадан застонал, замотал головой. Оставьте, хотел он сказать и не смог, голос не слушался. Рраз! – второй удар был уже Силой, и он ответил – инстинктивно, сам не осознавая, как может еще что-то делать и помнить…

И это помогло удержаться на ногах. Теплая волна пришла изнутри, и тьма перед глазами отступила.

– Тихо, тихо, – услышал он голос Нетара. – Не деритесь, вы не в Башне. Спокойно. Ну-ка сядьте… выпейте.

Его усадили куда-то, что-то твердое ткнулось в губы, оказалось, что это край стакана. Саадан глотнул, закашлялся, дернулся, пролив половину…

– Все… уже все. Простите… – он дернул головой.

– Все? – Нетар хмыкнул. – Ну, все так все. Живы?

– Д-да…

– Вы, юноша, меня своими фокусами до сердечного приступа доведете, – ворчливо заявил Нетар, усаживаясь верхом на стул напротив. – Предупреждать же надо. Стоял себе, стоял и вдруг – на тебе, чисто красна девица, в обморок решил упасть. Что это вас, картинка, что ли, так впечатлила?

– Н-нет…

– Сидите, не вставайте. Или вы не здоровы еще? А руки-то какие ледяные…

– Я…

– Помолчите. Пейте до конца.

Секунды капали медленно и тягуче – как отвар в стакане. Пряная горечь во рту медленно таяла, оставляя легкое послевкусие. Все вокруг плыло по кругу, как заколдованное – одно за другим, одно за другим.

– Ну что, легче?

– Да.

Пальцы все еще дрожали, но он сумел поставить на стол пустой стакан. А потом взглянул в глаза Нетару и проговорил – так твердо, как смог:

– Я… согласен… на ваше предложение.

* * *

Это оказалось тяжелой работой – то, что прежде Саадан считал игрой, что казалось таким же естественным, как жить, как дышать. То, что давали раньше преподаватели Академии, виделось теперь детской игрой в сравнении с настоящим искусством. Нетар оказался очень жестким и требовательным учителем; вместе с тем, надо отдать ему должное, он всегда прекращал занятия, если видел, что Саадану по-настоящему плохо.

Они правили стойку и жесты, дыхание и постановку пальцев. Нетар показывал редкие, мало используемые заклятия – как боевые, так и бытовые, походные, парадные… а еще – «те, что нравятся дамам», – объяснил, ухмыляясь, Нетар. Какие-то из них нельзя было изучать днем, а только ночью – и на четыре месяца Саадану пришлось забыть о том, что лучшее время суток – утро.

И вместе с тем Нетар учил его многим вещам, вроде бы для мага не обязательным. Фехтовать и стрелять из лука. Ездить верхом. Гранить драгоценные камни и предсказывать погоду – без всякой магии, по цвету заката, полету ласточек над землей или купанию воробьев в луже.

Главное искусство мага, – любил повторять Нетар, – в том, чтобы обойтись без магии там, где это возможно. Стихии не любят, когда их тревожат по пустякам. Если ты не можешь разжечь огонь с помощью огнива – какой ты, в бездну, Огненный? Если ты боишься ветра, ты не сможешь чувствовать Воздух.

И они пускали кораблики в лужах наравне с дворовыми ребятишками, не обращая внимания на мокрые ноги. Летом поднимали над крышей воздушного змея. Саадану порой казалось, что готовят его не в маги, а в кухарки – теперь он умел готовить и на походном костре, и в кухне, да так, что удостоился однажды одобрительного ворчания старой поварихи. С рук не сходила корка мозолей. Вечерами сил хватало ровно на то, чтобы доползти до постели и упасть – почти замертво. И это было хорошо. Это помогало не думать. Забыть. Мысли о доме приходили, конечно, но Саадан научился отгонять их – там, дома, его все равно никто не ждал. Думать о Тале – чужой жене – Саадан себе запретил.

Порой его удивляло, что Нетар ни разу не расспросил его о Камнях – а ведь должен был, любого мага заинтересуют такие вещи. В первый же день Нетар вполне серьезно посоветовал убирать их на время занятий – и юноша ни разу не нарушил запрета. Надо – значит, так надо. Мешочек с Камнями лежал в его комнате вполне себе открыто, и ответить Саадан мог на любые вопросы – в конце концов, это была его гордость, но вот поди ж ты. Порой Саадану становилось даже обидно – неужели вовсе никчемную штуку они тогда придумали?

Примерно через год Саадан решился рассказать Нетару о том, что такое Камни. Маг, против ожидания, и тогда не задал ни одного вопроса. Только задумчиво потер щеку и опять посоветовал убрать их подальше, сказав при этом:

– Не время еще.

Подходил к концу второй год его обучения, когда однажды вечером Нетар вместо обычного «На сегодня достаточно» сказал непривычно серьезно:

Завтра мы уезжаем. Приготовь лучшее платье и позаботься о лошади.

Надолго? – слегка удивленно спросил юноша.

Не было ничего необычного в словах «мы уезжаем»; хорошо, что завтра, а не через четверть часа. Но лучшее платье – зачем?

Дней на десять, наверное, – коротко ответил Нетар. – Не думаю, что больше.

Саадан кивнул и посмотрел вопросительно: что-то еще?

Можешь идти… нет, постой. Вот что, мальчик, – он положил руку юноше на плечо и тихо сказал: – Сокровища свои оставь дома, понятно? Да не здесь, а где-нибудь… чтоб только ты один знал.

Саадан подобрался, почуяв опасность. Но Нетар неожиданно усмехнулся:

– В столице ушлых много. А мне бы не хотелось, чтобы ты расстроился.

Дорога их лежала на юго-восток. Саадан с любопытством смотрел по сторонам, узнавая смутно знакомые места. Почти четыре года назад он мотался здесь, избегая больших дорог и людных деревень, скрывая лицо. Теперь он ехал верхом и открыто, мог позволить себе как следует разглядеть эту страну, бывшую к нему столь неласковой.

А она оказалась на удивление прекрасной, эта суровая северная земля. Зеленые равнины лугов то и дело прерывались сизо-серыми горными склонами – здесь было мало пахотных земель. Изрезанные бухтами берега напоминали рваное одеяло; крики чаек напоминали о близости моря. Оно было всюду – в дыхании влажных ветров, залетавших вглубь страны, в соли на губах, волосах, одежде, в неизменном запахе рыбы и водорослей. И люди здесь были под стать этой скалистой земле под серым, мало видящим солнце небом – хмурые и неприветливые, но гордые и честные.

Впрочем, последнее мнение Саадану пришлось изменить, едва они достигли столиц. Каменный, почти без зелени, город показался юноше скопищем попрошаек и обманщиков. Они въезжали в столицу «с черного хода», как выразился Нетар, и Саадан вдоволь нагляделся на придавленные нищетой домишки, на толпы калек – настоящих и мнимых – на улицах, на кучи мусора, в которых рылись полуголые лохматые ребятишки. Дважды он порывался кинуть им монетку, и оба раза его удерживал Нетар, объяснивший, что калеки эти – ненастоящие, как ненастоящие их язвы и увечья, и многие живут куда лучше, чем даже ремесленники средней руки.

Впрочем, – добавил маг тут же, – не все. Большинство действительно бедны – но все же не так, как хотят показаться.

Ближе к центру улицы стали чище. Поднялись и расправились дома, мостовая покрылась брусчаткой, на лицах людей не было уже печати порока или отчаяния. Видимый издалека шпиль ратуши с развевающимся на нем королевским флагом показался им в свете вдруг проглянувшего солнца неожиданно красивым. Саадан крутил головой по сторонам, удивлялся вычурной каменной кладке – и невольно сравнивал эту столицу с той, другой, далекой, оставшейся в прошлом. Деревянное кружево наличников, милые, певучие голоса, запах свежего хлеба на улицах, ворох золотой листвы под ногами, леса вокруг города, леса, леса… Там он знал каждый уголок, там не было такого количества грязи, там… там…