Текст книги "Криптонит Дубова (СИ)"
Автор книги: Алёна Воля
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)
Глава 7
Удав неожиданно резко поднялся и отошел в сторону. Плеснул в бокалы коньяка и сел напротив меня. Поставил один рядом на стол, подвинув вперед.
– Значит слушай сюда, девочка. Я тебе помогу. – Проговорил с расстановкой, сделав глоток. – Пусть это будет моя дань Алевтине Васильевне, которую я очень уважал и считаю в какой-то мере обязанным ей.
Страх вернулся моментально, как будто и не исчезал никуда. Дубов чуть нахмурился, внимательно глядя, словно подбирая слова в уме, после чего продолжил:
– Но помогу с условиями. И если об этом узнает хотя бы одна живая душа – я сделаю так, что ты познаешь ад при жизни. Но в случае со мной – не поможет никто и ничто.
Задумывались ли вы когда-нибудь о том, почему в описаниях преисподней и эдема существует перекос? О рае мы не знаем толком ничего. Ни один святой скрижаль не дает каких-либо более или менее четких представлений. Зато о скрежете зубов, котлах, вертелах и вечных муках, что ждут наши души в царстве Аида, знают все.
Так вот его взгляд обещал мне геенну огненную. Вне всяких сомнений, без возможностей спасения, в категоричной форме. И если не сам дьявол смотрел на меня графитовыми глазами в тот момент, то кто..?
«Лешка, помоги!» – взмолилась, балансируя на грани панической атаки.
– Вариант с женой Борта не надежен. Предугадать ее реакцию или его действия после – невозможно. Быть так близко у цели и свернуть с пути только из-за истерики благоверной… сомнительно. К тому же никто не в курсе, какие отношения у них семье, не так ли?
Он был прав. Почему-то уверенность в том, что многие жены богатых мужчин смиренно закрывают глаза на измены ради обеспеченной жизни не вызывала сомнений. Не будем лукавить – дело касается не только состоятельных и успешных.
– Да. – Выдохнула обреченно.
– Чтобы Борт от тебя отстал, тебе нужен… покровитель.
Мое лицо начало непроизвольно вытягиваться, так как куда клонит Удав, постепенно вырисовывалось в догадку. Сказать, что опешила – промолчать.
– Я так понимаю, ты уже уловила ход моих мыслей. – Хмыкнул, сделав еще один глоток коньяка.
– Вы же не серьезно сейчас? – странное дело, испугалась, сама не понимая почему.
Кирилл Геннадиевич потянулся ко мне, видимо желая цокнуть бокалом по моему, приглашая таким образом выпить. Но у меня, судя по всему, выдержка дала сбой, так как телом непроизвольно шорхнулась назад. Дубов окаменел, увидев такую реакцию.
– Дослушай вначале. – Прошипел, не разжимая челюстей. – Даже если бы место моей любовницы было вакантно – тебе переживать нечего. Ты совершенно не в моем вкусе. – Добавил с пренебрежением.
Как же «приятно» услышать подобное девушке, не находите? Чувствуя, как начинаю краснеть, сощурилась и зло поинтересовалась:
– У вас есть на примете для меня богатый любовник? И какие гарантии, что ему я придусь по вкусу?
Удав почему-то моргнул, как будто не ожидая такого вопроса, но тут же неприятным тоном пояснил:
– Не совсем. Мы с тобой сделаем вид, что любовники.
– Что?! – уставилась в ответ безумными глазами. Слуховые галлюцинации?! Или он действительно сейчас это сказал?!
– Ты же актриса по совместительству, насколько мне известно. Думаю, справишься. Тем более, что напрямую заинтересована. – Проговорил глядя в упор.
– И… как… что… я не понимаю…
– От тебя потребуется минимум усилий. Надо всего лишь появиться на нескольких общественных мероприятиях вместе.
– И это… поможет?
Кирилл Геннадиевич допил коньяк, отставил бокал в сторону, потер губы согнутым указательным пальцем.
– Вначале мы будем видеться часто. К декабрю совместные рандеву можно сократить. В апреле оформим сделку. И потом еще год-два изредка придется показываться на публике.
Я лишь потерянно моргала в ответ. Если бы не понимание того кто сидит передо мной – подумала бы, что розыгрыш.
Информация наслаивалась. К желанию завладеть гарнитуром присовокупился (и слово-то какое, а?!) какой-то неведомый долг памяти перед бабушкой Алей. Но этого, как по мне было слишком мало для такого предложения. То, что Дубов не сказал всей правды, почему-то не вызывало сомнений. Ладно бы я нравилась ему как женщина, но и тут осечка. В мою сторону он смотрел или со скучающим безразличием или куда-то мимо.
– А теперь об условиях. Ты будешь делать все, что я скажу. Без возражений корректировать свой график, следить чтобы телефон всегда был рядом, приезжать туда, куда попрошу… и главное – держать язык за зубами. Один прокол – и я лично обвяжу тебя бантиком и отвезу Сяве. Бортничу. – Поправился в конце.
Почему не обратила внимания на то, как он его назвал? Не знаю. Обычно подмечаю всякого рода мелочи, но нервы, да и сам разговор действовали как наваждение. Вырваться на свободу хотелось неимоверно. Оказаться как можно дальше от ирода в человеческом обличье. Но при всем желании сделать этого не могла, так как понимала – не успею выйти за пределы его царства – сразу попаду в руки уязвленного Халка. И кто ж меня тогда за язык-то дернул?!
– Я так понимаю, что выбора у меня нет..? – спросила потерянно.
– Выбор есть всегда, Нелли. – Ответил холодно. – Но если ты сейчас пожмешь мне руку – пути назад уже не будет.
Голос разума был погребен под кипой хаотичных мыслей и убежденностью в безвыходности ситуации. И, тем не менее, глядя на его ладонь, застыла. Удав ждал. С завидным бесстрастием. С внимательной жесткостью. И явно обдуманным решением.
А стоило мне едва коснуться пальцами его кожи – попала в капкан. И настолько отчетливо поняла это, что обмерла. Он сжал мою руку своей не сильно, но крепко. Еще и вторую сверху положил. Спину покрыло невидимым инеем. Конвульсивно сглотнула. Да. Вот оно. Сделка с самим Вельзевулом.
Ведь неспроста так изменился его взгляд. Что было в глубине страшных, расширенных зрачков? Мой приговор? Его сатисфакция? Не знаю. Возможно все вместе взятое со странным оттенком торжества.
– Боишься? И правильно делаешь. – Произнес, насмешливо усмехнувшись. Вырваться не дал, видимо подозревая, что попытаюсь освободиться. – Не надо так… дергаться. Я тебя не обижу… если сама не напросишься.
Как же мне стало дурно в тот момент! До предела возможного, до остановки дыхания, до стоп-кадра в глазах. Спина замерзла окончательно, как будто крещенские морозы ударили прицельно в одну точку, где-то между лопаток.
– Отпустите… меня. – Попросила еле слышно. Голос пропал, его поглотил ужас. Господи Иисусе, куда я только что вляпалась?!
– Домой тебе пока лучше не ехать. Твоя свобода начнется после того, как мы запустим в массы наше представление. Сегодня вечером съездим в какой-нибудь ресторан. А завтра на открытие выставки к Прохорову. Все складывается очень удачно. Долго ждать удобного момента не придется.
Я снова попробовала избавиться от рукопожатия. И опять безуспешно. Дубов лишь сильнее сжал мое запястье.
– И еще пару моментов, Нелли. Мои любовницы не спят ни с кем кроме меня, а потому на период нашего… общения – никаких связей у тебя быть не должно. Это понятно?
– Да… – еле выдохнула в ответ. Тепло его ладоней согревало мою руку. Но я не могла бы сказать, что это было приятно.
Когда-то очень давно, еще будучи ребенком, я играла во дворе с девочками из нашего дома. Мяч залетел под ветви кустов. А так как они находились ближе всего ко мне, первой бросилась на поиски. Не помню уже, как назывался тот кустарник. Очень густой и немного колючий. Лезть туда не хотелось. А потому, став на колени, начала искать мяч на ощупь. И в какой-то момент мои пальцы нырнули во что-то очень нежное, мягкое, теплое, ласковое… Это оказался гниющий труп кошки. Его раздуло от высокой температуры – дело было летом. Незабываемые ощущения, скажу я вам. Никогда не думала, что смогу испытать их вновь. Смогла.
– Никаких комментариев, интервью и фотосессий без моего ведома. Попоек и встреч в больших компаниях – тоже. – Продолжил свои наставления, спокойным тоном. – И… личная просьба. Никаких длинных черных ногтей.
Последние слова почему-то впечатлили больше, чем все остальное.
– Это темно-зеленый. – Выдала, сама себе поражаясь.
– Хорошо. Тогда никакого темного маникюра.
Атмосфера изменилась в один миг. Кирилл Геннадиевич, судя по выражению глаз – развеселился. И. Наконец. Отпустил. Мою. Руку!!! Дышать сразу же стало гораздо легче.
– А сейчас иди к себе в комнату. Я пришлю человечка. Он займется твоим гардеробом. Рваные джинсы в ресторане будут выглядеть… как минимум нелепо.
Месиво противоречивых чувств. Только так я могу описать свои ощущения. Очень хотелось узнать истинную причину его предложения. В добродетель и все эти бла-бла-бла по поводу уважения к бабушке Але, почему-то не верилось. А кроме прочего – Дубов меня задел тем, что раскритиковал внешний вид. Если я ему настолько не нравлюсь, то какое собственно дело до того как одеваюсь или каким цветом крашу ногти?! Эстет хренов!
Примерно через час меня измерили с ног до головы. Даже ширину ступни и окружность предплечья. А еще через два – принесли три платья, несколько пар обуви, нижнее белье (!), пару клатчей и сумок. В довершение всего пожаловал Кирюшенька. Подошел и протянул небольшую коробку, одновременно доставая что-то из кармана.
– Я восстановил твою сим-карту. Вот она. А вот с этого номера, – Он указал на второй пластиковый прямоугольник, – ты будешь звонить только мне.
– Спасибо. – Ответила растерянно. Честно говоря, заняться сим вопросом было у меня в планах, когда вырвусь домой.
В коробке оказался новенький айфон. Очень хотелось запустить ним в надменную рожу, но пришлось сдержаться. Через три дня я купила себе другой, пусть и китайской фирмы, но не менее навороченный по функционалу. А подарок положила назад в упаковку и не притронулась к нему больше, отставив на столик у окна.
Так в моей жизни появился Удав, взявшийся планомерно отравлять мое существование.
Как же он меня раздражал! Уму непостижимо! Не было ни единой встречи, чтобы не сказал какой-то колкости или завуалированной гадости. Вечное презрение и снисхождение в глазах. Издевался скрытно, но так, чтобы понимала, а сказать в ответ ничего не могла. Помогал и мстил одновременно, за то, что вынудила на весь этот цирк. За то, что посмела выставить условие. За то, что теперь возился со мной…
– Повернись. – Приказал коротко, смерив взглядом с ног до головы. – Ладно. Идем. Могло быть и хуже.
Это мы так на первое «свидание» в ресторан собирались. Вошел в комнату, уже одетый и обсмотрел, словно я не живой человек, а так, побрякушка на лацкан пиджака.
Всю дорогу молчал, не обращая в мою сторону никакого внимания, иногда отвлекаясь на телефон. Когда же машина остановилась, повернулся:
– Как ведут себя влюбленные девочки – еще помнишь? – и, не дождавшись ответа, иронично выгнул губы. – Что ж, посмотрим, стоишь ли ты хотя бы мизинца своей бабушки. Талант передается по наследству? Считай, что у тебя сейчас будет вступительный экзамен, актриса.
Пренебрежение при последнем слове полоснуло ножом. Надменный выродок!
А дальше эта скотина весь вечер изображала уставшего властелина мира сего, видимо привыкшего к тому, что женщины должны лебезить и заглядывать в глаза, выпрашивая толику внимания. Играть отведенную мне роль было сложно. Слишком много невидимой желчи, ни одной нормальной улыбки, снисхождение в каждом жесте. Еле выдержала.
Глава 8
Кирилл Геннадиевич говорил мало, ел без аппетита, как будто одолжение делал, на меня не смотрел, а рассматривал, оценивая.
В конце он соблаговолил положить свою руку на мою. Не знаю почему, но напряглась чуть вздрогнув. Удав это почувствовал, потому, как недобро сощурился в ответ.
Что он собирался сказать – осталось за кадром. Мне неожиданно позвонила мама. Освободившись благодаря этому, ответила, понизив тон:
– Да мам, привет.
– Привет Нель, ты куда пропала? Второй день дозвониться не могу.
– У меня телефон… эм-м-м… разбила короче. У тебя что-то срочное?
– Ты занята?
– Есть немного. – Говорить с ней не хотелось, так как без причины она мне не звонила.
– Я буквально на минутку. Маша наша замуж выходит.
– Поздравляю. – На самом деле от новости мне было ни тепло, ни холодно. Родственные связи с семьей не поддерживала уже много лет. Брат с сестрой во мне не нуждались и, слава богу.
– Мы тут это… хотим молодым квартирку хотя бы однокомнатную в подарок прикупить. Может, и ты поучаствуешь?
В ответ на услышанное, не смогла сдержать нервный смешок.
– С какой радости, ма? Я с Машкой последний раз разговаривала лет шесть назад, если не больше.
– Она как-никак сестра твоя.
Встретившись глазами с Удавом, который внимательно следил за мной, чуть скривилась.
– Прости, я не могу сейчас говорить. Завтра перезвоню, хорошо? – и не дождавшись ответа, нажала отбой. В который раз неприятно зашевелилось где-то внутри предчувствие. Неспроста она мне позвонила, ой неспроста. Два года назад женился брат и тогда почему-то ко мне никто не звонил с такими просьбами.
Пару минут поизучав темный экран, очнулась от собственных мыслей.
– Извините. – Снова посмотрела на айфон и отложила в сторону. – На чем мы с вами остановились? – спросила растерянно. Звонок никак не выходил из головы.
– На том, что любовники по обыкновению обращаются друг к другу на «ты». – Ответил с усмешкой.
– Что? – все-таки суть разговора с ним я не потеряла, а потому непроизвольно округлила глаза. – Я… м-м-м… кх… не думаю, что это хорошая идея. – Запнулась, понимая, что его замечание не лишено смысла, и, тем не менее, даже мысленно не представляя как смогу ему тыкать.
– Скажи, а ты всегда споришь? Даже когда понимаешь, что не права? – спросил совершенно спокойно, а оттого достиг максимального эффекта. Стало почему-то стыдно. Дубов вообще в совершенстве владел способностью говорить правду глядя в глаза, но при этом озвучивая ее с особого ракурса.
Взять хотя бы данную ситуацию. Он не стал объяснять, что со стороны такое обращение к любовнику выглядело бы как минимум странно.
– Кирилл Геннадиевич… я буду обращаться к вам по имени и на «ты», когда того потребует ситуация, хорошо? – некрасиво, конечно, отвечать вопросом на вопрос, но ничего лучшего в тот момент в голову не пришло.
– Начинай. Потому, что уже требует. К нам идет одна из главных сплетниц города. – Наклоняясь немного вперед и переплетая наши пальцы, ответил, изображая что-то вроде подобия улыбки.
Еще даже не увидев никого, а, только услышав голос, тянущий гласные и патокой пропитывающий пространство – собралась, прицепив ответную маску-влюбленность на лицо.
– Кирииил Геннааадиевич, какие люююди. – Пропела неизвестная женщина, остановившись рядом у столика.
– Добрый вечер, Альбина. – Поднимаясь, и как бы нехотя отпуская мою руку, поздоровался в ответ Удав.
Пока они обменивались любезностями, у меня появилась возможность ее рассмотреть. Определить возраст сходу не смогла, так как пластический хирург там постарался на славу. Но. Очень многие женщины, увлекающиеся подобного рода совершенствованиями напрочь забывают о шее и руках. А потому, сделала вывод, что лет ей под пятьдесят, или полтинник с хвостиком.
Конечно же, меня как следует изучили. И именем поинтересовались. И хорошего вечера пожелали. И пригласили заглянуть еще (Альбина оказалась владелицей ресторана, насколько я поняла из их слов).
– Завтра у Прохорова будет аншлаг. – Надменно ухмыляясь, прокомментировал Кирилл, после того, как дама удалилась.
– Ваша личная жизнь так интересна окружающим? – удивилась, не зная, что еще можно сказать на такое.
– Нелли… я бы никогда не привел сюда свою настоящую… любовницу.
Что означали его слова, до конца не поняла и в очередной раз почему-то почувствовала себя униженной. Но, тем не менее, вспоминая Бортнича, это было лучше, нежели перспектива ублажать фантазии сексуального порядка. Чем же я так его зацепила, что теперь вынуждена была ломать себя, попирая чувство самоуважения? Опустив глаза, посмотрела на грудь. Понятно, чем. И в голове появилась идея. А что если уменьшить ее до первого размера? Ведь одни неприятности приносит. Редкий мужчина смотрит вначале в глаза!
Судьба любит забавы. Почему, спрашивается, не Дубов так на меня запал, а волосатый батут, вызывающий лишь омерзение? М-да. Ангел-хранитель, видимо не сильно рьяно выполнял свою работу. А то и вовсе прогуливал, предоставляя массу возможностей для закалки выдержки.
– Будешь еще что-то? – вопрос Кирилла Геннадиевича заставил вернуться в реальность.
– Нет, спасибо.
К окончанию шоу он перестал вести себя как высокомерный болван, а потому и я невольно расслабилась. Зря.
По возвращению к нему в дом, услышала снисходительный вердикт:
– Как для актрисы из андеграунда, справилась в принципе неплохо. Только завтра всю свою антипатию ко мне ты засунешь в… – Сжал презрительно губы. – Одним словом настолько глубоко, чтобы я забыл, почему вообще делаю это.
– Вы бы очень помогли в этом процессе, если бы хоть немного пошли навстречу и прекратили смотреть на меня как на кусок грязи. Мое отношение к вам лишь ответная реакция. – Ответила, копируя его мимику и тон. – Дивный план не я предложила. И если мое присутствие рядом настолько неприятно – зачем? Вы мазохист?
Помните фразу из фильма «Операция Ы и другие приключения Шурика»: «Скоро на тебя наденут деревянный макинтош, и в твоем доме будет играть музыка. Только ты ее не услышишь»? Когда я увидела реакцию на свою тираду – музыка отчетливо зазвучала в голове. Да-да, та самая. Ее все знают.
Но продлилось это не долго, как ни странно. Дубов стянул с себя пиджак и повесил на руку, сощурившись и делая шаг ко мне, нарушая личное пространство.
– Хочешь, чтобы я подыграл? – спросил вкрадчиво, и, улыбаясь так, что у меня дыхание перехватило от страха. – Хорошо. Ты главное не пожалей потом.
В чем состояла его угроза, я очень хорошо осознала на следующий день, когда мы отправились на открытие выставки знаменитого Прохорова. Удав, скотина такая, начал распускать руки! И главное делал это завуалированно, как бы между делом. Его пятерню у себя на талии ощутила, едва вошли в галерею. Я лишь поежилась, понимая, что со стороны наша пара выглядит очень правильно, учитывая какое мнение необходимо было произвести на окружающих.
Дальше – больше. Первый раз, почувствовав тепло ладони ниже пояса – я промолчала. Второй – непринужденно поправила разгулявшуюся конечность. А на третий, прижавшись к нему, потянулась вверх и попросила с обворожительной улыбкой:
– Прекратите, пожалуйста.
– Что именно? – поинтересовался, отвратительным тоном, чуть сильнее сжав.
– Уберите руку или я сейчас вам палец сломаю.
Как бы найти правильные слова, чтобы описать вам его реакцию… Удивление? Нет, как-то слишком просто. Ошеломление? Тоже нет. Вычурно. Есть одно очень некультурное слово. Но оно слишком нелитературное. Когнитивный диссонанс – во! Крайняя степень изумления. И тут же дикий огонек в глазах.
Он вдруг резко вжал меня в свой бок, чуть не сломав ребра.
– Девочка, ты хоть понимаешь, кому ты это говоришь? – прошептал прямо в ухо, после чего лизнул мочку, послав миллиард иголочек по всему телу.
Я не знаю, почему не умерла тогда от разрыва сердца. Никогда в жизни ни до ни после больше не испытывала такого ужаса. В горле что-то заклинило болезненной пробкой. По спине электрическими разрядами начал бить мандраж. Состояние – в триста раз хуже, чем когда узнала об обыске квартиры и найденных в ней наркотиках.
– Понимаю. Наглому, хитрожелтому нахалу, который ведет себя отвратительным образом. У меня вот есть знакомый – Дубов Кирилл Геннадиевич, интеллигентный и воспитанный человек. Рекомендую вам брать с него пример. – Выдав столько смелости вслух, выдохлась. Сил не осталось вообще. И если бы Удав не прижимал к себе, наверняка рухнула бы прямо на пол.
Как ни странно, он вдруг усмехнулся, во взгляде появилось нечто напоминающее веселье пополам с заинтересованностью.
– Нравятся интеллигенты?
– Ведите себя уж лучше как вчера. – Прошипела, не выдержав, и с тем же продолжая улыбаться на публику.
– Поздно, куколка. Мне понравилось. Будешь терпеть. – Но руку при этом переместил на талию.
– Не называйте меня так.
– А как? – продолжил издеваться, явно наслаждаясь ситуацией.
– Спросите у Кирилла Геннадиевича. Он в курсе как меня зовут. – Посоветовала, умудрившись, наконец, сделать нормальный вдох.
– Обязательно… поинтересуюсь. – Опять прошептал на самое ухо, заставляя съежиться. Господи Иисусе. И страшно и возбуждающе. Ходьба по лезвию. Как же остро!
Дубов ослабил хватку и прошелся ладонью вверх по моей спине. Со стороны – легкий, незамысловатый жест. Так часто делают мужчины, как бы невзначай определяя свой статус в жизни данной женщины. А мне захотелось содрать шкуру полосой и выстирать ее, лишь бы избавиться от тех ощущений, которые появлялись во мне из-за его прикосновений.
Через некоторое время он оставил все же меня одну, зацепившись разговором с какими-то мужчинами. Даже не так. Я, почувствовала, что надо уйти. Не спрашивайте, сама не знаю. То ли тон разговора, то ли пару взглядов – понимание просто щелкнуло где-то.
– Кирилл, я прогуляюсь сама, хорошо? – и не дожидаясь ответа, отошла.
Теперь о выставке. Творчество товарища Прохорова мне по большому счету понравилось. О нем слышала не раз. По телевизору видела интервью и все такое – как любой обыватель. Но чтоб интересоваться вот так близко – не приходилось.
Прогуливаясь не спеша и рассматривая картины, замечала, как при этом рассматривают меня. Отметила так же, что кто-то даже пытался сфотографировать, неуклюже скрывая свои порывы.
Остановилась у одной из работ. Это было самое необычное, что я когда-либо видела. Основной фон – трава, причем неестественного зеленого цвета. Такая бывает лишь самой ранней весной. Почти салатовая. А на ней лошади. Красные. Контраст неимоверный, но настолько красиво – передать не могу.
– Вам нравится? – услышала мужской голос справа от себя.
– Да. Потрясающе. – Ответила чистую правду, поворачиваясь к незнакомцу. Да так и застыла, забыв закрыть рот.
