Текст книги "Криптонит Дубова (СИ)"
Автор книги: Алёна Воля
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)
Глава 31
Если вы думаете, что после такого душевного разговора Удав уменьшил обороты – очень ошибаетесь. Видимо он не догадывался, какое напряжение рождали во мне его намеки и знаки внимания. Или же понимание моральной встряски у каждого свое – не знаю.
С рождеством в Европе у нас не сложилось. Я приболела, видимо подхватив от кого-то из «Арт-Бума» инфекцию. В понедельник поднялась температура, и, если честно, впервые порадовалась простуде. Лететь с Кириллом Геннадиевичем куда-либо не возникало желания, потому, что внутреннее чутье подсказывало – стоит еще раз оказаться с ним в одной кровати, даже если она будет двухметровой ширины, мне придется туго.
Написала ему сообщение и с радостью отправилась в кладовую искать малиновое варенье. Когда ж еще можно натоптаться сладким без зазрения совести? Плюс, уж простите за откровенность, смогла вполне на легальной основе отделаться от общества Масловой. Если честно, помогая, не думала, что она будет настолько откровенно питаться моей энергией. Не спорю, ситуация в которую попала Люба – ужасна и не приведи господи ее кому-то пережить, но вечные слезы вкупе с жалобами не несли конструктива.
Мы обсудили все вдоль и поперек три тысячи раз, не меньше, но так и застряли на ее страхе принять решение. Возвращаться домой к родителям она не хотела, Валера продолжал беситься на тему «Я же попросил прощение, что тебе, курице еще надо?», а мне оставалось выгребать чужой негатив каждый божий день.
Поймите правильно, если бы беда случилась у Сашки или Светки – я бы слушала их с утра до вечера месяцами, так как они были моими близкими подружками, но отдаваться горю просто давней знакомой в какой-то момент не хватало терпения.
Разговоры «Я его люблю, а как же ребенок без отца, это все Васся/Петя/Гриша виноват, так как они заказали Валерчику путану на мальчишник, вот он и сбился с пути истинного» – утомляли до невозможности. Люба приходила в себя разве что на сцене «Арт-Бума». Но стоило ей выйти за пределы – тут же возвращалась к стенаниям.
Вердикт Дубова, кстати, оказался четким – Маслова ждала, чтобы муж приполз на коленях и умолял ее вернуться, он же не видел в этом нужды, но и выглядеть в глазах семьи полным скотом тоже не желал, а потому и держал ее на коротком поводке, позванивая и пописывая в мессенджеры.
История с Любашей разрешилась шестого января, на наше, так называемое «православное» рождество, но об этом чуть позже, так как впереди меня ждало немало потрясений. Новогодние праздники вообще вышли богатыми на сюрпризы.
Кирилл Геннадиевич прислал ко мне врача, а сам приехал ближе к вечеру, вероятно желая убедиться в том, что я действительно заболела. Сеня зашел в квартиру вместе с ним и проследовал с огромными пакетами по коридору, направляясь в сторону кухни.
Пробыл недолго, постоянно хмурясь. Спросил как самочувствие, попросил дать ему все имеющиеся справки-документы касательно моей мигрени и отбыл восвояси. Все чинно-мирно, и казалось, выздоравливать ничто не мешало. Но у меня последнее время со спокойствием не выходило дружбы.
А теперь, внимание! Мы входим в зону турбулентности! Готовы?
Удав уехал в Зальцбург со своей брюнеткой.
Откуда я об этом узнала? Есть замечательная фраза: «Мир тесен». Так вот иногда он даже жмет. Помните приближенного к их сиятельству Мирона с девушкой по имени Валерия? Так вот Лера эта, после нашего с ней знакомства с неведомых для меня душевных порывов попросилась ко мне в друзья в одной из соцсетей. А так как свободного времени в связи с болезнью оказалось слишком много – мне и попали на глаза обновления в ее истории.
Ярмарка возле кафедрального собора, шествие Крампусов и Перхтов, фото из Большого фестивального дворца. Чудесно, кто ж спорит. Среди всего этого праздничного винегрета я и увидела несколько фотографий с уже запомнившейся брюнеткой.
Каюсь. После вышеупомянутой телепередачи о светских шабашах, нашла видеозапись в интернете и просмотрела раз… сто пять.
Что творилось в душе – словами не передать. Огонь и лед. Горечь выедала так, что казалось от меня попросту ничего не останется. Растворюсь в ней, словно в кислоте. Честно пыталась абстрагироваться и выйти из состояния аффекта, но получалось из рук вон плохо. Скрипя зубами убеждала себя успокоиться. Дубов ведь, по сути, мне ничего не был должен. Он взрослый мужчина с определенными физиологическими потребностями. А мое восприятие нашего общения не означает автоматом того, что и он чувствует то же самое.
На снимках, размещенных Лерой, не было ни Кирилла, ни Мирона. Но я знала, что они там. Чувствовала. Этого не объяснить. И не ошиблась.
Удав отсутствовал четыре дня, объявляясь стабильно раз в сутки. Интересовался самочувствием. Странная забота. К чему? Зачем? А в пятницу нарисовался на пороге, протягивая импортную упаковку с рождественским штолленом. Красавец. Хотелось вцепиться ногтями в его лицо.
– Вам чай? Кофе? – спросила, не оборачиваясь, пока набирала воду в чайник.
– Может, давай лучше сходим куда-нибудь?
– Куда? – я бы с радостью прошлась с ним до ближайшего моста, чтобы столкнуть в реку.
– Ты похудела? – Неожиданный вопрос испортил мои приятные мечты, заставив сконцентрироваться.
– Не знаю. Я не взвешивалась.
В итоге он повел меня в какое-то маленькое кафе, недалеко от дома, о существовании которого до того момента и не знала. Держа за руку, как ребенка. Притом именно ножками пошли, а не поехали. Его машина с охраной следовала за нами в нескольких метрах.
Во мне продолжала кипеть и булькать ревность. Она настолько затуманила мозг, что вначале даже не осознала незаметную, но важную деталь. Мы не вышли «на люди», как это происходило всегда раньше, понимаете? Происходящее напоминало скорее… свидание. И была бы я понаивнее, наверняка бы развесила уши.
– Зачем вы меня сюда привели?
– Хочу накормить. – Ответил, разглядывая меню.
– Вы загрузили едой мой холодильник на месяц вперед.
– И что с того? Судя по всему, тебе или не нравится или ленишься готовить.
Увиливал. В квартире ему мешало присутствие Любы. Поэтому и притащил в кафе.
– Спрашивайте, Кирилл Геннадиевич.
Его взгляд, бегло до этого изучающий список предлагаемых блюд, остановился. Он отложил папку и посмотрел прямо, вынуждая поежиться. Знаете что такое страшная улыбка? Это когда человек растягивает губы, а глаза при этом остаются серьезными. Кирюшенька владел ней отменно.
– В проницательности тебе не откажешь. – Проговорил размеренно. – Скажи мне, а кто научил тебя так водить машину?
– Каюсь. Нарушила вчера немного. А откуда вы… – пальцы похолодели. Что ж, знала же заранее, что он не оставит без внимания мою выходку.
– Нелли. – Остановил, перестав корчить жуткую гримасу и предостерегающе поцокал языком.
– Училась в автошколе «Болид». – Ответила, не моргнув глазом.
– Нелли. – Прорычал угрожающе, сощурившись.
– Парень бывший. Саша Корсунь. – Пролепетала тихо. Пусть думает, что выдавил признание.
Дубов минут пять прессовал меня своим тяжелым молчанием, после чего предупредил:
– Если ты еще раз оторвешься от Вали, будешь ездить вместе с ним на заднем сидении.
Так я узнала имя нового телохранителя. Но цель у меня была другая – прощупать насколько сильно нахожусь под колпаком. Что ж, выяснила. К тому же убедилась, что ничего невозможного не существует.
А еще смогла осознать удивительную вещь – мое настроение влияло на Удава.
После его поездки с любовницей в Австрию, плюс резкий выпад по поводу попытки выхода из-под контроля, зажалась окончательно. Отвечала односложно и старалась не смотреть в глаза, кожей ощущая волны раздраженности и недовольства. Мое поведение не нравилось Кириллу. Он, вероятно, надеялся как-то сгладить напряжение. Но выбрал совершенно неудачный момент, так как даже не подозревал о торнадо, бушующем у меня внутри.
Потянувшись, хотел взять за руку, но меня дернуло с такой силой, что непроизвольно сбила кистью стакан со стола, который в итоге отлетел в сторону, и разбился вдребезги о плитку пола.
– Не прикасайтесь… ко мне. – Зашипела, как дикая кошка, не контролируя больше ущемленное самолюбие. Медленно поднялась. – И запомните, Кирилл Геннадиевич – я никогда не стояла в очереди в чью-то постель. И вы не станете исключением.
Сдернув у выхода с вешалки куртку, надевала ее и застегивала уже на ходу. Сердце бахало в груди так, что не слышала собственных шагов. Не успела выйти – из машины Дубова тут же вынырнул водитель и бесшумно, но быстро преградил мне дорогу.
Я помедлила несколько секунд, глядя ему прямо в бездушные глаза, после чего развернулась. Кирюшенька в этот момент вышел из кафе и двинулся в нашу сторону.
– Сень. – Легкий кивок назад, на выскочившую вслед за нами официантку. – Нелли, а что это сейчас было? – уставился пытливым взглядом.
Если бы не запредельное количество адреналина в крови, наверное, потеряла бы сознание. Но он помог удержаться на плаву, мало того, придал сумасбродной смелости.
– Таблетка от обольщения. – Процедила сквозь стиснутые зубы.
– Что с тобой происходит? – спросил мягко и настороженно. По глазам было видно – не понимал.
– Не важно, что со мной происходит, важно, чтобы вы услышали меня сейчас. – И как только увидела проблеск догадки в его глазах, машинально сделала шаг назад, в полной мере осознавая насколько большую глупость совершила на нервах.
– Какую… очередь? – уточнил, прищурившись.
Чувствуя, как начинаю непроизвольно краснеть, отступила еще, а потом, развернувшись, быстро пошла прочь. Ох, как же я корила себя за несдержанность! Материла, на чем свет стоит! Ведь всегда умела контролировать эмоции и так гордилась собственной выдержкой! И не мудрено! С такими встрясками – пустырник буду не каплями пить, а с поля рвать и жрать!
Вечером получила от него сообщение: «Жду тебя завтра к часу дня», после чего у меня остро встал вопрос – корвалол или коньяк? По ходу все мое воздержание от спиртного во время отпуска предстояло наверстать еще до новогодней ночи. Не поеду! Вот пусть что хочет, делает! Хоть обвяжет бантиком и вручит Бортничу, как обещал когда-то!
И все в тот день как назло были заняты. Сашка уехала куда-то с мужем в спа-отель, Светка очаровывала прибывшего хера Пауля, и даже Люба сбрилась по делам насущным. Хотя, может оно и к лучшему, что все сложилось тогда так. Наговорила бы лишнего в сердцах, а потом жалела.
Субботу не забуду никогда. Пишу и запинаюсь, настолько одолевают разноплановые чувства.
Дубов, очевидно, предполагал, что я устрою забастовку, так как ни с того ни с сего позвонил в полпервого. Посмотрев на экран, чуть было не сбросила вызов, да так и замерла с оттопыренным пальцем. Подумала и убавила звук. Через пять минут пришло смс: «Хочешь получить ответ на один из своих вопросов?»
Повертев телефон в руках, отложила в сторону. Заманчивое предложение. Однако внутреннее чутье уж слишком забило тревогу. Товарищ олигарх что-то задумал. Где набраться самообладания, чтобы после вчерашнего смотреть ему в глаза – вообще не представляла. Какие предположения и выводы он мог сделать после моих слов – будоражили сознание с такой силой, что у меня от одних этих мыслей останавливалось дыхание.
Прошло еще минут пять, и я посредством ватсап увидела новый месендж от него. Это была фотография коробки с зефиром. Точно такой же, как он привозил когда-то. Челюсть непроизвольно отвисла, а глаза округлились. Поразилась и вздохнула с облегчением одновременно. Во-первых, подобные пассажи были не свойственны Удаву, что очень удивляло. А во-вторых – отлегло от души. Смутная тревога из-за проигнорированного звонка ковыряла с самого начала. Теперь же появилась надежда, что пронесет, и Кирилл Геннадиевич не будет прессовать за открытое саботирование его персоны.
Глава 32
Кирюшенька приехал за мной сам. Да. Вот так вот. Передышку никто давать не собирался. Люба тут же юркнула в отведенную ей комнату.
– Привет, Нелли. – Остановился на пороге кухни, где мы с Масловой пили чай.
– Здравствуйте. – Глянув мельком на него, уставилась в чашку.
– Скажи, а вы в своем драмкружке ставили что-нибудь из Шекспира?
– Да. – Ответила, смутившись. К чему такой вопрос? Спрашивал явно не из праздного любопытства.
– И что же, если не секрет? – Подперев плечом дверной косяк, загородил собой выход. Специально?
– «Сон в летнюю ночь», «Король лир», «Бурю»…
– А «Укрощение строптивой»? Нет?
– Нет. – Чувствуя, как начинаю бледнеть, продолжала смотреть вниз, словно провинившаяся школьница.
– Хм. Странно. Интересно было бы посмотреть в современной обработке. Надо вашему Светлицкому идею подкинуть. Как считаешь?
– Мы не в шестнадцатом веке живем. И потому сложно себе представить, чтобы Катарину сейчас кто-то смог насильно выдать замуж.
– Ну, почему же? Все зависит от страны и условий. Деньги, обман, долги – вариантов масса. Интереснее другое. Методы Петруччо для усмирения Катарины как по мне не интересны и низменны. Изваляться с женой в грязи, измученной после долгой дороги не давать нормально покушать и отдохнуть… фантазии ноль. Невежественный мелкий пакостник. Не находишь?
– Не знаю, я не думала об этом.
– Он укротил ее фактически измором. Истощил физически и задергал. Усталость порождает покорность, бесспорно. Но надолго ли? Да и сама победа такая… с «душком».
Слушая анализ пьесы в исполнении Дубова, старалась подавить медленно нарастающее беспокойство.
– Совсем другое дело, когда женщина покоряется по доброй воле.
Меня окатило жаром. Господи, спаси меня грешную от этого ирода! Что он задумал?
– Петруччо не хватало благородства и тонкости, несмотря на дворянское происхождение.
– К чему вы это все сейчас мне говорите? – поинтересовалась, принудив себя посмотреть прямо.
– Что мешало ему предоставлять девушке выбор? Я, например, всегда предлагаю альтернативу. – Взглянул на часы. – Одевайся, Нелли. Ты уже десять минут, как должна была приехать ко мне.
– Кирилл Геннадиевич… – попыталась сконцентрироваться, стараясь вынырнуть из нагромождения информации, что он вдул мне в уши, но не успела.
– Есть два варианта: или ты начинаешь одеваться, или мы начинаем раздеваться. Все просто.
Ослышалась? Вначале моргнула пару раз ошарашенно, а потом глаза непроизвольно стали расширяться. Че-е-его-о-о?!
– Что же мешало шекспировскому Пете не морочиться, а просто выбрать другую? Скромную и уступчивую, на подобие младшей сестры Бьянки? – горло нещадно першило, я даже морщилась, когда спрашивала.
– Скука, Нелли. Это было бы слишком банально и скучно. Вряд ли Шекспир захотел тратить на подобную тривиальность бумагу и чернила. – Удав принялся медленно расстегивать пальто.
– Н-не надо. Я… – Нервы сдали. Поднявшись, выдохнула, обреченно. – Я поеду с вами.
Кирюшенька усмехнулся и сделал шаг в сторону, освобождая проход.
– Уверена? Ведь все, чего бы тебе хотелось, находится с другой стороны твоего страха…
– Безумно интересная теория. – Ответила, направляясь по коридору в комнату. – Мы обязательно ее обсудим. В апреле. – Его реакцию не увидела. Злилась сама на себя, потому что и без этого показательного выступления понимала наперед, чем все может закончиться. Лучше молча сделать, как он просит, чем дождаться, когда заговорит. Так было всегда. С самого начала общения.
– Мы сегодня навестим мэра нашего города. У него день рождения и проигнорировать его приглашение я не могу. – Дубов заговорил уже сидя в машине, чем удивил, потому, что раньше не делился планами. Но уже через минуту поняла причину откровений. – Есть большая вероятность, что там будет Бортнич. Шанс того, что он вообще к тебе приблизится – очень низкий, но все же постарайся не отходить от меня.
Сердце нехорошо екнуло. Отличная новость, ничего не скажешь! Спасибо, что хоть предупредил заранее.
– Зачем вы меня туда… с собой… – Отворачиваясь к окну, не выдержала все же, скривилась мученически. – Взяли бы кого-то другого.
Он ничего на это не ответил, а через пять минут огорошил с другой стороны. Достал визитку и протянул мне:
– Вот, возьми. Свяжись с ней после праздников. Это очень хороший специалист.
«Психосоматолог, психолог-консультант Коробенко Юлия Викторовна». Ниже слоган: «Моя консультация – это путешествие к себе». Руки противно задрожали.
– Со мной все в порядке. Спасибо за заботу. – Сдерживая раздражение, сложила руки на груди, сминая ладонью кусочек картона и чувствуя как острые края впиваются в тело.
– По твоей реакции видно. – Усмехнулся криво. Вынул еще одну такую же визитку. – Нелли, не надо упрямиться. Ты помнишь, чем заканчивается «Укрощение строптивой»?
– По-моему пламенным спичем Катарины о том, как неправильно вела себя раньше. Она там вообще много разной ерунды в конце наговорила.
Дубов не выдержал и рассмеялся. Коротко, но от души. Видимо подобные моменты с ним случались не часто, так как даже Сеня отреагировал – внимательно посмотрев на своего хозяина через зеркало дальнего вида.
Тем для размышлений в связи со всем происходящим было хоть отбавляй, только возможности забуриться в них не нашлось. О перспективе встречи с Бортничем и не вспомнила ни разу. Почему? Да потому, что Дубов по приезду буквально вышиб все переживания, заменив другими.
Едва вошли и сняли верхнюю одежду – столкнулись в коридоре с высоким парнем.
– Привет, па. Здравствуйте. – Поздоровался он и уставился на меня с интересом. То, что это сын Удава – поняла еще до приветствия. Внешняя схожесть не оставляла сомнений. Мое сердце пропустило несколько ударов кряду.
– Привет. Знакомьтесь. Это Нелли, а это Дэн. – Представил нас друг другу Кирилл. – Алиса с Соней где?
– Доедают. – Юноша кивнул в сторону столовой.
– А Тая?
– Не знаю. Уехала куда-то. – Пожал плечами в ответ. – Па, а куда мой скейт засунули?
– У Людмилы спроси. Я его не трогал, это точно. – Усмехнулся мистер-обожающий-делать-сюрпризы. Приобнял меня за плечи, подталкивая. – Идем.
Переступая онемевшими ногами, тщетно пыталась осознать происходящее. Голова закружилась. Какой-то кошмар. Остросюжетный сон? Этого же не может происходить на самом деле! Но прежде, чем успела опомниться, Дубов уверенно открыл дверь, и включать торможение стало слишком поздно. На нас уставились две пары глаз.
– Всем приятного аппетита. Алиса, Соня – это Нелли. – Познакомил, как бы между делом. – Куда Тая делась? – Доставая телефон, чуть надавил на мои лопатки. – Присаживайся.
– Сказала, что ей надо по делам. – Сообщила старшая из девочек.
Стул оказался в некотором роде спасением. Я опустилась на него и превратилась в моргающую статую. Что происходит? Зачем? Мысли окончательно запутались и теперь напоминали клубок шерсти, с которым играл котенок.
– Тай, я же, кажется, внятно попросил. – Заговорил недовольным тоном Кирилл Геннадиевич, отходя к окну. – И что с ней? Ладно. Когда будешь? Хорошо. Сонь, кто Дарка сюда пустил? – спросил без перехода у младшей дочери, отключая смартфон.
– Он хотел с нами. – Ответила маленькая Белоснежка, продолжая смотреть в планшет и ковырять при этом мороженое из небольшой пиалы.
Головокружение усилилось. Чтобы удержаться вертикально, мне пришлось положить руки на стол. Алиса смотрела в мою сторону с точно таким же выражением лица, какое часто наблюдалось у ее папы. Заинтересованное равнодушие. У них, вероятно, эта особенность передается по наследству.
– Ему здесь не место. Сколько раз надо повторять одно и то же?
Чтобы прийти в себя я сцепила пальцы в замок и начала попеременно сдавливать их до боли и отпускать. Остановите землю. Каким образом так извернулась судьба, что заставила оказаться в чужом доме, чужой семье, за чужим обеденным столом, слушая чужие споры?
Ко мне подошла девушка из домашней обслуги. Спросила что-то, а я лишь смотрела на ее шевелящиеся губы и ничего не слышала. В итоге встряхнула головой.
– Что, простите? – перевела взгляд на блюдо, которое она держала перед собой. – Нет, спасибо. Можно мне воды?
– Вам с газом? Без газа?
– Обычной. Можно из-под крана.
– Нелли? – голос Удава словно топором расколол сгустившийся вокруг меня воздух. Дышать от этого легче не стало, но странная пелена отступила.
– Что? – посмотрела на него прямо.
– Все хорошо?
– Да. – Объяснять что-то или спрашивать о мотивах такого странного поступка, тем более при детях – язык не поворачивался. Мог ли он избежать нашего знакомства? Легко! Значит, сделал это специально. Зачем?! Мужчины такие странные существа – слов нет! Одно дело, если бы я действительно была любовницей, да еще и заинтересованной в нем – тогда понятно. А так? Ну, к чему?
Чувствовала себя крайне дискомфортно. Выражаясь нынешним языком – ситуация вымораживала. Но заговорить, даже после того, как остались в столовой одни, не стремилась. Смотрела на стакан, медитируя потихоньку.
– Думаю, у тебя есть вопросы, да, Нелли? – голос вывел меня из оцепенения.
– Всего один. К которому часу я должна быть готова? – спросила, продолжая заряжать воду, как Кашпировский.
Не ожидал. И ответное молчание было тому подтверждением. Ощущая тонкие покалывания по коже от его взгляда, принципиально не поднимала глаз. Проиграла бы, сорвалась. А так сохранила полную отчужденность и холодность к происходящему.
– Давай к трем.
– Хорошо. Я еще вам нужна или могу идти?
Опять пауза. Но более тяжелая и долгая. Выдержка по капле покидала, зато вместо нее душу заполняла стальная решимость. Три месяца. Мне оставалось потерпеть еще квартал. Отпустит он меня или нет – не важно. Главное получить деньги за гарнитур. Пути отхода уже продумывала. Дубов был прав. Единственное, что надо было сделать – это послушаться его в самом начале. Исчезнуть и начать жить заново где-то в другом месте. Пройдет лет пять и все успокоится. Кому нужна будет тетка под сороковник?
– Иди. – Ответил сухо, прекратив пытку тишиной.
