Текст книги "Клыки и монеты (СИ)"

Автор книги: Алексей Яшкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

– Хорошо, оставайся. Только деньги вперед, – получив плату, хозяин крикнул девушке. – Лили, сними для гостя одну лавку.

– Еще нужна ткань, перевязать голову.

– Лили, принеси ему холстину! Иначе весь пол кровью заляпает, второй раз за вечер оттирать придется.

Девушка быстро вернулась с отрезом ткани и даже помогла нарвать ткань на узкие полоски. Симон наощупь замотал голову, сидя на лавке. Охотник подозрительно косился на прибиравшуюся в кабаке девушку. Она выглядела больной. Бледные губы, глубокие тени под карими глазами, общая нездоровая худоба. Симону казались знакомыми эти приметы, но сейчас он не мог вспомнить, откуда о них узнал.

Импровизированный бинт промок, но в итоге кровь остановилась. Симон остался сидеть на лавке и пытался прийти в себя. В голове все еще гудело и путались мысли, но понемногу становилось легче.

Подошел хозяин трактира и поставил кружку пива.

– Что с тобой приключилось хоть?

– Возвращался домой от подружки, – Симон покосился на девушку и решил чуть подправить историю. – Шел мимо подворотни, оттуда дубинкой по голове получил. Еле отмахался. Потом сюда с трудом дошел.

Симон отпил немного пива, чтобы смыть привкус рвоты во рту, но на этом остановился. Побоялся, что не удержит в себе.

– Где напали?

– Близко. В паре домов отсюда в сторону главного причала.

– Давно у нас такого не случалось. Обычно если и грабят, то ближе к морю, где все остальные кабаки. Да и как сказать, грабят, просто пьяных обирают. А так, чтобы сразу по голове, почти и не бывало.

Симон слушал кабатчика вполуха. Он внимательно следил за прибиравшейся девушкой. Она увидела, как на нее смотрит охотник и заметно стушевалась. Обратил внимание на это и хозяин.

– Уважаемый, прошу тебя, не сверли мою работницу взглядом. Лили у меня скромница и чужих взглядов не любит.

Симон тряхнул головой и отвернулся. Он признал, что вышел за рамки приличий.

– Прости, уважаемый. Еще отхожу от удара, голова совсем пустая, вот и задумался.

Кабатчик вернулся за стойку. Он переложил дневную выручку в оббитый железом ящик и закрыл на замок. Девушка тем временем закончила с уборкой. Она взяла табурет, поставила в центре зала, прямо под деревянной люстрой на шесть свечей. Работница встала на табурет и, благодаря высокому росту, дотянулась до двух горевших свечей и затушила их пальцами.

Когда она подняла правую руку, короткий рукав платья задрался. Прежде, чем свечи погасли, Симон успел заметить татуировку у девушки на плече. Чуть выше локтя был изображен рыбий хвост.

Это была последняя подсказка. Охотник вспомнил, где прежде слышал эти приметы. Высокий рост, темные волосы, карие глаза и татуировка русалки. Та самая женщина, которая напала на монаха-лоренцианца. Вампир.

Симон с напускной небрежностью поменял позу, чтобы удобнее было доставать кинжал. Подобрал под себя ноги, готовясь вскочить в случае опасности. Он не собирался что-либо делать без Герхарда и просто готовился защищаться, если кабатчик или вампир решит напасть.

– Лили, иди отдыхай, я здесь закончу сам. Уважаемый, мне нужно закрываться. Ты как, достаточно очухался?

Девушка молча кивнула. Она прошла в дальний конец зала и поднялась по лестнице на второй этаж. Охотник проводил ее пристальным взглядом. В тишине сверху послышались легкие шаги. Значит, вампир жила прямо над кабаком.

Эйбенхост с запозданием понял, что кабатчик попросил его уйти. Хозяин подошел к сидящему охотнику, снял лавку со стола напротив и тяжело на нее опустился.

– Интересная у тебя работница, уважаемый. И, можно сказать, известная. За очень плохой поступок.

Кабатчик тяжко вздохнул. Он печально посмотрел на собеседника и тихо спросил:

– Узнал ее, да?

Симон молча сунул руку за пазуху и достал ученический жетон охотника на вампиров. Кабатчик рассмотрел в полумраке и присвистнул:

– Вот оно как. Охотник, значит. Специально сюда пришел или действительно напали?

– Напали. Считай, что это счастливая случайность.

– И что ты будешь делать?

– Просто уйду, – честно ответил Симон. – Тебе же пора закрываться.

– Я могу как-нибудь убедить тебя не возвращаться?

Симон внимательно оглядел кабатчика. Он пытался понять, попытается ли тот решить вопрос силой, если не удастся договориться. Охотник не хотел ввязываться во вторую драку за вечер. Симон решил поговорить:

– Ты знаешь, что она вампир. И точно знаешь, что ее ищут за убийство брата-лоренцианца. Почему покрываешь?

– Ты не поймешь. Хотя, может быть, как раз ты и поймешь. Мы же с Лили вместе росли, знаю ее, сколько себя помню. Когда это случилось с монахом, от нее же все отвернулись, даже семья. А я не смог смириться с этой несправедливостью.

– Несправедливостью? – искренне удивился Симон. Это был неожиданный выбор слова.

– Да. Вот живешь ты как обычный человек, ни хороший и не плохой, со своими радостями и печалями. А однажды вечером возвращаешься со свидания, а на тебя нападает вампир. Одного этого уже хватает, чтобы всю прошлую жизнь пополам переломить. И это ведь даже не самое плохое. Потом ты сам начинаешь превращаться в чудовище, которое на тебя напало. Идешь за помощью к братьям монахам, они же никому не отказывают. И вот это животное внутри заставляет напасть на бессребреника, который пытается тебя вылечить. Понимаешь?

– Понимаю.

– Сбегаешь и прячешься. Потому что сам не понимаешь, почему набросился на лоренцианца. Потом узнаешь, что монах умер из-за тебя. Это еще одно потрясение. За тебя назначают награду и обличают во время проповедей. Я нашел Лили на улице, полностью сломленную и спрятал у себя. Понимаешь меня?

– Все еще понимаю.

– Лили сейчас помогает мне по вечерам. Ее почти никто не видел. Только свои.

– Сколько она здесь прячется? Больше месяца же? Вампир не продержится так долго без крови. Как ты ее кормишь?

– Свиной кровью.

– Она не подходит. Вампиру нужна человеческая.

– Как видишь, работает. Ей после этого плохо, много выпить не получается. Ты видел, как болезненно Лили сейчас выглядит. Но зато без греха.

Симон молча обдумывал рассказ кабатчика. Его действительно тронула эта история. Одно только нападение беззубого сильно поменяло жизнь Анны в худшую сторону. А если представить, что укус только первый шаг на пути превращения в вампира, то этой Лили можно было исключительно посочувствовать.

– Что скажешь, охотник?

– Она действительно заслуживает жалости и понимания.

– И что ты будешь делать?

– Как и сказал, просто уйду. Я не буду сдавать вас жандармам. Не буду убивать Лили. Но время от времени стану наведываться, чтобы убедиться, что здесь все в порядке.

Кабатчик с благодарностью кивнул. Он подошел к стойке и вернулся с тремя серебряными монетами, которые до этого передал ему Симон.

– Держи. Не доброе это дело, брать деньги за помощь ближнему своему. Не этому нас учат проповедники с амвонов. И спасибо тебе за понимание.

Глава 17

Ближе к полудню следующего дня Симон вновь пришел в дом Шрайберов. Он плохо спал той ночью, отчасти из-за раны, отчасти из-за необходимости сделать непростой выбор. Под утро нашел лучший для себя выход – отказаться от принятия решения вовсе и передать инициативу учителю.

Вильгельмина отвела охотника в кабинет мужа. Увидев ученика, писавший за кафедрой охотник отложил перо и закрыл чернильницу.

– Ты вовремя, друг мой Симон. У меня есть новость, не слишком радостная, но… – Герхард только после этого заметил перевязанную голову. – Так, а что с тобой случилось?

– Долгий рассказ. Давай сначала твою новость.

Но Герхард решил лично осмотреть ранение Симона. Аккуратно развязал свежую повязку, оценивающе посмотрел на рассечение, смазал заживляющей мазью. После чего заново перевязал бинтом из плотного полотна. Они перешли в комнату с камином и уселись в кресла.

– Так вот, моя новость. С неделю назад в порту на карантин встала шхуна королевских курьеров. Как оказалось, у них на борту был заразный больной. Из восьми человек выжило только трое. Капитан, который закрылся в каюте и никого не пускал, и двое матросов. Они заразились, но смогли выздороветь.

– Что это была за болезнь?

– Пока не известно. До меня новость дошла меньше часа назад. И в весьма интересных обстоятельствах. У химиков скупают лекарства от лихорадки. И состоятельные жители города, и спекулянты из тех, кто побогаче. Так что химики готовы принять от нас следующих вампиров. Я уже готовился к тому, что после истории с беззубыми ближайший месяц придется бездельничать. А теперь расскажи, что с тобой произошло.

Симон пересказал события прошлого вечера, стараясь по возможности точно воспроизвести разговор с кабатчиком. Герхард откинулся в кресле и внимательно слушал рассказ. Когда ученик закончил, охотник проговорил:

– Похоже, уроки фехтования не прошли даром. Ты ловко отбился.

– Честно скажу, мне скорее повезло. Второго достал почти вслепую. В панике отмахивался кинжалом. И знаешь, что? Я вспомнил, где их видел. Это как раз связано с уроками мастера Кинзерта.

– Просвети меня, – Герхард звучал равнодушно, но подался вперед в кресле и подобрался, словно уже был готов броситься на обидчиков ученика.

– Это молодые китобои. Их тоже тренируют в танцевальном зале торговой гильдии. И несколько раз я их видел, когда уходил после урока.

– Как думаешь, они тебя узнали?

– Не знаю. Может быть. Но если и узнали, то только после первого удара.

Герхард замолчал. Он смотрел на остывший пепел в камине и размышлял. Наконец, когда пауза затянулась, он поднял взгляд на ученика:

– Главным вопрос. Была это их личная инициатива, или их поставил туда глава городского отделения компании морской торговли и всего прочего. Честно скажу, связываться с китобоями себе дороже. Но и прощать такое не хочется. Возможно, мне стоит осторожно поговорить с уважаемым Гюнтером Савьерном. И убедиться, что произошла неприятная случайность, а виновные были наказаны прямо на месте.

Симон признал, что сейчас нападение китобоев интересовало его куда меньше. Он помолчал и задал главный для себя вопрос:

– Что нам делать с русалкой? Я об этом думал всю ночь и все утро. И, как мне кажется, здесь нет ни одного правильного решения.

– Ты можешь считать это следующим важным уроком, – Герхард отвлекся от размышлений о ситуации с наемниками. – Давай я задам тебе несколько вопросов и, возможно, это поможет прийти к устраивающему всех выводу.

– Хорошо.

Надежда на то, что Герхард решит все сам, не оправдалась.

– Скажи мне, друг мой Симон, стало бы твое решение легче, если бы вампир был мужчиной, а не женщиной?

Немного подумав, Симон признал.

– Наверное, да.

– С женщинами сложнее. И в будущем легче не станет. Мы привыкли, что источником зла почти всегда является наш брат. Мужчины убивают мужчин, все естественно. А свыкнутся с мыслью, что нужно убить женщину, даже вампира, иногда очень непросто.

Симон кивнул, признавая правоту учителя. Ему действительно пока везло и все вампиры, с кем он сталкивался, были мужского пола.

– Следующий вопрос. Ты поверил, что эта Лили обходится исключительно свиной кровью?

– Да. Девушка выглядела заметно хуже, чем все остальные вампиры, которых я видел. И кабатчик все честно рассказал, с чего ему врать про кровь? Она действительно вампир, это она убила лоренцианца. Зачем после этого пытаться смягчить?

– Чтобы разжалобить. Потрудись ты изучить записи фрайхерра фон Зольре, то узнал бы, что он пробовал перейти на кровь животных. Сначала сам, но быстро отказался, когда понял, что подходит только человеческая. Потом провел опыт над обращенным крестьянином. Силой заставлял пить свиную и бычью кровь. Тот бедолага протянул порядка пяти недель, но в итоге скончался.

– Ты считаешь, что она все-таки пьет человеческую кровь?

– Вернись в таверну и спроси. Следующий вопрос. Насколько сейчас тебе необходимы деньги? Предположу, что как вампир она еще не успела вызреть и в данный момент нам не подходит. Но остается награда, которую обещали гильдейские старшины. Русалку нашел ты, на эти марки я не претендую.

Симон крепко задумался. Когда пауза стала слишком долгой, Симон покачал головой под внимательным взглядом учителя.

– За время моего ученичества я заработал намного больше, чем ожидал. Деньги мне, конечно, нужны. Но получить деньги таким способом выглядит… неправильным. Сейчас я бы лучше подождал.

Герхард кивнул.

– И, пожалуй, последний вопрос. Ты сочувствуешь этой Лили?

– Да. Ее очень жаль.

– Приятно слышать. В нашей работе легко очерстветь и забыть, что изначально большая часть вампиров – это жертвы. Но еще важнее помнить, что вампир – опасный и хитрый хищник. Если человек может сдержать низменные порывы молитвой и усилием воли, то голодный вампир ведет себя подобно животному.

Симон замолчал. Поначалу слова Герхарда его успокоили и казалось, учитель подсказал, как поступить дальше. Но последняя фраза поставила все с ног на голову.

– Делать-то мне что?

– Узнай, как в действительности обстоят дела со свиной кровью. Дай понять, что знаешь, что подходит только человеческая. Если за всем этим кроется мрачная история, то мы вмешаемся. Если нет – то просто будем за ними присматривать. Если ты не решишь поступить по-другому и сдать ее властям.

* * *

Прошло пять или шесть дней с тех пор, как к Оливеру привели вампира. В тот вечер настала очередь его соседа Калеба. К нему завел другого вампира, которого Оливер уже видел. Калеб придерживался предложенного плана и не сопротивлялся во время кормления. Как фон Цаузер и предполагал, моряк пережил потерю крови хуже.

Он проспал больше суток. Потом проснулся, поел и снова уснул. Оливер уже начал беспокоится, но на следующее утро Калеб выглядел заметно лучше, даже почти здоровым. Он съел весь оставленный хлеб, который успел зачерстветь. После чего осторожно попросил добавки у охраны. Аристократа удивило, что те ответили на просьбу и принесли моряку половину краюхи.

По какой-то причине к новичкам здесь относились куда хуже, чем к ставшим пищей для вампиров.

Следующие несколько дней прошли в уже привычном режиме. Днем фон Цаузер скучал в клетке, по ночам они с соседом планировали побег, обсуждали и отбрасывали разные варианты. Выстроенное на складе предприятие было чудовищным по своей сути, но стоило признать, что работало хорошо и эффективно.

А спустя неделю после укуса поведение Калеба изменилось. Он замкнулся в себе, целыми днями спал или сидел без движения, вяло реагировал на охранников и перестал разговаривать с Оливером по вечерам. Поначалу фон Цаузер решил, что моряк просто сломался и смирился с судьбой.

Потом в клетку моряка зашел хромой, осмотрел его. Сперва Оливер подумал, что тот просто проверял, как заживал укус и не заболел ли пленник. Но первым делом хромой оттянул губы Калебу. Внимательно рассмотрел зубы. Потом скомандовал охранникам и те втроем утащили моряка в дальний конец склада.

Фон Цаузеру потребовалось время, чтобы признать очевидное. Его несостоявшийся сообщник стал вампиром. И, похоже, такая судьба ждала и его.

* * *

Оливер уже сбился со счету, сколько дней провел в заточении на торговом складе. По его ощущениям прошло не меньше месяца. На голодном пайке он изрядно похудел и осунулся без солнечного света. После того, как Калеба увели в дальний конец зала, к Оливеру в клетку еще один раз привели низкорослого мужчину. На этот раз фон Цаузер куда дольше отходил после потери крови.

С того дня прошло не меньше недели. Уже несколько дней на складе было только два охранника. По обрывкам разговоров фон Цаузер понял, что оставшихся двоих порезали во время попытки захватить очередного бедолагу.

Поначалу охранники действовали с особой осторожностью. Но все соседи Оливера по несчастью уже смирились с судьбой и не пытались вырваться на свободу. Сам фон Цаузер посчитал, что это его последний шанс сбежать.

В тот день хромой снова подошел к клетке Оливера.

– Ведите моряка к нему. Только действуйте осторожно.

– Да он этот, – отмахнулся более рослый охранник, – уже сломавшийся. Не дергается.

– Это может быть притворством. Не спускай с него глаз.

– Нам нужно еще кровь пустить.

Хромой задумался. Потом покачал головой.

– Нет, в этот раз без порезов. Вас слишком мало, чтобы открывать клетку лишний раз.

Охранники ушли за Калебом. В это время к клетке Оливера подошел писарь, нашел на кольце нужный ключ, вставил в замок, но пока не стал открывать. В ожидании вампира фон Цаузер поднялся на ноги и постарался всем своим видом показать, что смирился с очередным укусом. Он надеялся, что Калеб еще способен мыслить и помнит их уговор.

Спустя минут десять к клетке подвели моряка. Охранники вели вампира за две жерди, прикрепленные к кожаному ошейнику. Моряк выглядел плохо, медленно шел с понуренной головой, шоркая ногами. На фон Цаузера он даже не посмотрел.

Ключник открыл замок, потянул на себя дверь клетки и отошел в сторону. Охранники за жерди втолкнули внутрь моряка. Приблизившись, моряк медленно поднял голову и заговорщицки подмигнул. Фон Цаузер постарался не выдать себя и удержать скорбное выражение лица. Похоже, моряк сохранил рассудок и тоже был настроен воспользоваться случаем и попытаться сбежать.

Калеб приблизился к фон Цаузеру, обхватил его за плечи и наклонил голову к шее. Оливер вскрикнул, притворяясь, что его уже укусили. Он чуть откинулся назад и медленно потянулся руками к шее моряка. Нащупал конец ремня ошейника. Провел рукой до пряжки, считая державшие ремень скобы. Потом быстро, в три-четыре движения, освободил хвост ремня и рывком раскрыл ошейник. Один из охранников понял, что происходило, и дернул на себя жердь, но было уже слишком поздно. Калеб освободился.

– Закройте дверь! – крикнул хромой.

Ключник бросился к двери, но не успел. Калеб пнул решетку и металлические прутья ударили того по лицу. Моряк выскочил из клетки и бросился на ближнего к нему охранника. Оливер последовал за ним, нацелившись на второго пленителя.

Он успел отступить и выхватил короткий нож. Тот самый, который резали пленников перед тем, как привести вампиров. Оливер замер, пытаясь решить, что делать дальше.

– Полезай назад в клетку! – крикнул охранник срывающимся голосом.

Оливер с удивлением понял, что тот боится. Поэтому решительно сделал шаг вперед, сокращая дистанцию. В благородной семье фон Цаузеру с детства учили не только фехтованию, но и борьбе. И сейчас Оливер чувствовал себя уверенно, поскольку умел обороняться от человека с кинжалом. А тут простой нож.

Подпустив пленника ближе, охранник уколол снизу-вверх, метя в лицо. Удар был хорош поставлен, тот явно понимал, что делает. Оливер отпрыгнул назад.

Воодушевленный охранник сделал шаг вперед и нанес второй удар. Фон Цаузер отклонил корпус назад, перехватил кисть, вывернул, заставляя отпустить оружие. Безупречное исполнение приема из учебника фехтования мастера фон Гольцена. Оливер закрепил успех, ударив кулаком по локтю захваченной руки. Та неестественно вывернулась, и противник с пронзительным криком упал на пол.

Фон Цаузер подхватил брошенный нож и ринулся на помощь Калебу. Моряк уже лежал на спине, закрывая голову предплечьями. Сверху на нем сидел охранник и наносил удары, метя по лицу.

– Вилли, подсоби мне! – крикнул охранник, не оборачиваясь.

Он неверно определил победителя схватки. Оливер этим воспользовался. В три шага дворянин достиг цели и с широкого размаха ударил охранника кулаком по лицу. Фон Цаузер не смог заставить себя использовать нож. Однако хватило и голой руки. Охранник откинулся назад и ухватился за свернутый набок нос. Моряк воспользовался шансом и скинул противника с себя. Калеб вскочил на ноги и начал избивать охранника ногами, норовя попасть каблуком в висок.

Оливер увидел, что хромой пытался сбежать и удалялся в дальний конец склада, сильно припадая на ногу. Решив разобраться с ним позже, фон Цаузер приблизился к ключнику. Тот все еще сидел на полу и в ужасе наблюдал за происходящим. Оливер направил в его сторону острие ножа и злобно скомандовал:

– Положи ключи! И быстро полезай в клетку!

Тот беспрекословно подчинился. Калеб оценил затею и следом за ключником затащил в клетку второго охранника и защелкнул навесной замок. Первый, со сломанной или вывернутой рукой, лежал скрючившись на полу и, на взгляд дворянина, не представлял опасности.

Другие пленники в соседних клетках повставали и криками поприветствовали победу товарищей по несчастью. Оливер передал моряку нож, подхватил связку ключей и бросился к ближайшей клетке. Он перебрал большую часть, прежде чем смог найти нужный ключ. Дворянин отбросил в сторону замок и освободил первого пленника. Потом устремился к следующей клетке.

Оливер успел выпустить уже четверых, когда вернулся хромой в сопровождении двоих крепких мужчин. Но они издалека оценили численный перевес пленников и не стали ввязываться в драку и ушли. После этого фон Цаузер раскрыл все остальные клетки.

Всего в этой части склада было пятнадцать пленников, считая Оливера и Калеба.

Оливер вышел в дальнюю часть склада, где в несколько рядов стояли точно такие же клетки. Оглядевшись, фон Цаузер насчитал еще дюжину пленников. Он замер, рассуждая, как лучше поступить. Умом он понимал, что скорее всего это были вампиры. Но перед собой видел лишь несчастных сломленных людей. И вызывали они не страх, а сочувствие и желание помочь.

К застывшему фон Цаузеру подошел Калеб. Он правильно понял заминку дворянина, взял у него из рук связку ключей и пошел освобождать оставшихся пленников. Оливер не стал ему мешать. Вампиры или нет, они заслужили спасения.

* * *

Герхард сидел в кресле возле камина и изучал дневники фрайхерра фон Зольре. За прошедшие десятилетия исследований у вампира накопилось так много материалов, что Герхард с Абелем до сих пор не смогли изучить все до конца. Шрайбер вновь отметил, что с течением лет у фрайхерра сильно поменялся почерк в худшую сторону. Равно как и способность излагать мысль – со временем становилось все сложнее понять, что именно тот хотел написать.

Охотника отвлекла вошедшую в комнату жена. Герхард с некоторым облегчением отложил журнал с записями об экспериментах пятнадцатилетней давности. Он был рад отвлечься от царства обмана и жестокости, которое вампир построил в Зольрштейне.

– Герд, курьер принес записку. Говорит, срочное послание из жандармерии.

Шрайбер аккуратно оторвал восковую печать и развернул сложенную вчетверо клочок бумаги. Поднял глаза на взволнованную Вильгельмине и успокоил:

– Наш добрый знакомый Йохан Ленэ предлагает составить ему компанию. Пишет, что дело связано с вампирами и просит помочь советом.

– Пойдешь?

– Я, можно сказать, задолжал ему услугу. Так что помогу. Передать привет от тебя?

Супруга отрицательно покачала головой. Мастер Ленэ однажды приходил к ним на ужин и произвел на нее плохое впечатление.

Герхард не спеша собрался и отправился в путь. После двух дней постоянных дождей тучи наконец-то ушли. Охотник не торопился, аккуратно обходил лужи на дороге и наслаждался теплой солнечной погодой и доходившим от моря бризом. Из его головы не выходили записи фрайхерра и до жандармерии Герхард добрался в мрачном расположении духа.

Глава 18

Герхард вошел в бывшее здание городской стражи. Показал значок охотника дежурному жандарму и по памяти дошел до кабинета Йохана. Вежливо постучав тростью по двери, охотник зашел внутрь.

Кроме жандарма в комнате сидело еще двое мужчин. Первым был молодой мужчина на вид на несколько лет моложе Симона. Одет как отпрыск богатой семьи аристократов. Судя по болтавшейся на теле одежде и бледному лицу, недавно он пережил серьезную болезнь. В результате чего сильно похудел и долго не выходил на улицу.

Вторым был тучный мужчина лет сорока в тех же цветах, что и юноша, но было заметно, что это подчиненный, а не родственник.

Жандарм приветственно махнул рукой и заговорил первым:

– Уважаемые, знакомьтесь. Это мастер Герхард Шрайбер, охотник на вампиров. Герд, перед тобой господин Оливер фон Цаузер и мастер Отто Кацмер, он…

– Можно сказать, что я кастелян семьи фон Цаузер, – басом перебил Отто, когда стало ясно, что жандарм не вспомнит, как правильно его представить. – Доверенное лицо.

– Господин фон Цаузер, рад, что вы нашлись, – Герхард коротко поклонился. – Весь Альзенбург переживал о вашей судьбе.

– В связи с этим мы и пригласили вас, мастер Шрайбер, и попросили вмешаться жандармерию. Сына моего патрона похитили, и он стал частью крайне зловещего предприятия, связанного с вашей работой. Оливер, расскажешь нам о своих злоключениях?

Герхард отметил, что встретил человека, который говорил более выспренно, чем он сам. Молодой аристократ рассказывал куда хуже, он часто сбивался и возвращался к предыдущим частям истории с уточнениями. Однако охотник смог ухватить суть рассказа и даже сделал первые предположения, которыми пока решил не делиться.

– На следующий день мы вместе с людьми Отто вернулись на тот заброшенный склад. Но внутри уже никого не было. Там что-то сожгли или пытались устроить пожар.

– А те двое, которых вы сунули в клетку? – спросил жандарм.

– Тоже нет. Я забрал ключи, когда мы уходили, но замок с той клетки спилили.

– Я заметил одно несоответствие в словах господина фон Цаузера. Я хорошо знаю Альзенбург и могу точно сказать, что в городе нет заброшенных складов. Пустое здание что в новом, что в старом порту это настоящее сокровище для любого торговца.

– Мастер Герхард, мне же нет смысла лгать.

– Ни в коем случае не сомневаюсь в ваших словах. Но нужно проследить мою мысль. Это не заброшенный склад. Значит, у него есть владельцы. Которые точно знали, что там происходило.

– И зачем кто-нибудь станет соглашаться в таком участвовать? – раздраженно спросил жандарм.

– Предположу, что они собирались заработать на вампирах больше, чем на торговле, – после недолгого раздумья ответил Герхард. – Если уйти от традиционной охоты на улицах к такой… мануфактуре, то можно быстро озолотиться, учитывая подступающую красную песчанку. Ты не покупаешь товар, а ловишь несчастных на улице, после чего продаешь их органы химикам. Серебро из воздуха.

– Это прозвучало крайне бесчеловечно.

– Да, мастер Отто. Но в последние десятилетия появились люди, которые ради богатства готовы погубить душу.

Жандарм Ленэ вышел из-за конторы и направился к двери.

– Все эти высокие материи конечно важны. Но для меня главное найти и наказать преступников. Герд, ты смог узнать кого-нибудь по истории Оливера? Судя по рассказу, этот хромой разбирается в вампирах. Это может быть один из ваших, который отошел от дел?

Герхарду казалось, что он понял, кем был хромоногий из рассказа. Охотник предпочел бы сохранить свои предположения в тайне, но сейчас решил ответить правду на прямой вопрос жандарма.

– Какое-то время назад из городской гильдии охотников изгнали человека по имени Михаэль. Не хочу вдаваться в подробности, это наши внутренние дела. С его стороны был серьезный проступок, в результате которого погиб один охотник и подверглись опасности несколько других. А сам Михаэль охромел. Я считал, что он сразу же покинул город.

– Этот охотник мог организовать все в одиночку?

– Очень вряд ли. У него не хватило бы денег. Но я могу допустить, что Михаэль пришел с готовым планом к кому-то, кто дал ему денег, помещение и людей.

– А кто мог на такое решиться? – невзначай, почти равнодушно спросил Йохан.

Гехард покачал головой и усмехнулся, показывая, что оценил жандармскую хватку Ленэ. Сейчас охотник действительно даже не мог предположить, кто располагал ресурсами, чтобы все это обустроить.

– Значит, не знаешь? Тогда попробую выяснить сам. Господа, я предлагаю отправиться на этот склад и осмотреть все своими глазами. Мастер Отто, как я понимаю, вы знаете, куда идти?

Кастелян кивнул. Они вышли из жандармерии и направились в сторону старого порта. Герхард отметил, что за ними увязалась компания. Двое мужчин в красно-желтых цветах фон Цаузеров двигались в дюжине шагов позади.

Вскоре дошли до нужного места. Оливер указал на большой склад по левую руку. Герхард помнил это здание, часто ходил мимо, но внутри никогда не был. Отто подошел к врезанной в большие ворота двери и по-особенному постучал. Охотник на всякий случай заполнил условный стук – удар, удар, два удара.

Дверь приоткрылась. Выглянул еще один человек фон Цаузеров, салютовал Отто и пустил всех внутрь. Отто осмотрелся по сторонам и вполголоса спросил:

– Все тихо?

– Да, мастер Кацмер. Никто не пытался зайти, никто не терся поблизости.

Оливер провел их по складу. Ближе ко входу находились клетки, в которых держали вампиров. Герхард насчитал три ряда по пять штук. Следом Оливер завел их в дальний конец склада, где провел в заточении полтора месяца. Здесь клеток стояло на один ряд больше, двадцать штук. По словам Оливера, он не видел, чтобы все были заполнены одновременно. Дальше они прошли в огороженную часть склада.

– Здесь я не был. Чему очень рад.

Герхард подошел к длинному столу с четырьмя кожаными петлями по углам. На досках были заметны темные пятна крови. Не оставалось сомнений, что здесь разделывали несчастных, обернувшихся вампирами. В другой части огороженного участка были видны следы огня. Вряд ли пытались поджечь весь склад, скорее избавлялись от записей.

Жандарм присел на корточки над кострищем, рукой пошевелил пепел, пытаясь найти уцелевшие клочки бумаги. Но безрезультатно, сжигали тщательно и ничего стоящего не осталось.

Еще одна часть склада была отведена под жилье. Обставлено было скромно, просто три тюфяка, брошенных на дощатый пол. Жандарм старательно все обыскал, но не нашел ничего, кроме обычной мелочевки. Пара медных монет, огниво, отрез веревки, банальные вещи.

Дальнейший осмотр склада не дал никаких новых улик. Под конец Йохан уже действовал быстро и, на взгляд Герхарда, небрежно. Когда охотник вполголоса спросил его, почему тот потерял энтузиазм, жандарм только отмахнулся:

– У меня уже есть человек, который может все рассказать. У этих людей было достаточно времени, чтобы вынести или сжечь улики. Но мы их поймаем, ты не волнуйся.

Охотник поднял руки, показывая, что не собирался вмешиваться. Жандарм расспрашивал Оливера, уточняя на первый взгляд ненужные мелкие подробности. Отто Кацмер под локоть отвел Герхарда в сторону поговорить наедине.

– Мастер Шрайбер, у меня есть к вам крайне деликатный вопрос. Юный господин фон Цаузер освободил всех пленников, не вникая, кто перед ним. Я считаю, что это был искренний христианский порыв, спасти ближнего, не разбирая, человек это или чудовище.

– Я это понимаю и не осуждаю Оливера, – осторожно ответил Герхард.

Говоря откровенно, охотник считал, что аристократ поступил неправильно и всех вампиров следовало оставить в клетках. Но сейчас кастелян явно хотел услышать подтверждение своих слов.