Текст книги "Клыки и монеты (СИ)"

Автор книги: Алексей Яшкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

На восемнадцатый день хозяева склада решили, что раз аристократа не нашли за все это время, то можно относится к нему как к обычному пленнику. В тот вечер к клетке Оливера подошел хромой в сопровождении пары охранников.

– Сегодня настала очередь молодого господина. Подготовьте его и приведите сангвофага из третьей клетки.

Охранники разошлись. Один ушел в дальний конец склада, где держали пленников-вампиров. Второй вскоре вернулся с третьим охранником и человеком, которого Оливер прозвал про себя тюремщиком. Тот заведовал ключами от всех клеток и, судя по чернильным пятнам на руках и одежде, еще служил здесь писарем.

Оливер попытался запомнить, каким ключом отпирается его клетка, но на расстоянии те почти не отличались друг от друга. Тюремщик снял замок и в клетку вошли два охранника. Внутри сразу стало тесно. Первый моряк прижал Оливера к прутьям клетки и заломил правую руку. Помня о плане побега, Оливер не сопротивлялся.

Второй охранник коротким ножом оставил три легки пореза: два на щеках и один на шее. Клинок был хорошо наточен и почти не причинил боли. Убедившись, что кровь начала сочиться, охранники поочередно вышли из клетки. Замок не стали возвращать, просто закрыли дверь.

Пару минут спустя вторая пара охранников привела вампира в уже знакомом ошейник с длинными жердями. Оливер узнал его. Щуплый мужчина сидел через одну клетку слева, когда фон Цаузер только попал на склад. Насколько молодой дворянин помнил, при нем на мужчину не натравливали вампиров, а просто в какой-то момент хромой осмотрел его и велел увести в дальнюю часть склада.

Оказавшись в клетке, мужчина медленно подошел к Оливеру, не прекращая шепотом повторять:

– Прости меня, прости меня, прости меня…

Когда он оказался совсем близко и почувствовал запах крови, поведение поменялось. Последние пару футов он преодолел одним рывков и попытался вцепиться Оливеру в шею. Тот не смог совладать с собой и оттолкнул вампира от себя. Низкорослый и щуплый мужчина отлетел на несколько шагов назад, но удержался на ногах.

– Еще один такой фортель, и я прикажу сломать тебе палец, – холодно проговорил хромой, который наблюдал за происходящим, заложив руки за спину.

Оливер подчинился. Со второй попытки вампир приблизился к нему и укусил за шею возле пореза. Что удивительно, фон Цаузер почти не почувствовал боли от клыков, прокалывающих кожу. Он лишь ощутил слабость и ухватился за прутья клетки, чтобы устоять на ногах.

– Достаточно!

По окрику хромого стражники потянули жерди и вытащили вампира из клетки. Оливер медленно сполз на пол. В детстве ему делали кровопускание, чтобы сбить жар, но тогда все прошло легче. В клетку вошел хромой, быстро и уверенно перевязал шею и влил в рот Оливера кислую жидкость.

Фон Цаузер почти сразу же уснул и проспал до следующего утра. В тот день ему выдали повышенную пайку и к вечеру к Оливеру вернулась ясность мысли. Единственное, при каждом движении шеи саднила рана от укуса.

Оливер прокручивал в голове события прошлого дня и пытался понять, как именно он мог вырваться. Охранники сохраняли осторожны и были готовы к попытке сопротивления со стороны пленника. В клетке особо не было места, чтобы размахнуться. И даже если бы он смог выбраться из клетки, то остался бы один против шестерых. Пятерых, если не считать хромого.

Значит, нужно было пытаться сбежать со склада, не ввязываясь в драку. Оливер подсмотрел, в какую сторону уходят люди по вечерам. Но дверь на улицу наверняка будет закрыта. И в этом случае он вновь окажется один на один со всеми.

Фон Цаузер понял, что стоило найти способ освободить других пленников. Только действуя сообща, они могли спастись.

* * *

За час до рассвета Симон подошел к площади святого Килиана. По пути он не встретил ни одного человека, вышел из дома слишком рано. Эйбенхост вышел на Морскую улицу, которая упиралась в нужную церковь. Если верить списку беззубого, то именно здесь должен был жить вампир «Лауро».

Церковь в честь покровителя морских путешествий закончили строить примерно пятнадцать лет назад, и она была выполнена в новом стиле. Здание словно тянулось ввысь и возвышалось над соседними домами. Симон несколько минут стоял на месте, задрав голову и рассматривая разноцветные витражи.

Охотник обошел церковь вокруг. Потом нашел подходящий переулок, откуда можно было незаметно наблюдать за входом в храм и первыми несколькими домами Морской улицы. Там же нашлась брошенная бочка с пробитым дном. Положив бочку на бок, Симон тяжело вздохну, сел и начал наблюдение.

За полчаса до рассвета на площадь вышел первый человек. Городской нищий. Нетвердой походкой он подошел к церкви и сел на крыльце справа от входа. Какое-то время спустя на улице стали появляться люди. Меньше, чем ожидал Симон – в основном, похоже, приходящие слуги в богатых домах. К нищему вскоре присоединились еще двое. Больше ничего привлекающего внимания не происходило.

Отсюда можно было услышать колокол на часовой башне магистрата и когда отбило семь часов утра, Симон встал с бочки и отправился в дом вдовы Ангальд. Он не надеялся, что увидит что-то подозрительное в первый же день и ожидание полностью подтвердилось.

Вечером того же дня он встретился с Герхардом возле дома охотника. Симон коротко рассказал о невеликих результатах утренней слежки. Выдержав паузу, добавил:

– Но есть и хорошие новости. Сегодня днем я встретился с Анной. После моей настоятельной просьбы она сходила в жандармерию и подтвердила, что беззубый – это именно тот человек, который на нее напал.

– Да? Я был уверен, что она не видела нашего друга.

– Она его действительно не видела. Но мы-то знаем.

Герхард рассмеялся.

– Ты поразительно быстро учишься, друг мой Симон. Красивый ход. Я говорил со знакомым тебе господином Ленэ о положении беззубого. Когда жандармы его ловили, вампир сломал одному нос. Это уже нападение на власть. Потом у него нашли заточенную серебряную марку. Пока все идет к тому, что беззубого повесят. Чему я несказанно рад.

За разговорами они дошли до церкви. Маркус уже должен был ждать их, но охотник опаздывал.

– Вон там переулок, про который я говорил.

– Да, неплохой выбор, – рассеяно одобрил Герхард.

Первым делом охотник подошел к нищим, сидящим на широком церковном крыльце. Сейчас их было четверо и Симон не мог поручиться, что это те же, кого он видел утром. Герхард начал неторопливо развязывать кошель. Ближайший нищий, молодой парен без левой руки ниже локтя, понял намек и протянул глиняную миску для подаяний. Охотник кинул и ему, и остальным по медной монете в восьмую часть марки.

– Храни вас Господь, уважаемый.

– Помолитесь за успех моего следующего плавания, друзья мои.

– Всенепременно, уважаемый – пообещал однорукий. – Господь молитвы нашего брата вперед остальных слушает.

Охотники обошли церковь кругом и остановились в присмотренный Симоном переулок. Поваленная на бок бочка лежала все там же. Осмотревшись, Герхард покачал головой:

– Нет, друг мой Симон, место все же нам не подходит. Можно любоваться прекрасной церковью, но нас интересуют дома на Морской. А отсюда мы половину улицы не увидим. Давай поищем более удобный закоулок.

Они спускались по улице, оглядываясь по сторонам.

– Герхард, а насколько те беззубые, которых узнали, похожи на маски из того списка? Лауро – это иностранец, изворотливый лжец и охотник за приданным.

– Не похожи. Я считаю, что наш беззубый друг выбирал наугад. Не знаю, почему. Либо это случайность, либо как мера защиты от постороннего человека, который может увидеть надпись. Например, Белла из списка – это мужчина, хотя роль традиционно женская.

Охотники отошли на квартал, но подходящего места так и не нашли. Герхард признал, что первоначальный выбор ученика оказался не так уж и плох. Они вернулись на площадь. Возле церковных дверей их уже ждал Маркус. Охотник заметил их и махнул рукой, привлекая внимание. Шрайбер поморщился:

– Наш друг явно хочет, чтобы мы все оказались в центр внимания. Отличный подход к слежке. Подожди пару минут и возвращайся на свою бочку. Мы займем позицию напротив, будем просматривать и улицу, и задние дворы.

Герхард ускорил шаг и пошел навстречу Маркусу. Симон дал учителю оторваться и направился в знакомый проулок. Он увидел, как охотники поприветствовали друг друга и после короткого разговора пошли в противоположный конец церковной площади.

Следующие несколько часов Симон провел в пустом ожидании. По сравнению с утром почти ничего не изменилось. Прохожих было немного, из примечательного Симон увидел только владельца ближайшего дома, который вышел в сопровождении приметного лакея. Это был невысокий широкоплечий мужчина, очень смуглый и с резкими чертами лица. Выглядел крайне непривычно. Немного поразмыслив, Симон понял, что мимо прошел дикарь из Новой Земли. Только одетый как типичный лакей в богатом доме. Человек из-за океана нес за хозяином объемистую кожаную сумку.

Больше ничего примечательного не произошло. С закатом мимо прошли фонарщики и зажгли масляные лампы на столбах по обе стороны от церкви. Вскоре ушла четверка нищих. Симон отметил, что, если он правильно все увидел, то за весь вечер им подал милостыню только Герхард.

Уже глубоко за полночь Герхард подошел к ученику.

– Я отпустил Маркуса. Должен признать, Симон, что я уже привык к твоей молчаливости, умению слушать и готовности выполнять приказы. С Маркусом я больше не хочу иметь дел. Это взрослый ребенок, а не охотник. Не понимаю, зачем он вообще пришел в наше ремесло. Похоже, всей слежкой в их команде занимается Луц.

– Видели что-то подозрительное?

– Нет, обычная бюргерская жизнь. Пошли домой. Сегодняшний день будем считать разведкой. Завтра вечером возвращаемся и наблюдаем до самого утра, так что постарайся отоспаться днем. Признаюсь, я уже отвык выслеживать вампиров самостоятельно. Но у меня есть мысль, кого привлечь нам в помощь.

Герхард кивнул в сторону церкви. Симон удивленно переспросил:

– Ты хочешь завербовать священников?

– Нет. Попробуй угадать еще раз. Кто с утра и до позднего вечера смотри за улицей? Причем точка настолько удобная, что видно обе стороны?

– Нищие, – ответил пристыженный Симон.

– Вот именно. Следующие пару дней я собираюсь их прикармливать милостыней, потом можно будет позадавать вопросы. Ты видел, когда пришел первый нищий?

– Позже меня. Где-то за полчаса до рассвета. Но шатался, как пьяный, и похоже, почти сразу заснул сидя.

Они пошли в сторону дома Шрайберов. Симон согласился остаться на ночь – дом фрау Ангальд распологался существенно дальше, а он уже с трудом переставлял ноги от усталости. Благо, сейчас жилье Герхарда стояло пустым – охотник отослал семью из города. После прошлого столкновения с беззубыми он решил не рисковать лишний раз и не подвергать жену с детьми опасности.

Глава 14

На следующей вечер все повторилось почти полностью. Только на этот раз нищих сидело всего двое. Симон узнал приметного однорукого парня, но не был уверен насчёт второго. Возможно, сидел тот же попрошайка, что и вчера, и охотник просто не смог его вспомнить.

Герхард снова кинул каждому по медной монетке. В чашках почти не оказалось денег, по два-три медяка. Охотник знал, что в проходных местах за день можно было собрать раза в четыре больше милостыни. Возможно, эти двое прятали часть собранного, но в городе так непринято. Либо же попрошайки были слишком слабыми, чтобы занять более хлебное место.

После охотники заняли привычные места. Симон разместился на бочке и приготовился ждать. Ночь прошла относительно спокойно. Вечером и под утро мимо прошли патрули жандармов. В первый раз его не заметил. Во второй потребовали объяснить, что Эйбенхост высматривает ночью в старом городе. Ему пришлось показать ученический значок охотника на вампиров, подобное объяснение жандармов устроило.

У Герхарда не случилось даже такого развлечения. Из ближайших к церкви домов никто не выходил. Ближе к рассвету на улице стали появляться люди, но ничего подозрительного не происходило.

Следующие два дня прошли почти также. Днем охотники спали, вечером подходили к церкви святого Килиана, подавали нищим, заступали на пост и наблюдали за улицей. Герхард встречался с другими охотниками и узнал, что удалось опознать пятерых беззубых из списка. Неизвестными остались только Лауро и Бригант, который кочевал с места на место.

В последний день Герхард решил поговорить с нищими по душам и предложить им заработать. В этот вечер на церковном крыльце сидело трое. Неизменный однорукий и пара новых, которые впервые появились только вчера.

Герхард раздал каждому по монете, критически осмотрел содержание протянутых глиняных плошек.

– Вам, уважаемые, вообще подает кто-то, кроме меня?

– Мир не без добрых людей, – ответил однорукий. – Но их меньше, чем хотелось бы.

– Тогда чего вы здесь сидите? Я видел, что у церкви святого Антония нищие в монетах одно что не купаются. Туда моряки ходят перед отправкой в плавание.

– Тут в другом дело, – начал говорить однорукий. – Рассказывают, что здесь…

– Тише ты! – прервал его сидевший справа старик.

– Да ладно тебе. Это хороший человек, он подает нам уже много дней подряд. Слушай, уважаемый. Здесь можно хорошо заработать. Иногда сюда приходит богач и выбирает одного нищего. Дает особую монетку, это знак, что ночью нужно прийти к нему домой.

– И что там происходит?

– Все знают, что богачи не любят причащаться вместе с простыми людьми. И этот тоже не ходит в церковь вместе со всеми. А причащаться же надо. И вот богач приглашает нищих, берет у них кровь и его домашний священник превращает кровь в вино церковным таинством. После чего причащает богача этим вином. А наш брат получает за это хорошую награду.

– А почему именно нищих? – спросил опешивший от истории Герхард.

– Мы же ближе всех к Богу.

– Понятно. Держи, спасибо за рассказ, – охотник протянул однорукому серебряную монету. – А где, говоришь, этот богач живет?

– Дальше по Морской улице. Третий дом по левой стороне.

– А кто там хозяин?

– Этого я не знаю.

Поблагодарив, Герхард вернулся к ученику. Он махнул рукой, призывая за собой. Они прошли мимо третьего дома по Морской улице. Охотник косился на дверь и окна богатой двухэтажной постройки. На первый взгляд ничего необычного.

– Вот так, друг мой Симон. Порой нужные сведения находятся на расстоянии вытянутой руки и всего лишь достаточно быть добрым и отзывчивым человеком.

– Ты знаешь, кому принадлежит этот дом?

– Нет. Но могу узнать в магистрате. Есть человек, которого можно попросить проверить запись в книге землевладельцев. Так что уже завтра мы узнаем, кого наш беззубый друг назвал Лауро.

– Сейчас мне кажется, что в первый день я видел нищего, который побывал у этого беззубого. Решил, что он пьян, а на самом деле ослаб от кровопускания.

Они прошли половину пути до дома Шрайберов, когда Симон заговорил:

– Я по-другому представлял себе вампиров. И по твоим рассказам, и из книг. Думал, что это просто хищник, больше животное, чем человек. Но что фрайхерр Зольре, что этот беззубый пользуются своим положением, властью и деньгами, чтобы забирать кровь у простых людей. Это не охота на человека. Которая отвратительна по сути, но хотя бы честная. Это уже какая-то извращенная форма феодального права.

– Ты продолжаешь задавать правильные вопросы, друг мой Симон. Но, боюсь, что мне особо нечем тебя утешить. В наших силах только раскрывать подобные обманы и останавливать вампиров.

На следующий день после посещения магистрата и жандармерии Герхард встретился с Эзрой. Под впечатлением от общего собрания Шрайбер решил общаться с другими охотника по одному, чтобы каждое решение не сопровождалось часовыми обсуждениями. И говорить хотелось только с рассудительными Эзрой Ниаром и Йозефом Гройном.

Они встретились в любимом трактире Эзры. Герхард оказался на месте первым и успел поесть гороховой каши и выпить пива, прежде чем пришел коллега по цеху. После приветствия и короткого разговора ни о чем Герхард перешел к делу:

– Я выяснил, кто такой Лауро. Это Харальд фон Нойрад, из младшей ветви фон Нойрадов. Если говорить кратко, то он обманом заманивает к себе нищих, платит им и забирает кровь. Нищие уверены, что так делают по всему миру и это нормальная практика. А беззубый получает кровь без лишних рисков.

– Фон Нойрад? Звучит очень знакомо.

– Старшая ветвь фон Нойрад – это безземельные аристократы, которые последние лет двадцать разбогатели на торговле товарами из Новой земли. Сейчас Фестер фон Нойрад – член магистрата и заседает в городском совете. И знаешь, что мне сегодня рассказал хороший знакомый из жандармерии?

– Удиви меня, – не стал гадать Эзра.

– К жандармам обратился некто из семьи фон Нойрад и попросил пока отложить суд на беззубым Кашпаром. Еще не освободить, но попридержать разбирательство настолько, насколько получится.

– Значит, подтвердилось из двух источников.

– Да. Честно говоря, это сделало бесполезным всю нашу с Симоном слежку. Я хочу посоветоваться. Боюсь, что мы не можем просто убить члена семьи фон Нойрад, даже если он вампир.

– И что ты хочешь делать?

– Вот это и хочу обсудить. Мы можем натравить на него жандармов, но это тоже выход на конфликт, пусть и не прямое столкновение. Можем ограничиться теми беззубыми, которых уже смогли опознать. Хотя сам понимаешь, какие могут наступить последствия.

Эзра помолчал, стуча пальцем по столу в раздумьях. Потом покачал головой:

– Допустим, оставить его в живых это лучшее решение. Будет с кем договориться на случай, если на деле беззубых окажется больше, чем ты насчитал. Если же их действительно семеро – то просто запугаем. Это еще и сделает нашу работу легче, шестеро вместо семи.

Шрайбер кивнул. Мнение Эзры совпало с его мыслями.

– Герхард, у меня есть к тебе просьба. Или не просьба, не знаю, как это правильно назвать. Это касается Франциска.

Охотник чуть подался вперед. Его волновало душевное состояние напарника Эзры.

– Мне неприятно это говорить, но я не хочу, чтобы Франциск пережил столкновение с беззубыми.

– Все плохо?

– При вашей прошлой встрече Франц попробовал тебя задушить. По-твоему, это недостаточно плохо? Правда, с тех пор стало заметно хуже. Мы встречаемся от силы раз в неделю. Последних двух вампиров он выследил и убил без меня, даже не ставил в известность. Оставалось только прийти и разложить органы по банкам. И уже больше одного раза помимо вампира погибают простые люди. На увещевания он не отвечает. Деньги Франциску уже не интересны. Подозреваю, скоро он просто перестанет со мной встречаться и будет действовать один.

– И что ты предлагаешь делать?

– Возможно, у тебя появятся мысль. Может быть, отправить его разбираться с беззубым в одиночку. Не знаю, как, но Франциска нужно остановить. Он превращается в чудовище похуже вампира.

– Нет, Эзра. Я понял, что ты просишь меня сделать, но вынужден отказать. Я охочусь на вампиров, а не убивают людей, даже если они становятся опасными для окружающих. Если Франциск так тебя беспокоит, то обратись в жандармерию. А пока давай решим, что и как мы будем делать с беззубыми.

Охотники подвели итог того, что удалось узнать о вампирах. Они еще раз прошлись по списку, определяя приоритет целей и оценивая опасность каждого из беззубых. За прошедшее с собрания время удалось выяснить следующее:

Амброжино – мужчина старше сорока, не смогли понять, чем занимается. Днем редко выходит из дома, по вечерам блуждает по городу.

Белла – рыжий мужчина средних лет, работает фонарщиком, обходит город по утрам и вечерам, зажигает и гасит фонари. Днем отсыпается в своем флигеле.

Капитан – молодая женщина, торгует мелочью в разнос. Днем ходит по городским рынкам, вечерам бродит по городу. Непонятно, когда и где спит.

Жерард – старик, но еще крепкий, держит второсортную аптечную лавку, живет на втором этаже. За время слежки не ходил на охоту.

Эскул – молодой мужчина, хромает на правую ногу. Возможно, притворяется. Днем редко выходит из комнаты в доходном доме. По ночам сторожит сапожную мануфактуру, предположительно охотится в это же время.

Каттаро – мужчина, клерк в старом порту. Днем работает, ночует в торговом складе. Также не видели, чтобы он выходил на охоту.

* * *

Спустя два дня после встречи Эзры и Герхарда наступил День возмездия, как назвал его Шрайбер, вспомнивший подходящую библейскую цитату. На шестерых беззубых пришлось четыре пары охотников. По плану, сначала охотники убивали первую цель, потом собирались по трое, для большей надежности, и убивали последних двоих. Если бы все дела пошли по первоначальному плану, то вся атака заняла бы максимум три часа.

Герхард отдельно попросил каждого охотника дать слово, что они не станут добывать органы, пока все шестеро беззубых не окажутся убиты. И отдельно потребовал, чтобы никто не брал с собой короб со склянками.

Симон и Герхард встретились в одиннадцать утра недалеко от магистрата. Все охотники должны были начать ровно в полдень. Но звон часового колокола был слышен только в центральных районах, а беззубые расселились по всему городу.

– Отсчитывай час, друг мой Симон. Пошли.

Им достался Белла, фонарщик. Один из тех беззубых, кого Герхард знал в лицо. Белла жил на городских окраинах в северо-западном окончании города, недалеко от Торгового тракта. После этого охотники разделялись согласно плану. Симон присоединялся к Маркусу и Луцу и они нападали на старика-аптекаря. Герхард втроем с Эзрой и Франциском должны были расправиться с Амброжино.

Охотники подошли к нужному дому. Это была стоявшая в отдалении от соседей фахверковая лачуга, аккуратно выстроенная, с беленными стенами и крытая дерном. Жилище выглядело бедно, но опрятно.

Они прошли мимо, искоса разглядывая дом. Дверь явно была заперта, оба окна закрыты ставнями. Герхард вполголоса спросил:

– Сколько времени прошло по твоим ощущениям?

– Мне кажется, чуть больше получаса.

– Согласен. Тогда давай обойдем дом, посмотрим, как можно попасть внутрь.

Дом оказался небольшим. Одна дверь и три окна, два с фасада и еще одно на боковой стене. По указанию учителя Симон встал недалеко от дома, Герхард занял позицию с другой стороны лачуги.

Пожалуй, это были самые тяжелые полчаса за все ученичество Симона. Стоял и с напускной небрежностью держал правую руку на рукояти базельского кинжала. Ладони потели, а сердце часто стучало в груди. Ему пришлось вспомнить слова Герхарда о том, что главная благодетель охотника – это терпение.

Когда по ощущениям Эйбенхоста наступил полдень, он посмотрел на учителя. Тот кивнул, и они почти одновременно пошли к двери беззубого. Герхард на ходу вытащил из ножен кинжал, Симон с секундной задержкой последовал его примеру.

Все это время Герхард продумывал подход к вампиру. Можно было постучать в дверь, заболтать и закончить все одним ударом. Но Шрайбер слишком долго ждал этого дня и в конечно итоге злость взяла верх.

– Симон, действуем грубо.

Герхард пнул дверь, вкладывая в это весь вес. Удар пришелся в район замка. Дверь прогнулась, но устояла. После второго и третьего пинка тоже. Почувствовав, что осталось последнее усилие, охотник отступил и с короткого разбега ударил плечом. С треском из косяка выломалась скоба засова и дверь распахнулась.

В доме было темно. Герхард сделал несколько шагов, оглядываюсь по сторонам в поисках беззубого. Он увидел человека в нижней рубахе, который распахнул ставни у дальней стены и попробовал выбраться через узкое окно. Герхард бросился к нему.

– Окно! Симон, бегом туда!

Эйбенхост послушно рванул к левому торцу дома. Он услышал короткий крик боли, голос принадлежал не Шрайберу. Завернув за угол, Симон увидел невысокого человека, который пытался убежать, припадая на правую ногу и оставляя кровавый след. Похоже, учитель успел достать его кинжалом.

Симон бегом догнал беззубого и толкнул в спину левой ладонью. Не смог заставить себя ударить клинком в спину убегающего. Вампир завалился вперед, упал на выставленный руки. Симон приставил острие кинжала к шее и для надежности придавил коленом между лопаток.

– Не двигайся!

Герхард выпрыгнул из окна вслед за беззубым и подошел к ученику. На ходу перехватив кинжал клинком вниз, охотник опустился на колено, приставил острие между ребер беззубого напротив сердца и ударил левой рукой по навершию кинжала. Симону это напомнило удар киянкой по молотку, Герхард бы сравнил это с применением мизерикордия во времена расцвета рыцарства.

Одного удара хватило.

– Симон, бери его за ноги, я за руки. Потащили в дом.

Занесли беззубого в дом и положили на кровать. Герхард закрыл ставни и накрыл тело шерстяным пледом. Они планировали вернуться по завершению и добыть органы.

Если соседи фонарщика и успели что-то услышать, то не стали проверять, что творится на улице. Симон предположил, что местные просто привыкли к происходящим время от времени дракам. Герхард прикрыл за собой дверь и жестом поманил ученика за собой.

– У нас все прошло относительно удачно. Скажи, Симон, ты смог бы заколоть этого беззубого? Я заметил, как ты замер.

– Не знаю. В честной драке – смог бы. А тут было сложно решиться. Хорошо, что ты вмешался.

– Помни, кто это. Не люди, а опасные дикие создания. Держи это в голове. Иди к лавке Жерарда, обязательно дождись Луца и Маркуса. Постарайся держаться позади. Этих двоих мне не жалко, а тебя потерять будет прискорбно.

– Их первая добыча ближе к аптечной лавке Жерарда. Если все прошло по плану, то они окажутся на месте раньше меня.

– Будем надеяться. Пожелаем друг другу удачи.

* * *

Как оказалось, чувство времени подвело и Симона, и Герхарда. Они начали до наступления оговоренного часа. Поэтому Эйбенхост пришел на место раньше других охотников. Он подошел к двухэтажному дому, первый этаж был выстроен из камня, верхний – из дерева. Над дверью висела жестяная вывеска в виде стилизованной реторты. Краска на ней уже основательно облупилась.

Эйбенхост обошел дом, чтобы проверить, есть ли задняя дверь. Потом встал так, что его нельзя было увидеть из лавки. Вскоре колокол на магистратской башенке отбил час по полудни.

Симон уже готовился действовать в одиночку, но заметил вдалеке Маркуса и Луца. Маркус шел с накинутым на плечо плащом. Когда он подошел ближе, Симон увидел, что его правая рука и бок покрыты подсохшей кровью. Судя по всему, кровь была не его.

– Внутри кто-нибудь есть? – вместо приветствия спросил Луц.

– При мне никто не входил и не выходил. Но есть черный ход, за ним не следил.

– Черный ход – это хорошо. Луц, иди туда на всякий случай. Мы вдвоем с учеником Герхарда разберемся с беззубым.

– Маркус, только на этот раз постарайся сделать все чисто.

Охотник лишь поморщился, вытащил меч из ножен и спрятал под плащом на правом плече. Эйбенхост решил не спрашивать, как у них все прошло с Амброжино. Очевидно, не слишком гладко. Луц скрылся в проулке, ведущем к задней двери. Маркус первым зашел в лавку, Симон последовал за ним.

Тихонько звякнул висевший над дверью колокольчик. Большую комнату аптеки посередине разделяла стойка, за которой стоял седой широкоплечий старик. По стенам висели сушеные пучки лекарственных трав, в воздухе витал приятный запах скошенного сена.

Маркус подошел к стойке. Старик заметно подобрался, возможно, узнал охотника или увидел подозрительные пятна на одежде. А может быть и почувствовал запах крови.

– Скажи мне, уважаемый…

Беззубый не дослушал. Он резко взмахнул рукой и бросил в охотника горсть какого-то порошка. Мгновение спустя Маркус упустил меч и обеими руками схватился за лицо. Беззубый выбежал из комнаты дальше в дом. Симон бросился за ним. Он почувствовал острый запах горчицы, у него сразу же заслезились глаза. Сделав слишком глубокий вдох, охотник зашелся в кашле. Стоявший рядом Маркус вслепую пытался выйти из лавки.

В глубине дома раздался крик. Симон последовал на звук. По правую руку послышался топот, кто-то быстро поднимался по лестнице на второй этаж. На пороге черного хода, скрючившись, стоял Луц и держался рукой за косяк. Беззубый и его ошеломил порошком.

Луц показал рукой вглубь дома и сквозь кашель произнес:

– Побежал наверх.

Симон помчался следом за беззубым. Перепрыгивал через две ступеньки, он поднялся на второй этаж. Звук частых шагов все еще доносился сверху, аптекарь уже был на чердаке. Симон быстро заглянул во все три комнаты, в последней был люк на потолке и приставленная к нему лестница.

Охотник осторожно взобрался наверх, понимая, насколько он уязвим в этот момент. Но вампир решил не обороняться, а сбежать. Было распахнуто чердачное окно. Симон выглянул наружу и увидел старика, балансирующего на покатой крыше.

Дома в этом квартале стояли близко друг к другу. Взяв разбег, беззубый перемахнул на крышу соседнего дома. Симон с опаской последовал за ним по шаткой черепице. До соседнего дома нужно было преодолеть пропасть шириной в два фута. Набравших храбрости, Симон пробежал четыре шага, оттолкнулся и перелетел на соседнюю крышу.

Охотник с трудом удержал равновесие. Вампир уже перепрыгнул на следующий дом. Второй раз было уже проще и Симон уверенно последовал за беззубым. Дальше по улице был дом побогаче, в полноценные три этажа, и стоял чуть в отдалении от соседей. При должном везении можно было допрыгнуть до края и подтянуться, но выглядело это как достаточно сложное упражнение.

Однако беззубый решил рискнуть. Он прыгнул и даже смог уцепиться руками за крайний ряд черепицы. Но не смог удержаться, ударился всем телом о стену дома и разжал пальцы. Раздался отвратительный звук падения человека на брусчатку.

Симон подошел в краю крыши и осторожно заглянул вниз. Аптекарь пережил падение, но, по меньшей мере, одна нога была сломана. Вампир попытался подняться, но при попытке опереться на левое колено с криком боли рухнул на мостовую.

– Сюда! – закричал Симон. – Он здесь, на земле!

Он надеялся, что другие охотники уже оправились от порошка аптекаря и услышат его. Нужно было решить, что делать дальше. Симон не хотел упускать беззубого из вида. К нему уже подошел прохожий и пытался помочь.

– Маркус! Луц! Сюда!

Из аптеки вышел все еще кашлявший Маркус и по крикам Симона смог найти беззубого. Эйбенхост решил спуститься через аптеку. Падение вампира неприятно впечатлило охотника, и оба раза он прыгал с особой осторожностью.

Когда Симон оказался у лежавшего на брусчатке аптекаря, все уже было закончено. Беззубый, который был записан под маской Жерарда, лежал с перерезанным горлом в расплывшейся луже крови. Луц говорил с собравшимися зеваками и объяснял, что они охотники, а это – вампир. Всем троим пришлось показать жетоны. Только после этого удалось доказать, что все в рамках закона.