Текст книги "Излом (СИ)"

Автор книги: Алексей Осадчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Глава 14

– Это обязательно? – Барсук кивнул в сторону кровати, на которой, окутанная магической лозой, лежала без сознания Хельга.

С того момента как мы вынырнули из Изнанки, прошло больше двух недель. Я очнулся сразу же, а вот с Хельгой возникли проблемы. Ее сознание не желало возвращаться.

В ту же ночь мы тайно вынесли ее из особняка барона де Леви, и сейчас она находилась под присмотром Селины в том же доме, где мы поселили Барсука и его воспитанников.

Надо ли упоминать, что необычное исчезновение посла Винтервальда всколыхнуло всю столицу. Первым забил тревогу сам барон де Леви, гостьей которого являлась Хельга. Ну а дальше весть о пропаже, подобно кругам от брошенного в воду камня, покатилась по всему городу.

На поиски Хельги король бросил все силы. Как мне сообщили первородные, которым было поручено следить за происходящим, из Эрувиля в разные стороны выехало несколько отрядов. Один из них направился прямиком к границе с Бергонией. Видимо, отрабатывалась версия побега Хельги в мою марку. Ведь изначально ее целью была встреча именно со мной.

Правда, эта версия, как по мне, уже не актуальна. В городе, вероятно, уже каждая собака знает, что Карл приказал мне явиться в столицу. Другими словами, Хельге всего лишь надо было подождать еще месяц с лишним, и она бы увиделась со мной уже в Эрувиле.

Но, судя по тому, что королевские летучие отряды рванули и в сторону Астландии тоже, Карл пытался просчитывать любые варианты. Один из самых явных – потенциальный союз Астландии и Винтервальда.

Должен заметить, о Хельге заговорили не только обычные жители Эрувиля. Весть о северянке, которая якшается с темником, а также гибели трех первородных от его рук, всколыхнула весь так называемый подпольный мир столицы и ее окраин.

В моем торговом квартале тут же нарисовалось несколько делегаций от истинных и первородных. Здесь была Мадлен с группой ведьм из разных столичных ковенов, представители нескольких кланов оборотней и старейшины первородных во главе с Древником.

Как нетрудно догадаться, все собравшиеся требовали покарать северянку за ее союз с темными и убийство первородных. Да, старейшины и главы кланов истинных понимали огромное значение появления нового носителя древней силы и, как ни странно, это их серьезно пугало. Ведь только что родившийся ауринг мог в любой момент встать на сторону темных, тем самым усилив врага на порядок. Мне стоило огромного труда убедить всех собравшихся не спешить с выводами и, по крайней мере, дать Хельге возможность объясниться.

Потеря троих первородных, которые, получив часть моей силы, прошли преображение, сказалась и на мне. Я до сих пор ощущал ту пустоту, что образовалась в моей душе после их смерти. Причем эта пустота не была похожа на ту, что я ощущал, потеряв Вадому или Таис. Здесь было что-то иное и новое для меня. Не поддающееся объяснению. Словно из моего энергетического тела вырвали что-то очень важное и ценное.

Другими словами, мне не было плевать на погибших, как, например, какому-нибудь маршалу или королю, который посылает на смерть сотни и тысячи солдат. Скажу больше, если бы каждый командир, главнокомандующий или правитель так остро ощущал смерть каждого своего подчиненного, уверен, войн стало бы намного меньше. А если добавить в этот список еще и производителей оружия, а также всех тех, кто наживается на войнах, все конфликты на планете сошли бы на нет.

При всем при этом я не мог допустить гибели Хельги. Она была тем важным звеном, благодаря которому у нас появился доступ к Изнанке. Я получил даже больше, чем искал.

И речь не только о реальной возможности усилиться. Ведь после этого погружения объем моего источника значительно увеличился, а вместе с ним началось укрепление всей моей энергосистемы.

Я уже провел несколько испытаний и убедился, что мои лимиты подросли. Например, теперь, используя собственную ману, я уже мог формировать до двух десятков средних плетений. Считай, на восемь больше. То есть, охота на духов изнанки, пусть и очень опасный, но более короткий путь к могуществу.

Однако, помимо усиления, я теперь мог снова встретиться с духами древних аурингов и получить ответы на интересующие меня вопросы. Мне была нужна вся возможная информация о темных…

Собственно, этот аргумент и стал решающим. В итоге мне удалось убедить всех глав истинных и первородных подождать, пока Хельга не придет в себя. Когда это произойдет, она должна будет предстать перед советом старейшин, и уже тогда окончательно решится ее судьба. Так мне и сообщил Древник.

К слову, лоза, которая сейчас окутала тело Хельги, это его подарок. Магическое растение, получив приличную порцию моей маны, не только надежно обездвиживало северянку, но еще и блокировало эманации магии девушки.

Конечно, не обошлось без противостояния. Золотой паразит Хельги сразу же попытался попробовать «на зуб» магическую лозу, но, почуяв мою ману в энергоструктуре растения, покорно отступил.

Кстати, к моему удивлению, такая покорность наблюдалась не только со стороны паразита Хельги, но и со стороны паразита Барсука. Меня явно воспринимали как главного.

Базиль, который проводил все время в медитациях, весь шум вокруг Хельги пропустил. Поэтому его и удивило то, какое гостеприимство было оказано новому аурингу.

Я молча посмотрел на спящую Хельгу. Магическая лоза, живая, напитанная моей маной, обвивала тело девушки, словно броня или кокон. Казалось, она дышит вместе с Хельгой, повторяя еле заметный ритм ее грудной клетки.

Я извлек из внутреннего кармана небольшой свиток с печатью северного конунга, от которого до сих пор еще фонило тьмой и протянул его главе клана характерников.

– Сам посуди.

Похоже, Барсук сразу же почуял ману смерти. Вон как поморщился. Брезгливо взяв в руки протянутый свиток, он развернул его и углубился в чтение.

Я не отводил взгляда от Хельги, но боковым зрением наблюдал за реакцией старика. По мере того, как он читал его брови постепенно поднимались вверх, затем они сдвинулись и на лбу образовались глубокие морщины. Заиграли желваки на скулах, глаза слегка прищурились. Когда он дочитал, его лицо застыло и стало похоже на ледяную маску. Холодную, сдержанную и очень опасную.

– Полагаю, старейшины уже в курсе, кто твоя гостья? – ровным голосом спросил он.

– Да, – кивнул я. – Темник, что доставил ей это послание, убил троих первородных, прошедших преображение.

Базиль Блеру смог удивить меня. Он тяжело вздохнул и, положив ладонь на мое плечо, тихо произнес:

– Сочувствую твоей утрате…

Я лишь молча кивнул в ответ.

– Если совет первородных уже знает о ней, но девчонка все еще жива, значит, она тебе нужна, – после короткой паузы произнес старый Барсук. – Раз уж мы уже союзники, объяснишь – для чего?

– Хочется нам этого или нет, теперь она – одна из нас, – ответил я.

– Ауринг, что служит темным? – седая бровь Барсука изогнулась. – В письме девчонка Острозубого утверждает, что смогла подчинить себе жрецов и душелова. Вся эта суета с войной и высадкой на западе… Мы ведь с тобой прекрасно понимаем, что темные ее просто используют в своих играх.

– Даже не сомневаюсь, – кивнул я. – Зная страстное желание Астрид – сесть на трон Вестонии, я бы тоже на их месте, в первую очередь, пообещал ей поддержку в военной кампании. Похоже, один из засевших на севере хримтурсов хорошо изучил дочь конунга. А еще я думаю, что окружение Астрид ничего не знает о ее союзе с темными. Иначе ее армия уже восстала бы. Насколько мне известно, там многие потеряли своих близких в боях с фанатиками, которые пользовались темной магией.

Я кивнул на Хельгу и добавил:

– Она, к слову, тоже. Именно поэтому ее связь с темными кажется мне странной.

– Так или иначе, ты одарил ее древней магией, – покачал головой Барсук. – Если она попадет в руки к темным, быть беде. Лучше умертвить ее, пока не стало поздно. Нельзя делать такой подарок ледяным демонам.

– Не я выбираю носителей, – я слегка поморщился. – Ты даже не представляешь, насколько бы всё упростилось, если бы эти круды подошли моим самым преданным воинам.

Барсук лишь хмыкнул и криво усмехнулся, а потом произнес:

– Мне сказали, что есть еще одна потенциальная носительница? Надеюсь, с ней всё проще, чем с этой?

– Слышал о принцессе Софии? – спросил я.

– Дочь Конрада Пятого, покойного короля Астландии? – брови старого характерника поползли вверх.

– Она самая, – кивнул я.

Барсук глухо выругался, а потом спросил:

– И каким образом две сопливые девчонки помогут нам в битве с темными?

Я пожал плечами.

– Помимо того, что они смогут использовать древнюю силу… У одной из них есть дар видящей и собственная армия, а вторая – наш ключ к Изнанке.

Барсук нахмурился и уже иначе взглянул на спящую Хельгу.

– Значит, старые легенды не врали… – после недолгой паузы пробормотал он негромко.

– О чем ты?

Старик вздохнул.

– Думаешь, ты единственный, кто искал возможность Перехода? Мой наставник был одним из тех, кто утверждал, что ключ к былому могуществу лежит именно через Изнанку. Он потратил всю свою жизнь на поиски древних знаний, но так ничего и не смог отыскать. Он рассказывал нам, что несколько веков назад, уже после Великой битвы, далеко на севере обосновались потомки аурингов из клана Рысей. Похоже, тебе удалось найти одну из них…

– Рыси, говоришь… – негромко хмыкнул я.

– О чем ты? – спросил Барсук.

– Да так, – отмахнулся я. – Всего лишь мысли вслух…

Базиль снова посмотрел на Хельгу, а потом повернул голову в мою сторону и спросил:

– Мой наставник был прав?

– Да, – коротко ответил я и, заметив пытливый взгляд старика, произнес: – Взгляни повнимательней на нее. Ничего не замечаешь?

Барсук медленно оглядел девушку с ног до головы, а потом задумчиво сказал:

– Я не имею дара видящего, но ощущаю покой. Я не чувствую требовательных и голодных всплесков энергии. Сперва мне казалось, что это жгутница блокирует ее паразита, но после твоего вопроса… Погоди!

Глаза старого характерника расширились, и он завертел головой, будто ища что-то.

– А еще я не вижу ни одного круда! – наконец, произнес он.

– Все верно, – кивнул я. – Ей они уже не нужны. Она прошла инициацию в Изнанке, там же у нее произошло слияние с паразитом. Видимо, это случилось во время боя с духами-падальщиками. Собственно, как и у меня. До этого мой паразит, как и твой, поглощал кристаллы словно ненасытное чудовище.

– Значит, полного слияния с даром не произойдет, пока я не попаду в Изнанку, – задумчиво помял бороду Барсук и уже не так враждебно взглянул в лицо спящей Хельги.

– И не сразишься с тамошними обитателями, – добавил я. – Но сейчас это – не главная цель.

– Ауринги… – кивнул старик и его глаза загорелись.

– Они самые, – подтвердил я.

– Какие они? – лицо Базиля Блеру, главы клана характерников, неуловимо изменилось.

На мгновение мне показалось что-то мальчишеское в его чертах. Впрочем, его реакция мне была понятна. Древние могущественные колдуны были кем-то вроде сказочных героев для такого, как Барсук. Наверняка, его наставник рассказывал ему много всяких легенд и баек о древних магах, сумевших победить Хлада Жуткого.

– В основном, заносчивые, – хмыкнув, ответил я. – А еще высокомерные и сами себе на уме. Постоянно называли меня дикарем. Правда, не все…

Я невольно вспомнил о той, кого духи аурингов называли почтенной Инэс, и тепло улыбнулся. Надеюсь, мы еще встретимся…

– Они правы, – пожал плечами Барсук. – Древние знания утеряны. Мы даже не можем прочитать их манускрипты, потому что забыли язык наших предков. Кто мы после этого? Конечно, дикари.

Он как-то очень быстро согласился с этим определением. Только вот я себя таковым не считал. Если уж на то пошло, к этому миру я имею лишь косвенное отношение.

– Скажу прямо: делиться древними знаниями они особо не спешили, – произнес я. – Скажу больше: они, похоже, поставили крест на этом мире. Когда я рассказал о темных, они даже не поверили мне. В общем, я это к тому, что нам предстоит непростой разговор с этими ребятами. А еще их главный упоминал о какой-то цене, которую придется заплатить за их помощь… Так что надо подготовиться. Кто знает, что они потребуют от нас… И это в том случае, если повезет снова попасть в Изнанку.

Барсук снова помял бороду и твердо произнес, будто решив что-то для себя:

– Ты прав – нам нужна эта девчонка.

Я молча кивнул. Слово еще одного ауринга в мою поддержку на следующем совете первородных и истинных – это большой и жирный плюс. Кроме того, Базиль Блеру – сам по себе влиятельная фигура в этом, как я его называю, «подпольном мире».

– А еще эта принцесса… – продолжил старый характерник. – Каков твой план?

Я уже собирался ответить, когда ощутил знакомый всплеск первородной магии.

– Она здесь, – раздался голос от входа. – Мы взяли ее.

Мы оба обернулись. На пороге стояла Итта. Ниссе тяжело дышала, на щеках бодрый румянец. Взгляд слегка усталый, но насмешливый. Моей первородной явно пришлось побегать по морозу.

– Где она сейчас? – спросил я.

– В винном погребе Лисьей норы, – ответила ниссе. – Сидит сейчас в клетке. Ждет тебя. Жгутница, что дал Древник, пришлась кстати.

Я коротко взглянул на молча слушавшего нас Барсука.

– Как насчет размяться после нескольких дней застоя?

* * *

Путь в мой замок занял меньше часа. Мы с Барсуком и ниссе прошли по узкому коридору, спустились по каменной винтовой лестнице и оказались перед тяжелой деревянной дверью. Она была сейчас приоткрыта. Я шагнул внутрь первым.

Характерный винный запах ударил в нос сразу: терпкий, насыщенный, с легкой кислинкой. Я огляделся. Все полки были девственно пусты. Ни бутылок, ни ящиков. Лишь кое-где лежали забытые деревянные клинья, которыми крепили бочки.

Те, что остались, были придвинуты к стенам. Большие, пузатые, с выбитыми клеймами виноделов и следами сырости. Еще несколько месяцев назад этот погреб был хранилищем лучших сортов вина, которые так долго собирал кузен Франсуа. Но теперь все его содержимое мои люди перевезли в маркграфство. Бертран проследил за этим лично, скрупулезно записывая в свой журнал наименование каждой бутылки.

Барсук прошелся взглядом по пустым стеллажам и тихо хмыкнул:

– А вот и знаменитый погреб Лисьей норы, вокруг которого еще недавно было столько шума. Жаль. Я надеялся на дегустацию знаменитого аталийского.

– Не проблема, – бросил я, улыбаясь и проходя вглубь помещения. – У меня как раз припасено несколько бутылок.

Барсук улыбнулся в ответ и, потирая ладони, последовал за мной

В дальнем углу погреба между двух пустых стоек виднелась клетка. Она была сплетена из живой лозы: темно-коричневой, местами почти черной, с толстыми витками, усеянными мелкими кривыми шипами. Каждый виток изгибался в причудливом узоре, словно живые змеи, замершие в движении.

Я уважительно посмотрел на ниссе. Та криво усмехнулась, заметив мой взгляд. Не знаю, что там пообещала Древнику Итта, но он явно расщедрился. Выделил сразу несколько больших кустов своей жгутницы.

Магическая лоза слегка подрагивала, как будто дышала. Изредка шипы на ее поверхности чуть вибрировали, будто чувствовали наше приближение. По узлам переплетения пробегали тусклые искры маны.

Осталось только влить в энергоструктуру магического растения часть своей энергии, и из этой клетки будет сложно вырваться даже самой сильной теневой твари.

Я мысленно поставил себе заметку на будущее – поговорить с Древником. Было бы неплохо посадить несколько дюжин таких кустиков у себя в маркграфстве. Особенно такая живая изгородь будет полезна на фронтире. Пусть себе растет вокруг того же Крысобоя или форта, где добывают теневые водоросли. Отличная защита от теневых хищников.

Когда до клетки оставалось несколько шагов, мы услышали насмешливый мурлыкающий голос:

– Ну, привет, Лис. Вот мы и поменялись с тобой местами…

Глава 15

– Не совсем, – ответил я, останавливаясь в пяти шагах от клетки. – Для полной картины тебя следовало бы скормить Приливу.

– Всё еще дуешься? – насмешливо спросила лютен. – Какой же ты злопамятный.

Тикка с последней нашей встречи нисколько не изменилась. Маленькая стройная фигура, почти детская. Снежно-белые волосы, чуть вытянутые черты лица, кошачьи глаза. Даже сейчас, пойманная, лютен излучала хищную уверенность. Она сидела на каменном полу в позе лотоса и лениво покачивала пушистым белым хвостом, который выглядывал из-под изрядно потрепанного плаща. Собственно, именно состояние одежды кошки выдавало факт недавней борьбы.

Правда, при всей ее показной расслабленности, я понимал, что эта первородная будет сражаться до последней капли крови. И желательно чужой. Я, к слову, до конца не был уверен, что нам удасться ее изловить. Но, похоже, когда за дело берутся такие первородные, как Древник и другие старейшины, даже такое неуловимое существо, как эта лютен, рано или поздно попадает в капкан.

– Смотрю, хвостатая, ты все-таки допрыгалась? – зло усмехнулся Барсук. – И на тебя нашлась управа.

– О, ты тоже здесь? – Тикка, обнажив в хищной улыбке два тонких острых клыка, слегка склонила ушастую голову набок. – То-то я думаю, старой земляной норой запахло. Решил все-таки выползти на свет, старый трус? Вижу, ты теперь вместе с Лисом. А ведь ты грозился ободрать уши и отрезать хвост этому молокососу. Или я что-то неправильно поняла? Погоди-ка…

Кошка, прищурив звериные глаза, слегка подалась вперед и уперлась двумя руками в каменный пол. Вытянула шею и принюхалась. В следующий миг она дернулась, и кошачьи глаза расширились словно два кофейных блюдца.

– Не может быть, – изумленно прошептала она. – Ты тоже…

– Да, – ответила ниссе вместо Барсука. – Ауринги возвращаются в этот мир, и тебе бы следовало быть более почтительной.

Я внутренне усмехнулся. Еще час назад ниссе в присущей ей манере переругивалась с Базилем. И никакой почтительности к аурингу с ее стороны я что-то не заметил.

– Что может знать об аурингах такая, как ты? – презрительно фыркнула лютен, снова подавшись назад и выпрямив спину. Самообладание вернулось к ней довольно быстро. – Жалкая зверушка какой-то деревенской знахарки… Наверняка провела часть своей никчемной жизни, охраняя дешевое барахло своей хозяйки.

Хм… А ведь лютен попала прямо в яблочко. Я даже слегка скривился, уже представляя, сколько сейчас словесного дерьма польется на белобрысую голову Тикки.

Но ниссе смогла меня удивить.

– Ты права, – ровным голосом ответила она. Казалось, тирада кошки ее нисколько не задела. – Я действительно всю свою жизнь прослужила слабой одаренной, которая однажды бросила меня. Но в одном ты ошиблась…

Итта гордо подняла подбородок и перевела горящий взгляд на меня.

– Мне известно об аурингах намного больше, чем ты можешь себе представить. Теперь я не просто служу одному из них, он – моя семья. А вот ты, такая старая и опытная, пресмыкаешься перед каким-то одаренным слабаком. Как рабыня на побегушках за жалкую дозу его жизненной силы. Так что не тебе здесь говорить о достоинстве!

На улыбающемся лице лютен невозможно было ничего прочитать, да и ее энергосистема была надежно закрыта первородной магией, но ее взгляд… Холодный, острый. Он говорил о многом. И в первую очередь о том, что слова ниссе не прошли мимо.

Либо я сейчас наблюдаю гениальную актерскую игру, либо Итте удалось задеть что-то потаенное в душе лютен. Мне вот любопытно, насколько связь Тикки с ее хозяином отличается от нашей с ниссе или той же Селиной.

За последнее время в разговорах с первородными я частенько слышал об этом их симбиозе с одаренными. Маги относились к ним, скорее, как к младшим помощникам, домашним зверушкам, а в некоторых случаях – даже как к рабам. Достаточно вспомнить, как отзывались о льюнари те же духи древних аурингов.

На основе всего услышанного я сделал для себя вывод, что первородные для тех же великих колдунов Брейвинской пустоши были всего лишь пешками, которыми в любой удобный момент можно было пожертвовать.

Тогда возникает вполне закономерный вопрос, каким образом сказывалась на древних аурингах гибель одного из первородных? Либо я чего-то не понимаю, либо ауринги проводили ритуал преображения только для самых близких первородных и истинных, а не как я – практически для всех подряд. Но об этом моем предположении я подумаю в другой раз. А сейчас…

Я обернулся к Барсуку, потом к ниссе и произнес:

– Оставьте нас.

Барсук лишь пожал плечами, развернулся и двинулся на выход. Ниссе, секундой позднее, победно зыркнув на пленницу, последовала за старым характерником.

Когда шум их шагов стих, приблизившись почти вплотную к клетке, произнес:

– Поговорим?

– Почему бы и нет, раз уж я у тебя в гостях, – пожала плечами кошка и, состроив грустную мину, обвела взглядом свое узилище.

– Странная у тебя манера в гости ходить, – хмыкнул я. – Воровская, скажем прямо.

– Так ведь ты не спешишь меня приглашать, – оскалилась кошка. – Вот я и проявила инициативу.

– Как же мне это сделать? – наигранно удивился я. – Куда прикажешь приглашение отправлять? Ты бы мне черкнула адресок, а? В следующий раз сделаем все как полагается. Отправлю к тебе лакея с моим гербом на груди. И на приглашение красивую печать пристроим. Мне бумаги не жалко, хоть и дорогая она нынче.

– И не жалко тебе лакея? – покачала головой лютен. – Гнать беднягу из самого маркграфства де Валье только ради такой, как я. А ведь путь этот опасный. Говорят, там банды оборотней честных путешественников грабят и убивают.

– О! – небрежно отмахнулся я. – Моим лакеям ничего не угрожает. Скажу больше, им только в радость выполнить поручение своего господина. И, к слову, твои сведения уже устарели. Висят уже те ряженные разбойнички на деревьях вдоль дорог и на ветру покачиваются. Напоминают всяким душегубам своим подгнившим видом, что безобразничать на королевских землях опасно для здоровья. А еще это прямое предупреждение тем, кто нанимает этих ублюдков. Если кому-то вдруг снова придет в голову бредовая идея повторить что-то подобное, тогда на тех деревьях уже придется развесить самих выдумщиков.

– А ведь я слышала, что некоторым из этих выдумщиков уже досталось, – она в очередной раз слегка склонила голову набок. – Причем все так быстро получилось, они даже развернуться как следует не успели. Я все голову ломала: как такое возможно? Но когда сегодня увидела тебя, кое-что прояснилось. Кстати, как у тебя так получается: находиться одновременно и в Тени и в Эрувиле? Это такой никому неизвестный и редкий дар?

– Что-то вроде того… – хмыкнул я. – У тебя этот дар, похоже, тоже есть. Как какая-то гадость случается, так всегда на фоне мелькает твой белый хвост. Ну а что касается упомянутых тобой выдумщиков… Так с ними еще не покончено. Я бы даже сказал – это только начало. Простые пешки и исполнители еще легко отделались – они всего лишь умерли. А вот главному выдумщику не повезло. Зря он затеял эти игры.

Лютен поцокала языком и покачала головой, а потом произнесла:

– Все-таки ты злопамятный. Хотя вы, лисы, всегда такими были…

– Ты лучше скажи, зачем приперлась? – спросил я, не особо надеясь на искренний ответ.

– Так я по следу шла, – неожиданно для меня лютен сказала правду. Думал, будет юлить до последнего.

– Кошка охотилась на мышь?

– О, нет, – обнажив клыки в улыбке, покачала головой лютен. – Эта дичь поопасней мыши будет. Из-за нее, вон, какой переполох в столице случился. Может, слышал?

– Здесь каждый день какой-то переполох случается, – пожал плечами я. – За всем не уследишь.

– Тут ты прав, Лис, – кивнула лютен. – Этот город всегда был богатым на события. То никому неизвестная кузина одного маркграфа вдруг оказывается дочерью астландского короля, то пятерка боевых магов, один из которых целый авант, что были посланы убить эту принцессу, неожиданно чудесным образом погибают. Или вот теперь официальная посланница Винтервальда исчезла из особняка барона де Леви, да так, словно сквозь землю провалилась. Королевские ищейки только руками разводят: ни следа, ни зацепки.

– Вот оно как, – протянул я. – Выходит, твоя мышка – это посланница северян? Решила по доброте душевной помочь королевскому сыску?

– Что-то вроде того, – кивнула лютен, повторив мою фразу, при этом имитируя мою же интонацию. – Всегда любила разные головоломки. Правда, здесь все оказалось довольно просто. Там, где для меня всё как на ладони, для обычного смертного – тьма кромешная и неразбериха. След отчетливо привел меня в старый торговый квартал.

– И в итоге кошка сама оказалась в мышеловке, – покачал головой я. – Вот, что бывает, когда кто-то сует свой любопытный нос туда, куда не следует.

– Выходит, северянка здесь? – неожиданно прямо спросила она.

– Зачем она тебе? – ответил я вопросом на вопрос.

Тикка на мгновение замерла, сверля меня взглядом, а потом ответила:

– Откровенность за откровенность?

– Давай, – легко согласился я.

– Скажем так, кое-кому небезразлична судьба этой страны и его правителя. А игры северян – это потенциальная угроза и тому и другому. Теперь твоя очередь.

– Скажем так, – пришла моя очередь имитировать уже ее интонацию. – О ней тебе больше не надо беспокоиться.

– Вот как? – глаза кошки расширились. – Значит, это правда?

– Не понимаю, о чем ты?

– Все ты понимаешь, – оскалилась лютен. – Думаешь, я глухая и слепая? Уже каждому вшивому матаго в этом городе известно, что трое первородных были выпиты сильным темником. Я была в особняке барона де Леви. Там буквально смердит эманациями смерти. Выходит, северянка оказалась не такой простой, как это виделось вначале? Погоди-ка…

Лютен замерла на мгновение. Ее глаза снова стали похожи на кофейные блюдца. Даже мне было видно, что сейчас в голове кошки происходит ускоренный мыслительный процесс.

Я ей не мешал. Стоял молча, ожидая, к каким именно выводам она придет.

– Это что же получается… – наконец, заговорила она, и наши взгляды встретились. – Совет старейшин приговорил ее?

Лютен даже подалась вперед, отчего хищная лоза тут же зашевелилась и ощетинилась острыми шипами.

– Они не могли проигнорировать смерть своих, – продолжила она, не отрывая от меня глаз. – Вот почему ты сказал, что о ней можно больше не надо беспокоиться.

В этот момент я постарался изобразить на своем лице как можно более загадочное выражение. И судя по взгляду лютен – она купилась.

– И ты никак не помешал этому? – голова кошки опять слегка склонилась набок. – Ведь принцесса Астрид явно благоволила тебе. Здесь, кстати, многие уверены, что вы были с ней намного ближе, чем позволяли приличия. Что она скажет, когда узнает, что ты участвовал в убийстве ее сестры?

– Мне плевать на тех, кто снюхался с темными, – я постарался выглядеть раздраженным и злым. Ни намека на скорбь или грусть в интонациях моего голоса. – Трое моих первородных мертвы. Я слишком много вложил в них своего времени и сил.

Специально для лютен я говорил так, как должен был говорить маг, которому служат первородные вроде нее. Не как о близких мне существах, но как о слугах или рабах. Похоже, я снова угадал и с тоном, и с мимикой. В глазах Тикки я увидел то, чего добивался – полное понимание.

– А ты изменился, Лис, – задумчиво произнесла лютен, оценивающе глядя на меня. – Пробудил древнюю силу в себе, да еще и научился других инициировать. Старейшины у тебя на побегушках. Что дальше? Отправишься отвоевывать у Тени Брэйвинские пустоши? Говорят, там в центральном храме аурингов много всякого ценного осталось.

– Время покажет, – произнес я и положил ладонь на хищный стебель.

Мгновение – и из моей руки в энергосистему живой клетки переместился довольно крупный золотой сгусток. По стеблям пробежал яркий импульс – и энергоструктура подаренного мне Древником растения поменяла цвет.

Тикка все это время завороженно следила за происходящим. Ее кошачьи глаза при этом как-то необычно светились. Странно, но я не заметил в ее взгляде злости или гнева. Ведь, по сути, я сейчас укреплял ее узилище. Мне на мгновение даже показалось, что она любовалась этим коротким представлением. Миг – и на лицо лютен снова вернулось привычное насмешливое выражение.

– Значит, я погощу у тебя еще немного? – оскалилась она.

– Располагайся, – кивнул я на каменный пол. – Надеюсь, тебе понравится мое гостеприимство. Прогулок на свежем воздухе до Барьера не обещаю, но постараюсь, чтобы тебе не было скучно.

Сказав это, я развернулся и пошел на выход. Когда я уже был у двери, лютен произнесла своим мурлыкающим голосом:

– Не забывай обо мне надолго, Лис. Помни – добрый гость хорош в меру.

Оставив слова лютен без ответа, я начал подъем по лестнице. Ниссе и Барсука я нашел в каминном зале. Они оба сидели в креслах и о чем-то мирно разговаривали. Старый характерник при этом уже пил вино, а Итта, по своему обыкновению, протирала тряпочкой одну из бронзовых статуэток.

Заметив меня, Барсук поднял бокал и произнес:

– Начал без тебя. Будешь?

– Наливай, – кивнул я и плюхнулся в третье кресло.

Налив и протянув мне бокал, Барсук с усмешкой произнес:

– Мы тут вспоминали мой первый визит в этот замок. Любопытное у нас знакомство состоялось в тот день…

– От этих гостей одни убытки, – буркнула ниссе, не отвлекаясь от своего занятия.

Приняв бокал, я спросил:

– Судя по всему, ты уже знаком с нашей гостьей?

– Пересекались несколько раз, – кивнул он. – Хитрая и изворотливая тварь. Впрочем, как и каждая из лютен. Одни из немногих первородных, которым плевать на совет старейшин. Они полностью зависят от своих хозяев.

Я вопросительно взглянул на Итту. Правильно поняв мой взгляд, Барсук покачал головой.

– Нет, – сказал он. – Ниссе, в отличие от лютен, обладает собственной волей. Она в любой момент может отказаться служить тебе. Да, она быстро умрет без твоей маны, но это будет ее решение.

Ниссе, не отвлекаясь от работы, кивала в такт каждому слову Барсука.

– Лютен же никогда не ослушаются приказа мага, которому служит, – продолжал он. – Это цена за силу, которую они принимают у хозяина. Хотя могу ошибаться. Мы мало знаем о них. Их родина – Брэйвин, край, который поглотила Тень. Когда-то мой наставник упоминал о них. Он говорил, что лютен не совсем первородные. Они, скорее, фамильяры, рожденные Изнанкой.

Барсук задумчиво покачал бокал в руке и продолжил:

– Хм… А ведь с этой теорией все не так просто. Поговаривают, что Тикка еще помнит Великую битву, после которой появилась Тень. Среди старших первородных ходят слухи, что лютен когда-то служила могущественному магу, который впоследствии погиб в той битве. С годами она растеряла свою силу. Держалась на плаву, служа разным одаренным, меняя хозяев, как перчатки. Словно пиявка питалась их жизненной силой.Кстати, я так понимаю, ты не намерен ее убивать?

– Нет, – покачал головой я. – Хотя за ней уже много долгов накопилось.