Текст книги "Предел терпения"
Автор книги: Алексей Королёв
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
Записки боевого генерала.
Итак, меня всё-таки ушли, лишив пенсии, квартиры в Москве, дачи, отняли погоны, заслуженные безупречной полувековой службой. Нельзя сказать, чтобы я этого не ожидал, моя самовольная вылазка в Югославию вызвала слишком большой резонанс, чтобы остаться без последствий. Хорошо ребята отделались лёгким испугом, хотя и защищали меня до самого конца. Многие из них оставили службу в армии, подавшись, кто в правоохранительные органы, кто в бизнес, а некоторые предпочли стать наёмниками, и правильно сделали, раз не нужны стали в армии высококлассные специалисты. Господи, что же мы творим, куда катимся, в кого превратились?! Вслед за представителями "цивилизованного" западного мира забыли о душе, считаем, что есть только обжираловка, срач и траханье. Поздравляю, господа, вы нашли, наконец смысл жизни. Да только в задницу вас с таким смыслом. Банально звучит, но жизнь нужно прожить так, чтобы на смертном одре не было стыдно за бесцельно потраченные годы. Если ты человек, то и веди себя соответственно, борись за идеалы, которые и со временем не изменились, остались такими же, как и тысячи лет назад. Уничтожай скотов везде, где бы ни попались, и плевать на мнение общественности и её законы. Вспомните библию: суббота для человека, а не человек для субботы.
Считаете меня психом? По нынешним меркам так оно и есть, я – сумасшедший. Такие уж времена настали. Молодое поколение уже не понимает, почему Анна Каренина бросилась под поезд, почему Ромео и Джульетта предпочли умереть, вместо того, чтобы найти партнёров и зажить счастливой шведской семьёй, почему уличенные во лжи мужчины пускали себе пулю в лоб, а изнасилованные женщины топились, выбрасывались из окна, принимали яд. Канули в лету те времена, когда честь, достоинство, совесть, патриотизм были чем-то большим, нежели просто словами. Я не верю, что, не дай Бог, повторятся события сорок первого года, в том смысле, что все как один встанут на защиту отечества. Скорее наоборот, ворота распахнутся, заходите, гости дорогие, внедряйте западный образ жизни, ведь он так прекрасен.
Да, по вашим меркам я псих и чёрт с ним. Мне глубоко плевать на ваше мнение, ведь для меня русские, бывшие не так давно великим народом, в одночасье превратились в трусов, сволочей и подонков, для которых нет ничего святого. Мне стыдно быть с вами одной национальности, самой поганой, какую только мог выдумать Господь Бог. А скорее всего Он здесь ни при чём – Сатана породил нас, наместников его гнусности на Земле.
И вообще, что я перед вами распинаюсь? Довольно скоро Америка поработит Россию и она перестанет существовать как отдельное государство, а на звёздно-полосатом флаге добавится неизвестное количество звёздочек. Вы сами этому потворствуете, а некоторые и стремятся, вот и пожинайте горькие плоды. Мне то что, я уезжаю в Ирак военным консультантом и, скорее всего, назад уже не вернусь. Рано или поздно натовцы уничтожат нашу так называемую "террористическую" группу, но я-то умру с чистой совестью, а вот как вы будете жить. Продолжите чистить сортиры за американцами? Что ж, дерзайте раса ассенизаторов, нюхайте штатовское дерьмо, трогайте руками, можете даже на зуб попробовать. Вам не привыкать, а я не хочу. Всегда презирал шкурников, к коим, за редким исключением, относитесь и вы все. Что, я не прав, злитесь на меня, готовы разорвать? Иначе и быть не может, ведь говорящие правду всегда и всюду были изгоями. Прячьтесь за высокопарными словами о демократии и свободе, скрывайтесь от проблем, но я верю, придёт время, когда вы вновь начнёте думать своей головой и признаете мою правоту, а для этого нужно перестать вслед за главным бараном ломиться в дубовые ворота и обратить внимание на распахнутую рядом калитку.
Моё прозрение началось в тот день, когда госсекретарь Конди заявила на весь мир: "Сибирь слишком большой регион, чтобы принадлежать одному государству". Ух, ты, негритянка тянет костлявые руки к Сибири, к моей Сибири, в которой я родился и жил три десятка лет. Пускай посмотрит на мои пальцы, средний хорошо видно? Вот что получит вместо богатейшего региона России и любовника своего, того что постоянно с велосипеда падает, предупредит – Сибирь мы не отдадим.
После её слов я начал задумываться и как обухом по голове. А ведь янки действительно замахнулись на Россию, причём со всей серьёзностью. Если не лень посмотрите на карту мира и тогда сами всё поймёте. Афганистан, Ирак, Иран, прямой выход к границам бывшего Советского Союза. Очередь за Таджикистаном. Бывшие прибалтийские республики уже вступили в НАТО, на очереди Грузия и Украина, страны, в которых волеизъявление народа ничего не значит. Мы в кольце, фигуры на доске расставлены, игра началась. Как только янки обойдут нас по вооружению, а при нынешнем состоянии оборонной промышленности это произойдёт очень скоро, ведь после катастрофического развала Советского Союза мы ничего нового не создали, начнётся вторжение и в этом случае даже ядерное оружие не поможет. Но шанс остановить процесс ещё есть, если только не останемся сторонними наблюдателями, начнем, наконец, действовать. Пришла пора вспомнить, что Россия не коврик под ногами американцев, вспомнить самим и показать всему миру.
Как я попал в охваченный пожаром войны Ирак распространяться не стану, так как нанявший меня человек всё ещё живёт в России, более того, занимает высокую политическую должность, скажу лишь, что первым кошмаром для меня стала Басра, город, который янки долгое время не могли захватить. Все мы помним о Ленинграде, циничными политиканами переименованным в Санкт-Петербург, символе стойкости и мужества русского народа. Для иракцев таким символом является Басра. Мало кто знает, почему пал город, но я могу об этом рассказать, потому что сам тому был свидетелем.
Дым, грохот рвущихся снарядов, истошные крики раненых и умирающих. Янки вновь, как и в Югославии, используют запрещённые фосфорные бомбы, от которых нет спасения никому. Люди в считанные секунды превращаются в обугленные головёшки. По улицам древнего восточного города разносится запах горелого мяса, такой горький и одновременно приторно сладкий. Асфальт плавится, погребая под собой живых и мёртвых, стены домов горят, словно просмоленная бумага. Басра по прихоти американцев повторяет участь Содома.
Бомбоубежища наполняются едким дымом, дети, женщины, старики задыхаются в замкнутом пространстве. Место спасения в единый миг стало смертельной ловушкой. У кого слабое здоровье, умирают прямо здесь, на раскалённом полу, более крепкие выбираются на улицу, где их с нетерпением поджидает всепожирающий огонь. Смерть кругом, там, где побывали американцы, нет места жизни.
Школы, больницы, родильные дома в огне, чёрный дым вздымается высоко в небо, туда, где в поисках очередной жертвы стервятниками кружат тяжёлые натовские бомбардировщики. Смертоносный груз стальных птиц обрушивается на город с пугающей регулярностью. А почему бы и нет? Противовоздушная оборона отсутствует, бомби город сколько душе угодно, а по возвращении на базу каждый пилот повесит на грудь "Серебряную звезду" за храбрость, проявленную в борьбе с терроризмом. И никто не вспомнит, что так называемые террористы в большинстве своём роженицы и младенцы, ученики и больные, те, кто не смог выбраться из-под обломков рухнувших зданий, сгорел заживо от беспощадного фосфора. А янки.... Герои, блин. Твари трусливые!
За что, за какие грехи гибнут невинные. За иную веру, иной цвет кожи, иной, отличный от американского образ жизни? А может и правда, виной всему огромные залежи нефти, без которых западная экономика почит в бозе? Где твоя справедливость, Господи, почему живут и процветают преступники, а никому не причинившие вреда люди должны умереть? Кто ты, Бог, любящий отец или бездушный тиран, наслаждающийся кровавой жатвой? Ответь страдающим, не молчи, не прячься за пустыми священными словами, ведь в них нет ни крупицы истины. Будь это не так, разве допустил бы Ты подобное?
До чего дошло: американцы убивают всех подряд под лозунгом борьбы с терроризмом. Маршируют по планете, словно хозяева, ожиревшие наглые рожи, в руках единственно известный аргумент: автоматическая винтовка "М-16А2". Нация подонков, по которым давно черти в аду плачут. Где это видано: преступники занимают судейские кресла, насильники выступают в роли обвинителей. Жертва, видите ли, плохо лежала, сопротивлялась, надо её наказать, дабы другим неповадно было, чтобы при появлении доблестных американских солдат ложилась поудобнее и ноги пошире раздвигала.
Что происходит, люди добрые, почему молчим, позволяя творить беспредел? Заняли выжидательную позицию и не без интереса наблюдаем, чем всё закончится. Неужели никто не понимает, что Куста надо остановить, пока не стало слишком поздно. Любыми методами, вплоть до объявления войны. Вспомните тех, кто в тридцать восьмом сложили головы в Испании. Гитлер до поры до времени тоже не угрожал Советскому Союзу, но, тем не менее, наши отцы и деды отправились защищать мирное население, страдающее от фашизма и дело здесь не в альтруизме, просто все понимали, что будет дальше.
Сейчас ничего не изменилось, Куст тот же Адольф, только вооружение получше, да лозунги почище, хотя если принюхаться, смердит от них похлеще, чем из деревенского сортира в августе. Женя тоже мечтает о мировом господстве, придёт время и в Россию полезет. Стоп, о чём это я? Америка давно и небезуспешно влияют на нашу жизнь. Ираку, Ирану, Сирии, Палестине оружие не продавать, снизить цены на газ для Украины и закрыть глаза на хохлятское воровство, закупать винные фекальные массы у Грузии, не сметь подвергать сомнению "высокое" качество волосатых ножек президента – вот краткий перечень заокеанских требований. Так может без лишних слов снимем трёхцветный и повесим звёздно-полосатый тюремный? Всё равно живём под американскую диктовку, разве что в зад не целуем. Заявил Куст, что в Ираке разрабатывается ядерное оружие и весь мир, рукоплеща бравым коммандос, дал добро на уничтожение мирного населения. Да, я помню, российское правительство заявило "решительный" протест. Ага, а штатовцы испугались аж до усрачки. Плевать они на нас хотели. Думаю, в скором времени российский МИД будет писать протесты на туалетной бумаге, чтобы американцам комфортнее было использовать их по назначению.
А насчёт терроризма в Ираке.... Отказался Саддам лечь под Америку, в начале девяностых пинком под зад вышиб из страны Куста старшего и всё, враг номер один. Сопротивляются иракцы оккупации, значит преступники. Что ж, давайте в таком случае и наших ветеранов назовём террористами, они ведь тоже защищали страну, уничтожая фашистов всеми доступными способами. В чём разница? Поддерживая американцев, позволяя им бесчинствовать, мы тем самым предаём память всех защитников отечества.
Ах, бедная Америка, подверглась беспричинному и подлому нападению. Беспричинному ли? Для тех, кто в танке поясню, что Аль-Каида была создана при непосредственном участии Ленгли, а Усама Бен Ладен до сих пор находится на подкормке ЦРУ и это не пустые слова. Первое: в июне две тысячи первого года террорист номер один проходил медицинское обследование в одном из госпиталей Вашингтона, где его неоднократно навещали агенты разведки. Второе: на тот период времени Америка как, впрочем, и сейчас, но в куда меньшей степени, находилась на грани энергетического и финансового кризисов. Третье: накануне нападения Куст в спешном порядке покинул Белый Дом и уехал на ранчо. Четвёртое: из южного блока Пентагона были переведены все работники, якобы по причине плановой проверки. И, наконец, пятое: Бен Ладен до сих пор не пойман, хотя возможностей для этого было хоть отбавляй. Так на чьей совести Твин Пикс?
Ответом на поставленный вопрос является, как ни странно, Перл Харбор. Налёт японской авиации, во время которого, по словам американского правительства, погибло более трёх тысяч человек и было потоплено несколько десятков суперсовременных кораблей. Чушь собачья! За неделю до дня Д и часа Ч порт покинули все боеспособные корабли. У причала остался отслуживший своё утиль с необходимым минимумом команды. Нападение на Перл Харбор было спланировано до мелочей не без участия американских резидентов в Японии. Рузвельту было необходимо втянуть Америку в войну, дабы при дележе не остаться ни с чем, хотя деятельного участия в боевых действиях Штаты не принимали. В их "активе" разве что чудовищная по своей нелепости и жестокости бомбёжка беззащитного города-музея Дрездена, да использование ядерной бомбы в уже сдавшийся на милость победителя Японии.
Куст пошёл по стопам далёкого предшественника, из-за имперских замашек развязав третью мировую. Да, я не ошибся, именно третью мировую, а кто этого ещё не понял, тот просто идиот.
Идёт война, страшная, беспощадная, по сравнению с которой Великая Отечественная покажется мелкой стычкой, потому что чудовищным оружием обладает человечество и единственная страна, применившая это оружие, готова повторить этот шаг и в этом случае война закончится не победой, полным поражением всего человечества. Люди сами себя сотрут, что, возможно, к лучшему, пускай всё начнётся сначала, с амёбы или не начнётся вовсе, но, как я уже говорил, шанс выжить у нас ещё есть. Какой? Вы знаете, только боитесь произнести вслух. Надеюсь, страх уйдёт раньше, чем станет слишком поздно, иначе смерть.
Но вернёмся в многострадальную Басру. Меня до сих пор по ночам мучают кошмары, едва лишь закрою глаза, картины недалёкого прошлого сводят с ума. Я вновь и вновь вижу горящих, как просмоленный факел людей, бегающих по улицам, громко крича, падающих на землю, катающихся в тщетных попытках сбить пламя. Некоторые умоляют их пристрелить, дабы избавиться от невыносимой боли. Против фосфора бессильны вода, песок, пена: дьявольское вещество сжигает всё и вся. Я вижу, как обезумевшая мать пытается сбить пламя с горящего младенца, в ход идут разбросанные повсюду тряпки и даже голые руки, но безуспешно, ребёнок сгорел заживо. Как он кричал! От этого крика чуть сердце не разорвалось, а в душе, в которую я никогда не верил, с невиданной силой вспыхнула ненависть. Именно тогда я твёрдо решил – хватит учить убивать других. Пора самому взять в руки оружие и начать мочить каждого встреченного американца, будь то военный или гражданский. Я буду рвать глотки зубами, упиваясь тёплой кровью, всю оставшуюся жизнь положу на то, чтобы извести гниду с лица земли и плевать на басню про подставление щёк.
Я не герой, всего лишь винтик в механизме, но мне посчастливилось познакомиться с людьми, которые достойны быть занесёнными в анналы истории, такими, как Фарида.
Малышка Фарида осталась сиротой в первые дни Иракской компании. Отец девочки был офицером регулярной армии Саддама Хусейна, его полк одним из первых попал под "точечные" удары крылатых ракет и кассетных бомб. Уцелела горстка израненных, плохо вооружённых солдат и эти крохи в течение трёх суток сдерживали продвижение вперёд доблестных американских коммандос, пока серия очередных налётов тяжёлых натовских бомбардировщиков не положила конец сопротивлению и янки продолжили победное шествие.
Мать Фариды работала хирургом в одном из госпиталей Басры. Когда город оказался в центре боевых действий, отважная женщина отказалась покидать рабочее место. Раненые поступали с пугающей регулярностью, в том числе и натовские солдаты, которых сослуживцы бросали на поле боя, а "террористы" подбирали с риском для жизни и отправляли на лечение. Женщина – врач работала, забыв об отдыхе, делая в день несколько операций, спала не более двух часов в сутки, а поток раненых не иссякал, наоборот, увеличивался. Медикаменты, бинты на исходе, на своих не хватает, а тут ещё и захватчики, которых, несмотря на причинённое зло, на погибших родных и близких, продолжали лечить.
Велика душа восточных народов. Казалось бы, плюнь на врагов, оставь подыхать там, где свои же бросили, но нет. Для араба каждая жизнь бесценна, даже на кровника руки не поднимет, если тот беспомощен. И натовцев лечили. Американцев, англичан, итальянцев, прибалтов, хохлов, тех, кто незваным пришёл на чужую землю, кто надругался над мудрым, многострадальным народом, кто без тени сомнения убивал детей в колыбелях, насиловал женщин, надругался над верой и культурой, кто по всем канонам достоин смерти.
Я помню короткий разговор, состоявшимся между мной и латышом по имени Янис. Молодой парень подорвался на маломощной противопехотной мине и его, истекающего кровью, принесли в госпиталь мальчишки, собирающие на поле боя брошенные натовцами оружие и боеприпасы. Янису оторвало ногу, потеря крови была критической, но его спасли.
В краткую минуту затишья я зашёл проведать "бравого" вояку, как-никак бывший свой, более полувека наши страны были единым целым, ели один и тот же хлеб, пили одно и то же вино, подчинялись одним и тем же правителям. И вдруг, в один далеко не прекрасный день, разбежались.
Бледный, как сибирский туман, с ввалившимися щёками и огромными, в пол лица, голубыми глазами, Янис лежал на койке у окна. Я подошёл и сел рядом на покосившийся стул. Латыш окинул меня внимательным взглядом и отвернулся к стене. Не желает разговаривать, а мы не гордые, подождём.
–Не понимаю, какого дьявола тебя сюда занесло,– нарушил я затянувшееся молчание. -За что ты воюешь, какие идеалы отстаиваешь?
–Я борюсь с мировым терроризмом,– ответил Янис на чистейшем русском языке.– С теми, кто взрывает больницы, школы, самолёты, кто против спокойной мирной жизни.
–Правда? И кто же, по-твоему, террористы? Мальчишки, которые притащили тебя в госпиталь, чтоб ты не сдох? А может медсестра, сдавшая кровь? Или врачи, спасшие твою жизнь? По-твоему получается, что они террористы. Тогда кто вы: прибалты, американцы и прочие, пришедшие с оружием в руках на чужую землю?
–Мы спасаем мирное население от кровавого режима Саддама, даём им свободу, которой их лишили, как когда-то и нас. Прибалтийские страны полвека существовали под тиранией коммунизма, знаем, каково это, когда ты не человек, а вошь. Предназначение стран бывшего Советского Союза заключается в освобождении всех угнетённых.
–Спасаете, значит, освободители хреновы?!– возмутился я.– А ты видел беременную женщину, которой натовский солдат ради развлечения выпустил в живот очередь из автомата? Или пропущенную через взвод четырнадцатилетнюю девочку? Или мальчишку, изнасилованного американскими любителями детских задниц? Это называется освобождением? А они вас звали, просили о помощи? Какого хера ты лично сюда припёрся? Пойми, я не оправдываю терроризм, не оправдываю тех, кто убивает беззащитных женщин и детей, но вы записываете в террористы всех, кто посмел иметь собственное, отличное от вашего, мнение.
–А ты здесь зачем?– спросил Янис.– Что ты здесь забыл? Деньгу зашибаешь, или спасаешь мирное население от заокеанских "захватчиков"?
–Я мог бы долго рассказывать о том, что действительно пытаюсь помочь несчастным людям, но ведь ты не поверишь, не поймёшь, потому как не в почёте сегодня альтруизм, каждый ищет скрытые мотивы. Так что можешь считать, что я защищаю свою страну.
–Что – то не больно ты похож на араба, бледный какой-то, – усмехнулся латыш.– Или гражданство иракское принял?
–Стар я гражданство менять. Я русский и защищаю здесь Россию, как когда-то до меня это делали мой дед и отец. Не хочу, чтобы подобное творилось на моей земле, поэтому встречаю врага не на подступах, а на помыслах. Я хочу, чтобы русские дети спокойно ходили в школу, чтобы женщины не боялись по вечерам выходить на улицу, чтобы старики не гадали, как прожить на скудную, унижающую их достоинство пенсию, ведь всё плохое, что есть в моей стране, пришло с Запада. Уничтожь гнусь и постепенно всё наладится. Этим я занимаюсь. Ради этого здесь.
А насчёт страданий прибалтийских народов от тирании коммунизма, я вот что тебе скажу. Вспомни о том, что было раньше и сравни это с происходящим сейчас. В период советской власти вы, три прибалтийских республики, были маленькой гирькой на шее России. Мы вас кормили, поили, обхаживали, не получая взамен ничего, кроме отвратительных шпрот и средненького качества конфет.
У вас не было тогда никакого производства, как нет и сейчас. Вы были и остаётесь потребителями, но, тем не менее, мы вас не бросили. Даже после выхода из СНГ и вступления в НАТО мы продолжаем снабжать вас всем необходимым. Мы, а не американцы, которым вы нужны только как раздражитель для России, и если бы не Россия, вы бы давно передохли от голода и холода. И ты ещё смеешь говорить, что мы вас держали и продолжаем держать за вшей? Вы, проводящие на улицах своих городов парады нацистов?
Прибалт вновь отвернулся к стене, всем видом демонстрируя нежелание продолжать разговор. Что ж, его дело, для меня главное, что крупица сомнения вложена в его сознание, а что из неё вырастет, покажет время.
Время ничего не показало, оказалось, что это был первый и последний разговор, состоявшийся между мной и Янисом. Жить парню осталось несколько часов, впрочем, как и остальным раненым и медицинскому персоналу.
На плоской крыше госпиталя врачи нарисовали огромный красный крест в надежде, что это защитит здание от ракетных ударов и продолжили работу, но не тут то было. В американской культуре отсутствуют такие понятия, как честь, совесть, достоинство. Крест, в противовес задуманному, послужил знаком лёгкой цели. Несколько бомбардировщиков зашли на объект и...
Мы разбирали руины несколько дней под непрекращающемся артиллеристском обстреле. Выживших, разумеется, не нашли, не было даже целых тел. Руки, ноги, куски протухшего под палящим солнцем мяса складывали в общую кучу. От невыносимого зловония люди теряли сознание, но, едва придя в себя, возвращались вновь и вновь, пока не вытащили из-под завалов всё, что только было можно. Разобрать, где останки иракцев, а где натовцев не представлялось возможным, всех похоронили вместе, в наспех вырытой могиле и слёзы окропили их, защитников и оккупантов.
А затем в Басру пришла эпидемия. Американское командование приказало сбрасывать тела погибших, тех самых, которые по сообщениям пропали без вести, в систему водоснабжения непокорного города. Единственная ценность пустыни стала непригодной для употребления, трупный яд убивает не хуже цианида. Мы изнывали от жажды, люди начали умирать от кишечных инфекций. Над Басрой повис стойкий запах смерти, костлявая собирала щедрую жатву. Люди гибли в жутких мучениях: дома, в постели, на боевом посту. Солдаты, скрючившись от боли, шли в последнюю атаку, чтобы умереть не впустую, а на другом конце света, в рассаднике мерзости под названием Вашингтон радостно потирал руки подонок Куст. Ирак пал.
Из многотысячного населении Басры уцелело едва ли больше сотни человек, в числе которых по невероятной случайности оказались я и Фарида. Восьмилетняя девочка, совсем ещё ребёнок, ей бы в куклы играть, да со сверстниками общаться, но Зло уничтожило детство. Малышке пришлось рано повзрослеть, узнать, что нет больше ни мамы, ни папы, нет школы, в которой училась, нет лучшей подруги из соседнего дома, как нет и самого дома. Всё отнято, разрушено бесчувственными ублюдками, растоптано армейскими ботинками, осталась лишь Аллахом сохранённая жизнь, да жгучая ненависть.
Бедная девочка, сколько ей пришлось пережить! Не дай Бог испытать подобное кому-либо ещё. Остаться сиротой, спасаться бегством из родного города, из весёлого, беспечного ребёнка превратиться в жестокого убийцу. В восемь лет Фарида впервые пролила чужую кровь, перерезав горло спящему в наркотическом дурмане американцу. Здоровенный, раскаченный анаболиками чернокожий сержант стал первой жертвой малолетней мстительницы.
Неизвестно зачем этот вояка забрался в пустующий, как он думал, дом на окраине Басры. Возможно, затуманенный кокаином мозг уже ничего не соображал, но, как бы то ни было, факт остаётся фактом: негр забрался в дом и завалился спать в дальнем от остатков входной двери углу комнаты. На его беду в этом же доме пряталась Фарида. Из соседней комнаты испуганная девочка наблюдала, как обдолбанная скотина, громко рыгая и бормоча что-то под нос, подполз к какой-то тряпке и рухнул трупом. Малышка вышла из укрытия и крадучись подошла к американцу. Тот спал, широко открыв рот, по подбородку стекала слюна. Фарида долго смотрела на одного из виновников смерти родителей, медленно, капля за каплей, ненависть заполняла душу. Перед глазами с калейдоскопической скоростью мелькали лица тех, кого у неё отняли, и девочка поняла, что должна сделать.
Осторожно, чтобы негр не проснулся, Фарида вытащила у него армейский нож, крепко сжала рукоять в маленьких ладошках, замерла на мгновение и изо всех сил вогнала лезвие в незащищённое горло. Американец широко открыл глаза, посмотрел на склонившуюся над ним девочку и попытался что-то произнести, но издал лишь хрип. Нож вместе с кадыком ходил вверх-вниз. Слабеющими руками сержант ухватился за рукоять, попытался вытащить, но Фарида ногой запнула нож назад. Спустя несколько секунд негр умер.
Сержанта нашли через несколько часов. Патруль, посланный на поиски пропавшего солдата, наткнулся на труп, над которым с противным жужжанием кружила стая жирных мух. Спустя четверть часа в округе было не протолкнуться от натовских солдат. Они как чумные крысы разбежались по городу в поисках террористической группы, подло, из засады убившей сослуживца, мастера восточных единоборств, и никто не обратил внимания на стоявшую поодаль девочку, хотя присмотреться к ней стоило. Руки и одежда в крови, в глазах безумная ненависть сменяется радостью от содеянного. Янки, сами того не подозревая, выпустили джина из бутылки, имя которому Фарида...
Зачитался, блин, диверсант хренов! Отвлёкся и слишком поздно услышал крадущиеся шаги за спиной. А ещё таёжный житель, всю жизнь проведший в лесу, знающий повадки зверей, умеющий чувствовать опасность не хуже волка. Прошляпил, проворонил. Назовите как угодно. В общем, сам виноват. И удар чем-то тяжёлым по голове, и резкая боль, сменившаяся тьмой, всего лишь слабое эхо наказания за промах.
... Первое, что я почувствовал, придя в себя – это чудовищную, до тошноты, головную боль. С трудом посмотрел по сторонам. Ничего. В смысле ничего не видно: темнота, хоть глаз выколи, но судя по сырости и едва уловимому запаху плесени, я в подвале. Похоже, доигрался хрен на скрипке! Возомнил себя охотником и не заметил, как сам стал дичью. Сейчас меня выпотрошат на предмет сведений и спокойно грохнут. И исчезнет бесследно Пьеро. Хм, интересно, меня долго ещё искать будут? Может, в международный розыск объявят, ну там Интерпол и ещё чёртова уйма контор?
Мечтать не вредно – вредно не мечтать. Никому я не нужен и звёздочку за мою поимку, буде такая состоялась бы, на погон не повесят. Наоборот, постараются забыть как можно быстрее и никогда не вспоминать. Не нужен в нашем государстве такой раздражитель, как я. Ведь в России всё хорошо: президент, Красно Солнышко, "поднял" престиж страны на международном уровне, вон, конкурс песни и пляски в Европопе выиграли, олимпиаду провели, чемпионат мира по футболу состоится в скором времени. Всё здорово, всё просто зашибись! А то, что большинство населения страны живёт за чертой бедности, нищенствует, так это издержки построения нового строя, под названием капитализм, в котором кто успел – тот и съел, а остальные пускай хер без соли догрызают. И что самое удивительное, всех устраивает подобный расклад. Нет, находятся, конечно, недовольные, но дело дальше болтовни не заходит. "Нам плохо, даже хреново, но лучше уж так, чем никак". Чушь, бред, хрень! Лучше никак, чем так! Но это моё мнение и его не вложить в чужие головы. Затуманились за четверть века.
Опять начал! Меня сейчас убивать будут, я же думаю о совершенно посторонних вещах, а не о том, как бы выбраться из этой ловушки. И что мне далась эта страна, которая сама себя загоняет в клоаку? А точнее, уже загнала? Из-за пресловутого патриотизма? Если вспомнить Томаса Джефферсона, то он довольно точно сказал: "Патриотизм – это религия бешенных"... Стоп, так я и есть бешенный. Слетевший с катушек психопат, шагающий по трупам, ради достижения своих, никому не понятных и даже вызывающих отвращение, целей. А значит истинный патриот.
Горький смех эхом разнёсся по подвалу. Да, я сидел связанный, голова жутко болела и, тем не менее, смеялся. Даже хохотал. Пусть с горечью, пусть с болью, но это был смех. Смех безумца, смех одиночки, смех мертвеца. Бойтесь, вы, связавшие меня. Тряситесь от ужаса. Содрогайтесь. Потому что я выберусь, освобожусь от пут и убью вас всех. Разорву голыми руками, перегрызу горло уже не зубами – волчьими клыками. Ведь я уже не человек, а загнанный в угол зверь, который стоит, прижавшись к одинокому дереву, и оскаливает пасть, готовясь дать последний бой. И в этом бою он постарается забрать с собой на тот свет как можно больше врагов, желательно всех. Даже сдыхая от ран, он будет драться до последнего. Так что действительно – БОЙТЕСЬ!
Кое-как извернувшись, начинаю грызть верёвку. Зубы, нет, клыки, вгрызаются всё глубже и глубже. Десны начинают кровоточить. Я ощущаю солёный вкус во рту. Да нет же! Не во рту! В пасти! Из горла на волю рвётся рык, злобный, раздражённый, полный ненависти. Верёвки понемногу поддаются, им не удержать волка-одиночку. Всё, у меня больше нет друзей, нет вновь обретённой любимой. Я свободен! По-настоящему! Ни чувств, ни ответственности, ни желаний, кроме одного – убивать. Я хочу этого, жажду. Мне нужно слышать запах смерти, улавливать чуткими ушами хрипы умирающих, наслаждаться ими. Дайте же мне эту возможность!
Завершающий рывок и верёвка, лопнув, спадает. Я опускаюсь на четыре конечности и, ступая еле слышно, подбираюсь к двери. Темнота уже не помеха – волчьи глаза, нюх, инстинкты, всё при мне. Слышу даже как там, за стеной, переговариваются люди. Их трое, все с автоматами. Вы это серьёзно? Всего три хрупких, слабых человечка против матёрого зверя? Это даже не смешно. Хотя... Для начала хватит.
Бросаюсь всем телом на дверь, гулкий звук удара разносится по подвалу. Металлическая, заперта снаружи. Повторяю попытку. И ещё раз. И ещё. И ещё. Боли нет, чувств нет, есть одна лишь звериная злость. Ну же, человечешки, вы что, совсем там оглохли? Не слышите, как я рвусь наружу? Откройте дверь, посмотрите, что происходит. Проявите любопытство, которое станет для вас губительным. Идите ко мне!
