Текст книги " Агрессия. Хроники Третьей Мировой. Трилогия"

Автор книги: Алексей Колентьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 67 страниц)

Глава 11

Россия. 14 декабря 2011 года. Приблизительно 200 км от г. Углегорск. 23.57 по местному времени. Бывший штабной ЗКП 182-го гвардейского тяжёлого бомбардировочного авиаполка. Центр единого стратегического командования вооружённых сил Советской России. Председатель Государственного Комитета Обороны и главнокомандующий ВС СР – генерал армии Алексей Макарович Широков. Мозаика боя: рассвет который наступит завтра.

Более всего, меня беспокоили сведения полученные зарубежными отделами разведуправления ГРУ. Операцию по переброске войск во Владивосток, с Аляски, неожиданно отменили, войска сворачивают инфраструктуру баз, командование передали генералу Вернеру, ставленнику какой-то умеренной группы в сенате. И теперь колонны техники движутся к канадской границе непрерывным потоком уже вторые сутки. Однако же авианосная ударная группа уже покинула Филиппины и движется в тот район океана, откуда они должны поддержать именно экспедиционный корпус Вернера. Противник вводит в схему неизвестный компонент и это может поломать весь расчёт генштаба…

– Товарищ командующий, директор ГРУ по закрытой линии.

– Соединяй, Костя.

Сейчас мы были как бы на возвышении, откуда огромный экран и сидящие вдоль него два десятка офицеров связи, казались как бы музыкантами в оркестровой яме, внимательно вчитывающимися в партитуру, перед началом представления. Тут был десяток удобных кресел, три защищённых терминала связи. Кроме нас с адъютантом тут были заместитель Грекова – генерал-майор Пашута и офицер связи из аппарата ГРУ – полковник Синицын. Остальные, включая самого нашего военного архитектора столпились внизу, обсуждая оперативные сводки. Греков попросил у меня десять минут, прежде чем определить план действий в новых условиях. Я одел гарнитуру, метал обода приятно холодил затылок, а почти невесомый микрофон висел на уровне подбородка почти невидимой дождевой каплей. Вскоре, раздался чуть приглушённый голос Яровой:

– Товарищ командующий, план по дезинформации удался. Только что китайский генштаб отдал приказ о мобилизации войск, о приведении в полную боеготовность флот и ВВС. Есть данные, о большой группе боевых кораблей, в южной Атлантике. По данным спутникового наблюдения, это почти две трети китайского военного флота. Тридцать судов определяются как большие и среднего класса десантные корабли. Их прикрывают шесть противолодочных кораблей, два ракетных крейсера и до двенадцати эсминцев, три вертолётоносца. Аналитики говорят, что группа идёт к восточному побережью США. Также в составе группы суда обеспечения, что говорит о крупномасштабной десантной операции. Ракетным войскам тоже объявлена боевая готовность. МИД готовится сделать какое-то важное заявление… Вот! Они предъявили американцам ультиматум: либо немедленное погашение всех долговых обязательств по курсу 1:1 к старой валюте, либо война. Американцы ответили… Они готовят к запуску ядерные ракеты, идёт обратный отсчёт!..

Вдруг, комнату наполнил тревожный звук раннего оповещения о ядерной атаке. Рисунок на карте сместился, большая часть Китая и наших тыловых районов окрасилась концентрическими кругами вероятных попаданий ядерных ракет. Яровая на какое-то время пропала, а потом вдруг всё стихло, зуммер тревоги умолк, заикнувшись на протяжной ноте. Один за другим гасли красные круги, пока не исчез последний, над Ново-Амурском. Все на секунду замерли, но потом общая суета возобновилась, а директор ГРУ снова вышла на связь:

– Китайский вирус сработал чётко: поражены все системы связи и управления силами ядерного сдерживания США. По всей стране идут массовые отключения электроэнергии, выходит из строя навигационное оборудование воздушного, наземного и морского транспорта. Кое-где власти пытаются задействовать дубль-системы, но вирус проник и туда…

– Как долго это продлится?

– Согласно отчётам аналитического отдела ПГУ – от пяти, до восьми часов. Но это касается только 30 % гражданских систем управления и связи. Данные по военным системам нам не доступны в достаточном объёме.

– Часа три у нас есть?

– Не знаю, Алексей Макарович. Китайские товарищи уверяют, что на перезапуск всех систем связанных с силами ядерного сдерживания и слежения у американцев уйдёт не менее недели.

Повернув голову, куда-то влево, женщина взяла у невидимого помощника какие-то бумаги и с нескрываемым удивлением проговорила:

– Это ещё не все новости из того региона, товарищ командующий. Силы Южноамериканского Союза, объявили США войну и сейчас объединённая группировка войск, костяк которой составляют Венесуэльские и кубинские войска, готовятся к высадке в Никарагуа. Гондурас и Мексика заявили, что не могут противостоять вторжению, просят помощи у США. К мексиканской границе стягиваются силы национальной гвардии, регулярные войска пока не задействованы.

– Ясно, снежный ком покатился с горы… Держите меня в курсе, Анна Ивановна. Заодно проверьте. Нет ли в войсках южноамериканцев китайских помощников. Если есть, то в Мексике будет отвлекающий удар, а главное представление планируется в самом подвздошье Штатов. Сбылась мечта голливудских сценаристов – Нью-Йорк станет руинами и весьма скоро.

Вместе с новостями. Пришли отголоски боли. Нужно сконцентрироваться, пусть размышления помогут её прогнать!.. Итак, американцы не смогли ударить наотмашь, это первые кирпичи в их огороде. Но пока у них есть независимая система в Германии и плавучий командный центр в Архангельске. Они не отступят. Латинские команданте весьма кстати зашевелились. Видимо почувствовали слабину и решили не упустить момент.

Размышления прервало сообщение одного из офицеров, следивших ша обстановкой на участке Красноуфимск – Первоуральск:

– 38-ая и 112 бригады «страйкер» первой ударной группы «Центр» начали движение, товарищ командующий. Они активно маневрируют, оставляют ранее оборудованные укрепрайоны возле наспунктов Варсонофьево и Канинск…

Греков отреагировал мгновенно, на ходу он бросил в микрофон не сколько фраз и пиктограммы первой армии Жаркова пришли в движение. Слева, в окне появилась картинка с камеры одного из атакующих подразделений. Судя по зелёной сетке фона и маркеру подразделения, это был панорамный прицел танка 369-й гвардейской бригады полковника Чернова. Тут же он сам заговорил, голос танкиста прерывался статикой помех:

– Здесь Волга-21, занимаем позиции в районе высоты 114. Сопротивление противника минимальное…

Тут же Греков, уже входивший к нам на «подмостки», отдал команду непосредственно полковнику:

– Здесь Крепость-2, движение вперёд отставить! Пусть работают шпалы и карандаши. Ваша задача – их прикрытие, как приняли, Волга-21?!

– Понял, Крепость… Есть удерживать занятые позиции и прикрывать «деревянных»…

Шпалы и карандаши, так в кодовой таблице значились сапёры и мотострелки. Никого этот шифр уже не путал, американцы знали как и куда идут наши войска, но в этом-то и был основной замысел…

– Товарищ командующий, в планах американцев возникли некоторые изменения. Это связано с северо-восточным сектором. Они эвакуируют аляскинскую группировку, но дальше канадской границы продвинуться не могут. Канадские власти прознали об эпидемии… короче, там сейчас бардак.

Греков уже переключился на доклад, двигая на настольной панели карты местности. Голос его звучал нервически бодро, что являлось хорошим признаком. Выдвинув карту Окинавы, он увеличил один из прибрежных районов. Там виднелось скопление военных судов, к берегу двигались колонны грузовиков и бронетехники.

– Судя по разрозненным данным разведки и спутниковым снимкам, американцами сформировано сводное оперативное соединение, для высадки южнее Владивостока. Однако, численный состав этой группы – отведённые в резерв после операции «Снегопад» части. Их усилили двумя батальонами морской пехоты и отремонтированной техникой. По численности это около пяти тысяч человек, три эсминца, до сорока единиц бронетехники. Разведка отмечает отсутствие у противника постоянного воздушного прикрытия. Японские силы самообороны не выделили запрашиваемых двух вертолётоносцев и ракетный крейсер. Поэтому, американцы высадятся в надежде на скорый подход авианосной ударной группы идущей сейчас с Филиппин…

Данные, которые сообщил Греков с одной стороны радовали. Теперь, вместо полноценной группировке, равной по численности нашим совокупным резервам, расписанным для прорыва, мы получаем всего лишь немногочисленный десант. Но что-то в этом уравнении не складывается, возникало некое чувство, мешавшее оставить сообщение начальника генштаба без внимания.

– Где по вашим данным планируется высадка десанта?

Греков сильно потёр переносицу и что-то глянув в блокноте, сдавленно проговорил:

– В районе бывшего наспункта Кузнецово. Там нет наших войск, только взвод радиоразведки 285-го полка связи, приписанного к 3-ей резервной армии генерала Туманова. По данным штаба полка, это двенадцать человек, все только что с ускоренных курсов, две трети личного состава – девушки.

– Отдать приказ на немедленную эвакуацию связистов. Какие силы мы сможем перебросить в район плацдарма и как скоро?

Греков покачал головой, припечатав короткопалой ладонью свой блокнот к столу так, что потревоженная сенсорная панель взвилась ворохом всплывающих окон.

– Американцы успеют закрепиться, практически весь наш боеспособный флот в точке встречи с АУГ противника. Там только отряд из пяти сторожевиков, есть несколько вспомогательных судов. Так же в пятнадцати километрах южнее наспункта, развёрнут пункт приёма раненых и три полевых госпиталя.

Греков ещё что-то говорил, но картину последствий высадки десанта я видел и без него. Если американцы поймут, что нащупали брешь в обороне, то велика вероятность того, что японцы подключатся и уже сейчас готовятся встрять, если представится случай. А учитывая то количество раненых, которое поступает каждый час с фронта, там будет резня. Грубо говоря, амеры ударят нам поддых и план генерального наступления окажется под угрозой. Связь противником будет восстановлена в необходимом объёме, координация войск станет приемлемой. Наступающие окажутся в меньшинстве, как и рассчитывали американцы. А наши резервы не придут, ибо их пока нет в принципе и тогда кольцо вокруг наступающих армий сомкнётся. Потери окажутся велики настолько, что весь успех осеннего наступления будет сведён на нет.

– Товарищ начальник генерального штаба, разрешите обратиться к товарищу главнокомандующему?

От невесёлых рассуждений, отвлёк хрипловатый молодой голос. Подняв глаза от роковой точки на карте, я увидел, что это Синицын. Невысокий, темноволосый с обветренным красным лицом, он смотрел прямо на меня своими тёмными, воспалёнными глазами. Греков только пожал плечами и кивнул. Полковник подошёл к карте и сдвинув ряд изображений свёл их в определённую цепочку, поясняя по ходу:

– При оценке обстановки, товарищ начальник генштаба не учёл возможности 1-ой армии СБР генерала Каменского. А именно: 11-ая и 14-ая десантно-штурмовые бригады, из резерва постоянной готовности, могут уже через час развернуть оборону в районе предполагаемой высадки десанта. А если скоординировать их действия с подразделениями сформированной уже 161-ой танковой бригады, то у противника нет шансов закрепиться, из-за характерного открытого рельефа местности.

И тут я увидел, как Греков бледнеет. Нет, это был не приступ гнева, даже не злость на выскочку, посмевшего высказать то, чего он сам вроде как не заметил. Поняв, что Синицын закончил, он всем корпусом развернулся ко мне и заговорил, тяжело роняя каждое слово:

– Товарищ командующий… Алексей Макарович… Я учитывал подобный сценарий, предложенный полковником Синицыным, но… Если лишить армию Каменского хотя бы части сил и развернуть танковую бригаду из резерва Ставки…

Он снова стиснул зубы так, что вспухли багровые желваки на скулах, а зажатый в пальцах правой руки огрызок карандаша с треском переломился, роняя щепки на пол.

– Две бригады десантников планировалось перебросить в Ленинград. Это единственная возможность скрытно и без потерь помочь окруженцам. Все остальные части сил быстрого развёртывания будут задействованы в ходе операции «Пелена» полностью.

На какой-то миг, у меня внутри всё сжалось. Снова мелькнул перед глазами шпиль Петропавловки, серебряные блики в волнах Невы и смех жены. Не знаю, как это выглядело внешне, но все кто стоял у планшета, опустили глаза. Глухим голосом, я отдал роковой приказ, хотя слова прозвучали во вдруг возникшей тишине чётко и услышали все:

– Предложение полковника считаю дельным…

Я посмотрел прямо на Грекова и он тоже поднял глаза. Решение было вынужденным, но скорее всего Питер обречён. Однако в противном случае, наступление забуксует и большая часть страны окажется под контролем Коалиции. Перегруппировка ничего не даст, войны на истощение мы не выдержим. Поэтому я продолжил:

– Василий Палыч… Отдавай командиру северо-восточного направления приказ. Пусть выделит означенные части в распоряжение полковника Ахметова, командира 14-ой ДШБ. Он возглавит операцию по отражению десанта, командир толковый, помню его по летним учениям прошлого года… И сообщите в Питер, что помощи не будет. Боеприпасы и медикаменты – вот всё, что мы сможем прислать. Выполняйте…

Как Греков отдавал распоряжение я не слышал. В ушах стоял звон, а рот заполнила вязкая, горькая слюна. Тысячи жизней, прекрасный, Серебренный город… всё исчезнет. Всего предугадать нельзя: по окинавской базе наша авиация нанесла мощный ракетно-бомбовый удар, разрушивший инфраструктуру и уничтоживший большинство ключевых объектов снабжения. Но разведка что-то упустила и вот сейчас погибнет ещё один русский город…

– Товарищ командующий, пора…

Я глянул на красные цифры электронных часов над главным экраном. Ноль часов, ноль минут. Настала пора в очередной раз бросить вызов Судьбе. Невольно захотелось выйти на улицу, вдохнуть холодный, слегка пахнущий керосиновой гарью воздух. Там наверно особенно темно, как это бывает в полночный час. И мы сейчас тоже делаем отчаянный шаг в эту темень, надеясь что рассвет подарит нам победу. Не отводя взгляда от красных ромбов, скопившихся в такой узкой горловине меж двумя хребтами Уральских гор, я молча кивнул. Всё пришло в движение, зал наполнился гулом голосов, ожили диалоговые окна главного экрана. Некоторые уже перешли невидимую грань и вклинились в рыхлые порядки противника, думающего, что он уже победил. Греков снова натянул гарнитуру, взял блокнот со стола, снова выудив откуда-то другой огрызок карандаша. Отрывистым голосом он приказал:

– Я Крепость, Гранит Главный и Базальт Главный – начать выдвижение в районы развёртывания три и четыре. Молот Главный, Небо – поступаете в распоряжение Гранита и Базальта, работайте.

Сами взрывы на карте отображались жёлтыми концентрическими кругами. Сосредоточившимися впереди наступающих танков и следующих за ними мотострелков. Пока всё шло как и задумано: противник отступал, показывая притворную слабость. Ожил интерком, я услышал доклад кого-то из артиллеристов:

– Здесь Молот-23! Инженерные укрепления противника в указанных квадратах уничтожены. Переносим огонь в квадраты 12, 8 и 31…

Неожиданно, вклинился голос Грекова, тот брызгая в микрофон слюной матом крыл своего любимца – танкиста Чернова:

– Твою дивизию Волга!.. Назад!.. Не преследовать противника, у вас другая задача. Это не цирк, погоны снимешь!..

Я сел в кресло, которое предупредительно отодвинул Костя. Он же подвинул стакан крепкого чаю, в подстаканнике, который тускло блеснул в рассеянном свете ламп упрятанных под потолком. У чая был горьковато-терпкий вкус, первый глоток обжёг нёбо, всё как я и любил. Но сейчас все ощущения сосредоточились на карте, а голоса Грекова и остальных офицеров звучали приглушённо, не мешая следить за тем, как из бумажного, план операции превращается в реальные действия. Пока всё шло так, как рассчитывали американцы: их передовые части с лёгкостью оставляли передовые базы. Организованные с тщательностью, они даже не минировались при отходе, ведь американцы рассчитывали уже через сутки вернуть их обратно…

– На связи Нептун Главный, Алексей Макарович…

Диалоговое окно открылось прямо под моей же правой рукой, сквозь рябь проглядывало сосредоточенное лицо контр-адмирала Никифорова, который держал свой флаг на «Кузнецове». Увидев, что я смотрю прямо на него, Никифоров кивнул и доложил:

– Авиаразведка обнаружила противника, корабли опознаны. Два авианосца – «Рональд Рейган» и «Джордж Буш». Три ракетных крейсера – «Нормандия», «Честерфилд» и «Алабама», двенадцать эсминцев, шесть противолодочных кораблей и три подводных ракетоносца класса «морской волк». Ещё шесть вспомогательных судов и два танкера с горючим. Идут на сближение, надводные корабли противолодочных манёвров и мероприятий не осуществляют…

Я подавил желание сделать глоток остывающего чая, чтобы не выглядеть слишком уж по-штабному. Одновременно мелькнула мысль, что хоть моряки не подвели и всё идёт без сюрпризов.

– Хорошо. Синоптики обещают шторм, справитесь в непогоду?

– Два балла, это не шторм, товарищ командующий – так лёгкий ветерок…

– Тогда действуйте по плану. Но помните: держаться, сковывать силы противника до поступления известного сигнала. Остановите их в квадрате 44’12, как и предписано. Справитесь?

Картинка снова покрылась сеткой ряби, но голос Никифорова звучал чётко и совершенно спокойно. Но это с моряками всегда так: потоп или пожар, а им плевать.

– Нужно будет, сутки мотать их будем, горючего и боеприпасов достаточно…

– Хорошо, то связи, контр-адмирал и… удачи.

Окно свернулось и на экране отобразились позиции нашей и вражеской эскадр: красных вдвое меньше, чем синих. И на два их авианосца, у нас всего один. А на шесть ракетных крейсеров, лишь отремонтированный наскоро «Варяг». Перевес у нас только в противолодочных кораблях и эсминцах, да ещё этот козырь в рукаве, о котором американцы ничего не подозревают…

– На связи Гранит-324! Нами взяты под контроль ж/д узел Паники и Абрамцево. Уничтожено шесть эшелонов с боеприпасами особого применения, двенадцать эшелонов с техникой и горючим, а так же два бронепоезда противника. Противник непрерывно атакует, просим поддержать авиацией…

Это полковник Рябушкин, начал притормаживать уже стянутые к узловым транспортным развязкам резервы, приготовленные для наступления. Начал он рано, однако в сложившихся условиях вряд ли у него был выбор. Греков отреагировал мгновенно:

– Воздух 112! Активнее работайте в квадрате 38!.. Дайте «карандашам» отойти!..

– Здесь Воздух 112! Приказ выполняем…

На карте я видел, как группа маленьких красных ромбов с индексом «Воздух 112» довольно быстро переползает в указанный квадрат. Где красные ромбы бригады Рябушкина еле-еле виднелись почти скрытые сплошной синевой. Так плотно было забито пространство силами противника.

– Сеть! Дайте мне картинку над тридцать восьмым. Живо!..

В открывшемся диалоговом окне, появилась картинка. Чёрно-белое изображение то и дело покрывалась рябью, судя по рискам, это был панорамный прицел командно-штабной машины самого Рябушкина. Камера резкими скачками дала длинный ряд горящих цистерн и белые силуэты американских БМП, переваливающихся через железнодорожную насыпь. Расстояние было 230 метров, впереди полыхнуло снова, потом я услышал голос самого полковника:

– 13-й! Отводи свои коробочки в в шесть-пятнадцать!..

В ответ послышался неразборчивый, искажённый голос. Трудно было разобрать что происходит. Но вот в канале возник ещё один участник:

– Я Один-один-два! Дайте подсветку по вашим целям в квадрате шесть-одиннадцать и шесть – два!..

В следующий миг картинка смазалась и всё залил ослепительно белый свет, в котором исчезли переваливающие через насыпь бронемашины противника. Свет был настолько ярким, что в нём растворились даже горящие цистерны с горючим, которые виднелись справа, застывшие грудой покорёженного металла. Картинка резко сменилась и теперь я видел всё с высоты нескольких километров. Железнодорожный узел и километра три прилегающей территории, были во власти пламени, поглотившем всё. Но сквозь огонь я видел, как квадраты с красными маркерами уже скрываются за начинающими загораться деревьями какой-то чахлой лесопосадки южнее станции. Потом возник голос Рябушкина:

– Здесь Гранит-24!.. Отходим в направлении два-пять-восемь! Потери: две коробочки и тринадцать «карандашей» – двухсотыми…

Два танка и почти пол-взвода сгорели в этой огненной купели. Сколько ещё сегодня будет таких докладов? А сколько потом припишут лично мне? Отгоняя эти мысли, я сосредоточился на докладах поступающих с центрального направления. Трудности начали возникать пока только у людей Чикишева. Войска противника плотно блокировали юго-западное направление и чтобы взломать его оборону охватившую полукольцом окрестности Ижевска, предстоит поработать всерьёз, а на такой удар, его ударные части не рассчитаны. И сейчас предстояло лишь имитировать бой, избегая серьёзных столкновений с хорошо укрепившимися частями 240-ой и 135-ой бригад «страйкер». Усиленные соединениями штурмовой авиации и прикрытые артиллерией, доукомплектованные накануне нашего наступления, они почти втрое превосходят силы 365-ой и 371-ой бригад Чикишева, находящихся на острие атаки…

– Здесь Базальт Главный! Достиг квадрата 32–16, Базальт-21 и Базальт-17 докладывают о многоуровневой оборонительной структуре в указанном направлении…

Вот и Жарков упёрся в стену. Его передовые части соединились с передовыми подразделениями второй армии Чикишева и завязали бой, имитируя прорыв на Пермь и Уфу. Судя по тому, как пришли в движения войска противника на «крыльях» уральского хребта, он купился. Осталось позволить ему выйти на полное развёртывание и начать драться всерьёз…

– Командарм 58-ой, генерал-лейтенант Тропинин на связи, товарищ командующий!..

В окне появилась круглая, в следах подживших ожогов, физиономия Тропинина. На совершенно обычном, даже простоватом лице выделялись пристальные, серо-стальные глаза. Из-за белых пятен оставленных огнём, щетина покрывала щёки и подбородок генерала клочками. Увидев, что связь установлена, он заговорил глухим, прокуренным басом:

– Товарищ главнокомандующий! Группировка в составе: 429-го мотострелкового полка, 136-ой гвардейской отдельной МСД и двух рот 34-ой горной бригады занимает указанные в плане позиции для поддержки деблокирующего удара во фланг группировке противника. Согласно данным разведки, турки и французы снимают часть сил с нашего направления и перебрасывают их воздушным коридором в зону Хеверфорд-4, под Уфу. Момент для начала операции удачный, мы готовы. Если возможно, окажите поддержку артиллерией или любыми средствами доступными вашим силам.

Жарков сейчас сковывает на себя почти весь левый фланг войск Коалиции. Если американцы уже начали стягивать резервы из других, более отдалённых районов, значит, всё идёт правильно. Однако, если проявить силу сейчас, можно спугнуть удачу. Поэтому, опередив Грекова, я сказал, может быть чуть резче, чем хотел:

– У вас есть точное время начала действий, любое отклонение от плана запрещаю. Отставить самодеятельность, партизанщина заканчивается, генерал. Как поняли, командарм 58?!

В глазах Тропинина вспыхнул яростный огонёк, однако впервые за долгое время последовал чёткий приказ от того, кто действительно старше по званию. Сработал полузабытый рефлекс и генерал окружённой, истощённой, но не сдавшейся армии подчинился:

– Есть, отставить самодеятельность!..

И не успело погаснуть это окно, как к столу подошёл офицер связи от Маевского. Это был высокий, статный майор с отличной выправкой. Чётким, хорошо поставленным голосом он доложил:

– Есть сигнал о готовности от отряда «Мститель». Двенадцать из пятнадцати групп заняли указанные позиции, развернули аппаратуру и закрепились. Две группы были обнаружены и в ходе боя были уничтожены противником. При этом, аппаратура генераторов была штатным образом уничтожена. Данные радиоперехвата не выявили расшифровки намерений групп. Американцы полагают, что столкнулись с обычной фронтовой разведкой, разрозненных подразделений нашей северо-восточной группы погранвойск.

– Сколько человек мы уже потеряли там, майор?

– Десять «двухсотыми», товарищ командующий…

Ещё десяток опытных, обстрелянных фронтовиков, которых по настоянию Маевского набирали по всем фронтам, испытали военную удачу в последний раз. Начальник разведки генштаба настаивал, чтобы это были именно обычные фронтовые пластуны. Без специальной подготовки, без особой тренировки и навыков. Просто выжившие и удачливые, но знающие как выжить и победить. Даже в смерти никто из них не выдал главного: своей основной задачи. Ведь попадись американцам настоящие спецы, натасканные и соответствующим образом вооружённые, пустыня мгновенно была бы насыщена войсками, горы стали бы прочёсывать сотни летающих дронов, спутники и тысячи солдат, не считая наёмников. Стараясь говорить ровным голосом, я отдал тот самый приказ, после которого всё должно было измениться навсегда:

– Передайте сигнал, о минутной готовности тем, кто вышел в точку передачи сигнала. Начинайте отсчёт!..

В зале шум голосов стал громче, а на табло поверх главного экрана у противоположной стены появились большие красные цифры: 0.58, 0.57, 0,56… Теперь грань истончилась, сделав всех равными: стратегами, воплотившими замысел в бумаге карт и теми, кто сейчас бьётся там, под Уфой и Ижевском, ждёт своего часа на огромной глубине в теснине переборок подводных крейсеров, более всего похожих на огромных молчаливых китов. И теми кто на пределе сил сдерживает армаду кораблей, несущих смерть остаткам нашего мира. И только несколько мгновений отделяют нас от того, чья же правда будет дальше, а чья сгинет навсегда…

– Товарищ командующий! Нептун Главный сообщает, что «Адмирал Кузнецов» и «Варяг» серьёзно повреждены, потеряно до трети личного состава авиакрыла…

– Транслируйте на флагман сигнал отсчёта… И приказ держаться… Держаться!..

Казалось, само время спрессовалось в неподъёмные чугунные болванки, с неохотой отмеряя секунды до конца одной жизни и начала новой. Чья возьмёт, чья правда сильнее?!

– …0.03, 0.02, 0.01… «Пелена»! Всем подразделениям сигнал «Пелена»! Всем штабам и командирам передовых подразделений, перейти к протоколу «Пелена»!..

И прежде чем на мгновение погасли все экраны в зале, последовали короткие доклады от командующих ударными армиями:

– Здесь Гранит Главный! Отрезаны от основных сил, ведём бой в полном окружении!..

– Здесь Базальт Главный! Противник в тылу! Ведём бой в окружении, отрезаны…

Синие прямоугольники и ромбы, словно ядовитые змеи обозначились на «крыльях» Уральского хребта и вскоре заполнили всё пространство в узком «бутылочном горлышке» по линии Верхняя Слада – Невьянск – Асбест – Кыштым. Но у Челябинска синева остановилась, там создан укреплённый пункт обороны, там американцы не прошли, встреченные плотным заградительным огнём…

– Здесь Молоток-129! Передовая группа бронетехники противника уничтожена!.. Переношу огонь в квадрат 13–62… Есть накрытие манёвренной группы моторизованной пехоты!.. Враг отступает от рубежа Орех-84!..

И в этот момент на мгновение погасли все экраны. Система ушла на перезапуск и тут же всё вернулось, только обновление обстановки пошло значительно быстрее. Силы первой и Второй ударных армий, оказались в плотном кольце «синих». А это значит, что перестала работать штурмовая авиация, враг заглушил известные ему радиочастоты вызова поддержки. Но вдруг, всё застыло на секунду и синева стала дробиться, распадаясь на более мелкие фрагменты. Весь радиоэфир врага тоже заполнил треск и вой направленных радиопомех, погасли экраны тактических компьютеров, пропали целеуказания для артиллерии, самолёты остались без целей для нанесения своих хвалёных «хирургических» ударов. Приказов нет, информация с каждой секундой устаревает, ибо согласно диспозиции, наши войска сейчас перегруппировываются, уходя из-под намеченных ударов противника.

А у нас была иная картина: после перезапуска заработали резервные каналы связи, вступившие в силу только по протоколу «Пелена». Одним из первых поступил доклад от генерала Примака:

– Я Воздух Главный! Ударные группы штурмовой и стратегической авиации заходят на указанные цели. Потерь нет, противник дезорганизован, сопротивление очагового характера… Угрозы со стороны ПВО нет…

Сейчас стратегические ракетоносцы идут к берегам Северной Америки, а фронтовая авиация бьёт тех, кто зашёл в тыл атакующим армиям Жаркова и Чикишева, чтобы разблокировать поступление резервов и снабжения. Снова подал голос офицер-«грушник»:

– Трезубец Главный сообщает: запуск произведён. Основные и дополнительные группы целей поражены. Разведка докладывает что «президенты» полностью небоеспособны. Эскадра противника лишена связи и дезориентирована. Нептун Главный сообщает: продолжаем бой, эскадра боеспособна более чем на 70 %…

На карте сразу обозначились красные концентрические круги, охватывающие большинство районов сосредоточения тыловой инфраструктуры Коалиции в Европе и США. Отдельно были выделены районы оккупированных территорий России, Белоруссии и Украины. В последнем случае, удары пришлись на районы пограничные с Белоруссией, на направлениях ведущих к Минску, Гомелю и Могилёву. Именно туда будут направлены атакующие удары передовых подразделений вновь сформированных 3-й и 4-й армий, уже грузящихся в эшелоны и транспортные «борта». Они состоят на три четверти из бойцов и командиров нового призыва, молодым придётся принять свой первый бой, пройти огненное крещение. И мы как могли старались облегчить им задачу, уменьшить сопротивление.

Откинувшись на спинку кресла, я спросил у подошедшего Грекова, который налив себе полный стакан минеральной воды, залпом его осушил:

– Американцы были сильно удивлены, что вместо старых ядерных боеголовок. Получили свою модернизированную нашими «левшами» смесь?

Покрасневшие, водянистые глаза старого вояки довольно сощурились и он отрывисто кивнул.

– Не то слово, Алексей Макарыч. Теперь им придётся скинуть ту часть прогноза, где они рассчитывали на замедление продвижения наших войск в случае выхода на оперативный простор западнорусской равнины. Конечно, заражённые районы есть, но там пойдут специально экипированные подразделения. Видимо им придётся нелегко, поскольку именно удара на Брянском направлении американцы и ждут…

С самого начала формирования органов разведки, мною была поставлена задача, захватить и изучить компонент нового оружия, которое американцы именовали «Плащ Сатаны». Подобные исследования до войны велись и у нас, однако, многое было утеряно и быстрее было бы воспользоваться уже готовой технологией. Разведка справилась и вскоре, в Новоуральске и под Железногорском, было налажено производство боевых частей для переоснащения уже имеющихся на вооружении ракет межконтинентальных и средней дальности. Титаническая задача, с которой нам помогли справится китайские товарищи. Само собой, эта технология была своего рода нашим вкладом, платой за услуги. Но главное случилось: вместо губительного и бесполезного атома, мы получили эффективное и мощное оружие, позволяющее не загадить радиацией всё там, где ещё предстояло воевать. Снова развернулось сразу два диалоговых окна, на связь вышли Жарков и Чикишев. Оба чумазые, но в глазах у обоих читалось удовлетворение, смешанное с некоторой толикой растерянности. Но это были не все сюрпризы, которые мы приготовили для врага, далеко не все…