Текст книги " Агрессия. Хроники Третьей Мировой. Трилогия"

Автор книги: Алексей Колентьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 58 (всего у книги 67 страниц)

– Майор Гамаюн, наш резидент в Украине, готов поручиться что гетман будет очень занят.

– Хорошо, будем надеяться, что так оно и будет.

Резервным планом предусматривается нанесение по территории Украины трёх ядерных ударов. Накроет прежде всего те города которые в данный момент являются центрами сосредоточения так называемых «сил самообороны». По сути, это четыре тысячи наёмников собранных по всей Европе, но большую часть там составляют жители самой республики. Американцы сформировали две мотопехотных бригады, лишив их тяжёлой техники и артиллерии. Функцию поддержки должны осуществлять войска Коалиции размещённые на бывших военных базах распущенной указом гетмана регулярной армии.

Нанесение удара так близко от дислокации войск Тропинина крайне нежелательно. Однако синоптики уверяли, что облако пройдёт стороной, но это всё равно тревожило. К тому же, часть населения украинского протектората или Зоны Брайфорт «Д», сосредоточено в трёх больших «карантинных лагерях». И все три находятся в радиусе прямого поражения при ракетном ударе. Желание обойтись без крайних мер заставляет пойти на риск и довериться чутью Яровой. Однако зная Грекова, я не сомневаюсь, что ракеты будут ждать своего часа.

Простившись с женщиной, я некоторое время просто сидел оперевшись руками о подлокотники кресла. Мерно тикали часы на противоположной стене, время отмеряло мгновения тишины. На какое-то мгновение стало совсем тихо, как это бывает только под землёй. Я собрал бумаги с заметками и ещё некоторое время сидел, вникая в детали подробной оперативной сводки. Пока всё складывается более-менее так, как мы с Грековым и рассчитывали. Американцы сворачивают активные действия на флангах, перегруппировывая силы до решающего момента. По цифрам всё сходится: флота у нас нет, авиации крайне мало, юг и северо-запад отрезаны и слишком слабы чтобы ударить Коалиции в тыл. План очень прост по сути и подразумевает только победу численным перевесом. Никаких манёвров или тонких комбинаций, а лишь одна грубая сила и мощь…

– Алексей Макарович, члены ГКО в приёмной…

После успеха «Снегопада», когда фронт стабилизировался и угроза полного разгрома чуть отодвинулась, стало ясно, что одной военной администрации уже недостаточно. Нужно показать населению и армии, что в стране снова есть власть, что государство живо. И что теперь это не будет страна дураков, нищих и нуворишей. Снова пригодились связи Нины Яровой. Нам удалось отобрать толковых хозяйственников старой, ещё советской закалки, среди потока беженцев. Большей частью это были учёные, бывшие партийные советские работники среднего звена. Из них мы сформировали временный орган государственной власти новой Советской России, по образцу государственного комитета обороны, управлявшего страной во время Великой Отечественной войны. Единственное неудобство которое пришлось принять лично мне, это пост председателя ГКО. Одно дело командовать войсками и совсем другое – фактически управлять самой большой страной в мире. Но пока другого выхода нет, приходится вникать ещё и в хозяйственные вопросы, обсуждать поставки по союзному договору с КНР и прочее. И сначала было крайне трудно, порой даже невыносимо из-за того, как беспомощно чувствуешь себя в присутствии опытных гражданских спецов. С течением времени всё вошло в рабочий ритм, стало не так паршиво и появилось ощущение ситуации в стране. Проще всего оказалось с идеологией. Миф о советском прошлом как о поре безгрешных правителей, всеобщего равенства и процветания, оказался вполне жизнеспособен в тяжких условиях военного времени. Люди подсознательно, на генетическом уровне восприняли подзабытую риторику былых времён, как обещание стабильности и скорой победы. Наш народ выдержит всё и победит любого врага, если будет верить, что впереди есть некая светлая перспектива. Будут жить в бараках, есть картофельную шелуху и одеваться в лохмотья. Лишь бы достичь желанной цели, лишь бы всем и всего было вдоволь и поровну. И я старался, чтобы личный миф каждого русского, на каком бы языке он не говорил, стал осязаем. Это будет отнюдь не та «уравниловка», которую ставят в вину советскому строю его постперестроечные оппоненты. Для русских всегда характерно иное понятие что есть справедливость и что такое «всем поровну». Перед экономистами была поставлена задача создать общественный строй, при котором государство защищает слабых и ограничивает сильных. Трудно, порой на ощупь, но вскоре удалось нащупать этот баланс между государственным регулированием и желанием людей зарабатывать. Первоначальный план тоже разделён на пятилетние отрезки. В первую очередь, все силы брошены на восстановление и развитие тяжёлой промышленности и фундаментальной науки. Параллельно, немалые силы выделены на восстановление сельскохозяйственного комплекса. Ликвидировать голод, болезни – всё то, что приходит во время и сразу после войны. Нужно дать людям хлеб, работу и безопасность, а когда достаток перевесит нужду, можно будет подумать и о таких эфемерных вещах как всяческие свободы личности и лишь много позже открыть дорогу частным предпринимательству, но пока только в отрасль сферы обслуживания. Отныне ничего не будет делаться наобум. Как ни странно, но именно война дала нам шанс исправить всё то, что привело Россию к краю пропасти. Сутками мы сидели над программами планов первой пятилетки. Над тем, что и как нужно восстанавливать, куда направить помощь, предоставляемую союзниками, пускай и полулегально. Первых результатов удалось достичь, как только заработали ремонтные заводы, где в полевых условиях, под натянутыми тентами и масксетями латали подбитую бронетехнику, делали патроны и шили обмундирование. Вскоре, появились цеха, пошла первая заводская продукция собранная уже на освобождённых от захватчиков территориях. Народ жил, боролся и уже начал побеждать свой страх и отчаянье первых месяцев войны. Это было лишь начало, но верный путь не бывает лёгким.

Снова зашуршал ковролин и в кабинет один за другим стали входить члены ГКО. Штатские люди, одетые в мешковато сидящий на их сутулых плечах камуфляж без знаков различия. Всего трое, но сейчас именно под их руководством приходит в движение разбитая экономика, восстанавливается порушенное сельское хозяйство и обеспечение армии всем необходимым. Высокий, худощавый старик в старомодных круглых очках с сильными линзами, слегка поднялся с только что облюбованного стула. Это был Аристарх Раковский, экономист старой закалки, в своё время вынужденно ушедший из госуниверситета из-за разногласий с либеральным руководством. Некоторое время профессор перебивался случайными заработками, даже торговал газетами в киоске. Однако в 2003 году, совместно с бывшими учениками организовал небольшую фирму, оказывавшую консалтинговые услуги. Быстро поднялся, но окончательному успеху помешал кризис восьмого года. В справке контрразведки нет указаний на то, чем и как жил учёный оставшееся до войны время, но вряд ли прикуривал от крупных купюр сидя в шезлонге на собственной яхте в Средиземном море. За предложение построить новое, справедливое общество ухватился с молчаливой яростью фанатика, как впрочем и все те, что сидели сейчас напротив меня. Всех нас сплотила одна единственная идея – искупить делом вину перед собственным народом, ещё только на полшага отступившем от края пропасти, за которым только смерть и полное небытие. Голос Раковского звучал глухо, под глазами залегли чёрные круги, но во взгляде чувствовалась сосредоточенность.

– Алексей Макарович, рад сообщить, что машиностроительный сектор начинает давать первую продукцию. Поток отремонтированной и модернизированной техники возрос вдвое против показателей прошлого месяца. Есть нехватка рабочих рук и комплектующих, но сейчас это связано с восстановлением транспортной инфраструктуры. Оборудование и запчасти просто вязнут в пути.

– Немцы исправно выдерживают график поставок?

Министр пролистал бумаги, что-то быстро отчеркнул огрызком карандаша и утвердительно кивнул:

– Наши потребности всё ещё велики, однако получаемые через Китай станки и прочее оборудование пока закрывают потребности заводских производств в Ново-амурской промышленной зоне.

Ново-Амурск, стал нашим первым большим проектом с начала войны. На месте заброшенной ещё в советские времена промзоне, что в ста двадцати километрах от Хабаровска, было решено сконцентрировать промышленный потенциал состоящий из предприятий обеспечивающих выпуск техники, оружия и боеприпасов. Инфраструктура возводилась при содействии китайской стороны, однако монтаж оборудования и набор кадров осуществлялся из российских граждан под жёстким контролем контрразведки. Само собой, квалифицированных кадров остро не хватало и тогда Промцентр был поделён на внешний и внутренний пояса. Во внешнем шили одежду, обувь и осуществляли ремонт гражданской техники. А внутренний пояс имел закрытую инфраструктуру и туда допускались только работники предприятий и конструкторских бюро. Само собой, китайцы были любопытны, однако работали всегда корректно, острых акций удаётся избегать. Пока всё только начинается, но лиха беда начало.

– Как выполняются заказы фронта, Аристарх Степанович?

– Пока справляемся. Согласно плану, мы сделали упор на модернизацию техники уже имеющейся в распоряжении армии и частично всё ещё находящейся в консервации. Это обеспечивает восполнение боевых потерь. Если в процентном исчислении, то почти на восемьдесят девять процентов. Остальное покрывается за счёт имущества расформированных подразделений.

– Армия и флот могут рассчитывать на быстрое пополнение своего парка в острый период?

– Да, мы сможем обеспечить поставки, если охрана тыла сможет предотвратить налёты вражеской авиации, да ведомство товарища Маевского подсобит милиции с саботажниками и мародёрами.

– Обстановка действительно не простая, Аристарх Степанович. Но думаю, мы попросим Алексея Андреича выделить дополнительные силы для обеспечения прикрытия Промцентра. Что там с развёртыванием новых производств?

Ситуация в тылу складывается действительно не простая. Части внутренних войск укомплектованы личным составом всего на треть. Пополнение идёт, но слишком медленно для быстро меняющейся обстановки. Освобождённые территории эпизодически будоражат разрозненные части противника, шайки местных мародёров и уголовников. Однако явления первых двух месяцев войны – районов, полностью контролируемых такими вот вооружёнными шайками уже нет. При управлении контрразведки создали отдел по борьбе с бандитизмом, пока в штате было всего около пятисот человек, а техника только ещё начала поступать. Реже стали случаи, когда приходится снимать подразделения с фронта, в помощь ВВшникам. И это добрый знак, мирной, новой жизни. В местах же больших поселений было всего две вспышки заразных болезней, что учитывая ту помощь, что нам оказвается индийскими и китайским миссиями «красного креста», можно считать за очаговое явление, не приобретшее размеры пандемии. Но главное всё же то, что удалось начать не только ремонт, но и восстановить часть производств довоенной поры. Скоро в войска поступит новая бронетехника, самолёты, вертолёты и стрелковое оружие.

– … Товарищ председатель, производство перспективных образцов техники запущено в Якутии и некоторых районах Прибайкалья. Через два месяца, мы сможем поставить в войска до двух сотен БМП-4, сто шестьдесят основных танков Т-90МС, а так же самолеты различных классов, до тридцати единиц штурмовых и транспортных вертолётов. Сложнее с морской техникой, верфи Ванино только начали восстанавливать. Китайские товарищи помогают чем могут но…

– Это всё хорошо, Аристарх Степанович, но увы, не достаточно. Найдите способ ускорить производство, прошу вас.

Лицо министра потемнело, на лбу выступили крупные капли пота, которые он стёр лихорадочным движением бледной узкой ладони.

– Товарищ председатель, я… Тут даже не поможет, если я и мы все встанем к станкам прямо сейчас.

– Понимаю, но техника нужна уже сейчас. Если противник осознает, что мы выигрываем, то просто сотрёт Россию с лица земли. По данным генштаба, мы сможем имеющимися у нас на данный момент средствами перехватить две из шести боеголовок, которые прилетят из-за океана и Европы. И для того, чтобы ударить быстро, нужна новая техника. Думайте, Аристарх Степанович, думайте как это выполнить.

Бывший учёный, кабинетный профессор, вдруг склонил голову. Казалось, мои слова вдавили его в жёсткий стул так, что Раковский стал чуть меньше ростом. Но когда мгновение спустя, его взгляд снова встретился с моим, он спросил слегка осипшим голосом:

– А если мы сможем… если я найду способ… Мы победим, Алексей Макарович?

Что можно сказать тому, кто отчаянно верит в чудо? Врать такому человеку нельзя, как не нужно показывать своей внутренней неуверенности. Если смерть рядом, грань между возможным и не реальным часто очень зыбкая вещь.

– Если бы я сомневался в том, что могу это сделать, то бы не требовал от вас того, о чём мы только что говорили, товарищ Раковский. Победа, это не дело для одного, её создаёт общество, которое желает выжить.

Раковский обменялся взглядами с министром сельского хозяйства Котельниковым. Что-то в их взглядах изменилось на короткий миг и они не сговариваясь поднялись со своих мест и бывший профессор ответил за двоих:

– Есть возможность переделать захваченные у противника передвижные ремонтные станции. Они насыщены автоматикой, а у нас есть талантливые ребята, которые смогут э… реорганизовать уже имеющиеся у нас поточные линии сборки. Рабочих рук понадобиться вдвое меньше, монтаж возьмут на себя китайские специалисты, но сборка по агрегатам скроет всю картину, технология останется при нас.

После того, как разбитые силы Коалиции начали откатываться всё дальше на Запад, к нам в руки попало очень много трофейной техники, оружия, боеприпасов. Но самым ценным оставалась обширная вспомогательная база: продовольственные, вещевые склады и хранилища запчастей, резервуары с горючим. Трофейные грузовики и джипы прочно вошли в обиход тыла, так что освоение трофейной ремонтной техники вполне логично и может стать реальным выходом из положения. Верное решение как всегда находится перед глазами, нужно только понять, куда смотреть.

Раковский замер на полуслове, в кабинете повисла напряжённая тишина. Чтобы не длить неловкость, я вернул разговор в нужное русло практических цифр:

– И каковы сроки?

– Шесть с половиной недель, товарищ председатель. А с учётом быстрого восстановления транспортных магистралей Транссиба, этот срок можно будет сократить ещё на четверо суток.

Видимо идея уже ими обсуждалась, но как мне думается, это даже не авантюра. Скорее всего сырой план, родившийся спонтанно, как всё гениальное. Если мы получим новую технику в указанный срок, но к тому времени, как первый этап наступления истощит наши резервы, это окажется своего рода тузом в рукаве. Вторая волна наступления не остановится на рассчитанном рубеже и вместо Нижегородско-Тверской линии, мы выйдем на соединение с окруженцами из Питера на северо-западе, а на юге сможем помочь генералу Тропинину не только вырваться из окружения, но и контратаковать зарвавшихся турок.

– Добро. У вас есть любая помощь, которую государство может предоставить. Приступайте, товарищи.

После короткой процедуры прощания, министры вышли, переговариваясь в вполголоса. Видимо детали нового проекта давно витали в воздухе и рвались наружу. Как только за ними закрылась дверь, я откинулся на спинку кресла и сидел так до тех пор пока голос адъютанта не заставил открыть глаза. Простое действие далось с ощутимым трудом, боль снова вступала в свои права, лекарства как всегда проиграли.

– Совещание генерального штаба через три минуты в командном центре, товарищ главнокомандующий.

Сглотнув горькую и вязкую желчь подступившую к самому горлу, я нащупал костыль стоявший справа возле стола и привычным усилием поднялся на ноги. Скрипнул протез, боль обдала кипятком мозг.

– Иду, Костя…

Путь через два коридора к лифту и снова через переход по плоским ступеням вниз, на этот раз давался легче. Костя шёл чуть позади, готовый подхватить если нужно. Может быть его присутствие даёт некий стимул не распускаться, давить слабость. Высокая бронированная плита двери с лёгким гудением отошла в сторону, приглушённый свет люминесцентных ламп мягко окутал всё вокруг. Шуршат кондиционеры, над тремя рядами столов висит неровный гул голосов. Восемь операторов непрерывно стучат по клавишам компьютеров, а впереди мерцает плоский экран во всю стену, это наша новая оперативная карта. Знакомая топография Уральского хребта, а чуть западнее – тёмно-оранжевое пятно покрывающее псковскую, новгородскую и московскую области. Там враг применял все виды оружия массового поражения, какие только смог. Интересно, сможем ли мы когда-нибудь снова строить там города, пить воду из рек и не прятаться от дождя?..

– Товарищи офицеры!..

Все, кто занимался своей работой и вносил данные по обстановке на фронтах, остались сидеть. К нам повернулись только начальник генштаба Греков и двое командующих направлениями – генерал-полковник Алтуфьев, который отвечал за юг и генерал-лейтенант Лобов, командующий центральным и северо-западным участками. Снова прошуршал сквозняк и в зал вошёл командующий авиацией генерал Примак. Он как всегда был в лётном комбинезоне, с пилоткой заправленной под плечевой клапан. Пётр Николаевич как всегда стремительно кивнул и потянулся было за пилоткой, но я остановил летуна и тот молча встал рядом с другими докладчиками. Контр-адмирал Никифоров как всегда был доступен по видеоканалу. Он всё ещё принимал авианосец, следил за тем, как прошли довооружение вновь обретённого корабля и пополнение экипажа. Василий Павлович Греков, наш военный гений, стоял как обычно с указкой у экрана и слюнявя палец что-то дописывал в свою старую записную книжку. Я прошёл к столу находящемуся у левой стены и сев в придвинутое адъютантом кресло сказал:

– Начнём товарищи. Василий Палыч, что ты там опять приготовил нашим зазнавшимся оппонентам? Всыплем им на этот раз или как?

– Кто кому подкинет леща, покажет время, товарищ главнокомандующий. План мы разработали толковый, разрешите по порядку?

– Разрешаю, излагайте.

Греков вплотную подошёл к экрану и снова нацепив на голову наушник с микрофоном начал излагать своим дребезжащим старческим басом:

– Ситуация после завершения наступательной операции «Снегопад», пришла к некоему подобию равновесия, на центральном направлении. Более того, за счёт высвободившихся ресурсов, мы смогли помочь окружённым частям бывших Западного и Южного ОСК. Я говорю об армиях генерал-полковника Шепетова на западе и конечно армии генерала Тропинина, на юге. Кроме этого в оперативном тылу противника и глубинных тыловых районах оккупированных территорий страны, организовано более пятидесяти партизанских соединений. Руководством шестого управления ГРУ, осуществляющего работу с зафронтовыми формированиями ополченцев, спланирован ряд острых акций в тылу противника. И начата реализация плана под кодовым наименованием «Тёплый приём», по физическому устранению командиров низшего и среднего звена вражеской армии и частных военных компаний. Партизанами уничтожено значительное количество живой силы противника, а так же бронетехники, стационарных пунктов связи и снабжения. В нужный момент, по сигналу «Пелена», ополченцы выступят. Их действия будут скоординированы с командованием передовых частей регулярной армии.

– Шепетов, это тот, что до войны возглавлял управление тыла западного ОСК?

– Так точно, товарищ командующий. Лично мы не знакомы, но войска под его руководством взяли под свой контроль спорные участки под Рыбинском. Сейчас ими занят важный стратегический узел – посёлок Ветлужскский. Это в трёх десятках километрах от Нижнего Новгорода. Особо отличился 4-ый корпус полковника Рябушкина, его танки перерезали линии снабжения группы французско-германского контингента. Есть договорённость, что за сутки перед нашим генеральным наступлением, Рябушкин ударит в тыл развёртываемой под Нижним группировке бригадного генерала Филипса, которая составляет основную часть оперативного резерва группы «Центр». Это спутает расписание противника и собьёт темп на направлении главного удара.

– Кто командует операцией у американцев?

– Четырёхзвёздный генерал Холлистер Бриггс, если переводить его звание на наш манер, то генерал армии, вы с ним в одном звании, Алексей Макарович [37] 37
  На самом деле, в американском табели о рангах есть звание «general of army». Однако это звание является специальным, что-то вроде генералиссимуса или маршала и в общем-то Греков правильно трактует звание Бриггса.


[Закрыть]. Разведка знает больше, но по его ответным мерам на манёвр Рябушкина, могу сказать что он умом не блещет. Вместо того, чтобы блокировать прорвавшуюся группу противника и уничтожить вырвавшиеся вперёд ударные части 4-го корпуса, он всего лишь ограничился выдвижением тыловых заслонов мотопехоты, состоящих из наёмников и сводных частей, отведённых с фронта на переформирование.

– Он не видит угрозы транспортным магистралям, это странно.

– Противник действует в рамках директивы от первого ноября. Согласно ей, у нас нет регулярной армии, а все кто противостоит войскам Коалиции на фронтах – лишь разрозненные и деморализованные окруженцы.

– Высокомерие?

– Трудно сказать наверняка, Алексей Макарович. Думаю всё дело в директиве 04582 выпущенной американским госдепартаментом сразу после осеннего поражения.

Иногда создаётся такое впечатление, будто враг сам хочет быть побеждённым. В упомянутой начальником генштаба директиве говорится, что октябрьское поражение является ни чем иным, как тактическим манёвром, военной хитростью. Вместо того, чтобы признать ошибку и мобилизоваться, Коалиция решила опять игнорировать очевидное положение вещей. Безусловно, пока у них есть все основания для подобной уверенности: армия сильна, стратегическая инициатива всё ещё находится на их стороне. Тех, кто думает иначе никто не слушает.

– Согласен, продолжайте Василий Палыч.

– Оперативный замысел противника прост и в иных обстоятельствах был бы весьма эффективен. На направлении главного удара Златоуст-Первоуральск, американцами искусственно ослаблена линия обороны, дабы наши передовые части без усилий смогли пройти под Пермь и Уфу.

Греков сделал два резких выпада указкой и к названным городам потянулись две красные стрелы.

– Как только части первой и второй ударных армий центрального фронта под командованием генералов Жаркова и Чикишева выходят на оперативный простор и разворачиваются для дальнейшего наступления и нанесения деблокирующих ударов на Ижевск, американцы планируют вывести им в тыл три усиленные бронетехникой бригады «страйкер», рассредоточенные на «крыльях» уральского хребта. Одновременно будет нанесён массированный ракетно-бомбовый удар по нашим наступающим частям. После этого, американцы перехватывают инициативу и активно взаимодействуют с экспедиционными силами, чья массированная выброска планируется тогда же – пятнадцатого декабря.

– И что вы придумали на этот раз?

Водянистые глазки Грекова лукаво блеснули из под белёсых бровей. Сейчас он неуловимо напомнил мне самого умного из трёх поросят.

– Ну прежде всего, экспедиционным силам на Аляске нанесён серьёзный ущерб. Из-за свирепствующей там эпидемии гриппа, войска потеряли боеспособность и высадиться в указанных в плане районах они не смогут.

Старик резко шагнул вправо и ткнул указкой вверх. На карте мгновенно отобразились стрелки идущие в обход горных массивов, вдоль побережья Баренцева моря. Узкие красные стрелы шли прямо в центр Большеземельской тундры, обегали Тиманский кряж и Северные увалы.

– Генштабом, совместно с третьим управлением ГРУ, которому починена стратегическая разведка, разработана операция «Белая пелена». Суть её заключается в доставки посредством нескольких диверсионных групп компонентов комплекса «Салют ИПТ– 2М» на указанные возвышенности.

Изделие о котором говорит Греков, было обнаружено в одном из спрятанных в Саянских горах хранилища ядерных боеприпасов. По сути, это активный постановщик помех, работающий в настраиваемом диапазоне. Иными словами, можно забить каналы связи противника, сохранив собственные возможности управления войсками. Устройство разбито на носимые компоненты по виду и весу не более трёх килограмм каждый. Чем больше компонентов развёрнуто тем выше зона покрытия и мощнее сигнал…

– В момент, когда передовые части войск центрального фронта минуют третью линию обороны противника, по всем каналам связи пройдёт сигнал «Пелена». Это будет означать, что в течение минуты, все подразделения переключатся на выделенные заранее рабочие частоты обмена данными. В генштабе и у командующих высшего и среднего звена будет развёрнута дублирующая аппаратура, так что фактически перебоев в получении данных не будет. В частях непосредственного действия это не представляется возможным из-за ограничения их мобильности, поэтому там предусмотрен подробный план действий в отрыве от командования.

Риск в такой схеме определённо существует, но противник будет находиться в ещё более худшем положении: связи не будет вообще никакой. Специалисты из шестого управления ГРУ, отвечающие как раз за средства киберразведки и связи, говорят что «Салют» сконструирован таким образом, что лишит противника возможности управления войсками на двадцать минут гарантированно и до трёх часов с вероятностью 83 %.

– Одновременно с началом действия помех, мы нанесём комбинированный удар по средствам управления войсками противника, его дезорганизованным наземным силам, под Ижевском, на Аляске и авианосной группировке в районе Филиппин, которая к тому времени будет связана боем с нашей авианосной группой под командованием контр-адмирала Никифорова.

Совместно с китайскими и индийскими специалистами, флотским удалось в короткий срок привести авианесущий крейсер «Адмирал Кузнецов» и ракетоносец «Варяг» в боевую готовность. С ними в море выйдут все наличные силы Тихоокеанского флота, однако же против американской эскадры насчитывающей более полусотни вымпелов и имеющей в качестве основных боевых единиц два новейших атомных авианосца, это будет мизер. Противник имеет двукратный численный перевес и некоторое техническое преимущество в средствах РЭБ и спутниковой разведки.

– Группа подводных крейсеров под командованием капитана первого ранга Солончака, уже более сорока часов находится в заданном квадрате и в нужный момент произведёт ракетный удар по кораблям противника, имея приоритет на уничтожение авианосцев и базы флота на Филиппинах, а так же инфраструктуры НАТО в Европе и самих США. По расчётам аналитиков генштаба, подлодки имеют 95 % вероятности уничтожения первоочередных целей.

Греков не удержался и хмыкнув в кулак, снова шагнул чуть вперёд и нацелился указкой на узкую полоску земли далеко на севере.

– Два месяца назад, в район Новой Земли нам удалось эвакуировать остатки разгромленного противником Северного флота. На данный момент это один вертолётоносец «Мистраль», два больших противолодочных корабля, восемь эсминцев и одна атомная подводная лодка. В момент получения сигнала «Пелена», они выдвинутся в район Канинского полуострова и нанесут дислоцированному в Северодвинске флоту противника поражение всеми имеющимися средствами. Одновременно будет выброшен десант в районе наспункта Койда. Недавно сформированная штурмовая бригада морской пехоты осуществит марш-бросок с целью создания плацдарма на рубеже Ключевая – Пинега – Лешуконское. Морпехов поддержат с воздуха бомбардировщики и штурмовая авиация второй воздушной армии генерал-майора Абрамова. Под их прикрытием в районе наспункта Пинега, десантируется 28-ая и 46-ая десантно-штурмовые бригады, из состава созданной недавно 1-ой армии Сил быстрого развёртывания, усиленные артиллерией и танковым полком. Войскам поставлена задача с ходу развернуть наступление на Архангельск и обеспечить подход кораблей Северного флота. По расчётам генштаба, корабли противника дислоцированные в Северодвинске, имея угрозу уничтожения попытаются выйти на оперативный простор Баренцева моря, с целью укрыться в Норвегии. Поэтому, десантники генерала Николаева имеют в составе бригад по два дивизиона ракетных установок «Триумф», доставка которых имеет приоритет. Размещённые вдоль береговой линии, установки позволят нанести группировке противника гарантированное поражение. Таким образом, командование войсками Коалиции будет либо уничтожено, либо пленено. Последнее относится на усмотрение Госкомитета обороны и лично ваше, товарищ командующий.

Вопрос о том, как дальше поступать с пленными американцами и наиболее преданными им союзниками не возникал. Приказ номер 401, от второго сентября недвусмысленно предписывает расстрел на месте или после снятия показаний. Исключений для генералов спрятавшихся на плавучем штабе ВМС США «Миннесота», я делать не собирался. Потом, после того как и эта война завершится, будет суд, но только для тех из агрессоров кому повезёт выжить.

– Специально никому пощады не давать. С выжившими поступать согласно директиве ГКО 401. Доведите это ещё раз до всего личного состава армии, флота и военно-воздушных сил.

На окончании фразы, мы пересеклись с Грековым взглядами. В глазах старика не было возмущения или несогласия, скорее там была толика сочувствия и понимания. Если мы победим, война кончится и снова наступит мир. Уцелевшие заведут детей, пройдёт много времени и может случиться так, что я стану кровавым тираном, а напавшие на Россию американцы, французы, англичане, поляки и прочие чехи – гуманистами и человеколюбцами. Моё имя вымажут дерьмом, прах вытряхнут из гроба и всякий кому не лень станет глумиться над солдафоном залившим кровью весь земной шар. Сейчас это звучит дико, но к сожалению это уже было в российской истории раньше, может быть повторится снова. И всё же я не отступлю, глаза не закроются и рука не дрогнет, покуда жив хоть один враг. Ну а когда нечисть сгинет, пускай говорят и пишут всё, что заблагорассудится. Время всё расставит по своим местам, каждому воздастся по делам его.

– Будет исполнено, товарищ командующий. Разрешите продолжать?

Надтреснутый голос Грекова прозвучал немного глуше, чем обычно. Однако штабисты и даже внимательный Костя упустили этот тонкий момент между нами, все они занимались чем-то своим.

– Да, Василий Палыч. Извини, что перебил.

Греков снова отступил к середине карты и откашлявшись продолжил. Указка в его руках ни разу не дрогнула:

– Группа истребителей малой заметности с противоспутниковым оружием нанесёт удар так же с получением сигнала «Пелена». Особая группа штурмовой авиации и дальних бомбардировщиков будет работать по системе дальнего и ближнего радарного обеспечения противника. Таким образом, мы рассчитываем ослепить и оглушить противника окончательно. Согласно прогнозам аналитического управления генштаба, войска Коалиции будут лишены большей части радаров и средств оповещения в пределах нынешнего театра военных действий. А также на большей части Восточной Европы, Франции и ФРГ включительно.