Текст книги "Душа Зоны (СИ)"

Автор книги: Алексей Абвов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Я только открывал и закрывал рот, пряча большое изумление за поднесённой к губам чашкой.

– Даже если сталкеры снова после перегрызутся – всё равно Зона сохранит в своей душе их общее желание отстоять свой новый дом – Зону от посягательств извне. Нужно лишь продержаться ещё несколько месяцев, сохраняя нынешнее единство и настрой на борьбу. И кстати, именно тебе нужно выразить отдельную благодарность. Нагло влезая в чужие расклады, ты заставляешь народ принимать верную сторону и отстаивать её порой ценой собственной жизни! – Огорошил он меня комплиментом, да ещё ехидно подмигнул.

А затем он вывалил на мою голову кучу мелких, по его представлению, проблем. Ему нужен качественный товар для прибывающих к нему бывалых сталкеров и для вновь появившихся контрабандистов. Сталкеры хотят выменять на добычу качественное снаряжение, лучшие детекторы артефактов и другую полезную электронику, контрабандистам же подавай всякие редкости и особенные ценности. А кто ему всё это подгонит? То-то же. Я малость ошалел от его наглости, но обещал подумать после того, как он выложил передо мной на стол пачки с рублями Зоны. Двадцать штук, одну за другой.

– Здесь ровно двести тысяч, – Сидорович простёр руки над деньгами. – За всё былое между нами и ещё дополнительный аванс. Знаю – такие деньги теперь вам нужны, а у меня их хоть и не так много скопилось, как бы хотелось, но для важного дела раскошелюсь. За нужный товар тоже хорошо заплачу. Возьму ваш товар на реализацию, забирая себе комиссионный процент. Но оружием, как и прежде, я не стану торговать. Передумал. Разве только охотничьими ружьями, благо на них тоже хороший спрос, да ещё патронами. Но мне нужен арсенал для награждения отдельных выдающихся на общем фоне индивидов. Видел, что творится в деревне? – Спросил он, я кивнул, кисло поморщившись. – Предлагаю всем желающим работу. Артефакт рядовой притащить, местность от собак почистить, и далее в том же духе. Плачу патронами, консервами и полезными в Зоне мелочами. Некоторые соглашаются и даже кое-что выполняют. Так постепенно вырастет новое поколение нормальных ходоков, хотя хватает среди них и откровенного гнилья. Зона ему судья и палач в одном лице, – хмыкнул он. – Подкиньте мне пистолетов и обычного автоматического оружия. 'Калаши' там, 'Укороты', если есть. При возможности выдам тем, кто потолковее. Заодно разберутся со всякой мразью, которую ты тоже мог видеть. Давить её практически бесполезно. Завалишь одних гадов – вскоре новые заведутся. Ровно такие же. Сама среда должна их вытеснять отсюда. Гриня Охотник и Санитар теперь с вами на болотах, вряд ли их теперь сюда заманишь. А новых наставников ты ещё найди.

Я было вскинулся, желая устроить тут постоянное дежурство кураторов от нашего клана-группировки, но Сидорович мгновенно догадался, остановив меня.

– Пусть остаётся как есть! – Жестко надавил он. – Кто сам к вам дотопает – тому мозги и полощите. А остальные пусть самостоятельно вызревают в тёпленьком навозе. От деятельных одиночек душе Зоны куда больше пользы, если они сделают самостоятельный выбор. Нельзя все овощи и фрукты растить на одной грядке! – Категорично заявил он, и я с ним захотел согласиться, хотя прежде рвался возразить.

Время нас обязательно рассудит.

К внешнему блокпосту вышел уже затемно прямо по дороге. Глаза слепили яркие прожекторы, но сойти в тень мешал уговор. Меня там уже ждали, заботливо открыв дверь в калитке ворот, едва я к ним подошел.

– Бёрш Электроник? – Спросил меня боец в сером цифровом камуфляже, выговаривая имя с сильным акцентом.

Особенно сложно ему далось первое слово. То ли поляк то ли ещё кто-то из бывших славян, судя по лицу. Но вооружен он был заметно выделяющейся внешне на фоне аналогов немецкой винтовкой G-36.

Вместо ответа, показал ему карточку официального документа с красной полосой, дав прочитать надписи в свете яркого фонаря, которым раньше боец светил мне в лицо.

– Вас ожидают, следуйте за мной, – убедившись в том, что я именно тот, кто ему нужен, он пропустил меня внутрь блокпоста.

Оказавшись на внутренней закрытой территории, я огляделся. Стоит множество укрытых брезентом и маскировочными сетями грузовиков, бронемашин и даже несколько танков с длинными пушками. Судя по незнакомым массивным силуэтам башен – явно что-то западное. 'Леопарды' там или вовсе 'Абрамсы', хотя второе сомнительно. Пройдя мимо стоянки, мы подошли к знакомому двухэтажному административному зданию, которое я когда-то уже посещал. Пахло свежей шпаклёвкой и краской, в здании шел активный ремонт. Боец повёл меня к лестнице на верхний этаж. Вот там косметический ремонт уже закончился. Ровные идеально покрашенные серым стены, неяркие плафоны освещения под потолком. Нужный кабинет оказался в самом конце коридора.

– Проходите! – Послышалось из-за приоткрытой двери.

Перед самим начальственным кабинетом оказался предбанник с молодым секретарём. Мужчина лет двадцати пяти с пистолетной кобурой на поясе, хорошо подкаченной фигурой, коротким ёжиком светлых волос. И достаточно цепким взглядом, сразу же окинувшим мою фигуру, отдельно зацепившись за клинок на моей правой ноге. Другого оружия на виду при мне не было.

Задумавшись на пяток секунд, секретарь всё же признал меня относительно безопасным, предложив подождать пару минут, пока подойдёт командир, отправив сопровождавшего меня бойца обратно нести службу. Говорил он по-русски достаточно чисто, хотя язык ему явно не родной. Я сразу догадался, что эта вот внешняя оценка и просьба подождать – всего лишь мера безопасности. Вдруг сразу буянить начну или захочу взять командира заложником? Через пару минуть в дверь вошла знакомая по Ларисиному описанию внешности женщина. Худая и подтянутая. Метр восемьдесят с чем-то роста, слегка за сорок лет, скуластое лицо с россыпью мелких морщинок. Тонкие поджатые губы. Волосы светлые вьющиеся песочного оттенка, стрижка средней длины. Взгляд, как и у секретаря, внимательный оценивающий. Оружия при женщине я не заметил. Сравнив мой вид с каким-то имевшимся у неё описанием, женщина кивнула, кивком головы предлагая занимать её рабочий кабинет.

– Я Кэтти Шарк, третий по старшинству командир контингента сил международной изоляции – если тебя ещё не проинформировали, – представилась женщина, едва мы расселись на стульях.

Она заняла мягкое кресло в торце большого начальственного стола, я подсел на ближайший к ней боковой стул, положив руки на стол, ожидая начала разговора. Говорила она по-русски тоже с заметным акцентом. Но не характерным акцентом англоязычных людей, явно другим.

– Про меня вы явно уже многое знаете, – представляться мне тут не имело особого смысла.

– Да, – женщина кивнула. – Я внимательно изучила твоё досье. Там отражены все известные о тебе факты и предположения. Говориться о невероятных для простого человека способностях, предполагается, что ты очередной мутант Зоны, сохранивший при этом внешний человеческий облик. Это так? – Поинтересовалась она, в голосе чувствовался живой интерес.

– Так, – я тоже кивнул, судя по эмоциональной реакции и изменению лица – женщина ждала совсем иной ответ.

– А... – она зависла на несколько секунд, – про мутантов написали слишком много фантастического, – женщина достаточно быстро опомнилась. – Они обладают поистине неограниченной регенерацией организма, их крайне сложно убить, а их скорость и сила такова, что простому человеку против них вообще невозможно что-либо противопоставить. Но к счастью, почти все они лишены разума, и только потому шанс с ними справиться есть. А у вас, погляжу – с головой полный порядок. Чем же вы таким особым обладаете? И сколько там, – кивок в сторону окна, – таких же, как вы? – Она явно переценила мою скромную фигуру, перейдя в разговоре на 'вы', а любопытством из неё просто хлестало.

– Сила, скорость, реакция, регенерация и телекинез, – я взял из стакана на столе пишущую ручку и подвесил её в воздухе, демонстрируя те самые невероятные способности. – Особая сенсорика тоже присутствует, от меня крайне сложно спрятаться. Подобные же мне типы в Зоне не сказал бы, что достаточно распространены, но они действительно есть. У многих изменения затронули и внешность, хотя хватает тех, кого сложно выделить хоть в чём-то на общем фоне. Существуют действенные методики целенаправленного развития всевозможных способностей, а также практикующие их группировки. Например, 'Монолит', – хоть крайнее слово и выделялось мною голосом, но женщина пропустила его мимо ушей, её больше сейчас занимала моя фигура.

– А далеко за пределами Зоны эти способности действуют? – Задала она сильно интересовавший её вопрос.

– Действуют, – судя по резко помрачневшему лицу – я подтвердил её самые худшие ожидания. – Однако для обретших их существ внешний мир гораздо менее интересен, нежели Зона. Да и безумные мутанты стараются держаться в её 'дыхании', за его границами чувствуя себя менее уверенно.

– 'Дыхании'? – Удивилась Кэтти Шарк. – Это выбросы или то неприятное чувство, возникающее времени от времени, если выдвинуться дальше по дорогое в глубину закрытой территории?

– Второе, – я снова кивнул. – Для реально принявших Зону людей, тех, кого уже можно реально назвать 'сталкерами', а также мутантов это чувство 'дыхания Зоны' вполне приятно. Отчасти по нему можно судить насколько велики шансы вернуться из очередной дальней ходки целым и невредимым, а также с хорошим прибытком.

– Мне и моим подчинённым, судя по их рапортам, в глубину соваться нежелательно, – задумчиво заметила женщина, пробарабанив ноготками по столу. – Хоть многие и пытаются демонстрировать лучшие военные качества, однако я знаю реальное положение дел. Пока у нас стоит задача только удержания внешнего периметра, особых сложностей я не вижу. Но меня заранее проинформировали и о возможном изменении приказа. Например, силовой операции очистки запретной территории от нежелательных элементов. От вас, сталкеров, – женщина заметно скривилась, произнося это слово. – Ваши люди при первом столкновении наглядно показали мне, чем всё это для нас закончится, – её голос дрогнул. – Мы готовы воевать с равным противником, вернее, противником без тяжелого оружия и бронетехники. Но когда я своими глазами вижу, как на первый взгляд простая винтовочная пуля легко пробивает тяжелый бронетранспортёр в самом защищённом месте – мне становится страшно. По боевой подготовке партизаны тоже заметно выше моих подчинённых. Знание местности, искусство маскировки – сравнение далеко не в нашу пользу. А главное – вышестоящее командование всё это давно знает. Применить боевую авиацию здесь не получится, против дальнобойной артиллерии вы обязательно что-то придумаете. Например, дальние вылазки диверсионных групп с обладающими особыми способностями мутантов бойцами. Вероятные потери превысят все мыслимые нормативы. Я не хочу оказаться в роли очередной 'сакральной жертвы' ради политических игр! – С тяжелым выдохом наконец-то озвучила она то, что её больше всего беспокоило. – Мои опасения вполне разделяют и другие командиры низовых подразделений, однако мы вынуждены подчиняться приказам. Есть возможность их двоякой трактовки и некорректного исполнения, пока в нашем подразделении отсутствуют контролёры. Но они обязательно прибудут, когда завершится формирование особой службы по всему поясу изоляции. Я хочу заключить с вами личный тайный договор о совместном бесконфликтном сосуществовании и противодействии политическим силам, толкающим нас на войну, – сильно понизив голос, произнесла она.

Я скорее ожидал предложений торговли артефактами, но реальность преподнесла большой сюрприз. Эта Кэтти Шарк оказалась куда умнее, чем могла показаться на первый взгляд. Глуп тот, кто посчитает западных вояк зажравшимися дураками. Нужно уметь разделять сделанные на публику заявления их генералов и реальные действия. Зато западные политики действительно плохо понимают, чем могут закончиться их грязные игры. Стоял ли за всем этим интерес американцев – вопрос без однозначного ответа. Война кажется слишком удобным средством решать любые политические или экономические кризисы. Особенно короткая победоносная война с заведомо более слабым противником. И даже когда она превращается в затяжное кровопролитие, то только укрепляет власть тех, кто её развязал, а также увеличивает прибыли наживающихся на ней грязных дельцов. Важен ли в таком раскладе повод сделать первый выстрел, сделать первый артиллерийский залп, после которого вперёд пойдут готовые к бою армии?

Естественно, личный договор с Кэтти Шарк я заключил, хоть это и накладывало на меня и всех нас некоторые обязательства. Первое и главное – затормозить или вовсе остановить развёртывание новой спецслужбы, призванной принудить раскиданные по всему внешнему периметру силы изоляции к совершению самоубийственных действий. Кэтти передала мне флешку с копиями секретных материалов, касающихся известных персоналий и мест дислокации специальных подразделений. Я оставил ей модернизированный для доступа к обновлённой сталкерской сети КПК, оставив в нём свои контакты, дополнительно рассказав, что этот канал пока совершенно невозможно прослушать. КПК пришлось готовить специально, ибо 'вечная батарейка' за границей действия 'дыхания Зоны' быстро разряжается и исчезает, зато прекрасно работает обычный аккумулятор. Доработка заняла у меня двадцать минут, благо там всё просто. Вторым по значению в договоре было согласование наших действий на границе Зоны, дабы избежать столкновений. Ну и третьим – придание состоявшейся встрече официального статуса. Я заключал рамочный договор привлекаемого по необходимости проводника на случай проведения в глубине Зоны разведывательных действий, когда те потребуются силам изоляции. Так мы прикрывались от пристального внимания контрразведки, которую наверняка проинформируют скрытые агенты в составе служащих блокпоста. Дальнейшие действия договорились согласовывать уже через сеть, так меньше возникнет возможных подозрений у тех, кто за нами пристально наблюдает. А вот торговля артефактами Кэтти не заинтересовала. 'Слишком опасно', – заявила она мне, хотя попросила для себя лично лечебный артефакт, так как со здоровьем у неё возникали периодически проблемы. Возраст плюс нервная работа. Собираясь на эту встречу, заранее взял запас всякого, что может случайно пригодиться во время переговоров, потому далеко идти не пришлось. Хоть отдавать без достойной оплаты целую 'душу' и жалко, но для закрепления отношений можно было и на большее раскошелиться. Подписав официальные бумаги и скрепив устный договор крепким рукопожатием, мы завершили затянувшуюся беседу. Кэти приказала подчинённым подбросить меня на скоростном катере по реке прямо к дому, лично проводив до самого берега. Там-то я отчётливо ощутил, как покинула её долго терзавшая душу внутренняя неуверенность и напряженность. Даже успел подумать, что из неё получился бы хороший сталкер, которого со временем приняла бы и сама Зона.

Утробно рыча мощным мотором, скоростной катер рассекал ровную водяную гладь по центру реки, оставляя за собой расходящиеся к берегам волны. Встречный ветер крепко трепал мои волосы. Можно было, конечно, укрыться от него за лобовым стеклом, но мне нравилось подставлять лицо под воздушный поток. Ветер выдул из головы лишние мысли, позволяя расслабиться и открыться чувствам. Тем, что обычно запрятаны где-то далеко на задворках сознания, ибо слишком редко поступает от них актуальная для выживания информация. Вот чувство времени. Идёт оно себе и идёт. Настоящее исчезает в прошлом, а будущее становится настоящим. Пусть лишь на краткий миг, но ведь именно в этом непрерывном 'миге настоящего' мы и живём или существуем. Хоть раньше я и ограниченно манипулировал течением времени, но это особое чутьё и необычные возможности слишком редко применялись, чтобы устойчиво закрепиться. А всё то, что мало востребовано обычно вытесняются за рамки потребности. Кто занимался в своей жизни какой-либо практикой самосовершенствования, йогой там или чем-то подобным, знает – без постоянного встраивания в повседневную жизнь все привносимые тренировками способности просто теряются. И даже спортсмены, едва расслабятся и забросят тренировки, сразу же отмечают начало деградации. В недавно завершившемся походе много раз ловил моменты утери и последующего восстановления былых навыков. Крайне опасное явление, когда вроде бы есть полнейшая уверенность в том, что легко совершишь то или иное действие, а тело или мозг, вдруг предательски отказывают в самый критический момент. Чтобы держать себя в форме, сталкеру нужно регулярно ходить в походы и испытывать себя различными опасностями. Других вариантов просто нет. И именно сейчас при относительно скоростном передвижении, я отчётливо ощутил, как присутствие бодрствующего человека влияет на ход временного потока. Мы все, так или иначе, влияем на него. Кто-то больше, кто-то меньше, но все. Наверное, в больших городах из-за скопления народа, это сложно заметить, да и в дальней глубинке, где местные жители буквально сроднились с неторопливым течением времени тоже. Вот когда горожанин вдруг попадает в ту самую глубинку, то может испытать настоящий шок от столь явной неторопливости бытия. Ему захочется, чтобы время ускорилось и побежало. Хотя, вероятнее, вскоре он сам замедлится, перестав выделяться из общей обывательской массы, или же он вернётся в родной город. Сельский житель в большом городе тоже часто теряется. Всё буквально мелькает перед его глазами, звуки голосов окружающих превращаются в бесконечную трескотню. Им сложно выдержать высокий временной темп. Я раньше об этом где-то читал – психологические эффекты восприятия и всё такое, но только теперь уже тут понял – деятельность разумных существ непосредственно влияет на само течение времени, а также наоборот. Можно поддаться неспешному потоку, а можно наоборот – разогнать ленивый поток до комфортной скорости, хотя второе весьма затратно. Все мы в той или иной мере настоящие Властелины Времени. Вот так все слова с большой буквы. А из этого следует весьма интересный вывод – благодаря чувству временного потока возможно обнаружение спрятавшихся врагов или просто скрытых наблюдателей. Опять же из прошлого могу отметить – просто близкое нахождение живущего в ином временном темпе человека может вызывать заметный дискомфорт и стойкое раздражение. Оно проявляется и без прямого контакта, к примеру, если такой индивид находится в соседней комнате. Хочется покинуть неприятное место или выгнать раздражающего человека. Сколько было по жизни конфликтов на такой почве – теперь уже и не сосчитать. Редко, конечно, появляется осознание настоящей причины такого явления. Куда проще списать его на иные вполне очевидные факторы – плохой запах, нетипичное поведение или тон голоса. А всё, оказывается, гораздо проще.

Катер выбросил меня на берег перед самым домом, отчалил, резко развернулся и устремился в обратном направлении. Я долго смотрел ему вслед, пристально исследуя раскрывшимися чувствами ближайшую округу. Что-то в ней вызывало у меня явную озабоченность. Лариса вышла из дома встречать меня, мысленно связался с ней, оставаясь внизу у самой воды.

– 'Походу, именно оно какое-то время и беспокоит меня', – ответила она, когда я передал ей свои ощущения. – 'Пыталась выделить направление – облом. Оно словно разлито вокруг реки, острова и даже другого берега. В деревне улавливается лишь 'отзвук' – если можно так выразиться', – пояснила она словами, направив ко мне и затронутые странным явлением чувства.

– 'Наблюдается явное искажение равномерности временного потока...' – от осознания меня даже передёрнуло. – 'Что-то скрытое и мощное, но вряд ли обладающее разумом или хоть какой-то психической активностью. Более всего похоже на аномалию нового типа. Или же это остаточные явления сгинувшей Тьмы. В любом случае нужно детально разобраться. Приборы придумать...' – с этой мысленной фразой я буквально взлетел вверх по склону к заждавшейся меня женщине.

Холодный осенний лес качает голыми ветвями. Промозглый порывистый ветер. Листва давно пожухла и облетела, свалявшись на земле в плотный бурый ковёр. Блёстки маленьких лужиц. Ноги порой предательски проскальзывают. Противный дождь периодически сменяется маленькими ледяными крупицами. Резкие порывы ветра бросают их прямо в моё лицо. Одежда давно насквозь промокла, прилипнув к коже, и теперь ужасно выхолаживает тело. Укрыться абсолютно негде. Кисти рук буквально закаменели от холода, и едва сжимаются, зубы мелко постукивают, из носа тянется холодная струйка, уже нет лишних сил, чтобы её смахнуть или высморкаться. Я куда-то бреду, совершенно не представляя конечной цели изрядно затянувшегося путешествия. Бреду и всё тут. Впереди переломанные и перекрученные тёмные древесные стволы, вибрирующий пробирающий до костей гул устроившейся посреди леса мощной гравитационной аномалии. На поясе противно потрескивает примитивный радиометр, сообщая о немного повышенном фоне в этих местах. И что я тут делаю? Вопрос. 'Наконец-то нашел...' – в голове стучится лишь одна мысль. Непослушными руками достаю из внутреннего кармана куртки детектор 'Отклик', подходя с ним вплотную к аномалии. Белая лампочка начинает периодически помигивать, писком дополнительно детектор сообщает о присутствии в аномалии неизвестного мне артефакта. Внутри заметно потеплело. Азарт, предвкушение. Даже руки стали лучше ощущаться. Стоило на полшага приблизиться к колыхающемуся мареву из висящих в воздухе дождевых капель, как аномалия возбудилась, резко вытянув в мою сторону протуберанец. В последний момент едва отпрыгнул назад, поскользнувшись на мокрой листве, упав на задницу и выронив детектор. 'Фух, отпустило...' – мысль облегчения и большой досады одновременно. Надо же как-то добыть злополучный артефакт, иначе вскоре можно смело зубы класть на полку. Дожил... поднявшись и отряхнувшись от грязи, скинул с плеч тощий вещмешок, доставая из него початую бутылку водки. Пара жадных глотков и мерзкая жидкость скатывается в желудок, растекаясь там приятным теплом. Заметно полегчало и появилось чувство какой-то странной уверенности. Теперь-то у меня всё обязательно получится. Снова детектор в левую руку, в правую корявую двухметровую палку. Аномалия снова хочет меня ухватить, но я то подхожу к опасной границе её возбуждения, то снова выхожу из неё. Пусть привыкнет к моему соседству и перестанет беспокоиться. Лампочка детектора вспыхивает всё ярче, писк всё громче. Артефакт где-то тут. 'Проявка'. Что-то мелкое и блестящее упало за опасной границей, тускло сверкнув пару раз. Палочкой его палочкой. К себе, к себе... неожиданно ощутил, как буквально весь вспотел. Вместо пробиравшего до костей холода изнутри пошел сильный жар. Адреналин. Кровь стучит в висках. Ещё, ещё. И вот он, уже в моих руках. Быстро его в шар контейнера, а тот в карман, пока никто не заметил. Опасливо озираюсь по сторонам. Вдруг за мной кто-то наблюдает. Сейчас никому нельзя верить, даже бывшим друзьям. Любой готов вцепиться тебе зубами в глотку, если тебе вдруг улыбнётся удача. Ужасные времена. Вдохнуть, выдохнуть. От промокшей одежды идёт пар. Нужно ещё разок приложиться к заветной бутылочке...

Утробный рык крупного зверя совсем рядом. Откупоренная бутылка падает к ногам, расплёскивая по мокрой земле драгоценную жидкость. В руках уже заряженная крупной картечью двустволка. Резкий рывок в сторону, упасть, перекатиться. Прямо мордой в холодную грязь, но главное – двустволка до сих пор в руках. Сверху стремительно проносится бурая тень. С разворота бью в неё дуплетом, уже понимая – перезарядиться не удастся. Спастись от матёрой химеры можно только в аномалии – других шансов нет. Ещё один стремительный бросок, и прыжок у опасного круга, где я натоптал заметную тропинку. Рык разозлённого выстрелами зверя пробирает до самого желудка, заставив крепко стиснуть ягодицы, дабы сохранить штаны, химера прыгает вслед за мной, но она гораздо массивнее меня и возбудившаяся аномалия перехватывает её прямо в полёте, затягивая в центр и начиная сжимать. Инфернальный визг твари оглашает промокшие окрестности. Хлопок мощной разрядки и видимое мне пространство на пару секунд окрашивается в розовые тона. Судорожно сглотнув тягучую слюну, трясущимися руками ощупываю патронташ, перебирая в нём последние патроны, и оглянулся в поисках выпавшей двустволки. 'Надо отсюда срочно выбираться' – ещё одна полезная мысль в голове. Нашумели мы изрядно. Как бы кого ещё случайно не принесло. Подняв двустволку и вещмешок, очистил от грязи и перезарядил оружие. С огромным сожалением посмотрел на опустевшую бутылку и резко пнул её прямо в аномалию. Прямо на лету она лопнула россыпью сверкнувших искорок. Распробовавшая живую плоть аномалия стала только злее.

Осенний лес снова качает голыми ветками, ветер шумит, а снежная крупа царапает лицо. Стоило мне лишь отойти на пару сотен метров от столь удачной аномалии, как ноги и руки стали предательски слабеть. Наверное, откат. Зажевать его бы чем-то сладким или энергетика тяпнуть, да нету. Пришлось присесть на корточки, чуток передохнуть, иначе рискую упасть. Очередной порыв колючего ветра донёс резко пробуждающее затуманенное усталостью сознание весьма характерное потявкивание. Собаки. Двустволка снова в руках, шаг в сторону, разворот на неожиданно близкий звук. Псы уже тут. Много. Штук десять, все какие-то облезлые, но весьма крупные. Бах, бах. Бью в тех, кто ближе всего, суетно пытаясь перезарядить стволы. Поздно. Рывок в сторону за дерево, уходя с острия атаки стаи. Случайно полоснул выхваченным ножом по пролетевшей мимо туше, громкий визг и рык, тяжелый удар сзади, больно ударившись о выступающий корень, качусь по сырой земле, пытаясь отмахнуться от нацелившейся прямо на моё горло зубастой морды.

– Ааааа... – вспышка сильнейшей боли оборвала крик.

– Что с тобой? – Лариса вскочила на смятой кровати вместе со мной, излучая вовне большую тревогу.

Я же ещё переживал события прошедшего сна, пытаясь отделить привычный мир от того кошмара. Откуда это взялось? Да, сны мне и тут периодически снились, но самые обыкновенные сны. Размытые и нечёткие, а тут просто ужасающая детализация и полное проживание. В том сне был я и не я одновременно. Руки мои и не мои одновременно. Как будто на время доживал последние остатки чужой жизни. Признаться – изрядно пробрало.

– Это был всего лишь плохой сон... – пробормотал я, всё же сумев разделить себя и тот кошмарный образ. Пробирающий холод, затаённый страх и напрягающее чувство огромной нужды в нём перевешивало даже пережитую смерть. Есть чего испугаться. Неужели именно так живут и гибнут в Зоне обычные сталкеры? Возможно, возможно.

– Я уловила отзвук постороннего присутствия, – одними губами прошептала резко напрягшаяся и застывшая Лариса. – Оно только что было где-то тут, рядом и вдруг бесследно исчезло. Мне это сильно не нравится!

Её слова заставили меня быстро одеться и заняться прочёсыванием прилегающих к дому окрестностей. Ни в лесу, ни на берегу реки, ни даже на её другой стороне никого не обнаружилось. А искал-то я, максимально раскрывая все доступные мне чувства. Да и Лариса изрядно напряглась, сумев охватить ментальным вниманием огромную территорию. Даже до деревни новичков дотянулась, чего ранее у неё никогда не получалось. Всё утро и первая половина дня ушла на абсолютно бесполезные поиски. Чёрная кошка вовремя сбежала из тёмной комнаты, да и вообще вопрос – была ли она там?

– Ты кого-то подозреваешь? – Спросил я хмурую жену, когда мы, наконец, собрались пообедать.

– Образ был явно женский, но какой-то неправильный... – она покачала головой, поднося парящую чашку с чаем к губам. – Возможно, кто-то похожий на нас с тобой, очередной супер контролёр. И его способности эффективно воздействовать на столь большом расстоянии меня откровенно пугают. Учитывая к тому же нашу защищённость от всего подобного. Только не надо мне говорить, что это вдруг была сама Зона, – строго посмотрела она прямо на меня, едва я захотел озвучить пришедшую в голову мысль, мне оставалось лишь пожать плечами. – Единственный положительный момент, который я сейчас вижу... – продолжила говорить она, – это случайно обнаруженная уязвимость. Во сне естественная защита разума явно слабеет. Можно попытаться настроить наши имплантаты на контроль активности коры во время сна с выдачей пробуждающего сигнала. Но я бы ещё с большим удовольствием нашла бы ту хулиганку... – а во взгляде самый настоящий азарт охотницы.

– Предлагаешь половить на живца, меня то есть? – Я сразу понял, куда свернула её мысль.

– Догадливый... – Лариса плотоядно ухмыльнулась. – Потому ставим сразу две задачи. Настраиваем твой имплантат на постоянное наблюдение и ждём повторения сонной атаки. Спать же будешь со своей девкой после того, как её утомишь, да и сам изрядно утомишься. Сделай так, чтобы она запомнила томный вечер на всю оставшуюся жизнь. Это важно! – Лариса подняла вверх указательный палец левой руки. – Раз против нас вышла глупая баба с ментальными или ещё какими способностями – это её должно обязательно зацепить и спровоцировать. Я же затаюсь рядом, чтобы случайно не вспугнуть дичь. Чувствую – за тебя кто-то серьёзно взялся и вряд ли отступится, пока мы ей крепко не накостыляем... – а взгляд буквально пылает большим предвкушением.

Спорить с женой в таком состоянии крайне глупая затея. Хоть дело и попахивало очередной авантюрой, но других разумных выходов я тоже не видел. А пока до ночи ещё есть время, нужно заняться другими делами. И так слишком многое отложено в долгий ящик.

Ага, кто-то куда-то собрался. Наивный. Не прошло и получаса, едва чашку свежезаваренного чая перед ожидаемым завтраком выпил, как Лариса вдруг резко напряглась, а после заметила с хмурым выражением на лице:

– Кого бы только можно было ждать к нам в гости... – хмурый вид лица сменился предвкушающим чего-то интересное. – Скоро к деревне подойдёт группа с Янтаря, притащив за собой и долговскую охрану. Чувствую там старых знакомых и академика Сахарова собственной персоной. Что должно было произойти, чтобы он выбрался наружу из своего кабинета? – Она покачала головой. – В том письма я рассказала ему, где примерно сейчас обитаю, однако вряд ли могла ждать, что он сюда лично заявится проведать. Ему от тебя явно что-то сильно нужно, 'Долг' тоже пришел с какой-то своей целью, а не просто ради сопровождения учёных. В общем так... – она характерно пожевала нижнюю губу о чём-то раздумывая, – веди академика сюда одного. Пусть убедится, что его бывшая подопечная прилично устроилась и ни в чём особо не нуждается. Я пока приготовлю завтрак на четверых. Он обязательно насядет на тебя с чем-то исключительно важным, он умеет быть убедительным. Соглашаться с ним или нет – решишь сам. Я постараюсь смолчать и твою излишне резкую подругу отдельно предупрежу, чтобы держала рот на замке, пока мужики говорят.