Текст книги "Октябрь [СИ]"

Автор книги: Алексей Гасников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

– То же, что с этой певичкой, – констатировал старый редактор. – Моментальное старение.

– Именно так, – подтвердил репортер. Налив себе воды из стоящего на столе кувшина и сделав глоток, он продолжил: – Понятно, что после подобного инцидента ни о каком продолжении опытов не могло быть и речи. Церковь кричала что-то о каре Господней и осквернении священных законов природы и человеческого естества. Ученое же сообщество поспешило замять дело. Гирнса с почестями похоронили. Кэла же лишили лаборатории и финансовой помощи, фактически сделав козлом отпущения во всей этой ситуации. На какое-то время он ушел в тень. Не знаю, чем он занимался все это время и где достал средства, чтобы продолжить свои научные исследования, но спустя несколько лет Йен Кэл вновь вернулся, однако уже под другим именем. Угадай, каким?

– Так ты хочешь сказать, этот Кэл…

– Именно.

– Так значит все эти сплетни о секрете вечной молодости правда, – после недолгого молчания, выговорил наконец Папа. – Кажется, я начинаю понимать, но… Предположим, что Иза Данк прошла курс омоложения в клинике этого самого Нэйка. Однако это не объясняет того, что стало причиной ее смерти. Ведь не могли же умирать все, кто проделал то же самое. Иначе бы как Нэйк мог содержать свою практику?

– Я тоже думал об этом, – согласился Сот. – Мне кажется, все это своего рода неудачное стечение обстоятельств. Но однозначного ответа у меня нет. Думаю, дать его мог бы лишь сам Нэйк. Но он вряд ли это сделает…

Домой Папа Хум добрался уже в начале первого часа ночи. За день он сильно устал, однако перед тем как отправиться в кровать еще раз просмотрел все те газеты и копии документов, что в конце их встречи передал ему Сот.

– Так, значит, ты не собираешься ничего из этого публиковать? – спросил он репортера, когда тот вручил ему папку.

Сот покачал головой.

– Нет, – ответил он. – Но я хочу, чтобы ты сохранил все это у себя. На всякий случай. Так, по крайней мере, мне будет спокойнее.

Папа понимающе кивнул.

– А что насчет работы? Когда тебя ждать?

– В понедельник, – ответил Сот.

– Договорились, – старый редактор на прощание крепко стиснул его руку.

Еще раз все перечитав, он собрал бумаги в папку и убрал ее в несгораемый шкаф. Когда же Папа ложился спать, к нему внезапно пришло странное чувство. Ему вдруг подумалось, что все то, что он узнал сегодня о Нэйке, это лишь часть истории. Осколок чего-то большего.

Так подсказывало ему чутье бывалого газетчика. Впрочем, оно же говорило ему, что соваться глубже в это дело не имеет смысла. Он и так достаточно хлебнул чужих тайн.

Успокоенный этой мыслью, Папа уснул. На улице шумел дождь.

Глава девятнадцатая
Меррик

Комната, куда их привел слуга, располагалась слева от холла и оказалась небольшой гостиной, оформленной на охотничий манер. Здесь имелись камин, кресла и небольшой журнальный столик между ними. Стену над камином украшала скромная коллекция трофеев; на дубовых щитках крепилось несколько чучельных голов: рысь, олень, южный болотный ящер. Стену справа от камина занимало богатое собрание разнообразного холодного оружия. Кривые кинжалы, короткие мечи, ножи, сабли; Меррик обратил внимание на несколько особо примечательных экземпляров.

Тем временем Октябрь, остановившись возле каминной полки, рассматривала какие-то фотографии.

Меррика настораживало поведение девушки. Он не понимал, что с ней происходит. Казалось, она попала во власть некоего наваждения, и теперь была убеждена, что сможет здесь, в этом доме, отыскать ключ к своему прошлому. Однорукий же вор напротив ощущал себя неуютно. Он так еще до конца и не смог избавиться от ощущения, что все это какая-то ловушка, и поэтому постоянно ожидал подвоха.

– Что-то нашла? – спросил он девушку, которая уже несколько минут рассматривала одну и ту же фотографию.

– Что? – Ему показалось, что Октябрь даже вздрогнула от звука его голоса. Но уже в следующую минуту, взяв себя в руки, протянула Меррику рамку.

Фотография представляла собой групповой портрет. В центре располагался немолодой мужчина; лысый, но с густыми седыми бакенбардами, он сидел в кресле. Справа от него – строгий костюм, жилет, одна рука лежит на спинке кресла – стоял молодой человек. Слева – девушка. Ее рука в белой перчатке в дочернем жесте покоилась на плече старика. Фотография выглядела старой, и Меррик в очередной раз удивился сходству между этой таинственной молодой незнакомкой и своей спутницей.

Он как раз собирался что-то сказать Октябрь по этому поводу, когда позади них раздался голос:

– Моя невеста

Меррик обернулся. На пороге комнаты стоял мужчина. Средних лет, в темном сюртуке и с невыразительной внешностью. На мгновение установилось общее неловкое молчание.

Уловив замешательство своих гостей, незнакомец кивнул на фотографию, которую однорукий вор держал в руке.

– На карточке, – пояснил он. – Этот портрет сделан за месяц до нашей помолвки.

Только после этих слов Меррик обратил внимание на сходство между мужчиной и молодым человеком с фотографии. Но если Октябрь была похожа на своего картонного двойника так, как будто снимок был сделан несколько дней назад, то между двумя мужчинами пролегла незримая граница прожитых лет.

Подойдя, незнакомец забрал рамку у Меррика и, на минуту задержав на ней взгляд, затем вернул на законное место над камином.

– Прошу прощения, что заставил вас ждать, – произнес он после. – Мое имя Джонатан Нэйк, и я рад приветствовать вас в своем доме.

Для человека, который принимал обокравших его ночных воров, Нэйк вел себя до странности учтиво. И это не могло не настораживать. Меррик подумал о Регинальде. Они расстались сразу же, едва вошли в дом, и с тех пор он не видел сыщика. И не могло ли случиться так, что пока они с Октябрь располагали здесь гостеприимством Нэйка, тот отправился прямиком в полицию?

Подобные мысли вовсе не порадовали однорукого вора, а вызвали лишь еще большую внутреннюю тревогу.

– Где Регинальд? – спросил он.

Нэйк внимательно посмотрел на молодого человека.

– Господин Регинальд выполнил свою работу и уже оставил нас, – ответил он.

– И в чем же заключалась его работа?

– Регинальд говорил, что вы наняли его, чтобы отыскать меня, – сказала Октябрь, глядя на Нэйка. – Это правда?

Нэйк ответил не сразу. Некоторое время он пристально смотрел на девушку.

– Да, – подтвердил он затем.

– И для чего? Если это из-за того дневника… – начала было Октябрь, но мужчина не дал ей договорить:

– Нет, дневник тут не при чем, – заверил ее он.

– Тогда зачем? У меня такое чувство, что вы принимаете меня за кого-то другого, – заметила девушка.

– Возможно, – согласился Нэйк. – Но как раз в этом-то мне и хотелось бы разобраться. Если вас не затруднит, пройдемте со мной.

Хозяин проводил однорукого вора с девушкой в свой кабинет. Устроившись за столом, он предложил гостям удобные кресла.

– Скажите мне, как вас зовут? – обратился Нэйк к Октябрь.

– А это имеет какое-то значение?

– Мне просто хотелось бы знать.

Девушка на мгновение заколебалась, но после все же назвалась. Казалось, она в последний момент решила предпочесть правду лжи.

– Очень необычное имя, – заметил мужчина. – Вы получили его при рождении?

– Нет. Меня назвали так в колонии. "Черный Октябрь" – название корабля, на котором я туда приплыла.

(Меррик подумал, что девушка никогда прежде не упоминала о том, как получила свое имя.)

Нэйк задумался. Брови складками сошлись на его переносице.

– Вы были в Ашхезе? – затем спросил он. – Вы были там в…

– Да, в рабстве. Я работала на плантации, пока мне не удалось бежать.

– И сколько вы провели там?

– Десять лет.

– Это большой срок. А как вас звали прежде? Вы помните?

Октябрь покачала головой.

– Нет.

Меррик чувствовал, что происходит что-то странное. У него сложилось впечатление, что за разговором девушки и мужчины скрывается нечто большее, чем то, что можно было уловить в словах. Казалось, каждый из них ведет какую-то свою игру.

– Простите меня за все эти вопросы, – наконец после недолгого молчания произнес Нэйк. – Просто, знаете, вы очень похожи на мою невесту. – И тут же добавил: – Она умерла пятнадцать лет назад.

Однорукому вору показалось, что, когда прозвучала последняя фраза, девушка вздрогнула. Что бы это могло значить? Впрочем, Нэйк, кажется, не обратил на подобную реакцию никакого внимания или, по крайней мере, удачно сделал вид.

– И поэтому вы решили меня найти? – спросила Октябрь. – Потому, что я похожа на нее?

– Отчасти. Но все не так просто.

Нэйк провел ладонью по лицу, задумчиво почесал подбородок.

– Отчего умерла ваша невеста? – между тем поинтересовалась девушка.

– Болезнь крови, – ответил мужчина. – Все это продолжалось несколько лет. Было мучительно смотреть на то, как каждый день ужасный недуг забирает частицу ее молодости и жизни. Она таяла, точно свеча.

– И с этим ничего нельзя было поделать? Ничем нельзя было ей помочь?

– Мы с ее отцом пытались. Мы приложили к этому все силы, но в итоге болезнь все-таки одержала верх.

Лицо Октябрь внезапно приобрело какое-то странное выражение. Она выглядела так, будто увидела призрака.

– Но этого не может быть, – пробормотала она.

– О чем ты говоришь? – не понял Меррик.

– Этого не может быть, – повторила девушка, глядя на Нэйка горящими глазами. – Она не могла умереть. Машина… Сны… Я помню это, я помню все.

– Какая машина? Кто она? – однорукий вор окончательно перестал понимать, что происходит с его спутницей. В ее чертах сквозило уже почти ни чем не скрываемое безумие.

– Ада, – вскакивая, крикнула Октябрь. – Ада… Она… Я… Я не умерла, – напоследок еле слышно выдохнула девушка.

И тут же лишилась сознания.

Вся эта сцена потрясла Меррика и вызвала в нем недоумение. Что произошло? О чем говорила Октябрь? Ада? Машина? Что все это значило? Растерянный, он стоял, приподнявшись в своем кресле и не зная, что предпринять.

Между тем Нэйк крикнул слугу, велев принести воды и нюхательной соли. С помощью этих нехитрых средств девушку скоро удалось привести в чувства. Однако хоть она и очнулась, взгляд ее еще некоторое время оставался подернут туманом.

– Что с ней? – Однорукий вор смотрел на Нэйка, требуя объяснений.

– Обычный обморок, – отозвался тот. – Ничего страшного. Через пять минут она будет в порядке.

– Но… О чем она говорила? Ведь вы поняли! Я вижу!

Нэйк взглянул на однорукого вора и хотел что-то сказать, но в это время Октябрь тихо застонала.

– Ада, – прошептала она.

– Кого она зовет? Чье это имя? – спросил Меррик.

– Так звали мою невесту, – отозвался мужчина. – Ада. Ада Гирнс.

Октябрь медленно приходила в себя. Скоро она села на полу, держась за голову. Потом взглянула на Нэйка.

– Я хочу знать, – негромко произнесла она. – Знать кто я?

– Вы уверены в этом? – ответил вопросом на вопрос мужчина. – Правда может оказаться настолько необычной, что вы будете не готовы ее принять.

– Я хочу знать, – негромко, но твердо повторила девушка.

Нэйк недолго молча смотрел на нее, потом кивнул.

– Хорошо. Будь по-вашему, – сказал он.

Меррик помог девушке подняться и сесть в кресло. Нэйк вернулся за стол. Вынув из одного из ящиков какую-то фотографию, он недолго рассматривал ее, после чего поставил рядом.

Однорукий вор с девушкой, обратив на него свои взгляды, терпеливо ждали. Наконец мужчина приступил к рассказу.

– Я сразу же хочу предупредить, – начал мужчина, – что не имею желания вас обманывать или вводить в заблуждение. То, что я собираюсь рассказать, может показаться вам чем-то немыслимым, фантастическим, однако все это правда. Я отвечаю за каждое сказанное мною слово. Верить же мне или нет, решать вам.

И в начале я хочу сказать вот что – Ада Гирнс, моя невеста, действительно мертва. Она была уже больна, когда мы познакомились с ней. Однако этот факт не помешал мне влюбиться в нее. Больше того, именно болезнь стала той причиной, которая заставила ее отца взяться за те опыты, работе над которыми я впоследствии помогал. Как я уже говорил, мы приложили все усилия к тому, чтобы найти средство против страшного недуга. Мы создали специальный аппарат, машину, предназначенную для того, чтобы возвращать человеку молодость и здоровье. Опыты на животных давали поразительный результат. Однако когда профессор Гирнс решил сам проверить устройство… Говоря короче, испытание провалилось. Профессор погиб. После его похорон на наши исследования был наложен запрет, однако я втайне продолжал ими заниматься. Мне удалось найти ошибки, приведшие опыт профессора к столь трагическим результатам. Однако я все еще не решался повторно испытать машину. Между тем Аде с каждым днем делалось все хуже, она просто-таки таяла на глазах. И в конце концов я все же решился…

В течение первых нескольких недель после прохождения процедуры болезнь, казалось, отступила. Страшные, сводящие с ума боли прекратились, и мы с Адой были счастливы, считая, что нам удалось одержать победу. Однако через какое-то время все вернулось вновь. Приступы возобновились с удвоенной силой, и не прошло и нескольких дней, как Ада умерла. После ее смерти я ощущал себя подавленным, разбитым. Я искал все возможные средства, чтобы заглушить внутреннюю боль. Однако мне ничего не помогало. Теперь мне не хочется даже вспоминать о том времени. Но именно тогда я услышал об Алхимике.

Должно быть, вы знаете эту легенду об ученом, которому удалось создать искусственного человека. Эту сказку матери рассказывают детям перед сном. Однако все это оказалось больше, чем сказкой. Тот дневник, который вы похитили из моего кабинета – кстати, мне было бы интересно послушать, для чего он вам понадобился? – я отыскал среди бумаг профессора Гирнса, архивы которого перешли мне по завещанию. Записи заинтересовали меня своей таинственностью, а когда мне удалось взломать защищавший их шифр, я был потрясен. Передо мной открылось нечто такое, о чем наши современные ученые не могут даже подумать. И тогда надежда вернуть Аду вновь забрезжила во мне.

Алхимик… Хотя нет, думаю, лучше будет вам увидеть все самим. Прошу, следуйте за мной.

С этими словами Нэйк вывел их из кабинета и по лестнице, ведущей вниз, провел в какое-то подвальное помещение. Когда он зажег свет, Меррик увидел странное устройство, по виду напоминающее металлический гроб, поставленный стоймя, с круглым окошком в верхней части. Рядом с ним, соединенный хитрой системой трубок, располагался металлический же ящик. Ящик издавал постоянное и однообразное гудение.

Октябрь, словно ведомая какими-то воспоминаниями, первой приблизилась к странному аппарату, но тут же отпрянула назад.

– Там… внутри, – выдохнула она.

Подойдя следом, однорукий вор тоже заглянул в застекленное отверстие и увидел в нем причудливо искаженное лицо с нечеткими, размытыми чертами. Зрелище казалось каким-то противоестественным, и Меррик ощутил, как по его спине прокатился легкий холодок.

– Человек? – спросил Нэйк. – Нет, пока нет. Но уже нечто близкое.

Ничего не понимая, Меррик посмотрел на девушку, лицо которой внезапно вновь побледнело. Ему показалось, что она сейчас опять лишиться чувств, но Октябрь удалось удержать себя в руках.

Казалось, девушкой овладело какое-то мрачное озарение.

– Значит я… – неуверенным голосом проговорила она, но тут же осеклась, будто бы испугавшись собственной догадки.

Нэйк кивнул.

– Да, – подтвердил он. – Алхимику действительно удалось создать некое искусственное существо, но оно вышло не совсем человеческим. Создание обладало каким-то дефектом, оно бежало от своего создателя, и ходят слухи, что до сих пор живо и скрывается где-то в заброшенных подземельях под городом. Однако сам Алхимик после этого случая навсегда оставил свои эксперименты, однако не посмел уничтожить записи, а зашифровал их. Мне не известно, каким путем его дневник очутился у профессора Гирнса. Однако когда я обнаружил его, то решил, что это знак судьбы. Это был шанс вернуть Аду, и я решил им воспользоваться. В конце концов, мне удалось собрать эту машину…

Нэйк, до этого смотревший куда-то в пространство перед собой, обратил взгляд на Октябрь.

– …и создать тебя, – завершил он.

– Создать? – повторил за ним Меррик. – Вы хотите сказать…

Октябрь стояла бледная, находясь будто бы на тонкой границе чувств и беспамятства.

– Из вещества костей и волос Ады, – продолжал Нэйк, – а также из специального алхимического "бульона" я вырастил человеческое существо. Но мне не хватило умения, и у меня получился ребенок. Девочка, во всем похожая на Аду, какой она была в детстве. Она стала для меня утешением, дочерью, которую могла бы подарить мне моя невеста. Я очень ее любил. Но потом… – Нэйк опустил глаза. – Я связался не с теми людьми. Знаете, когда ты в отчаянном положении, легко сделать неверный шаг…

– Так что же все-таки произошло? – спросил Меррик. – Как Октябрь очутилась на улице?

Нэйк нахмурился.

– Дело в том, что для моих экспериментов мне нужны были средства, а после того, как Академия отказалась от финансирования исследований профессора Гирнса, достать их мне стало неоткуда. Тогда я нашел одного человека, банкира, который ссудил мне необходимую сумму. Однако занятый своими научными экспериментами я совсем не думал о том, что деньги придется возвращать. Поэтому когда пришел условленный срок, я не сумел расплатиться. После этого-то и начались угрозы. Мой кредитор обещал мне большие проблемы, если я не верну ему всю сумму. Я пытался что-то придумать, однако денег требовалось слишком много. И в итоге однажды ночью в мой дом ворвались какие-то люди. Они учинили жуткий погром, избили меня и хотели забрать Аду с собой, но я не дал им этого сделать. Я устроил так, что девочке удалось бежать. Тогда я не думал ни о чем, кроме того, что они могут причинить ей вред. Я хотел спасти ее. И уж конечно я не мог предполагать, что больше не увижу. Но Ада не вернулась ни на следующее утро, ни позже. Все мои поиски ничего не дали. Долгое время я винил во всем себя и думал, что теперь она потеряна навсегда. И уже отчаялся, что когда-либо встречусь с ней вновь. Но жизнь рассудила иначе.

Мужчина посмотрел на девушку.

– Неужели ты ничего не помнишь из этого? – спросил он затем.

– Кое-что, – ответила Октябрь. – Но мало. Обрывки прошлого иногда приходят ко мне во снах… Но ведь я помню еще и то, чего не должна помнить. Про другую машину, болезнь… Откуда? Как я могу это помнить, если я лишь подобие? Двойник той, настоящей Ады?

Нэйк пожал плечами.

– Не знаю. Мне хотелось бы самому разобраться во всем этом. Но для этого необходимо время. Если бы ты согласилась еще когда-нибудь придти ко мне, чтобы мы могли поговорить поподробней. Или даже…

Мужчина осекся, словно боясь закончить предложение.

– Если бы ты осталась, я смог бы изучить тебя, – с надеждой довершил он.

Остаться? Сердце Меррика на миг замерло, а затем застучало с бешеной скоростью. Остаться. Он даже не думал о такой возможности. А что если Октябрь действительно согласится? Искать, чтобы потерять вновь, и возможно уже навсегда – это несправедливо.

Однорукий вор ожидал, что ответит девушка, но она молчала. Глаза на ее обескровленном лице казались еще больше, чем обычно.

Октябрь что-то тихо произнесла, но однорукий вор ее не расслышал. Подняв глаза на Нэйка, девушка повторила свои слова уже громче и отчетливей:

– Я – не Ада, – сказала она. – И вам нужна не я, а она.

Смотря на нее, мужчина некоторое время молчал. Потом обернулся к своему причудливому гробообразному устройству.

– Вы правы, – грустно проговорил он. – Ада мертва. Просто я подумал… – на мгновение он замолчал, после чего произнес: – Если я удовлетворил ваше любопытство, то не могли бы вы оставить меня. Мне еще хотелось бы когда-нибудь увидится с вами, но сейчас бы я просил вас уйти. Поднимитесь наверх, слуга проводит вас до дверей.

После минутного замешательства Меррик первым двинулся по лестнице к двери. Октябрь ненадолго застыла на месте, смотря на Нэйка, который стоял, ссутулившись и опершись о стенку своего фантастического аппарата, но потом тоже последовала за одноруким вором.

Друг за другом они покинули подвал.

Небо над кладбищем было таким же серым, как могильные камни вокруг. Холодный ветер гулял между надгробий. И весь окружающий пейзаж навевал тоску и уныние. Меррик с Октябрь шагали мимо старых, дышащих тленом и сыростью семейных склепов и памятников, поросших мхом. Ангелы и демоны, навсегда застывшие в мраморной неподвижности, охраняли вечный покой усопших. Впереди однорукого вора и его спутницы выступал хмурый и неразговорчивый старик – кладбищенский сторож. Хранитель этого безмолвного царства мертвых, он вел спутников одному ему известными тропами.

Камни, гробницы, безымянные деревянные столбцы, которыми отмечались захоронения городской бедноты…

Наконец все трое остановились рядом с могилой, надгробие которой украшала статуя в виде склонившегося над ней печального ангела. У изножия памятника лежал букет засохших цветов.

– Пришли, – сказал сторож. Вынув из кошеля, девушка бросила ему пару монет.

Поймав, старик попробовал монеты на зуб, после чего спрятал деньги в карман и отправился в обратную сторону.

Меррик с Октябрь остались вдвоем. Подойдя ближе, девушка наклонилась, чтобы прочесть вырезанную в камне надпись. Она безмолвно пошевелила губами, но Меррик и так знал, что она произнесла.

Имя. Всего три буквы. Ада.

Он подумал о том, зачем девушка пришла сюда? Чтобы убедить себя в чем? В том, что ее прошлое действительно мертво и надежно погребено? Однако однорукий вор не стал противиться, когда Октябрь изъявила желание отправиться на кладбище. Возможно, этот могильный камень был тем последним, что было способно отделить ее от той, по чьему образу и подобию она когда-то было сотворена.

Прошло должно быть минут пять, когда девушка вышла из своего странного оцепенения и повернулась к однорукому вору. Она выглядела такой растерянной и беззащитной, какой Меррику не приходилось видеть ее еще никогда прежде.

– И что теперь? – спросил он. – Куда ты собираешься отправиться?

Октябрь ему ничего не ответила. Она стояла, опустив плечи и потупив глаза.

Меррик взял ее за руку.

– Идем, – сказал он. – Я знаю по крайней мере одно место в этом чертовом городе, где тебе точно будут рады.