Текст книги "Тайна приволжской пасеки"

Автор книги: Алексей Биргер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Медленно и тяжело выходя из сна, он через некоторое время сообразил, что проснулся оттого, что Бимбо теребит его лапой и тихо поскуливает. За окном было довольно светло: серый свет раннего летнего утра, когда солнце еще толком не взошло, но темнота уже отступила. Часов шесть или семь утра, прикинул Петя.

– Ты что, Бимбо? – спросил мальчик. – Выйти хочешь? Вроде рановато, и вчера тебя прогуляли как следует.

Бимбо тихо взвизгнул, подбежал к двери и, повернув Голову, выжидающе посмотрел на хозяина.

– Ну ты нахал! – шепотом возмутился Петя. – Никогда таким не был! Что с тобой? На природе разбаловался?

Бимбо нетерпеливо заскреб лапой в дверь.

– Ну хорошо, иду, иду! – Петя откинул одеяло. – Но учти, что это свинство с твоей стороны!

Бимбо весело завилял хвостом, как бы соглашаясь, что пусть свинство, лишь бы его поскорее выпустили. Петя надел джинсы и футболку, огляделся. Отец и Миша спали. Судя по количеству окурков в пепельнице на подоконнике открытого окна, отец лег совсем недавно. И спал он очень чутко. Когда Петя стал надевать сандалии, он встрепенулся и спросил:

– Что такое? Ты куда?

– Бимбо просится на улицу, – тихо ответил Петя. – Видишь ты, приспичило ему до невтерпеж!

– Странно! – отозвался отец. – Похоже, он нервничает… Отведи его на две минуты – и назад!

– Да, конечно, я так и хочу. – Петя взял поводок и пристегнул к ошейнику пса. Выходя из номера, он оглянулся напоследок и увидел, что отец не спит, а просто лежит, задумчиво глядя в потолок. «Интересно, проспал ли он хоть час? – подумал Петя. – Да, ожидание Николая Христофоровича ему дорогого стоило! Наверно, отец уже продумывает, как действовать, если командор не вернется…»

Петя и Бимбо быстро спустились вниз, вышли на улицу. Бимбо заметался туда и сюда, натягивая поводок, вынюхивая следы, которые он один чуял. На улице было свежо и прохладно, и Петя поежился.

– Давай быстрее, Бимбо! – недовольно сказал он. Бимбо закинул ножку у ближайшего столбика – наспех, как бы делая одолжение хозяину, а потом потянул Петю дальше, уткнувшись носом в землю.

– Ну, знаешь! – возмутился Петя. – Хорошего понемножку! Поворачивай назад!

Он заставил Бимбо повернуть – пес был не очень согласен и всячески пытался убедить Петю, что надо идти дальше, но в итоге послушался хозяина.

Петя ввел упирающегося пса в холл гостиницы, недоумевая, что это случилось с Бимбо. В холле его окликнула сонная дежурная:

– Эй, мальчик! Ты из триста одиннадцатого номера?

– Да, – ответил Петя.

– Значит, это тебе просили передать твои друзья из триста двенадцатого…

– Что передать? – растерянно спросил мальчик.

– Записку, что же еще! – И дежурная вручила Пете сложенный конвертиком листок бумаги. Петя развернул листок и прочел:

«Мы решили отправиться следом за командором. Если что-нибудь случится или мы не сможем вернуться сами, подбирайте нас на той стороне реки, чуть ниже по течению от пасеки, где небольшой затончик. Там нас никто не заметит, если мы будем там ждать, и яхта сможет спокойно подойти. Подождите до полудня, потом плывите за нами.

Саша, Сережа, Оса».

Глава 7
На той стороне реки

Да, Петины друзья оказались еще безрассудней командора! Впрочем, тех читателей, кто знаком с ними по предыдущим книгам, это не удивит. Мы-то знаем, на что бывали способны Следопыты – та еще гоп-компания!

Нетрудно представить, что произошло. Саше, Сереже и Осе тоже не спалось. Они лежали в своих кроватях – Оса на дальней, мальчики на соседних – и тихо переговаривались, обсуждая варианты того, что может произойти.

– И все-таки командора нельзя отпускать одного! – сказала Оса.

– Нельзя-то нельзя, – согласился Саша, – но мы ведь не можем поплыть вместе с ним!

– Мы можем отправиться следом за ним, держась на расстоянии, – предложила Оса.

– Во-первых, для этого надо найти лодку… – указал Сережа.

– Неужели мы не найдем лодку? – Оса начала заводиться. – В таком городке у реки, с большим причалом… Наверняка что-нибудь отыщется! В крайнем случае мы можем дождаться, пока командор отплывет на катере, и позаимствовать на нашей яхте надувной ботик!

– Мы все равно ничем не сумеем помочь командору… – сказал Саша.

– Помочь-то мы, допустим, сумеем, – стал размышлять вслух Сережа. – Скажем, мы будем незаметно следить за ним. Если на пасеке все в порядке и страхи командора беспочвенны, то мы сразу это увидим и уплывем назад, он ведь посидит с Никитой сколько-то времени… А если командор прав… Тут есть два варианта. Или он справится сам – и тогда мы, поглядев, как он одолеет бандитов, тихо уплывем назад… Или ему не удастся с ними сладить, и тогда он тоже попадет в заложники… Тогда мы хотя бы подсмотрим, куда его уведут, где бандиты прячут заложников, где размещаются сами – а это очень поможет тем, кого мы позовем на подмогу! Мы ни во что не будем вмешиваться, но разведку мы проведем доскональную! Да и нельзя, чтобы нас заметили – если бандиты поймут, что на пасеке побывал кто-то, кроме командора, и этот кто-то поспешил за подмогой, то они просто перебьют всех заложников и уйдут! Понимаете, жизнь заложников будет зависеть от того, насколько мы будем незаметны!

– А если у нас не получится вернуться назад? – спросила Оса.

– На этот случай можно оставить записку Петьке! – предложил Саша. – Чтобы они подобрали нас в укромном месте на том берегу реки, если… если, скажем, мы поймем, что плыть назад небезопасно, потому что это будет на виду у бандитов и они либо нагонят нас на реке, либо перестреляют заложников и опять пустятся в бега!

– Я приметил небольшой затончик чуть ниже по течению, когда мы плыли к городку, – сказал Сережа. – Если яхта пойдет к этому затончику, то с пасеки и ее причала яхту видно не будет. То есть не будет видно, куда она причаливает. И кроме того, никто не заподозрит, что остановка яхты как-то связана с делами на пасеке. Мы можем оставить записку, чтобы нас подобрали там. А сами мы сумеем незаметно пробраться туда вдоль берега и пересидеть несколько часов… Хотя… – он покачал головой, – на словах все выходит очень гладко, но в действительности нас может подстерегать что угодно! План хорош, но надо быть готовыми к тому, что он где угодно даст прокол! И представляете, что тогда с нами будет? Я имею в виду, если бандиты и впрямь прячутся на ферме…

Саша и Оса призадумались над этим предостережением Сережи, и, надо сказать, решимости у них малость поубавилось. Жутко представить, что будет, если их план где-то даст осечку и бандиты их сцапают!

– И убежать нам будет нельзя, – продолжил Сережа. – Вы понимаете? Если мы столкнемся с бандитами и они увидят, как мы смываемся, то они тоже поспешат смыться – и перед этим перебьют заложников! Значит, нам останется только сдаваться им: чтобы они наверняка знали, что никто не ускользнул звать подмогу! Сдаваться даже в том случае, если у нас будет распрекраснейшая возможность улизнуть! Вы готовы к этому?

– Не скажу, что я очень готова, – проговорила Оса после паузы. – Но зато я могу сказать другое: мы знаем, что командор где-то когда-то струсил, и теперь места себе не находит, хотя прошло много лет! Вот вам живой пример! Если мы сейчас струсим, то у нас на душе много лет будет так же погано, как у него, – особенно если мы будем знать, что могли спасти жизнь нескольких людей и не сделали этого! Я честно скажу, что мне будет очень страшно, но я считаю, что нам надо плыть! И я сделаю все, чтобы справиться со своим страхом, вот увидите!

– Я согласен, – сказал Саша. – Хотя у меня тоже сердце в пятки уходит, едва я представлю, что может быть…

– Тогда решено! – заявил Сережа. – И не будем терять времени. Напишем записку и оставим у дежурной, с просьбой передать Пете или Мише, но только не взрослому…

– А как мы это ей объясним? – спросила Оса.

– Ничего не надо объяснять! – ответил Сережа. – Просто скажем, что это наши детские тайны, в которые мы не хотим посвящать взрослых! Она только посмеется и не будет дальше расспрашивать.

– Но она может спросить, куда мы уходим на ночь, – указал Саша.

– А мы скажем… – Сережа задумался. – Да, мы скажем, что командор договорился с одним из местных рыбаков, что тот возьмет нас на ночную рыбалку! По-моему, вполне естественное объяснение. И вообще, мы всегда на ходу сочиним, что ответить, если она начнет нас расспрашивать!

– Хорошо, тогда пишем записку – ив путь! – сказала Оса.

Записка была быстро составлена, и ребята, торопливо одевшись, покинули номер. Когда они тихо затворяли дверь, то услышали, как из соседнего номера притявкнул Бимбо.

– Он чует, как мы уходим! – испугалась Оса. – Он сейчас всех перебудит!

Сережа подошел к соседней двери и тихо проговорил:

– Все в порядке, Бимбо, все в порядке. Мы скоро вернемся.

Бимбо примолк. Троица друзей поспешила спуститься вниз.

С дежурной объясняться не пришлось. Она восприняла как должное, что дети уходят куда-то, на ночь глядя, и оставляют записку приятелям. Видно, насмотрелась на своем веку на причуды постояльцев.

Ночной воздух был прохладен и свеж.

– Надо было одеться потеплей, – сказала Оса. – На реке будет еще холодней, так и простыть недолго!

– Если будет возможность, возьмем на яхте наши свитера, – ответил Сережа. – Но готовьтесь к тому, что придется немного померзнуть!

– Какая жалость, что мы не взяли с собой наши «воки-токи»! – вздохнул Саша, шагая рядом с друзьями по темной и пустынной улице. – Вот бы они сейчас пригодились!

Кто помнит, Следопыты завели себе пять «воки-токи» – детских радиотелефонов, при помощи которых можно было поддерживать связь на расстоянии почти до километра. Сережа, починивший старые сломанные «воки-токи» и усовершенствовавший их, внес с тех пор еще несколько изменений в конструкцию, добившись того, чтобы не надо было отключаться от приема сообщений, если требовалось что-то передать самому.

– Что толку горевать о том, чего нет? – пожал плечами Сережа. – Но на будущее это нам урок: куда бы мы ни отправились, брать «воки-токи» с собой. Ведь приключения сами нас находят!

На улицах не было ни души, свет редких фонарей почти не разгонял мрака. Кое-где светилось окошко. Но похоже, большинство жителей городка уже отправились на покой.

– Странно идти по такому пустому городу, – заметила Оса. – Все как вымерло. В Москве такого никогда не бывает!

Они добрались до пристани и поглядели с берега на причал, у которого стояла яхта. На ней горел свет.

– Значит, командор еще там! – прошептал Саша.

– Не мешало бы проверить, – ответила Оса. – Вдруг он оставил свет в каюте для видимости – будто на яхте кто-то есть…

– Тихо! Смотрите! – прошептал Сережа.

Свет в каюте погас, а минуты через две на палубе появился командор – то есть ребята догадались, что это командор, потому что видели лишь темный силуэт высокого и плечистого человека. Командор вылез на причал, пошел по нему. В начале пристани горел фонарь, и, когда командор прошел под ним, ребята увидели его очень ясно. Губы командора были сурово сжаты, а в руке он держал одну из своих охотничьих двустволок.

Командор прошел чуть подальше, к другому причалу. Там фонарей не было, и ребята только на слух могли догадываться, что происходит. Вот послышался тихий скрип и плеск – это командор перебрался в катер. Вот что-то глухо стукнуло – это командор положил двустволку. Теперь, наверно, отвязывает канат. Потом заурчал мотор, набирая обороты, – в ночной тишине его звук был слышен далеко и казался очень громким.

– Неужели он так и пойдет к пасеке? – удивилась Оса. – Ведь он себя сразу выдаст!

– Наверное, последнюю часть пути он пройдет на веслах, заглушив мотор, – предположил Сережа. – Но сейчас важнее понять, как нам двинуться вслед за ним. Айда на пристань!

Ребята спустились на причал, осторожно озираясь вокруг. Совсем не нужно, чтобы их заметил смотритель или кто-нибудь еще… Но вокруг никого не было.

– Вот! – показал Саша. – Смотрите!

У крайнего причала, отделенного жестяной сеткой от всех остальных, было привязано несколько лодок, гребных и моторных. Весла из гребных лодок были не убраны. Это было хозяйство спасательной станции. Над причалом высилась будка с небольшой дозорной вышкой, а вход на него перекрывали решетчатые воротца, сейчас запертые на большой висячий замок. Видно, спасатели полагались на этот замок, поэтому и не убирали весел на ночь.

– То, что нам надо! – сказал Саша. – С моторкой нам не справиться, а на веслах мы спокойненько дойдем! И через эти ворота мы перелезем спокойно!

– Но ведь получится, что мы украдем лодку… – с сомнением протянула Оса.

– Не украдем, а позаимствуем! – возразил Сережа. – Ведь мы ее вернем к утру! Не вернем мы ее только в том случае, если случится нечто исключительное, – а тогда потерю лодки нам простят! В общем, чего размышлять, вперед!.. У нас каждая секунда на счету.

Ребята быстро перебрались через воротца, отвязали лодку, в несколько гребков отошли от берега. Сережа и Саша сели на весла, спиной к направлению движения, а Оса устроилась на носу впередсмотрящей.

– Чуть правее возьмите, чуть правее! – командовала она. – Ага, теперь хорошо, так держать!

Мальчики гребли в такт, дружно и слаженно. Гребя, они быстро согрелись, им даже жарко стало. Сережа сказал Осе:

– Если замерзнешь, можешь ненадолго сменить одного из нас. Знаешь, как согревает!

– Может быть, скоро сменю, – отозвалась Оса. – Теперь опять чуть правее. Это течение все время сносит нас влево…

– Теперь нам и самим видно, – сказал Сережа. – Мы можем ориентироваться по фонарю на пристани, мы ведь помним, под каким углом мы пересекали Волгу от пасеки к городку! Ты, главное, смотри вперед, чтобы мы на бакен не наткнулись или на какую-нибудь корягу! Мало ли что может быть на реке!

– Такое впечатление, что мы идем очень быстро, – сказал Саша.

– Да, – согласился Сережа. – Но мы ж пока со свежими силами. Главное – не выдохнуться. Если на последней трети пути Николай Христофорович перейдет на весла, то мы его здорово нагоним, идя в таком темпе. Ведь катер идет на веслах тяжелее, чем лодка, а силы у нас приблизительно равны – он хотя и здоровый мужик, но один, а мы хоть и слабее его, но нас двое!

– Что это там белеет впереди? – спросила Оса. – А, это ночной туман над рекой… Полосками стелется… Если он загустеет, то будет очень неприятно…

– Приналяжем! – предложил Саша. – Полосу тумана надо проскочить как можно быстрей!

Саша и Сережа с удвоенной энергией налегли на весла. Через несколько минут они вошли в туман – легкий и стелющийся, но все-таки сильно ограничивающий видимость.

– Эх, фонаря на пристани теперь не видно! – с досадой бросил Сережа. – Не сбиться бы нам с направления!

Чуть впереди из тумана донесся зычный протяжный гудок.

– Это баржа! – сказал Саша. – Предупреждает… Надо чуть притормозить, чтобы не попасть под нее.

– Интересно, она просто так предупреждает или кого-то… – начал Сережа, но его перебил возглас Осы:

– Ой, смотрите, смотрите!

Ребята оглянулись туда, куда Оса указывала рукой, – и остолбенели от ужаса. Прямо на них надвигалась громада, сияющая разноцветными огнями: туристский теплоход, один из тех, что совершают двухнедельные круизы по Волге.

– Гребите! – взвизгнула Оса. – Он идет прямо на нас!..

Ребята, выйдя из столбняка, опять налегли на весла. Раз… два… Р-раз… два… Они сгибались и разгибались в такт, их прошибло потом, застилавшим глаза, а нос теплохода все приближался и приближался, уже почти нависал над ними…

Еще несколько отчаянных гребков – ребята уже не надеялись, что им удастся разминуться с теплоходом. Они гребли как заведенные, не глядя вокруг, не ведая, на каком расстоянии от теплохода сейчас находятся… Вдруг их подхватила мощная волна, и округлый белый борт теплохода прошел в метре от лодки, а ее саму отшвырнуло прочь. Ребята опять взмахнули веслами, а потом весла выскользнули у них из рук. Обессиленные мальчишки тупо смотрели, свесив руки, как белая стена плавно проходит мимо них и удаляется прочь. Последний раз их качнуло на крутой волне, а потом корма теплохода, сияющая разноцветными огнями, стала исчезать в тумане.

– Ну и ну!.. – выдохнул Сережа. – Я думал, нам каюк… Такой теплоход потопил бы нас и даже не заметил этого…

– Смотрите! – Оса указала вперед.

Чуть на расстоянии, – но ребятам показалось, что прямо перед ними, – вынырнул из темноты сигнальный носовой огонь баржи, а потом, перерезая путь лодке, потянулся низкий темный борт. Ребята схватились за весла, чтобы притормозить движение лодки, и молча смотрели, как и баржа уходит прочь, как проплывает мимо них кормовой огонь. Потом баржа опять издала громкий протяжный гудок – и путь вперед вновь оказался свободен.

– Мы угодили прямо между ними! – Саша содрогнулся, такой сильный озноб пробежал у него по спине. – Если бы мы шли чуть быстрее, то угодили бы прямо под баржу, а чуть медленнее – нас бы подмял теплоход…

– Жаль, мы не можем включить сигнальный огонь, – сказала Оса.

– Даже если б у нас был фонарь, нам бы все равно нельзя было его включать, – сказал Сережа. – Если бы капитан теплохода или баржи увидел лодку, в которой плывут трое несовершеннолетних, он бы немедленно приказал нас выловить! Нас спасло то, что мы незаметны… Но то же нас чуть не погубило!

Саша, щурясь, разглядывал ладони.

– Я, кажется, так налегал, что стер их, – сообщил он. – В темноте не очень заметно, но такое впечатление, что чуть не до крови. Во всяком случае, волдыри будут наверняка. А ведь нам еще грести и грести…

– Я тоже, – сказал Сережа. Он снял майку и обмотал ею весло. – Так хоть немного полегче будет. Советую тебе сделать так же…

Саша последовал его совету. Мальчики опять взялись за весла. Каждый гребок теперь отдавался болью в натертых ладонях, и они старались грести медленно и аккуратно. К счастью, полоса тумана кончилась, видимость вновь сделалась отличной, так что теперь они могли быть уверены, что загодя заметят любой теплоход или баржу и успеют разминуться с ними без отчаянного спурта в последний момент. Оса в оба глаза смотрела вокруг, чтобы не упустить приближения возможной опасности. Да, река была намного больше полна опасностями, чем им представлялось!

– Вон уже и тот берег виднеется, – указала она.

Да, другой берег темной полоской завиделся вдали… Ребята приободрились и веселей налегли на весла. Сперва казалось, что, сколько они ни гребут, берег не приближается. А потом он приблизился как-то резко, рывком, – чтобы опять начать словно удаляться от них. Ребята гребли так долго, что берег представлялся им уже недосягаемым. Они уже не думали о том, держат ли курс на пасеку или сбились с направления – для них стало главным вообще доплыть.

Наконец они подошли к берегу настолько, что стали видны стволы отдельных деревьев, раньше сливавшиеся в темную массу. Тут вся троица облегченно перевела дух.

– Наверно, течение снесло нас левее, – сказала Оса. – Теперь нам надо подняться чуть вверх.

Последний участок пути оказался и самым коротким, и самым мучительным: не только из-за боли в ладонях, но еще из-за нахлынувших мыслей о том, что их ждет впереди…

– Честно говоря, я бы очень обрадовался, если бы командор оказался не прав и мы увидели в окошко, как он попивает чай или водочку с Никитой и треплется с ним за жизнь, – сказал Саша.

– Я тоже, – охотно признался Сережа. – Приключения бывают хороши потом, когда о них вспоминаешь… Но это может оказаться одним из таких приключений, о которых даже вспоминать не захочется… А вон и затончик, о котором я говорил!

– Значит, мы идем правильно, – сказала Оса.

– Да… – кивнул Сережа. – И выходит, нам еще около километра вдоль берега. Минут за пятнадцать, наверно, одолеем.

– Где мы причалим? – спросил Саша. – Нам бы лучше пристать где-нибудь здесь, в тихом месте, и часть пути пройти пешком. Лодка, привязанная к причалу, – это мы сразу засветимся!

– Разумеется! – отозвался Сережа. – У меня была мысль причалить в этом затончике. Но не стоит – слишком далеко идти…

Надо остановиться под каким-нибудь раскидистым деревом с обнажившимися корнями, которое укрывало лодку, будто шатром. Нам наверняка попадутся такие местечки…

– Тихо! – сказала Оса. – Что это такое? Вы ничего не слышите?

Саша и Сережа прислушались. До них донеслись редкие тихие всплески – словно кто-то очень осторожно, почти бесшумно, вел лодку на веслах.

– Вполне возможно, это командор, – прошептал Сережа. – Тоже ищет укромное место, чтобы пристать. Не столкнуться бы с ним…

Ребята немного подождали, прежде чем опять взяться за весла. Тихие всплески удалялись, скоро их совсем не стало слышно. Тогда ребята медленно поплыли вперед. Через некоторое время они услышали тихий глухой стук, потом хруст ветки под ногой – будто кто-то причалил, уткнувшись носом в берег, а теперь вылез из лодки и привязывал ее.

– Точно, командор! – прошептал Саша. – Подойдем чуть поближе?

– Совсем ненамного, – распорядился Сережа, окончательно принявший командование на себя. – И смотрите в оба, где подвернется хорошее местечко для высадки!

Они углядели такое метров через тридцать: изгиб берега образовывал как бы углубление, вполне достаточное, чтобы загнать туда гребную лодку. Судя по звукам, командор причалил чуть впереди, так что не было опасности столкнуться с ним.

С какой радостью ребята ощутили под ногами твердую землю! Как следует привязав лодку к стволу росшей над самой водой ивы и убедившись, что береговой изгиб надежно укрывает ее от посторонних глаз, они медленно и осторожно двинулись вперед.

Ребята шли вдоль самой кромки берега и через несколько минут углядели катер, привязанный под раскидистым шатром наклонившегося к реке дерева – в точности так, как они сами подумывали привязать лодку. Катер был пуст. И хруста веток не слышалось: значит, командор успел уйти вперед.

– Командор, наверно, умеет ходить совсем бесшумно, как Чингачгук! – прошептала Оса.

– Нам тоже надо так постараться! – таким же шепотом ответил Сережа.

Они вышли на узенькую утоптанную тропинку, которая явно вела к ферме. На такой тропинке и не надо было стараться идти тихо – бесшумными шаги получались сами собой! Поминутно останавливаясь, прислушиваясь и оглядываясь, ребята добрели до выпаса и небольшого картофельного поля, за которым виднелись темные очертания построек фермы, а за полем и строениями белела неровная лента глинобитной дороги, уходящей от берега в глубь суши.

– Куда нам теперь? – прошептал Саша.

– Давайте прикинем, – сказал Сережа. – В дом к Никите командор не пойдет, пока не убедится, что все нормально. Сперва он обследует все служебные постройки. Если он хорошо знает ферму, то у него, конечно, есть догадки, в каком помещении бандиты вероятней всего могут держать заложников… По-моему, нам надо немного подождать и поглядеть, как будут развиваться события!

– Ты уверен, что мы ничего не упустим? – спросила Оса.

– Уверен. Если мы сунемся туда, не зная, где, что и как, то можем только помешать. Либо что-то произойдет, либо в доме через некоторое время зажжется свет. Это будет значить, что командор разбудил Никиту.

– Но командор может и не разбудить Никиту, – сказал Саша. – Обшарит всю ферму, убедится, что все нормально, и повернет назад. И даже не станет потом рассказывать Никите о своей ночной вылазке…

– Тоже возможно… – согласился Сережа. – Тогда нам надо не упустить момент, когда командор тихо отправится назад, спрятаться в сторонке и, когда он уплывет, тоже сесть в лодку и пуститься в обратный путь.

– Меня в дрожь бросает при одной мысли, что надо будет еще раз в темноте пересекать реку! – пожаловалась Оса. – Может быть, сознаться во всем командору, чтобы он забрал нас в катер? А лодку заберем и отбуксируем на место завтра, при дневном свете…

– Не завтра, а уже сегодня, – поправил ее Сережа. – Сейчас часа три ночи, если не больше. Но до этого далеко. Надо, чтобы командор вернулся. Я вполне согласен сознаться ему во всем, потому что после этой истории с теплоходом… Ой, смотрите, что это такое?

Саша и Оса поглядели туда, куда указывал пальцем Сережа. Они увидели, как откуда-то появился человек и оперся на верхнюю жердь невысокого заборчика. Трудно было разглядеть, командор это или нет: с такого расстояния в темноте даже рост не очень определишь.

Человек постоял немного. Ребятам показалось, что он чуть покачивается, но, возможно, это была просто игра ночных теней. Потом человек наклонил голову – ребята услышали чирканье спички, неожиданно громко прозвучавшее в ночной тишине. Свет от нее на мгновение озарил лицо человека, раскуривающего сигарету, – и даже с такого расстояния ребята могли твердо сказать, что это не командор! Одна густая щетина на щеках и подбородке чего стоила! И волосы были не седыми, а темными, и лоб низким, вдвое уже высокого лба командора…

Спичка погасла. Человек сделал первую затяжку, с наслаждением выпустил дым в воздух. Теперь только жаркий огонек сигареты алел во тьме…

– Это не командор и не Никита! – шепнула Оса. – Значит…

Значит, командор был прав, хотела сказать она, но у нее сил не хватило это выговорить. Ребята почувствовали, как внутри у них все холодеет, как ноги чешутся дать деру… Может быть, они бы и побежали, но одновременно с этим желанием в их ногах появилась резкая слабость, не дававшая сдвинуться с места. Неужели перед ними один из беглых преступников?..

Человек опять затянулся, а третьей затяжки сделать уже не успел. Позади него вырос другой силуэт – на сей раз вполне похожий очертаниями на командора, – и на голову курящего опустился с размаху приклад ружья, которое командор держал двумя руками, стволами вверх.

Курящий беззвучно повалился на траву. Командор на секунду наклонился над ним, а потом – удостоверившись, что оглушенный не скоро очнется, – пригнулся и поспешил в глубь фермы, к одной из дальних построек. На некоторое время воцарилась тишина.

– Нам надо выбрать укрытие получше… – прошептал Сережа и поманил друзей к поросшему кустами бугорку над дорогой. Там они и залегли, чуть раздвинув ветки и напряженно всматриваясь, что будет дальше.

Что-то там происходило, в глухой тишине… А звезды начали меркнуть, и краешек неба на востоке засерел. Приближалось утро.

– Это сколько же сейчас времени? – прошептал изумленный Саша.

– Около пяти, надо полагать, – ответил Сережа.

– Во сколько мы вышли из дому? – спросила Оса. – Никто не заметил?

– Когда мы передавали записку дежурной, большие часы в холле показывали половину двенадцатого, – сообщил Сережа. – Если мы около часа добирались до пристани и ждали отплытия командора, а потом сами отправились и около часа провели здесь… Получается, мы переправлялись через Волгу часа три! Ни фига себе!

– Может быть, мы здесь уже намного больше часа, – сказал Саша. – В таких ситуациях время летит незаметно…

– Или еле ползет! – шепнула Оса. – В любом случае через Волгу мы переправлялись очень долго. Это какой же она ширины?

– Километров пять, если не больше, – ответил Сережа, быстренько прикинув в уме возможную скорость лодки и приблизительное время, которое они затратили на переправу.

– А я начинаю мерзнуть, – сообщил Саша. – Эта сырая трава…

Да, ребята в напряженном ожидании сперва не обращали внимания на холодную землю и влажную от росы траву. Но холодная влага проникала даже сквозь плотную ткань джинсов, не говоря уж о тоненьких маечках, и друзьям как-то вдруг сделалось зябко и неприятно.

– Хороши мы будем завтра! – хмыкнул Сережа. – Со стертыми ладонями и все в простуде!

Светало очень быстро. Вот уже и тоненькая розовая полоска наметилась, стало лучше видно, и строения фермы сразу приблизились, словно ребята поднесли к глазам бинокли.

Где-то скрипнула дверь, и вслед за тем послышался сиплый подсевший голос:

– Эй, Корявый, где ты? Долго тебя ждать?

Короткая пауза – видно, окликавший ожидал ответа. Потом из-за угла дома появился человек: коротконогий и широкоплечий, с длинными руками, похожий на помесь гориллы с пауком. Увидев своего приятеля лежащим у заборчика, он присвистнул и пробормотал:

– Вот нажрался, скотина…

И заспешил к лежащему расхлябанной утиной походочкой, которая в других обстоятельствах вызвала бы у ребят смех.

Он грубо тряхнул лежащего за плечо, а потом его лицо вдруг помрачнело. Он дотронулся до головы лежащего, поднял руку, недоверчиво поглядел на ладонь с растопыренными пальцами. Померещилось ребятам в розовом свете зари или действительно его рука стала красной от крови? Скорее, второе: командор в кровь разбил голову пьяному бандиту…

Второй бандит поднялся и, озираясь по сторонам, заспешил к дому.

– Командора сейчас накроют! – прошептал Саша, едва бандит скрылся за углом. – Надо это предупредить!

– Как? – спросил Сережа.

И тут из-за угла дома грохнул ружейный выстрел.