Текст книги "По дороге во сне"
Автор книги: Алексей Хворостухин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
Каменная кладка уложенной дороги тянулась на протяжении всего следования одинокой фигуры. Оказавшись между зданий, соединённых деревянными пристройками наверху, Кейдан вновь оценил всю протяжённость, расположенного пред его глазами, каменного пути. Дорога устремлялась сквозь бесчисленное количество одинаковых построек, и распадаясь на маленькие улочки, создавала каменную паутину, соединяющую абсолютно все дома, растущие в пещерном городе. Когда Кейдан прошел несколько метров вглубь, оставляя позади первые дома, он начал вылавливать из всей толпы одинаковых строений, совершенно разные облики построек.
Первым зданием, отличавшимся от виденных вначале, было строения, полностью закрытое темной тканью. Черное сукно скрыло под собой любые детали, и создало внешний вид его хозяевам, говорящий о том, что люди там живущие не хотят, чтобы на них кто-либо смотрел. Как бы не пытался Кейдан узреть хотя бы крупицу информации, беззвучная пустота, отраженная скрытностью, порождала лишь желания двигаться дальше.
Следующие отличившиеся здания находилось через несколько построек. Это был дом, созданный по тому же принципу что и все встреченные сооружения. Подходя ближе, Кейдан обнаружил что вся местность вокруг него залита ярким светом, струящимся из глубин соображений его обитателей. Они сидели в самой яркой комнате, рядом с сотнями осветительных приборов, и молча наблюдали, как любопытная фигура Кейдана возникает в единственном окне. Он хотел изучить открывшиеся ему явления, но быстро отступил, когда понял, что его раскрыли.
Вернувшись на дорогу и продвинувшись дальше, из теней безвестного города стали выплывать еще больше зданий, отличающихся внешне. Так в череду возникших построек, вписались дома, полностью отчищенные от любой грязи. Они блистали яркими лучами чистоты, и каждый элемент, окружающей здания, повторял его внешнею особенность.
За чрезмерно чистым строением, стоял дом, словно забытый во временном отрезки давно минувших дней. Он выглядел как объект нежеланный быть изменённым, словно дом, хотел на ряду со своими хозяевами, остаться в определенной плоскости на временной шкале.
Количество отличимых домов множилось, и в какой-то момент, почти каждое строения выглядело иначе, чем стоящие по соседству постройки. Так рядом с безумно огромным строением, покоился маленький аналог, откуда изредка выглядывали люди. За ними стояли полностью сухие дома, словно специально высушенные. Встречались высокие строения, на ряду с причудливо низкими. Виделись пустые и заполненные. Широкие и узкие. Увешанные пристройками и абсолютно свободные. Словом, каждый вновь встреченный дом, был чем-то отличим от своих собратьев.
Прошел примерно час строгого следования вперед. Изучая по мере продвижения каждый встреченный дом, Кейдан начал замечать, что местные жители, сначала появляющиеся очень редко, стали возникать в нарастающих объемах. Они стояли возле своих домов, стояли на дороге и быстро перемещались по маленьким улицам, разбросанным между строениями. На них была надета разная одежда, и в зависимости от дома, где они обитали, комплекты одежды могли состоять из плотного обмундирования, скрывающего любую часть тела, или наоборот, прикрывать лишь интимные места. Их наряды подчеркивались образами самих людей, носивших их. Облегающие полотно смотрелось к месту на человеке, чья физическая мощь и острый взгляд, отражающий всю глубины его восприятия жизни, демонстрировало его отношения к происходящему. Или большой свисающий балахон на худой девушке, робко выглядывающей из-за забора собственного дома. Набедренная повязка на полуголом мужчине, свободно смотрящим на свои владения, и не боящимся что кто-то скажет о том, что его внешний вид не соответствует их убеждениям. Каждый наряд подходил для личности его носившей.
Получив новые источники для сбора информации, Кейдан стал всматриваться в каждого встреченного жителя. Некоторые из них, завидев его, убегали или наоборот радостно подбегали, протягивая руку с непонятными словами. Часть не обращала внимания на пришельца, усердно продолжая делать собственные дела, часть смотрела со страхом, и шепотом говорила своим соседям о терзающих их опасениях. Кто-то с безразличием, потягивая жидкость из наполненного до краев стакана, смотрел на проходящего незнакомца, кто-то до физического ощущения, впивался взглядом в шедшего человека, словно пытаясь разглядеть внутри него что-то неведомое, способное исполнить их тайные желания. Каждый взглянувший на фигуру Кейдана, наполнял свой взгляд особыми причинами, подталкивающими их к этому действию. Они смотрели, и в какой-то момент начинали следовать за ним, создавая плотную толпу, пополняющуюся из всех маленьких коридоров огромного города. Люди возникали отовсюду и вливались в тянущийся поток душ, направленный к центру, куда шествовал Кейдан.
Образовавшаяся толпа выглядела как живой организм, получивший приказания сопровождать чужака. Кейдан решил, что весь захлопнувшийся поток местных жителей – это ответ его сознания, нёсший внутри себя какие-то причины, и их выяснения, стало для Кейдана мимолетным помешательством. На самом же деле толпа не следовала скрытым мотивам, это была обычная практика для них. В это время, они всегда перемещаются в центр города, где их ожидают возможности, дотянуться до которых очень сложно. Но люди не сдаются. Они собираются каждый день и шествуют туда, где Кейдан, остановившись, стал взирать на открывшиеся пейзажи.
В центре заполненной людьми эспланады, находилось огромное здания, отличающиеся от виденных Кейданом в мире собственных иллюзий. Его окружали сотни людей, к которым стекался поток шествующих из города. Внутри этого потока, был человек, безустанно думающий о предназначении течения людей. Он разбирал возникающие варианты, попутно разбавляя их суждениями о разных деталях, встречающихся на протяжение следования. Так продолжалось до момента, пока перед глазами не выплыло огромное здания. Ноющие мысли растворились, и взгляд улетучился по каждым элементам информации, изощрённо усыпанным на всех деталях, рождая в голове новые потоки размышления.
Наверху, как башни призванные взирать на людей, находились пристройки, похожие на обычные здания в этом городе. Сложенные по тому же принципу, но с заостренной верхней частью, эти башни сотворили из здешнего храма, образ собора Святого Семейства. Несколько десятков острых конструкций, держалась на циклопических стенах, нёсших внутри себя огромные окна, похожие на тайные порталы, доступные лишь избранным. Каменные блоки, из которых были сотворены эти монументы таланта строителей, источали белый цвет, выделяющийся на фоне всего города. Искусно сложенные, обработанные и готовые демонстрировать всю красоту, каменные блоки, разрезая плотную кладку, выделяли огромные окна со стрельчатым обрамлением. Внутри окон был прописан сюжет, нанесенный на стекла, слега подрагивающие от невидимых действий где-то внутри. Картины повествовали о путешествии одного человека, не принимаемого везде. Он изгой, терзаемый собственными желаниями, стремящийся увидеть то, чего нет. Его попытки четны, но он не сдается, движется из раза в раз всё дальше и дальше, туда, где в конце, как награда доступная лишь войнам, находится то, что поднимало его после каждого падения. Без сомнения Кейдан, смотря на содержание, разбросанное в окнах, увидел свою собственную жизнь, все её закоулки и перипетии. Красочный пересказ, не называющий имен, делал акцент на безликом персонаже, но для Кейдана, он обладал его собственной внешностью.
Смотря на окна и размышляя о предназначение сюжета, сохраненного в его рамках, до Кейдана донёсся отголосок громких мыслей. Эти мысли, как желанный плод, возникли чтобы утолить струящуюся жажду. В их основе лежало суждения, заявляющие что подсознание, сотворившее всё вокруг, украсило свое творчество деталями, полноту которых может раскрыть только их хозяин. Этот таинственный мир отличался от виденного ранее бесшумного города, в нем нашлись вырванные из головы кусочки мира реального, что для Кейдана указывало на возможную близость к заветным сокровищам.
Взирая на храм, окружённый множеством людей, Кейдан не заметил, как неостановимая толпа двигалась всё ближе к объекту своего вожделения. Каждый, в потоке человеческих душ, осознавал свои цели, и в соответствии с амбициями, принимал решения как ему действовать дальше. Кто-то, робко выверяя каждый шаг, двигался к заветным дверям, кто-то, ускоряя свое тело до максимума, бежал сломя голову, кто-то остался позади, откинув желания, терзающие изнутри, кто-то полз, не в силах побороть призыв, несмотря на собственный недуг. Взгляды и отношения на одиноко стоящие здания в центре огромной площади, разделялись на тысячи причин, двигающих местных жителей посетить то место, служащие для некоторых опорой жизни. Толпа, как живой организм, разрезаемый мыслями, направлялась к источнику влечения, существующему с момента появления каждого отдельного представителя бушующего потока душ.
В этой толпе двигался незнакомый всем человек. Неизвестная душа оказалась там, где никто не обращал на нее внимания. Каждый из толпы был ослеплен собственным стремлением. Всё что их интересовало, это тело и сознание, вознесенное на пьедестал покорения терзающих желаний. Никому нет дела до человека, угрюмо шагающего не по собственному желанию, а по велению толпы. Он не сопротивлялся потоку человеческих судеб, несшего его к огромным вратам, где стояли несколько стражей, облечённые в черную мантию. Они взирали на всех пришедших с молчаливой холодностью, доступной лишь мастерам их ремесла. За ними расположился объект, цель их охраны и цель всех пришедших людей. Это были огромные врата, пройти через которые позволялось лишь единицам из всех присутствующих местных жителей. Стражники, как заведенные детали механизма, выполняли поставленную задачу, и допускали только тех, кто соответствовал необходимым качествам. Отвергнутые люди, те кому не посчастливилось воплотить свои стремления в жизнь, разбредались кто куда, исчезая из коллективного разума, в основе которого лежали сокрытые в каждом желания. Их отвергли, не допустили к очагу их существования, разбрызгивающему искры, объясняющие зачем они живут. Каждый из толпы смотрит на здание в центре площади, ощущая нужду там оказаться. Они смотрят на него, но не видят причины, по которым темные стражники лишают их жизненных ориентиров.
Кейдан покорно шагая, оказался в нескольких метрах от людей, облаченных в черные наряды, изрядно увешенные неизвестными, металлическими предметами. Их лица были скрыты вуалью мрака, в глубинах которого, упрятано то, что осталось от образа человека и его атрибутов. Их облик подчеркивался лязгом всех инструментов, звучащих при каждом движение, украшенном сводом правил, направленных на пришедших людей. Они без сомнения стражи, в руках держащие блестящие лезвия. Их задача искать что-то в пришедших, просеивать души и мысли, разрешая пройти лишь горстки людей из многотысячного собрания, окружившего храм.
«Стоят ли стражники здесь по своей воле? Или же их привели и оставили выполнять поставленные задачи? Быть может, это сознания указывает на что-то, что я не в состояние понять?». Вопросы кружились в голове Кейдана исключительно о роли темных созданий, стоящих перед толпой. Их завораживающий образ привлекал и отталкивал одновременно. Таинственность и скрытность усыпляли бдительность бушующей осторожности, возникшей при тщательном осмотре. Кейдан позабыл, что всё вокруг, включая стражников, творения его самого. Они дети его полета сознания, решающие судьбу других творений безызвестного автора, оказавшегося в толпе собственных иллюзий. Его не воспринимали всерьез, он всего лишь песчинка в океане душ, и всем плевать, что этот океан создан этой самой песчинкой.
В конце концов поток вынес Кейдана к своим творениям, экипированным в черное. Они стояли неподвижно. Прочесть их взгляд и угадать намерения было невозможно. Всё что осталось, это томительное ожидания, с последующим, неизвестным финалом.
Ритмичный стук выверенно приближался, донося созданные звуки до человека, стоящего перед входом. Кейдан услышал тонкие ноты странного шума, постепенно нарастающего по громкости. Сперва он был неразличим, но с течением времени превратился в ясное ознаменования шагов. Кто-то из глубин храма расчётливо приближался, придерживаясь одного темпа ходьбы. Прошло несколько минут, прежде чем Кейдан смог лицезреть человека, целенаправленно шедшего на выход к толпе. Им оказался высокий мужчина средних лет. Облачен он был в рясу, такую же темную как образ стражников. На плечи появившегося человека падали черные волосы, их цвет, казалось, был еще темнее чем ряса или одеяния стражников. Волосы окаймляли суровое лицо личности, повидавшей скрытые ужасы, доступные только ему. Его глаза, эти два бездонных колодца воспоминаний, пропитались суровостью увиденного и превратились в зеркало, отражающие лишь тьму.
Он стоял неподвижно, не теряя осанки выискивал взглядом объект своих изысканий. Им оказался Кейдан. Завидев его, человек размеренно зашагал, пересек черту, где стояли стражники, достиг цели, остановился и, склонив голову в смеренном поклоне, заговорил:
– Как странно видеть вас в толпе ничтожных и трусливых! – прозвучал звонких голос, оглушающий сознания, но воспринимаемый и понятный. – Мы недавно узнали о вашем прибытии из уст местных детей, что вечно ошиваются возле храма. Их взбудораженные натуры, изливали свои мысли касательно пришедшего незнакомца. Их пугала неизвестность, благодаря которой, слова, излагаемые маленькими созданиями, приобрели летучесть и эхом отразились в стенах нашего храма. Я услышал о случившемся и поспешил найти вас, но опоздал, вы сами нашли нас, – человек говорящий с Кейданом, склонил голову еще сильнее, словно в припадки извинений. – Мы совершили оплошность! Я лично совершил неподобающие действия, и готов понести любое наказания! Я, в лице хранителя ключей от храма, склоняю голову и подношу к вашим ногам свое сердце и душу.
Кейдан, не понимая, что происходит, быстро всё обдумал и накидал в голове план действий.
– Подними голову! – сказал Кейдан, пытаясь соответствовать заявленным ожиданиям. – Как тебя зовут?
– Беорегард, – ответил смеренный человек, выпрямляясь в полный рост.
– Что это за место, ключами от которого ты владеешь?
– Это храм исполнения желаний, господин. В нем доступно всё чего ты хочешь.
От услышанных слов внутри Кейдана всё воспылало. Он наконец нашел ту границу, за которой раскинулись несметные богатства информации.
– И кто же может пройти в этот храм? – спросил Кейдан, пытаясь обуздать возбуждения.
– Раскинувшийся город за вашей спиной, – начал Беорегард, – это город человеческих страхов. В нем собраны все существующие фобии, терзающие человека на протяжение всего существования людей. Храм за моей спиной – это маленькое место, где исполняются желания – это мир доступных возможностей, и право проникнуть в него нужно заслужить. Люди, живущие в городе страха, приходят каждый день, и лишь немногим дана возможность пройти внутрь. Зайти может только откинувший страхи и освободившейся от гнета собственных переживаний. Только духовно сильный человек, достоин права реализовать свои желания.
Кейдан, выслушав ответ, засомневался в себе и неосознанно спросил:
– Достоин ли я пройти?
– Без сомнения! – уверенно ответил Беорегард. – Всё вокруг принадлежит вам, ведь вы создатель и хозяин мира. Еще с далёких времен, сохраненных на бумаге, наши предки изложили легенду о человеке пришедшем из неоткуда, о человеке, создавшем всё и возродившимся в неизвестном будущем. «И раскроются двери, впуская отца своего. И сорвутся слова, провозглашая будущие народа. И исчезнут границы, стирая оковы скованных людей. Всё переменится, исчезнут пороки, масла отравляющие души людские. Отец возродит, что утеряно нами». Так написано в фолианте, доверенном мне прошлым хранителем ключей. Я благодарен судьбе, что именно на мой срок выпала возможность встретить отца своего.
Беорегард вновь поклонился. Из карманов он вытянул связку ключей и протянул её Кейдану. Последний находился в трансе услышанных слов. Его роль, пусть даже в собственном сознании, превратила внутренний образ человека никому ненужного, в человека, создавшего всё и вселяющего надежду в умы просвещенные. Он, дрожащей рукой, принял подношения ключника, принял его волю и веру в светлое будущие, несмотря на то что он понятия не имел как принести то, что от него ждут.
– Если вам, мой господин, понадобится помощь, я всегда к вашим услугам.
С этими словами темная фигура выпрямилась и стала ожидать ответа. Кейдан посмотрел на статного Беорегарда, посмотрел на ключи, посмотрел вглубь своих мыслей, растворяясь в размышлении. В голове неоспоримым фаворитом на главенство всё так же остались мысли касательно снедающих желаний. Вдобавок к этому, появились мысли о стекающих, с уст давно умерших проекций, надеждах, капающих на раскинувшуюся иллюзию ожиданий местных обитателей. С новыми обстоятельствами, сомнения украдкой прокралось внутрь, но было быстро выдворено ярким пламенем пылающего осознания близости исполнения заветного желания. Кейдан понял, что ему нет дела до несуществующих людей. Их проблемы, их желания и ожидания, всего лишь работа подсознания человека реального, всего лишь побочный продукт, сотворенный волей случая. Жизни людей, наполняющие площадь за спиной, не имеют ценности, ибо не имеют истории рода человеческого, существующего за границей разума.
Всё стало предельно ясно, после продолжительного разбора своего положения. Кейдан определил путь и поспешил озвучить его:
– Я хочу осмотреть храм. Мне нужен помощник, обладающий информацией, касательно всего меня интересующего, в стенах за твоей спиной. Могу ли я положиться на тебя?
– Разумеется! – четко ответил Беорегард. – Я сделаю всё от меня требующиеся!
Глава – 6
Потянув дверь, раскрыв перед собой неизвестные просторы, Кейдан шагнул внутрь помещения, погружаясь в тайны, сокрытые сводам потолка. Беорегард, как смиренный слуга, следовал за своим гостем, готовый в любую секунду разразиться в нескончаемых ответах, интересующих самого важного человека, когда-либо посещающего это помещения. Он двигался за Кейданом, смотрел за каждым его движением и выжидал момента, в котором сможет ублажить интерес изучающего человека.
Длинное пространство, открытое Кейдану сразу же как он исчез за проходом, было залито ярким светом, исходящим от широких окон, внутри которых, с внешней стороны была нанесена история своего создателя. С внутренней же они выглядели вполне обычно для другого мира, но для мира, где город расположен внутри скалы, они выглядели неправдоподобно. За окнами светилось яркое, полуденное солнце. Его словно не волновало, что в огромной пещере не существует бескрайних просторов вселенской пустоты, где солнце выступает в качестве одного из многочисленных, космических тел. Всё здания стояло под каменным, плотным потолком, неспособным пропускать яркие лучи, но они всё же пробивались, радостно играя роль спасителя от гнетущей тоски, царствующей в холодном мраке темной ночи.
Оторвав взгляд от странного явления, Кейдан взглянул на стену под окнами, раскрашенную блистающими фресками, повествующими о прошлом, когда «отец» создавал всё вокруг. Их содержания рассказывало о том, как появлялись просторы, несшие на себе чудеса здешней природы, как появлялись живущие здесь люди, пропитавшиеся учением от своего создателя, как появлялись города, заселяемые потомками людей, возводивших эти самые города, как появлялась жизнь и вера в светлое будущие. Но как это бывает почти в каждой истории, связанной с богами или создателями, отец покинул те просторы, сотворенные исключительно для людей, что будут жить здесь всё оставшиеся время. Он ушёл, оставив после себя лишь упоминание в виде слов, написанных руками истинно верующих в него людей. Эти опьянение сознания пронесли слова, услышанные от своих предков. Они создали историю, сохранили её на бумаге, откуда она в последующем переместилась на стены и в умы людей, готовых нести эту историю сквозь всю свою жизнь.
Когда сознание уловило конец расположенного справа сюжета, определяющегося сменой положения стены, Кейдан заметил каменное полотно противоположной от входа стены. На нем, как в галереи недоступного искусства, находилось множество картин, размеры которых позволяли определить их содержимое с любого расстояния длинного коридора. В широких полотнах, обрамленных багетными рамками, висящими почти под самым потолком, находилось множество пугающих созданий. Их рогатые головы, свисающие части тела, похожие на мертвые куски гниющей плоти, злобные глаза, вгрызающиеся в само нутро смотрящих на них, непонятные конечности, увешанные пальцами, когтями и чешуёй, длинные хвосты и крылья, густая шерсть и пустующая бледная кожа, выглядящая как лишний элемент на невообразимо отвратительном теле, – всё это увлекло внимание человека, блуждающего взглядом по кусочкам ненастоящего мира. Каждое существо отличалось от своих собратьев, собранных в одну огромную галерею. Когда Кейдан смотрел на отдельных представителей работы подсознания, он неожиданно обнаружил уже знакомый образ, виденный на дне голубого озера. Это было многорукое создания, каннибал, поедающий собственных сородичей. Он смиренно был сохранен в рамках огромной картины, позволяя тем самым осмотреть себя в мельчайших деталях, но Кейдан предпочел двигаться дальше, не желая уделять внимание и находить новые подробности, укрепляющие ореол страха вокруг порождения фантазии.
Галерея заканчивалась широким проемом, за которым по словам Беорегарда находилась лестница, ведущая в покои обитающих в храме людей. Проем располагался по соседству с левой стеной, вмещающей в свои просторы атрибуты жизни жителей храма, проводящих всё свое время в изучении и сохранении истории создателя мира. На протяжении всей длины каменной кладки выстроились книжные полки, заваленные разной макулатурой, стояли столы и кресла, потертые от использования, стояли маленькие стулья, несшие на себе тонны девственно чистой бумаги. На столах почти везде находились канделябры, утыканные подтаявшими свечами, стояли чернильницы, с разбросанными вокруг них перьями, отдыхающими после изнурительных записей на листы, лежащие также на столе. Эти листы собирались в высокую стопку, и в определенный момент переносились на полки книжных шкафов, где всё записанное будет храниться до конца своего существования. Помимо листов, на полках находились разные книги, свитки, таблички, выглядящие как нечто старинное, нечто брошенное, но получившие место, где могут стать бессмертными.
Помимо мебели и разных предметов, наполняющих их, Кейдан заметил, что всё свободное пространство выше человеческого роста, завешано картинами разного содержания и исполнения. Некоторые из них были отвратительно нарисованы и заключены в неуклюжие рамки, то были каракули не привлекающие никого внимания. Им в противоположность выступали фотореалистичные картины, закованные в прекрасные рамки, утончающие небывалую красоту. Беорегард пояснил, что все эти работы находились здесь еще с момента сотворения храма. Их сюжеты, несут непонятные детали, указывающие на то, что недоступно всем. В них существуют разные вариации жизни одного и того же человека. Главный герой всех картин выбирает путь, и этот путь прокладывается в соответствие с деталями, сопровождающими его по всей длине. Он изменяется, преобразуется сам и впоследствии меняет главного героя, приводя его к финалу, заранее созданному. Концовок насчитывалось безумное количество, от хороших, где главный герой в объятиях семьи утопает в блаженстве и удовольствие, до мрачных, где душа разламывается на сотни осколков, парализую желание жить. Вся эта вереница картин тянулась от самого начала, где Кейдан неосознанно увлекся сюжетом фресок, до прохода, хранящего внутри себя лестницу, соединяющую этажи.
Шагая по коридору, вмещающему все вышеописанные детали, Кейдан вглядывался в каждую картину, и незаметно для себя достиг конца. Фактором, вернувшим сознания из созерцания сюжетов, стало отсутствие новых экземпляров. Потеряв источник интереса, он остановился и взглянул назад, оценивая проделанный путь. За короткий промежуток неосознанного, всепоглощающего внимания, были пропущены несколько деталей интерьера, оставшихся незамеченными при первом осмотре. То были вазы и непонятные деревянные предметы, редко лежащее подле кресел. Также обнаружились настенные подсвечники, с горящими в них свечами. Огонь, поигрывая, освещал всё длинное пространство, недавно заливаемое лучами молодого солнца. Кейдан взглянул на окна и увидел, что за ними непроглядный мрак глубокой ночи. Тьма, прокрадываясь, заполняла коридор, где маленькие стражи, превращая свое тело в расплавленный воск, бесстрашно сражались с могущественным врагом. Быстрая смена дня на ночь, никак не удивила Кейдана, решившего что это часть здешних условий, созданных исключительно из потребностей в деталях. Поэтому оценив все раскиданные красоты и убедив самого себя, что больше в этом помещении нет ничего интересного, Кейдан, нащупав взглядом своего сопровождающего, смиренно ожидающего за спиной, зашагал дальше по коридору, имеющему единственное место куда можно было пройти.
Отварив незапертую дверь, фигуры мужчин оказались в месте, соединяющим лестницу ведущую наверх, с лестницей, уходящей куда-то вниз, на цокольные этажи.
– Наверху находятся покои, где живут люди, обитающие в храме. Но, что же внизу? – спросил Кейдан.
– Там находится то, за чем вы пришли сюда.
Доли секунды хватило чтобы принять решения двигаться вниз. Ни на что не обращая внимания, Кейдан, как заведенный на определенные действия, шагнул на лестницу, уносящую всех шедших по ней под толщи земли.
Ноги вступили на каменный пол, отталкивающий размеренные шаги двух шедших людей. Их неторопливый темп создавал ритмичные звуки, разлетающиеся по всей длине пустынного коридора. Кейдан, оказавшись в просторах длинного коридора, быстро утратил все нотки энтузиазма, разгоревшиеся от слов, что где-то здесь лежит то, за чем он пришел. Вся страсть потухла, когда предстал истинный внешний вид.
Длинное, освещаемое обычными факелами, пространство, раскинулось на многие мили вперед. Симметрично ровный, без поворотов и закоулков, без деталей и предметов украшения, только каменная кладка, пустая, скучная, однообразная. Продвигаясь по такому безвкусному туннелю, созданному исключительно из прагматичных целей, бурлящие сознание, иссыхающие от жажды получить то, за чем пришло, ощутило прилив скуки и отчаяния. Ничто не могло увлечь в этом монотонно повторяющимся коридоре, отчего голову Кейдана стали посещать разные догадки и вопросы, касающиеся того мира, оставшегося за сотнями метров пройденного пути. Он не стеснялся задавать их Беорегарду, шедшему за своим гостем. Последний отвечал на все возникающие интересы, скрашивая пустое шествия, неожиданно закончившиеся.
Когда ощущения стали складывать восприятия того, что время, затраченное на продвижения по бесконечному коридору, перевалило за несколько жизней, в отдалении засиял яркий лучик света. Он был словно маяк в океане однообразия.
– Мы наконец добрались! – пояснил Беорегард.
Поспешив к единственному доступному источнику информации, Кейдан добрался до широкой двери, увешанной с обеих сторон несколькими источниками света. Сама дверь была сделана из цельного куска метала, с ручкой в виде кольца. Помещалась дверь в каменный проход, выложенный дугой, наверху которой, прямо посередине, были вырезаны два любопытно взирающих глаза, прожигающих каждого пришедшего сюда. Они смотрели на Кейдана гуляющего любопытным взглядом, отражающим все его мысли, направленные на скрытые возможности.
Неосознанно дотронувшись, Кейдан почувствовал холодный укус ледяного метала. Он провел рукой по диагонали словно пытаясь что-то нащупать, но единственное что его посетило в это мгновения, желания открыть проход. Схватив ручку и дернув её на себя, раздался скрежет метала, сопровождающий медленно открывающуюся дверь. Она катилась в точности повторяя свой нарисованный на полу маршрут, протертый из-за частого использования.
Когда звук, исходящий от заржавевших петель, прекратился, Кейдан заглянул в комнату, откуда струился яркий свет.
Глаза привыкли и из пылающего пламени источников света выплыли три двери, симметрично стоящие в конце комнаты. Деревянные, одного размера и вида, одной структуры и одного способа применения, двери стояли, непоколебимо охраняя за собой то единственное, что привело сюда Кейдана.
– Это ваше будущие господин, – сказал спокойным голосом Беорегард, – ваш выбор определит, чего вы желаете.
Услышанные слова лишь подкрепили царствующие желания внутри, но Кейдан не подал виду, словно пытаясь выглядеть выше в глазах проекции своего подсознания.
– Что лежит за ними? – спросил Кейдан.
– Там ваши истинные желания. Там то, что определяет вас как человека, то, что наполняет ваш каждый день смыслом и мотивацией. За предоставленными дверьми скрываются неизвестные просторы, вмещающие миры, украшенные деталями, вызванными вашими истинными желаниями. Другими словами, там находятся исполненные желания.
Звучащие слова отражались от пустых стен и голос Беорегарда эхом разносился на многие мили назад в бесконечный коридор. Кейдан вслушивался в каждое слово, параллельно сгорая от желания наконец проникнуть в те сладкие миры.
Когда голос смолк, Кейдан без колебаний подошел к крайне левой двери и положив руку на выпуклую ручку, замер в сомнениях. Его словно окатили холодной водой, пробуждая себя настоящего, смотрящего на происходящие оценочным взглядом. Голову захлестнули размышления, не позволяющие спонтанно открыть именно эту дверь. Он подумал о том, что может означать количество дверей и что может каждая таить за собой.
До этого мгновения, Кейдан видел глубоко в себе лишь одно желания, одну мысль, двигающую его и используемую как топливо для жизнеобеспечения. Но дверей с «истинными желаниями» оказалось три. Обнаружились сокрытые, неизвестные доселе желания, ускользающие от внимания и вставшие сейчас преградой на пути следования к своей цели.
– Вы уверены в вашем выборе господин? – прозвучал голос за спиной. – Подумайте хорошо, прежде чем открывать именно эту дверь.
Кейдан не отрывая руки, взглянул через плечо на источник голоса. Беорегард улыбаясь стоял в нескольких метрах, прикрывая своим телом проход, через который они пришли. Что-то изменилось в нем, он перестал внушать доверие.
