Текст книги "Уроки правильной ориентации (СИ)"
Автор книги: Александра Ермакова
Соавторы: Ксюша Левина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Жестокие игры… крошка!
Репетиции жду, сидя на всё том же подоконнике. Вампира пришлось оставить, чтобы окончательно не сойти с ума и не отдаться ему прямо под лестницей.
Нет уж, меня он не получит, пока не увижу лица, это точно! И почему-то тот факт, что я
– его, даже не пугает нисколько.
А вот идти к Великому на свидание – волнительно. Но пойду. Это спор! Это не что-то рядовое… И мне нужен только поцелуй. Чмок – и всё.
И может Вампир заревнует так сильно, что. найдёт меня.
Мысль о ревности, о том, что я с помощью милого, невинного мальчика-гея выведу на чистую воду мальчика из кладовки, настолько привлекательна, что я аж подпрыгиваю в нетерпении.
Наконец-то всё и сложилось!
Это мой коронный выход, верно?
Наедине… у него! Фильм… один поцелуй! И Вампир придёт, чтобы отобрать меня у Великого! Вот тут-то я обоих и прижучу! И Валикову заодно.
Спрыгиваю с подоконника, когда вижу на горизонте сверкающую лысинку Олежки.
Танцоры начинают разминаться уже в коридоре, и Великий с широченной белозубой улыбкой среди них. На задницы девчонок даже не смотрит, паскуда, а они тут носочки тянут, спинки выгибают, отклянчивая пятые точки.
Даже я, блин, засматриваюсь, а этот ржёт, болтая о чём-то с. Антошкой!
Твою ж. черёмуху.
– Привет ещё раз, – улыбаюсь ему, да так широко, будто меня скрытая камера, установленная Вампиром, снимает.
– Привет, – он приветлив до тошноты.
Ничего, потерплю. Другим же это нравится. Это я – мазохистка чёртова, мне Вампиров из кладовки подавай! А дальше что? Он прав. Жить с Вампиром под лестницей будем? Детишек нарожаем. свадьбу там же сыграем.
Тьфу.
– Ну что? Готов меня учить? – я мак-си-маль-но игрива. Антошка даже рот разевает от удивления. Да уж, от меня никто этой девчачьей кокетливости не ждёт. Вера ж, блин, литературная дева!
– Всегда готов! – Великий в два шага оказывается рядом, крутит моё неповоротливое тельце и нагибает так, что волосы касаются пола.
– А ты ничего! – улыбается он, оказавшись близко, прям нос к носу, как говорится.
И правда, не зря его все обожают. Он очень-очень красивый. У него невероятно правильные, но чуть. распухшие??? губы. Он с кем-то. сосался?
Великий в майке, от которой несёт очередным мега-вонючим одеколоном, и где мой утренний “запах дождя”, радующий на паре по “Истории”? Где, я спрашиваю?
Ох, мужики.
На шее у Аполлонова болтается шарфик.
Шарфик?
Хм…
Это даже забавно, но в целом почему нет. Я – в боа и ушках, он в шарфике. Фрики как есть.
– Хватит обжиматься! Все в класс! – объявляет Олежка.
И мы бежим со всех ног, как опоздавшая школота. Почему-то смеёмся, а Антошка плетётся следом.
Ну, Вера! Будь звездой! Пусть уже до кладовочного героя-любовника дойдёт, что он на свете не один мужик, а Великий должен разуть глаза…
Не Антошкой единым, как говорится.
Александр
Твою. дивизию!
Вера – сущий зверь. Это же надо, заставлять меня ревновать ко мне!
Я – Билли Миллиган. вот прям реально.
Смотрю на неё и хочу убить, перед этим предавшись разврату в каморке, под лестницей, в любой нише этого грёбаного ХГТУ.
Нет, это чудовище – точно моя судьба!
Не бывает больше таких идиоток, чтобы собрали весь джек-пот попадосов. Ну если разобраться:
– Попытка перевоспитать ГЕЯ (который и не гей вовсе) – 1 штука.
– Нарваться на него же в виде таинственного незнакомца и втюриться по уши (уж вы мне поверьте) – 1 штука.
– Заиметь в общем чатике подружку, раздающую советы и про того и про того… – 1 штука.
– Встать с геем-подружкой-незнакомцем в пару и танцевать самый сексуальный (уж я постараюсь) танец всех времён – 1 штука.
– И самый её провал… она! заставила! меня!ревновать! к самому! себе!!!
Твою ж.
– Эй! Гамильтон*, к станку! – зазывает Олежка. Гамильтоном он меня прозвал из-за страшной страсти к нему всех в танцевальной труппе.
Им не стоит рассказывать, что я ходил и смотрел его вживую раз пять? Полагаю, они начнут капать слюной…
Хотя, как по мне, ничего особенного. Мюзикл, как мюзикл.
Но для Олежки я – Гамильтон, и это будто бы супер-комплимент. да он вообще на меня смотрит как-то кривовато. Ну да ладно!
Шарф мешает, зараза, и за него спасибо, Вере – постаралась, оставила на мне засос. Специально что ли…
Я подозревал, но не до того было – то, как эта дурная, сумасшедшая девчонка меня сегодня встретила – просто космос! Так и набросилась! И вот это. я получу, если всё сделаю правильно и нигде не накосячу. Огонь!
Вера крутится передо мной, лыбится.
Я разгадал её хитрость сразу – она пытается заставить Вампира ревновать. Ну что ж, Вампир поревнует, но не так-то просто тебе будет его из укрытия выманить, дорогая. Не так-то просто!
Об этом пожалуешься завтра… Кларе. Ахах, я к тебе со всех фронтов. Как в песне: и так и эдак, со словами и без слов. Главное ни дров, ни веток не наломать.
Вера светится, губы припухшие, глаза – как лампочки, то и дело трогает щёки. да,
Вера, они ещё горят.
И она кажется ужасно, убийственно счастливой.
Не могу не согласиться. трудно сейчас держать себя в руках. Какие-то полчаса наедине – будто мощный разряд в самое сердце. И всё это кажется полным идиотизмом. Я мог бы сейчас обнимать её всюду и прилюдно, мог бы танцевать с ней о-фи-ци-аль-но. Вообще бы никого не подпускал. И из куриного чата нафиг удалил! Тоже мне. сборище. Да там кроме Клары ни одного адеквата!
Ну и ма-а-ама.
Про эту даму мне уже все уши дядюшка прожужжал и мозг ложечкой выел.
А что там Кариночка? А как она там?
А Кариночка с Кларой ничем не делится особо. так что убиваю двух зайцев сразу! И за будущей “тётей” слежу и за дочкой её.
Магия. эх женщины с этими их “чатиками”. За что боролись на то и напоролись.
Вера подходит и обольстительно, играет бровями. Лыбится так, что светом всю антарктиду растопить может, иначе не сказать. Насколько же ей неприятен Александр, что она так и давит из себя радость.
Убить хочется. Пришибить на месте. Ну ничего… сейчас исправим ситуэйшн.
Как ты запоёшь после интимного танца наедине? С. геем, который прямо-таки “висит груша нельзя скушать”, когда где-то там тебя ждёт твой разлюбимый Вампир?
– Олег Иванович?
– Да? – Олежа поворачивается всем телом и смотрит на меня с абсолютным вниманием. Вера бы так.
– Можем мы с Верой репетировать вдвоём? Сейчас же будут постановки обсуждать, а у нас вроде как всё готово. Только выучить!
– Идите-идите! – кивает Олежа.
– Мы тогда в.
– Актёрскую, – находится Вера. – Там в это время никого!
– Точно! – киваю я и расплываюсь в улыбке.
Идеально же. Идём… по местам былой славы!
В актёрской пусто. А самое крутое, что ленивый Анатолий Иванович там поставил огромедный телевизор со Смарт-тв, чтобы видео смотреть прямо со своего трона, а не щуриться в ноутбук и таскаться с флешками.
Нахожу на ютубе отрывок из "Грязных танцев" и наблюдаю за Верой. Она всё это уже видела, но всё равно недовольно морщится.
– А может как-то упростим? Ну там версия восемнадцатого года? Или “Джаст Денс”? Там точно есть этот танец. Явно он там простец.
– Нет, милая, – я включаю ролик с начала, отхожу подальше и маню Веру пальцем. Она вздыхает, но потом косится на телевизор и делает ко мне положенные па, остановившись в паре шагов.
Смеётся. это круто!
Её смех – прям до мурашек.
– Я что-то не хочу совсем всё портить, а танец из “Джаст Дэнс” станцует любой идиот. Мы будем делать просто, но стильно. М? Есть возражения?
– Никаких, – улыбается она, когда мои руки касаются её талии.
Всё-таки тело не обманешь. И ей от этого неловко.
Да-а, думай, что изменяешь мне, не зная, что со мной же.
Потом сочтёмся за всё “хорошее”.
Вера пытается повторять, но это вообще ни разу не танец. Да и не учат так танцы, я сейчас просто издеваюсь, но она-то не знает. На деле я просто довожу её до ужаса своими движениями. Ей нравится это всё, она смотрит всё зачарованнее и с какой-то… жалость? Сожалением? Окей, спасибо, что так печешься о моей. ориентации, крошка.
Исправить хочешь?
Ладушки. Исправляй – я весь твой.
– Согни ноги в коленях, – прошу её, и как только она это делает, встаю рядом в такую же стойку, просунув одну свою ногу между её разведённых и почти прижимаясь своими бедренными косточками к её.
Как бы она ко мне не относилась, сейчас мы так близко, что ближе некуда. И да, мне непросто не думать об этом самому, но и она смущена и взбудоражена. Супер!
– Смотри, что нужно делать, – веду бёдрами – она за мной. – Знаешь что это?
Она нервно сглатывает.
– Б-бачата?
– Ну типа да, – улыбаюсь.
Обезоружить её? – сделано.
Смутить? – сделано!
Кладу руки на её бёдра и делаю так, как нужно, а она полностью расслабляется. Танец выходит превосходный. через месяцок повторим его в горизонтальном положении. Она танцует и это почти совершенно, если не думать о том, что я сам её двигаю.
Это однозначно самое дикое, что со мной происходило, потому что по незнанию и с моего попустительства она ближе положенного. Я чувствую бедром. её. Она сейчас вот-вот почувствует меня, если не отодвинусь и не удержу дистанцию. Это не так просто.
Если поймёт – решит, что победила. Может зря я так? Не железный же.
Но Вера расслаблена. Она мне доверяет, ей нравится танец. Музыка уже переключилась на следующий ролик и там какая-то невтемная дичь, а мы продолжаем, и я затаил дыхание.
Сейчас бы всё тоже самое – но ночью на испанском пляжике, да, Вера? Потанцевала бы со мной на пляже ночью?
Эх.
– Сейчас я тебя наклоню. Будь готова, я держу.
Перехватываю её за поясницу, она теряется и приходится надавить ей на грудь, ну не в плане… на ключицу в общем! Никакой пошлости от мальчика-гея, Вера подчиняется, теперь она на моём колене просто. сидит обхватив ногами. Да уж. та ещё позиция. И когда тяну её обратно на себя. тёмные кудри описывают красивущую дугу, а она прижимается лбом к моей груди.
Харе.
Пора с танцем заканчивать.
Мы так и стоим еле переводя дух, и я на грани рассекречивания, но нужно держаться. нужно. отодвинуться немного. Нам ещё ночь продержаться. а там и победа не за горами!
– Ты как? – мой голос охрип.
– Ничё. ничего, – выдыхает она и немного растерянно отходит в сторону. С озадаченным лицом, вытирает лоб и восстанавливает дыхание.
Не сдерживаю улыбку.
Взволнована. Не хуже меня.
Обожаю!
Примечание:
«Гамильтон» (англ. Hamilton /’h^milton/) – американский мюзикл о жизни государственного деятеля Александра Гамильтона на либретто, музыку и слова Лин-Мануэля Миранды, заслуживший признание критиков и кассовый успех. Особенностью мюзикла является использование рэп– и R'n'B-музыки наряду с привычными бродвейскими мелодиями.
Не грози Вампиру, попивая вино у другого парня
Пол года назад…
– Карина. Карина. Карина. – дядя мечется по комнате, а я хохочу над ним. Влюблённый Павел Игнатьевич – то ещё представление.
Дядя мне, как отец, если не ближе. И в тот день, когда я узнал, что поступил в студию и жить теперь должен в Нью-Йорке – первым делом позвонил дяде Паше. И вуаля! Через месяц мы с ним уже шли в бар и болтали, как друзья. И никакого надзора, никаких строгих взглядов, никакого презрительного: “Танцы? А точно не. бизнес?”.
И вот, мой великолепный дядя мечется по комнате и поминает некую Карину.
И что она?
– Смотри! – тычет мне в лицо смартфоном, на котором шикарная брюнетка с длинными чёрными волосами, в бикини на фоне морюшка, а рядом… божество лет двадцати.
– Та-ак. а это кто? – естественно меня больше брюнетка помоложе интересует.
– Карина. – с лёгким недоумением бурчит дядя и я нетерпеливо перебиваю:
– Да нет, это, – тычу в экран на “божество”.
– Аа-а-а, – улыбается Паша, – это Вера, её дочка. Карина. услышала, что я в Россию возвращаюсь. скандал закатила! Говорит, романтика уйдёт из отношений!
– Та-ак, – тяну я, отбирая смартфон и листая картинки в профиле. Ещё фоток через десять – снова божество. С красным дипломом в руках.
– Что, та-ак? – озадачивается дядя. – Я должен понимать. что между нами? Вдруг это всё. яйца выеденного не стоит, и уезжать никуда мне не надо?
– Как не надо? – брякаю глухо, помыслами и фантазиями уже с божеством. – Мы всё решили! – косо киваю на коробки посреди квартиры. Мои курсы окончены, скоро начало нового семестра, самое время вернуться в родимую Россиюшку, а тут такие новости! Дядя же со мной собрался, стоило заявить: “Всё, беру обратный билет”. У него тотчас контракт закончился, продлевать или нет – его дело.
Не продлил.
А теперь мечется, как кот перед сраньём.
– Дядь?
– А-а?
– Что делать-то предлагаешь?
– Как что?.. – он замирает, точно давно решил, а озвучить забыл. – Я придумал кое-что.
– И? – заинтересованно вскидываю бровь.
– У Карины есть чат, где все её подружки тусуются. Их там полно. Человек пятьдесят, если не больше. Нам бы туда пробраться… Сможем? – мычит, бросая на меня взгляд, полный надежды и ожидания.
– Положим, дело может и не сильно хитрое, а дальше что? – пока не ловлю глубину его мысли.
– Ты будешь там переписываться! – кивает дядя. – Дело не только нехитрое, но уже решённое! – ушлый бизнесмен. сначала почву прощупал, а потом на те! Уже всё решено оказалось!..
– Я? – чуть челюсть на пол не роняю.
Дядя поехал кукухой – это точно!
– Я-то не смогу! – испуганно отступает Паша.
И кто бы мог подумать, что этот важный бизнесмен, брутал, два метра ростом, с густой, ухоженной бородищей – будет испуганно убегать.
– Я растеряюсь. Наговорю всякого. А ты… тебе нет резона теряться! – подытоживает, разводя руками. – Я вот. подкупил кое-кого. стюардессу с Карининой авиакомпании. Машку. Мы в одной компании познакомились.
– А она не сможет выяснить? – отнекиваюсь как могу, но против лома нет приёма. – Дядь?
– Она отказалась! Говорит шпионить не стану, в чатик добавлю – а дальше сами. Вот! Я и телефон купил. Сын ты мне или племянник? – восклицает напоследок двухметровый брутал, протягивая телефон и глазки жалостливыми делает.
Секунду длится борьба взглядами, но как сопротивляться хорошему человеку с такой рожицей? Лучше согласиться… от греха подальше.
– И как меня зовут? – убито бормочу, глядя на это диво-дивное.
– Клара Кораллова. – вот теперь он расплывается в широченной улыбке, а-ля чеширский кот. – Лучше не придумал.
– Капе-ец! – у меня аж глаз дёргается от нервов. – Это вот ни разу не палево? – интересуюсь обречённо, просматривая участников чата, в который оказывается меня уже пригласили и даже представили другим.
Изучаю. и вижу аватарку богини!
Настроение значительно улучшается…
Клара Кораллова: Всем приветик!)
Вера: Привет!
Ника: Приветик! Имя – зачёт! Псевд?
Карина: С почином! тут – обитают богини! Ура-ура!
Клара Кораллова: Да!., богиня – это про меня^
Наше время…
Вера
Я на машине – он на машине. Решаем ехать по отдельности и я урываю момент, чтобы по видеочату связаться с мамой. Ника тут не советчик точно – она будет командовать. Роня
– вообще вне зоны доступа последние дни. Хотя… самый-то дельный помощник та девчонка из чата, Клара. Вот кто может подсказать.
Но увы, в скайпе мне доступна только мама.
– Ау? – здоровается она.
Сразу вижу, сидит в позе из йоги, вся такая фито-няшка.
– Еду к Великому.
– Ага! А Вампир? – мама вертит головой и руками, разминается.
– Поймал под лестницей и велел никуда нос не совать. Ревнует! – не без хвастовства.
– Слушай дочь, – на лице Карины Николаевны, вдруг, совершенно серьёзное выражение. Даже пугает немного. – Если тебе Великий вообще никак.
Я как раз торможу на светофоре и бросаю не беглый взгляд на собеседницу, а прям приглядываюсь. Она явно совершенно серьёзна.
– Мам?..
– Вер, слушай. Если ты влюбилась в Вампира…
– Мам, даже если я влюбилась. его лица я не вижу. И не предвидится увидеть. А сегодня я поняла, что не мытьём так катаньем, его из норы выманю! Ничего страшного, пусть поревнует. Тем более мне нужен только поцелуй. И я даже не обязана на него отвечать. Просто два одногруппника смотрят фильм.
– Уверена? – с сомнением тянет мама.
– Да! Просто флирт. – отрезаю спокойно. – Это же даже интересно может быть. Мам – это финальная игра! Последний босс, понимаешь? Сегодня всё должно закончиться. Заодно докажу всем, какая дурацкая это всё же была затея. И заодно выманю своего Вампира. Так. вроде доехала. – паркуюсь у знакомого дома, смотрю по сторонам. На парковке машина Великого. – Всё, ма, я пошла!
– Удачки. Я. к Паше сегодня. – шепчет как-то смущённо. – Уже не знаю что делать. Вы уверены, что бросать его не нужно? – и голосочек такой жалостливый.
– У-ве-ре-ны! – чеканю и грожу маме пальцем. – И не пора ли тебе уже нас познакомить! По твоим рассказам, я даже не знаю за что его выгораживаю. Всё, пошла! – отмахиваюсь, хватая телефон и сумочку.
– Давай-давай! – успевает помахать маман прежде, чем вырубаю связь.
Великий ждёт у машины, строчит что – то в телефоне. Но поднимает на меня взгляд, когда подхожу ближе.
После нашего” страстного” танца я немного смущаюсь. Гей он или нет, а может вообще би, об этом-то мы и не думали, но этот танец как раз-таки зародил во мне эту мысль!
Слишком уж… страсть была живой и органичной. До сих пор помню, как близко были наши тела. И кстати, Аполлонов не менее крепок, чем Вампир. И его руки не менее приятны.
И от воспоминания этого, идти в квартиру как-то страшновато, но делать нечего… пришла – получай!
В лифте молчим, каждый в своём телефоне.
В квартиру он меня провожает почти жестами и скрывается ненадолго в ванной, а оттуда появляется опять благоухающий своей внючкой.
– У тебя парфюм такой. своеобразный!
– Да-а, друг подарил! – кривовато усмехается Саша. – Слишком дорогой друг. Ну что? Начнём с “Грязных танцев”?
Что там у меня по плану?
– Оттащить Великого в церковь; – Сейчас явно не время.
– Выяснить нет ли психологических травм; – М… обсудим во время фильма или после!
– Совершить акт “целительного м***а”; – Ну ага! Прям сразу. чтобы "шок – это по-нашему!"
– Хорошенько отжахать, чтоб неповадно было. – С превеликим удовольствием!
– Вина? – предлагает Великий.
– Я за рулём.
– Утром заберёшь!
Медленно киваю, прекрасно понимая, что вариантов не много. Я приехала сюда за поцелуем, а они с вином старые друзья! Где вино – там поцелуйчики, никак иначе.
Саша разливает красное сухое по бокалам и протягивает мне.
Погнали?
И… гасит свет, включив на телевизоре фильм. Атмосферненько, ничего не скажешь… и поддерживая атмосферу, сажусь к нему поближе, только приходится отвернуться, чтобы не приключился анафилактический шок.
Вампир
Ты Где?
Твою мать…
В кино!
М… и что показывают?
Блин. Я правда занята! Если так нужна – ищи меня сам! Отключаюсь!
И пусть я дразню тигра, но другого выхода не вижу.
Занавес!
Загадка дыры!
Школа соблазнения Ники Весёлкиной!
Правило первое и основное: Бей врага в… пах! Ну не совсем бей, но Ника много на это намекала.
Спрятанный в кармане телефон жужжит ещё пару раз, а потом смолкает.
Вампиру надоело меня преследовать?
– Всё хорошо? – улыбается Великий, а я киваю и тянусь за крилем, который нагребаю на начос. Тянуться приходится прямо через Сашу, и это о-о-очень близко. Предельно, чуть ли не касаясь его.
– Да, ничего серьёзного, – жму плечами. – Смотрим фильм?
– Угу, – он играет бровями и с широченной улыбкой обращается к экрану.
Там девушка, которую почему-то зовут Бейби, идёт с. арбузами? И она странная какая-то, честно говоря. Но я смотрю и искренне пытаюсь проникнуться.
– Тебе не кажется, что Патрик Суэйзи противный? – озвучиваю левую мысль.
– То-есть? – озадачивается Велкий, а потом с тихим смехом встаёт на защиту актёра… – Он же секс-символ.
– Может раньше… – чуть морщу нос. – Сейчас это просто… скользкий он какой-то.
– Скользкий? – Великий нажимает на паузу, продолжая ржать. Причём заливисто… на полную катушку, будто я что-то странное сказала. – Это как? – в короткую паузу уточняет Саша.
– Вот так, – пожимаю плечами, не зная, как более чётко выразить мысль. – Просто терпеть не могу таких “намасленных” мужиков. Даже от Леонардо Дикаприо подташнивает, а уж Хью Джекмен – просто бр-р-р.
– Да ну? – продолжает хохотать Александр, но секундой погодя огорашивает, всё так же через смех: – Я скользкий?
– Ты?..
Окидываю Великого взглядом с головы до ног, будто вижу впервые и ловлю себя на том, что вот так в полумраке… он совсем другой. Можно даже на секунду представить, что меня к нему не то влечёт, не то.
Ого!
Не ожидая от себя, осознаю, что Сашка меня определённо внешне цепляет. Но ведь это неправильно. Как-то аномально, чтобы меня тянуло и к Вампиру и к. Великому.
Осеннее гормональное обострение?
Нехватка мужского внимания?
Или у меня сексуальный бзик, и женское эго требует самоутверждения?
Запоздало понимаю, что висит тягучее молчание.
Между нами щекотливое напряжение. мы почему-то близко друг к другу. И меня всё сильнее притягивает магнетизм загадочного молчания Саши. Да и он. становится задумчивым, таинственным и таким серьёзным, что начинаю сомневаться в своей адекватности и тем более в его. гействе.
Ну не глядят парни с нетрадиционной ориентацией ТАК на девчонок! Хотя, я не знаток. Я профан в подобных вопросах, и сейчас методом тыка, пытаюсь кому-то что-то доказать.
И вот нарываюсь на собственные праведные сомнения.
ГЕЙ или НЕТ? А может БИ?
Если нет то, с чего бы ему так на меня смотреть?.. Гипнотически, вдумчиво, пронзительно. Будто голодный кот перед прыжком на мышь! А глаза то и дело взглядом касаются моих губ.
И это нечто невероятное. Они горят, зудят, словно их жжёт разрядами приятного тока. Облизываю, чтобы хоть немного увлажнить, а то. не пойми с чего сушит.
– Ты… не скользкий, – сбивчиво бормочу, зацепившись глазами за крошку начос в уголке рта Саши. – Как насчёт познакомиться поближе?
Осторожно пальцем, будто страшась спугнуть, касаюсь крошки.
– Насколько? – уголок рта ползёт вверх, как и брови Великого. Мой настрой шокировать отваливается, поэтому делаю вид, что просто выразилась двусмысленно:
– Мы же будем много времени проводить вместе, – как можно невиннее.
– Да, и что предлагаешь? – он словно нарочно подводит меня к откровению.
– Узнать ближе, – киваю, опять наткнувшись взглядом на его улыбающиеся губы. Мне хватает секунды, если не меньше, чтобы саму себя за это устыдить.
Великий перестаёт лыбиться. В глазах немой вопрос, на мне пристальное внимание на грани. чего-то, что не могу расшифровать, но явно недоброе, и я сливаю момен:
– А как по-твоему друзья узнают друг друга? Какие-то общие вопросы, – насилу отодвигаюсь, упираясь спиной в диван, кладу начос в рот и чуть прожевав, поясняю: – Например. – тяну, суматошно придумывая вопрос и возвращаюсь мысленно к моему клятому списку, – как ты относишься к. религии?
– Религии? – вторит Саша с недоверием, будто сомневается в моей адекватности.
– Угу, – киваю с набитым ртом.
– Никогда бы не подумал, что тебя такое интересует.
– Не интересует, – как на духу, – но. подобные вопросы могут многое сказать о человеке, разве нет? – невинно хлопаю ресничками, потому что внутренне уже реву от отчаяния. Пункт "Отвести гея в церковь" уже кажется бредовейшим. – Ты вот верующий?
– Скорее всего. – соглашается Великий в явной растерянности. – Хотя нет. Наверное, нет, – рьяно мотает головой. – Я не хожу в церковь, и всё такое. Думаю, что это не для меня. Но, возможно, однажды, осознаю, что был дураком. Кто знает. А ты?
Монолог немного смешит, но я ведь на серьёзе веду беседу, поэтому:
– Нет. А что насчёт детства? – тянусь за очередным начос, и теперь уже нарочно, проверяю Сашу на свою близость. Теперь уже спортивный интерес, и его не вышибить влюблённостью к другому. С*ку может только убить самоутверждение, типа "да я такая крутая", ну или шишки – ни черта я не такая. Поэтому улыбаюсь как можно невинней, и взгляд такой, что не придерёшься. Пытаюсь быть соблазнительной, упс, нечаянное касание ногой его ноги, а грудью его руки. – Ты можешь сказать, что у тебя было счастливое детство? – мысленно договариваю: “Не совратил-ли тебя какой-нибудь дядюшка Андрей, сбив с пути истинного и верного?”
– М-м. да, – странно отзывается Саша, не то кивает, не то мотает головой, а из-за моего мысленного дополнения, сбиваюсь:
– Какие-то травмы? – голос предательски надламывается. – Психологические… – робко добавляю.
– Это допрос? – хмурится недовольно Великий.
– Нет-нет, – смеюсь, изображая из себя самого милейшего человека в мире. Безобидного, чуть легкомысленного и такого… в доску своего! – Нет, нисколько. Просто интересно.
– Нет! – категорично отрезает Саша. – У меня не было никаких психологических травм. Честно, – а взглядом пилит.
– Ага. – жую начос, продолжая сглаживать момент. Чёрт! Значит врождённое! – Ясненько. А как ты. – “стал геем” не озвучиваю! Это уже слишком, потому замолкаю.
– Что “как ты”, – прищуривается Великий. Вот теперь начос поперёк горла встаёт.
– Не…важно, – выкашливаю. Саша услужливо хлопает по спине, а когда протягивает воды, жадно глотаю: – Спасибо. – опять облизываю губы.
– Ты что-то недоговариваешь, – Великий на это реагирует взглядом. – Если хочешь что-то конкретно спросить, лучше спроси сейчас.
Вновь потрескивающее напряжение и теперь оно шкалит за ощутимые 220Вт. Как в романтической сцене фильма, когда вот-вот между героями случится важный шаг навстречу друг к другу – Великий забирает стакан, продолжая меня удерживать на прицеле глаз. Ставит его на пол. в сторону, насколько рука позволяет и резко возвращается ко мне, оказавшись ближе, чем был, а потом…
Звонок в дверь вырывает из сладкого предпоцелуйного состояния и даже нехило отрезвляет. Я даже вздрагиваю, будто выныривая из сна. Смаргиваю наваждение, запоздало понимая, что моя рука лежит на крепком, мускулистом бедре Великого, да ещё так неприлично высоко, что ощущаю явную. заинтересованность мной!
Примечание:
с*ка – это всего лишь самка… шалунишки!
