Текст книги "Шепот у Вод (СИ)"

Автор книги: Александра Гром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Пальцы мужчины, скрытые тканью, неспешно выводили узоры на моих бедрах. Я не могла видеть эти рисунки, но чтобы восстановить их не требовалось зрение. И без него я представляла картинку в мельчайших подробностях и даже более полно чем, если бы просто следила за движением чужих рук.

Кожа покрылась мурашками, а дыхание сбилось, когда Маир добрался до резинки моих трусиков. Древний ничего не спрашивал, он просто смотрел мне в глаза. Расширившийся до максимума зрачок заменил любые слова.

Упершись ладонями о перину позади себя, я немного приподняла бедра, позволяя стянуть с себя лоскуток ткани. Это было мое молчаливое «Да» на невысказанный вопрос Маира: «Мне продолжать?». Все же он решил разделить ответственность за грядущее безумие на двоих. Замерев в предвкушении, я уже не возражала.

Любопытство куда опаснее, чем кажется…

Маир не удосужился стянуть белье до конца. Я сама виновата: не успела вовремя поднять правую ступню, поэтому трусики так и остались болтаться на щиколотке. Только какое мне до них было дело, когда Древний мягко и ненавязчиво пытался развести мои колени, поглаживая их?!

Сопротивление выглядело бы бессмысленно и странно. Я подчинилась мужской ладони. Только всей пятерней прижала ткань туники к покрывалу. Знаю – наивно, но это вышло как-то само собой.

Маир на жест не обратил никакого внимания. Он мягко толкнул меня в плечо, вынуждая упасть спиной на постель. Подхватив под бедра, переместил ближе к краю кровати. Покончив с приготовлениями, Древний с энтузиазмом принялся украшать витиеватыми цепочками поцелуев внутреннюю поверхность моих бедер, постепенно подбираясь к тому, что скрывала ткань.

Свободной рукой я закрыла глаза, размышляя над тем, что ничто не может длиться вечно. Правда, философские мысли текли не медленной, полноводной рекой – я вздрагивала всякий раз, когда очередное прикосновение мужских губ обжигало кожу. И через раз делала глубокий вдох, за которым следовал судорожный выдох.

Наконец, Маир добрался до костяшек пальцев. В целом, я представляла, что будет дальше, и морально готовилась. Вот сейчас руку придется убрать, пристроив где-нибудь на постели, чтобы комкать покрывало от прилива чувств… Однако планы пошли прахом. Мою ладонь бережно потянули вперед, и она нашла пристанище на широком плече эльфа. Я распахнула глаза, но тут же зажмурилась, потому что Маир поднял вверх тунику, обнажая все, что принято скрывать.

– Демоны… – шепнула я почти беззвучно.

По еле слышному шороху и по тому, что горячее дыхание перестало овевать развилку бедер, я сообразила – Маир вскинул голову.

– Я же еще ничего не делаю, – возмутился он с насмешкой. Хрипотца в голосе эльфа помогла смириться с его неуместным весельем.

– Может и не надо, – предложила я с затаенной надеждой.

Маир явно не с того начал знакомить меня с радостями плоти. Во мне крепло стойкое убеждение: я скончаюсь от стыда раньше, чем узнаю, что такое удовольствие.

Чужое плечо под моими пальцами мелко задрожало. Этого я уже не могла стерпеть:

– Все! Я встаю и…

Договорить мне не дали. Что-то горячее и влажное скользнуло по промежности от центра вверх, напоследок сделав завиток вокруг точки, о существовании которой я знала только из курса анатомии для старшеклассников.

– Ах-х-х… – вырвалось из горла.

– Ты что-то сказала? – поинтересовался Маир, пытаясь придать голосу заинтересованность.

– Да-а-а… – я облизнула губы, – если ты сейчас же не сделаешь так снова, я за себя не ручаюсь…

Вот теперь я поняла, насколько удобно, когда в такой ситуации ладонь находится на мужском плече! Можно скользнуть выше, по шее, затылку, на макушку, вплетая пальцы в волосы и прижимая чужой рот ближе. Главное, чтобы объект не сопротивлялся… а он и не сопротивлялся. К моему безграничному удовольствию!

Сознание отказывалось фиксировать действия Маира, оно безоговорочно передало контроль телу – все органы чувств обострились до предела. Больше всего удивляло и радовало тактильное восприятие, но и цветные круги под плотно сомкнутыми веками были в новинку.

Моего словарного запаса не хватило бы, чтобы передать собственные ощущения. Сладко, больно, приятно… – ни одно слово не подходило, да и не было в них нужды. Какая разница, как точнее описать ощущение, когда внутри тебя все дрожит в предвкушении чего-то неизведанного и огромного? Когда пальцы искусаны чуть ли не до крови, когда захлебываешься собственным дыханием, когда сердце вот-вот проломит грудную клетку, когда пальцы на ногах сводит почти до судорог…

– Хочу тебя слышать, – жаркий шепот иголками вонзился сразу в мозг, а позвоночник выгнулся дугой, потому что чужой язык погрузился внутрь тела, обещая и напоминая…

Я приподнялась на дрожащих локтях и посмотрела на Маира, точнее, на его макушку:

– Предлагаю сделку.

Он поднял взгляд, не отрываясь от занятия. Мне с трудом удалось удержать глаза открытыми. И совсем не от стыда.

Изощренные манипуляции эльфа лишь укрепили уверенность в собственной правоте.

– Хватит меня мучить.

Вместо ответа Маир перестал имитировать языком акт, который должен был стать следующим номером этого вечера, и вновь сосредоточил внимание на напряженном комочке плоти, необычайно остро реагировавшем на каждое прикосновение. Попутно ладони эльфа отпустили мои бедра, скользнув вверх, под тунику, накрывая грудь, сжимая ее, зажимая и перекатывая твердые горошины сосков.

Я все-таки захлебнулась. Собственным криком. И под глазами полыхнуло белым, и сердце, ставшее огромным и горячим, подкатило к горлу, осушая его – к демонам ребра, эту клетку не сломать! Кровь волнами гуляла по венам, то сжигая кожу, то доводя до озноба. А причина этой цепной реакции таилась внизу живота, сначала сжавшись, буквально до точки, а после взорвавшись так, что отголоски проникли в каждую клетку, изменив их раз и навсегда.

Постепенно я приходила в себя. Мне показалось, будто тело овеял легкий ветерок, а сама я куда-то плыла или скользила. В следующий миг стало горячо. Я распахнула глаза. Надо мной навис Маир. Он шире развел в стороны мои ослабевшие ноги и вклинился между ними, прижимаясь так тесно и так жарко, и да… голова моя теперь находилась ближе к другому краю кровати.

– Венн, – эльф прошептал мое имя одними губами. Он немного приподнялся и подался вперед.

На вторжение я откликнулась всхлипом, коленями обхватывая бедра Маира. Наверное, в попытке не пустить дальше… глубже. Или желая взять короткую паузу.

Маир решил, что верно последнее. Он замер, уткнувшись лбом в изгиб моей шеи. Я пришла в себя настолько, что смогла ощутить его дрожь и услышать неглубокое, но тщательно контролируемое дыхание.

Ладони сами легли на мужские плечи. Дрожь под моими пальцами усилилась. С тихим стоном Маир обхватил меня руками, а в следующий миг мы уже лежали на боку.

Он двинул бедрами – вышел почти целиком, потом снова скользнул внутрь, но не так глубоко, как в первый раз. Я внимательно следила за тем, как менялось его лицо. Трепет век, раздувавшиеся крылья прямого носа, изломанная линия губ – это увлекало и даже немного отвлекало от размеренного ритма в глубине тела.

Безумный фейерверк ощущений оставил меня опустошенной. Внутри лишь слабо тлело какое-то приятное тепло, но не более, однако обиды я не чувствовала. То, что происходило сейчас, было для Маира. Ему следовало поставить памятник уже за то, что он вообще подумал о моем удовольствии. За то, что он доставил его мне, памятник мог бы быть в полный рост. А за то, что сделал это до того, как озаботился своими нуждами, его стоило отлить из бронзы…

Пальцы, лежавшие на моем бедре, сильно сжались, впиваясь в кожу и оставляя следы, но я не вскрикнула и даже не дернулась. С какой-то странной жадностью я впитывала чужое удовольствие. Оно отражалось в каждой черточке Маира, в каждом едва заметном его движении.

– Вееен, – выдохнул он в мою макушку.

Я почти услышала, как тлеющий уголек внутри, затрещал, полыхнул искорками, намекая на готовность вновь превратиться в пламя. Я даже засомневалась в том, что девственница и вагинальный оргазм такие уж несовместимые понятия, как об этом пишут в умных книгах.

Маир опрокинул меня спиной на постель. Прижав к ней всей тяжестью своего веса, он безостановочно покрывал мое лицо поцелуями, словно находился в каком-то трансе.

Ощущение предельной наполненности внутри медленно исчезало. От этого открытия меня отвлек очередной поцелуй Маира. Он пришелся в шею и отличался от предыдущих. Я отчетливо почувствовала, как по коже скользнул язык. В том, как Маир ласкал мое ушко, уже не было ни намека на неосознанность, наоборот! И в губы он потом целовал меня так же – со страстью и желанием вызвать отклик.

Когда дело дошло до моей груди, между ног стало горячо и влажно, а внутри я вновь ощутила вот уже минут десять как знакомую упругую твердость. Только теперь не возникало желания абстрагироваться. Совсем нет. Я нетерпеливо заерзала под Маиром. Он понял мой намек абсолютно правильно, а потом… потом еще долго доказывал, что умные книжки врут и про несостоятельность мужчин после долгого воздержания.

О передышке я попросила сама. Мою просьбу услышали. После третьего раза.

Сегодня без вдохновляющих фоточек:)

ГЛАВА 21

Доброе утро не является гарантией доброго дня.

Вопрос о том, что же меня разбудило, исчез, стоило повернуть голову вправо и увидеть Маира. Он только-только вылез из душа, даже не успел как следует вытереться, но полотенце вокруг бедер обмотал. Для этих целей выбрал даже не то, что для волос, а нормальное, скрывавшее ноги до середины икры, но толку с того!

Возможно, в этом крылась какая-то неизвестная мне культурная особенность, но со своим голым торсом на воплощение скромности Маир мало походил. И прошедшая ночь показала: слова «стыдливость» и «Древний» нельзя употреблять в одном предложении.

– Доброе утро…

Я согнула руку и примостила на раскрытой ладони щеку:

– Вопросительные интонации мне показались или?..

Маир дернул плечом. К постели он шел не спеша, я не торопила, не злилась – просто наслаждалась видом. Когда Древний перетек в положение лежа, вытянувшись во весь рост за моей спиной, я глянула на него поверх плеча. Спокойствие Маира передалось и мне, словно вирус, который распространяется через взгляд, а не воздушно-капельным путем, как его собраться.

Я с удовольствием настроилась на новую волну, поскольку сигнал был четким и ясным, без помех в виде безразличия и равнодушия.

– Если душ свободен, то я следующая.

В посещении ванной не было особой необходимости – мы с Маиром побывали там еще ночью и честно занимались тем, что терли друг другу спинки… Если честно, то тер он, а, когда пришла моя очередь, я уже почти спала, поэтому Древнему пришлось справляться самому.

Да, не было необходимости в посещении ванной. Была острая необходимость в выполнении каких-то привычных и простых действий. Почему? Вроде мы солнце встало с той же стороны, мир не перевернулся с ног на голову, но… что-то изменилось. Что-то не очень заметное, но очень важное. На данном этапе не хотелось препарировать свои чувства. Для этого еще наступит время. Когда я помогу Маиру, когда опять останусь одна в своей квартире, лицом к лицу с реальностью.

– Если можно, не задерживайся надолго.

Мои пальцы дрогнули и узел, который я мастерила, чтобы скрепить на груди покрывало, распался. Ткань сползла к талии. Просьба Древнего произвела фурор, иначе и не скажешь.

– Мы куда-то спешим? – я опять потянулась к углам покрывала, но Маир перехватил мою ладонь, потянув на себя. Я обернулась, недоумевая.

– Просто хотел с тобой… поваляться.

Короткая заминка в конце фразы ни на миг не заставила задуматься, а не замаскировал ли Древний какой-нибудь непристойный намек – таким ровным был его голос и открытым взгляд.

– Не надо.

Что именно «не надо» было понятно и без уточнений. Но легче от собственной сообразительности не становилось. Вставая с постели, я не удержалась от вздоха. Что поделать – не привыкла я расхаживать голышом в собственной шкурке.

Вздох, кстати, удачно замаскировал шелест покрывала, теперь осевшего на пол.

Сделав пару шагов до двери, я не удержалась и обернулась. Какими же глазами на меня смотрел Маир! В первый момент плечи сами собой распрямились, а потом появилось необъяснимое желание сжаться в маленький-маленький комочек или стать невидимой – столько восхищения для меня было одной оказалось слишком много и… неожиданно.

Я привыкла к разным взглядам: к презрительным, к любопытным, к похотливым, к высокомерным, демоны знают, к каким еще! Но никогда прежде на меня не смотрели так, будто я – творение богов наравне с теми же эльфами.

– Ты меня смущаешь, – предупредила я Маира.

Он поднял брови. Да, на смущенную девицу я, наверное, не походила – где румянец в полтела и нелепые попытки прикрыться руками?

– Вроде бы нет, – ответил он, всматриваясь в мое лицо. Смущение он сумел отыскать только в моем взгляде, оно затаилось там, на самом дне. – Я тебя жду.

Медленный кивок стал ему ответом. Однако не он один.

– Почему бы не поваляться, если есть время, – пробормотала я и заторопилась в ванную.

Я точно находилась в какой-то параллельной реальности, где Древние эльфы ждут простых смертных девушек, чтобы просто понежиться с ними в постели и откровенно говорят об этом. Время пребывания тут явно было ограниченно, и я не знала, каков лимит. Оставалось только ловить момент. Вряд ли я кому-нибудь когда-нибудь об этом расскажу, но вспоминать это точно будет приятно.

* * *

Из душа я вышла уже не голышом. Вдохновившись примером Маира, я тоже прихватила полотенце. Замотаться от подмышек до щиколоток не получилось – размер не подошел, однако я нашла выход, просто прикрыв себя спереди. Если с тем, чтобы выставить на обозрение Древнего тыл, проблем не возникло, то показать фасад, так сказать, было гораздо труднее. Но в итоге пришлось.

После нашего посещения ванной ночью сухим и чистым остался лишь один комплект полотенец. Маир, вопреки моим предположениям, одно из них употребил по назначению, во второе упаковался, дабы предстать перед моими очами в виде, соответствующем каким-то его представлениям о будуарном этикете. Проще говоря, он мог позволить себе улечься на постели, не обнажаясь.

Поскольку мне досталось последнее полотенце, а тащить в кровать мокрую тряпку, как минимум неумно… Я свернулась в клубок где-то в районе бедра Древнего. Проделала я этот фокус так быстро, что полотенце едва успело с глухим звуком упасть на деревянные доски. В тишине комнаты он был слышен весьма отчетливо!

Маир не попросил меня подняться выше, и уж тем более не спустился к изножью сам. Он просто вплел в мои волосы пальцы и принялся медленно перебирать пряди. Моим рукам тоже не лежалось на месте. Перебирать вроде было нечего, но попробовать порисовать узоры на животе у Древнего – почему нет! Никто не остановил, не отпрянул, по рукам не ударил.

– Как ты себя чувствуешь?

В голосе Маира я распознала только участие и совершенно не придала значения низкому тембру. Человек, в смысле, эльф только что проснулся – всякое случается. И еще я была уверена в том, что Древнего интересовало далеко не мое душевное состояние, о нем весь мой вид говорил – безмятежность, покой, довольство и прочее в том же духе.

Я уткнулась лбом в бедро Маира, увернувшись от очередного прикосновения.

– Меня как будто наш кар переехал, – я нечаянно оцарапала Древнего, но тот даже не вздрогнул. – Но в целом, все хорошо.

Резюмируя свои ощущения, я ни капли не лукавила, хотя и понимала, что прозвучали мои слова, по меньшей мере, странно.

– Кар – это плохо, – вздохнул Маир. – Если кар, то я опять иду в душ.

Я вскинула голову, намереваясь посмотреть в лицо Древнего, но взгляд замер на полпути, зацепившись за то, из-за чего, собственно он и собирался снова отправиться в ванную комнату.

Я так и не определилась, хороша ли была идея наглаживать живот мужчины или нет, но моя правая рука, не советуясь с разумом, скользнула ниже и зашуршала полотенцем… Нет, конечно, не зашуршала, но мне казалось, будто я разворачиваю подарок, из тех, что преподносят в коробке, а внутри он еще и в бумагу завернут.

Никогда получала такие, только в фильмах видела и в рекламных видео, а тут…

Тишину спальни нарушил еще один вздох Маира. Теперь я куда внимательнее отнеслась к интонации и четко уловила различие. Первый обозначал сожаление, а второй… тут я терялась – то ли это было удивление, то ли предвкушение. Во всяком случае, рука Древнего хотя и напряглась, но осталась лежать на моем затылке, не принуждая склонить голову. Да, я как-то незаметно для самой себя еще и привстать умудрилась и теперь опиралась на локти, рассматривая «кар», с которым минувшей ночью завязала теснейшее знакомство. Вид не вызывал отвращения и прочих негативных чувств, только любопытство, сродни тому, что одолевало в начале вчерашнего вечера: каков он на ощупь, на вкус…

Я долго кусала губы и не могла решиться, но, в конце концов, сделала это – наклонилась над пахом Маира, так, что пряди мазнули его по животу, вырвав очередной вдох, и лизнула самый кончик.

– Вееен…

Ночью Маир прошептал мое имя. Сейчас он его простонал, при этом напрочь забыв про привычную для меня артикуляцию. Что это означало? Это означало следующее – мое имя, произнесенное на эльфийский манер, нараспев и с придыханием в начале, подействовало на меня как зажженная спичка, брошенная в стог сухого сена. Тело вспыхнуло мгновенно! Мне даже стало как-то неловко, но ни разобраться толком в причине, ни вдумчиво пережить чувство Маир мне не позволил. В считанные секунды мы с ним оказались в весьма занимательной позе, которую я видела лишь один раз – на особо развязной вечеринке золотой молодежи. Избавиться от ненужных ассоциаций помог язык Древнего. Он оказался в том же месте, с которого вечером начал знакомство с моим телом.

Это было умопомрачительно! Так же волшебно, как и вчера, но кое-что, конечно, изменилось. Раствориться без остатка в собственных ощущениях мне не давали необходимость отвечать любезностью на старания Маира и мысли. В голове словно закольцевали трек, в котором бесконечно сменяли друг друга три мотива. Первый – что-то вроде «О, боги, как же хорошо!», второй – «Ну, кто так со вчерашней девственницей себя ведет?» и третий – «Он точно знает, что мне нужно»…

Мы с Маиром не спешили, и после, уже сидя в ванной и позволяя Древнему – вновь! – тереть мою спинку и перебирать волосы, я пришла к выводу: это утро смело можно назвать томным. Оно определенно удалось!

* * *

Завтрак закончился ближе к обеду, и он занял достаточно времени, несмотря на поздний подъем и долгое утро. Времени на общение с Маиром было предостаточно, однако ни один животрепещущий вопрос мы так и не затронули. Не хотелось. Ведь интереснее обсуждать – предельно серьезно! – насколько куст в саду, который прекрасно виден из окон кухни, похож на памятник бравому полководцу древности и специально ли его так обрезали.

После завтрака мы могли отправиться либо на прогулку, либо в опять постель. Маир бросил взгляд в сторону лестницы на второй этаж и шумно вздохнул. И мне хотелось вернуться в спальню, но здравый смысл требовал внять его доводам. Наверное, Древнему сознательная часть личности тоже шептала что-то толковое, именно по этой причине он не предложил мне варианты на выбор, а заявил: мы идем на прогулку. Над ультимативным тоном я не стала шутить. И язвить не стала.

В спальню все же пришлось вернуться. В свою и чтобы утеплиться, а заодно и сменить образ. Об этом мне напомнил не Маир, а проснувшаяся осторожность – кто мог сказать, как тут работает закон. Не хотелось бы, чтобы вчерашние бравые ребята, решившие еще раз, обнаружили в компании Древнего девицу искомого колера.

Мое преображение не осталось без внимания Маира. От комментариев он воздержался, лишь еда заметно дернул правой бровью. Я в этом усмотрела знак одобрения. Чего только не разглядишь в обыденном, если настроение подходящее!

Подтверждением свеженькой теории стал пейзаж. Нет, со вчерашнего дня он никак не изменился, но сегодня… я ощущала почти умиротворение.

Мы почти дошли до самого пляжа, где море выплескивало белую пену, но та настойчиво пыталась вернуться к волнам, оставляя на потемневшем песке белесые разводы.

Маир опережал меня шагов на пять. То, как естественно Древний смотрелся на фоне лениво плещущегося моря, в первый момент вызвало удивление, но потом… Две равные силы, не вступающие в конфликт, всегда дополняют друг друга. Если бы я хоть немного разбиралась в живописи или поэзии, я бы подобрала более красочное и образное объяснение, но я всего лишь маг-телохранитель.

Древний обернулся, будто понял, что я думаю о нем. Я улыбнулась, когда наши взгляды встретились. И улыбка, когда я внимательно всмотрелась в холодные глаза. Она сползала медленно, мышцы сопротивлялись, это было почти больно. Больно было глазам – из моего взгляда уходило тепло. Похолодели кончики пальцев, в солнечном сплетении в считанные мгновения образовался кусок льда. По коже побежали мурашки, и волоски встали дыбом…

«Венн, ты форменная идиотка, а не маг-телогранитель!» – проорала я мысленно.

Вдох-выдох, и я обернулась, сохраняя на лице застывшую маску – того и гляди от внутреннего напряжения она захрустит и осыплется на белый песок колкими осколками.

В двадцати шагах, на пригорке стоял мужчина. Тусклый свет лился сквозь мутную тонкую пелену облаков за его спиной, мешая разглядеть лицо. Ветер, как взбесившийся дворовой пес, трепал черные короткие кудри, то сбивая всю копну на бок, то кидая в лицо, при этом становились видны уши. В любой другой ситуации я бы нашла это забавным, но не сейчас. В фигуре незнакомца не было ничего забавного. Я кожей ощущала его напряжение, оно искрило, как закоротивший провод. Незнакомцу, в отличие от Маира, здесь было не место – настолько сильно он диссонировал с окружающей средой.

Шелест воды и свист ветра скрыли его реплику, но я прочла ее по губам – спасибо тяжелой грозовой туче, добравшейся до нас и распугавшей эфирные облачка.

Удивительно! Внутри все сжималось от страха перед реальной мощью мага, а у того немели губы при встрече с нежитью. Во всяком случае, именно так он должен был меня воспринимать.

Легче мне от осознания этого факта не становилось. Напряжение требовало выхода и нашло его. С моих губ сорвался вопрос, ответ на который я действительно хотела узнать:

– Почему я?

Взгляд карих глаз стал колючим, в уголках кожа собралась острыми морщинками, а крылья тонкого носа затрепетали, как у породистого жеребца. Породистый – это слово как нельзя лучше описывало внешность последнего любовника Сальмельдис. Я даже ее понимала. Немного.

Мужчина сделал пару решительных шагов вперед, но резко остановился.

– Где ты?! Струсил и решил отвлечь меня своими иллюзиями? Так и я могу тебя ими развлечь – выходи!

От резкого окрика стайка птиц поднялась с ближайшего холма, громким окриком выражая недовольство тем, что вынуждена покинуть облюбованное место. Едва замолкнув, они заголосили снова. На этот раз их спугнул Маир, появившийся из-за холма. Он появился передо мной, наполовину заслонив собой. Даже если бы он и хотел заслонить меня свой спиной – отношения у него с сестрой были слишком прохладными для такого самоотверженного поступка.

Маг отшатнулся, но в последний момент остановил себя, пересилил, и не отступил.

– Теперь можешь, – Маир согласно качнул головой. – А она, – Древний небрежно махнул рукой через плечо, указывая в мою сторону, – из плоти и крови. Тебя сбило с толку то, что мы вместе? Не удивляйся! Недосмерть заставляет задуматься, и вот проходит полторы тысячи лет – и ты на многое смотришь совсем другими глазами.

Я могла бы поаплодировать Маиру! Он ни единым словом не соврал!

Восторги пришлось приглушить – глаза мага превратились в узкие черные щели. Он явно не испытывал восторг от нового расклада.

– Недосмерть говоришь… Придется исправить свою досадную ошибку. Ничего личного, ты ведь понимаешь! – его смех пробежался по нервам, как колючей проволокой по коже провели. – Кто, если не ты… величайший из экспериментаторов и непревзойденный мастер иллюзий, Смертельные Сумерки!

Маг даже отвесил поклон, будто на самом деле признавал за Маиром право на все озвученные «титулы».

– Неужели вор так не стал богаче пострадавшего? – с искренним интересом поинтересовался Древний. Его, как мне показалось, совсем не пугала ни ярость противника, ни его мощь.

– Ты же знаешь, для чего мне нужна была ваша сила.

Маир еще раз кивнул.

– Да, я по привычке экспериментировал. В моих обстоятельствах предметом исследований стал дар, доставшийся от тебя. Я знаю, чего ты всегда боялся.

Я ожидала увидеть как лицо мага, наконец, исказит гримаса гнева, а оно будто застыло.

– И знаешь насколько сильно, – прошипел мужчина, – и я ни перед чем не остановлюсь! Когда мы встречались в последний раз, у тебя был призрачный шанс на победу. Сейчас его нет. На что же ты рассчитывал?

Маир пожал плечами и спокойно ответил:

– Наверное, тоже хотел исправить свою досадную ошибку. Признаюсь, пока все идет по моему плану.

Что мог ответить на такой выпад выведенный из равновесия маг? Только одно – нанести удар.

Я не смогла определить, что это было, но… щит Маира выдержал. У меня волоски на затылке и руках дыбом встали, а его щит смог выдержать удар! Этому чудесному факту удивилась не только я. Маг тоже опешил, но быстро сориентировался и взялся за дело всерьез – он потоком изливал на нас с Древним чистую Силу. Воздух вокруг сохранял прозрачность, но гудел, как колокол после удара.

Все-таки Маир немного преувеличил, когда заявил, будто все идет согласно его плана. Мне он обещал, что я выберусь из этой истории без последствий, однако перемещать меня в безопасное место никто не спешил. Маир ведь не собирался в случае чего принять весь удар на себя или…

Воздух перед Маиром заискрил, ломаные лучи света расползались из точки соприкосновения со щитом во все стороны, обозначая границы защиты. Вопреки ожиданиям я увидела не привычную «стену», а более экзотический вариант – «кокон».

Маг воспрял духом, увидев, наконец, эффект от затраченных усилий. Разумеется, он поспешил его укрепить! Выставив перед собой руки с поднятыми вертикально ладонями, противник Маира двинулся вперед. Легко было догадаться, какую цель он преследовал. Мне стало дурно от мысли, что произойдет в тот миг, когда его ладони лягут на щит!

Вмешиваться в чужую магию – последнее дело, если ты не самоубийца, конечно. Самостоятельно сводить счеты с жизнью я не торопилась, – в скором времени в этом деле мне мог помочь разбушевавшийся маг! – но кое-что сделать для Маира, с которым оказалась в одной лодке, точнее, коконе, было в моих силах. Наложить охранные чары тоненькой сетью на эльфа – дело пяти секунд. Главное, внимательно следить за ладонями, чтобы нити плетения не коснулись их и не вплелись в рисунок чужого заклинания.

Помимо этой элементарной предосторожности я предприняла еще одну – не стала таиться. Я положила руки на спину Маира, напоминая о своем присутствии, чтобы он не взбрыкнул от неожиданности, если почует мою магию. Маир даже не дернулся. Наоборот, я ощутила, как под моими ладонями расслабились мышцы, несколько слоев ткани не стали тому помехой.

Сделав дело, я не торопилась отстраняться от Древнего. Приближение мага и неотвратимость финала, не в нашу пользу, пугали до дрожи в коленях. Если лицо я еще держала, то тело постепенно переставало меня слушаться. С каждой секундой Маир превращался для меня в опору, в самом прямом смысле этого слова. Мне бы хотелось всей грудью прижаться к спине эльфа, но пришлось забыть об этом – он дернул плечом с однозначным намеком отойти. Для верности я отошла на несколько шагов и, как выяснилось мгновением позже, правильно сделала!

Маир не собирался дожидаться, когда маг начнет исследовать кокон на прочность собственными ладонями. Он впервые с начала встречи поднял руки и резко подался вперед, хватая противника за запястья. Не дав тому опомниться, Древний как-то хитро крутанул человека вокруг его собственной оси, так что тот оказался спиной прижат к груди эльфа.

Я видела, как продолжают пылать холодным синим светом кисти мага, которыми он вцепился в предплечье Маира, как под ними распадается в пепел ткань. Это зрелище пугало, ведь я понимала – секунда-другая и в воздухе запахнет горелым мясом или того хуже – живая плоть начнет рассыпаться, как тающая на глазах ткань.

Тошнотворный запах успел достигнуть моего обоняния, но не успел проникнуть в легкие, быстро сойдя на нет. Причину я осознала не сразу. Короткий вскрик мага превратился в длинный хрип. Тогда Маир оттолкнул его от себя, и я увидела в его руке окровавленный стилет. На моих глазах тот превращался в самый настоящий меч. Трансформация еще не завершилась, когда Древний вскинул клинок. Он рассек воздух резко. Мне даже померещился свист, но я понимала – такого быть не может, ведь вокруг бушевал ветер, и бесновалось море, приветствуя скорую грозу…

Первым упало тело. За ним – голова. Теперь их соединяла только алая дорожка крови, окропившая белый песок.

Я отвернулась, обхватив себя руками. От облегчения трясло не меньше, чем от страха, но сейчас не было нужды скрывать реакцию тела.

– Венн, – позвал меня Маир.

Человек со стороны мог бы назвать его голос бесцветным, я же нашла его пустым и мгновенно обернулась, наплевав на головокружение.

Маир выглядел как потрепанная временем фарфоровая кукла, с мутным стеклянным взглядом в заляпанной одежде и… поломанная.

– Твоя рука! – я двинулась вперед. Семь шагов дались с трудом. Ботинки почему-то увязали в песке. Ветер, будто тоже ошалел от произошедшего, сбивал с ног и бросал в лицо волосы, которые сам же прядями вырывал из моей прически.

– Демоны с ней, – вяло возмутился Маир, развернувшись всем корпусом, когда я потянулась к раненой конечности. – Сожги это, – он мотнул головой в сторону трупа, – у меня сил нет.

Я часто-часто закивала и с готовностью принялась выполнять поручение. Энтузиазм, жажда деятельности и пережитый ужас сделали свое дело – я немного перестаралась. Магическое пламя полыхнуло столбом высотой метра в три, и после него на песке не осталось ни следа преступления… только стеклянный островок причудливой формы.

Я бросила виноватый взгляд на Маира. Он вяло улыбнулся:

– Оно и к лучшему. А теперь идем обратно в коттедж.

Я снова закивала головой. Обхватывать Маира за пояс или нет, я даже не раздумывала, а он и не сопротивлялся.

– Как же хорошо, что мне повстречалась именно ты, – выдохнул он мне в макушку.

Я покраснела, но волосы вновь закрыли лицо, поэтому Древний мое смущение не увидел.