Текст книги "Вечное Солнце Припяти"

Автор книги: Александр Юрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

Киваю. Я знаю, что существо невредимо… Как осталось неизменной и его гнусная цель: необходимо завершить то, чего не удалось достичь двадцать семь лет назад – запугать Светлану Шаврей до потери пульса, чтобы та сказала Неону «да»…

Но только теперь наяву.

Мы мелкой рысью бежим прочь от зданий. Они мерно растворяются в оранжевых всполохах догорающего БТРа… Странно, что до сих пор нет военных… Хотя у них наверняка сейчас и без того проблем выше крыши – подобный холокост они на себе вряд ли испытывали когда-либо…

Что ж, никогда не поздно начать…

Тем более, в случае воплощения наихудшего сценария, подобное проявление естества, скорее всего, станет обыденностью, с которой столкнуться и остальные семь с половиной миллиардов жителей планеты Земля!

Лишь удалившись на порядочное расстояние, всё же рискую включить фотоаппарат. Странно, но получается, что я творю некое подобие кинохроники… Возможно, потом отснятый материал оторвут вместе с руками! Однако для начала необходимо вырваться… Причём не только мне и Светлане, но и остальным семи с половиной миллиардам!..

Светлана загнанно косится по сторонам. Где-то совсем рядом – вход в подземелье, которое ведёт к «Вратам» в иной мир!..

– Почему у Волкова пособие по эксплуатации только третьего и четвёртого энергоблоков?..

Светлана вздрагивает.

Я понимаю, что и сам знаю ответ – мне просто нужно убедиться, что это не очередная догадка или домысел.

– Врат двое… Причём те, что под третьим энергоблоком, должно быть исправны. Значит, имеется возможность их открыть…

Светлана кивает.

– Похоже, Всевышний слишком поздно это осознал. На Фукусиме он действовал более расчётливо, уничтожив все энергоблоки… Тут же… остался потенциальный рецидив. – Светлана умолкает.

Я чувствую в груди пустоту.

– Тогда я понимаю, что задумал Волков. Ведь он тоже наверняка знает про это упущение… Вопрос теперь в том, как он сам всё это толкует?

– Получается… он левая кисть воплоти?..

Я ощущаю дрожь.

– Нужно спешить! Всё дело в положительной реактивности. Брошенный реактор вполне может «воскреснуть»…

Светлана морщится от боли. Увеличивает шаг. Попутно говорит:

– Включи дозиметр. Я слышала, тут очень «грязно».

Послушно выполняю её волю.

Тут действительно «грязно». Наши бренные тела трепещут под натиском Рентгена в час… Снова появляется беспокойство за жизнь.

Однако тут же пропадает.

Я пытаюсь сообразить, какая вселенская жуть могла пробраться в голову Волкова и затаится среди обычных мыслей на десятилетия…

Признаться, ничего, кроме той самой жути на ум вновь не приходит.

Плюс осознанность, что мой проводник проносил внутрь периметра не только безобидные лекарства… но и что-то ещё… Более разрушительное.

…В районе улицы Курчатова снова слышится стрельба. Я не в силах заставить себя оторвать взор от зарева, что раскинулось над западной оконечностью города… Оно заслоняет собой дрожащие звёзды, будто крылья бабочки – капли утренней росы! Грудь снова сдавливает непонятное чувство обеспокоенности…

Мне жалко мёртвый город, над останками которого продолжают глумиться бездушные мародёры! Они подобны обезумившим палачам, продолжающим истязать своего пленника, не обращая внимания на то, что тот давным-давно испустил дух…

Ведь на выщербленную мостовую ступила сандалия Лонгина – муки обречённого закончились.

…Светлана постоянно меня торопит.

Я понятия не имею, откуда у неё берутся силы! Она словно и впрямь впитала в себя многолетнюю тоску ожидающего города, трансформировав ту в сокрытый резерв собственных сил и эмоций… Я не знаю, как ещё это объяснить?.. Похоже, Светлана Шаврей, действительно, некая частица недоступной человечеству материи. Неуловимый нейтрино… о наличии которого знают все!.. Как знают и о том, что схватить и «потрогать» его попросту не дано! Так же, как не дано завладеть силой самой Светланой Шаврей!..

За улицей Дружбы Народов всё же рискуем выйти из зарослей – пробираться и дальше по бездорожью элементарно нет сил! У меня… Светлана, как мне кажется, шла бы так вечно! Лишь бы по-прежнему царила намеченная цель.

Улица Огнёва погрязла во тьме. Зарево не видно за пятиэтажным зданием городского госпиталя… Ещё дальше – размытые очертания девятиэтажек по улице Дружбы Народов. С противоположной стороны ничего нет… Такое ощущение, будто известная часть Вселенной заканчивается именно здесь – за жиденькой лесополосой… За затоном, скованным льдом…

За своеобразной речкой под названием Стикс…

Что дальше?..

Пристанище мёртвых? Царство Одина? Легендарная Вальхалла? Ужасающее плато Ленг? Чёрный трон наместника тьмы?..

Я не знаю…

Но я уверен, что воцарившееся за чертой города нечто всё же можно спихнуть! Да. Пока ещё не поздно это сделать! Пока ещё…

Проходим мимо неврологической клиники…

Светлану передёргивает. Она провела за этими стенами не один месяц. Окунулась с головой в поток ужасающих эмоций. Столкнулась лицом к лицу с ложью и предательством… Почувствовала на себе утрату и невосполнимое горе. Поняла, чем, по сути, является современное мироустройство!.. Приняла смирение… Всё же решилась на бегство…

Я понимаю, что Светлана и сама до сих пор не может однозначно сказать, правильно ли она поступила тогда, двадцать семь лет назад…

Однако следует заметить, что особого выбора у неё просто не было. К тому же, она была ещё ребёнком… А воцарившаяся над ней дилемма, вряд ли бы оказалась по зубам даже взрослому человеку…

Порой мне кажется, что единственное на тот момент действенное средство, при помощи которого оставался шанс изгнать лживого Неона, – это как раз детский разум! Он не обременён мирскими идеалами, не изнывает под натиском лживых стереотипов – по крайней мере, способен их различать и отфильтровывать, – им не движет похоть или желание подмять под себя всех и вся…

Он чист, невинен и ценит истинную любовь!

А подобные элементы человеческого бытия способны изгнать любого беса, каким бы властным тот ни был!.. Что бы он из себя ни представлял, чего бы ни обещал дать взамен, как бы ни старался запугать!

У нас есть оружие, но мы предпочитаем не использовать его против захватчиков… Мы тупо продаём его, якобы, в угоду себе…

…Не доходя до здания санатория, снова углубляемся в рощу.

Я чувствую непереносимый холод близкой воды. Я не понимаю, почему она не замерзает… Лёд в наших снах был куда более тёплым…

У самой воды видим тот самый дебаркадер. Он вмёрз в безмолвный берег, покосился на один бок, сделался больным и неприветливым, будто дряхлый старик, обречённый на вечное одиночество… Мне не по себе: я помню, как Светлана висела на ограждении причала и смотрела на противоположный берег… Там ветерок гнул молоденькие берёзки, а в серебристой воде под ногами плескалась золотая плотва!..

Ныне всё иначе. Грязный язычок радионуклидов прилизал всё на свой манер. Всё умерло, хотя и сохранило реальные очертания в мире живых. На свет явились фантомы – пресловутая антиматерия, рождённая вовсе не в адронном коллайдере, а в человеческих головах… Так не бывает, но так есть… Прямо тут, на расстоянии вытянутой руки… Здесь и сейчас – повсюду!

Аминь.

…Лавируем между полуразрушенными одноэтажными зданиями из кирпича. Скорее всего, это хозяйственные постройки гостиницы, входящей в комплекс профилактория «Солнечный». Под ногами хрустит скованная инеем листва. Ощущение будто мы прогуливаемся по кладбищу…

На дозиметре порядка 600 мкР/час.

Спонтанно смотрю на собственные руки – мне кажется, что от них исходит еле различимое зеленоватое свечение… Бред! Это всё проделки воображения. Так не бывает!..

Бывает и не такое! Всё дело в дозе…

Помню, как читал свидетельства очевидцев Чернобыльской аварии… Сразу после взрыва, они наблюдали зеленоватое свечение, исходящее от реактора… Тогда они тоже посчитали, будто это воображение…

Они ошиблись – это было оно!.. Активное вещество, над которым утратили контроль!

Это был восстающий из-под земли зверь!

…Пробираемся сквозь чащу. Деревья растут так плотно, что кажется, будто мы и впрямь посреди непроходимой Тайги, где-нибудь за Уралом! Светлана всё чаще оглядывается по сторонам… Ещё бы – совсем рядом обитель зла! Абсолютная тьма, куда при жизни заманивали свет! Запирали, после чего неизменно пускали на корм!

Стараюсь сохранить контроль над разумом. Попутно чувствую, как меня начинает трясти! Я знаю, что поблизости никого нет!.. Да, где-то здесь бродит посланник Неона, но он далеко – я в этом просто уверен!

Мне же нужна ясная голова! Потому что соваться в подобные места с сознанием, порабощённым приставучей паникой, – просто нельзя! Можно не найти обратного пути!.. Точнее просто погрязнуть в собственных страхах и потерять рассудок!

Нужно быть сильным!

К тому же, мы выполнили главное условие – нас двое.

…Мы выходим на небольшую поляну. Луч света тут же выхватывает из кисельной тьмы обшарпанную стену с пустыми глазницами окон… Всюду решётки! Они так никуда и не делись. Мне кажется, что я слышу детский плач…

Вот оно!

Началось!..

Стремительно оборачиваюсь к Светлане – плачет она. Как ребёнок, с присвистом на выдохе: шмыгает носом, растирает по щекам слёзы.

Я хочу её успокоить, но не знаю как. Меня и самого не помешало бы успокоить!

Я слышу сухие голоса руководителей горисполкома:

«…Итак, школа номер один: Полищук, Володина, Ананко… Школа номер два: Сидоренко (брат и сестра), Гуцулов, Геворкян… Школа номер три: Ткачёв, Истомина, Аросева… Школа номер четыре… Так… Герасименко, Сычёв, Шаврей (брат и сестра)… Школа номер пять…»

Я трясу головой, силясь избавиться от накатившего безумия!

Светлана вздрагивает.

– Что с тобой?

Я смотрю на неё как умалишённый. Всё же нахожу какие-то слова:

– Мне кажется, что я тут был и всё это слышал…

– Что именно? – Она встревожена.

– Номера школ, фамилии детей… Этот голос…

Светлана трясётся.

– Мне тоже так постоянно казалось…

– Но почему?

– Не знаю… – Она смотрит мне в глаза. – Скажи, а ты веришь в переселение душ?

– Что?

– Ну, что душа остаётся существовать и после смерти тела… Затем находит новое пристанище… и всё повторяется заново… – Светлана возбуждённо дышит. – Меняется только время, а точка пространства остаётся неизменной…

Я качаю головой.

– Но это парадокс.

– Знаю. Но как-то иначе, я это объяснить не могу. Я получила забвение в наказание за то, что совершила ранее… Возможно, Неон пытался заполучить меня ещё в момент своего первого пришествия… Оттого-то мне и кажется, будто я здесь уже была… Хотя в реальности, этого не было и в помине… Я была в совершенно ином месте, где случилось то же самое, что происходит сейчас здесь! – Она грустно вздыхает. – Такое ощущение, что я проклята.

– Не говори так! Если всё действительно обстоит подобным образом, тогда… – Я чувствую, как заходится сердце. – Тогда ты избранная…

– Хочешь сказать: великомученица, наделённая даром всякий раз порождать на свет Божий очередного мессию… или потенциального монстра?..

– А что если так?!

Светлана отворачивается.

– Не говори ерунды. И вообще, не воспринимай близко к сердцу всё то, о чём я только что говорила. Я просто не в себе…

Я киваю – ну что ж, не буду. Только не в себе вовсе не Светлана! Не в себе были все остальные!.. Которые восседали именно здесь на стульях, словно султаны на тронах, и так нагло вершил будущее Земли!

…Я медленно пробираюсь к приземистому двухэтажному зданию. Осторожно ступаю, будто неуверенный в себе вор. Я знаю, что тут всё против нас… Потому что мы посмели нарушить устоявшийся режим. Попытались сломить убогое мировоззрение, навязанное безликой массе заблудших слепцов!

Замираю у окна. Касаюсь пальцами ледяных решёток. Отчётливо вижу дрожащие по ту сторону тени… Тени детей! Такое ощущение, что они сбежались со всего города!.. С фасадов домов, из тьмы подъездов, с высоты пожарных лестниц, с пожухлых боков телефонных будок… Отовсюду и разом, словно повинуясь единому призыву! Такое ощущение, что они и впрямь услышали зов пионерского горна!.. Они примчались на выручку своим товарищам, запертым внизу!

Но они опоздали почти на тридцать лет…

Так же как опоздал когда-то Славик…

Так же как опоздал когда-то я…

Мы по разные временные промежутки… но по одну сторону баррикад.

…Освещаю внутреннее пространство. Сдвинутые к противоположной стене столы, разбросанные стулья, запылённые плакаты с коммунистическими лозунгами, портреты сытых вождей пролетариата… Вот оно всё! Продажное, лицемерное, бесчувственное – втоптано в грязь на задворках времён! Вынуждено предаваться вечному забвению, так как оказалось вне времени… Вне пространства… Вне жизни…

Это своеобразный музей, сохранивший в своих стенах элемент прошлого. Невежда в нём ничего для себя не откроет… Как и всякий равнодушный, неспособный прислушиваться к голосу собственного сердца! А вот знающий истину и способный пожертвовать всем – почерпнёт высшую мораль именно тут, лицезря останки сгинувшей культуры…

Помещение абсолютно пусто. Я слышу, как позади меня сопит Светлана. Она, вне сомнений, тоже что-то чувствует.

Обходим здание по периметру. Останавливаемся у разрушившегося крылечка. Заглядываем внутрь… Уже знакомая картина уныния: облезлые стены, почерневший потолок, напрочь отсутствующий пол – он просто сгнил, позволив вездесущему кустарнику забраться и внутри помещения…

Мы словно попали в страшную сказку, где всё перемешалось и перепуталось.

Мне кажется, что если вдруг внутри здания пойдёт снег – движение снежинок обозначится снизу – вверх… Да, это глупо, но каких-то иных ассоциаций я просто не нахожу. Потому что всё тут выглядит не так, как то привыкли видеть мы все…

Движемся по коридору с низким потолком. На полу отвалившаяся штукатурка… Обувь… Разорванный противогаз… Баллончики из-под краски… Кое-где виднеются проходы в соседние помещения. Они будто бойницы, приютившие в собственном чреве коварное зло. Некоторые сохранили полусгнившие двери. У одной из таких сидит разорванный мишка… Его плюшевое брюшко вздулось от постоянной сырости, а фиолетовые внутренности расползлись по полу, словно голодные черви…

Мне неприятно. Хорошо, что в данный момент весь этот ужас скован льдом.

Мишка смотрит одним глазом на далёкий выход. Он знает, что никогда отсюда не выберется…

Какое-то время бесцельно блуждаем по мрачным коридорам и тёмным комнатам. Затем начинаем присматриваться более тщательно… Однако ничего нет.

Светлана заметно нервничает.

Я и сам на пределе. Хочется просто остановиться и громко позвать Волкова по фамилии!.. Но я понимаю, что это ничего не даст.

Занятый мыслями, бреду к тёмному закутку в конце коридора – что-то вроде сторожки или амбара для ненужных вещей… Внутри пусто. Хотя нет! Присматриваюсь… Вижу разломанную искусственную ёлочку… Отчего-то вместо неё мне представляется чумазая девочка в отрепьях… У неё знакомое лицо. Но я, как ни стараюсь, не могу её узнать!.. Она словно впитала в себя образы всех Свет, что я знал…

Знаю.

Сколько они уже тут?

Подхожу ближе. Слышу, как хрустят под ногами прогнившие доски. Невольно замираю, однако звук не прекращается… Он лишь нарастает! Опасливо пячусь к выходу. Не успеваю! Проваливаюсь! Буквально по пояс!.. Чувствую под ногами наклонную поверхность. Скольжу по ней вниз!.. Попутно вскрикиваю, силясь приковать к себе внимание отставшей Светланы.

Девочка стремительно растворяется…

Светлана появляется, словно из ниоткуда! Мгновенно оценивает ситуацию. Здоровой рукой хватает меня за ворот комбинезона. Пытается удержать… Однако я уже окончательно потерял равновесие! Чувствую, как ноги соскальзывают всё ниже! Упираюсь животом в вонючие доски. По инерции проседаю слегка назад… Опрокидываюсь на спину и несусь куда-то вниз, уволакивая за собой визжащую Светлану!..

«Американские гонки» заканчиваются так же внезапно, что и начались!.. Я чувствую невесомость. Тут же на всём ходу натыкаюсь на что-то твёрдое! Мгновенно сводит дыхание, а на глаза наворачиваются тяжёлые слёзы!.. Силюсь выдохнуть для того, чтобы вдохнуть заново. Как только это более-менее получается, из-за спины возникает нога Светланы… Я получаю болезненный удар коленом в ухо, после чего какое-то время просто растерян…

Когда прихожу в себя, Светлана сидит напротив, потирает ушибленное колено и виновато улыбается.

Я изучаю собственные повреждения: рука снова ноет, в ухе гудит, а к груди лучше вообще не прикасаться…

Смотрю на Светлану.

– Ты как? В норме?

Она кивает. Протягивает мне оброненный фотоаппарат.

– Ты извини… Я как баул на тебя налетела. Ума не хватило ноги поджать… – Она виновато отводит глаза.

Я спешу её успокоить:

– Скажешь тоже… Я и сам хорош! Попёрся невесть куда… Вот.

Попутно оглядываюсь. Мы в туннеле. Один конец полого поднимается наверх – оттуда мы только что скатились. Другой – исчезает в темноте за перевёрнутой вагонеткой – это именно она так внезапно возникла на моём пути! Внезапно… Да она тут уже двадцать семь лет! Валяется и никого не трогает.

Я облокачиваюсь о рельс. Смотрю на Светлану. Она тоже изучает место, в котором мы очутились.

– Никогда не думала, что тут имеется цокольный этаж…

– Надо полагать, это именно то, что мы ищем… Выходит, я провалился довольно удачно.

Светлана вздрагивает.

– Я думала, мы ищем Славика…

– Да. И я уверен, что совсем скоро мы его отыщем!

– Думаешь, он где-то здесь?..

– Если и нет, то на той стороне туннеля нам, без сомнений, откроется его истинное местоположение. – Поднимаюсь и обхожу вагонетку. – Интересно, как далеко он уходит?

Светлана опасливо ёжится.

– А вдруг он связан с теми коммуникациями, по которым я бродила в детстве?..

– Хочешь сказать, что он ведёт к станции?

– Мне кажется, тут всё ведёт именно к ней!

– Да уж, не хотелось бы попасть прямиком в логово зверя…

– Зверя?

– Под четвёртый энергоблок.

Светлана неуверенно кивает.

Я достаю дозиметр. Стрелка застыла на отметке 60 мкР/час.

– Нет. Этот туннель автономен. Фон тут в разы меньше чем снаружи! Так что нам ничего не угрожает…

Светлана усмехается.

– Если учесть, сколько мы уже получили… Можно вообще ничего не опасаться.

Я молча соглашаюсь. Смотреть сколько именно сейчас «на мне» совсем не хочется…

«Собираем кости» и пускаемся в путь.

Туннель безжизненен и пуст – в нём отсутствует даже эхо. Звук шагов допрыгивает до уха, лягушачьей лапкой надавливает на барабанную перепонку, после чего снова ныряет под подошву берц…

И так снова и снова.

Только сейчас понимаю, насколько сильно устал. Насколько сильно проголодался. Насколько сильно погряз в боли и неведении, относительно собственного будущего… А так же – будущего всего человечества.

Туннель заканчивается метров через сто – сто пятьдесят, по существу, так и не успев начаться…

Я даже немного разочарован. Закрадывается сомнение, что всё взаправду. Мне не верится, что истина может находиться столь близко! Хотя, с другой стороны, всё вроде бы естественно – мы ведь не в фильме, где, прежде чем заполучить ценную информацию, действующие герои должны преодолеть полосу препятствий, обойти кучу ловушек и обезвредить самого отъявленного злодея!..

В реальности же всё иначе: вот оно, бери и пользуйся, если, конечно, сумеешь познать.

А на нет – и суда нет.

Мы нетерпеливо протискиваемся в узкий проход.

…Как правило, уровень развития цивилизации определяется объёмом её базы данных. Проще говоря: накопленными знаниями. Логично предположить, что мы оказываемся именно в таком хранилище…

Мы протискиваемся в обычную библиотеку.

Теперь ясно, откуда Волков притащил книги в общежитие…

Но зачем размещать под яхт-клубом библиотеку?

– Они изучали нашу культуру… – Светлана заворожённо оглядывает растянувшиеся вдоль стен стеллажи.

– Но зачем?

Она пожимает плечами. Шагает вперёд.

– Понятия не имею.

Я нерешительно бреду за ней. Замираю у одинокого стола, справа от входа. Стул – слегка в стороне… Будто сидевший за столом человек долго о чём-то размышлял, после чего решительно поднялся и направился по своим делам, забыв задвинуть стул.

Мне отчётливо представляется мрачный Волков. Он сутулится, не смотрит по сторонам, по обыкновению, сопит и трёт подбородок…

На столе – керосиновая лампа… Однако мне нечем её зажечь… Ко всему, я тут же о ней забываю. Куда больше моё внимание привлекает нечто иное! Конверт и ещё одна стопочка книжек.

На конверте написано аккуратным почерком, слегка наклонённым влево: «Светлане Шаврей».

И всё. Больше ни единой пометки, ни единого знака.

Я мнусь. Жестом подзываю Светлану. Протягиваю конверт.

Она дрожит как осиновый лист. С трудом орудует пальцами.

Я стараюсь на неё не смотреть. Кладу фотоаппарат на стол объективом вверх… Беру первую попавшуюся книгу.

«Положительная реактивность и «концевой эффект» атомных реакторов…»

Машинально открываю книжку на заложенной странице. Читаю выделенный жёлтым маркером текст:

«…Первоначальный проект реактора РБМК-1000 обладал рядом конструктивных недостатков и имел десятки нарушений и отступлений от действующих правил по ядерной безопасности… Основной конструктивный просчёт – это положительная обратная связь между мощностью реактора и его реактивностью, возникающая при определённых режимах эксплуатации, а так же, так называемый «концевой эффект», напрямую связанный с неудовлетворительной конструкцией стержней СУЗ, вводимых в активную зону реактора для его стабилизации и регулировки мощности…

…Вода, используемая в качестве теплоносителя, кипит внутри реактора, частично превращаясь в пар…

…Реактор был спроектирован таким образом, что паровой коэффициент был положительным… Проще говоря, повышение интенсивности парообразования способствовало возрастанию мощности реактора – то есть, высвобождению положительной реактивности. Таким образом, при низких нагрузках и больших мощностях, реактор «шёл в разнос», по сути, превращаясь в атомную бомбу с запущенным механизмом детонации… А положительная обратная связь, только ещё больше увеличивала вырабатываемую мощность!..

…Стержни СУЗ были признаны ошибкой проекта (большинство экспертов, анализировавших характер аварии на ЧАЭС, уверены, что в случившемся, в первую очередь, повинны именно они)… Расчёт массовой доли поглотителя и вытеснителя был выполнен неверно… При верхнем положении стержня, когда под вытеснителем находился семиметровый слой воды, нормальной работе реактора ничто не угрожало… Однако при попытках стабилизации активной зоны, дефект проявлялся на лицо.

При опускании стержня, происходит замещение столба воды вытеснителем – графитом. Последний, имеет более низкую способность поглощения нейтронов, чем вода, что и способствует высвобождению положительной реактивности, стремительному нарастанию мощности, а в целом, дополнительному «разгону» реактора, вне зависимости от нагрузки на его активную зону… Да, при погружении стержня СУЗ в активную зону реактора, вносится отрицательная реактивность – вода вытесняется в нижней части зоны, а одновременно, в верхней части происходит замена вытеснителя поглотителем – карбидом бора. Однако что «перевесит», и какого знака окажется суммарная реактивность, будет зависеть от формы нейтронного поля и его устойчивости при перемещении стержня вниз!..

…Таким образом, попытка понизить мощность реактора 4-го энергоблока ЧАЭС, только ещё стремительнее приблизила и без того назревающую катастрофу… Ко всему, в ту ночь на станции проводились испытания по снижению мощности и переводе реактора на питание от собственных нужд… То есть, допускали искусственное «замедление активной зоны», путём ввода СУЗ, с последующим падением мощности… которого как раз и не произошло ввиду неудовлетворительной конструкции стержней…

…Да, для проявления «концевого эффекта» необходимо довольно редкое сочетание исходных условий, как то, внесение достаточно большой положительной реактивности… Но, тем не менее, он возможен и авария на Чернобыльской АЭС только лишний раз это доказывает…»

Я отрываюсь от мелкого текста.

Зачем это Волкову?

Меня страшат засевшие в нём «бесы» – оказывается, вчера я их так и не выбил…

Машинально откладываю книгу. Хватаю нарисованную маркером план-схему… Подписано от руки: «Насосная станция».

Смотрю на переплетения коммуникаций и незнакомые символы… Попутно вспоминаю про теплоноситель… Вспоминаю, как в первые дни после катастрофы ликвидаторы, не щадя собственного здоровья, откачивали воду из помещений, расположенных под активной зоной реактора… Существовала угроза, что вещество проплавит бетонное основание и попадёт в воду! При этом произойдёт стремительное парообразование!.. Затем – мощнейший взрыв, по сравнению с которым, всё ранее произошедшее, покажется освежающим бризом!..

Да, такая угроза существовала. Более того, она не случилась только благодаря проявленному мужеству и героизму ликвидаторов!.. И я об этом читал.

Откладываю план-схему… Размышляю на счет того, в каком состоянии может находиться начинка четвёртого энергоблока на данный момент. Она по любому активна! Вопрос в том, можно ли её «реанимировать» заново?..

Следующий конспект, написанный от руки, это только лишний раз подтверждает.

Я не читаю текст – просто рассматриваю наглядные зарисовки…

Волков определённо сумасшедший! По крайней мере, не совсем адекватный.

Я понимаю, что передо мной краткая рекомендация по изготовлению мощного взрывного устройства из подручных средств! Я отчётливо вижу отдельные элементы, их технические характеристики, справки и рекомендации по методам использования… Попутно вспоминаю персонажа Стивена Сигала из цикла фильмов про Нико. Его крылатое: «На кухне меня никто не победит!» – и талант создавать бомбы из всего подручного!..

Волков конечно не Нико, однако современные пособия и инструкции, способны открыть подобный талант у любого немного «двинутого» индивида…

Изучать страшный кладезь, так похожий на пресловутый «Ящик Пандоры» и дальше совсем не хочется.

Я оборачиваюсь к Светлане…

Она плачет. Ловит мой взор. Кивает. С присвистом говорит:

– Он их взорвёт… Он собирается сделать «толчок»… Причём уже давно… Только делает это по-своему.

– Это глупо!

– Но он понял всё именно так!..

– Его заставили поверить в это! Ты и сама это прекрасно понимаешь!

Светлана заламывает руки.

– Это я во всём виновата! Мне нужно было сгинуть ещё в восемьдесят пятом!.. Тогда сейчас всё было бы иначе.

– Волков говорил то же самое…

– Теперь и я это знаю. – Она шмыгает носом. Прячет письмо за пазуху.

Я вспоминаю про дневник. Достаю. Протягиваю Светлане.

Она даже не смотрит. Просто отрицательно качает головой.

– Я устала. Оставь…

Молча киваю. Снова прячу дневник.

Светлана рассуждает вслух:

– Он хочет уничтожить «Врата», потому что они каким-то образом продолжают функционировать даже без энергии реактора!..

– Да. Им как-то удалось их снова «запустить»…

– Возможно, информация была сокрыта в последнем сигнале, расшифрованном при помощи «Сети хоум»…

– Хочешь сказать, что они устали то и дело наступать на одни и те же грабли?.. Решили, так сказать, сменить тактику?

– Можно сказать и так. – Светлана вздыхает. Вновь и вновь обводит бесконечные стеллажи тревожным взглядом. – Они пойдут на что угодно, лишь бы минимизировать прежние риски!

– Они ищут технологию, которая свела бы на нет вмешательства Водорода!

– Именно. И, похоже, они всё ближе к намеченной цели! Однако они не учли одного… – Она задумчиво смотрит мне в глаза, будто ответ нарисован именно там.

– Чего же?

– Того, что у Всевышнего есть верный пёс, который затаился именно под четвёртым энергоблоком!

Я чувствую всем телом мурашки.

Светлана утвердительно кивает.

– Ты ведь и сам сравнивал радиацию со зверем – я права?

Киваю. Слов нет – одни эмоции.

– Славик хочет спустить его с поводка… потому что этому его кто-то научил… Точнее внушил. Скорее всего, у существа под номером один на Земле так же есть услужники…

– Мы называем их ангелами…

Светлана пожимает плечами.

– Можно сказать и так.

Я тру подбородок – совсем как Волков.

– Что же нам делать?

– Его необходимо остановить!

– Кого?

– Славика!

– Но ведь это же изгонит монстра!

– Он всё равно найдёт шанс вернуться! Не сейчас, так через десятилетия!.. Он очень терпеливый.

– Но… – Я понимаю, что запас сопутствующих слов у меня просто иссяк. Остались лишь те самые, первостепенные, основанные на чувствах: – Но ведь это избавит тебя от преследования… Он отстанет!

– Хм… – Светлана мило улыбается. – Ты имеешь в виду: отстанет от моего нынешнего воплощения?..

– Да хоть бы так!

Она отворачивается.

– Мне, признаться, всё равно… Мне осталось жить около месяца…

– Что? – Я с трудом сохраняю равновесие.

– У меня саркома на завершающей стадии…

Я просто оседаю на стул. Нет не только слов… Отсутствую даже эмоций!

Светлана снова оборачивается.

– Я пойду за Славиком… Может и впрямь ещё можно что-то изменить. По крайней мере, повторно взвесить все за и против… Стоит ли спускать с привязи хищника? Ведь на этот раз он побежит намного быстрее и дальше!.. Вряд ли удастся за ним угнаться. К тому же и цена будет намного выше прежней.

Я мотаю головой.

– Светлана – это безумие! Там ведь всё заражено!.. Ты представляешь, на что сама себя обрекаешь?!

Она невинно улыбается. Совсем как ребёнок.

– По крайней мере, я напоследок ещё раз увижу его… – Улыбка искажается, превращаясь в уродливый оскал. Её голос предательски дрожит.

Светлана укрывает лицо ладонью… В отчаянии закусывает фалангу указательного пальца.

Я понимаю, что всё решено.

Я помню, что в подобных случаях стараюсь не спорить – это просто глупо. К тому же, сокращает запасы стремительно ускользающего времени…

– Хорошо. Так и быть. Идём.

Светлана в ужасе отстраняется.

– Нет!

– Что – «нет»? – Я понимаю, что обращаюсь с ней очень жёстко. Но она так же должна понять, что и меня в реальности мало что держит! Если не сказать: ничто.

– Я иду одна! А ты… Ты уходи!

– Мне некуда идти… К тому же, нужно называть вещи и действия своими именами. Ты ведь сама так решила… Верно?

Светлана нехотя кивает.

Я продолжаю наседать.

– А в этом случае, мой поступок будет расценен, как бегство! К тому же, я бросаю раненную женщину один на один с неизвестностью! Как называется это?.. Лицемерие? Трусость? Предательство?.. – Я осознанно делаю паузу на последнем.

Светлана краснеет.

– Прости.

– Я не пытаюсь обидеть, чем-то пенять или как-то на тебя давить… Я просто говорю о том, что уже было! В моей неряшливой жизни!.. В которой я всё потерял! А причины этой моей неряшливости, как раз и читай выше… Я очутился тут ни спроста – это моя истина. Мне дан шанс замолить собственные грехи!.. И, в первую очередь, возродить утраченный смысл жизни… – Я поднимаюсь со стула. Смотрю на трепещущие веки Светланы. – Теперь тебе решать: либо мы окончательно расходимся и дальше идём поврозь, либо продолжаем действовать совместно, потому что первое просто глупо. И ты сама это прекрасно понимаешь.