Текст книги "Мир ГП (СИ)"

Автор книги: Александр Ярмышев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 34 страниц)

– Откройссся, – непроизвольно выдав несколько шипящих звуков, я, с удовлетворением, наблюдал, как умывальник сложился, открыв проём в нору.

А это страшновато – прыгать в колодец заканчивающийся темнотой. Ну что ж. Почувствуем себя Алисой.

Стенки оказались гладкими, но слегка волнистыми, поэтому спуск был не слишком приятным. Завершение спуска тоже получилось неудачным: не смотря на то, что я сгруппировался, в ожидании падения на крысиные кости, избежать приземления на спину не удалось. Я со стоном поднялся и осмотрелся. Темно. И странный туман. Может быть костяная пыль? Что ж, на этот случай у меня есть решение. Небольшое усилие, и на моем лбу загорелся фонарь. Ну, не совсем. Это способность моей кожи светиться, сконцентрированная в небольшом кружочке на лбу.

При свете стало видно, что пыль заполняет всё пространство немалого зала, и, чем дальше, тем гуще. Стоп! Какая костяная пыль⁈ Начиная с того, что она ведет себя нехарактерно, заканчивая тем, что я увидел его в темноте. Обычным зрением я и не мог его заметить, а вот знахарским – запросто. Значит это не пыль и не туман, а какая-то энергия, к тому же, судя по ощущениям, имеет ментальное наполнение.

Такие вещи меня сильно настораживали, но и вместе с тем разжигали любопытство. И я пошел искать источник этой аномалии.

При свете стало видно, что я оказался в пещере, но, в отличие от фильма, никаких нагромождений камней не было. Наоборот, на всем протяжении извилистой пещеры, тянулась ровная тропинка. Правда это единственное, что было облагорожено. Впрочем, Салазар явно не заморачивался пейзажем, ограничившись удобством перемещения.

Тропинка закончилась у круглой двери внушительной толщины.

Что-то меня смущает размерчик этой двери. А ещё то, что мне очень хочется за неё попасть. Я резко, не давая себе времени подумать, закрыл свое сознание скорлупой, такой же как та, что сдерживает грибок на затылке иммунных. Раньше о таком способе защиты сознания я не думал, теперь же, в момент опасности, воспользовался им по наитию.

Неожиданно навалившаяся тишина прочистила моё сознание. Мысли, в контрасте, стали невероятно четкими, но я понимал, что это только кажется, и скоро я перестану воспринимать разницу столь остро. Вместе с ясностью пришло понимание, что меня вели сюда. Но, непонятно с какой целью.

Вдруг ожил мой амулет переводчик, и передал мне голос.

– Не бойся. Больше не буду.

Несколько секунд я пытался понять, что это было, но потом взял себя в руки.

– К-кто это?

– Я – Король змей. Люди называют таких как я Василиском. Но создатель называл меня Ужас.

– Зачем ты меня сюда вёл?

– Уж точно не для того, чтобы съесть. Просто, я существо разумное, и мне интересно, что происходит на поверхности. А люди нечасто заходят в мои подземелья, и делятся информацией.

– Ты имеешь ввиду, что к тебе ходят змееусты, и рассказывают о том, что происходит на поверхности?

– Ха! Не говори глупости. Среди вас нет столько змееустов. По крайней мере в Британии. Но информацию можно получить и без этого дара.

– Странно. А почему ты их сам не приведешь сюда? Меня, вон, от восьмого этажа вёл. И как, не будучи змееустом, можно попасть сюда?

– Я тебя сюда не вел. Моя власть не распространяется за пределы подземелий и туалета. Когда ты открыл лаз, то я проснулся, и стал усиливать твое любопытство, и ты пришёл сюда. Затем, по привычке, попытался повлиять на тебя, но ты сумел закрыть свое сознание. Обычно я сплю, но иногда просыпаюсь, и смотрю, кто есть в туалете. Если там один детеныш, и он достаточно непоседлив, то открываю проход к себе. Обычно, любопытные детки, сами спускаются по лестнице, а тут я внушаю им, что они спят, и считываю всю память. Потом отправляю их к себе в постель, а на утро они думают, что это был сон. А я снова впадаю в спячку, и перевариваю полученную информацию.

– Но почему я так целенаправленно шёл сюда? И что за лестница?

– Вот уж не знаю, что тобой двигало. Мне даже показалось, что ты и раньше знал обо мне. И, если это так, то прошу открыть мне эту тайну. Что до лестницы, то не думаешь же ты, что в школе так много безрассудных детей, готовых прыгнуть в неизвестность? Да и мой создатель предпочитал ходить, а не летать. Конечно же, все они спускаются по ступенькам.

К сожалению, амулет не мог передавать эмоции, а так, я думаю, что в интонациях Василиска было полно ехидства. Действительно, я же и сам не раз встречал в фанфиках упоминания лестницы. А сам не удосужился проверить это.

– И правда…

– Ну, раз уж мы нашли общий язык, то не мог бы ты передать мне известную тебе информацию обо мне?

– Мне не жалко, но это будет долго, – и я, вздохнув, начал транслировать фрагменты второй части фильма.

– Стоп, – остановил меня Василиск. – Ты что, не умеешь сжимать воспоминания?

– Э-э. Нет.

– Эх, молодёжь. Если доверишься мне, и откроешь сознание, я перешлю тебе мыслеобраз, как это делать.

– А каковы гарантии, что я не окажусь под твоим влиянием?

– Не считая того, что я и так уже нахожусь за твоей спиной?

В шоке, я резко развернулся, и нос к носу столкнулся с серой мордой рептилии. Выглядела она, действительно, довольно страшно, имя ему, Салазар выбрал правильно. Серая чешуя не обладала той красотой переливающегося глянца, которой могут похвастаться обычные змеи. Да ещё наросты на голове, нисколько не украшающие её. А если добавить то, что он тихо подкрался сзади, разве что не крикнул: «Бу». И правда – Ужас.

– Страшно? – в ответ я смог только кивнуть. – Создатель сказал, что это даже хорошо. Пусть враги школы боятся стража Хогвартса.

Змеиная морда на пару метров отодвинулась, и я смог оценить размеры Ужаса. А они намного не дотягивали до кондиций Короля змей из фильма.

– А разве ты не создан, чтобы изгнать грязнокровок из школы?

– Грязнокровки? Конечно же нет. Даже понятие это появилось только пару веков назад. Мы, Страж подземелий, Страж озера, Страж неба и Защитник Хогвартса, были созданы именно для того, чтобы беречь обитателей школы.

– Да? – его слова звучали логично. – Страж подземелий – это ты, а кто остальные?

– В озере живет Кальмар, а Феникс летает над всей территорией. Что же до Защитника. То это дракон. Я сам его ни разу не видел, но думаю, что он всегда спит, и проснётся лишь в случае, если враг будет ломать саму школу.

– Четыре основателя и четыре стража. Это же не случайно?

– Нет, – ответил Ужас, но в подробности вдаваться не стал. Вместо этого вернулся к прежней теме. – Слушай. Я тут подумал, что не смотря на все мои слова, у тебя останется сомнение в их правде. У вас, людей, ложь в порядке вещей. Поэтому, я решил сперва передать тебе знание о защите и способах коммуникации. Объём небольшой, так что можешь спокойно провести его через свои фильтры.

От Ужаса отделилась маленькая световая змейка, подлетела ко мне, и остановилась в миллиметре от внешней стороны защитной скорлупы. Я протянул самый тонкий щуп, который мог, и прикоснулся к нему.

В меня полилась информация. Я старательно просматривал её, без особой надежды поймать что-то, что может повредить мне. Не знаю что это может быть. Думаю – некая закладка, которая изменит мои приоритеты. В то же время я сомневался, что она будет, а если будет, то смогу её распознать.

Когда змейка растаяла, я понял как сжимать мыслеобразы. Эдакий архиватор воспоминаний. Не откладывая на потом, я сразу же выделил участок воспоминаний со вторым фильмом, сжал его только что полученным способом, и отправил змею.

– Хм. Занятно. Но неправдоподобно. Ментально-активным существам, на подобии меня, зрение не особо-то нужно. Да и скорости занижены во много раз. И размер мой преувеличен. Как такую тушу прокормить? Короче, я считаю, что это подделка.

– Как ты мог недавно заметить, я не обладаю навыками в ментальной магии.

– Нет-нет. Я ни в чём не обвиняю тебя. Я про то, что с того момента, как эти трое дурачков попали в подземелье, у них поддельные воспоминания.

– А нападения на учеников? Тоже неправда?

– Нет, такое возможно. Я, как и все змеи, должен слушаться змееустов. Это часть их дара. Значит и окаменение на детей я наложить могу, но убить – нет.

– А как же Миртл?

– Тот детёныш, чьё привидение летает над входом? Я её не убивал. Просто окаменил. А потомок создателя использовал её в ритуале.

– Но ты же должен беречь обитателей школы.

– Должен. Но подчинение змееустам приоритетнее.

Разговор с Ужасом Слизерина открыл многие нюансы, которые не замечал из-за знаний канона, считая что так и должно быть. Многое надо было осознать и обдумать.

– До тех событий осталось двенадцать лет. Что ты будешь делать, когда наступит это время?

– А зачем что-то менять? Возьму под контроль рыжую, внушу ей нужные воспоминания, да и с троицей дурачков поступлю аналогично. Главное с фениксом заранее договориться.

Такое решение устраивало меня. Ведь оно давало определенность в результате приключений, не рождённого ещё Гарри, в конце второго курса. Можно, конечно, допустить, что змей там был другой, а мальчик проявил чудеса ловкости и удачливости. Но верилось в такое с трудом. Не хотелось бы, чтобы юный герой погиб из-за моих действий.

Глава 14

16 июля 1980.

– Ты! Недоделок! – обычно всегда спокойный, я орал на Сириуса. Конечно, ввиду присутствия дамы, приходилось выбирать выражения. Но это не отменяло моего желания высказать всё этому вору.

Всё дело в том, что этот блохастый, украл у Хагрида первую часть нашей работы. Вернее лабораторный журнал по выведению «Мясного ананаса». Я не обратил на это внимания, потому, что у меня была копия, да и так помню почти подробно. К тому же, я подумал, что полувеликан просто спрятал свою работу, и забыл куда. Но недавно, в начале июля, когда мы с ним пришли в министерство, чтоб зарегистрировать новое растение, выяснилось, что наш «ананас» уже зарегистрирован, и автором значится Сириус Блек третий. Судя по дате регистрации, он это сделал летом, два года назад. Вот только это был тот вариант «ананаса», который был безвкусным, но уже съедобным.

Я, как мог, объяснил Хагриду, что для себя он может выращивать наше изобретение, причем разного вкуса. Это только для высадок с коммерческой целью, придётся платить отчисления Сириусу. Мои слова, немного успокоили полувеликана – он никогда не стремился к наживе, и в этой ситуации, ему просто было обидно, что его авторство украли. Себя же я так просто успокоить не мог, и аппарировал к дому Поттеров, в котором зависал Сириус, бывая там чаще чем у себя, в доме доставшемся от Альфарда.

– Ты понимаешь, что украл у Хагрида возможность быть самостоятельным?

– Заткнись, умник! – Блек оскалил зубы, казалось, что сейчас он зарычит. – Не тебе меня судить. Мне тогда нужны были деньги на жизнь.

– Так ты ж всё равно ни кната с ананасов не получил, и живёшь на деньги Альфарда. Верни авторство Хагриду, – не смотря на злость и желание материться, я сбавил тон.

– Да как ты смеешь⁈ – похоже мой намек на примирение не принят. – Я взрослый, самостоятельный человек. К тому же прекрасно знаю, что автор не Хагрид. Так что отвали от меня. Джеймс, дружище, мы долго ещё будем терпеть его присутствие?

– Сири, ты просишь меня выгнать Алекса? – удивился олень.

– Иначе придётся уйти мне, – похоже, что методы манипуляции людьми он перенял у Вальпурги.

– Прости, Алекс, но как старший в роду, я прошу тебя покинуть этот дом.

– Неужели ты принял главенство в роду? – ехидно спросил я, – Я могу тебя поздравить с мастерством в зельеварении?

Надо сказать, что в зельеварении, его успехи не выходили за рамки школьной программы. Даже Лили умела больше него. И уж точно, мастером он стать еще не успел.

– Это тебя не касается, Портер, – Сириус не мог не заступиться за друга, и не ответить на мое ехидство. – Свали уже к своим маглам.

– Вон ты как заговорил? – сколько не притворяйся маглолюбцем, но правда всегда выходит наружу. Вот и Сириус, не то чтобы не любил маглов, просто ему было на них плевать. Но вот эта манера, с презрением говорить о них, была свойственна чистокровным радикалам, а Блэк противопоставлял себя им. – Что ж, надеюсь Азкабан прочистит тебе мозги.

Я, на прощание кивнул Лили, стоящей на верху лестницы, и придерживающей рукой огромный живот (здравствуй, Гарри), и развернувшись ушёл.

В этот же день, я попробовал оспорить патент на «Мясной ананас» через Визенгамот. Но там, мое заявление даже не приняли, и откровенно послали. Может я и нарвался на приверженца чистокровности, но такое отношение просто взбесило меня. Почему так произошло – понятно. Потому, что для большинства магов я был просто маглорожденным, без рода за спиной. Что ж. Дед меня предупреждал, что так и будет. Но я не собирался делать карьеру в среди магов. Мне вообще было плевать на них. Хватило того, что я получил образование, и можно возвращаться в Улей. Но тормозило то, что для этого надо совершить самоубийство. Да ещё, возможно, в этом мире мне удастся разобраться с гептаграммой, и перестать быть привязанным к Берлоге.

И вот, я сидел на лавке в парке, и пытался успокоить свою злость на британских магов. На глаза мне попалась, лежащая рядом, газета, на которой был заголовок статьи про бойкот Олимпиады в Москве.

Может это судьба? Может, пошли бы все эти маги? Особенно местные. Поеду, посмотрю на Олимпиаду. Увижу родину. Можно съездить в родную деревню. Да, не забыть бы гостинцев взять.

18 июль 1980.

Отправление в СССР, я откладывать не стал. Самые необходимые вещи у меня были с собой, даже запасы еды, а остальное можно было купить на месте, или трансфигурировать. Но всё же, по пути, заскочил в магазин. Так что, вскоре я сидел в салоне новенького ТУ-154, летящего в СССР. Никаких конкретных планов у меня не было, так, посмотреть олимпиаду и съездить на родину.

Самолет особых впечатлений не вызвал, ни хороших ни плохих. Может, это потому, что я, до этого, никогда не летал? Короче, ближе к вечеру, я был в Москве. Таможню прошел без проблем, а вот дальше, ко мне подошли двое. Мужчина за сорок и девушка лет двадцати пяти. Это меня, поначалу, насторожило, но потом я разглядел их ауры – маги. Вернее девушка маг, а мужчина – почти сквиб.

– Добрый вечер, мистер Портер, – на хорошем английском поприветствовал меня старший. – Мы сотрудники управления «М» КГБ. Я – капитан Лесовой, моя помощница – лейтенант Байрамова. Пройдемте, пожалуйста, с нами.

– Конечно, – кивнул я, и, перехватив поудобнее свой саквояж, пошёл рядом с капитаном. – Если что, то я владею русским языком. – Лесовой кивнул. Девушка пошла следом. У нее в кармане ощущался какой-то артефакт, и это меня напрягало. Но вида я не подавал.

Но всё оказалось прозаичнее. Оказалось, что мне, кроме обычной регистрации, нужно пройти магическую. А в конце дали лист пергамента, который мне надо было подписать. Прочитав текст, я с удивлением понял, что это клятва о намерениях. Мол я, такой-то, такой-то, не планирую совершать… и далее по списку. Если обобщить, то я не собирался вредить никому в Союзе, и не намеревался вести разведывательную деятельность. Интересен был пункт с отрицанием причастности к Пожирателям смерти.

Я смело подписал пергамент, и поклялся, что подписанное – верно, и только после этого у меня спросили о цели прибытия.

– О, в этом нет никого секрета. Просто я немного расстроился от действий своего правительства, и решил попутешествовать. И на днях, совершенно случайно, увидел газету со статьёй с бойкотом Олимпиады в Москве. Ну и решил, что это судьба. Да и посмотреть на это историческое событие интересно. Потом, может быть, попутешествую по Союзу. Хотя нет, посмотрю пару деревень и всё. В туристических целях, – уточнил я.

Вроде бы это объяснение их устроило, но помня истории об «ужасном» КГБ, я был уверен, что следить за мной не перестанут. Ну и ладно. Я ведь действительно собираюсь отдохнуть, и, по возможности, вдохнуть русского духа.

Уже устроившись в гостинице, после формального посещения посольства, где мне без особых разговоров выдали билеты на соревнования, я понял, как соскучился по родине. До этого момента я не осознавал, насколько был напряжён. Перспектива, что меня не пустят в Россию, пугала до дрожи. И теперь, после получения, даже формального права, быть здесь, я чувствовал невероятное облегчение. Хотелось кричать от радости. Останавливало то, что, скорее всего за мной наблюдают, и неправильно поймут мои восторги. Да ещё то, что Москва для меня не была родным городом. Вот доеду до деревни дедушки, и можно будет считать, что добрался.

Само открытие олимпиады мне, знакомому с технологиями будущего, не показалось скучным. Конечно, в основном, не хватало зрелищности, но были и интересные сцены, особенно множество красивых молодых девушек. К тому же, общая праздничная атмосфера доброжелательности, восторга не оставила меня равнодушной. Я с удовольствием наблюдал на искренними улыбками людей, не избалованных мероприятиями такого масштаба.

В свое время я, целенаправленно, не интересовался Олимпиадой-80, всё же это событие произошло задолго до моего рождения. Но мне однажды попадалась книга про попаданца в прошлое, где главный герой участвовал в этих Играх. Там много внимания уделялось самим состязаниям, но был момент, который особо запомнился мне. Смерть Владимира Высоцкого. Вернее, по книге, главный герой как раз его спас. Но для меня важно то, что он знал время и дату смерти артиста. К сожалению, я точное время уже забыл, но помню, что это было под утро двадцать пятого июля.

Что делать с этим знанием я не знал. Знаменитого актёра было жаль, пусть даже он сидел на наркотиках. Но у меня создалось впечатление о нём, как о нормальном человеке. Без звёздных закидонов, как у западных знаменитостей. Таких как Элвис Пресли или Джон Леннон. Хотя, готов поспорить, что и среди наших полно подобных кадров.

Я долго не мог решить, спасать Владимира Семёновича, или нет. Всё же, это серьезное изменение истории, хоть и не касающееся канона, и может отразиться на времени моего возвращения в Улей. Хотя вряд ли, уж про наших артистов-то Роулинг и не слышала, наверное. Сидя на трибуне, или рассматривая экспонаты в музее, я всё время возвращался к мыслям о Высоцком. Ладно, допустим, решаю спасти, встаёт вопрос как это сделать? Просто сказать, следящим за мной сотрудникам КГБ, о том, что артист скоро умрет, означало получить шанс оказаться в подвалах Лубянки. Если такие, конечно, существуют. О том, что смогу раскидать местных магов одной левой я и не мечтал. Нет у меня таких умений. Всего лишь образование Хогвартса. Ну ещё способность видеть энергию. Свет и Кристаллизация совсем не имба, а всего лишь неприятный сюрприз, который, при желании, легко преодолим.

Кстати, о топотунах из наружки. Они были из разных управлений. Одни точно из «М», другие, наверное, и какого-то, где следят за иностранцами.

В общем, при условии сокрытия факта своего иномирного происхождения, оставался лишь способ личного вмешательства. Ну, или вовсе отказаться от планов по спасению.

Поздним вечером двадцать четвёртого, я не выдержал, и плюнув на последствия, покинул гостиницу под усиленными чарами отвода глаз. Но не только они скрывали мою внешность. С помощью своего, слабенького метаморфизма, я слегка изменил форму глаз, носа и подбородка. Но для обычного зрения, эти изменения сделали меня совершенно другим человеком. Что же до следящих артефактов, то от них я скрылся с помощью небольшой ряби по поверхности ауры. Обычно такие артефакты следят за конкретной аурой, и реагируют на приближение носителя. Теперь же они просто не обратят на меня внимания. Оставалась опасность, что найдется маг, который заметит ауру без человека, и все поймет. Но за мной следили только сквибы, и очень слабые маги. Такие тоже кой чего могут, но не особо много.

Где находится Малая Грузинская улица я знал, как раз сегодня, возвращаясь с очередной экскурсии, гид не преминул указать на изуродованное здание католического собора. Построенное, ещё до революции, величественное сооружение, коммунисты приспособили под общежитие. Видимо гид хотел этим сообщением уязвить гостей из Запада. Он же и сказал адрес.

Меньше чем за час я добрался до храма-общежития, и растерянно встал. Где точно живёт знаменитый бард я не знал. А улица была довольно длинной, и барельефа, по понятным причинам, пока нет. Я, нерешительно прошёлся вдоль улицы. Был второй час ночи – поздняя ночь. Прохожих, у кого можно спросить, где живет нужный мне артист, не было. Да и опасался я, что такая ниточка приведет ко мне.

Возвращаясь к собору, я, наконец-то, увидел шатающегося мужика. Наложив на него лёгкий конфундо, я узнал-таки нужный адрес. И, затерев обливейтом последние десять минут воспоминаний гуляки, двинулся туда.

Оказалось, что нужный дом как раз напротив собора. Было уже два часа ночи, и я прямо чувствовал, как утекает время. Какова же была моя досада, когда за открытой алохоморой дверью, оказалась пустая квартира. Совсем пустая, не заселенная.

Плюнув на конспирацию, я постучался в ближайшую квартиру. Благо оттуда, несмотря на позднее время, слышалась музыка и смех. По проверенной схеме, я уточнил адрес. Оказалось, что алкаш почти угадал, он отправил меня в сто тридцатую, а надо было в просто тридцатую.

Найдя нужную дверь в соседнем подъезде, я уже поднял руку, чтобы нажать на звонок, как почувствовал легкую волну энергии смерти.

Похоже опоздал.

Вдруг дверь передо мной открылась. Я удивлённо посмотрел на мужчину в свитере, и только тут услышал трель дверного звонка. Всё еще в мыслях о смерти Высоцкого, я с запозданием заметил, что жму пальцем на кнопку звонка. Похоже, что почувствовав волну, я по инерции нажал кнопку.

Убрав палец, я снова посмотрел на мужика.

– Что? – с вызовом спросил он. И я, не найдя, что сказать, ляпнул то, что было на уме:

– Он умер.

Не знаю, как мужик понял про кого я говорю, а может просто и сам думал в тот момент о хозяине жилплощади, но лицо его сразу после моих слов изменилось, с надменного на растерянное, и он побежал в глубь квартиры. Я, прикрыв за собой дверь, последовал за ним.

– Володя! – услышал я на полдороге. – Володя! Ну что же ты.

На прикроватной тумбочке, в металлическом лотке лежал многоразовый шприц. Мой взгляд буквально зацепился за него. Даже зная про то, что Высоцкий был наркоманом, увидеть этот сопутствующий атрибут, было неожиданно.

Тем временем, мужчина начал реанимационные действия. Но они не помогли. По моим прикидкам, прошло уже минут пять, и от обычной помощи результата ждать не стоило.

От бездеятельного наблюдения меня отвлек всхлип, раздавшийся от двери. Там стояла пожилая женщина. По её щеке текла слеза, а она молча кусала свой кулак.

Наверно это мать Владимира Семёновича. Мне было больно видеть тихое страдание матери, бессильно наблюдающей, как её сын умирает.

Впрочем, я отбросил своё желание не раскрывать свое участие в спасении жизни артиста, и, достав пузырек с зельем Авача, отодвинул горе-доктора. Почему горе-доктора? А потому, что это он вколол наркотик, сам Высоцкий, в таком состоянии, вряд ли смог бы в вену попасть.

Содержимое пузырька отправилось в рот полутрупа. От суточной дозы энергии жизни, сердце стало мелко подрагивать, пытаясь запуститься, но чего-то не хватало.

Я приложил левую ладонь на солнечное сплетение, и протянул канал от печени к сердцу. Как обычно, в последнее время, при использовании дара знахаря, ладонь стала светиться, выдавая меня. Затем, накопив в правой электрический заряд, я хлопнул ладонью по груди своего пациента, на против сердца, одновременно высвобождая ток. Тело Высоцкого выгнулось не хуже чем от дефибриллятора.

Я дождался, когда сердце станет работать стабильно, и убрал дополнительный канал. Дыхание выравнивалось, организм, с помощью зелья, перерабатывал наркотик, выводя его через почки.

Владимир Семёнович, с хриплым стоном, открыл глаза. Я, не давая ему опомниться, поймал его взгляд, и послал в его сознание мысль-вирус, который будет гасить ассоциативные связи между наркотиком и удовольствием. Это не избавит его от зависимости, но поможет преодолеть её.

Вот и всё.

– Спи, – напоследок усыпил я его. – Теперь с вами… – повернулся я к ошарашенным зрителям.

– Может не надо? – проблеял мужик.

– Надо, Федя. Надо, – вспомнил я фразу из фильма.

– Я не Федя. Я – Толя.

– Пофиг, – отмахнулся я от него. – Значит так, товарищи. Слушайте небольшую лекцию. Наркотики – суть стимуляторы. Они заставляют организм быть в тонусе, убирают усталость. Однако, подобные действия расходуют энергию. А откуда она берётся? Ведь в самих веществах её нет. Правильно, из организма. Таким образом нарушается баланс вырабатываемой и расходуемой энергии. В процессе жизни, этот баланс и так смещается в сторону увеличения расхода, а наркоманы, получается, сами притягивают свою старость. Я это к тому, что товарищ Высоцкий, сегодня умер от банальной старости.

– Умер? – охнула женщина.

– Да, – кивнул я. – Но потом, мы его откачали. Так что, не волнуйтесь. И ещё. Я поставил ему блок на удовольствие от наркотиков. Скорее всего у него скоро будет нервный срыв, и хорошо бы на какое-то время поместить его в стационар для буйных. Но это – смотрите сами. На этом позвольте откланяться.

Не обращая внимания на их попытки узнать что-то обо мне и о моём лечении, я аккуратно стер их воспоминания, касающиеся моей внешности и голоса. Надеюсь этого хватит, чтобы на меня не вышли.

Покинув дом, я попытался аппарировать в свой номер в гостинице, но не получилось. Это стало для меня сюрпризом, как-то привык, что в любой момент можно свалить, а оказалось, что это не так. Антиаппарационного купола не было. Проверять другие причины я не стал, надо было возвращаться, пока моё отсутствие в номере не заметили.

Остаток Олимпиады я просто отдыхал. Ходил смотреть на соревнования, посещал экскурсии. Ел мороженое и попробовал квас из бочки. Короче, отдыхал.

Никаких новостей про Высоцкого, как и ожидалось, не было. Я не утерпел, и, через пару дней сходил в театр на Таганке, где полюбопытствовал про артиста, но мне просто сказали, что он болеет. И никаких подробностей.

Ну и ладно. Живой – и то хорошо.