Текст книги "Экстрасенс в СССР (СИ)"

Автор книги: Александр Яманов

Соавторы: Игорь Подус
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 13
«Товарищ» Егоров

Ремонт сенокосилки тянулся мучительно долго. Часам к пяти нам пришлось вовсе отцепить разобранный агрегат от трактора. Обычно к этому моменту начинаешь думать об ужине с отдыхом. Но бросать на полпути незаконченное дело не в правилах дяди Коли. Посмотрев на него, я без слов понял, что придётся провозиться допоздна. Значит, поспешим.

Когда мы, перемазанные в солидоле и пыли, готовились приступить к сборке агрегата, со стороны дороги снова донёсся шум приближающейся легковушки. Ещё и раздались звуки клаксона.

– Чую, не к добру, – проворчал бугор, отложив инструмент.

Тем временем на поле вырулила вишнёвая «шестёрка» Романова. Машина резко затормозила посреди стана, подняв облако пыли. Из неё выпорхнул нервный хозяин. Без пиджака, в белой рубашке и галстуке. Что делало его ещё более инородным элементом на фоне поля и работающих вдалеке тракторов.

Антон Григорьевич окинул взглядом окрестности и вперился в нас. Лицо парторга выражало раздражение.

– Эй? Как вас там? Николай и ты, с завода! – выкрикнул он грубо, даже не поздоровавшись. – Бросайте свои железки! Берите домкрат и ключи. Короче, весь инструмент. Залезайте в трактор и быстро за мной!

Целый день под солнцем основательно вымотал, поэтому слова партократа вызвали раздражение.

– В тракторе только одно место, – решаю не ссориться, кивнув на кабину. – А у бригадира спина больная.

– Не пререкаться! – отрезал парторг. – Выполняйте приказ начальства! Чтобы через минуту оба ехали следом!

В голове прозвучала чужая мысль:

«Некогда с этими болванами церемониться. Егоров не должен так долго ждать…»

Не получив ответа, парторг быстрым шагом направился к своим «Жигулям». Вот урод! Мог бы предложить подвезти дядю Колю. Если боится запачкать сиденья, то мы чистую ветошь подстелили бы. Но нет. Работяги для него не люди!

Бригадир посмотрел на тронувшуюся «шестёрку» и повернулся к трактору, явно собираясь залезть на самодельную полку за сидением, где размещается аккумулятор. Я положил руку ему на плечо, останавливая:

– Постой. Незачем тебе ехать. Ты так снова спину сорвёшь, дядь Коль. Да и ящик с инструментом некуда будет ставить. Оставайся, как-нибудь один управлюсь.

Бригадир посмотрел на меня с облегчением и благодарностью:

– Лёха, осторожнее с этим хлыщом. А то он дюже злопамятный.

Забравшись в кабину, я завёл Т-40. Двигатель с шумом взревел, выпустив в небо клубы сизого дыма. Автомобиль парторга доехал уже до конца поля, откуда усиленно сигналил. Двинувшись следом, я специально не спешил, желая, чтобы Романов понервничал.

Поездка оказалась недолгой, но забавной. Парторг несколько раз снижал скорость, дожидался меня и махал рукой из окна, требуя ускориться. Трактор, естественно, не мог выдать больше своих двадцати семи километров в час. Что невероятно раздражало мажора. Зато веселило меня. Уж больно наглый и неприятный тип.

Проехав так несколько километров, я наконец увидел цель вояжа. На обочине дороги, ведущей в город, стояла чёрная «Волга». Видимо, персональный автомобиль товарища Егорова.

«Жигули» парторга остановились рядом. Тот буквально вылетел из машины, на ходу поправляя причёску. Его манера держаться мгновенно сменилась с высокомерной на почтительную. Я же заглушил трактор в десяти метрах и, выбравшись из кабины, принялся осматривать место происшествия.

Картина маслом. Пятикилометровый участок грунтовки, который колхоз восстановил собственными силами, заканчивался в сотне метров позади ГАЗ-24. Дальше начиналось фрагментарное асфальтное покрытие, восстановления которого председатель пытался добиться последние семь лет.

Ирония заключалась в том, что машина обкомовца, копающего под Жукова, подвела за пределами ответственности колхоза. Похоже, от бездорожья первый раз досталось тому, кому надо. Я снова мысленно улыбнулся. Прямо бесплатный цирк с клоунами. А ещё акт вселенской справедливости!

Тем временем преобразившийся Романов отчитывался перед стоящим рядом с машиной Егоровым. За ним будто тень застыл секретарь.

– Николай Геннадьевич, работников пригнал, как вы просили, – доложил он. – Сейчас машину поднимут, колесо заменят, и всё будет в порядке. Может, я вас в город отвезу? Не стоит здесь время терять.

Невозмутимый обкомовец несколько секунд стоял, заложив руки за спину и осматривая «Волгу». Затем отрицательно покачал головой:

– Нет, Антон. Лучше подожду, пока починят. Мне ещё надо по делам в одно место заехать, и завтра с утра машина нужна, – партократ вдруг посмотрел на меня и воскликнул: – Да он совсем молодой! Не мог кого-то поопытнее привезти? А лучше двоих-троих. Кажется, я этого пацана утром видел. Он у бригадира на подхвате. И сейчас водитель ничем не поможет. Видишь же, стажёр за рулём. Мой Семёныч заболел.

Только сейчас я заметил упомянутого шофёра, который, выбравшись из-за машины, принялся отряхивать пыль с колен.

Делая вид, что не слышу, я подошёл к «Волге». Поздоровался за руку с парнем, представившимся Андреем, и спросил, что случилось. Как выяснилось, картина удручающая, но не безнадёжная. Переднее правое колесо влетело в колдобину. Его сорвало и придавило ступицей. Поэтому машина накренилась на один бок, будто подкошенная.

Колесо лежало в яме рядом, около него и суетился стажёр. Кто ему доверил такой транспорт? Ощущение, что парень блатной. Уж слишком он неуклюжий и напуганный.

Пока я щупал пальцами рычаги подвески, Андрей пристроился сбоку и зашептал, чуть не плача:

– Братан, ты только никому не говори… Я ж эти болты… Я их не проверял ни разу, понимаешь? Вроде всё было нормально. А теперь вон чего вышло. Может, они сами открутились от тряски? Или… – парень нервно оглянулся на начальство, – или какая-то сволочь в гараже постаралась. Там свой гадючник.

Я кивнул, не глядя на стажёра. Подставлять его не собираюсь. Да и смысла нет. Нужно решать проблему, а не искать виновных.

– Не переживай. Всё сделаем. Но ты мне должен будешь, – коротко бросаю в ответ. – Домкрат есть?

Пока шофёр кинулся открывать багажник, я вернулся к трактору и переставил его так, чтоб было удобнее взять машину на буксир. Работа закипела. Домкрат приподнял «Волгу» достаточно для того, чтобы вытащить из ямы прижатое колесо. Но мало просто поставить его на место. Сначала машину нужно оттащить на более-менее ровное место.

Осмотревшись, я нашёл полутораметровое бревно, потерянное лесовозом. Приладив его как каток и используя трос, аккуратно отбуксировал «Волгу» на ровный участок дороги. Егоров молча наблюдал за моими манипуляциями. Зато Романов то и дело пытался указывать, что делать. Но его указания откровенно игнорировались.

Когда «Волга» встала ровно на домкрат, я принялся осматривать подвеску. И обнаружил причину происшествия. Видимо, все гайки, кроме одной, машина потеряла на раздолбанной дороге. Это невозможно, если в гараже их кто-то не ослабил. Только как стажёр не заметил неполадку? Механики же не идиоты, чтобы покушаться на жизнь завотделом? Обычная подстава, легко устраняемая. Проверил второе колесо. Оно нормально прикручено.

Оставшуюся гайку крепления сорвало на той самой злополучной колдобине. Достав ящик с железками из трактора и покопавшись в багажнике «Волги», подобрал пять подходящих гаек.

– В чём дело? – вдруг раздался властный голос Егорова. – Поломку можно устранить?

Я состроил озабоченную рожу, типа благодарный рабочий класс думает, как помочь партии.

– Всё поправимо. Сейчас проверим и начнём собирать. Думаю, за полчасика справимся.

Вместо того чтобы сделать всё за пять минут, я принялся тщательно осматривать колесо и подвеску. Ощупал пальцами пыльники, проверил люфт рычагов, будто оценивая степень износа. Вся эта театральная возня нужна, чтобы подслушать разговор между Егоровым и парторгом.

Обкомовцу надоело наблюдать за нами, он повернулся к своему секретарю и указал на дома, расположившиеся в полукилометре за лесополосой:

– Жара, пить хочется. Петя, сходи в деревню и принеси холодной водички.

Секретарь тут же бросился выполнять поручение шефа, засеменив по пыльной дороге. Понятно, что это предлог. Значит, не зря я играю в шпионские игры.

Как только секретарь скрылся из виду, Егоров прошествовал к машине Романова и уселся на пассажирском сиденье. Молодой парторг тут же устроился рядом. Двери они не закрыли, душно.

– Антон, а этот парень, что чинит, – он кто?

Ответ Романова прозвучал пренебрежительно:

– Городской временщик. Только неделю как приехал, механизатор от завода «Металлист». В местных раскладах ничего не смыслит.

Я едва сдержал усмешку. Городской временщик, значит? Ничего не смыслит? Ну-ну, продолжайте, товарищи. И они меня не разочаровали.

– Это же надо было влететь именно здесь! Ведь Жуков давно пороги обивает с просьбой сделать нормальное полотно от города до посёлка. Обещал помочь дорожникам техникой и людьми и даже частично оплатить работы. А я это дело пять лет тормозил. А теперь сам в свою ловушку угодил. Прямо как в пословице, – с досадой произнёс обкомовец.

Вот гадёныш! Как так? Человек, облечённый властью, намеренно мешает развитию хозяйства, навредив тысячам людей. Ведь добротная дорога – это очень важно для деревни. А ему просто надо насолить неугодному председателю. Заодно не дать колхозу стать богаче. Радует, что подлость бумерангом вернулась к нему самому. Ирония судьбы – лучше не придумаешь. Теперь я точно знаю, с кем имею дело.

Мои пальцы механически работали ключом, а я одновременно с этим слушал разговор.

– Антоша, я твоему отцу обещал, что сделаю как надо. Это он правильно придумал, что полтора года назад сбагрил тебя подальше от столичных проблем. Чтобы ты, как говорится, успокоился и переждал опалу.

– Душно мне здесь, Николай Геннадьевич! – ответил Романов с тоской аристократа, сосланного в глушь. – Пыль, навоз, эти вечно недовольные рожи. Я же сельскохозяйственные академии не кончал и не для того в МГИМО учился, чтобы здесь коровам хвосты крутить.

– Ничего, потерпишь, – Егоров мягко оборвал стенания молодого парторга. – Терпение есть дорога к власти. Про твои проделки начинают потихоньку забывать. Вернёшься обратно с необходимым опытом и стажем. Для биографии оно полезно.

После небольшой паузы обкомовец продолжил:

– С кем надо я давно договорился. В обкоме ты на хорошем счету. Въедливого товарища, задававшего много вопросов, давно перевели в одну из республик. Поэтому соберись, терпи и заодно мне помоги с этим чёртовым председателем разобраться. А твоя работа в одном из лучших хозяйств области зачтётся.

Ситуация прояснилась. Используя успешный колхоз «Привет труду», влиятельный папаша Романова хочет реабилитировать провинившегося отпрыска. Вот и воткнули мажора в хозяйство, которому осталось сделать пару шагов, чтобы стать колхозом-миллионером. Типа молодой парторг тоже приложил к этому усилия. Идеальный вариант для будущей карьеры.

Жуков здесь потом и кровью хозяйство поднимает, а на его горбу номенклатурный сыночек собирается в рай въехать. И ладно бы этот хлыщ помогал. Так ведь нет.

Егоров продолжал вразумлять подопечного, и в его голосе появились нотки злобы:

– Этого Жука мы сковырнём, даже не сомневайся. Заставлю его еженедельно отчёты по выполнению плана мне на стол класть. А через две-три недели, прямо на заседании, заставлю взять повышенные обязательства по мясу и зерну. Которые можно выполнить, но только один раз.

– А если пенёк деревенский не согласится? – в голосе мажора прозвучало сомнение. – Он же у нас кремень! Лоб расшибёт, но будет своё гнуть.

– Да куда он денется? – отмахнулся Егоров с явным презрением. – Я и не таких обламывал. Завтра же начну собирать комиссию из проверенных товарищей. Они нагрянут в «Привет труду» и всё с ног на голову перевернут. Каждый недочёт найдут. Из любой мелочи пожар раздуют. Бумага, Антоша, всегда бьёт сильнее кулака. И ты сделай, о чём я просил. От тебя многое зависит. Этот упёртый давно у всех как кость в горле сидит. Надоел своей инициативностью. Впрочем, ты в курсе. Сделаешь всё как надо, с правильной характеристикой двинешься дальше. А мы здесь потихоньку порядок наведём, правильного человека председателем поставим.

Я в этот момент резко дёрнул гаечный ключ, отчего сорванный болт наконец-то поддался с неприятным скрежетом. Звук оказался на удивление громким. В салоне «Жигулей» на секунду воцарилась тишина. Но потом разговор возобновился, но уже на общие темы.

Так, значит, вот оно как всё устроено. Ради реабилитации нужного человека навязали его колхозу. Заодно при его помощи решили сковырнуть неугодного председателя. Работает он слишком хорошо, видите ли. И насрать партократам на лозунги про социализм и строительство коммунизма. Для них это давно декорации, дабы удобнее обтяпывать делишки.

Я узнал необходимую информацию. Теперь бы понять, что со всем этим делать? Просто наблюдать, как номенклатурщики давят хорошего хозяйственника, не вариант. Но как противостоять этому – большой вопрос. Одно понятно – тихая жизнь механизатора закончилась. А ведь ещё есть дар.

Может, пересказать подслушанный разговор Жукову? Тот наверняка сам всё прекрасно понимает. А я для него чужой. Пожаловаться бабке Матрёне? Смешно. Значит, не будем тянуть и сделаем всё тоньше.

Дверца «Жигулёнка» открылась, и оттуда появилась монументальная фигура Егорова.

– Ну что? Долго вы ещё возиться будете? – бросил он.

В голосе начальника прозвучало нетерпение и не было даже намёка на благодарность. Я, вообще-то, не его водитель, а помогаю добровольно.

– Всё подобрал, осталось поставить на место и закрутить. Буквально пять минут, – отвечаю так, чтобы голос звучал нейтрально.

Обкомовец подошёл ближе, встал за моей спиной и начал пристально наблюдать за каждым движением. Всегда терпеть не мог, когда кто-то стоит над душой. А этот хмырь ещё вызывает желание развернуться и хорошим ударом сбить спесь с его рожи.

– Андрей, а ты чего не помогаешь? – вдруг рявкнул Егоров на водителя, после чего обратился ко мне: – Эй, пацан, пусть он закончит. А я посмотрю, на что годится стажёр.

Отступаю на пару шагов и замираю прямо за широкой спиной обкомовца. Даже не верится в такую удачу.

Молодой шофер взглянул на меня глазами, полными мольбы, но принялся закручивать гайки. Егоров время от времени недовольно цокал языком, но не заметил мелкую ошибку Андрея. Чинуша делает вид, что разбирается, но на самом деле – бесполезный болтун. Насколько я знаю, ранее на столь ответственные должности назначали грамотных людей. Часто от сохи. Этот же – обыкновенный паразит. Ещё вредитель и подлец.

Ничего, каждому по заслугам. Мысленно вызываю дар.

Спина Егорова стала полупрозрачной, открыв обзор на внутренние органы. Сразу обнаружилось несколько проблемных точек. Ожирение сердца. Печень, работавшая с напряжением от частого употребления алкоголя и жирной пищи. Прокуренные лёгкие. Но моё внимание привлёк небольшой, но коварный объект в левой почке. Камень. Больше пяти миллиметров в диаметре. Корявый, с острыми краями. Вещь неприятная и опасная. Камень окутывало красное зарево, сигнализирующее о возможном воспалении.

Мысленно пробежался по обрывкам своих медицинских знаний. Трогать его сейчас опасно, но при своевременном обнаружении и при наличии второй здоровой почки не смертельно. Тем более у товарища Егорова наверняка есть связи и доступ к лечению в кремлёвской больнице.

Мимо такой возможности я пройти не смог. Конечно, при желании можно сдвинуть камень так, что номенклатурный кадр скончается по дороге в город от болевого шока. Но переступить черту не решился, ведь это убийство. Я просто сконцентрировался и лишь подвинул коварный камушек на два миллиметра.

Егоров сразу схватился за левый бок, а его лицо исказила гримаса боли. Он быстро отошёл, выйдя из зоны влияния дара. Приступ отступил, но на лице начальника осталось недоумение и тревога. Он начал ощупывать бок через пиджак.

– Чёрт! – выругался он под нос, направившись навстречу секретарю, который как раз возвращался из деревни, неся запотевший жестяной бидон.

Обкомовец выхватил ёмкость, принявшись жадно глотать холодную воду.

Всё правильно, пей побольше водицы. Мысленно усмехаюсь над ситуацией. В дороге камушек хорошенько растрясёт на ухабах, которые ты мог давно устранить, и сместится ещё сильнее.

Скорее всего, уже сегодня вечером за уважаемым товарищем примчится скорая. И он попадёт в областную больницу с почечными коликами. Потом Егорова, конечно, перевезут в Москву. И придётся ему там провести месяца два, не меньше. Вряд ли это избавит Жукова от проблем, но время мы выиграем.

Напившись, партократ принялся всех грубо подгонять. Я помог Андрею дожать гайки, собрал инструмент и, распрощавшись со стажёром, сел в кабину трактора. В сторону начальства даже не посмотрел.

Уже по дороге к стану пришло понимание, что впервые мой дар используется не во благо исцеления, а наоборот. При этом я не чувствовал угрызений совести. Напротив, внутри появилось удовлетворение, не меньшее, чем после удачного лечения больных.

Интересно, а как к этому отнесётся Матрёна? Она что-то говорила об осторожности. Думаю, лучше пока промолчать.

Глава 14
Шабашники

Прошло полторы недели, как бригада приехала работать в колхоз. Вечером, накануне двух полноценных выходных, нас, как всегда, подвёз Степан. А когда мы уже собрались подняться на холм, он вдруг выпрыгнул из кабины:

– Мужики, хватайте мешки с комбикормом. Натаха приказала купить для подаренных поросят и сегодня же отвезти бабке, – пояснил водитель, указав на четыре мешка, лежащих в кузове.

Они сразу бросились в глаза, когда народ залезал в грузовик. Ну, лежат – и пусть. Мало ли что водитель должен отвезти.

Я согласно кивнул и заулыбался, вспомнив о хрюкающих дивидендах. Чего не поработать на себя любимого? Кстати, никто из остальных мужиков даже не предложил помочь. Устали, бедняги. Ничего, схожу за одним мешком ещё раз, не переломлюсь. Но запомню. Я, вообще-то, незлопамятный, просто злой и память у меня хорошая. Гы!

– Стёпа, рассказывай, как у вас там с Натальей, – спросил я тихо, когда пыхтящий Рыжий нас обогнал.

– Вчера перевёз её с сыном в свою хату, – гордо ответил водитель. – Правда, пришлось с матерью немного повздорить. Ничего, свыкнется. Сходит с Наташкой разочек в баню, увидит, что у неё всё нормально, и успокоится. Она ведь меня сама запилила. Мол, женись. Но на ком – не уточняла. Ха-ха!

Смеюсь вместе с довольным мужиком. Раз веселится, значит всё наладится. Отнеся комбикорм, я со Степаном вернулся к ЗИЛу, и он указал мне на оставшийся в кузове мешок:

– Лёха, сам последний донесёшь? Или помочь? Надо ещё мужиков забросить, благо по пути, – в его голосе вдруг мелькнуло беспокойство.

– Куда спешишь? Завтра же выходной. Или хочешь к первому тайму успеть? Мы даже уговорили Матрёну телевизор на улицу вынести. Саня сейчас настраивает антенну. Всё-таки Спартак с киевлянами не каждый день играет.

– Дело не в футболе, – быстро затянулся сигаретой водитель, выпустив клубы дыма, – надо за Натальей заехать. Она уже наверняка закончила генеральную уборку и собралась домой. А я ей велел одной после восьми по окраинам посёлка не ходить.

В ответе Степана прозвучало уже откровенное беспокойство.

– Так светло же ещё. Чего переживать? В посёлке вроде спокойно. Вон Рыжий урюк уже с местными договорился. Завтра вечером на танцы в клуб пойдёт. Парни из бригады обещали, что присмотрят за ним и не позволят как чужака принять.

– Лёха, окстись, я сам местный. Конечно, и здесь мудаки встречаются, но их быстро успокаивают. У нас в селе этим летом совсем другая напасть объявилась.

– Какая?

– Шабашники грузинские, которые коровники строят. Кто бы мне что ни говорил про единство и дружбу народов, я возражу. Нет у меня с этим горцами никакого единства, а доверия тем более.

– Были конфликты?

Я вспомнил, что несколько раз видел два десятка грузин, приехавших ещё весной на строительство животноводческой фермы. Пообщаться с ними мне не удалось. Надо Саньку спросить. Он им пиломатериалы и цемент возил. Наверняка успел познакомиться и потрепаться.

– Понимаешь, на вид они вроде как нормальные. Весёлые, общительные и песни красиво поют во время работы. К тем, кто постарше, у меня и вопросов нет. Мужики приехали на заработки, чтобы семьям помочь. Бригадир на шашлыки меня звал. Но те, что помоложе…

Степан выкинул бычок, сразу достал новую сигарету, но вдруг дёрнулся. Вроде что-то вспомнил и не стал её прикуривать. Видать, Наталья начала антиникотиновую кампанию. Это я ей, кстати, про вред курения лекцию прочитал. Прониклась.

– Смотрят они на тебя, вроде улыбаются. Но такое чувство, что одновременно кинжал за спиной держат. Чужие они здесь. Ведь к тебе, Саньке и остальным городским никаких претензий нет. Хотя двое из вашей бригады мне совершенно не нравятся. Куркули какие-то. Но всё равно…

– Оно и понятно. Гости же приехали издалека, считай, в чужой монастырь. Ты думаешь, им всё здесь нравится? Но они понимают, что их устав здесь не прокатит. По крайней мере, пока, – добавил я уже вполголоса.

Сразу вспомнил, как в своё время столкнулся с грузинским авторитетом, носившим погоняло Реваз.

В двухтысячных молодой Кеша Белов учился в мединституте и подрабатывал продавцом на рынке в Москве. Вот там меня и подставили.

Работа была непыльной. Хозяин палатки сдавал два места в аренду, а на третье сажал наёмного продавца. Я работал посменно с одной тёткой. В основном мне приходилось продавать кроссовки и текстиль. С одной пары тридцать – сорок рублей твои, если товар уходил по ценнику хозяина палатки. За футболку полагалась двадцатка. Продал дороже, то всю прибыль в карман. Полторы штуки обычно за выходные выходило. Для бедного и вечно голодного студента хорошие деньги. Тогдашние цены по сравнению с нынешними – просто сказка! Это я про двадцатые, конечно.

Затем меня подловили. Хозяин точки, грузин, попросил перевезти баулы с кроссовками из хранилища в контейнер на другом конце рынка. Ну я и помог. А на следующий день меня выцепили и начали предъявлять. Мол, из баула исчезло то, чего там и быть не должно. Больше полкилограмма хмурого порошка.

С годами поумнев, я понял, что это был обыкновенный развод. Меня сразу потащили к некому Ревазу, представившемуся вором в законе. Тот объяснил, что я теперь ему по жизни должен. А пара ударов от его шестёрок добавила серьёзности аргументации бандоса.

Именно тогда я в первый раз увидел волчьи глаза человека, который рассматривает окружающих исключительно как кусок мяса. Являлся ли он вором или просто авторитетом, неважно. Звериное нутро так и пёрло.

Только грузин просчитался. Он думал, что у моих родителей квартира в Москве. Это хозяин точки чего-то перепутал. Вот Реваз и решил отжать жилплощадь. А у меня в ту пору даже в Яньково жилья не имелось. Короче, наезд не удался. Я тогда пообещал, что всё отдам, а сам быстро свалил из Москвы.

Через пару лет вернулся, но восстановиться в «меде» уже не смог. Не встреть я грузинских бандитов, то судьба сложилась бы по-другому. Гораздо лучше. Всё-таки выбор профессии врача был не спонтанный. В устах профессионального шарлатана такое признание прозвучит смешно. Но это была детская мечта. А из-за нескольких ублюдков она не осуществилась.

Между тем Степан продолжил, прервав мои воспоминания:

– Лёха, меня трясёт от злости, когда я вижу, как эти генацвале смотрят на Наташу и других девчонок.

– Стёпа, насколько я понимаю, шабашники к вам не первый год ездят. Чего в этот раз такой накал страстей? Из-за Наташки?

– Да нет. Последние шесть лет к нам другая артель приезжала, из Чувашии. Мужики все нормальные. Почти не пьющие. Работяги от комля. Почитай, все коровники со свинарниками они поставили. Новый сельский клуб тоже их рук дело. Председатель с народом довольны и шабашников никогда не обижали. Всё по договору, даже больше платили за ускоренную сдачу объектов. Двое из приезжих наших девчонок в жёны взяли. Один здесь остался. Оказался плотником от бога! Золотые руки у человека! Если что по строительству, то все его зовут. А эти грузины мутные. Словно присматриваются. И есть в их взглядах что-то такое презрительное. Мне сложно объяснить. Чуйка, короче.

– А чего председатель от прежней бригады отказался?

– Он и не отказывался. Кто-то из области ход чувашам сюда прикрыл. А потом эти носатые на горизонте нарисовались. Выбора не было, вот Жуков их и взял на пробу.

– И как? Доволен работой?

– Поначалу Жучара нарадоваться не мог. Даже в выходные пусть до обеда, но работают. Стены кладут ровно и с опережением графика. Однако потом начали недочёты вылезать. То в раствор песка пересыплют, якобы для экономии. А потом слухи пошли, что кто-то полтонны цемента пасечнику Давыдову продал. Но вроде не подтвердилось. Теперь грузины оплату требуют за то, что ещё не сделали. Недочёты же они исправляют, если председатель лично их носом ткнёт. Ещё и над душой надо стоять, чтобы шевелились. Вот мне и другим путным мужикам и поручено за ними следить.

– Ну и какие выводы?

– Мутные, говорю же. Не нравятся они мне, – внезапно Степан перешёл на шёпот: – Наш главный бухгалтер Наташе по секрету шепнула, что если генацвале надолго останутся, а обкомовская комиссия начнёт разбирательства, то плохо будет. На Жукова могут перерасход средств повесить и ещё какие-то нарушения. С бумагами у этой грузинской артели не всё в порядке. Хотя её по настоянию обкома нам навязали. Только Егоров мигом об этом забудет. А затем всё перевернёт. Та ещё крыса!

Мысленно усмехаюсь. Думаю, товарищ завотделом сейчас думает о совершенно иных вещах.

Степан глянул на «командирские» часы, снова потянулся за сигаретами, но тут же махнул рукой:

– Лёха, мне пора. А то я с тобой лясы точу, а мужики вон волком смотрят, – водитель кивнул на кузов. – Ещё Наташа наверняка заждалась.

Пожав протянутую Степаном руку, я посмотрел на удаляющийся грузовик и взвалил на плечо мешок. Добравшись до двора, сбросил комбикорм в сарай. Заодно обнаружил за перегородкой накрытый брезентом мотоцикл с коляской. Аппаратом оказался «Урал М-62». Видно, что давно им не пользовались, но навскидку рабочий. Удивило наличие множества запчастей с ключами на верстаке и в ящиках. Кто-то на «Урале» ранее ездил и чинил его прямо здесь.

Вид бесхозного мотоцикла заставил забыть о грузинах. Если он на ходу, то это возможность получить нормальный транспорт и сгонять в город. Чего-то поездки на автобусе меня не возбуждают.

Выйдя из сарая, я посмотрел на подготавливающую ужин Матрёну и суетящегося около телевизора Саню.

– Матрёна Ивановна, у вас техника в сарае стоит. Это чья-то или ваша?

– Обнаружил уже. А я всё хотела тебе показать, но забыла. Андрея Лукича транспорт. Только ему на том свете он без надобности.

– А можно попользоваться? Обещаю, я аккуратно. Заодно подтянем и настроим агрегат.

– Если надо, бери и пользуйся. Но мотоцикл уже пять лет стоит, с тех пор как Андрюша умер. Ездит или нет, не знаю. Но документы на него есть.

– Если что сломано, починю, – пообещал я под одобрительный кивок бабки.

– Договорились. Только предупреждаю сразу: буду просить тебя по моим делам съездить.

Разумный бартер.

– Это само собой, – киваю Матрёне.

Получив разрешение, я направился в тёплую парилку, где Санька уже смывал с себя пыль и грязь. Быстрый он. Вроде только что во дворе шуршал.

Набрав в таз горячей воды, я начал расспрашивать Рыжего про местные сплетни, которые наш пройдоха с удовольствием собирал. Кстати, это неплохо заменяло недостаток телевидения с газетами. Да и время экономило. После двенадцатичасового рабочего дня уже ничего не хочется. Только пожрать и спать. Прессу-то нам передают. Но читать «Правду» и «Труд» неинтересно. Сплошные сводки с полей и словоблудие про партию с вождями. Даже кроссворда нет.

Выслушав историю продавщицы сельпо, которая никак не разберётся с бывшим ухажёром, я перевёл разговор на шабашников. Санька сразу рассказал о своих впечатлениях после разговора с грузинами.

Выяснилось, что они весёлые и обещали угостить на выходные вином и шашлыком. Намекали, что им нужно помочь кое-чего перевезти на грузовике. Кроме этого, шабашники не прочь потрепаться о местных девушках. Каждую замечают и обсуждают между собой. Но если надо сказать что-то важное, сразу переходят на свой язык.

– Саня, в разведку бы ты с ними пошёл? – решаю подытожить информацию.

– В разведку я бы пошёл с тобой или со Степаном. Даже с бабкой Матрёной. А с ними, как говорит батя, я бы в карты играть не стал. Лёха, они вроде улыбаются, строят из себя благородных горцев, обещают много, предлагают заработать лишний червонец, но всё брехня. Под этой позолотой одно желание – войти в доверие и использовать. Так что ничего я для них возить не буду, – заявил Рыжий.

Он только с виду поверхностный. Характер у дружбана лёгкий и весёлый, но он всё подмечает.

После ужина к Матрёне пришли очередные посетители, а мы сели смотреть футбол. Тема шабашников ушла на второй план. Рыжий начал канючить, чтобы завтра я с ним отправился на танцы, но быстро прекратил. Я полностью переключился на футбол[1].

Пусть чёрно-белая картинка – это ужас! Зато на поле великая команда, два года назад вернулась из первой лиги и сразу дала бой хохлам и грузинам. Снова вспомнил о шабашниках, будь они неладны. Работа комментатора тоже показалась архаичной, где-то забавной. Но я сразу втянулся и начал наблюдать за игрой. Ведь на поле были Дасаев, Романцев, Хидиятуллин, Мирзоян, Гаврилов, Шавло и спартаковский святой – Федя Черенков. И всё это под аккомпанемент великого Озерова. На тренерской скамейке Бесков! Просто сказка, а не зрелище. Противник тоже хорош. Считай, половина сборной страны во главе с тренером, сделавшим договорные матчи в СССР практически официальными! Какой футбол мы потеряли!

* * *

Утром Матрёна сварила вареники с вишней, которые мы уплетали, макая в жирную сметану. Потом нас отправили прогуляться, так как к бабке должен заглянуть пациент, не любящий лишнего внимания. Рыжий предложил пойти на речку. Там вроде есть приличный пляж. Заодно мы решили посмотреть, удастся ли найти местечко, чтобы мыться в реке после смены и никому не мешать. Надоело тратить время на растопку. Как оказалось, такого в зарослях камыша с избытком.

Правда, пока шастали, обнаружили картину маслом. Недалеко от жилища Матрёны выстроился целый ряд бань, принадлежащий соседям. И почти у каждого спуска стояли деревянные мостки, где стирали бельё местные бабы.

Полностью обнажённых девушек и женщин не наблюдалось, но некоторые работали в одних ночнушках, ткань которых намокла и стала почти прозрачной. Этакий деревенский стриптиз, сразу взволновавший Саню.