Текст книги "Экстрасенс в СССР (СИ)"

Автор книги: Александр Яманов

Соавторы: Игорь Подус
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Глава 8
Футбол

Проснулся я ровно в девять. Доносящийся с кухни утренний грохот кастрюль, шум и возбужденные голоса соседок уже достигли своего апогея. Балаган!

Правда, сразу открыть глаза не удалось. Веки были неподъёмными, а голова превратилась в раскалённый свинцовый шар. Боль не просто тупая, а всеобъемлющая. С трудом перевернувшись на бок, я пролежал полчаса, по крупицам восстанавливая вчерашний день.

Дед-шахматист и эксперимент в автобусе. Всё это ударило сильным откатом. Пытаясь понять границы способностей, я сканировал всех пассажиров подряд. А потом начал исправлять различные болячки. Легкое касание, мысленный импульс, крошечный разряд внутренней энергии. Я чувствовал себя мастером с паяльником, только вместо техники чинящим сломанных людей.

Итог оказался плачевным. До квартиры я ещё как-то дошёл, находясь в состоянии, похожем на сильное опьянение. Последнее, что вспомнилось: семь часов вечера, кухня и ужин остатками вчерашней закуски. Далее пустота, даже не помню, как добрался до койки и разделся. Вырубился капитально. Четырнадцать часов беспробудного сна. Вот тебе и откат. Видимо, так тело среагировало на бездумный расход внутренних сил. Хорошо, что хоть спал спокойно.

«Никакого больше геройства», – обещаю себе, с трудом отрывая голову от подушки. Энергию нужно расходовать с умом. Люди всё равно этого не оценят. Поэтому лечить буду строго за деньги. Человек падок на бесплатное. Поможешь один раз, далее он посчитает, что так и должно быть. Мол, если умеешь, то помогай. Мои проблемы и физические муки никого не волнуют. Тем более что вокруг СССР с гражданами со специфическим менталитетом.

Только мысль о горячем чае и бутерброде заставила меня подняться с кровати. В открывшуюся дверь комнаты сразу шибануло густым и многослойным запахом. Тут вам амбре вчерашних щей, табачного дыма, дешевого одеколона и грязного белья. У плиты, как монумент советскому быту, стояла тетя Зина. Она смерила меня осуждающим и строгим взглядом.

– Проснулся, алкаш несчастный? – громогласно выдала женщина, продолжая помешивать кашу.

Хотел было возразить, но меня опередили:

– Вчера тебя знатно шатало. Лицо белое, глаза стеклянные, на вопросы не отвечаешь. Я тебя окликаю, а ты прямо на меня попёр! Будто слепой! Ведешь себя, как последний пропойца. Стыдно, Алёша, стыдно! Красивый молодой парень, а уже до такого состояния дошёл. Так и до белочки недалеко…

Я лишь молча кивнул, наливая в стакан вчерашнюю заварку. Кивком показал на чайник с кипятком и получил добро.

– Спасибо, тетя Зина! Больше не буду, – бормочу женщине, наскоро слепив бутерброды с колбасой и сырками.

Бросив в стакан три ложки сахара, направляюсь в комнату. Кстати, а ведь образ алкаша – это лучший камуфляж. Пусть думают, что бухаю, как не в себя. Зато не будет лишних подозрений.

После ополовиненного стакана стало немного полегче. А съев первый бутерброд, я почувствовал, как начала отступать головная боль. Значит, надо плотно кушать после манипуляций с даром.

Неожиданно в дверь постучали, и, не два мне сказать слова, внутрь ввалился Саня. Его лицо сияло. В руках друг сжимал кулёк, от которого исходил божественный запах домашней выпечки.

– Привет! Это тебе мамка передала, – весело выпалил Рыжий, водружая сверток на письменный стол. – Решила, что ты тут голодаешь. Пирожки с повидлом и картошкой. Я сегодня уже штук пятнадцать умял.

С предвкушением разворачиваю кулек. Выпечку я обожаю, только последние годы с ней возникли проблемы. Жены у меня не было, сам печь не умею, а в кулинарии вкус другой. Пирожки – румяные, пышные, ещё теплые – прямо манили. Желудок забурчал от счастья. Начнём, пожалуй!

– Как твоя мама? – спрашиваю с набитым ртом.

– Отлично! Просто не узнать! Вчера весь день полы драила, окна помыла и во дворе порядок навела. С утра кур покормила, Биму линяющую шерсть вычесала. А отцу приказала ехать на колхозный рынок и купить молочных поросят. Говорит, пустой хлев – это безобразие. Ещё собралась на старую работу устроиться. Мол, заявление в понедельник с утра отнесёт.

Я слушал друга, и получал удовольствие, сравнимое с эйфорией. Вспоминал мать рыжего – бледную, с опухшими глазами и тикающей в голове бомбой. А теперь она вон какую активность проявляет. Как бы не переборщила. Впрочем, главное в ином.

Получается, мне удалось исцелить человека с тяжёлым заболеванием. До сих пор не могу осознать, что стал обладателем дара. Даже головная боль совсем пропала под воздействием положительных эмоций.

– Хватит пироги точить, пора выдвигаться. Ребята скоро начнут собираться у школы, – прервал мои мысли Саня.

Проглотив кусок вкуснейшего пирожка с картошкой, я уставился на него с немым вопросом. Мозг ещё не совсем включился. Какая школа?

– Куда выдвигаться?

– Сегодня же футбол! Забыл, что ли? – воскликнул Рыжий, словно это было само собой разумеющимся. – Цех на цех! Я ж тебе в среду говорил. Ты обещал на ворота встать!

Что-то такое припоминаю. И я вроде согласился. Тогда мне казалось, что окружающий бред должен закончиться. Или потом просто соскочу. Однако смотреть в честные глаза Сани и отказаться было выше моих сил.

– Ладно. Только сразу предупреждаю – сегодня я не в форме.

– Сегодня все не в форме, воскресенье же. Зато тебе бегать не надо. Ты же у нас вратарь.

В прошлой жизни я тоже стоял на воротах. Сначала в школьной команде, где за прыгучесть и реакцию меня хвалил физрук. Потом в армии – за команду батальона. Позже играл за сборную факультета.

Но всё оборвала одна дурацкая травма. Поскользнулся зимой, получил разрыв связок правого колена. Затем операция, долгая реабилитация и едва заметная хромота. Она стала постоянным напоминанием о несбывшейся мечте. Карьера футболиста не удалась даже на любительском уровне. А я всегда любил футбол. И не только играл в него с удовольствием, но и смотрел, часто на стадионе.

А тут новое тело и вполне себе спортивное. Главное – колено здоровое. После перемещения я даже забыл про хромоту. Как и про ноющую боль, выматывающую при резкой перемене погоды.

Почему бы и не сыграть? Открываю допотопный шифоньер. Среди немудреного гардероба обнаружилась простенькая форма вратаря, потёртые перчатки и вполне новые бутсы с резиновой подошвой. Я и не знал, что есть такие. На груди футболки красовался красно-белый ромбик с перечеркнутой буквой «С», а на спину нанесена цифра один. Прикосновение к ткани вызвало в душе настоящую бурю. Давненько не приходилось вдыхать запах свежескошенной травы и слышать стук мяча.

Через полчаса мы с Саней подошли к футбольному полю школы № 1. Это, конечно, громко сказано. Перед нами предстала плотно утоптанная земляная поверхность с редкими островками зелени. Ворота, когда-то выкрашенные в белый цвет, украшали остатки верёвочной сетки. Плевать, играл и в худших условиях.

Тут началось самое интересное. За наш цех играли знакомые мне парни. Они столпились у лавок с одной стороны площадки. Кто-то переодевался, другие просто точили лясы. Слесарь Колька, здоровый, как бык, что-то живописно объяснял токарю Вите. Все они обычные любители, как и я с Рыжим.

На другой половине поля, делая пробежки и перепасовки, собралась совсем иная команда. Это не просто работяги из инструментального цеха. А целый второй состав «Металлиста»! Саня произнёс слова аж с замиранием. Заводская футбольная команда является местной легендой. Они тренировались два или три раза в неделю, ездили на областные соревнования, где часто побеждали. Ещё парни одеты в одинаковые красные футболки с фирменной эмблемой завода. Совершенно другой уровень.

Оказывается, в наших рядах назревало возмущение.

– Что за подстава? – прорычал Колька, увидев нас с Рыжим. – Мы думали, с инструментальщиками бодаться будем! А тут хреновы профи припёрлись!

– Я вообще сказал жене, что просто побегаю по полю, – добавил Витя.

– А давайте их разнесём⁈ – предложил голос из-за спины.

В ответ послышался целый гвалт возмущения. Зато стало понятно, что наши мужики просто так не сдадутся. Игра обещает быть жаркой. Вздохнув, я вытащил из авоськи перчатки и направился к своим воротам. Надо хорошенько размяться и постараться пропустить поменьше мячей.

– Рыжий, давай пробежимся. Потом попинаешь мне немного, надо мяч почувствовать, – кричу увлекшемуся обсуждением Сане.

Мозг воспринимал предстоящую игру просто как интенсивную кардиотренировку. Ну, подумаешь, с нами играют не любители, а местные полупрофессионалы. Будет сложнее, но зато интереснее.

Размявшись, я почувствовал, как послушные мышцы отзываются приятным напряжением. Это тело было куда более выносливое, чем моё собственное, испорченное сидячей работой и городской гиподинамией. Прыгучесть тоже в порядке. Пару раз удалось вытащить сложные мячи. Постепенно к нам присоединились остальные мужики, не удержавшиеся от проверки вратаря.

Однако после первого свистка моё спокойствие подверглось суровому испытанию. Атака на наши ворота последовала без раскачки. Похоже, игроки «Металлиста» решили не церемониться и сокрушить наш цех одним мощным натиском, подавив психологически. Первый раз удалось отбиться, но мяч практически не покидал нашу половину поля. Наш цех ушёл в глухую оборону, пытаясь помешать сопернику, выбивая мяч в аут или просто вперёд. В ответ мы получали шквал отточенных атак противника.

Вдруг со мной начало происходить нечто странное. Еще в прошлой жизни я умел «читать» игру и предугадывать действия нападающих. Сейчас же это чувство обострилось. Это не просто интуиция, а почти ясновидение. Я замечал, куда утыкается взгляд форварда перед ударом, улавливал микроскопическое движение корпуса, указывающее на то, что соперник решил пробить в другое место. А ещё удавалось увидеть траекторию полета мяча за секунду до удара. Очередная мистика!

Но именно она нас и спасала. Я отбивал, казалось, неберущиеся мячи. Один раз потащил из девятки, затем нейтрализовал два выхода один на один. Сначала мои спасения вызывали удивление у соперников, потом раздражение. В середине тайма игроки «Металлиста» попросту взбесились.

Особенно рьяно пытался забить крепыш, с которым я схлестнулся на танцах. Федота я узнал сразу, едва увидел злые глаза в толпе игроков чужой команды. Его лицо, и без того не отличавшееся интеллектом, сейчас пылало от гнева. Ведь именно его выходы я нейтрализовал. Каждая его атака на ворота была заряжена не спортивным азартом, а личной ненавистью. Он бил с такой силой, будто хотел сломать ворота. Сетку-то рвать нет смысла, она давно сгнила.

Чем больше я отбивал, там сильнее Федот распалялся. Разумеется, ничем хорошим это закончиться не могло. После поимки очередного мяча ослеплённый яростью нападающий не остановился, а попытался врезать мне бутсой в голову. Предугадав подлянку, я успел откатиться, и тот залетел в ворота.

– Тварь! – прохрипел он с яростью.

Странный какой-то. С чего такая злоба? Ещё и плечо мне задел, козёл! Острая боль пронзила руку. Судья всё видел, подбежал к нам и начал с негодованием высказывать претензии:

– Федотов, ты охренел? Так убить можно! Желтая карточка! Еще раз повторится, сразу удалю.

Неадекват промолчал и побежал на свою половину поля. Растирая ушибленное плечо, я поднялся и осмотрелся. Взгляд остановился на Сане, стоявшем в центральном круге. Парень изрядно выдохся, ведь только он периодически пытался пробиться сквозь оборону противника. В голове сразу созрел план. Указываю другу в сторону чужих ворот, и он вроде понял. После свистка судьи быстро выбиваю мяч, а Саня рванул вперёд. Игроки «Металлиста», уверенные, что будет просто удар в борьбу, особо не торопились. Я же влупил по мячу со всех сил, стараясь добить до штрафной соперника.

В прошлой жизни мне удавались длинные передачи. А в новом теле получилось даже лучше. Мяч описал высокую дугу и опустился прямиком перед Санькой. Тот, не сбавляя хода, ударил слёта. Получилось резко и точно. Вратарь «Металлиста», засмотревшийся на полёт мяча, растерялся, слишком поздно выбежав на перехват. Гол!

На секунду воцарилась тишина, а потом поле взорвалось от криков. Наши игроки, не веря своему счастью, бросились обнимать Рыжего, который с удивлением наблюдал за происходящим. На лавочках и у кромки поля бесновались наши болельщики. Вернее, коллеги. Я же ехидно улыбнулся, посмотрев на перекошенную морду Федота. Это было красиво! Чертовски красиво!

До конца тайма оставалось минут пять, но ошеломленный «Металлист» не успел ничего предпринять. Свисток прозвучал, возвещая об уходе на перерыв со счётом 1:0 в пользу нашего цеха.

Подбежал Саня:

– Лёх, не, ты видел⁈ – кричал он, задыхаясь. – Я не ожидал, а ты прямо в ногу!

На душе было легко, как после честно сделанной работы. Только не всё так благостно. Оборачиваюсь и ловлю взгляд Федота. В его глазах плескалась уже не просто злоба, а какая-то животная ненависть. Стало ясно, что второй тайм будет еще жарче. Но сейчас, под восторженный галдёж товарищей, это казалось не таким уж и важным.

Перерыв был насыщен событиями. Пока раскрасневшиеся и воодушевленные парни радовались, хлопали друг друга по спинам и пили квас, я наблюдал за противоположной стороной поля. Там царила совсем иная атмосфера. Игроки «Металлиста» стояли ссутулившись, а перед ними бушевал Федот. Он, яростно жестикулируя, что-то показывал сидящему на скамейке Георгию Мальцеву.

Вид молодого Мальцева вызывал у меня трепет. В своем времени я знал этого человека, как седовласого, умудренного опытом телекомментатора, чей голос сопровождал лучшие футбольные трансляции. Он был гордостью Яньково! Мне очень нравились его репортажи. А сейчас передо мной предстал молодой человек слегка за двадцать, жилистый и крепкий.

Мальцев два года назад вернулся из армии и стал лучшим игроком завода. Мне известно, что через две недели игрок перейдёт прямо в московский «Спартак»! А потом его ждёт сборная страны. Бывают и такие чудеса! Кто-то из тренеров московского клуба увидел Жору на первенстве области – и понеслось. Вроде в этом году он и чемпионское золото получит, ведь Бесков начнёт с ходу его наигрывать. Сейчас игрок в стадии перехода и прекратил выступать за «Металлист».

Каково же было моё удивление, когда на второй тайм Жора вышел в красной майке с логотипом завода. Наши игроки сразу сникли. Все понимали: он обязательно забьёт.

Я воспринял это спокойно. Хотя играть против второго состава «Металлиста» – это одно, а против Мальцева – совершенно другое.

Перед тем как игра возобновилась, я скользнул взглядом по немногочисленным зрителям. И вдруг увидел её! Людка стояла в сторонке, прислонившись к старой берёзе, и смотрела прямо на меня. Её губы плотно сжаты, а на лице явное недовольство. Тут промелькнул обрывок её мыслей, будто принесённый ветром:

– …Лёшка ловкий. Прыгает в воротах, как обезьяна… и вроде не дурак… но комната в коммуналке всё портит. Ни тебе квартиры, ни перспектив…

Я чуть не поперхнулся. Так вот в чем дело! Проблемы, знакомые до боли и свойственные всем эпохам. Не каждая девушка готова ждать, когда есть более очевидный выбор.

Мои размышления прервал стремительный вихрь, приближающийся к воротам. Мальцев, получив мяч, вырвался вперёд в паре с техничным Кирилловым и начал филигранную атаку, обводя нашу защиту. Они работали в тандеме, как швейцарские часы. Жора обвёл зазевавшегося Кольку и отдал пас. Кириллов проскочил мимо пытавшегося его сбить Вити. И снова быстрый пас.

Первый удар в нижний угол я предугадал. Правда, едва дотянулся до мяча кончиками пальцев, отправив его на угловой. Подавал Федот, который накинул точно на голову Мальцева. Я чудом вытащил мяч, на этот раз из девятки. Снова помогло то самое шестое чувство.

Третья попытка меня пробить была уже чистой воды демонстрацией мастерства. После углового Мальцев разыграл короткую комбинацию с Федотом и нанёс пушечный удар с линии штрафной. Казалось, мяч обязан ввинтиться под перекладину. Но мне снова удалось просчитать траекторию и совершить очередной спасение. Это было очень красивое спасение! На секунду воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием игроков. Даже Жора застыл, глядя на меня с изумлением. А потом тишину разорвали крики радости наших игроков, не верящих в спасение.

Но изумление Мальцева быстро сменилось азартом. Он явно поймал кураж. Будущая звезда перестала воспринимать матч как разминку, начав играть, будто это отбор в основной состав одной из ведущих команд Союза. Жора отнимал мяч у наших нападающих, рвался к воротам через всё поле, в одиночку обводя всех подряд, и снова бил. Федот носился за ним, зверея ещё сильнее.

Я же отбивал, но чувствовал, что физики едва хватает. Через пятнадцать минут после начала второго тайма мне удалось вытащить очередной мёртвый мяч. И тут Федот типа случайно задел меня бутсой по ребрам. В последний миг я дёрнулся и смягчил удар, но тупая боль пронзила бок. Наши взгляды встретились снова. И в этот раз я услышал обрывки уже его мыслей:

– … перешёл мне дорогу… никогда не прощу!

Интересно, где и когда Алексей Соколов пересёкся с мстительным товарищем? Но лучше подумать об этом позже.

А пока Мальцев совершил перехват в центре, перепасовал с Кирилловым, и оставил не у дел всю нашу оборону. Если честно, он великолепен! Его движения были отточены и грациозны. Только в последний миг я почувствовал, куда последует коварный удар. Но не помог даже дар. Мяч сквозь мои руки влетел в ворота. Уж больно силён удар! Счёт стал 1:1.

Если честно, то я рад. Для хорошего человека не жалко. Тем более это мой кумир. Заодно пришла запоздалая мысль. А не слишком ли я себя проявил? Вратарь-любитель, парирующий не берущиеся удары будущей звезды советского футбола. Это не удача, а аномалия, которая вызовет ненужные вопросы. Если я собираюсь осуществить детскую мечту и стать профессиональным футболистом, то можно продолжать. Однако подсознание подсказывало, что это не моя стезя.

Тем временем довольный Жора принимал поздравления от своей команды. Несколько десятков болельщиков пришли в неистовство. Они стали свидетелями матча, который станет легендой заводского фольклора. Будущий спартаковец забил гол на школьном стадионе. Причём радовались и мужики из нашего цеха. Мальцева любит весь город.

Окрыленный успехом нападающий повернулся ко мне и громко крикнул:

– Сегодня еще два забью! Хет-трик сделаю!

Он молод, горяч и опьянен азартом. Ему бы сейчас успокоиться, играть в пас, сохранить силы. Но нет, рвётся в бой, будто эта игра настолько важна.

Продолжив игру, он редко отдавал передачи и носился по полю, успевая буквально везде. Я же стоял в воротах и не мог не восхищаться этим зрелищем. Талант, не отягощенный еще грузом лет, просто прекрасен в своей стихийной силе! Однако восхищение быстро сменилось оценкой ситуации. Вообще-то, наша команда не собирается уступать. Когда Мальцев в очередной раз нанёс мощный удар в угол, я отправил мяч на угловой. Второй выстрел оказался ещё хлеще, и мне с трудом удалось отбить его перед собой. Но на добивание успел Жора. 1:2.

Всё-таки есть предел действию моего дара. Да и не стоит на него постоянно полагаться. Ведь однажды придётся за это расплачиваться. Одно дело – футбол, и совсем другое – более взрослые игры.

Матч продолжался, и напряжение тоже продолжало нарастать. Мальцев реально вознамерился сделать хет-трик. Чем ближе к концу игры, тем сильнее он старался. Но всё безуспешно.

То кто-то из наших сбивал атаку, то партнёры тупили. Последним проявил себя Рыжий, выскочивший сбоку и первый раз за игру отобравший у Жоры мяч. Тот распалился ещё сильнее.

За несколько минут до финала я почувствовал, что всё это может закончиться плохо. Подсказало внутреннее чутье, которое пока не подводило. А Мальцев всё пёр вперёд, позабыв обо всём на свете. И ведь он не успокоится.

Ладно, чёрт с ним! Дам ему забить этот долбаный третий гол. Начинаю ждать подходящего момент, и тут случается непредвиденное. Жора отобрал мяч у Саньки и рванув вперёд с неимоверной скоростью. Когда он приготовился ударить, пришло понимание, что даже дар здесь будет бессилен. Ну и хорошо.

Только удар не состоялся.

Перед самым ударом мысок Мальцев задел клок травы, и футболист вдруг упал. Звук, донёсшийся до меня, оказался знакомым и неприятным. В своей прошлой жизни я слышал нечто подобное, когда порвал связки. Поэтому я сразу бросился к катающейся по земле фигуре. Жора схватился за ногу обеими руками. Его лицо было искажено гримасой боли.

Когда я подбежал и опустился на корточки рядом с Мальцевым, меня попытался оттолкнуть налетевший Федот:

– Куда лезешь? – взревел он с ненавистью.

Не знаю, что произошло. Но когда я зыркнул на придурка, то почувствовал внутри непонятный холод. А Федот вдруг сдал назад, продолжая бормотать ругательства.

– Дай посмотрю, – повернулся я к Мальцеву. – Если простой вывих, сразу вправлю.

Вокруг тут же поднялся ропот недоверия.

– Лёха, а ты что – разбираешься? – усомнился кто-то из игроков «Металлиста».

– В армии проходил обучение на санитара, – придумываю на ходу. – Полгода в медпункте проработал, чего только не насмотрелся.

Ложь сработала, и от меня отстали. Что позволило осмотреть колено. Пальцы принялись аккуратно ощупывать распухающий сустав, но настоящую картину я видел и без этого. Мышцы, связки и сосуды светились разными оттенками. Проблема обнаружилась мгновенно. На надколеннике зияла серьезная трещина. Только основную боль, судя по алому свечению, причиняло растяжение связок. Однако главная беда именно в треснувшей кости.

Стало понятно, что если не оказать помощь сейчас, то травма на всю жизнь оставит будущую легенду хромым. Карьера оборвётся, не успев начаться. Думаю, даже профильный хирург неспособен помочь Мальцеву. Да и откуда он в Яньково? И всё из-за моего появления в этой реальности. Надо было пропустить третий гол раньше. Значит, будем исправлять собственные ошибки.

Сосредоточившись, заставляю микроскопические частицы срастаться. Работа ювелирная, требующая невероятной концентрации. Одновременно я постарался снять острое воспаление с растянутых связок и убрать отек. Отчего сразу появилось головокружение и накатила слабость. Процесс походил на выкачивание энергии прямо из солнечного сплетения. Но я продолжал лечение, держась лишь на силе воли.

– Лёха? Ты чего замер? – чуть ли не хором воскликнули окружающие.

Их голоса донеслись будто из-под слоя воды. Вроде всё. Я только сфокусировал взор, как подошёл замдиректора. Солидный мужчина в лёгкой шляпе и летнем костюме, наблюдавший за игрой с кромки поля.

– Что там? – строго спросил он.

– Да что угодно, – выдыхаю, отводя одну из рук. – Перелом кости или трещина. Может, растяжение и сильный ушиб. Ничего нащупать не удалось. Лучше отвезти Жору в травматологию и сделать рентген.

Мальцеву стало намного легче, и боль отступила. Связки, скорее всего, ноют, и в ближайшие недели их лучше не утруждать. Но костная ткань надколенника срослась и больше не светится алым.

– Лёха, раз не понимаешь, тогда, может, перестанешь меня за коленку лапать? Я тебе не девчонка, и мы не на последнем ряду кинотеатра, – произнёс Мальцев, в голосе которого появились привычные нотки весёлости. Он даже попытался улыбнуться, хотя боль еще давала о себе знать. – Парни, помогите встать и дойти до лавки.

Замдиректора вздохнул с облегчением и тут же взял ситуацию в свои руки:

– Никаких лавок! – приказал он. – Несите и сажайте его в мою машину. Я его сам в травматологию отвезу. Пусть специалисты посмотрят. Как говорится, лучше перебдеть.

Преодолевая слабость в ногах, я смог незаметно отойти в сторону. Народ полностью переключился на Жору. В душе бушевали противоречивые чувства. Облегчение от того, что удалось избежать катастрофы, и осознание своей силы, пределы которой неизвестны.

Матч, лишенный своей главной звезды, быстро потерял привлекательность. После недолгого обсуждения команды договорились не доигрывать, и свисток судьи поставил формальную точку в этой неравной битве. Счет 2:1 в пользу «Металлиста». Но никто этому не радовался.

* * *

Неприятности на этом не закончились. Сначала я не понял, что случилось, а потом внутри, будто струна оборвалась. В очередной раз попытаюсь дотянуться к дару, но безуспешно. И чего делать? Попробовал повторить попытку, но в ответ только усилилось головокружение. Ладно, пойду пока к лавкам, где лежит одежда. Пока шёл, слегка пошатываясь, взгляд зацепился за знакомую фигуру.

Тётя Валя стояла у невысокой ограды и пристально смотрела на меня. В её глазах не было ни любопытства, ни осуждения. Но всё равно, какой-то неприятный взгляд. Ощущение, что она видит меня насквозь.

Ну, сейчас начнётся! Уборщица направилась ко мне.

– Лёша, давай поговорим? – попросила женщина, на автомате киваю в ответ.

– Знаешь, что такое материнское сердце?

Я снова кивнул, вытащив из авоськи полотенце. Душа здесь нет, но надо хоть протереть пот. Искупаюсь дома, если удастся.

– Так вот, оно мне подсказывает, что тебе известно, где Маша.

Слова уборщицы меня не огорошили. Всё к тому и шло.

– Думаете, если бы я знал, то не сказал? Ну, учились в параллельном классе. Я даже не помню, чтобы после армии её видел.

Внезапно тётя Валя аж встрепенулась, сделав шаг вперёд.

– Врёшь! Как не видел? Она же в ОТК работала! Ты ящики туда постоянно возишь, и с дочкой общался. Да я сама видела, как она тебе бумажки подписывала. Дочка говорила, что ты за ней ухаживать пытался.

Плохо, что память прежнего Алексея ничем помочь не может. Я закрыл глаза, попытавшись увидеть Машу. И опять человеческий силуэт в темноте. Голова снова закружилась, но мне удалось устоять на ногах.

– Ничего не помню.

Вдруг по щеке уборщицы покатилась слеза. Женщина, молча развернулась, и быстрым шагом направилась прочь. Странно, я так и не услышал её мыслей. Хотя здесь можно обойтись без дара. Быстро переодеваюсь и пытаюсь найти взглядом Саню. Среди разбившихся на группы коллег его нет, шмоток на скамейке тоже.

Решив, что Рыжий сам объявится, направляюсь к выходу. Естественно, этот день не мог закончиться просто так. У школьного забора меня ждала Людка. Она стояла, скрестив руки на груди, делая вид, что смотрит в сторону.

После тёти Вали у меня нет желания общаться. Хочется быстрее добраться до дома. Но надо решить этот вопрос с бывшей девушкой Алексея. Только зачем мне это? Поэтому делаю вид, что не заметил её, пройдя мимо. Как и ожидал, меня окликнули.

– Соколов, ты совсем охренел?

Остановившись, жду приближающуюся Людку. Её лицо аж покраснело от злости. Или чего у неё там на душе?

– Ты почему не даёшь мне покоя? – прошипела она, когда подошла.

– Окстись, Людмила. Это ты меня сейчас позвала. Я иду, никого не трогаю.

– Издеваешься? Будто не знаешь, о чём я! – её шёпот стал ещё более зловещим. – На танцах, кто хотел поговорить? В кино, зачем со Светкой и Лидкой припёрся. Специально меня преследуешь и дразнишь?

Странная логика. Может, девице сначала определиться? Преследую или дразню?

Если рассматривать историю, то ничего нового. Людка посчитала Алексея неперспективным, и не дождалась его из армии. А теперь, увидев, что парень перестал беситься от обиды, начала ревновать. Типа такая корова нужна самому. Чур, меня! Нам такого добра не надо. Обычная шкура, коих в моём времени каждая вторая.

Девушка явно почувствовала, что она меня не интересует. В её глазах читались изумление, смешанное со злостью. А ещё там плескался океан женского любопытства. Такой поворот она явно не предвидела. Людка ожидала скандала, моих оправданий или приставаний. Я же ещё раз взглянул на неё, как на пустое место, и пошёл по своим делам. Даже не возникло желания читать мысли. Наверное, брезгую.

Тут ещё нарисовался Федот, двинувшийся в нашу сторону. Какие бывают верные люди. Заботится о чести девушки своего друга. Или переживает, что она даст слабину. Гы!

Показалось, Федот предъявит претензии, и дело кончится дракой. Я не против. Уж очень хочется расквасить его мерзкую рожу. Особенно после сегодняшних подлостей и знания, что именно он изувечил нос Соколову в прошлом. Но товарищ развернулся и быстро ушёл. Скорее всего, побежал Людкиному женишку доносить. Какой достойный мужчина!

Я же вспомнил про кулёк с пирожками, оставленный дома, и добавил хода. После футбола, эмоциональной встряски и лечения необходимо восстановить калории. Но надо ещё продуктов прикупить.

В гастрономе взял две бутылки кефира, пакет молока и кусок колбасы. Затем направился в «коммунальный рай», от которого скоро начнёт тошнить. По дороге прикинул, чего брать с собой в колхоз. А ещё признал правильность своего согласия на поездку. Слишком много событий для одной недели. Надо сделать паузу.

Заперев за собой дверь, я отгородился от бушующего в квартире хаоса. Хотел искупаться, но уж больно хотелось кушать. После пирожка с повидлом и холодного кефира полегчало. Но здесь меня накрыл откат.